Сущность философии буддизма

Размещено на http://www.allbest.ru/

РЕФЕРАТ НА ТЕМУ

«СУЩНОСТЬ ФИЛОСОФИИ БУДДИЗМА»

Содержание

будда типитака сиддхартха

1. Сиддхартха Гаутама

2. Ранний буддизм

3. «Типитака»

4. Хинаяна и махаяна

5. Буддизм в Китае и Японии

Список литературы

1. Сиддхартха Гаутама

Буддизм, возникший в VI в. до н. э., в период религиозного брожения в Индии, когда старому брахманизму стали противопоставлять все новые и новые учения, мог бы остаться одной из многочисленных индуистских сект, но вместо этого стал первой из мировых религий. Объяснений случившемуся существует много, но следует особенно подчеркнуть ту роль, которую сыграл в возвышении буддизма его основатель, с его мудростью и душевным обаянием.

Сиддхартха Гаутама, тот, кого в последствии назовут Буддой - «Просветленным» и Шакья-Муни - «Отшельником из Шакии», родился в 563 г. до н. э. в селении Лумбини, недалеко от города Капилавасту, поблизости от современной границы между Непалом и Индией. Его отец, Суддходана, кшатрий и правитель маленького княжества, овдовел вскоре после рождения сына и всю любовь к своей жене перенес на маленького Сиддхартху. Как гласит буддийское предание, Майе, матери Будды, однажды приснился сон, будто бы в ее чрево вошел белый слон. Мудрецы, к которым обратился Суддходана, так толковали сон: «У царя должен родиться сын, который станет величайшим из всех земных владык, если изберет путь кшатрия, или станет мудрецом, Буддой, учение которого просветит весь мир, если изберет путь отшельника и философа».

Отец Сиддхартхи, надеясь воспитать себе достойного преемника, всеми силами пытался отвлечь сына от размышлений о смысле бытия и привязать его к земной жизни, к ее радостям и удовольствиям. Маленький царевич ни в чем не знал отказа, от него даже скрывали все отвратительное, пугающее или уродливое. С пятнадцати лет Сиддхартха жил поочередно в трех роскошных дворцах, сопровождаемый свитой из прекраснейших девушек страны. Он вскоре женился на красавице Яшодхаре, которая родила ему сына Рагулу. Казалось, что замысел Суддходаны близок к тому, чтобы исполниться самым блестящим образом, как вдруг четыре случайные встречи, произошедшие во время увеселительных прогулок Сиддхартхи, решительно изменили и взгляды, и настроение молодого принца. Он сталкивается с похоронной процессией, видит дряхлого старика и больного проказой и, наконец, замечает отшельника, который отказался от всех земных радостей и отвернулся от этого мира. Настроение, близкое большинству индусов этого времени, охватило Сиддхартху: к чему наслаждаться жизнью, если за радостями следуют страдания, а за ними - неизбежная смерть? Принц тщетно пытался забыться, устраивая роскошные пиры, или найти утешение в любви к жене и сыну. Ничего не помогало. Сквозь все видимое Сиддхартхе постоянно являлся призрак страдания, распада и гибели. Наконец, после одного из бурных дворцовых праздников принц случайно вошел в зал, где спали утомленные танцовщицы. Сиддхартха взглянул на их распростертые тела, похожие на трупы, и отвращение к миру охватило его как никогда сильно. Он уже не мог сдерживаться. Последний раз взглянув на спящих жену и сына, Сиддхартха навсегда покинул дворец, сопровождаемый одним верным слугой Чанной.

