Размещено на http://www.allbest.ru/

[Введите текст]

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Саратовский государственный технический университет имени Гагарина Ю.А.»

Институт социального и производственного менеджмента

Кафедра: Психология и прикладная социология

Направление подготовки: 37.03.01 «Психология»

Контрольная работа

по дисциплине: «Этнопсихология»

на тему: Великие люди и развитие цивилизаций. Падение и угасание цивилизаций

Саратов - 2018

Содержание

• Введение
• Глава 1. Роль великих людей в развитии цивилизаций. Архимед, Моисей, Будда, Магомет, Наполеон
• Глава 2. Падение и гибель цивилизаций
• Глава 3. Уроки мировой истории
• Заключение
• Список использованной литературы


Введение

История человечества насчитывает множество цивилизаций, обладавших неповторимостью черт и обликов. Одни разрушались или их разрушали, на их обломках возникали другие. Какова продолжительность существования цивилизации? О.Шпенглер и А.Тойнби утверждали, что цикл развития цивилизации от зарождения до упадка составляет примерно одну тысячу лет. Лев Николаевич Гумилев насчитывал полторы тысячи лет. Бельгиец Кетле пришел к выводу, что средняя продолжительность жизни цивилизации составляет приблизительно 185 лет. Как видим, мнения разные, как разные они и в том, сколько и каких цивилизаций было. Н.Я.Данилевский, например, насчитывает их 11: египетская; ассирийско-вавилоно-финикийская; халдейская, или древне-семитская; китайская; индийская; иранская; еврейская; греческая; римская; новосемитская, или аравийская; германо-романская, или европейская. Две цивилизации -- мексиканская и перуанская -- погибли насильственной смертью на ранней стадии развития. По мнению О.Шпенглера, в истории человечества всего было 8 цивилизаций: вавилонская, египетская, народа майя, античная, индийская, китайская, арабская, западная. А.Тойнби сначала насчитал до 100 самостоятельных цивилизаций Затем, работая над всемирной историей, он сокращал их количество последовательно: сначала до 36. затем до 21 и, наконец, до 13. В принципе, вопрос о том, сколько их было -- 100 или 13 -- не так уж важен.

Русский философ Николай Яковлевич Данилевский писал о цивилизации, что главное «... должно состоять в отличении культурно-исторических типов, так сказать, самостоятельных, своеобразных планов религиозного, социального, бытового, промышленного, политического, научного, художественного, одним словом, исторического развития» [1, c.66].

Глава 1. Роль великих людей в развитии цивилизаций. Архимед, Моисей, Будда, Магомет, Наполеон

Крупные успехи каждой цивилизации осуществлялись всегда небольшой кучкой высших умов.

Изучение цивилизаций показывает, что в действительности только очень незначительной кучке избранных мы обязаны всеми завоеванными успехами.

Хотя толпа пользуется этими успехами, однако, она не любит слишком явного превосходства над собой, и самые великие мыслители и изобретатели очень часто делались ее мучениками. Однако все поколения, все прошлое известной расы расцветают в этих прекрасных гениях, составляющих чудные цветы старого человеческого древа. Они - истинная слава нации, и каждый из членов общества, до самого низшего, может гордиться ими. Они не появляются ни случайно, ни чудом, но представляют собой венец долгого прошлого, как бы концентрируя в себе величие своего времени и своей расы. Благоприятствовать их появлению и их развитию, значит благоприятствовать расцветанию прогресса, которым будет пользоваться все человечество. Если бы мы слишком ослеплялись нашими мечтами о всеобщем равенстве, то нам пришлось бы сделаться первыми его жертвами. Равенство возможно только на низшей ступени. Чтобы равенство царствовало в мире, нужно было бы понижать мало-помалу все, что составляло ценность известной расы, до уровня того, что в ней есть самого низкого. Поднять интеллектуальный уровень последнего из крестьян до гения какого-нибудь Лавуазье невозможно[1, c.19].

