Социологический аспект шахтерской безработицы (на примере закрывающихся шахт Печорского угольного бассейна)

ПРОБЛЕМЫ ШАХТЕРСКОЙ БЕЗРАБОТИЦЫ

(на примере закрывающихся шахт Печорского угольного бассейна)

Угольная промышленность считалась базовой отраслью советской промышленности и на ее дотирование государство тратило значительные средства. Либерализация цен в январе 1992 г. не коснулась угольной отрасли, поскольку цены на энергоносители были заморожены. Искусственное сдерживание цен на уголь в условиях многократного роста цен на материалы, потребляемые угольными предприятиями, неизбежно вело к увеличению объемов дотаций.

Освобождение цен на энергоносители летом 1993 г. и существенное повышение железнодорожных тарифов сразу же сделали уголь недоступным для многих прежних потребителей. Платежеспособный спрос на него резко упал. Под бременем возросших дотаций угольной промышленности правительство предприняло некоторые шаги, направленные на проведение ее реструктуризации. Опираясь па рекомендации специалистов Всемирного банка, оно стремилось превратить угольную промышленность в бездотационную, способную конкурировать на мировом рынке. Предполагалось закрытие большого числа убыточных шахт и сокращение значительного числа работников данной отрасли.

Однако финансовая база реализации региональных комплексных программ, предусматривающих создание новых рабочих мест для высвобождаемых работников угольных предприятий, не была сформирована. Это привело к тому, что жители угледобывающих регионов рассматривают реструктуризацию как бесконтрольный процесс закрытия шахт, являющихся во многих местах градо- или поселкообразую-щими предприятиями. Постоянная нехватка денег даже для выплаты заработной платы не оставляет надежды на проведение технической модернизации производства. В этих условиях сокращение работников превращается в механический процесс приведения численности работающих в соответствие с упавшими объемами добычи угля.

Занятость работников закрывающихся шахт

Ситуация с занятостью в Воркуте и прилегающих к ней поселках признана правительством Республики Коми чрезвычайно сложной. Но она неодинакова для разных социальных групп, в том числе и для различных категорий работников закрывающихся шахт. Менее половины их персонала в настоящее время имеют место работы.

Согласно полученным данным, большая часть опрошенных, имеющих в данный момент работу, просто еще не уволилась со своих закрывающихся шахт. Лишь 5% уже перешли на другую работу. Остальные, скорее всего, перейдут в категорию безработных по мере продолжения политики сокращения занятых.

Большинство из тех, кто все-таки нашел другое место работы, ушли на государственные предприятия и в государственные акционерные общества, в основном на другие шахты Воркутипского региона (лишь трое квалифицированных рабочих устроились на частные предприятия). Практически никто (только один человек) не воспользовался рекомендацией службы занятости. Преобладающие способы поиска работы почти не изменились по сравнению с прежними временами: люди либо сами обращались на предприятия, либо приходили по рекомендации родственников и знакомых. Остальные каналы поиска работы в Воркуте, такие, как объявления, по данным опроса, не практикуются. Устроившиеся на другое предприятие не обрели уверенности в завтрашнем дне: больше половины из них считают, что могут потерять новую работу в течение ближайшего года (в том числе и работники, нашедшие работу на частных предприятиях). Половина из них также сталкивалась с задержками зарплаты за последние три месяца.

В ходе опроса предполагалась возможность вторичной занятости среди рабочих угольных предприятий. Однако почти никто из работающих в Воркуте нигде не подрабатывает.

В ходе доверительных интервью неоднократно звучала мысль о том, что в случае сокращений в первую очередь в список увольняемых попадают "новички", переведенные с других предприятий. Поэтому для многих первое сокращение является начальным звеном длинной цепи увольнений. В то же время надо отметить, что это утверждение не нашло подтверждения в данных, полученных путем анкетирования, и пока носит гипотетический характер.

Примерно половина из нашедших работу устроилась по шахтным специальностям, остальные - на другие рабочие места. Резервные, в основном дополнительные рабочие специальности имеют 31% опрошенных (видимо, по диплому об окончании среднего или среднего специального учебного заведения), хотя в единичных случаях встречаются самые разные профессии. Наиболее распространенная вторая специальность - водитель. Среди резервных специальностей довольно много горных, что в перспективе может сузить возможности трудоустройства уволенных шахтеров.

