Об Анне Степановой, крестьянке Костромской губернии, почитаемой за Богородицу

Хлыстовская традиция XIX века считает Данилу Филипповича основателем движения, взошедшим на гору Городину в 1700 году и ставшего Богом СаваофомСм., напр.: Реутский Н.В. Люди Божьи и скопцы. Историческое исследование. М.,

1872. с. 75-83. Клибанов А.И. Некоторые идеологические формы социального протеста русского крестьянства // Россия на путях централизации. М., 1982.. Долгое время я считала, что в этой истории подлинного нет ничего, даже имени героя. Однако коллеги не сомневаются в том, что Данила Филиппович был исторической личностью: А.И. Клибанов писал о нем как "не о легендарном, а о реальном основателе [христововерия], почитавшемся за Христа и пророка"11; Юджин Клэй в своей статье 2012 года предлагает отождествлять Данилу Филипповича из костромских хлыстовских легенд с упомянутым в деле 1747 года дедом Анны Степановой и считает, что именно его могилу почитали в деревне СтаройClay, E. "Traders, Vagabonds, Incarnate Christs, and Pilgrims: The Religious Network of Danilo Filippov, 1650-1850", p. 225-239.. Кроме того, из книги И.М. Доб- ротворского мы знаем также, что Данила Филиппович сбежал с военной службы и жил в деревне Старой у своего брата Федора ФилипповичаДобротворский И. Люди Божии. Русская секта так называемых духовных христиан. Казань, 1869. Л. 7.. Но как вышло, что почитание костромича стало общероссийским?

По всей видимости, Данила Филиппович становится героем легенд не только костромских, но и московских, именно с 1747 года.

В первой половине XIX века в Москве эти легенды еще передавали в хлыстовских общинах. Так, одна из крестьянок московской общины Марьи Борисовой (1837) говорила на допросе, что "Данилы Филипповича не знавала, но слыхала от людей, что он был человек честный и благочестивой жизни, слышала тако ж, что он помер ста лет"РГИА. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 70. Л. 103 об. Показания некоторых хлыстов, взятых в Москве, в сборище, в 1837 году..

О нем же рассказывает в рапорте митрополиту Филарету священник московской Панкратовой церкви, что у Сухаревой башни, Федот Дмитриев: "Сначала был перекрещенец, и потому имел много старообрядческих книг; потом, основывая свою секту, распускал о себе молву, что он не имел земного начала и сошел с небес от Бога, и потому имеет непосредственное сношение со Святым Духом, от котораго получает наставления, по коим творил чудеса - посему все свои книги кинул в реку Волгу, так како ненужныя и установил не иметь книжнаго научения, а руководствоваться преданиями и вдохновениями их пророков и пророчиц"РГИА. Ф. 796. Оп. 118. Д. 1291. Л. 6.. По легенде, в Москве у Сухаревой башни, на Третьей Мещанской улице, в доме Андреяна Петрова, хранились некоторые реликвии, связанные с Данилой Филипповичем. Здесь нужно обратить внимание на упоминание Андреяна Петрова - одного из лидеров московской христовщины середины XVIII века. Он содержал "на своем коште" две кельи в Варсонофьевском монастыре, где жили девицы, разделявшие учение христовщиныРГАДА. Ф. 302. Оп. 1. Д. 24. Л. 57.. А рядом с этим монастырем жил купец Иван Крупенников, так же как и Андреян Петров устраивавший в своем доме собрания. И именно на этих собраниях у Ивана Крупенникова пели костромские стихи с упоминанием Данилы Филипповича.

Иван Крупенников был допрошен по тому же делу, что и Анна Степанова, поскольку принимал ее у себя в Москве и сам приезжал в деревню Старую. В допросе он упоминает о собраниях, которые он проводил в своем доме на именины сестры и матери (обе они Анны). И среди прочего указывает, какие тексты пели на собрании. В этих текстах звучит и имя Данилы Филипповича - с припиской "гость дорогой, батюшка родной"РГИА. Ф. 796. Оп. 28. Д. 213. Л. 98 об.. Скорее всего, это фрагмент духовного стиха, привезенного в Москву из Костромы.

