О психологических исследованиях асоциальной креативности

Размещено на http://www.allbest.ru/

Московский государственный психолого-педагогический университет

О психологических исследованиях асоциальной креативности

Мешкова Н.В.

Ениколопов С.Н.

Москва

Впервые внимание психологов к тому, что креативность имеет темную сторону и может наносить вред, привлек Р.Макларен (R.McLaren) в специальном выпуске журнала Creativity research journal (1993 г.), посвященном исследованию взаимодействия креативности и морали / нравственности. Анализируя пропагандирующее порнографию искусство, рекламу, ради прибыли вводящую потребителя в заблуждение, достижения науки и технологии, наносящие ущерб экологии, он высказал мысль о том, что вне морального контекста понимание креативности не может быть полным. Не менее важно принимать во внимание и намерения / умысел творца при создании продукта [McLaren, 1993]. Иными словами, исследователь обозначил проблему ответственности создателя за продукт своего творчества.

В то же время создание нового, сопровождаемое нарушением общепринятых норм и правил, и мораль нельзя рассматривать вне рамок конвенциональности, о чем говорит другой автор, чья статья была опубликована в том же выпуске журнала - М.Ранко (M.Runсo). Осмысляя связь морали и креативности, он полагает, что оба феномена можно рассматривать как противоположные полюса континуума конвенциональности (то есть традиционность, догматизм, консервативные тенденции) [Runco, 1993]. Такой подход дает возможность выявить, во-первых, креативность, нарушающую мораль и нравственность, а во-вторых, проблемы морали, нуждающиеся в креативном решении.

Подходы Р.Макларена и М.Ранко к психологическим аспектам креативности наметили перспективу ее дальнейшего исследования в социальных ситуациях с неопределенно воспринимаемыми стандартами морали и этики: социальных [Runco, 1993] и моральных дилеммах [Gruber, 1993], а также ситуациях, в которых оправдана физическая агрессия мужчин или вербальная агрессия женщин [Harris, Reiter-Palmon, 2015]. Если говорить о применимости идей данных авторов для исследования асоциальной креативности, реализующейся в феноменах современного общества, то в рамках идеи морали и консерватизма получают новое понимание следующие явления, в основе которых находится собственная мораль творца, оправдывающая асоциальность его творчества: например, вандализм или граффити. Кроме того, в одном контексте граффити будет рассматриваться как креативное творчество, а в другом - как вандализм [Sponner, 2008]. Учитывая, что в разных культурах мораль и конвенциональность имеют свои особенности, то есть то, что морально в одной культуре считается аморальным в другой, имеются основания для исследования культурных и ситуационных различий в асоциальной креативности.

Дальнейшее изучение «темной стороны» креативности было стимулировано террористическими актами в различных странах мира, попыткой понимания причин и разработкой способов противодействия продуктам антисоциальной направленности, в основе появления которых находится решение проблем и достижение целей оригинальными, но не конвенциональными способами, используемыми для нанесения вреда другим людям. Интерес к проблеме асоциальной креативности в отечественной и зарубежной психологии вызван, прежде всего, проблемами противодействия терроризму и предотвращения криминальных действий. Изучение психологических механизмов использования творческого потенциала в антисоциальных целях необходимо для понимания планов и прогнозирования действий террористов с тем, чтобы силовые структуры могли выработать ответные креативные решения [Дикая, 2010]. Разного рода мошенничества и коррупционные схемы также демонстрируют, что совершающие их люди обладают высокими творческими способностями. В то же время в случае террористических актов и криминальных действий, носящих группой характер, приходится дифференцировать разработчиков и исполнителей, обладающих неодинаковым набором и выраженностью психологических характеристик, что затрудняет понимание механизмов возникновения и реализации негативных явлений креативности и подготовку превентивных мероприятий.

Перечисленные виды асоциального поведения, к счастью, все же являются нечастыми явлениями. Между тем в повседневной жизни происходят события, являющиеся следствием реализации креативного потенциала, изучение которых может оказать решающую роль в понимании и предотвращении различных форм девиантного поведения, таких как буллинг и кибербуллинг, плагиат в научной деятельности, нечестная конкуренция в бизнесе, проблемы допинга в спорте, хакерство, вандализм, осуществляемый в отношении продуктов творчества художников и скульптуров, граффити, наркомания.