На первый взгляд работники ликвидируемых шахт, имеющие как основную, так и дополнительные шахтные специальности) оказываются в невыгодном положении после увольнения, так как ограничены на рынке труда рамками своей узкой специализации. Однако нужно отметить, что в этом регионе продолжают функционировать шахты, испытывающие дефицит рабочей силы. Объединенный отдел кадров АО "Воркутауголь", созданный для централизованного перераспределения рабочей силы между предприятиями, по мнению представителей администрации, в настоящее время в состоянии трудоустроить практически всех желающих работников закрывающихся шахт. Впрочем, надо учитывать и тот факт, что многие шахты удалены от мест проживания шахтеров, что создает неудобства для рабочих и повышает стоимость рабочей силы. Кроме того, вакантные места, как правило, предоставляются на тех предприятиях, которые испытывают какие-либо трудности, перебои с выплатами заработной платы и являются наименее привлекательными. Служба занятости почти не занимается трудоустройством шахтеров, поскольку вакансии "держит" ЛО "Воркута-уголь", которое, хотя и направляет в Воркутинский центр занятости (ВЦЗ) информацию о готовящихся сокращениях и потребности в рабочей силе, однако само осуществляет функции трудоустройства шахтеров. Объединенный отдел кадров занимается перераспределением рабочей силы между предприятиями и представляет собой фактически службу занятости с рядом функций административно-приказного характера.

Нестабильное положение с зарплатой в Воркуте в целом и не вполне ясные перспективы на новом месте ставят перед работниками закрывающихся шахт дилемму: пытаться сразу найти другую работу или "отдохнуть" на пособии (вынужденные отпуска по инициативе администрации на предприятиях Воркуты, по свидетельству опрошенных, почти не практикуются, поэтому "отдохнуть" можно, только будучи официально безработным). Данные опросов показывают, что величина и долговременность выплат различных льгот и пособий оказываются факторами, ограничивающими активность работников ликвидируемых шахт на рынке труда.

Планы и стратегии безработных

В нашей выборке доля безработных составила около половины. Подавляющее большинство безработных имеют относительно небольшой стаж безработицы (в пределах четырех месяцев). Очевидно, это связано с сохранением в течение полугода среднего заработка для работников ликвидируемых шахт. Стаж безработицы лишь у единиц превышает срок выплаты данного пособия (кстати, практически все неработающие более полугода - женщины в основном с образованием не выше среднего).

До 6 месяцев

Относительно высока (почти Vg) доля тех, кто не собирается искать новую работу. В этом сказывается специфика Воркуты: часть работников планируют выехать из города в течение ближайших лет, получив жилье на "материке" (а кто-то из них уже его имеет). У некоторых остались считанные месяцы до пенсии либо они рассчитывают на досрочную пенсию. Гендерные различия здесь роли не играют: доля тех, кто не собирается искать новую работу, практически одинакова среди мужчин и женщин.

Стратегия поведения безработных достаточно пассивна. Менее 40% безработных предпринимали какие-либо попытки найти работу в течение последнего месяца. Логика здесь та же - пока выплачивается шестимесячное пособие "на период трудоустройства", трудоустраиваться не нужно. Те, кто все-таки ищет работу, делают это в основном самостоятельно - люди практически рассчитывают только на себя. Даже такой распространенный канал поиска работы, как помощь родственников и знакомых, задействован лишь у ищущих работу респондентов. Обращает на себя внимание очень низкая роль службы занятости - к ее помощи прибегают лишь единицы. Это, по-видимому, связано с тем, что шахтеры рассчитывают "выбрать до конца" свое выходное пособие, прежде чем входить в отношения с государственной организацией, которая может попытаться трудоустроить человека быстрее, чем ему хотелось бы.

В целом большинство опрошенных знают о наличии в городе службы занятости, хотя обращались туда сравнительно немногие. В то же время среди тех, кто имеет в настоящее время место работы, обращавшихся в службу занятости даже больше, чем среди безработных, хотя последние в целом лучше информированы о том, что такой институт существует.