Любопытно, что упоминается Данила Филиппович в цепочке церковных молитв: "Гость дорогой, батюшка родной Данила Филиппович", "Сын Божий, помилуй нас", "Христос воскре- се" ("Воистину воскресе"). Причем, в рукописи слова "Данила

Филиппович" и "Сын Божий" остались на одной странице дела (л. 98 об.), а слова "помилуй нас" - на следующей (л. 99). По всей видимости, такой порядок слов и породил путаницу и своего рода "богословскую коллизию" на много веков вперед: из-за отсутствия пунктуация в тексте допроса имя Данилы Филипповича слилось с титулом "Сын Божий" - и в риторике по крайней мере членов следственных комиссий закрепился миф об обожествлении Данилы Филипповича. В тексте без запятых и кавычек однозначно читалось "Данила Филиппович Сын Божий".

Таким образом, купец Иван Петрович Крупенников мог быть одним из тех, благодаря кому почитание Данилы Филипповича распространилось в Москве, в общине, так или иначе связанной с Варсонофьевским монастырем и Андреяном Петровым.

О самом Иване Крупенникове известно, что он рано остался без отца, и его дядя Степан Савельев привез Ивана Петровича в Москву из деревни Акуловой Ростовского уезда, где жили его родители - крестьяне Борисоглебского Рождественского монастыря Сарской волости Петр Никитин и Анна Мокеева. В Москве он устроил Ивана Петровича в приход церкви Смоленской Богородицы, что на Арбате, к калачнику Павлу Алексееву в работники, месяцев на десять, а потом к купцу Конюшенной слободы Савве Дмитриеву. Иван Петрович прожил у купца Дмитриева восемь лет, торговал в его лавке за Воскресенскими воротами мукою, а потом, накопив денег, снял угол в избе на Сретенке и перевез туда свою мать Анну Макевну и сестру Анну Петровну. В то время Иван Петрович был знаком с Игнатием Федоровым, "записным в раскол", то есть старовером, и с Иваном Федоровым Сайкой, портным, "оброчным крестьянином царевны Екатерины Алексеевны". В документах он назван "стариком" - и не вполне понятно, это указание на его возраст или на его монашество. Известно однако, что именно Иван Сайка учил Ивана Петровича Крупенникова христовщине, рассказывая по книгам и устно о том, как можно достичь спасения через отказ от сексуальных удовольствий. "Иван Федоров сын Сайка ему, Крупенникову, читал в книгах следующее к человеческому спасению и чтоб иметь чистоту и девство, которое чтение и на словах со изъяснением учение слушая он, Крупенников, с прилежанием, за истину оную чистоту и девство принял и исполнял и ныне исполняет, а блудного грехопадения за собою не знает" РГИА. Ф. 796. Оп. 28. Д. 213. Л. 97 об., - так говорит об этом Иван

Петрович в своем допросе. Через несколько лет Иван Петрович обзавелся и своим двором, и своей лавкой, и даже своими работниками, и торговал вместе с "оброчным крестьянином помещика Сомова Яковом Козминым сыном Масленниковым хлебным товаром в разных рядах"РГИА. Ф. 796. Оп. 28. Д. 213. Л. 97 об.. Про Якова Козмина он рассказал, что "оной-де Яков Козмин жил по писанию святых отец" и учил его, Крупенникова, как и Иван Сайка, чтобы он "жил чистотою, послушанием, кротостью, смирением"РГИА. Ф. 796. Оп. 28. Д. 213. Л. 97 об..

С того времени Иван Петрович Крупенников начал проводить в праздничные дни и в именины матери и сестры собрания в своем доме близ Варсонофьевского монастыря. Мы видим, что он не был женат в свои 59 лет и что его мать и сестра также разделяли ценности христоверов.

"Лжехристовы внучата"

В деле 1747 года не только упомянуто почитание могилы Данилы Филипповича, но и названы ее хранители - "лжехристовы внучата", что позволяет Ю. Клэю говорить об особой традиции, которая передается от Данилы Филипповича по женской линии - сначала к Анне Степановой в XVIII веке, а потом к Ульяне ВасильевойСм. Ф. 1473. Оп. 1. Д. 70. В этом деле 1837 году упоминается, что в деревне Старой жила Ульяна Васильева, "почитаемая хлыстами за их Богородицу", которая в том числе "делает поминовение родителям и предкам своим, в числе коих есть и Данило, все они похоронены при церкви, уже древней, в означенном селе [Криуше- ве]" (Л. 28)., считавшейся последней в его роду, - в XIX векеClay, E. "Traders, Vagabonds, Incarnate Christs, and Pilgrims: The Religious Network of Danilo Filippov, 1650-1850", p. 225-239..