Следует отметить, что зарубежные авторы дифференцируют по степени интенциальности нанесения вреда асоциальную креативность на негативную и вредоносную [Cropley et al., 2010]. Негативная креативность [negative creativity] - результат дивергентного мышления, реализованный в продукте / идее / решении и ненамеренно направленный во вред какой-либо группы людей [James et al., 1999] или конкретного человека. Зловредная или вредоносная креативность (malevolent cteativity) - использование творческого потенциала для намеренного нанесения вреда кому-либо [Cropley et al., 2008b]. Выделение данных видов креативности необходимо, поскольку негативные продукты креативности являются побочными в процессе решения проблемы, в то время как нанесение вреда оригинальным способом является сознательным для достижения собственных целей индивида [Harris, Reiter-Palmon, 2015]. Кроме того, в основе негативных результатов креативности часто находится решение проблемы, нацеленное на благо общества в целом (например, разработка оружия или мер по противодействию коррупции или терроризму), в то время как зловредная креативность проявляется в явлениях ярко выраженной антисоциальной направленности: преступления и терроризм.

В зарубежной психологии можно выделить подходы к изучению феномена асоциальной креативности, отличающиеся фокусом внимания к различным аспектам этого явления. Один из подходов касается осмысления самого продукта дивергентного мышления, выделение его характеристик, на основе которых разрабатываются стратегии противодействия повторным деяниям и дублированиям имитаторов-последователей. Так, Д.Кроплей (D.Cropley) с коллегами предложили функциональный подход к вредоносной креативности. В основе данного подхода находится модель креативного продукта с точки зрения инженерии [Cropley, Cropley, 2005]. Согласно модели, креативным может считаться продукт, обладающий следующими характеристиками: новый, оригинальный, эффективный, неожиданный; удовлетворяющий тем потребностям, ради которых он создавался; генерализуемый (применимый для решения других проблем); элегантный (обладающий внутренней логичностью); не устаревающий со временем. Характерно, что создается такой продукт в ситуации конкуренции и соревнования [Cropley et al., 2008a]. По мнению Д.Кроплей и его коллег, функциональный подход к креативности необходим для противодействия террористам, поскольку понимание «продукта» их деятельности в рамках функциональной креативности позволяет выработать антитеррористические стратегии, цель которых должна состоять в снижении его эффективности, ценности, генерализуемости и ускорении устаревания. Причем лучшими антитеррористическими решениями являются гибкие и направленные на решение нескольких проблем одновременно. Например, проблема противодействию проникновения на борт самолета человека с оружием не должна ограничиваться только лишь запретительными мерами или детекторами металла, но должны быть разработаны меры, учитывающие ситуацию, когда оружие в самолет все-таки попадет [Cropley et al., 2008a]. Таким образом, эффективность борьбы со зловредной креативностью террористов определяется способностью антитеррористических служб учитывать большее число факторов и расширять фокус решаемых проблем.

Нельзя не упомянуть о том, что некоторые из положений модели функциональной креативности были подвергнуты критике со стороны отдельных авторов, полагающих, что проблема терроризма является междисциплинарной и предполагает взаимодействие специалистов различных отраслей психологии. Так, М.Спунер (M.Spooner), отмечая перспективность исследований, касающихся снижения новизны и ускорения устаревания продукта как меры борьбы с терроризмом, полагает, что фокус только лишь на одном аспекте креативности (в данном случае на продукте креативного мышления) без учета контекста является ограниченным, поскольку в одном контексте эти характеристики нивелируются, а в другом - наоборот. Иллюстрируя эту мысль, он приводит следующие аргументы: во-первых, новизна продукта снижается в ситуации конкуренции и соревнования, а во-вторых, эффективность продукта может расти со временем, как в случае идей различных лидеров, борющихся за гражданские права [Spooner, 2008]. Критику К.Джеймс (K.James) и Д.Драун (D.Drown) можно свести к замечаниям о том, что предложенная Д.Кроплей и коллегами модель ограничена рамками терроризма, и ее следует расширить до модели, объясняющей и другие аспекты поведения, в которых воплощается негативная креативность [James, Drown, 2008].

