Суть информационного подхода к проблеме "сознание и мозг"

Размещено на http://www.allbest.ru/

Российская академия наук

Суть информационного подхода к проблеме «сознание и мозг»

Дубровский Давид Израилевич

доктор наук, профессор

главный научный сотрудник

Парадигма функционализма служит теоретическим базисом для обоснования информационной причинности, выяснения ее специфики по сравнению с физической причинностью, а тем самым для решения сложных вопросов, связанных с психической причинностью, поскольку она является видом информационной причинности.

Можно было бы начать с критических соображений В.В. Васильева по поводу информационной причинности, которая, по его мнению, несостоятельна, и в этом заключается, как он считает, главная неувязка, «главная проблема теории Дубровского» (1, с. 185). Автор, однако, ни слова не говорит о том, в чем же именно состоит эта «теория Дубровского». Поэтому, чтобы аргументировано ответить В.В. Васильеву и тем, кто отрицает информационную причинность, приходится напомнить ее суть.

Она сравнительно четко и просто организована и потому удобна для критики. В ней принимаются две исходные посылки: 1) информация необходимо воплощена в своем материальном, физическом носителе (т. е. не существует вне и помимо него) и 2) информация инвариантна по отношению к физическим свойствам своего носителя (одна и та же информация может быть воплощена и передана разными по своим физическим свойствам носителями, т.е. кодироваться по-разному; например, информация о том, что завтра ожидается гроза, может быть передана на разных языках, устно, письменно, с помощью азбуки Морзе и т.д.; во всех этих случаях ее носитель может быть разным по величине массы, энергии, пространственно-времен- ным характеристикам). Если эти посылки принимаются, то можно идти дальше, если нет, то каковы контраргументы.

Кроме этих двух исходных посылок требуется принятие одного соглашения: 3) явление субъективной реальности (например, мой чувственный образ в виде зрительного восприятия предмета А, переживаемый в данном интервале) может интерпретироваться как информация (о данном предмете). При этом понятие информации берется в общепринятом в науке смысле (предложенном Н. Винером) - как «содержание сообщения», «содержание сигнала», не вдаваясь в его различные философские истолкования, которые в данном случае не обязательны, но могут быть в дальнейшем развернуты. Если это соглашение не принимается, то каковы контраргументы? Если принимается, тогда можно сделать следующий шаг.

Поскольку приведенное явление субъективной реальности есть информация об А (обозначим его А), то оно имеет свой определенный носитель (обозначим его Х), который согласно данным нейронауки представляет собой сложную мозговую нейродинамическую систему, т. е. явление субъективной реальности необходимо связано с соответствующим мозговым процессом как информация со своим носителем. Х есть функциональная, информационная система. Хотя она необходимо включает физические компоненты, ее в точном смысле нельзя назвать физической системой, так как ее функциональная специфика не может быть объяснена на основе физических свойств и закономерностей. Это показывает анализ характера необходимой связи А и Х.

Кратко: связь между А и Х является функциональной, представляет собой кодовую зависимость, сложившуюся исторически, в филогенезе или онтогенезе; А и Х - явления одновременные и однопричинные; они находятся в отношении взаимооднозначного соответствия; Х есть кодовое воплощение А или, короче, код А. Именно кодовая структура типа Х определяет наличие качества субъективной реальности, т.е. сознаваемого переживания мной данного чувственного образа (об этом подробнее чуть ниже). Основательное исследование связи А - Х, структурной и функциональной организации систем типа Х, означает расшифровку мозгового кода данного психического явления.

В этой связи выясняются теоретические и методологические вопросы задачи расшифровки кода, типы кодов, способы их преобразования, специфические черты тех мозговых кодов, которые являются носителями явлений субъективной реальности, т.е. информации, данной личности в «чистом» виде (поскольку ее мозговой носитель целиком закрыт для личности, никак не отображается ею); именно такая данность, представленность нам информации в «чистом» виде и выражает качество субъективной реальности. На этой основе определяется экспериментальная программа исследований в области расшифровки мозговых кодов психических явлений. В ее реализации за последние годы уже достигнуты значительные успехи. Это открывает возможности для новой экспериментальной программы исследования коммуникативного кольцевого контура, несущего в себе цепь кодовых преобразований - от мозгового кода типа Х и затем кодовых структур речепроизводства, мимики, выражения глаз до восприятия и декодирования этих сигналов в мозгу другого индивида, вплоть до преобразования их опять же в кодовую структуру типа Х, несущую ему информацию в «чистом» виде, т.е. в форме явления его субъективной реальности (для краткости я выделил лишь некоторые звенья коммуникативного контура; в действительности он далек от линейного изображения и включает многие другие звенья и преобразования).