Многие из безработных хотели бы пройти переподготовку для получения новой профессии. Однако ни один человек, уже занимающийся на курсах переподготовки, в выборку не попал. Этот факт объясняется весьма просто: по данным ВЦЗ, в 1996 г. переобучились и трудоустроились всего 10 человек. Фактор возраста играет определенную роль в готовности к переподготовке: если безработные до 35 лет в большей степени согласны на переподготовку, то старше 35 - в меньшей.

Лишь половина ответивших безработных хотела бы найти работу по своей основной профессии. При этом многие из них согласны на любую работу. Однако интервью, проведенные с горняками, экспертами, и личные наблюдения показали, что под "любой работой" шахтеры понимают главным образом работу, за которую платят "реальные" деньги, причем в сумме, равной или чуть меньше той, к которой они привыкли на прежнем месте работы. На большинстве предприятий города задержки с выдачей зарплаты достигают нескольких месяцев. Учитывая это, уволенные предпочитают оставаться безработными и хотя бы относительно регулярно получать свое пособие, чем "трубить за бесплатно" на каком-нибудь предприятии.

Среди безработных шахтеров можно выделить две примерно равные по численности группы: одна из них ориентирована на продолжение работы на шахтах, вторая согласна на любой вариант трудоустройства. Если сравнить состав этих групп, то можно увидеть, что среди тех, кто согласен на любую работу, втрое больше женщин, чем мужчин. Согласные работать где и кем угодно в целом моложе; работники старше 45 лет отдают предпочтение основной специальности. Таким образом, на перепрофилирование согласны, прежде всего, те, кто находится в менее выгодной ситуации на рынке труда и кому выбирать не приходится (женщины), и те, кто еще не накопил достаточного опыта работы по избранной специальности и кому соответственно "нечего терять" (молодежь).

Последний вопрос, который относится к сфере занятости (он задавался всем опрошенным), касался желания работников ликвидируемых шахт начать собственный бизнес. Больше всего тех, кто хотел бы открыть свое дело, - среди молодежи до 25 лет (39%). Среди тех, кто старше 45, таких почти нет. Эта идея встречает поддержку людей с более высоким уровнем образования - число ее сторонников достигает 30% среди тех, кто имеет высшее образование, и постепенно сокращается до 7% среди лиц с незаконченным средним.

Представляет интерес отношение к занятиям бизнесом работающих и безработных. Желающих начать свой бизнес среди безработных насчитывается почти в два раза меньше, чем среди работающих. Это говорит о том, что высказанное желание открыть свое дело для многих респондентов носит чисто гипотетический характер. Когда же у них оказываются "развязаны руки", они не спешат осуществить свои намерения - речь идет, скорее, об оценке, отношении к бизнесу, чем о действительном желании им заниматься.

Рынок труда в Воркуте

Указом главы Республики Коми от 11.04.1996 г. № 100 были внесены изменения в деятельность служб занятости для районов с критическим уровнем безработицы. Эти нововведения включают ряд ограничений прав безработных, в частности, лишают их возможности до трех раз (как это было раньше) отказываться от предлагаемой работы в тех случаях, когда она относится к разряду неподходящей (не по специальности, с оплатой ниже, чем на прежнем месте работы, находящаяся далеко от места проживания). Таким образом, понятия "неподходящая работа" в Воркуте больше не существует. Кроме того, согласно указу, отменяется двойное начисление северного коэффициента на пособие по безработице, что сразу остановило процесс массовых увольнений "по собственному желанию", и теперь в состав безработных входят в основном люди, сокращенные с различных предприятий города. Несмотря на такие жесткие меры, ситуация на рынке труда продолжает оставаться напряженной.

Воркутинский центр занятости испытывает серьезные трудности с финансированием, вызванные задержками перечислений предприятий в фонд занятости. Шахты не платили взносов в него практически с ноября 1995 г. и начали рассчитываться только в апреле 1996 г. На момент проведения обследования (сентябрь 1996 г.) вместо планируемых 2 млрд. руб. в месяц в фонд занятости поступило только около 800 млн. руб. В связи с этим резервный фонд оказался исчерпан еще в 1995 г. В результате вовремя не выплачивались пособия по безработице. К середине сентября 1996 г. служба занятости приступила к их выплате лишь за март.