При этом, нужно заметить, рассказывают об этих сакральных статусах не сами христоверы, а их обвинители - шантажисты Максим Балакирев и Карп Федотов, которые хотят получить с "лжебогородицы" денег, и костромское духовенство.

Из острога Максим Балакирев пишет Анне Степановой письмо, в котором требует прислать ему 130 рублей в обмен на то, что он не будет доносить, что она "содержит особую веру" и скрывала у себя в доме много лет беглого солдата, которого к тому же убил "приемыш" ее сестры Степан Афанасьев c его подельником. Все эти подробности стали известны Максиму, потому что он сам как беглый солдат год жил в доме Анны Степановой (донести об этом как раз и грозился Карп Федотов).

Максим Балакирев упоминает, что однажды, подсматривая в окно, видел все происходящее на "сидении", на котором присутствовала Анна Степанова:

Он, Балакирев, пришел в помянутую деревню Крупино для присматривания, и как он, Балакирев, оного крестьянина Ильина к дому снова пришел и смотрел в избное тайно окно и увидел: объявленная Анна в той избе сидит в углу, где поставлены иконы и перед ними горят восковые свечи, а перед нею, Анною, стоят оного ж князя Голицына крестьянские девицы <...>, и в ту-де пору оные все крестились двоеперстным сложением, и кланялись вышеписанной Анне, единогласно пели стихи, говоря такие речи: Введенье, введенье, откуда дева ведена, ведена дева с неба на землю, на земле престол ради Сына Божия сотворен, богородица-девица, небесная царица; и увидев, он, Максим, то их богомолье от того ж окошка тайно ж отошелРГИА. Ф. 796. Оп. 28. Д. 213. Л. 1 об., 2..

Здесь мы, вероятно, видим духовный стих, восходящий к богослужебным текстам праздника Введения Богородицы во храм (припевам на 9 песне канона и задостойнику): "Ангели схождение Пречистыя зряще удивишася - како Дева вниде во святая святых". Здесь тот же мотив: Святая Святых / Престол, вход / введение, соединение Неба и Земли.

Другой вариант стиха на Введение мы находим в сборнике Василия Степанова: "Веденье Пречистая Богородица / Ангели удивилися / Како дева ведена / Она Спасова дитя"Духовные песни христовщины (публикация А.А. Панченко) // Отреченное чтение в России ХУП-ХУШ веков. М.: Индрик, 2002; Панченко АА. Христовщина и скопчество: фольклор и традиционная культура русских мистических сект. М.: ОГИ, 2004. С. 437.. А.А. Панченко, ссылаясь на Н. Урбанского, Т.С. Рождественского и М.И. Успенского, указывает, что именно этот стих пели по время привода в общину христоверов новых членовПанченко АА. Христовщина и скопчество: фольклор и традиционная культура русских мистических сект. М.: ОГИ, 2004. С. 458-459.. Если это и так, на мой взгляд, нет оснований утверждать, что слова стиха "Богородица девица - Небесная Царица" относятся к Анне Степановой или говорят о ее ритуальном отождествлении с Богородицей, как считает Ю. КлэйClay, E. "Traders, Vagabonds, Incarnate Christs, and Pilgrims: The Religious Network of Danilo Filippov, 1650-1850", pp. 225-239.. Скорее всего, речь идет об общеправославном фольклоре.

О собрании Максим Балакирев рассказывал и в Костромской провинциальной канцелярии. А его "сообщник" Карп Федотов добавляет, что "тому назад два года видал он, Карп, с соседями своими в разные времена в селе Рождестве и в селе Козуре, в которых местах для гуляния бывает людей множество, помянутая Анна при тех местах во время гуляния ходила и за нею многия люди мужеска и женска полу с великим почтением снимали шапки и приносили к ней калачи, пряники, квасу"РГИА. Ф. 796. Оп. 28. Д. 213. Л. 3, 3 об..

Мы видим здесь особое почитание Анны Степановой - ее уникальный статус в деревне, по крайней мере среди определенной части жителей. Считали ли ее святой, юродивой или почитали как хлыстовскую наставницу, не очень понятно. Упоминание кваса и калачей, вроде бы, отсылает нас к ритуальной трапезе христоверов - нередко именно так заканчивались радения, что делало возможным говорить о так называемом "хлыстовском причастии", восходящем, вероятно, к монастырскому чину о ПанагииСм.: Сергазина К.Т. Хождение вкруг: Религиозная практика первых хлыстовских общин. М.-СПб., 2017. С. 100-108, 114-116.. Но в то же время и квас, и калачи - повседневная еда того времени.