Обоснуем в чем, на наш взгляд, состоит ограниченность модели. Дело в том, что создатель креативных решений и их исполнитель, как правило, разные люди. Данное обстоятельство разбивает проблему терроризма, да и групповой преступности, на две взаимодополняющие друг друга проблемы. Первая имеет отношение к креативности лидера, разрабатывающего креативные террористические решения своей проблемы и креативные решения по «вербовке» исполнителей. Вторая касается понимания того, почему какая-то группа людей легко принимает креативные идеи лидера. Дело в том, что наблюдения показывают, что огромное количество творческих идей отвергается экспертами, обществом, культурой. В то же время необычный / оригинальный / новый способ нанесения вреда кому-либо приветствуется и принимается членами группы. Решение обозначенных проблем посредством модели функциональной креативности вряд ли возможно, поскольку предполагаемые в ее рамках действия направлены на борьбу с самим вредоносным продуктом и его исполнителем, при этом, на наш взгляд, стимулируя вредоносную креативность лидера.

У Дж.Плуцкера (J.Plucker) и М.Ранко (M.Runco), сопоставлявших креативность и девиантность, мы обнаружили рассуждения о том, что, во-первых, открытость опыту способствует тому, что креативные люди легко принимают девиантность других; а во-вторых, общими характеристиками креативного и девиантного поведения является желание индивида выделиться и вести себя так, как другие себя не ведут, а также антагонизм к конвенциональным ценностям [Plucker, Runco, 1999]. На наш взгляд, рассуждения данных авторов проливают свет на понимание проблемы восприимчивости к антисоциальным творческим идеям: оно находится в большей степени в плоскости личностных характеристик, нежели характеристик продукта креативного мышления.

В данном случае интерес представляет второй подход к исследованию наносящей вред креативности. Он касается нарушений закона и направлен на изучение характеристик как самой личности преступников, так и ситуаций, способствующих реализации вредоносного креативного мышления. Так, Р.Эйзенман (R.Eisenman) при исследовании заключенных пришел к выводу о том, что, несмотря на ригидность мышления, отсутствие креативности в когнитивной и социальной сферах, многие из них отличались оригинальностью в совершении преступления и избегании наказания [Eisenman, 1999, 2008]. Иными словами, асоциальная креативность определяется «областью специализации» нарушителя закона [Cropley, Cropley, 2011]. асоциальный креативность девиантный поведение

Изучение связи креативности и криминального поведения проходит в рамках модели дефицитарности, объясняющей причины нарушения закона неэффективными когнитивными процессами социального научения, отсутствием способности совладания со стрессом, недостаточной саморегуляцией, неблагоприятными социальными факторами (например, навешивание ярлыков) [Krohn et al., 2009]. Данная модель подтверждается тем, что преступники являются психопатами, обладающими такими ассоциируемыми с креативностью характеристиками, как лживость, манипуляция, отсутствие угрызений совести, низкий уровень саморегуляции, неспособность взять на себя ответственность за собственные поступки, импульсивность, гнев и эгоцентризм [Cropley, Cropley, 2011]. Перечисленные характеристики дают возможность предположить, что в основе связи криминального поведения и креативности находятся низкие значения эмпатии и эмоционального интеллекта. Предположение косвенно подтверждается эмпирическими исследованиями психологов: 1. количество зловредных идей отрицательно связано с эмоциональным интеллектом [Harris, Reiter-Palmon, 2015]; 2. эмоциональное манипулирование окружающими и использование их чувств без испытывания вины сочетается с высоким уровнем когнитивной эмпатии (способность понимать, что чувствуют другие) и низким уровнем аффективной эмпатии (способность чувствовать то, что чувствуют другие) [Nagler et al., 2014]; 3. низкие значения эмоционального интеллекта у подростков обусловливают причинение вреда социальному статусу жертвы [Cleverley et al., 2012], у женщин - высокий уровень агрессии в романтических отношениях и злой юмор [Cleveland, 2014].