Следующие вопросы: почему в ходе эволюции возникает качество субъективной реальности (зачем оно?) и почему некоторые информационные процессы, по выражению Чалмерса, «не идут в темноте»? Почему в них информация не только «презентируется», но и «субъективно переживается»? Как возникает и осуществляется такое переживание в результате определенных кодовых преобразований в мозговой нейродинамике? На эти вопросы мною с позиций информационного подхода даны подробные ответы, которые здесь нет возможности воспроизводить. Они изложены в ряде моих работ. В наиболее компактном виде это сделано в упоминавшейся уже статье, которая так и называется: «Зачем субъективная реальность или «почему информационные процессы не идут в темноте»? (Ответ Д. Чалмерсу)». Эту статью я и рекомендую моим оппонентам для критического анализа.

Остановлюсь лишь кратко на нескольких важных моментах. Ответы на указанные вопросы включают критику эпифеноменализма и ряда распространенных суждений в аналитической философии, касающихся аргумента мыслимости «зомби». Последний основан на утверждении, что абсолютно все функции человека (поведенческие, речевые, когнитивные, творческие) могут осуществляться «в темноте», что качество субъективной реальности для них не обязательно, избыточно. В этом случае из класса функций неправомерно исключаются ментальные функции; не говоря уже о том, что «функциональное» нередко отождествляется с «физическим». К тому же мысленные эксперименты с «зомби» проводятся на отдельных примерах (в виде мысленных экспериментов). Общие выводы из них теоретически не корректны в силу неопределенности того, что подразумевается под «всеми функциями» и под «всеми ментальными явлениями». Надо признать, однако, что широкое многолетнее обсуждение темы «зомби» послужило постановке и осмыслению ряда актуальных вопросов проблемы сознания.

Качество субъективной реальности выступает как особый способ представленности информации индивиду. Он включает помимо отображения объекта так же и отображение принадлежности этой информации данному индивиду (данному Я). У человека качество субъективной реальности связано с двумя основными свойствами: 1) данностью информации в «чистом» виде (поскольку мы никак не отображаем ее носитель, не чувствуем, что происходит в нашем мозгу, когда переживаем образ предмета или думаем о чем-либо) и 2) способностью оперировать этой информацией по своей воле в достаточно широком диапазоне.

Для того чтобы информация обрела форму субъективной реальности, т.е. была представлена мне в «чистом» виде, необходимо, по крайней мере, двуступенчатое, кодовое преобразование: первое из них представляет информацию, которая пребывает в «темноте», второе преобразование «открывает» и тем самым актуализует ее в «чистом» виде для нашего Я, делает доступной для произвольного оперирования и использования в целях управления. Тем самым производится информация об информации, что и обусловливает ее субъективную переживаемость для индивида; создается новый уровень интеграции и переработки информации и новый способ управления целостным поведением организма. Многоступенчатость операций такого рода позволяет выходить за рамки текущей ситуации, обобщать опыт, развивать способность «отсроченного действия», «пробного действия без его реализации», прогнозирования, проектирования, построения моделей желательного или нежелательного будущего, т.е. способность действий в виртуальном плане, Субъективная реальность и есть по существу первичная форма виртуальной реальности, возникающая уже у животных. Она приобретает чрезвычайное развитие и многообразные формы и функции благодаря кодовой системе языка, различным видам социальной символики, средствам массовых коммуникаций, характерным для информационного общества.

Но что означает моя способность произвольного оперирования информацией в «чистом» виде, т.е. собственными мыслями, чувственными образами? Она означает мою способность произвольно оперировать некоторым классом собственных мозговых нейродинамических систем (в силу того, что А и Х являются одновременными и однопричинными, взаимно однозначно соответствуют друг другу). Признание этого означает, что я могу по своей воле управлять некоторым классом кодовых преобразований на уровне собственной мозговой Эго-системы (структурно-функциональной подсистемы головного мозга, представляющей мое Я). Но способность управлять собственной мозговой нейродинамикой означает, что Эго-система головного мозга является самоорганизующейся системой и ее функциональные возможности это - функциональные возможности моего Я. Следовательно, акт свободы воли (как в плане производимого выбора, так и в плане генерации внутреннего усилия для достижения цели) есть акт самодетерминации (эти вопросы в разных планах обсуждались во всех моих книгах и многих статьях).

Обоснование реальности свободы воли как актов самодетерминации мозговой Эго-системы позволяет теоретически корректно «соединить» наше Я с нашим мозгом, глубже осмыслить проблемы психической саморегуляции и «ментального» управления собой (в том числе этической саморегуляции и самоуправления), феномены «напряжения мысли», «напряжения воли», «дефицита воли», «сильной воли», так называемой «психической энергии», ибо самодетерминация мозговой Эго-системы, следовательно, нашего Я, включает управление биохимическими процессами, ответственными за производство энергии, необходимой для выполнения задуманного действия, для достижения поставленной цели.