Последовавшие за этим годы стали для Будды временем духовных поисков и разочарований. Он знакомится с философами и отшельниками, слушает их споры и поучения. Но ничто не может успокоить мятущегося Сиддхартху: ни запутанная философия брахманов, ни почти материалистические идеи школы «Санкхья». Молодой принц, уже получивший прозвище Шакья-Муни, становится на путь самого строгого аскетизма, изнуряя себя йогическими упражнениями до такой степени, что встречавшие его крестьяне пугались, принимая за злого духа или привидение. Буддийское предание гласит, что после шести лет самоистязаний Шакья-Муни также решил, что и бесцельный аскетизм ничего не дает ищущему истинного знания. И вот однажды наступила ночь, когда Сиддхартха сидел, погруженный в размышления, между корнями огромного баньяна. Внезапно он почувствовал сильнейшее душевное волнение, воспоминания о минувшей жизни, о жене и сыне охватили его. Шакья-Муни никак не мог унять страстные мечты и вдруг понял, что не он сам порождает их, а они приходят извне. Это явился повелитель зла Мара, чтобы искушать отшельника и отвратить его от истинного предназначения. Как только Шакья-Муни понял это, все усилия Мары оказались бесплодны. Напрасно он сам являлся перед Сиддхартхой вместе со всем воинством чудовищ, стремясь внушить страх и ужас. Аскет оставался непоколебим, и посрамленный демон исчез.

В этот самый момент, в эти секунды тишины после духовного сражения, Шакья-Муни постигло озарение, в котором ему открылась вся Вселенная, мятущаяся, боящаяся, несомая куда-то потоком «тришны» - «жажды бытия», которая вновь и вновь возвращает успокоившихся к страданиям жизни. Сиддхартха осознал корень зла и нашел способ борьбы с ним. Нужно только отказаться от тришны, погасить в себе эту жажду, и тогда наступает блаженство вечного молчания - «нирвана». Шакья-Муни узнал истину и стал «Просветленным» - «Буддой» и «Совершенным» - «Татхагатой».

Считается, что еще тогда, в памятную ночь просветления, Будда мог войти в нирвану, но не сделал этого, движимый стремлением донести истину до людей. Предание гласит, что сами боги во главе с Брахмой умолили Будду возложить на себя эту миссию. Проведя несколько дней в размышлениях, он отправился в Бенарес, чтобы начать свою проповедь.

Основу своего учения Будда изложил в виде четырех положений («четырех благородных истин»), кратко сводимых к следующему: «Все в мире приводит к страданию. У страдания есть главная причина - это «тришна». Но существует возможность прекратить страдание. Для этого необходимо следовать священному восьмеричному пути». Восьмеричный путь состоит из правильных взглядов, свободных от суеверий и заблуждений, правильных возвышенных и мудрых мыслей, правильной, доброжелательной и правдивой речи, правильных, честных и чистых действий, правильных усилий (самовоспитания и самообладания), правильного поведения, куда входит и отказ от причинения страданий, правильного, активного и изучающего внимания, и, наконец, правильного сосредоточения, то есть глубокой медитации, размышлений над сутью жизни. Будда говорил, что он открыл «дхамму» - мировой закон и только следующие его пути избегнут нового вовлечения в страдания, которые несет «тришна».

Даже первоначальная проповедь Будды встретила отклик среди паломников и жителей Бенареса. Кружок его учеников стал расти и вскоре составил уже целую религиозную общину - сангху. Через некоторое время, отправив отдельных учеников по Индии с проповедью о явлении Будды, дарующего истинное знание, Сиддхартха вместе с большинством своих последователей, которых стали называть «бхикшу» (нищенствующие монахи), отправился из Бенареса в Урувелу, местность, где когда-то он был отшельником.

В Урувеле Будде неожиданно удалось привлечь на свою сторону известного аскета Кашьяпу, который не только сам вошел в сангху, но склонил к этому и своих учеников. Здесь же, на холме Гаяшираша, Будда произнес знаменитую проповедь о мире, поглощенном огнем: «Все горит, о монахи!… Поистине все горит огнем похоти, огнем гнева, огнем незнания, горит терзаниями рождения, увядания, смерти, скорби, стенания, страдания, печали и отчаяния…. Тело наше в огне…».

