Афон—Унгровлахия—Русь в пересечении судеб, путей и связей (вторая половина XVII в.)

Размещено на http://www.allbest.ru/

Афон--Унгровлахия--Русь в пересечении судеб, путей и связей (вторая половина XVII в.)

Исаченко Т.А.

Афон как сакральный локус межправославного и межславянского общения и единения после завоевания османами Константинополя стал осознаваться более рельефно. Падение Константинополя определило тот рубеж, с которого Святая Гора оказывается в средоточии не только духовных, но и геополитических процессов -- как место встречи, по сути дела, трех основных на тот момент религиозных и культурных традиций: византийской (греческой), османской (турецкой) и русской. Как справедливо отмечал в своем недавнем юбилейном выступлении игумен Дионисий (Шлёнов), «несмотря на экономический и административный прессинг, Афон оставался «оазисом», где гонимые христиане могли вдохнуть относительную земную свободу и абсолютно предаться подвигам безмолвия, аскезы и молитвы» Дионисий (Шленов), игум. 1000-летие русского присутствия на Афоне: в преддверии юбилея // Московская Духовная Академия [Электронный ресурс] URL: http://www.mpda.ru/ site_pub/3676293.html..

Здесь невольно вспоминаются заключительные строки «сказания» о Святой Горе Афонской, составленного в 90-е гг. XVII ст. иеродиаконом Чудова монастыря Дамаскином. Говоря об Афоне, автор рисует образ птицы, распростершей крылья над миром православия, «парящей в пустыни сей двема крилы, орла велика, сиречь двема языки, греческим и словенским, Бога славословящих жителей -- до времени, дондеже исполнится Совет Господень». Проводя различие между двумя свободами -- физической и духовной, чудовский иеродиакон усматривает в покровительстве Афону турецких властей Божий Промысел, ибо, под протекторатом турок, по его словам, Афон стоит «яко столп непо- колебимии»: на это постоянство «грозящеся грызут зубы еретицы латиницы, яко не покаряются им. Но и от сих прещения избавляет их Бог, судебно чрез владетельство турецкое...». Дамаскин, по всей видимости, противопоставляет материальное величие «турецкого царства», где души «пленены» диаволом, духовной сущности «греческого царства» -- завоеватели не принуждают греков отступать от веры, и духовная сущность народа сохраняется См.: «Краткое повествование, чем разнствует Святая Гора Афон от нашего Соловецкого монастыря, и чем разнствуют монастыри Святой Горы от обители Соловецкой» иеродиакона Чудова монастыря Дамаскина (t 1705) / Т А. Исаченко, отв. ред. С. М. Шумило; Рос. гос. б-ка. Москва, 2015..

С сер. XVII в., после поездок на Восток Арсения Суханова, Афон оказывается втянут в орбиту эсхатологии последнего царства, интерес к нему усиливается. В греческом и славянском мире получает новую жизнь концепция «эстафеты империй» («translatio imperii»), «Москва -- Новый Константинополь», в связи с чем обращает на себя внимание педагогическая, литературная и дипломатическая деятельность валашского логофета Николая Спафария. Прежде всего, его «Хрисмо- логион», обращенный к московскому царю (тема отдельного исследования, которой мы здесь не будем касаться). Подобно Лихудам, Николай Спафарий занимался обучением молодого Петра, вблизи которого, судя по документам, он находился и впоследствии. Сохранился автограф Николая Спафария 1705 г. -- его письмо Ф. А. Головину, в котором Спафарий в доверительных интонациях передает Петру слова Фессалоникийского митрополита: «Скажи там северному князю <Петру>, чтоб поганцам <туркам> отнюдь не верил, потому что они, конечно, готовятся к войне» Оригинал письма хранится в коллекции академика Гамеля (СПБ ИИРАН. Ф. 175. Оп. 3. № 21, автограф). Публ.: Исторические связи народов СССР и Румынии в XV -- начале XVIII в. Документы и материалы. М., 1970. Т. 3. № 66. С. 223-224.. Известно, что Спафарий много находился в Воронеже, где создавался первый российский флот РГАДА. Ф. 68. Оп. 1698. Д. 1. Л. 238-249..