Тем самым удостоверяются наличие неизведанных ресурсов самополагания и самопреобразования, наша (пока еще слабо освоенная) способность расширять контуры психической регуляции (включая создание доступов к механизмам интенсификации творческой деятельности, укрепления воли, действенности высоких жизненных смыслов и ценностей, а, с другой стороны, к использованию ресурсов жизнестойкости нашего организма, в частности, доступа к вегетативным функциям, как это умеют делать йоги, когда они, к примеру, произвольно изменяют свой сердечный ритм). Другими словами, обосновывается наша способность расширять диапазон возможностей управления собственной мозговой нейродинамикой, а тем самым и собственными телесными процессами (со всеми вытекающими из этого желательными для нас следствиями, в том числе экзистенциального характера). Все это вносит существенные коррективы в понимание «природы человека», в проблематику его обучения, воспитания, самопреобразования, позволяет наметить новые направления исследований в этой области и теоретического осмысления «перспектив человека».

Информационный подход позволяет, на мой взгляд, преодолеть «провал в объяснении», как его описывал Томас Нагель. Этот «провал» касается, в первую очередь, научного теоретического объяснения. Ведь проблема «сознание и мозг» является прежде всего междисциплинарной (я сказал бы даже, трансдисцплинарной) научной проблемой (в силу чего в ней сильно выражен метанаучный теоретический каркас), она, безусловно, содержит весьма существенные философские импликации. Но она не может быть названа чисто философской, по преимуществу философской, как склонен думать В.В. Васильев.

Эти положения крайне важно подчеркнуть, так как у большинства представителей аналитической философии (и у В.В. Васильева тоже) в проблеме «сознание и мозг» четко не различается ее научное и философское содержание Над ней довлеет классическая дихотомия «духовного» и «телесного», возведенная в метафизический ранг. И поскольку многие «танцуют» от этого, то они пытаются решать «трудную проблему» чисто философским способом, так сказать, «сверху» и «сразу». Такой путь, как свидетельствует опыт последнего столетия, оказывается, мягко выражаясь, мало продуктивным. Основное содержание знаний о мозге - результат научных исследований, философия имеет к ним косвенное отношение. Описание же и трактовка феноменов сознания весьма существенно определяются философскими установками и понятиями. Однако и феномены сознания могут с достаточным основанием описываться обыденными, научными и метанаучными средствами (во всяком случае, в тех отношениях, когда речь идет об их связи с мозгом).

Должен еще раз повторить, что для меня является общим местом то, что философские принципы и установки неустранимы, играют незаменимую роль в разработке проблемы «сознание и мозг», особенно это касается ее эпистемологических, онтологических и философско-методологическх аспектов. Но для успешной ее разработки на нынешнем этапе чрезвычайно важно различать и соотносить научный, метанаучный и философский уровни ее содержания, а тем самым соответствующие им средства исследования.

Надо четко различать классическую психофизическую проблему - философскую по своей сути - и современную психофизиологическую проблему, сердцевина которой состоит в вопросе об отношении качества субъективной реальности к мозговым процессам. Последняя является научной проблемой, допускающей теоретическое решение, которое опирается на мощный эмпирический базис и способно, в свою очередь, инициировать новые направления, новые методы, новые результаты в исследованиях сознания.

Поэтому «провал в объяснении» должен быть преодолен прежде всего научными теоретическими средствами (специально научными и метанаучными). К этому и призван информационный подход, способный создать «концептуальный мост» между двумя системами понятий и описаний, которые не имеют между собой прямых логических связей (имеется в виду «язык» описания явлений сознания, в основе которого лежат категории смысла, ценности, интенциональности, цели, воли, и язык описания мозговых процессов, в основе которого лежат категории массы, энергии, пространственно-временных отношений и используются физиологические понятия).

Категория информации, будучи научной и метанаучной по своему содержанию, допускает не только формальное, но также семантическое и прагматическое описание (т.е. ценностно-смысловое описание и описание в качестве фактора управления, активности), В то же время информация необходимо воплощена в своем материальном носителе, в определенном коде и, следовательно, требует его описания (как обладающего соответствующими субстратными, физическими, химическими, пространственными, структурно-динамическими, временными свойствами). В силу этого явления сознания и мозговые процессы получают описание и объяснение в рамках информационного процесса и тем самым в единой и уже довольно развитой концептуальной структуре, выполняющей роль искомого «моста». Разумеется, информационный подход и сформированная на его основе концепция, изложенная во многих моих публикациях, требуют пристального критического анализа, и я жду его от моих оппонентов.

информационный причинность психический код

Размещено на Allbest.ru