В этой проповеди дана квинтэссенция отношения Будды к миру, который не более чем объятый огнем ад, в котором вечно горят все живые существа. «Бхикшу» смотрели вокруг и убеждались в истинности слов своего учителя. И Сиддхартха Гаутама показывал им путь к избавлению от страданий и страстей. Слава Гаутамы росла, и даже раджа области Магадха Бимбисара явился однажды послушать его проповедь. Пораженный мудростью Будды и уверовав в его учение, Бимбисара объявил себя покровителем сангхи и предложил Сиддхартхе находившуюся в его владениях бамбуковую рощу Велувану для того, чтобы монахи могли там иметь постоянное убежище. Фактически Велувана стала первым буддийским монастырем. Число учеников Будды постоянно росло, и вскоре обычным зрелищем в городах Магадхи стали группы монахов, одетых в желтые рясы, с наголо обритыми головами. Когда Будда находился в Раджагрихе - столице Магадхи, к его последователям примкнули два молодых брахмана - Шарипутта и Могаллана, вскоре ставших любимыми учениками Сиддхартхи. Но ближайшим его другом был двоюродный брат Ананда, юноша, любивший и уважавший прежде всего человека Сиддхартху Гаутаму, а уже потом преклонявшийся перед великим «Просветленным», познавшим все тайны мира. Ананда даже принял на себя все обязанности «бхикшу» достаточно поздно, чтобы ничто не могло отвлекать его от служения другу и учителю.

На протяжении долгих лет Будда странствовал по Магадхе, прося подаяния как простой монах и собирая толпы желающих слушать его проповеди, как величайший из всех когда-либо живших мудрецов Индии. После пяти лет странствий Сиддхартха посетил и родной город Капилавасту. Состарившийся Суддходана наконец-то встретился со своим сыном, но эта встреча не принесла радости ни ему, ни Будде. Гаутама не желал отказываться от избранного пути, а его отец не мог ни понять, ни принять его учения. Не пожелал Будда, чтобы в общину вступила его жена Яшодхара, зато самым младшим из всех «бхикшу» стал его сын Рагула. (Сиддхартха вообще с опаской относился к тому, чтобы принимать женщин в общину, считая, что их красота отвлечет монахов от борьбы за освобождение от страданий. Устав ставил женщин-монахинь в более приниженное по сравнению с мужчинами положение.)

Последние годы жизни Гаутамы были омрачены расколом в общине, виновником которого стал его двоюродный брат Девадатта. Честолюбивый Девадатта, стремившийся к власти в сангхе, стал доказывать, что Будда уже слишком стар, что он допускает послабления в поведении монахов, да такие, что они, следуя путем Гаутамы, никогда не достигнут нирваны. Ему удалось создать отдельную секту последователей, где практиковались изнурительные аскетические упражнения и публичные исповеди. Большая часть последовавших за Девадаттой вскоре вновь возвратились в сангху, но, видимо, небольшая группировка сторонников возглавлялась им до самой смерти. Вероятно на их совести лежит и убийство одного из любимых учеников Будды - Могалланы, труп которого, зверски изуродованный, был найден у пещеры, где он любил размышлять в одиночестве. (Шарипутта умер еще раньше, в доме у своей матери.)

Незадолго до смерти Будда стал свидетелем разгрома его родины войсками кошальского раджи. Капилавасту был сожжен, немногие уцелевшие бежали в горы. Конечно, кошельцы не осмелились тронуть великого мудреца, прославившегося уже по всей Индии. Внешне спокойно смотрел Будда на развалины родного города, показывая своим ученикам, что ни одно событие во Вселенной не может прервать размышлений истинно просветленного. Но и этот кошмар, и смерть лучших учеников стали грозными предвестниками приближающейся смерти самого Гаутамы. Восьмидесятилетний старик, он постоянно испытывал жестокие боли и спазмы. Будда говорил Ананде: «Тело мое как обветшалая телега». Несмотря на это, он продолжал странствовать, переходя из одного города в другой и не прекращая проповедовать. Смерть настигла его внезапно. В селении Кузинаре, будучи в гостях у кузнеца Кунда, Будда поел вяленой свинины. Сразу после трапезы его начали терзать сильнейшие боли, и Сиддхартха понял, что умирает.

Окруженный самыми близкими учениками, он молча страдал, изредка впадая в забытье, во время которого бормотал: «Все сотворенное погибнет». Ананда рыдал, не в силах смириться с потерей лучшего друга и учителя. Будда попытался утешить его: «Не я ли говорил, Ананда, что в природе вещей, дорогих нам и близких, заключено то, что мы должны некогда с ними расстаться?» Вскоре настали последние минуты. Будда приподнялся на ложе и проговорил: «Монахи, все существующее - преходяще, пекитесь о своем спасении». Сиддхартха замолчал, осторожно перевернулся на правый бок и умер. Великий Будда навсегда вступил в блаженную нирвану.