Но если роль великих людей значительна в развитии цивилизации, то она, однако, совершенно не такая, какой ее обыкновенно считают. Их действие, еще раз повторяю, состоит в синтезе всех усилий какой-нибудь расы; их открытия всегда являются результатом длинного ряда предшествовавших открытий; они строят здание из камней, которые медленно обтесывали их предки. Историки, обыкновенно очень односторонние, всегда полагали, что можно написать под каждым изобретением имя одного человека; и однако среди великих изобретений, преобразовавших мир, каковы книгопечатание, порох, пар, электрический телеграф, нет ни одного, относительно которого можно было бы сказать, что оно создано одной головой. Когда изучаешь происхождение подобных открытий, то видишь, что они родились из целого ряда подготовительных усилий: окончательное изобретение есть только венец. Наблюдение Галилея относительно одновременности колебаний подвешенной лампады подготовило изобретение точных хронометров, откуда должна была последовать для моряка возможность верно находить путь в океане. Пушечный порох получился из медленно видоизменявшегося греческого огня.

Паровая машина представляет собой сумму целого ряда изобретений, из которых каждое требовало громадных трудов. Грек, будь он во сто раз гениальнее Архимеда, не мог бы выдумать локомотива, ибо для выполнения такой задачи ему нужно было бы ждать, чтобы механика осуществила успехи, которые потребовали двухтысячелетних усилий.

Хотя, по-видимому, политическая роль великих государственных людей более независима от прошлого, но в действительности она не более самостоятельна, чем роль великих изобретателей. Ослепленные шумным блеском этих мощных двигателей человечества, преобразовавших политическое существование народов, такие писатели, как Гегель, Кузен, Карлейль и т.д., хотели из них сделать полубогов, пред которыми все должно преклониться, и один гений которых изменяет судьбу народов. Несомненно, они могут нарушить эволюцию какого-нибудь общества, но не в их власти изменить ее течение.

Великие завоеватели могут уничтожить огнем и мечем города, людей и империи, как ребенок может сжечь музей, наполненный сокровищами искусства; но эта разрушительная сила не должна нас обманывать насчет характера своей роли. Влияние великих политических деятелей продолжается лишь до тех пор, пока, как Цезарь или Ришелье, они умеют направлять свои усилия в духе потребностей эпохи; настоящая причина их успехов предшествовала им самим.

Двумя или тремя веками раньше Цезарю не удалось бы подчинить великую римскую республику власти монарха, и Ришелье был бы бессилен осуществить объединение Франции. [1, c.36]. В политике настоящие великие люди - те, которые предвидят зарождающиеся потребности, события, подготовленные прошлым, и указывают путь, которого следует держаться. Никто, может быть, не видел этого пути, но роковые условия эволюции должны были скоро толкнуть туда народы, судьбами которых временно управляют эти могущественные гении. Они, так же как и великие изобретатели, синтезируют результаты долгого предшествовавшего труда.

Не нужно, однако, проводить слишком далеко эти аналогии. Изобретатели играют важную роль в развитии цивилизации, но никакой непосредственной роли - в политической истории народов. Великие люди, которым мы обязаны всеми важными открытиями, от плуга до телеграфа, составляющими общее достояние человечества, никогда не обладали качествами характера, необходимыми для основания религии или для завоевания империи, т.е. для заметного изменения внешнего вида истории. Мыслитель слишком ясно видит сложность проблем, чтобы он мог иметь когда-либо очень глубокие убеждения, и слишком мало политических целей кажутся ему достойными его усилий, чтобы он мог преследовать хоть одну из них. Изобретатели могут изменить внешний вид цивилизации; фанатики с ограниченным умом, но с энергичным характером и с сильными страстями одни только могут основывать религии, империи и поднимать массы.

По призыву Петра Пустынника миллионы людей устремились на Восток; слава человека, страдавшего галлюцинациями, как Магомет, создала силу, необходимую для того, чтобы восторжествовать над старым греко-римским миром; какой-то неизвестный монах Лютер предал Европу огню и крови. Не среди масс может найти лишь слабый отклик голос какого-нибудь Галилея или Ньютона.

