Новые религиозные движения в современном Китае

В параграфе 2.2. «Новые религиозные движения на основе христианских церквей» рассматриваются протестантские организации, действовавшие в КНР в первой половине XX в. и заново заявившие о себе в конце данного столетия. Среди данных религиозных организаций можно назвать «Церковь Духа», «Церковь Учеников», «Церковь Провозглашенного Короля», церковь «Молния с Востока», «Три Слуги» и другие. Перечисленные протестантские движения объединяет, во-первых, учение о неотвратимости Судного дня и, во-вторых, достаточно фундаменталистский подход к интерпретации Библии. Харизматическим лидерам этих движений, как правило, приписываются способность исцелять больных, а потому они пользуются огромным авторитетом среди своих последователей. В этой связи среди духовных лидеров протестантских религиозных движений в современном КНР достаточно распространена идея о воплощении в своем теле Христа. Наконец, для указанных протестантских церквей была характерна общая социальная активность: активная проповедническая деятельность, вербовка новых членов, открытие образовательных учреждений по всей стране.

В параграфе 2.3. «Новые религиозные движения иностранного происхождения» внимание уделяется религиозным движениям, возникшим вне Китая и получившим распространение, прежде всего, в Гонконге и Макао. Часть из них была признана «культами» также в ряде европейских стран, а их деятельность была существенно ограничена на их территории. К числу наиболее известных из них относятся Свидетели Иеговы, Церковь Унификации, Сока Гаккай, а также менее известные - Сукьо Махикари, Церковь Божественного Указания Шумэй, Международная Ассоциация Медитации Мастера Цзин и другие.

В целом данная группа религиозных движений характеризуется «внешней ориентацией»: описанные НРД, как правило, поддерживают контакт со своим центральным руководством или единоверцами за рубежом, а их вероучение редко подвергается изменению в связи с местной спецификой. В этом же ракурсе необходимо, на наш взгляд, рассматривать и НРД на основе ислама, сведения о которых чрезвычайно ограничены. Помимо «домашних» религиозных объединений, реальное число которых вряд ли поддается подсчету, в Синьцзяне за последние годы заявили о себе и гораздо более серьезные и крупные исламские организации, возможно, связанные с международный! исламским фундаментализмом.

Третья глава «Взаимодействие государства с новыми религиозными движениями в Китайской Народной Республике» состоит из трех параграфов.

В параграфе 3.1. «Основные законодательные и нормативно-правовые акты КНР, принятые в отношении новых религиозных движений» автор изучил содержание базовых документов, принятых в отношении новых религиозных движений в Китайской Народной Республике за последние годы.

Законодательные документы, имеющие отношение к новым религиозным движениям в КНР, можно условно подразделить на две группы: принятые до 1999 г. и принятые после и в связи с запрещением Фа-луньгун. Наиболее общие установки, определяющие позицию власти в отношении «злостных культов», получили выражение в документах, принятых до 1999 г., в частности, уведомление о необходимости регистрации религиозных организаций (1991 г.), регистрации мест проведения религиозной службы (1994 г.), необходимости государственной инспекции данных мест (1996 г.).

После апрельских событий 1999 г. правительством КНР был последовательно принят целый ряд постановлений и законодательных актов, запрещающий деятельность Фалуньгун и некоторых других религиозных организаций на территории страны. В этой связи в некоторых документах дается подробное определение понятию «культовая организация» («Уведомление по различным вопросам определения и запрещения культовых организаций», 2000 г.).

В параграфе 3.2. «Некоторые параметры антикультовой кампании и критика новых религиозных движений в Китайской Народной Республике» нами были проанализированы основные вопросы критики и полемики в отношении новых религиозных движений на примере религиозного движения Фалуньгун.

Думается, что негативный образ новых религиозных движений в китайском обществе складывался на протяжении нескольких лет. В то время как принятые правительством постановления лишь формально идентифицировали Фалуньгун и другие религиозные организации как «культы», благодаря средствам массовой информации КНР в общественном сознании произошло превращение Фалуньгун из некогда популярной школы цигун, а также техники физического и духовного самосовершенствования, в «культовую организацию». На формирование отрицательного образа Фалуньгун в КНР оказали влияние также некоторые акции самих членов данного религиозного движения. Важной частью кампании против незаконных религиозных образований становится просветительская и идеологическая работа с различными общественными организациями и образовательными учреждениями. Важным шагом в этом направлении можно считать создание под руководством Ху Цзиньтао документа «Восемь достоинств и восемь недостатков» («Ба жун, ба чши»).

В параграфе 3.3. «Будущее новых религиозных движений в контексте социально-экономического развития Китайской Народной Республики» автор попытался спрогнозировать будущее развитие ситуации с новыми религиозными движениями в Китае на основе текущих событий в стране.

Будущее новых религиозных движений в Китае в XXI в. будет зависеть от многих факторов, в числе которых как внутреннее развитие КНР, так и некоторые глобальные тенденции, последствия которых могут ощущаться в течение длительного времени.

Среди социально-экономических факторов, способных повлиять на религиозную политику государства, можно назвать продолжающийся в КНР курс на привлечение иностранных инвестиций и рост влияния интеллектуальной элиты, получившей образование за рубежом. В настоящее время огромное значение для руководства Китайской Народной Республики представляет разработка и пропаганда концептуальных оснований китайской модели развития, призванных укрепить единство нации и составить конкуренцию идеологии незаконных религиозных организаций. Такой основой должна стать концепция «гармонического развития» КНР, реализация которой должна завершиться к 2020 г. В связи с этим, вероятно, следует ожидать дальнейших изменений в отношении государства к религии, о чем, в частности, свидетельствовала речь Ху Цзиньтао на XVII съезде КПК в 2007 г.

В заключении автор подводит итоги диссертационного исследования, подтверждает исследовательскую гипотезу, формулирует некоторые теоретические и практические выводы, а также указывает на необходимость дальнейшей разработки данной темы.