Далее Карп Федотов рассказывает, что его дед, еще до своей смерти, предостерегал внука от общения с Анной Степановой:

Дед его, Михайло Семенов, который умре, при жизни своей про означенную Анну сказывал, что-де она и согласники ее, а кто именно, не объявлял, содержат не нашу веру, и крест переменили, и крестятся не по указу, и запрещал ему, Карпу, чтоб с нею и с теми, кто с нею, соединяться, отнюдь не знатьсяРГИА. Ф. 796. Оп. 28. Д. 213. Л. 3..

И продолжает:

Оные все имеют раскол и крестятся двоеперстным сложением да оные-де крестьянские женки и девки и другие, а кто именно не показал, по праздникам и по воскресным дням приезжают к Анне в дом и бывает по ночам со свечами сидение и поют стихи, а какие, того не знаетТам же..

При этом о тех, кто угощал Анну Степанову квасом, пряниками и калачами, в допросе Карпа Федотова говорится, что "оные все имеют раскол и крестятся двоеперстным сложением"Там же. Л. 3..

В допросе Дарья Васильева рассказала, что ее тетка Анна "держалась в Костромской духовной консистории, незнаемо по чьему доносу, будто она, Анна, имеет у себя раскольнические книги и содержит оную веру"Там же. Л. 5.. В то же время сама Дарья говорит, что "она, Дарья, и тетка ее Анна содержат веру христианскую, и в церковь ходят и во вся годы исповедываются и святых тайн приобщаются, и у оной тетки ее имеется отец духовный села Криушева поп Родион Иванов, а у нее другой отец духовный села Егорьевского поп Григорий Алексеев, и за оною-де ее теткою Анною никакого расколу и ереси она, Дарья, не знает"Там же..

Здесь мне кажется уместным вспомнить тезис А.С. Лаврова о том, что для середины XVIII века характерно бытование обеих форм обряда - и двоеперстие, например, может быть никак не связано со староверческой идентичностьюЛавров А.С. Колдовство и религия в России: 1700-1740. М., 2000. С. 65..

В ходе следствия выяснилось, что Анна Степанова 27 февраля 1747 года уже была арестована по доносу прот. Иакова Борисова, священника Успенского собора в Костроме, в котором говорилось, что она "содержит некое богомерзкое суеверие". В письменном доносе протопоп говорил, что в деревне Старой села Криушева, вотчины Костромского Богоявленского монастыря, в дом "к крестьянской девке Анне, Степановой дочери, приезжают разные люди и чинят ей поклонение, и целуют в колено, и почитают ее за Богородицу"Там же. Л. 8. и что он "о том-де не объявлял, вменяя то в народные басни". Он же рассказал, что слышал от умершего ключаря их собора Ивана Герасимова, что на могиле ее отца стоит часовняТам же. Л. 8 об..

О часовнях на могилах предков и о почитании ее за "богородицу" сама Анна в деле рассказывает так: "Такового к ней почитания, что ей молятся и почитают за богородицу, ни от кого не слыхала и сама таковым званием она не нарицается, и моления ей никто не приносит, и грамоте и писать она не учена и не знает, надо отцом-де ее умершим Стефаном Якимовым, который погребен в том селе Криушеве при церкви над могилою, с позволения бывшего в Костромском Богоявленском монастыре архимандрита Иова построила она деревянный обруб с покрышкою и для хождения в тот обруб сделаны дверцы небольшие, тако ж и над могилою дедовой и матери ее сотворен такой же обруб, а кем, не помнит"Там же. Л. 9 об.. Стало быть, обе часовни находились на церковном кладбище, а не в лесу. И это были не просто сени, а именно часовенки, в которых "отправляли большие панихиды". В деле однажды называют их "гробницами" и упоминают, что внутри находились иконы - "Иоанн Предтеча, на нем вверху изображен Господь Саваоф, благословляющая рука изображена с двоеперстным сложением", "Богоявление Господне, на котором благословляющая рука с двоеперстным сложением"Там же. Л. 10.. Эта отсылка к празднику Крещения и к фигуре Иоанна Крестителя как одного из главных героев этого события кажется мне любопытной. В более поздней хлыстовской ритуалистике и Крещение как праздник, и крещенские тропари имели особое значениеВ Истории распоряжений по расколу Н. Варадинов дает описание "привода" в хри- стовщину одного из монастырских послушников (г. Юхнова Смоленской губернии) - и в этом описании мы видим пение крещенского тропаря (Варадинов Н. История Министерства внутренних дел. Кн. 8. История распоряжений по расколу. СПб., 1863. С. 85).. Кроме того, нужно отметить, что на иконе было изображение Саваофа - ведь именно с Саваофом народные легенды отождествляют Данилу Филипповича как легендарного основателя христовщины - и вдруг именно эта икона на могиле. Причем, я уверена, что здесь первична именно икона - сначала этот конкретный предмет появился в часовне, а уже потом возникает легенда, которая, может быть, и вовсе никак не связана с этой могилой, а может быть, связана непосредственно - как память о месте и о человеке.