Останки Шакья-Муни были сожжены на большом погребальном костре с почестями, которых удостаивали только мертвых царей. Пепел «Просветленного» был разделен на несколько частей и захоронен в разных городах, где над шкатулками с прахом были сооружены особые часовни.

2. Ранний буддизм

Будда умер, но осталось его учение, которое станет самой первой из мировых религий. На ранних этапах своего существования буддизм сохранял учение в том виде, в каком его преподал сам Будда, и только позже начались расхождения, раздробившие единую религию на несколько направлений.

Главное в буддийском учении - это стремление к избавлению от страданий, стремление к нирване. Сам Будда говорил: «Как неизмеримый океан имеет один вкус - вкус соли, так и мое учение имеет один вкус - вкус спасения». Зная «четыре благородные истины» и «священный восьмеричный путь спасения», можно навсегда избавиться от воплощения в материальном мире. Согласно Будде, жизнь человека, как и в учении брахманов, определяет «карма». «Карму», по буддийскому учению, нельзя исправить ни жертвами, ни упованием на богов, которые тоже подчиняются ее неумолимым законам. Только правильный образ жизни - «движение по пути спасения» разрушает «карму». Ранний буддизм признавал одну возможность для освобождения - это монашество. Но монашеский образ жизни ценен не сам по себе, а потому, что он быстрее всего приводит человека к осознанию иллюзорности окружающего мира. Наше сознание под воздействием «кармы» творит Вселенную, наполненную страданием. Сознание это не цельно, не едино, а состоит из множества отдельных «дхарм» или «санкар» - «образов», отдельных психологических состояний или настроений, первооснов сознания. Оттого, как под воздействием «кармы» сложатся после смерти человека его дхармы, зависит его новое воплощение. Дхармы - основа всего, и поэтому возможно воплощение и в животное, и в демона, и в бога. Буддист должен стремиться к тому, чтобы дхармы успокоились, влились в нирвану.

Само слово «нирвана» означает «угасание». Она во всем противоположна «сансаре» - «блужданию», бесконечному колесу воплощений. Это высшее состояние сознания, о котором даже нельзя сказать ничего определенного, кроме того, что там прекращаются все страдания и нирвана превыше самой полной свободы, покоя и блаженства. Буддизм подчеркивает, что достичь нирваны можно только воплотившись в человека, а уже в человеческом облике следует достичь состояния «просветленного» - «будды». Будда достигает нирваны еще при жизни, но это не окончательная нирвана. Полное угасание («паринирвана») даже для будды наступает лишь после смерти.

Понятно, что представление о мире как о потоке мятущихся частиц сознания - «дхарм» приводило к тому, что в первоначальном буддизме нет учения о богах как о властителях жизни и смерти, владыках, сотворивших Вселенную и определяющих ее судьбу. Будда утверждал, что все боги существуют, как существует все, порожденное нашим сознанием. Они кажутся могущественнее обычного человека, но также подвержены действию «кармы» и также вовлечены в колесо «сансары». Воплощение же в бога гораздо хуже воплощения в человека, так как человек имеет возможность достичь просветления, а бог, пока вновь не воплотится в человека, - нет. Основные божества, в существование которых изначально верили буддисты, те же, что и в индуизме. Это и Брахма, и Кубера, и Индра, и многие другие индийские боги. По мере распространения буддизма из Индии пантеон пополнялся, но место богов в картине мира оставалось прежним.

Космологические представления буддистов страдают неудержимым гигантизмом. Миров существует неисчислимое количество, и они объединяются в мировые группы («сахалоки»), которых «больше, чем песчинок в Ганге». Все эти сложные и фантастические образы мира объясняются как различные состояния сознания, так что вопрос об их реальности или нереальности снимается. Совокупность дхарм создает внешний мир, и для верующего буддиста выражение «достичь нирваны» или «оказаться на высшем небе Брахмалоки», в сущности, синонимы.