В приложении дана составленная автором хронологическая таблица основных событий в истории новых религиозных движений в КНР, а также текст постановления Постоянного Комитета ВСНП от 30 октября 1999 г. «О запрещении культовых организаций, предотвращении и наказании за участие в сектантской деятельности», переведенный автором с китайского языка.

ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ ИЗЛОЖЕНЫ В СЛЕДУЮЩИХ ПУБЛИКАЦИЯХ:

I. Статьи, опубликованные в журналах по списку, рекомендованному ВАК

1. Рабогошвили A.A. Религиозное движений Фалуньгун в контексте политических отношений КНР и США / A.A. Рабогошвили // Вестник БГУ. Философия. Социология. Политология. Культурология. - Улан-Удэ: Б ГУ, 2007. - Вып.9. - С. 267-271.

2. Рабогошвили A.A. Новые религиозные движения в КНР: настоящее и будущее 1 A.A. Рабогошвили // Религиоведение. - Благовещенск; М., 2008.-№1.-С. 88-92.

3. Рабогошвили A.A. Некоторые аспекты религиозной политики в Китайской Народной Республике в современных условиях / A.A. Рабогошвили // Вестник БГУ. Философия. Социология. Политология. Культурология. - Улан-Удэ: БГУ, 2008. - Вьш.б. - С. 203-206.

II. Статьи, опубликованные в других изданиях

4. Рабогошвили A.A. Религиозное движение Фалуньгун в современном Китае: проблемы идеологии / A.A. Рабогошвили // Исследования молодых ученых: межвуз. сб. ст. - Улан-Удэ: ВСГАКИ, 2007. - Вып. X. -С. 238-245.

5. Рабогошвили A.A. Китайские традиционные научные представления в свете современного развития науки / A.A. Рабогошвили // Межконфессиональные отношения на рубеже тысячелетий: материалы междунар. науч.-практ. конф. 14-15 июня 2007 г. - Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2007.-С. 140-145.

6. Рабогошвили A.A. Этноконсолидирующая функция культа предков в Китае на современном этапе / A.A. Рабогошвили // Чингисхан и судьбы народов Евразии-2: материалы междунар. науч. конф. (11-12 октября 2007 г.). - Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2007. - С. 352-362.

7. Рабогошвили A.A. Ситуация с исламом в КНР: к деятельности уйгурских диаспор за рубежом / A.A. Рабогошвили // Диаспоры в современном мире: материалы междунар. круглого стола - Улан-Удэ: Изд-во БГУ, 2007. - С. 256-261.

8. Рабогошвили A.A. История новых религиозных движений на основе цигун в современном Китае /A.A. Рабогошвили // История и культура народов Центральной Азии: наследие и современность. 4.2. Этнография, религиоведение, язык, фольклор и литература: сб. науч. ст. - Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2008. - С. 80-84.

9. Рабогошвили A.A. Феномен возрождения религии в Китайской Народной Республике: к проблеме множества современностей / A.A. Рабогошвили // Исследования молодых ученых: межвуз. сб. ст. Вып. XI. - Улан-Удэ: ВСГАКИ, 2008. - С. 255-263.

ОГЛАВЛЕНИЕ НАУЧНОЙ РАБОТЫ

Введение

Глава I. Историко-тёоретические предпосылки возникновения новых религиозных движений в современном Китае

1.1 Церковь, секта, культ в Китае и их взаимодействие с государством в истории

1.2 Феномен возрождения религиозности в современном Китае

1.3 Состояние религиозной политики в Китайской Народной Республике в настоящее время

Выводы к главе I

Глава II. Особенности исторического развития новых религиозных движений в Китайской Народной Республике

2.1 Новые религиозные движения на основе буддизма и даосизма (цигун).

2.2 Новые религиозные движения на основе христианских церквей

2.3 Новые религиозные движения иностранного происхождения

Выводык главе II

Глава III. Взаимодействие государства с новыми религиозными движениями в Китайской Народной Республике

3.1 Основные законодательные и нормативно-правовые акты КНР, принятые в отношении новых религиозных движений

3.2 Некоторые параметры антикультовой кампании и критика новых религиозных движений в Китайской Народной Республике

3.3 Будущее новых религиозных движений в контексте социально-экономического развития Китайской Народной Республики

Выводы к главе III.

ВВЕДЕНИЕ

На рубеже второго тысячелетия мировое сообщество стало свидетелем значительных изменений, происходящих в Китайской Народной Республике.

Стремительное развитие экономики, связанное с переходом к рыночным отношениям, привело к определенной либерализации в китайском обществе, а открытие границ страны вызвало увеличение числа зарубежных контактов. Успехи, достигнутые Китайской Народной Республикой в различных областях, позволяют нам говорить о появлении на мировой арене нового игрока и рассматривать Китай в качестве восходящей супердержавы. Однако феномен «китайского чуда» имеет еще один малоизученный аспект, а именно - как произошедшие реформы отразились на духовном состоянии граждан страны. Какие изменения произошли в сознании китайцев вследствие возникших перемен как в области экономики, так и в сфере идеологии? Наконец, каково значение религии, духовной культуры для Китая на данном этапе? Все эти вопросы важны для понимания особенностей текущего и будущего развития страны, а также могут служить отправной точкой для изучения такого сложного и противоречивого явления, как новые религиозные движения в Китайской Народной Республике.

Проблема новых религиозных движений, безусловно, имеет отношение не только к Китаю: термин «новое религиозное движение» (НРД) и тесно связанные с ним понятия «секта» и «культ» зародились, как известно, в рамках европейской и американской социологической мысли, а обозначаемый ими фрагмент действительности характеризует большинство религий мира. В этой связи мы должны обратить внимание на крайне негативное отношение к новым религиозным движениям со стороны многочисленных представителей так называемых ортодоксальных религиозных традиций в современном мире.