В таких условиях ВЦЗ принял на себя дополнительные функции, например, стал применять систему взаимозачетов для оплаты коммунальных счетов безработных в счет пособия. ВЦЗ "прощает" коммунальным службам долги в фонд занятости; в свою очередь, коммунальные службы засчитывают это как уплату безработными коммунальных платежей на соответствующие суммы.

Другая попытка предоставления социальных гарантий зарегистрированным безработным - выплата пособий по безработице продуктами питания, которые поступают от предприятий-должников. Механизм при этом следующий: предприятия, не имеющие денег на уплату налогов в фонд занятости, направляют в ВЦЗ письмо со списком ассортимента продуктов, которые они могут выделить в счет уплаты налога. Состоящие на учете безработные могут обратиться к инспектору ВЦЗ с просьбой выплатить пособие или его часть продуктами, после чего соответствующая запись вносится в ведомость выплаты пособия безработному; сам он при этом получает талон на определенное количество продуктов со склада одного из предприятий-должников.

Еще одна проблема связана с трудоустройством высвобождаемых шахтеров. Число ищущих работу граждан, состоящих на учете в ВЦЗ, составило на начало сентября 1996 г. 2710 человек. Из них зарегистрированных безработных - 2347 (1611 женщин), получают пособие по безработице 1501 человек. В то же время на учете в ВЦЗ состоит только 92 шахтера. С января по сентябрь 1996 г. в службу занятости обратились и были признаны безработными 188 человек, высвобожденных из угольной промышленности, пособие по безработице назначено 177, трудоустроено 39 человек.

Ситуация с трудоустройством высвобождаемых шахтеров на первый взгляд может показаться странной. Шахтерская безработица существует, но пока не проявляется на официальном рынке труда. Во-первых, шахтеры ищут работу либо самостоятельно, либо трудоустраиваются через АО "Воркутауголь", не регистрируясь в ВЦЗ. Во-вторых, в соответствии с действующим законодательством в течение полугода после увольнения по причине ликвидации предприятия работник имеет право на получение ежемесячного пособия в размере среднего заработка по последнему месту работы. Предполагается, что предоставленное время он должен использовать для поиска работы. Однако люди воспринимают данную социальную гарантию как обязательную выплату государством того, что им "положено", и, скорее всего, будут вставать на учет в ВЦЗ лишь по истечении названного срока, получая пособие еще в течение года в размере сначала 75%, затем 60 и последние полгода-45?о средней зарплаты. С одной стороны, люди оказываются в ситуации, когда можно не работать до полутора лет, что для некоторых означает возможность дотянуть до пенсии или до переселения "на материк". С другой стороны, подобные социальные гарантии при отсутствии механизма стимулирования поиска безработными нового рабочего места порождают иждивенческие настроения и ведут к значительному перерасходу средств фонда занятости. Как показывает мировой опыт, если человек в течение года остается безработным, шансов найти работу у пего практически нет.

Во время опроса из одиннадцати шахт Воркуты вакансии были на трех ("Комсомольская", "Северная", "Заполярная"). Однако перспективная шахта "Комсомольская" не могла набрать рабочих, уволенных с шахты "Промышленная". Большинство отказались, собираясь до конца "отгулять" свои льготы. Поэтому руководство шахты обратилось в ВЦЗ и миграционную службу за разрешением набрать рабочих из Донбасса.

Следующая проблема - трудоустройство лиц с ограничениями по здоровью, которых в Воркуте в связи со спецификой подземных работ очень много. Существует квота для их трудоустройства, но она распространяется лишь на инвалидов третьей группы, которым разрешено выполнять легкие (то есть практически всегда низкооплачиваемые) работы. Трудоустройство инвалидов осуществляется настолько тяжело, что дело доходило до вмешательства прокуратуры. В соответствии с законом служба занятости имеет право выставить счет на уплату штрафа организации, отказывающейся принять на работу инвалида. Но даже строгое соблюдение такой квоты проблемы не решает. Значительная часть кадровых шахтовых рабочих, даже не имея группы инвалидности, не может пройти медкомиссию при новом трудоустройстве и претендовать на высокооплачиваемую работу. Опыт закрытия шахты "Хальмер-Ю" показывает, что многие получили группы инвалидности для того, чтобы иметь право на компенсации при увольнении, что возвращается к ним бумерангом, поскольку они нигде не могут найти работу. Очевидно, такие же процессы будут протекать при закрытии и других шахт.