Буддой может стать человек, который решил достичь «просветления» и нирваны. Такие люди называются «бодхисатвами». После многочисленных воплощений на земле бодхисатва достигает небес и пребывает там, прежде чем воплотиться среди людей уже как будда. Будда обладает силой, намного превышающей возможности самых великих из богов. В человеческом мире он проповедует путь спасения, достигает первоначальной нирваны, а после смерти - полной. На этом воплощения будды оканчиваются навсегда. Помимо будд существуют еще две категории людей, достигших личного совершенства. Это «архаты» и «пратьекабудды». «Архат» - этот тот, кто достиг нирваны еще при жизни на земле. (Так, Будда Гаутама и будда, и архат одновременно.) «Пратъкабудда» - это «будда для самого себя», тот, кто достиг «просветления», но не стал проповедовать, а занялся только собственным освобождением.

На пути к совершенству верующий должен постоянно упражняться в том, чтобы достичь абсолютного безразличия ко всему и угасания всех желаний. Лучшим путем для этого является медитация, сопровождающаяся «дхианами» - состояниями все большего отдаления от мира. Медитация ведет к состоянию нирваны, к избавлению от земных желаний и привязанностей, боли, страданий и удовольствия. Выделяются четыре вида «дхиан», и на высшей из них медитирующий уже не слышит, исчезают все ощущения, и человек достигает полного безразличия. Можно и за одну земную жизнь достичь нирваны и стать архатом. Но обычно каждого вставшего на путь спасения ждет несколько предварительных стадий совершенствования: «вступившего в поток» (верующий уже не воплотился в аду или в виде животного, но его все еще ждут несколько воплощений), «возвращающегося однажды» (это тот, кого ожидает только одно воплощение) и «невозвращающегося» (того, кто воплощается только в мире богов, прежде чем воплотиться на земле и стать архатом).

Еще при жизни Будды стала складываться ситуация, при которой вокруг сангхи как общины монахов - «бхикшу» - стали группироваться сочувствующие, полностью уверовавшие в учение, но по разным причинам еще не готовые окончательно отрешиться от мирской жизни. Гаутама разрешил эту проблему, приказав считать таких верующих подготавливающимися к монашескому званию и обязав их исполнять «Пять заповедей» («Панча Шила»), по которым буддисты-миряне («упасаки») должны воздерживаться от убийств, воровства, блуда, лжи и возбуждающих напитков. Помимо соблюдения «Панча Шила» упасак свято хранит верность буддийскому учению, сангхе и самому Гаутаме.

3. «Типитака»

Основной священной книгой буддизма является «Типитака» - «три корзины учения», устный вариант которой был создан на собрании «бхикшу» в Раджагрихе сразу после смерти Будды. Ближайшие ученики Сиддхартхи Гаутамы рассказали все, что когда-либо он говорил им о пути к спасению. Все рассказанное, возможно, было записано на пальмовых листьях, которые были сложены в корзины, и этим объясняется общее название для священных текстов. Однако до I в. до н. э. «Типитаку» предпочитали заучивать наизусть, и только от этого времени сохранились достоверные сведения о записях главной книги буддизма. Общепринятая редакция «Типитаки» была сделана только на буддийском соборе в г. Мандалае в 1871 г., после чего канонический текст был вырезан на 729 мраморных пластинах.

Первая часть «Типитаки» называется «Виная-питака» - «корзины устава», где перечисляются проступки монахов и наказания, которые следуют за ними.

Вторая часть - это «Сутта-питака» - «корзина поучений», куда были включены все проповеди Гаутамы, которые запомнили ученики.

Третья часть - «Абхиддама-питака» - «корзина чистого знания» - содержит семь трактатов, рассказывающих о философии Будды.