Известно также, что противостояние между двумя сторонами в исторической перспективе разрешалось зачастую путем религиозных репрессий и военных конфликтов. Этим объясняется и некоторая «закрытость» темы, а также отсутствие должного уровня ее научной разработанности. На обывательском же уровне отсутствие элементарных знаний по истории религии, религиоведению и развитию отдельных сегментов целых религиозных комплексов (сект) способствует формированию предвзятого отношения к рассматриваемому явлению, а также служит источником религиозной нетерпимости в наши дни.

В широком смысле актуальность данного исследования связана с насущной необходимостью восполнить существующий в отечественной науке пробел в области исследования новых религиозных движений (НРД), который все более ощутим на фоне растущего влияния религии на жизнь общества в начале XXI века. Так, религиозный фундаментализм и экстремизм, ответственность за которые в настоящее время неправомерно возлагают лишь на ислам, широко распространены также среди новых религиозных движений, а факты манипулирования сознанием последователей НРД для достижения определенных целей общепризнанны. В связи с этим в работе произведена попытка исследовать и привлечь внимание научной общественности к проблемам личной и государственной безопасности: тем более что с появлением глобальной информационной среды данная угроза возрастает многократно.

После окончания «культурной революции» (1966-1976) и начала периода реформ в КНР (с 1978 г.) страна пережила настоящее возрождение религиозной активности. Наряду с такими институционально и законодательно оформленными религиями, как даосизм, буддизм, ислам, католицизм и протестантизм, большая часть населения обратилась к так называемым синкретическим религиям и народным верованиям, официально не признанными властями и потому привлекающим особое внимание.

Однако наибольший общественный резонанс в Китайской Народной Республике вызывают не столько эти достаточно инертные образования, сколько различные религиозные движения, возникшие или же возобновившие деятельность в стране за последнее время. Данные религиозные движения, в целом также обладая синкретической природой, генетически связаны с конкретной религиозной традицией. Пожалуй, наиболее известным из таких движений является Фалуньгун (Фалунь Дафа), основанное в 1992 г. В 1999 г. на пике своей популярности Фалуньгун был запрещен властями, а по всей стране стартовала кампания по борьбе с культовыми организациями. В связи с этим многочисленные правозащитные организации вне Китая не раз ставили вопрос о нарушении прав на свободу совести и вероисповедания в КНР, а сторонники Фалуньгун и других новых религиозных движений, перебравшихся за рубеж, неоднократно выражали пожелания на скорейшее изменение религиозной ситуации в стране. Эти пожелания особенно своевременны на фоне прошедшего в 2007 г. XVII съезда Коммунистической партии Китая, на котором было объявлено о намерении продолжить начатый ранее курс на построение в стране гармоничного общества. Поэтому данная работа является актуальной также и с более узкой точки зрения, поскольку скорейшее разрешение проблемы новых религиозных движений, на наш взгляд, необходимо Китайской Народной Республике для полноценного функционирования «гармоничного общества», провозглашенного целью развития страны как минимум на ближайшие пять лет.

Степень изученности проблемы. К настоящему времени в мировой науке сложилось несколько направлений в области изучения религии в КНР, включая исследование религиозных движений и их взаимоотношений с государством в истории.

Наиболее общее направление связано с изучением влияния секуляризации (кит. "Щ: Ш fb shisuhua) на жизнь общества, а также на дальнейшее существование религии. Так, в рамках данного подхода в последние годы интеpec исследователей был связан с изучением вопросов соотношения религии и секуляризации в китайском обществе. Многие научные работы как западных, так и китайских авторов, направлены на выяснение причин всевозрастающего значения религиозных культов и движений в КНР с начала периода реформ: К. Белл (1989), Д. Овермайер (1995, 2001), Р. Мэдсен (1993, 2003), Дж. Уайтхед (2001, 2006), Хэ Гуан-ху (1994), Л. Фан (2003а, 20036), Ю. Пэн (2002). Так, китайский исследователь Хэ Гуан-ху полагает, что текущее возрождение религиозности в Китае обусловлено политикой воинствующего атеизма государства в годы «культурной революции» и наступлением состояния аномии в обществе после ее окончания (1994). Тезисы и статьи этого и других авторов по данной теме регулярно публикуются на страницах таких авторитетных журналов, как China Quarterly, Journal of Chinese Religion, Nova Religio, China Study Journal, Inter-Religio, доступных также в электронном виде.

Следующее направление в изучении религиозных традиций КНР связано с рассмотрением современной религиозной ситуации в Китае в непосредственной связи с прошлым страны, а религиозных движений - в качестве продолжения традиции сектантских движений средневековья. О сектантских движениях традиционного Китая, специфике китайского религиозного сознания и его отличии от религиозности европейского человека писала целая плеяда авторов. В России это Л.П. Делюсин (1970), Л.С. Васильев (1970, 1974), В.А. Кривцов (1976, 1982), Е.Б. Поршнева (1972, 1991), Н.В. Абаев (1988, 1989), В.В. Малявин (1987, 1991, 2000), Л.Е. Янгутов (1995), Е.А. Тор-чинов (1997), М.Е. Ермаков (2003), А.А. Маслов (2005, 2006). Среди зарубежных ученых можно назвать Я. Гроота (1903), X. Баренд (1996, 1999), Д. Овермайера (2001, 2003), Д. Оунби (2000, 2003), Д. Пальмера (2003). Большинство ученых данной группы исходит из признания специфической для Китая оппозиции «церковь - государство», а также оппозиции «правильное, ортодоксальное учение» (чжен цзяо) - «еретическое учение» (се цзяо).