Не будем упускать важности их роли, но не станем, вместе с тем, забывать, что предпринятый ими труд они успели совершить только потому что бессознательно воплотили в себе и выразили господствующий идеал своей расы и своего времени. Нельзя быть вождем народа, не воплощая его мечтаний. Моисей олицетворял собой в глазах евреев жажду освобождения, которая таилась годами в их душах рабов, истерзанных египетскими бичами. Будда сумел понять бесконечные бедствия своего времени и выразить в религии потребность любви и жалости, которые в эпохи всеобщего страдания начинали проявляться в мире. Магомет осуществил объединением религии политическое объединение народа, разделенного на тысячи враждебных племен. Артиллерист Наполеон воплотил идеал военной славы, блеска и революционной пропаганды, составлявших тогда основные черты народа, который он в продолжение пятнадцати лет водил чрез всю Европу, преследуя самые безумные приключения [1, c.78].

В конце концов идеи, а следовательно, и те люди, которые их воплощают и распространяют, руководят миром. Их торжество обеспечено с того момента, как они имеют в числе своих защитников страдающих галлюцинациями и убежденных. Для силы их действия мало имеет значения истинны ли они или ложны. История нам даже показывает, что наиболее нелепые идеи всегда сильнее фанатизировали людей и играли наиболее важную роль. Во имя самых обманчивых химер мир до сих пор подвергался сильнейшим потрясениям: цивилизации, казавшиеся вечными, рушились и основывались другие. Земля принадлежит нищим духом, но под тем условием, чтобы они обладали слепой верой, двигающей горы. Философы, посвящающие часто века на уничтожение того, что люди глубокого убеждения иногда создают в один день, должны преклониться пред ними. Убежденные как бы участвуют в тех скрытых силах, которые управляют миром. Они вызвали наиболее важные события, записанные историей.

Глава 2. Падение и гибель цивилизаций

Всегда нужно очень долгое время для известного народа, чтобы подняться на высокую ступень цивилизации и иногда - очень короткое, чтобы упасть с нее. - Главный фактор падения какого-нибудь народа - понижение его характера. - Механизм разложения цивилизаций до сих пор был один и тот же для всех народов. - Симптомы упадка, представляемые некоторыми латинскими народами. - Развитие эгоизма. - Ослабление инициативы и воли. - Понижение характера и нравственности. - Современная молодежь.

Условия среды, поддерживающие постоянство их признаков, не всегда существуют. Если же эта среда случайно изменяется, то и элементы душевного склада, поддерживаемые ее влиянием, в конце концов подвергаются регрессивным изменениям, приводящим их к исчезновению.

По физиологическим законам, которые наблюдаются у всех существ, для исчезновения органа требуется бесконечно меньше времени, чем нужно для его образования [2, c.86].

Всякий орган, остающийся без действия, теряет скоро способность функционировать. Глаз рыб, живущих в пещерных озерах, под конец атрофируется, и эта атрофия в конце концов становится наследственной. Даже в пределах короткой индивидуальной жизни орган, на образование которого путем медленных приспособлений и наследственных наклонностей требовались, может быть, тысячи веков, очень быстро доходит до атрофии, если его перестают приводить в действие.

Душевный склад существ не может избежать этих физиологических законов. Мозговая клеточка, которая не упражняется, в свою очередь перестает функционировать, и психические качества, требовавшие века для своего образования, могут быть быстро потеряны. Храбрость, инициатива, энергия, дух предприимчивости и различные качества характера, очень медленно приобретаемые, могут изгладиться довольно быстро, раз им не представляется больше повода упражняться. Этим объясняется тот факт, что какому-нибудь народу всегда нужно очень долгое время, чтобы подняться на высокую ступень культуры, и иногда очень короткое время, чтобы упасть в пропасть вырождения.

Когда исследуешь причины, постепенно приводившие к гибели все различные народности, о которых нам рассказывает история, будут ли это персы, римляне, или какой-либо другой народ, то видишь, что основным фактором их падения была всегда перемена в их душевном складе, вытекавшая из понижения их характера. Я не знаю ни одного народа, который бы исчез вследствие понижения своих умственных способностей [2, c.95].