Помимо текстов «Типитаки» большое значение для понимания сути буддизма имеют биографии Будды., хотя и составлены они достаточно поздно - в I-III вв. н. э. Самыми интересными и подробными из них являются «Махавасту» и «Лалитавистара». «Лалитавистара» - просто связная биография Сиддхартхи Гаутамы, где то в стихах, то в прозе излагаются все события его жизни. Трехтомная «Махавасту» - это настоящий эпос, где рассказ о жизни Будды служит только сюжетным стержнем для нагромождения разнообразных легенд, описаний возникновения мира, картин адских мучений и историй о бесчисленных воплощениях Шакья-Муни. Главной целью создателей этой биографии было не рассказать о земной жизни Сиддхартхи, а показать, как, проходя через инкарнации, он достиг совершенства и просветления.

4. Хинаяна и махаяна

Буддийское предание гласит, что основные вопросы вероучения были обсуждены на трех великих соборах. Первый состоялся сразу после смерти Будды, второй - через 100 лет, при царе Кала Ашоке, третий - еще через 118 лет, при царе Ашоке из династии Мауриев. Некоторыми буддийскими школами существование второго собора, на котором была осуждена группа монахов из Везали за нарушение устава, отрицается, и в таком случае третий собор считается вторым. Состоявшийся при царе Ашоке Маурии собор возглавлял известный монах и проповедник Тишиа Маудгалипутра, и главной темой опять стали отступления от устава, только на этот раз в монастыре в Паталипутре. Но особое значение имеет тот факт, что Ашока сделал буддизм почти государственной религией. Буддийским общинам оказывалась денежная поддержка, царь издавал специальные эдикты в пользу буддизма и даже сам вступил в общину, как было им объявлено в 256 г. до н. э. Ашока заявил: «Два с половиной года я был упасакой и в течение этого времени не проявлял особого рвения. Теперь уже более года прошло с тех пор, как я вступил в сангху и весьма усердно прилагаю свои усилия». Религиозное рвение царя было настолько велико, что он даже приказал казнить несколько монахов из общины в Ашокараме за нарушение устава.

Правление династии Мауриев стало «Золотым веком» для буддизма в Индии. Опираясь на поддержку царей, буддийские проповедники распространяли свое учение в Афганистане, Бактрии, Китае, на Цейлоне, где вскоре возникли значительные общины последователей Сиддхартхи Гаутамы. Но в самой Индии положение буддизма было не настолько прочным. Значительная часть населения не приняла учения о «нирване», вероятно, видя в ней не слишком много отличий от крайнего брахманизма. Во всяком случае, разнообразные индуистские секты, провозглашавшие веру в деятельных и благодетельных богов, казались простому верующему более приемлемыми, чем «путь к спасению», говоривший о счастье полного «угасания» и призывавший не заниматься никакими земными делами. Недовольство буддизмом со стороны последователей традиционных индийских религий было настолько велико, что глава новой династии Шунга, сменивший Мауриев в 180 г. до н. э., - царь Пушьямитра продемонстрировал свою приверженность к ведийской религии торжественным исполнением «ашвамеды» - жертвоприношением коня. Начавшиеся гонения на буддизм продолжились и при следующей династии - Канва.

Падение влияния буддизма в Индии сопровождалось ростом числа его приверженцев в сопредельных странах. Так, этому учению покровительствовали государи Кушанского царства. Царь Канишка даже повелел созвать в 100 г. н. э. Четвертый буддийский собор, возглавлявшийся известными своей праведностью учителями Парсвой и Вазумитрой, на котором был принят новый канон священных книг. Однако канон был признан не всеми общинами, что явилось одним из симптомом близкого раскола буддийской церкви. Раскол не был одномоментным событием, но уже в середине II в. н. э. Стало ясно, что в буддизме выделились два религиозных направления, названных впоследствии «хинаяной» и «махаяной».

Махаяну («большую колесницу» или «широкий путь спасения») принято отождествлять с северным буддизмом, а хинаяну («малую колесницу» или «узкий путь спасения») - с южным, но географическое разделение, конечно, не главное, что различает два эти течения. Если идеи хинаяны, распространившиеся в основном в Индии, Индокитае, Индонезии и на Цейлоне, мало чем отличаются от первоначального буддизма, то учение махаяны, упрочившееся в Непале, Китае, Корее и Японии, было совершенно новым этапом в развитии буддийской религии. Основные идеи махаяны были высказаны монахами Нагарджуной и Арьядевой во II в. н. э., но позднейшее предание преукрасило историю создания нового учения. По легенде, Нагарджуна проник во дворец демонов, где хранились неизвестные записи учения Будды, и похитил их. Эти записи стали основой для всех книг махаяны, которая, таким образом, является более правильным буддизмом, чем хинаяна, которая основывается на предании, полученном от учеников Гаутамы.