Среди новых религиозных движений КНР на основе буддизма и даосизма наибольшее внимание в научных кругах по ряду причин получило религиозное движение Фалуньгун. Причем большинство из известных нам научных работ по данной теме принадлежит американским, канадским, австралийским и европейским ученым. Значительный вклад в изучение Фалуньгун внесли исследователи Дэвид Оунби (2000, 2001, 2003), Дэнни Шечтер (2000, 2001), Бенджамин Пенни (1998, 2002, 2003, 2005), Петси Ран (2000), Эндрю Смарт (2002), Ян Джонсон (2004). Также следует отметить некоторых авторов из Гонконга, занимающихся проблемой Фалуньгун: Вильям Лю (2000), Беатрис Ленг (2002), Мария Чан (2003, 2005), С. Чан (2003).

Теоретический анализ вероучения Фалуньгун был проведен австралийским ученым Б. Пенни, в то время как другие авторы - Н. Портер, С. Паль-мер и Д. Оунби сделали акцент прежде всего на этнографическое исследование данного движения. Различные ученые не раз писали о связи религиозного движения Фалуньгун с духовными традициями Китая -- буддизмом, даосизмом и цигун. Так, в статье «Фалуньгун, буддизм и буддийский цигун» (2005) исследователь Б. Пенни анализирует содержание буддийский критики в адрес Фалуньгун. В целом автор исходит из наличия безусловной связи между буддизмом, цигун и Фалуньгун.

Другой исследователь Ян Джонсон в своей книге попытался описать исторический контекст появления в КНР новых религиозных движений на основе цигун (2004). Я. Джонсон полагает, что возникновению подобных движений способствовали идеологические преобразования в стране и дискредитация общепризнанных религий. Канадский ученый Д. Оунби также провел изучение истории цигун в КНР, обращая внимание на предпосылки его трансформации в религиозные движения (2001). Оба автора указывают на популярность религиозных движений среди населения, а также полагают, что интерес к цигун был вызван развитием науки и появлением теории «сверхвозможностей» человека.

Что касается отношения данных ученых к Фалуньгун, Джонсон полагает, что его возникновение явилось логичным следствием развития цигун за последние годы. Также он убедительно показывает, что Фалуньгун приобрел все черты религиозного движения, несмотря на заявления Ли Хунчжи об отсутствии связей с религией (2004). Д. Оунби рассматривает Фалуньгун в качестве продолжения сектантской традиции старого Китая и называет его «движением возрожденной культуры» (2000). Однако автор замечает, что вследствие модернизации Китая и его интеграции в мировое сообщество Фалуньгун перерос границы одной страны, обретя множество последователей за рубежом. Об отношении китайских властей к Фалуньгун писал американский исследователь Д. Тун (2003). Он обращает внимание на особенности изображения Фалуньгун в средствах массовой информации КНР, а также подчеркивает, что обвинения властей в адрес Фалуньгун не всегда носили очевидный характер. Похожей позиции придерживается другой исследователь движения Н. Портер (2003).

В отечественной синологии о религиозном движении Фалуньгун писали Ю.М. Галенович (2000, 2002), священник П. Иванов (2000), С.А. Горбунова (2000), Н.В. Кухаренко (2002), Л.А. Кравчук (2004) и некоторые другие авторы. Так, Ю.М. Галенович связывает возрождение буддизма в КНР в форме новых религиозных движений с образовавшимся после смерти Мао Цзэдуна «духовным вакуумом», а успех Фалуньгун в этой стране - с личными достоинствами основателя движения Ли Хунчжи.

Другой исследователь Н.В. Кухаренко в своей статье «Фалуньгун - духовная практика или секта?» отмечает в учении Фалуньгун признаки религиозного мировоззрения, хотя и приходит к выводу, что Фалуньгун нельзя однозначно назвать религиозной сектой (2002).

Среди диссертационных исследований по данной теме особое место занимает работа Л.А. Кравчук, посвященная изучению вероучения и практики Фалуньгун (2004). В первой главе работы ученый вслед за иностранными авторами исходит из наличия преемственности сектантской традиции в вероучении Фалуньгун. Во второй главе диссертации JI.A. Кравчук характеризует причины популярности и деятельность Фалуньгун в КНР, а в третьей главе раскрывает нормативную политику властей КНР в отношении данного движения и описывает основные направления деятельности сторонников Фалуньгун за пределами Китая.

Еще одно направление в исследовании религиозных явлений КНР связано с изучением особенностей взаимодействия автохтонной и заимствованной религиозных традиций на территории Китая. В частности, исследователей интересует проблема возникновения в КНР независимых религиозных движений на основе христианства, а также проблема распространения в стране религиозных организаций иностранного происхождения.

Что касается исследования религиозных движений на основе христианства, среди европейских специалистов по данной теме следует прежде всего назвать немецкого ученого К. Купфера (Трирский университет, Германия), которым всесторонне были описаны подпольные протестантские организации, распространенные до последнего времени на территории Китая. В первой главе своей работы (2001) автор останавливается на биографии основателей некоторых христианских религиозных движений, определяет состав их последователей и систему вербовки новых членов. Далее исследователь анализирует структуру религиозной организации «Церковь Высшего Божества», раскрывает особенности вероучения этой и подобных ей религиозных организаций. Во второй главе К. Купфер предлагает классификацию независимых христианских церквей, причем в качестве критериев классификации у него выступают такие характеристики, как степень привязанности верующего к своей общине, отношение общины к окружающему миру и ортодоксальному христианскому вероучению. Наконец, в третьей главе своей работы автор касается проблемы отношения государственной власти КНР к религиозным движениям на основе христианства: им рассматриваются основные запретительные документы, принятые правительством КНР в рамках кампании по борьбе с культами.

К числу китайских исследователей христианских религиозных движений относится Дэн Чжаомин. В своей статье «Милленаристские движения на материковом Китае» (1998) он рассматривает историю возникновения и распространения трех христианских организаций на территории КНР: «Церковь Духа», «Церковь Провозглашенного Короля», «Церковь Линь Сяньгао». Автор подробно описывает вероучение данных религиозных организаций, а также указывает на его тесную связь с народными верованиями. По мнению Д. Чжаомина, популярность независимых христианских церквей среди сельских жителей продиктована социально-экономическими причинами и связана с отставанием в развитии деревни от города, а также усилившимся социальным неравенством (1998).