Для всех прошедших цивилизаций механизм разложения был одинаков и притом до такой степени, что остается только спросить себя, как это сделал один поэт, не состоит ли в сущности история, занимающая столько книг, всего из одной страницы? После того, как какой-нибудь народ достиг той ступени цивилизации и могущества, когда он, уверенный в своей безопасности, начинает наслаждаться благодеяниями мира и благосостояния, доставляемыми ему богатством, его военные доблести постепенно теряются, излишество цивилизации развивает в нем новые потребности, растет эгоизм. Гоняясь только за лихорадочным наслаждением быстро приобретенными благами, граждане предоставляют ведение общественных дел государству и скоро теряют все качества, некогда создавшие их величие. Тогда соседние варвары и полу варвары, имея очень малые потребности и очень интенсивный идеал, совершают нашествие на слишком цивилизованный народ, уничтожают его и на развалинах разрушенной цивилизации образуют новую. Таким-то образом, несмотря на страшную военную организацию римлян и персов, варвары уничтожили империю первых и арабы - империю вторых. Впрочем, не умственного развития недоставало подвергшимся нашествию народам. С этой точки зрения невозможно было никакое сравнение между победителями и побежденными. Именно когда Рим уже носил в себе зародыши близкого упадка, т.е. при первых императорах, он насчитывал больше всего художников, литераторов и ученых. Почти все произведения, создавшие его величие, восходят к этой эпохе его истории. Но он потерял тот основной элемент, которого никакое умственное развитие не может заменить: характер.

"Нравы были испорчены, семья разлагалась, характеры были изнежены. Под рукой абсолютной власти выродившийся человек съеживался. Было столько ужасных притеснений, но никогда ни малейшего протеста". Римляне древних веков имели очень слабые потребности и очень сильный идеал. Этот идеал - величие Рима - абсолютно господствовал над всеми душами, и каждый гражданин готов был пожертвовать для него своей семьей, своим состоянием и своей жизнью [2, c.112].

Когда Рим сделался центром вселенной, самым богатым в мире городом, он наводнился иностранцами, пришедшими со всех стран, и которым в конце концов даны были права гражданства. Требуя для себя только наслаждения роскошью, они очень мало интересовались своей славой. Великий город сделался громадным постоялым двором, но это не был уже больше Рим. Он казался еще живущим, когда варвары явились у его ворот, но душа его уже была мертва давно.

Аналогичные причины упадка угрожают нашим утонченным цивилизациям, но к ним присоединяются еще другие, обязанные эволюции, произведенной в умах современными научными открытиями. Наука обновила наши идеи и отняла всякий авторитет у наших религиозных и социальных понятий. Она показала человеку ничтожное место, какое он занимает во вселенной, и полное равнодушие природы к нему. Он увидел, что то, что считалось им свободой, было только незнанием причин, которым он покоряется, и что в системе необходимостей, которые им руководят, естественное положение всех существ таково, чтобы быть в порабощении. Он заметил, что природа не знает того, что мы называем состраданием, и что весь завоеванный прогресс достигнут был только путем безжалостного подбора, ведущего беспрестанно к подавлению слабых в пользу сильных.

Все эти ледяные и холодные понятия, столь противоречащие всему тому, что говорили старые верования, очаровывавшие наших отцов, вызвали тревожные сомнения в душах современных поколений. В посредственных головах они произвели то анархическое состояние идей, которое кажется наиболее характерным для современного человека.

У молодого поколения художников и образованных людей эти внутренние противоречия привели к своего рода мрачному равнодушию, убийственному для всякой воли, к замечательной неспособности воодушевляться каким-нибудь делом и к исключительному культу непосредственных и личных интересов.

Настоящая опасность для современной цивилизации заключается как раз в том, что люди потеряли всякую веру в абсолютную ценность принципов, на которых она держится. Я не знаю, можно ли назвать от начала мира хоть одну цивилизацию, одно учреждение, одно верование, которые сумели сохраниться, опираясь на принципы, рассматриваемые, как имеющие только относительную ценность[2, c.64].

Конечно, мы из действительного мира можем узнать только явления, простые состояния сознания, ценность которых очевидно относительна. Но когда мы себя ставим на общественную точку зрения, то можем сказать, что для данного века и для данного общества существуют условия существования, моральные законы, учреждения, имеющие абсолютную ценность, так как это общество без них не могло бы существовать. С тех пор, как стала оспариваться ценность их и распространяться в умах сомнение, общество осуждено на скорую смерть.