Связь различных видов креативности с расстройствами личности продемонстрирована в исследованиях зарубежных и отечественных авторов. Так, выявлена связь артистической креативности с шизотимией [Furnham, 2015], психотизма - с вербальной креативностью [Корнилова и др., 2015] и негативной креативностью, реализованной в обмане [Kapoor, 2015]. Разумеется, полученные зависимости нуждаются в дальнейшем изучении и конкретно, как и что способствует реализации оригинальных решений, наносящих вред кому-либо, в повседневной жизни, а не в лабораторных условиях. Одно дело - думать о нанесении вреда, и совсем другое дело - осуществить придуманное. Особый интерес в данном случае представляет изучение агрессивности и ситуативных проявлений агрессии, поскольку многие авторы полагают, что в основе зловредной креативности находится агрессия [Al-Rifaie et al., 2016]. На настоящий момент показано, что агрессивность у мужчин коррелирует с количеством идей использования кирпича и карандаша в качестве оружия [Lee, Dow, 2011]. Кроме того, ситуация мести, когда испытуемым предлагалось предложить как можно больше оригинальных идей отомстить и остаться незамеченным, провоцировала асоциальную креативность у импульсивных людей, имеющих высокие показатели агрессивности [Harris, Reiter-Palmon, 2015].

Еще одним направлением исследований асоциальной креативности может стать и ее взаимодействие с угрожающими стимулами. Основанием для данного вывода являются результаты, полученные Дж.Мейером и Т.Мусвейлером (J.Mayer и T.Mussweiler). Они показали, что в отличие от неугрожающих стимулов, угрожающий социальный контекст повышает генерирование креативных идей. Объяснение полученным зависимостям состоит в том, что в ситуации угрозы приходится решать проблему именно новым и нетривиальным способом [Mayer, Mussweiler, 2011].

Комментируя все перечисленные результаты, нельзя не упомянуть исследование Р.Чавес-Икл (R.Chavez-Eakle) и ее коллег, продемонстрировавших связь креативного потенциала и темпераментальных характеристик: высокого поиска новизны и настойчивости в сочетании с низкими значениями избегания вреда [Chavez-Eakle et al., 2006]. Похожие показатели перечисленных параметров темперамента, входящих в биосоциальную модель Р.Клонингера [Cloninger et al., 1992] , были получены нами в группе испытуемых, члены которой проявляли высокую физическую агрессию в повседневной жизни. Характерной для данной группы оказалась враждебность, генерализованная в картине мира, и предубежденность к представителям различных групп, отличающихся национальностью, полом, сексуальной ориентацией [Ениколопов, Мешкова, 2010]. Следуя логике данного исследования, интерес представляет изучение особенностей асоциальной креативности у лидеров групп различного уровня развития и их связь с такими психологическими характеристиками, как ценностные ориентации, агрессивность, враждебность, картина мира, темперамент, эмоциональный интеллект. Что касается остальных членов группы, то, как показали исследования отечественных авторов, взаимодействие с креативным лидером, в частности учителем, влияет на установки, поведение и когнитивные процессы учащихся-подростков [Дубов, Петровский, 1987]. В этом направлении важно проследить влияние, оказываемое негативными аспектами креативности лидера на групповую динамику и личностные характеристики, установки, ценности членов группы.

Еще одной проблеме следует уделить особое внимание. Она касается методов исследования асоциальной креативности с помощью ситуаций. Дело в том, что некоторые задания, предлагаемые испытуемым для выявления гибкости и оригинальности их идей, могут использоваться как индикаторы наличия креативности антисоциальной и даже криминальной направленности у обследуемого контингента. Таким примером является задание, использованное Д.Андреани и А.Пагнин [Andreani, Pagnin, 1993], «Что бы вы сделали в случае, если бы стали невидимым?». Еще один пример ситуации, направленной непосредственно на выявление асоциальной креативности, представлен в исследовании коллектива авторов под руководством М.Ранко (M.Runco): придумать как можно больше идей скрытой мести за нанесенный ущерб [Hao et al., 2016]. Этими же авторами был предложен опросник вредоносной креативности. Вкратце можно сказать, что он состоит из трех шкал, затрагивающих ситуации, в которых чаще всего применяются оригинальные решения, наносящие вред другим людям. Авторы опросника любезно разрешили нам адаптировать его на российской выборке, и работа по адаптации уже ведется.