Приехав в Россию в правление Алексея Михайловича (1671 г.), он оказался причастен к следующему временному отрезку русской истории, начавшемуся правлением Софьи и продолжавшемуся правлением Петра I (на первом этапе не единоличным), активно участвуя в дипломатических переговорах Константинополя с Московским царством (особенно в правление Валашского господаря Константина Брынковя- ну, с 1688 г.). В очень острый период второго Крымского похода и последующей внутриполитической нестабильности в Московском государстве Спафарий трудился в России не только как профессор богословия, ученый, но и как дипломат.

Начиная с 70-х гг. XVII в. Россия придавала большое значение установлению связей с Молдавией и Валахией, справедливо рассматривая их как возможные опорные пункты в борьбе против Турции. Укрепление связей Москвы с Дунайскими княжествами приобрело в конце

XVII -- начале XVIII в. особый смысл. Русское правительство рассчитывало получить из Молдавии и Валахии подробные сведения о турецких и трансильванских делах, о положении на Балканах. Угроза Северной войны, маячившая на горизонте, заставляла Россию стремиться к сохранению мирных отношений с Турцией.

С 1680-х гг. можно считать регулярной переписку Валашских господарей с Московским правительством и обмен посланниками. Наиболее известен приезд в Москву в 1688 г. архимандрита Исайи с просьбой Валашского господаря Щербана Кантакузена о помощи в освобождении Валахии в обмен на признание Валахией русского сюзеренитета. Подобная же просьба была передана московскому царю в 1697 г. через посла Георгия Кастриота и Молдавским господарем Антиохом Кантемиром в 1698 г. -- через его посла Савву Константинова.

После поражения под Веной (1683 г.) и очевидного ослабления военной мощи Османской империи международный авторитет России усиливается. Вступление ее в 1686 г. в «Священную лигу» европейских государств антитурецкой направленности, крымские походы 1687 и 1689 гг., взятие Азова в 1696 г. еще больше усилили тягу Молдавии и Валахии к России, укрепляя веру в то, что освободиться от турецкой зависимости можно только с помощью русского оружия.

Исключительный интерес в этом отношении представляют документы, связанные с именем Валашского господаря Константина Брынковя- ну, который является третьим по счету (тайным) кавалером российского Ордена св. Андрея Первозванного (данные архива И. Х. Гамеля; Санкт- Петербургский Институт истории РАН. Ф. 175. Оп. 3).

Действительно, замечательная личность Константина Брынковяну недостаточно полно обрисована в русской историографии. Брынковяну взошел на престол поздней осенью 1688 г. после скоропостижной кончины своего предшественника -- Константина Щербана Кантакузина (дяди по крови), с именем которого были связаны активные шаги в направлении сближения с Москвой. Константин Брынковяну был ценителем книжности и покровителем церковного искусства, ктитором афонских и валашских монастырей. Находясь на протяжении всего своего правления (1688-1714) в непрерывном контакте с российским правительством, он добивался присоединения валашских областей к России, стремился к объединению усилий по освобождению балканских народов из-под ига Блистательной Порты. Осенью 1688 г. вышла в свет Библия на румынском языке (так называемая Библия Щербана 1688 г. -- кириллическое издание на румынском языке; перевод Николая Спафария) Экземпляр этого ценного издания имеется и в Российской государственной библиотеке (Москва).. Национальная Библия, таким образом, осветила эпоху правления Брын- ковяну уже в самом начале, предопределив, может быть, в какой-то степени, финал великого правителя -- мученическую кончину с четырьмя сыновьями в Константинополе.

Имя валашского правителя вынесено в славословие, читающееся на обороте титульного листа печатного издания «Проскинитария Святой Горы Афон» Иоанна Комнина Моливда («Проогитптарют гои аyi'ou opouз гои AGwvoз...») -- сразу под гербом династии Кантакузинов: Фаі'§ір<; ек npoyovwv KuvoToravos Вааара^па Koi'pavoз Ou^poЯlaxwv, oыз Siйngi ^aKapwз Xpiorovиrn'Koupov и^з Яior^ iS' иnonr^v npgaЯgi'ai? KXg'i