Вот истины, которые можно смело провозглашать, ибо они не из тех, которые могла бы оспаривать какая-нибудь наука. Противоположная доктрина может производить только самые гибельные последствия. Современные государственные люди слишком много верят в значение учреждений и слишком мало - в значение идей. Наука показывает им, однако, что первые всегда дети вторых и не могут существовать, не опираясь на них. Идеи представляют собой невидимые пружины вещей. Когда они исчезли, то и скрытые подпорки учреждений и цивилизаций поломаны.

Для народа всегда был страшным часом тот, когда его старые идеи спускались в темные подземелья, где почивают мертвые боги.

Оставляя теперь в стороне причины, чтобы изучить результаты, мы должны признать, что большинству великих европейских наций серьезно угрожает явное вырождение, в особенности так называемым латинским и тем, которые принадлежат к ним если не по крови, то, по крайней мере, по традициям и по воспитанию. Они теряют с каждым днем свою инициативу, свою энергию, свою волю и свою способность действовать. Удовлетворение постоянно растущих материальных потребностей стремится стать единственным их идеалом. Семья разлагается, социальные пружины ослабляются. Недовольство и беспокойство распространяются во всех классах, как самых богатых, так и самых бедных. Став очень впечатлительными и крайне переменчивыми, массы, не удерживаемые уже никакими преградами, по-видимому, осуждены беспрестанно колебаться между самой бешенной анархией и самым грубым деспотизмом.

Молодежь все более и более отказывается от карьер, требующих понимания, инициативы, энергии, личных усилий и воли; малейшая ответственность ее пугает. Ограниченная сфера функций, за которые получается жалованье от государства, ее вполне удовлетворяет [3, c.37].

Энергия и деятельность заменены у государственных людей страшно бесплодными личными препирательствами, у масс - восторгами и злобами дня, у образованных каким-то плаксивым, бессильным и неопределенным сентиментализмом и бледными рассуждениями о горестях жизни. Безграничный эгоизм развивается всюду. Каждый в конце концов стал заниматься только собой. Совесть становится покладистой, общая нравственность понижается и постепенно гаснет. Человек теряет всякую власть над собой. Он не умеет больше владеть собой; а тот, кто не умеет владеть собой, осужден скоро подпасть под власть других.

Это понижение нравственности становится очень серьезным, когда оно наблюдается в таких областях, как суд и нотариат, у которых некогда честность была так же обычна, как храбрость у военных.

Переменить все это было бы трудным делом. Нужно было бы прежде всего переменить наше плачевное воспитание. Оно отнимает всякую инициативу и всякую энергию даже у тех, кто получил их по наследственности. Оно тушит всякий проблеск интеллектуальной самостоятельности, давая молодежи как единственный идеал ненавистные конкурсы, которые, не требуя ничего кроме усилий памяти, приводят к тому, что умственное развитие начинает считаться выше всего; но именно рабская привычка к подражанию делает ее совершенно неспособной к проявлению индивидуальности и к личным усилиям. "Я стараюсь влить железо в душу детей", сказал английский педагог министру Гизо, посетившему школы Великобритании [3, c.95].

Это общему понижению характера, этой неспособности граждан управлять самими собой и их эгоистическому равнодушию обязана, главным образом, та трудность, какую испытывают большинство европейских народов, - жить под либеральными законами, одинаково далекими как от деспотизма, так и от анархии. цивилизация либеральный деспотизм падение

Глава 3. Уроки мировой истории

Изучение путей, по которым несколько тысячелетий двигалось человечество, позволяет нам заглянуть в будущее. Очевидно, что с каждым, веком человечество двигалось по этим путям все быстрее и быстрее. Оно становилось все более многочисленным. С каждым столетием оно богатело. Можно ли из этого сделать вывод, что человечество ждет счастливый удел?

Казалось бы, трудно представить себе возможность того, что блистательное продвижение вперед современного цивилизованного мира может быть остановлено. Видимо, сама невероятность такого предположения заставляет некоторых авторов фантазировать по поводу периодических «встряхиваний» земной коры и падения на Землю гигантских астероидов или пугать пришествием агрессоров из далекого космоса. Между тем история восхождения цивилизации от древних охотничьих троп до космических маршрутов -- это не только рассказ о непрерывном движении вперед и вверх, но и повесть о многочисленных падениях в ямы и пропасти [4, c.68].