При всей сложности положения уволенных шахтеров проблема их трудоустройства в Воркуте смягчается отрицательной миграцией населения. Однако можно предположить, что в ближайшее время поток отъезжающих начнет ослабевать. Это связано с тем, что имеющие жилье за пределами Воркуты уедут, а у остальных шансы выехать резко снижаются, так как объемы централизованного строительства для бывших шахтеров в средней полосе России падают, а собственных накоплений на приобретение жилья им не хватает. "Раньше здесь был ГУЛАГ, а теперь и колючей проволоки не надо - все равно пет денег отсюда уехать" - фраза, точно характеризующая настроения воркутинцев. После того как данный фактор перестанет действовать, неизбежны дальнейший рост безработицы и возникновение новых проблем для службы занятости, городских властей и правоохранительных органов.

Шахтерский поселок - распад жизненного уклада

В Печорском регионе так же, как и в других угольных регионах, широко распространены поселки, уклад жизни в которых целиком зависит от благополучия предприятия, где работает большая часть жителей. Наиболее типичным для Воркуты примером шахты-поселка является предприятие "Юнь-Яга", работники которого живут в основном в поселке Советский. На момент опроса в поселке, согласно статистическим данным, проживали 4800 человек, но в действительности оказалось гораздо меньше - около 3500 человек. Дело в том, что люди, переселяясь за пределы Воркуты, по разным причинам сохраняют прописку в поселке главным образом из-за северной надбавки к пенсии и возможности получения регрессных исков, поскольку вопрос о том, кто их будет выплачивать после закрытия предприятия, до сих пор не ясен. Было несколько случаев возвращения в поселок для лечения ("на материке" отказываются бесплатно лечить приезжих, имеющих серьезные профзаболевания). В 1996 г. (до сентября) за пределы Воркуты переселились 40 семей. Примерно столько же переехало в Воркуту.

Основная проблема поселка - отсутствие работы. В самом поселке и в ближайших его окрестностях - около 400 рабочих мест. В 1995 г. закрыли промтоварный и книжный магазины; дом культуры и дом быта практически не работают. После массовых сокращений на "Юнь-Яге" люди остались без работы, живут на пособие, спиваются от безделья. Если раньше в поселке было четыре неблагополучных семьи, то теперь - около 100. Искать работу в Воркуте и на других шахтах невыгодно, дорога "съедает" много денег и автобус ходит нерегулярно. Работают только пенсионеры (у них бесплатный проезд).

В поселке нет ни одной неблагоустроенной квартиры. Значительная часть квартир пустует. Стоимость однокомнатной квартиры составляет от 600 тыс. до 1 млн. руб. Но их никто не покупает, нет работы - нет жизненных перспектив. Практически все жители поселка стоят в очереди на получение квартир "на материке". Около 150 семей оказались самой незащищенной группой, у них нет права на получение такой квартиры. Это: те, кто не имеет 15 лет непрерывного стажа (в основном женщины; поскольку рабочих мест для них всегда не хватало, многие работали временно, сидели с детьми); те, чьи рабочие места не относились ни к угольной отрасли, ни к бюджетной сфере (транспортники); инвалиды, не выработавшие необходимого "северного" стажа.

Еще одна проблема, вызванная последствиями реструктуризации и, в частности, закрытием поселка Хальмер-10, связана с оленеводами, ранее приписанными к нему, а теперь к поселку Советский, которые практически лишились источников существования. Пастбища вокруг поселка много хуже, цены на товары оленеводов (пимы, шкурки песцов) упали, поскольку у населения нет денег. По словам сотрудников поселковой администрации, только сейчас им начинают оказывать социальную помощь, для чего необходимо получить паспорта, юридически оформить массу документов (восстановление возраста, регистрация брака, свидетельства о смерти и т.п.).

За проведение реструктуризации промышленности и реализацию решений ведомственных органов приходится платить не только экономическую, но и социальную цену. Нередко они приводят ко многим непредвиденным негативным последствиям, устранять которые вынуждены органы местной власти. Нескоординированность действий территориальных и ведомственных властей можно назвать одной из проблем, по степени важности сравнимых с нехваткой финансирования для реструктуризации угольной отрасли.