r^з ©gioroKou Mapi'n; npoaKuv^Tapiov той аyiou opouз roU AGwvoз. 2u^pa^>иv f^иv каї runwGйv, иni r^з ^yg^oviaз roU guagЯgararou иKla^nporarou каї u^nlorarou AuGйvrou каї ^-yg^ovoз naa^з Ofr^poЯlaxa Kupiou ^piou Twavvou Kwwravrivou BaaoapaЯa BogЯovSa. AфlgpwGиv Sй, rw navigpwrarw Mi^rponoliT^ Ou^poЯlaxi^ ^pi'w ^pi'w ©goSoai'w. SnouS^ каї Sanav^ roU й^oxwrarou iarpoU ^piou Twavvou roU Kopnvoы. "Ьа S^Swтal xapitf^x rotз euaeЯйal Sia џuxi^v аитой ownpiav. Tunoiз AvGi^ou Tgpo^ovaxou roU и|TЯnpiOЈ.Ev r^ ^ov^ roU 2uvaywЯou, .а'фа' (1701). S. 2..

Этого текста в славянском переводе ярославского списка XVII в. нет, поэтому мы приводим этот перевод дословно: «Славный из старейших Константин Басараб / Повелитель Унгровлахийцев, которыми правит счастливо, / Христа имея Помощника своей жизни и Смотрителя, славит / Предстательство Богородицы Марии».

Перевод всего остального текста, сделанный чудовским иеродиаконом Дамаскином, читается в рукописи Ярославского Архиерейского Дома под № 15357 на л. 59-137 об. Русским читателям XIX в. текст был известен по публикации архим. Леонида (Кавелина) 1883 г., но эта публикация полна неточностей, поскольку повторяет ошибки писавшего. На титульном листе выведено «Описание Святыя Горы Афон». Запись на л. 59 гласит: «Списася и напечатася при тишайшей державе благочестивейшаго и высочайша- го господаря и игемона всея Унгровлахии господина господина (именно так! -- Т. И.) Иоанна Константина Вассарава воеводы обетовася же Преосвященнейшему Митрополиту Унгровлахийскому господину господину Феодосию тщанием и трудами изящнейшаго доктора господина Иоанна Комнина.// Да дается туне (в дар) благочестивым душевнаго его ради спасения» См.: Iwavvnз Kopnvoз. npo^uv^apiov rou A-yiou 'Opouз rou AGwvoз. S. 2..

Рукопись, подлинность которой сегодня не ставится под сомнение, хранится в университетской библиотеке «М. Эминеску» в Яссах под шифром 1-13 и имеет то же название -- «Проскинитарий Святой Горы Афон», с расширением текста на титульном листе: «При тишайшем правлении Богом прославленного светлейшего и высочайшего Господина всей Унгровлахии господина господина Иоанна Константина Бассараба Воеводы Бранковану. Архиерействующего преосвященного и богоизбранного митрополита Унгровлахии богохранимого господина господина Феодосия. Написан в 1698 году от Рождества Христова».

«Проскинитарий Святой Горы Афонской» является наиболее известным из произведений Иоанна Комнина Моливда (Iwavvn; Kopnvoз MoluЯSo;), в монашестве Иерофея, митрополита Дристрского Архим. Леонид (Кавелин) указывает на составленный им указатель к Творениям Св. Иоан-на Златоуста («Новая греческая филология. Константин Сафо. Афины, 1768. С. 397»), но нам этой книги обнаружить не удалось.. Это один из редких текстов, бытование которого актуально как для Афона, так и для истории России. Текст интересен и для истории Греции, и для современной Румынии, равно как и для Молдавии, а также Грузии. Текст соединяет в себе душевные устремления нескольких величественных фигур, стоявших у истоков его появления: (1) «митрополита свя- тейшия митрополии Уггровалахийския и экзарха плагинов Феодосия», которому посвящено сочинение; (2) валашского господаря Константина Брынковяну, о котором Иоанн Комнин говорит: «пресветлость его явися в настоящая времена велий предстатель и помощник тоя же горы, яко же и иных премногих церквей и монастырей» (Л. 67 об.), (3) выдающегося книжника -- типографа Антима Иверяну, издателя снаговской типографии, (4) самого автора -- греческого вельможи, доктора Иоанна Комнина Моливда и (5) чудовского иеромонаха Дамаскина.