Одним из основных пунктов махаяны стало учение о жизни как о пустоте или полной иллюзии («Праджнапарамита»). И поэтому здесь учение о нирване выглядит скорее не как идея угасания в небытии, а, напротив, переход к более полному, истинному бытию, целиком отличному от иллюзии нашего мира. Отсюда и новое понимание образа «бодхисатвы» как спасителя не только самого себя, но и других людей. В махаяне подчеркивается, что бодхисатвой может стать любой человек (и, следовательно, достичь состояния будды может тоже любой), тогда как хинаянисты утверждают, что только 25 предшествующих будд и Майтрейя являются бодхисатвами, а всем остальным людям доступно только состояние архата. В махаяне число и будд, и бодхисатв бесконечно, но подчеркивается, что только «величайшие бодхисатвы» («махасатвы») настолько проникнуты состраданием к остальным живым существам, что не погружаются в нирвану, а остаются в сансаре, чтобы помочь другим достичь освобождения.

Такой взгляд на роль бодхисатв в буддийском учении волей-неволей приводит к их фантастическому обожествлению. Индуистские боги считаются только воплощениями будд, особенно Будды-Гаутамы. Не менее великими считаются и махасатвы Авалокитешвара, Ваджрапани, Манджушри и другие, которым также воздаются божественные почести. Мысль о присутствии в сансаре могущественных существ, которые могут оказывать реальную помощь, повлекла за собой развитие церемоний и обрядности. Махаянисты стали практиковать уже не только одни медитации и собрания общины, но и пышные богослужения с молитвами к бодхисатвам, поклонениями статуям будд, церемониальными шествиями. Из общины нищенствующих монахов сангха в махаяне превратилась в организованную церковь с настоящим духовенством, одной из главных ролей которого стало исполнение обрядов и совершение публичных служб богом.

Принципиальные изменения в махаяне претерпела и организация общины, так как членами сангхи отныне считались не только монахи, но и миряне. «Широкий путь спасения» обеспечивался еще и тем, что провозглашались целых три способа избавления от страдания материального мира - не только аскетические упражнения и философские размышления (путь пратьекабудды) или сострадания ко все живым существам (путь бодхисатвы), но и простое благочестие, связанное с исполнением церковных обрядов (путь слушателей).

5. Буддизм в Китае и Японии

В VIII в. н. э., после разорения арабами севера Индии, бывшего опорой доя буддийской церкви на субконтиненте, а также активизации последователей индуизма, воспользовавшихся ослаблением своих религиозных противников, общины буддистов практически исчезают в Индии. Зоной влияния сторонников хинаяны становятся Цейлон и Индокитай, а махаяна господствует в Китае, Японии и Тибете, где буддизм вскоре претерпевает очередные видоизменения.

В Китае, где первые общины возникли еще во II в н. э., буддийское учение подверглось сильному воздействию со стороны местных китайских верований. Буддизм «окитаился». Многие божества стали восприниматься как воплощения Будды, а отдельные бодхисатвы даже просто отождествлялись с китайскими богами. Так, великий бодхисатва Авалокитешвара в Китае почитался как богиня Гуань-Инь, покровительница материнства и дочь будды Амитабхи, самого почитаемого из всех будд. Считается, что Амитабха, достигнув состояния будды, не удалился окончательно в нирвану, а создал особый рай - «сукхавати», где пребывают все уверовавшие в него. В Китае распространен часто повторяемый молитвенный призыв к Амитабхе: «Амидо-фо!»

Главный интерес китайской философии - это отношения между обществом и человеком, правителем и его подчиненными. Не теория познания, не логика, не эстетика, а этика стоит на первом месте в размышлениях основных представителей китайской философии.