Первый урок, который можно извлечь из мировой истории, сводится к тому, что причиной гибели цивилизации часто являлось ее растущее благополучие. Технический прогресс способствовал процветанию человека. В то же время возрастающая зависимость человека от техники сделала его беспомощным пленником цивилизации. Любой перебой в подаче воды, света или газа, сильные морозы или снегопады ставят современного человека в отчаянное положение. Кажется, что не нужно никаких «встряхиваний» земной коры или астероида, чтобы поставить большую часть цивилизованных стран на колени. Достаточно приличного снежного бурана и сильного продолжительного мороза.

Люди становятся безвольными пленниками и своих цивилизованных привычек. Когда в США предложили некоторым семьям отказаться от телевизора на один месяц за плату, то почти никто не согласился на это предложение. Некоторые же из согласившихся не выдержали и нескольких дней и вернули полученные деньги, попросив вернуть им их телевизор. Телевизор давно стал самым ценимым предметом домашнего обихода, центром семьи, главным окном в мир. Современные дети сначала начинают смотреть телевизор, а потом уже говорить. Первые картинки, которые они видят, изображены на телеэкране. Между тем исследования показывают, что постоянные телезрители зачастую не могут толком пересказать, что они видят на телеэкране. Впечатление такое, будто многие из них проваливаются в сон к потом не могут вспомнить содержание своих сновидений [4, c.98].

Привязав к себе людей, материальная среда давно стала уничтожать человека. XX век прославился не только двумя самыми разрушительными мировыми войнами за всю историю человечества и сотнями локальных войн и конфликтов, унесших десятки миллионов жертв. Кроме этих кровопролитных событий, в течение XX века не прекращалось уничтожение людей, вызванное неумением обуздать разрушительные последствия технологических перемен в нашей жизни. Казалось, что на планете происходило несколько необъявленных войн, каждая их которых уносила ежегодно не меньшее число жертв, чем крупный международный конфликт. В то же время шокирующие сообщения об отдельных технологических катастрофах, крушениях самолетов и поездов, во время которых гибнет несколько десятков людей, фактически скрывали подлинный масштаб войн, которые человечество ведет против самого себя с помощью созданных людьми изделий[4, c.135].

Отходы промышленного и сельскохозяйственного производства, последствия использования техники в быту сделали опасными для здоровья не только производственную территорию, но и всю среду обитания человека. В «экологической войне» против человечества главными орудиями являются токсины и излучения, которые быстро или медленно уничтожают миллионы людей. Мы не знаем всех последствий тех продуктов, которые были некогда произведены в самых различных лабораториях и цехах современного мира. Отравляющие вещества, выброшенные в контейнерах на дно Мирового океана, ядерные отходы, которые были слиты в болота, процессы в растениях, вызванные мощными излучениями, могут обрушиться на нас неожиданно, в любой момент.

Второй урок мировой истории показывает, что богатство, созданное и накопленное в обществе, является объектом притязаний слишком многих людей. Как мы помним из мировой истории, цивилизации гибли не раз из-за этого. Накопленные богатства создавали мощное поле притяжения, действующее на тех, кто был лишен тех или иных материальных, интеллектуальных или духовных благ.

В различные времена неимущие старались завладеть накопленными богатствами, а если им препятствовали в этом, они разрушали мешавшие им барьеры и часто губили саму цивилизацию. Правда, ныне многие страны мира научились своевременно сглаживать социальные противоречия. Кроме того, обездоленные в различных странах мира -- это не хорошо организованный промышленный пролетариат, а разрозненные группы населения, которые сами по себе вряд ли могут представлять опасность для общества [5, c.74].

Люди, выброшенные обществом, подбираются все растущим криминалитетом. Мировая война, которую ведут преступные элементы против общества, становится все более широкомасштабной, а вероятность того, что современный горожанин или его имущество подвергнутся разбойному нападению, в течение года постоянно возрастает. В урбанизированной Америке каждый третий гражданин ежегодно является жертвой тех или иных видов правонарушений.