Из письма, которое Иоанн Комнин отправил из Бухареста в мае 1701 г. митрополиту Феодосию, известно, что ранее он жил на Святой Горе и вполне мог оценить эти места. Во вступлении к своему сочинению он говорит о причинах, которые подвигли его взяться за написание труда: «Откликаясь на просьбы друзей, он создал свой труд с надеждой на то, что князь Константин Брынковяну примет решение посетить Святую Гору, несмотря на трудности и опасности, которые обычно причиняют подобные путешествия» Цитируя эти подробности переписки Иоанна Комнина, мы опираемся на текст пре-дисловия иеромонаха Иустиноса к фототипическому переизданию: Iwavvou тои Kop^vou npo^Kuv^Tapiov тои Ayiou 'Opouз тои 'AGwvoз. 'Аштитс^п ano t^v a' Јк§о^п тои stouз 1701. Kapusз Ауюи 'Opouз, 1984..

История появления «Проскинитария» отчасти проясняет малоизученные аспекты биографии Иоанна Комнина Моливда. Есть известия о том, что в 1692-1694 гг. Иоанн Комнин Моливд находился в Москве, по крайней мере, нами обнаружено его короткое письмо Николаю Спа- фарию, старшему выпускнику той же Константинопольской академии. Вполне вероятно допустить, что Иоанн Моливд и Николай Спафарий имели общий круг знакомств в среде греческих ученых Константинополя. Оба были близки Иерусалимскому патриарху Досифею Нотара и его племяннику Хрисанфу Нотара (в будущем также патриарху Иерусалимскому) Б. Л. Фонкич относит обучение Спафария к промежутку времени между концом 20-х и концом 30-х гг. XVII в.: Фонкич Б. Л. [Рец. на]: Mihail Z. Nicolae le Spathaire Milescu а travers ses

manuscrits. Bucure^ti, 2009 // МОСХОВІА: Проблемы византийской и новогреческой филоло-гии: К 60-летию Б. Л. Фонкича. М., 2001. С. 739-744..

Вот обрывок короткого письма доктора Комнина Николаю Спафа- рию, датированного весной 1697 г.:

«Из Адриаполя (так! -- Т. И.), апрель 6, 1697 письмо к Спафарию. Вашей словесности верный друг и слуга Иоанн Комнин -- с Богом До- хтур (с припиской: «кланяйся Степану Игнатьевичу»). Л. 224.

Паломничество Иоанна Комнина Моливда по Святым местам Востока (между 1694 и 1698 гг.), вероятно, совпало по времени с путешествием иеродиакона Дамаскина на Афон (через Валахию). В рукописи Ярославского Архиерейского дома оригинальная и две переводные «афонские» статьи Дамаскина соседствуют. В тексте оригинального сказания Дамаскина присутствует фраза, указывающая на его пребывание в Валахии. Описывая плоды каштана, он пишет, где он видел эти плоды ранее: «Яко мы видехом во Влахии, на торгу продают его весом не дешево» Л. 412 об. Цит. по рукописи РГБ. Муз. собр. № 3058. Л. 403-435. 1731 г.. Протоиерей Иоанн Яхонтов, опирающийся при своем пересказе на три письма Дамаскина митрополиту Иову, Нам из них известно лишь одно, помещенное в начале и в конце рукописи: Библиотека Академии наук. Отдел рукописей. П.І.В.7. сообщает, что Дамаскин «ушел на Афонскую гору» после того, как Иов «сделался архиереем» (хиротония с переводом на Новгородскую кафедру в 1697 г.). Следовательно, пути книжников могли пересечься и в Москве, и на Афоне, и в Валахии.

6. Изучение славянского перевода «Проскинтария Святой Горы Афон» Иоанна Комнина важно и интересно «унгровлахийскими» событиями и связями. Внимание к Афону как сакральному центру грекославянского мира со стороны московских и греческих книжников было обоюдным -- за стенами Москвы и Афонских монастырей шла неустанная работа по созданию и сохранению ценностей в самых разных областях -- живописи, архитектуре, книгопечатного дела, литературы. В это созидание были вовлечены грекофилы -- как русские, так и этнические греки, посещавшие Москву в те годы и работавшие в ней См.: Лебедева И. Н. Поздние греческие хроники и их русские и восточные переводы // Палестинский сборник. Вып. 18 (81). Л., 1968. С. 132-139; Александропулос О. «Сказание об убиении Даниила Суздальского и о начале Москвы» и его перевод. К вопросу о греческих пе-реводах начала 90-х гг. XVII в. // МОСХОВІА: Проблемы византийской и новогреческой фи-лологии: К 60-летию Б. Л. Фонкича. С. 39-69; Ястребов А. О. Венецианский след в жизненном пути Палладия Роговского // Вестник ПСТГУ. I: Богословие. Философия. 2014. Вып. 4. С. 9-28..