Среди российских исследователей христианских движений в КНР необходимо отметить П.М. Кожина (1989), А.В. Ломанова (1999), Так, А.В. Ломанов в своей работе, посвященной истории христианства в КНР, останавливается на развитии христианских сект китайского происхождения (1999). Автор указывает на фундаменталистский и эсхатологический характер их теологии, а также близость к народной культуре.

Объектом исследования являются новые религиозные движения (НРД), возникшие или возобновившие деятельность на территории Китайской Народной Республики в период начала реформ и по настоящее время.

Предметом исследования являются историко-культурные предпосылки и факторы, способствовавшие появлению и распространению новых религиозных движений на территории Китайской Народной Республики, а также определившие модель сложившихся отношений между ними и государством в КНР.

Хронологические рамки исследования охватывают период с 1978 г. по настоящее время. Начальная временная граница связана с началом политики реформ («гайгэ кайфан») и открытости («дуйвай кайфан») в Китайской Народной Республике. Конечной временной гранью может считаться XVII съезд Коммунистической партии Китая, прошедший в конце 2007 г.

Территориальные рамки исследования включают границы современной Китайской Народной Республики (КНР) за исключением острова Тайвань. Также в связи с рассмотрением новых религиозных движений КНР иностранного происхождения рамки данного исследования охватывают территорию особого административного района Сянган (Гонконг).

Цель диссертационного исследования заключается во всестороннем изучении новых религиозных движений (НРД), действовавших на территории Китайской Народной Республики в обозначенный нами период. Данная цель конкретизируется в решении следующих задач:

- исследовать содержание терминов «новое религиозное движение», «церковь», «секта», «культ» в контексте исторического развития Китая, а также уточнить место новых религиозных движений на общем фоне религиозного подъема в стране;

- изучить некоторые новые религиозные движения КНР на основе буддизма и даосизма (цигун), новые религиозные движения КНР на основе христианства, новые религиозные движения КНР иностранного происхождения, а также выявить предпосылки их возникновения и распространения по стране;

- раскрыть эволюцию официальной позиции властей КНР по отношению к религии, а также проанализировать содержание базовых документов, принятых в отношении новых религиозных движений в Китайской Народной Республике за последние годы;

- рассмотреть основные вопросы критики и полемики в отношении новых религиозных движений на примере религиозного движения Фалуньгун и спрогнозировать будущее развитие ситуации с новыми религиозными движениями в Китае на основе текущих событий в стране.

Гипотеза исследования. При изучении новых религиозных движений в КНР необходимо учитывать историко-культурные особенности развития Китая, а именно взаимодействие традиционной и современной (модернизированной) культуры этой страны. В то время как на Западе процесс секуляризации сопровождался обращением религии из общественной в личную сферу человеческой жизни, то китайский вариант «модернизма» нашел выражение в привычной для этой страны модели отношений государства с религией. Поддержка зарегистрированных религий («чжэн цзяо») и запрещение независимых от государства религиозных движений («се цзяо») как раз является выражением традиционалистского подхода со стороны властей КНР.

Положения, выносимые на защиту:

1. В настоящее время в Китайской Народной Республике все еще остается актуальной исторически сложившаяся оппозиция «правильное учение» (чжэн цзяо) - «еретическое учение» (се цзяо), которая выражается в противопоставлении зарегистрированных религий и независимых от государства религиозных организаций.

В современном китайском обществе термин «се цзяо» по существу употребляется для обозначения достаточно разнородных групп, обвиняемых в антиобщественной деятельности и пропаганде «религиозных предрассудков». Данный термин получил официальное определение в рамках западной исторической модели религии, а также был обозначен во многих правительственных документах и научных работах китайских авторов. В этом новом для себя значении термин «се цзяо» стал во многом идентичен западному понятию «культ».

2. Классификация новых религиозных движений Китайской Народной Республики возможна на основе нескольких критериев. Во-первых, необходимо учитывать место происхождения и общую ориентацию религиозного движения. В этой связи можно выделить религиозные движения, возникшие на территории Китая и тесно связанные с китайской культурой. Для них, как правило, характерен синкретизм вероучения и харизматическое руководство внутри страны (новые религиозные движения на основе буддизма и даосизма, новые религиозные движения на основе христианства). Им можно противопоставить новые религиозные движения иностранного происхождения («цзинвай сецзяо»), для которых характерно отсутствие связей с китайской культурой. Во-вторых, классифицировать новые религиозные движения КНР возможно исходя из степени инновационности религиозного движения, под которой понимается время его возникновения в КНР и наличие прямой линии преемственности.

3. В связи с оформлением первоначальной законодательной базы в середине 1990-х гг. правительство КНР получило возможность на легитимных основаниях принимать санкции в отношении культовых организаций. После апрельских событий 1999 г. правительством КНР был последовательно принят целый ряд постановлений. Принятые в это время документы по степени своего охвата можно условно разделить на те, что касаются только Фалуньгун, а также те, что относятся ко всем религиозным объединениям, обозначенным как «культы».

Негативный образ новых религиозных движений в китайском обществе продолжал складываться на протяжении нескольких лет после запрещения Фалуньгун. Благодаря средствам массовой информации КНР в общественном сознании произошло превращение Фалуньгун из некогда популярной школы цигун, а также техники физического и духовного самосовершенствования в культовую организацию.

Методология исследования. К основным методологическим принципам данного исследования относятся принцип историзма и принцип объективности. Исходя из принципа историзма, мы попытались рассмотреть процесс возникновения и развития новых религиозных движений в КНР, а также создать на основе конкретного исторического фактологического материала единую картину происходящего. Опираясь на принцип объективности, автор попытался произвести оценку развития этноконфессиональной ситуации в Китайской Народной Республике.