Стоит отметить, что скрытость и анонимность - характеристики ситуации, в которых с большей вероятностью может проявляться агрессия. В частности, Д.Лоу (D.Law) с коллегами обнаружили, что подростки создают вебсайты, наносящие вред (проактивная виртуальная агрессия), в условиях анонимности и уверенности в том, что не будут обнаружены [Law et al., 2012].

Если говорить о моральных и социальных дилеммах, то предназначенные для выявления моральных суждений, на наш взгляд, некоторые из них могут быть использованы, разумеется, с соответствующим модифицированием инструкции, для выявления вредоносной креативности, как намеренно наносящей вред, так и негативной с ненамеренно наносимым вредом. В качестве иллюстрации приведем краткое содержание дилеммы из исследования моральных суждений у одаренных подростков, осуществленного Д.Андреани и А.Пагнин [Andreani, Pagnin, 1993]. Одна из двух длительное время воюющих стран разработала оружие, применение которого приведет к выигрышу, но и к огромным жертвам противника; командующий армией решает что делать, поскольку получил приказ применить оружие, когда посчитает нужным. Здесь можно предложить такие вариации инструкций: придумать оригинальные оправдания, почему командующий применил / не применил оружие.

В заключение статьи приведем результаты одного из исследований Д.Андреани и А.Пагнин. При изучении связи моральных суждений и интеллектуальных способностей ими было показано, что интеллектуально одаренные подростки с высокой потребностью достижений чаще по сравнению с неодаренными пренебрегали моральными запретами и демонстрировали низкий уровень эмпатии. Это происходило при решении дилемм, сфокусированных на ценностях человеческой жизни и социальных нормах [Andreani, Pagnin, 1992]. Результаты наводят на мысль о том, что понимание того, что движет креативными людьми, важно для прогнозирования их поведения.

Как показывает анализ исследований, освещающих асоциальную креативность, понимание этого феномена не может быть полным без исследования взаимодействия личностных и ситуативных характеристик, способствующего реализации творческих способностей для нанесения вреда объектам и людям. Проведение таких исследований необходимо для профилактики девиантного поведения, а также анализа негативных последствий различного рода инноваций.

Литература

1. Дикая Л.А. Обратная сторона креативности. Роль креативности в противодействии терроризму. Российский психологический журнал, 2010, 7(5-6), 57-62.

2. Дубов И.Г., Петровский В.А. Перестройка личностных структур учащихся при персонализации личности педагога. В кн.: А.В. Петровский (Ред.), Психология развивающейся личности. М.: Просвещение, 1987. C. 173-191.

3. Корнилова Т.В., Корнилов С.А., Чумакова М.А., Талмач М.С.Методика диагностики личностных черт «Темной триады»: апробация опросника «Темная дюжина». Психологический журнал, 2015, 36(2), 99-112.

4. Ениколопов С.Н., Мешкова Н.В. Предубежденность в контексте свойств личности. Психологический журнал, 2010, 31(4), 35-46.

Аннотация

Рассмотрены накопленные к настоящему моменту в зарубежной и отечественной психологии знания о феномене асоциальной креативности и факторах, способствующих ее проявлению в девиантном поведении. Приведены формы поведения, в которых может реализоваться и реализуется творческий потенциал асоциальной направленности. Описаны два вида асоциальной креативности, выделяемые зарубежными авторами: негативная и вредоносная. Основанием для выделения данных видов является интенциальность нанесения вреда. Представлены подходы к пониманию и изучению творческого потенциала, используемого для нанесения вреда. Рассмотрена функциональная модель креативности и ее применение для создания мер и решений по противодействию террористическим актам. Выделены ситуационные и личностные характеристики, знание о которых помогает прогнозированию и профилактике реализации креативного потенциала в агрессивном поведении. Осуществляется анализ методов исследования асоциальной креативности. Выделяются перспективные направления дальнейшего изучения вредоносной креативности, реализуемой в разного вида девиантном поведении. Делается вывод о необходимости исследования взаимодействия личностных и ситуационных характеристик, провоцирующих применение творческих способностей во вред другим.

Ключевые слова: негативная креативность, вредоносная креативность, терроризм, агрессия, девиантное поведение, лидер, эмоциональный интеллект, враждебность

Размещено на Allbest.ru