Китайские философы пристальное внимание уделяли единству мира. В этой связи вводилось представление тянь (небо) и дао (закон изменения вещей). Тянь - безличная, сознательная, высшая сила. Дао - закон изменения вещей, вызываемого этой силой.

Состояние всеобщего благоденствия требует подчинения дао, следования его универсальным правилам, подчинения ритмам природы. Человек должен избавиться от личных стремлений, почувствовать дао.

Китайский буддизм переживал как взлеты, так и падения. После благоприятного периода V-VIII вв., настоящего «золотого века», наступило время гонений, продолжавшееся почти до XIII в., когда монгольский хан Хубилай, завоевавший Китай, сам принял буддизм и начал преследовать сторонников даосизма. Однако и в более позднее время традиционные китайские религии (конфуцианство и даосизм) сохраняли большое влияние в обществе. Последние гонения буддизм пережил во второй половине ХХ в., после прихода к власти в Китае коммунистов.

Для развития буддийского религиозного мировоззрения в Китае наибольшее значение имела деятельность сект «чань-буддистов» («дзен-буддистов» в японском прочтении). Основателем секты считается индийский монах Бодхидхарма, проповедовавший в начале VI в. н. э. Учение об отказе от внешних форм спасения (обрядов, строительства монастырей и т.д.) и необходимости сосредоточения на внутреннем мире верующего. Эти представления развил китайский монах Хуэй Нэн, основавший так называемое южное, наиболее радикальное направление чань-буддизма. В своей основной книге «Сутра шестого патриарха» Хуэй Нэн доказывал, что истину невозможно выразить человеческим языком, что разум бессилен перед настоящим знанием и что откровение («дау») можно получить только внезапно и сразу. Получение «дау» и есть реальное просветление. Чань-буддисты отрицают богословскую литературу и предпочитают так называемые коаны - истории-загадки, демонстрирующие полную беспомощность и бессмысленность рационального мышления. В чань-буддийских монастырях была разработана и система медитации, погружения в себя, при помощи которой возможно достичь «дау».

В Японию буддизм проник еще в VI в. н. э., где его распространению препятствовали последователи синтоизма - национальной японской религии. Но уже в 765 г. императрица Сётоку объявила указ, по которому все синтоистские божества считались лишь воплощениями буддийских божеств. Японский буддизм с самого начала разделился на множество сект, имевших опорой разные монастыри и нередко ведших между собой настоящие войны. Из крупнейших сект можно отметить Тэндай и Сингон, придерживавшихся махаяны, различных почитателей Амитабхи и последователей дзен-буддизма. Поклонники Амитабхи (Амида-буцу), объединенные в секты Дзедо-сю и Дзедо Син-сю, считали, что для достижения спасения необходимо постоянно повторять фразу «Наму Амидабуцу!» («О, Будда Амитабха!»). Японский дзен-буддизм провозглашал главной целью верующего достижение «сатори» - «непосредственного озарения», для чего был создан целый курс обучения «дзадзэн». Основой «дзадзэна» было беспрекословное подчинение духовному наставнику и упражнения в полной неподвижности, во время которых только и возможно достижение «сатори». Несмотря на то что воинствующие синтоисты дважды пытались искоренить буддизм в Японии (во второй половине XVI в. и после революции 1868 г.), у этой религии здесь и по сей день множество верных последователей.

Список литературы

1. Виндельбанд В. История философии/ Пер. с нем. П. Рудна. - Киев: Ника-центр, Вист-С, 1997. - 560 с.

2. Елисеев Г.А. История религий: Пособие. - М.: Дрофа, 1997. - 320 с.

3. Канке В.А. Философия. Исторический и систематический курс: Учебник для вузов. Изд. 4-е, перераб. и доп. - М.: Издательско-книготорговый дом «Логос», 2001. - 344 с.

4. Краткая история философии: Учеб. пособие для вузов/ Под общ. ред. В.Г. Голобокова. - М.: Олимп; АСТ, 1996. - 576 с.

5. Лысенко В.Г. Опыт введения в буддизм: ранняя буддийская философия: Учеб. пособие для студ. вузов. - М.: Наука, 1994. - 159 с.

Размещено на Allbest.ru