В основу данного научного исследования легли методологические разработки и подходы отечественных и зарубежных исследователей, в частности: Е.Б. Поршневой, JI.C. Васильева, В.В. Малявина, Е.А. Торчинова, А.А. Маслова, а также Д. Овермайера, В. Гуссерта, Д. Оунби, К. Ян, С. Нань.

В данной работе мы стремились использовать комплексную методологию, включающую сочетание различных подходов. В рамках социологического подхода (Э. Дюркгейм, М. Вебер, Р. Нибур, Р.Старк, Г. Бекер, У.С. Бейнбридж, X. Касанова) был определен основной терминологический аппарат исследования («новое религиозное движение», «секта», «культ»). В рамках цивилизационного подхода были сравнительно сопоставлены современная европейская, американская и китайская религиозные культуры, а также выделены некоторые характерные особенности развития последней. При этом при интерпретации исторических событий автор настоящей работы опирается на теорию «множества современностей» (Ч. Тейлор, Б. Ли, С.Н. Эйзенштадт). Кроме того, в работе применяются элементы социокультурного, герменевтического, аксиологического подходов. Также при проведении исследования была использована совокупность различных методов: интеркультурный, контент-анализ, метод экспертных оценок и другие.

Источниковая база исследования: Основу источниковедческой базы данного диссертационного исследования составили различные материалы, которые можно объединить в следующие группы:

1. Фактологический материал, отобранный автором в средствах массовой информации на английском и китайском языках. В ходе исследования использовались сводки новостей информационных агентств и телевизионных каналов как китайских (государственное информационное агентство «Синьхуа» и Центральное Китайское Телевидение), так и международных «ВВС news», «Newsweek International», «Worldwide Religious News», а также газетные статьи (прежде всего, газета «Женьминь Жибао»). Данная группа материалов была доступна нам как в печатном виде (газета «Женьминь Жи-бао» за 1998-2007 гг.), так и в сети интернет (www.xinhuanet.com, www.bbc.com, MSNBCcom.htm и др.). Особенно ценным источником информации для нас явился сайт «Мировые Новости Религии» (www.wwrn.org), на котором периодически размещается свежий фактологический материал о событиях в области религии в КНР.

2. Различные документы на английском и китайском языках, носящие индоктринационный характер. К их числу относятся, например, «Восемь достоинств и восемь недостатков» Ху Цзиньтао, материалы XVII съезда Коммунистической партии Китая, «Девять критик Коммунистической партии» журнала «Великая Эпоха», фрагменты выступлений политических деятелей КНР. Кроме того, в ходе исследования в качестве источников нами привлекались труды некоторых лидеров китайских религиозных организаций, в частности, произведение «Чжуань Фалунь» Ли Хунчжи и ряд его лекций, а также материалы официальных сайтов данных организаций.

Большинство перечисленных документов оказались доступными с помощью новых электронных видов источников. В настоящее время многие материалы опубликованы на сайтах интернета, благодаря чему с ними может ознакомиться широкий круг заинтересованных лиц. Помимо этого, некоторые материалы оказались доступны нам в печатном виде, в частности, опубликованные на китайском и английском языке произведения Ли Хунчжи, а также российские издания газеты «Великая Эпоха».

Использованные в работе материалы по религиозному движению Фалуньгун базируются на информации сайтов данной организации, информации некоторых нейтральных сайтов исследовательского характера (www.religionfacts.com, www.factnet.org), а также работах Ли Хунчжи (www.falundafa.org/book/eng).

3. Нормативно-правовые акты исполнительной власти КНР (Госсовет КНР, министерство общественной безопасности, министерство кадров и др.); изданные документы законодательной власти КНР (Всекитайское собрание народных представителей); документы судебной власти КНР (Высший народный суд КНР, Высшая народная прокуратура КНР), а также органов Коммунистической партии Китая (Центральный комитет партии). Источником для изучения антикультового законодательства Китайской Народной Республики явилась также действующая Конституция КНР, Уголовный Кодекс КНР, а также ряд принятых законов в данной сфере. К данной группе можно отнести также материалы Конгресса США (отчеты, резолюции, записи, стенографические записи слушаний), в которых описывается и дается своя оценка ситуации в КНР.

Ознакомление с данной группой материалов стало возможным благодаря службе юридической помощи на сайтах www.novexcn.com и http://www.kaiwind.com. Тексты некоторых постановлений и законов приведены на английском языке на некоторых специализированных сайтах в интернете: персональной страничке Рик Росса (www.rickross.com), а также сайте «Мировые Новости Религии» (www.wwrn.org).

Помимо официально приведенных в интернете документов внимание уделено также материалам, представленным в мировой сети различными диссидентскими и правозащитными группами, действующим вне КНР. В частности, нами использовались материалы сайтов www.religiousfreedomforchina.org и www.humanrightswatch.org.

Наконец, весьма информативными оказались материалы доклада по состоянию религиозных прав в мире Госдепартамента США (http://www.state.gOv/g/drl/rls/irf/2004/35396.htm) и стенографические записи заседания комиссии по Китаю Конгресса США (bulk.resource.org).

Научная новизна диссертационного исследования состоит в следующем:

- рассмотрена история новых религиозных движений Китайской Народной Республики с учетом внутреннего развития этой страны, а также дан прогноз будущего развития ситуации с новыми религиозными движениями в зависимости от социально-экономического развития Китайской Народной Республики;

- проведено исследование новых религиозных движений Китайской Народной Республики как целостного явления. Предложены авторское определение и классификация новых религиозных движений с учетом историко-культурных особенностей Китая;

- использованы некоторые новейшие и, вследствие этого до сих пор не введенные в научный оборот, источники по данной теме на английском и китайском языках. На основе изученного материала автором работы составлена хронологическая таблица основных событий в истории новых религиозных движений в КНР (Приложение I) и впервые осуществлен перевод на русский язык Постановления Постоянного Комитета ВСНП от 30 октября 1999 г. «О запрещении еретических организаций, предотвращении и наказании за участие в сектантской деятельности» (Приложение II).