При этом техническое оснащение криминальных группировок быстро совершенствуется и намного опережает оборонительный потенциал законопослушных граждан. Так же, как и ядерные бомбардировки, поражающие остающихся в живых неизлечимой лучевой болезнью, уголовные преступления наносят неизлечимые физические и моральные травмы людям. Наркомания, распространяемая преступными синдикатами, калечит жизнь миллионам людей, превращая их в практически неизлечимых инвалидов.

Есть серьезные основания полагать, что криминализация мира может возрасти. В этом случае нас ждет нарастание мирового бандитизма и терроризма. Нетрудно предвидеть сражения преступных синдикатов за передел сфер влияния в городах и отдельных странах или их битвы против правоохранительных органов с применением самых жестоких средств.

Третий урок мировой истории сводится к тому, что неравномерность в распределении благ цивилизации неизбежно приводила к борьбе между различными странами мира за его передел. Превращение США в единственную супердержаву сопровождалось демонстрациями нежелания этой страны более считаться с международными правами и интересами других стран. Вполне вероятно, что США могут еще активнее продолжить свою политическую и экономическую экспансию, укрепляя свои позиции в мире. Используя свое ведущее положение в военной, политической, финансовой и информационной сфере, США могут еще больше подчинить остальные страны и народы своему образу мысли [5, c.121].

Внезапные перемены могут резко перестроить основы международных отношений. Стремительное расширение клуба ядерных держав за пару недель в августе 1998 года после испытаний ядерного оружия в Индии и Пакистане показало, что мировой порядок, складывавшийся десятилетиями, может в одночасье измениться.

История свидетельствует о том, что усиление одной державы неизбежно сплачивает пролив нее другие. Продолжение Соединенными Штатами своей гегемонистской политики может лишь объединить страны современного многополярного мира против Америки. Такое противостояние может стать причиной неожиданного и катастрофического конфликта, которого удалось избежать в XX веке. [5, c.467].

Четвертым уроком мировой истории является вероятность разрушения цивилизации теми народами, которые оказались за ее пределами. Разумеется, сейчас в мире уже не осталось кочевых народов, которые могли бы повторить нашествия Атиллы или Чингисхана.

И все же известно, что стремительному вторжению кочевников предшествовало их многовековое проникновение в цивилизованные страны. Пока сохраняются барьеры между «богатыми» и «бедными» странами, пока в «богатых» странах выходцы из «бедных» стран будут вынуждены исполнять самую грязную работу, а коренные жители «богатых» стран будут брезговать такой работой, до тех пар будут сохраняться условия, следствием которых будет постоянное проникновение мировых «бедняков» в «богатые» страны. Прибывая в эти страны, новые «кочевники» сохраняют обычаи своей цивилизации. Отвергаемые господствующей страной мигранты из Азии, Африки и Латинской Америки зачастую старательно противопоставляют свою культуру господствующей. В этой среде особенно быстро распространяются радикальные взгляды, порой принимающие религиозную форму. В условиях социального и национального неравенства вместо синтеза различных культур складывается обстановка острого межцивилизационного конфликта. Попытки расистов остановить миграцию «цветных» оказываются безрезультатными по мере того, как возрастает потребность в дешевой рабочей силе. Поэтому во всех странах Западной Европы и Северной Америки города быстро меняют свой этнокультурный облик. [5, c.343].

Заключение

На протяжении последних веков II тысячелетия человечество упорно стремилось улучшить свою судьбу, а не уничтожить себя. Правда, это зачастую не воплощалось в жизнь и давало многочисленные неприятные результаты, но люди добились немалого в познании законов природы и пытаясь наладить отношения друг с другом. В самых различных цивилизациях и за их пределами был накоплен огромный опыт мирной и созидательной жизни, который может пригодиться всему человечеству [5, c.443].