О себе Анна рассказала, что она "в жизнь-де свою с малолетства исповедуется и святых тайн приобщается повсегодно и крестное на себе знамение изображает троеперстным сложением, и в церковь Божию для слушания божественного пения в воскресные и праздничные дни приходит, а раскольства никакого не творит и не знает и с раскольническими учителями и прочили раскольниками не знается, и в дом к ней сторонние разные люди никто приездом не бывает"Там же. Л. 9, 9 об..

Обвинение, впрочем, не подтвердилось, "суеверия за помянутою девкой Анной не оказалось" и она была "на добрые и вероятные поруки свобождена". Как в тот раз, так и в этот Анна Степанова была признана невиновной. Однако в ходе следствия 1747 года выяснилось, что Анна "по усмотрению присутствующих явилась к болезни, к тому ж она оказалась в безумии и расспрашивать ее никак не можно, чего ради она в том и не спрашивана"Там же. Л. 7.. Более того, еще в ходе следствия Анна Степанова, которой было больше 60 лет, умерла.

Может ли для нас констатированное следствием "безумие" Анны Степановой быть указанием на возможное почитание ее как юродивой и могут ли калачи, пряники и квас быть элементами такого почитания - вопрос открытый.

Выводы

Приложение 1.

Святейшему правительственному Синоду доношение

Указ ее императорского величества самодержицы всероссийской из Святейшего правительствующего Синода, отправленный сентября 30 дня 1747 года под № 1431-м по делу о производившемуся в Духовной моей консистории вотчины Костромского Богоявленского монастыря села Криушева деревни Старой о девке Анне Степановой, мною, нижеподписавшимся, получен сего октября 18 дня,

по которому повелено города Костромы церкви Бориса и Глеба попа Федора Семенова о произносимых Костромского Успенского собора протопопу Иакову о помянутой девке и его речах, как в прежних его, поповых, речах показывано, испытуя самая сущая правды, если он, поп, и доныне в том не признался, еще допросить его под истязанием накрепко и что по тому окажется, прислать Святейшему Синоду репорт, а его, попа, до указу содержать в монастырских трудах под крепким присмотром, и по силе того ее императорского величества указа в Духовной моей консистории вышеобъявленной Костромской Борисоглебской церкви поп Федор под наикрепчайшим истязанием спрашиван, который в допросе показал: мая 1 дня сего 1747 года, будучи в доме у Костромского соборного протопопа Иакова показанных в доношении оного протопопа речей, что б того дела, которое до него в Консистории касается, не боялся, а-де села Криушева деревни Старой о девке Анне Степановой, что ее почитают за Богородицу, слышал, в чем и доказать могу, при солдате Банникове подлинно не говаривал, в чем-де он, поп Федор, утверждается, тако ж и таких речей, что в пополнение объявленной солдат Банников показал, что оную девку в колено целует, подлинно ж не говаривал, и во всем утверждается на прежних своих допросных речах, почему и вторично при персональном моем присутствии оной же поп Федор с немалым от меня увещанием о том же спрашиван, но во всем состоит на прежних своих допросех, что показанных произносимых о девке слов протопопу подлинно не говаривал, в чем утвердился,

и по исполнении оного мною, нижеподписавшимся, определено помяненного попа Федора для содержания в монастырских трудех под крепким присмотром отослать в Костромской Богоявленский монастырь, который сего ж октября 24 дня при указе и отослан, о чем вашему святейшеству сим благопочтенно репортую.

Вашего святейшества нижайший послушник

Смиренный Сильвестр [Кулябка], епископ Костромский и Галицкий

Октября, 29 дня, 1747 года

РГИА. Ф. 796. Оп. 28. Д. 213. По доношению той же комиссии оказавшихся в квакерской ереси людях, в том числе и о купце Крупенникове, 26 августа 1747 года. Рукописный подлинник. Л. 44-45.

Приложение 2.