- проанализированы самые различные и в некоторых случаях противоположные и взаимоисключающие точки зрения по теме исследования.

Научно-теоретическая и практическая значимость работы. Результаты исследования могут быть использованы при проведении дальнейших исследований в данной области, а также при разработке лекций и курсов по таким дисциплинам, как «Религиоведение», «Сектоведение», «История Китая», «Культура Китая» и т.д. Результаты исследования могут быть полезны также для госучреждений и общественных организаций, связанных с разработкой концепций прогнозирования и осуществления религиозной политики.

Апробация работы. Основные положения и выводы диссертации содержатся в статьях и тезисах, опубликованных автором. Результаты исследования были изложены автором на различных международных научных конференциях и круглых столах: «Межконфессиональные отношения на рубеже тысячелетий» (Улан-Удэ, 14-15 июня 2007 г.), «Чингисхан и судьбы народов Евразии-2» (Улан-Удэ, 11-12 октября 2007 г.), «Диаспоры в современном мире» (Улан-Удэ, 15 октября 2007 г.), «Проблемы геополитики, геоэкономики и международных отношений-2» (Санкт-Петербург, 20-21 ноября 2007 г.), «Китай, китайская цивилизация и мир. История, современность, перспективы» (Москва, 22-24 октября 2008 г.), ежегодных научно-практических конференциях БГУ (2001 г., 2002 г., 2003 г., 2005 г., 2006 г.), а также обсуждены на заседании отдела истории, этнологии и социологии ИМБТ СО РАН.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, двух приложений (хронологическая таблица основных событий в истории новых религиозных движений КНР и текст Постановления Постоянного Комитета ВСНП от 30 октября 1999 г. «О запрещении еретических организаций, предотвращении и наказании за участие в сектантской деятельности»), списка источников и списка использованной литературы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В данной работе мы предположили, что историко-культурные особенности развития Китая, в частности, взаимодействие традиционной и современной (модернизированной) культуры страны повлияли на сложившуюся модель отношений между государством и религией. В отличие от современной западноевропейской культуры, в традиционном Китае оппозиция возникла не между понятиями «церковь» и «секта», а по линии «правильное учение» (чжэн цзяо) и «еретическое учение» (се цзяо). В современном китайском обществе наименование «се цзяо», заимствованное из традиционной культуры, по существу употребляется для обозначения достаточно разнородных групп, обвиняемых в антиобщественной деятельности и пропаганде «религиозных предрассудков». Данный термин получил официальное определение в рамках западной модели религии, а также был обозначен во многих правительственных документах и научных работах китайских авторов. В этом новом для себя значении термин «се цзяо» стал во многом идентичен западному понятию «религиозный культ».

Важно, с одной стороны, обратить внимание на исключительное разнообразие религиозных организаций, обозначаемых термином «се цзяо». К их числу относятся движения, возникшие на основе традиционной китайской гимнастики цигун; религиозные объединения, связанные с христианством; большинство религиозных организаций, проникших в КНР из-за рубежа, а также некоторые религиозные движения на основе ислама. С другой стороны, многие из данных организаций обладают общими чертами: большинство из них возникли или заново заявили о себе начиная с первой половины 80-х гг. XX в.

Для многих религиозных организаций характерен милленаристский настрой, вера в личное спасение, культ духовного руководителя, а также общая социальная активность. В этой связи целесообразным представляется объединить подобные организации общим наименованием «новые религиозные движения», причем при определении данного термина необходимо исходить из указанных характеристик, выражающих его «китайскую специфику». В связи с многообразием китайских религиозных движений заслуживает внимание также проблема их классификации или типологии. В данном диссертационном исследовании нами предложена классификация новых религиозных движений КНР, основанная на сочетании двух критериев -- связи движения с традиционной китайской культурой и его отношении к рассматриваемому периоду времени.

Следует отметить, что период с начала 80-х гг. XX в. и по настоящее время характеризуется в КНР значительным подъемом религиозной активности, а также ростом количества различных религиозных движений. Однако вследствие того, что государственный учет и регистрация новых религиозных движений в Китае не ведется, их количество может быть оценено лишь с учетом наиболее крупных организаций. При этом наибольшее число новых религиозных движений в Китайской Народной Республике наблюдалось в конце 90-х гг. XX в., после чего резко уменьшилось.

На наш взгляд, повышение интереса к духовной культуре связано с возникшими в обществе потребностями, удовлетворить которые в состоянии оказалась именно религия. Речь в данном случае может идти об ответной реакции людей на внезапную дискредитацию тех или иных общественных идеалов, стремительное изменение привычного образа жизни, а также о потребности людей в мировоззренческих ориентирах, заполнении духовного «вакуума» в связи с некоторым изменением политического курса в стране.

Распространению новых религиозных движений в КНР кроме того способствуют некоторые социально-экономические причины (дороговизна медицинского обслуживания, низкий образовательный уровень населения и т.п.). Так, именно социально-экономические предпосылки, в первую очередь, способствовали, по нашему мнению, популярности в КНР школ цигун, которые первоначально предлагали своим последователям исключительно систему оздоровительных упражнений. Начиная с середины 90-х гг. XX в., цигун начал восстанавливать утраченные позиции, при этом различные школы цигун опираются на традиционное для Китая религиозное мировоззрение. Некоторые из них включают в свое учение элементы даосизма, буддизма, народных верований и даже христианства. В этой связи школы цигун, вероятно, можно рассматривать в качестве особой разновидности новых религиозных движений.

Наиболее известным религиозным движениям на основе цигун в настоящее время является Фалуньгун (Фалунь Дафа). После запрещения движения в 1999 г. на территории КНР последователи Фалуньгун продолжили религиозную и общественную деятельность за рубежом. К числу других религиозных движений на основе цигун, запрещенных в КНР, относятся Чжунгун, Сянгун, Гогун, Бодхигун и др.