Более общее направление развития можно увидеть в технологии создания космических станций. Система автономного жизнеобеспечения позволяет космонавтам долгие месяцы обходиться без поставок жизненно важных продуктов с Земли. Концентрация усилий науки и техники на этом направлении, а также создание безопасных материальных изделий, систем транспорта и производства позволит человечеству избавиться от возрастающего порабощения ненадежной и атакующей его технологии. При этом невозможно будет обойтись без природоохранных мер. В настоящее время все шире развивается технология, учитывающая экологические последствия ее применения. Видимо, есть все основания полагать, что в будущем это направление получит еще большее развитие.

В тоже время такие технологические усилия дадут положительный результат, если образ жизни людей, условия их труда и досуга будут более приближены к природе.

Успехи первобытных людей, кочевников, побеждавших цивилизации, жителей Арктиды в их освоении суровых краев обеспечивались способностью принимать тщательно продуманные и взвешенные решения. Развитие компьютерных технологий открывает новые возможности для самостоятельных операций каждого человека с информацией [6, c.198].

Проблема, которая, возможно, будет, наконец, разрешена человечеством, связана с ликвидацией неравных возможностей, разделяющих людей. Пока такое неравенство будет сохраняться, останется почва для острых конфликтов, разъедающих отдельные страны и народы и всю планету. Можно надеяться, что как позитивный, таки негативный опыт, накопленный человечеством за его историю, позволит ему избавиться от стремления поставить одних людей над другими.

В то же время равенство людей предполагает глубокое понимание их отличий друг от друга. Вероятно, сокровища мировой культуры помогут людям научиться входить в чужие духовные миры.

По каким новым путям пойдет человечество в новом тысячелетии? Где будут проложены новые маршруты? Пройдут ли они через Солнечную систему и далее, или человечество ограничится освоением своей планеты? Культурное наследие древних народов продолжает воздействовать на миллионы людей.

Американский этнограф Эдуард Холл справедливо отмечает, что национальная культура -- «это не просто обычай, который можно одеть или сменить как костюм… она проникает в корни нервной системы человека и определяет то, каким образом он воспринимает мир». Эта культура подразумевает набор ценностей и обычаев, поведенческих навыков и привычек, которые во многом предопределяют поведение человека, а стало быть, и его судьбу. Люди даже могут не сознавать, в какой степени они зависят от национальной культуры. «Большая часть культуры, -- подчеркивал Э. Холл, -- остается скрытой и за пределами сознательного контроля, составляя основу основ человеческого существования. Даже в том случае, когда небольшие частички культуры становятся частью сознательной жизни, их трудно изменить не потому, что они были прочувствованы и прожиты людьми, а потому, что люди не могут действовать или взаимодействовать каким-либо осмысленным способом, кроме как через посредство культуры» [6, c.126].

Являясь набором мировоззренческих и поведенческих норм, каждая национальная культура строго привязана к той или иной земле. Поэтому, где бы ни находился человек, он испытывает притяжение той земли, которая сформировала его культуру, его цивилизацию. Он зависит от тех стартовых площадок, откуда началась его цивилизация, и несет ответственность за судьбу этой цивилизации. Так будет продолжаться до тех пор, пока на Земле остаются представители определенных культур и цивилизаций.

Судьба России стала судьбой каждого из нас по праву рождения. Все мы зависим от нее, но и ее будущее в новом тысячелетии зависит от усилий каждого из нас.

Список использованной литературы

1. Гумилев Л .Н. / Этносфера: История людей и история природы [Текст] / Л .Н. Гумилев. -- М.: Экопрос, 1993.- 544с.

2. Емельянов Ю.В. / Рождение и гибель цивилизаций [Текст]. Серия: "Великие тайны истории". / Ю.В. Емельянов. -- М.:Вече , 2012.- 352с.

3. Данилевский Н.Я. / Россия и Европа. Серия: "Историко-литературный архив" / Н.Я. Данилевский. -- М.: Книга , 2003. - 574с.

4. Тойнби А. Дж. / Цивилизация перед судом истории / А. Дж. Тойнби. - М.: Айрис-Пресс, 2003. - 592с.

5. Яковец Ю.З. / У истоков новой цивилизации [Текст] / Ю.З. Яковец - М.: Лотос, 2001. - 160с.

6. Сорокин П.В. / Человек. Цивилизация. Общество / П.В. Сорокин - М.: Издательство политической литературы, 1992. - 544с.

Размещено на Allbest.ru