Нет необходимости повторять, насколько исторически ценным представляется греческое издание «Проскинитария», увидевшее свет в типографии монастыря Снагов (в 30 км от современного Бухареста в Румынии) в 1701 г. Не менее ценным, вне всякого сомнения, для нас является русский перевод «Проскинитария», выполненный иеродиаконом Чудова монастыря Дамаскином. Текст содержит сведения о жизни Святой Горы, ее строениях и сокровищах в относительно раннюю эпоху. Ни на Руси, ни в Европе до появления путевых заметок Василия Гри- горовича-Барского (1723-1725 гг.) Три древних сказания о святой горе Афонской и Краткое описание св. горы, составлен-ное в первое посещение оной Василием Барским (1725-1726 г.). М., 1882; Григорович-Бар- ский В. Г. Пешеходца Василия Григоровича-Барскаго-Плаки-Албова, уроженца киевскаго, мо-наха антиохийскаго, Путешествие к святым местам, в Европе, Азии и Африке находящимся, предпринятое в 1723, и оконченное в 1747 году, им самим писанное. Ныне же на иждивении его светлости князя Григорья Александровича Потемкина, для пользы общества изданное в свет, под смотрением надворнаго советника, правящаго должность директора над новороссийскими училищами. СПб., 1778 (1-е изд.). подобного описания не существовало Известное на Руси со времен Максима Грека повествование об Афоне преподобного Сте-фана Святогорца, вероятно, Иоанну Комнину было неизвестно.. Кроме двадцати монастырей, включенных Иоанном Комниным в описание, им также представлены Протат и скит Святой Анны. Одни описания в записях Комнина более пространны (описание Ватопеда), другие менее (монастырь Григориата). Автор предисловия к фототипическому изданию 1984 г. иеромонах Иустинос замечает, что при описании «святого монастыря русских» Иоанн Комнин касается не современного монастыря возле моря, но того, который находится в одном часе пути вглубь полуострова, известного как Палиомонастырь. Комнин упоминает, что в его дни монастыри Хиландар, Зограф, Ксенофонт и Святого Павла находились у сербов и болгар. Сегодня сербы проживают в Хи- ландаре, а болгары в Зографе.

Многие храмы и трапезные монастырей, которые описал Комнин, сегодня, к сожалению, не существуют. Они либо сгорели, и на их месте построили новые, либо пришли в ветхость и были обновлены. Не сохранились до наших дней и некоторые живописные произведения, о которых упоминает автор: сегодня уже утрачены изображения трапезной монастыря Ставроникита -- корень Иессея и «древние философы с Сивиллой». Характеризуя стиль писавшего, который отчасти передает перевод Дамаскина, иеромонах Иустинос отмечает живость описаний и легкость выражений, искренность, чистоту, и благонравие, с которыми передается взгляд на жизнь монашествующих на Афоне.

Заключение

афон святыня верующий рассказ

Мы стремились в нашем сообщении показать, что интерес к Афону в российской истории неразрывно был связан с процессами как духовными, так и геополитическими.

Появившиеся одновременно и почти забытые сегодня описания русского иеродиакона и константинопольского вельможи (будущего митрополита Дристрского Иерофея), посещавших Афон в одно и то же время, дают развернутую картину хождений, возникших в рамках одного мироощущения. Эти описания близки по эмоциональному напряжению, которое вызывает у верующих людей соприкосновение со святыней. Оба повествования составлены исключительно на основе личных впечатлений. Они представляют собой краткие, но содержательные рассказы об увиденном на Святом Афоне; при этом русская статья возникла за пределами византийской традиции, а греческая переводная -- внутри нее.

Размещено на Allbest.ru