После начала реформ и политики открытости КНР в стране возродились многочисленные христианские (прежде всего протестантские) организации. Наиболее известными протестантскими организациями, действовавшими в КНР до запрета властями и заново заявившими о себе в конце XX в., явились «Плачущие» (Kupai ^М), «Кричащие» (Huhanpai «Церковь Учеников» (Mentu hui П^лЁ^), «Церковь пустоши» (Kuangye huiЦерковь всеобщего охвата» (Quan fanwei ЙГ^ВЙЦ), «Путь перерождения» Chongsheng dao Ж*Ё311). Эти протестантские религиозные движения объединяет, во-первых, учение о неотвратимости Судного дня и, во-вторых, достаточно фундаменталистский подход к интерпретации Библии. Лидерам этих движений, как правило, приписываются способность исцелять больных, а потому они пользуются огромным авторитетом среди своих последователей. В этой связи среди духовных лидеров протестантских религиозных движений в современном КНР достаточно распространена идея о воплощении в своем теле Христа. Наконец, для протестантских религиозных движений характерна общая социальная активность: активная проповедническая деятельность, вербовка новых членов, открытие образовательных учреждений по всей стране.

Особое место в системе новых религиозных движений КНР заняли так называемые «заграничные культы» получившие распространение прежде всего в Гонконге и Макао. Часть из них была признаны «культами» также в ряде европейских стран, а их деятельность была существенно ограничена на их территории. Несмотря на это, число иностранных НРД в Гонконге доходит до нескольких сотен, а к числу наиболее известных относятся «Свидетели Иеговы», «Церковь Унификации», Сока Гаккай, а также менее известные - Сукьо Махикари, Церковь Божественного Указания Шумэй, Международная Ассоциация Медитации Мастера Цзин и др. В целом, эта группа религиозных движений характеризуется «внешней ориентацией»: описанные НРД, как правило, поддерживает контакт со своим центральным руководством или единоверцами за рубежом, а их вероучение редко подвергается изменению в связи с местной спецификой. В этом же ракурсе необходимо, на наш взгляд, рассматривать и новые религиозные движения на основе ислама, сведения о которых чрезвычайно ограничены.

На значение религии для нормального развития страны неоднократно обращало внимание руководство КНР. Вначале 90-х гг. правительство Цзян Цзэминя объявило курс на взаимную адаптацию религии и китайского социализма, что предполагало изменение в отношении государства к религии. Религия начала восприниматься как средство воодушевления верующих на реализацию социалистической модернизации и построение духовного общества. При Ху Цзиньтао был продолжен политический курс, направленный на сближение «дистанции» между государством и религией, а также на сотрудничество с институционально оформленными религиями и запрет культовых организаций.

В рассматриваемый период отношения между государством и религией в Китае стали в большей степени определяться законодательными и нормативными актами. Взаимодействие между властью и различными религиозными организациями осуществляется через специальные административные органы по делам религии («патриотические ассоциации»), а также Государственное Бюро по делам религии КНР. Законодательные и нормативно-правовые акты, имеющие отношение к новым религиозным движениям в КНР, можно условно подразделить на две группы: принятые до 1999 г. и с 1999 г. по наши дни, и в основном связанные с запрещением Фалуньгун. Наиболее общие идеи, определяющие позицию власти в отношении культовых организаций, получили выражение в документах, принятых до 1999 г. После апрельских событий 1999 г. правительством КНР был последовательно принят целый ряд постановлений и законодательных актов, запрещающих деятельность Фалуньгун и некоторых других религиозных организаций на территории страны. Принятые в это время документы по степени своего охвата можно условно разделить на те, что касаются только Фалуньгун, а также те, что относятся ко всем религиозным объединениям, обозначенным как «культы».

Негативный образ новых религиозных движений в китайском обществе продолжал складываться на протяжении нескольких лет. Благодаря средствам массовой информации КНР в массовом сознании произошло превращение Фалуньгун из некогда популярной школы цигун, техники физического и духовного самосовершенствования, в культовую организацию. На формирование отрицательного образа Фалуньгун в КНР оказали влияние также некоторые акции самих членов данного религиозного движения. Важной частью кампании против культовых организаций в Китае становится просветительская и идеологическая работа с общественными организациями и образовательными учреждениями. Важным шагом в этом направлении можно считать создание под руководством Ху Цзиньтао документа «Восемь достоинств и восемь недостатков» («Ба жун, ба чши»).

Среди социально-экономических факторов, способных повлиять на религиозную политику государства в будущем, можно назвать продолжающийся в КНР курс на привлечение иностранных инвестиций и рост влияния интеллектуальной элиты, получившей образование за рубежом. В настоящее время огромное значение для руководства Китайской Народной Республики представляют разработка и пропаганда концептуальных основ китайской модели развития, призванных укрепить единство нации и составить конкуренцию идеологии незаконных религиозных организаций. Такой основой должна стать концепция гармоничного развития КНР, реализация которой завершится к 2020 г. В этой связи, вероятно, следует ожидать дальнейших изменений в отношении государства к религии, о чем, в частности, свидетельствует речь Ху Цзиньтао на XVII съезде Коммунистической партии Китая в 2007 г.

ПРИЛОЖЕНИЕ 1

Хроника основных событий в истории НРД в современном Китае

1978 г. III пленум ЦК КПК: объявление о проведении политики «реформ и открытости»

1982 г. Принятие Документа 19 - «Основные положения воззрения и курса в отношении религиозных вопросов в социалистическую эру в нашей стране»

1985 г. Основание «Церкви Духа» («Лин Лин цзяо»)

1987 г. Основание движения Чжунгун («Китайское умение»)

1990 г. Основание религиозного движения «Молния с Востока»

1989 г. Основание «Церкви провозглашенного короля» («Бейливан»)

1991 г. Принятие Документа 6 - «Разъяснение по различным вопросам относительно улучшения работы с религией»