Размещено на http://allbest.ru/

2

Размещено на http://allbest.ru/

Взаимосвязь индивидуально-психологических характеристик и признаков посттравматического стресса у детей

Специальность 19.00.13 - психология развития, акмеология

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата психологических наук

Щепина Антонина Ивановна

Москва 2004

Работа выполнена в лаборатории психологии посттравматического стресса Института психологии РАН

Научный руководитель:

кандидат психологических наук Н.В. Тарабрина

Официальные оппоненты:

доктор психологических наук В.М Астапов

кандидат психологических наук Н.Н. Толстых

Ведущая организация: Московский Государственный Психолого-Педагогический Университет

Защита диссертации состоит «23» сентября 2004 в 11 часов на заседании Диссертационного совета Д. 002.016.03 при Институте психологии РАН по адресу: 129366, г. Москва, ул. Ярославская, 13.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ИП РАН.

Ученый секретарь диссертационного совета кандидат психологических наук Е.А. Никитина

Общая характеристика работы

Актуальность проблемы

Возрастающее количество антропогенных и техногенных катастроф, межнациональных и межрегиональных конфликтов, рост терроризма и насилия в современном обществе делает проблему изучения последствий пребывания человека в подобных, психотравмирующих, ситуациях остроактуальной, как в теоретическом, так и в практическом ее аспектах. Особенно актуальна данная проблема в психологии развития, так как хорошо известен факт влияния особенностей переживания травматического опыта на последующее развитие личности ребенка.

В отечественной психологии существует большое количество исследований, которые посвящены таким психотравмирующим ситуациям как эмоциональная и сенсорная депривация, психологические особенности детей-сирот, детей-инвалидов, детей из неполных семей, описания поведения детей, побывавших в зоне стихийных бедствий (Н.Е. Буторина, 1990; Я.Л. Коломинский, С.А. Игумнов, 1995). Также существует ряд исследований, посвященных тревожности (В.М. Астапов, 2001; А.М. Прихожан, 2000), нарушениям развития и задержкам психического развития (В.М. Астапов, 1994). Развитие исследований в области изучения посттравматического стресса позволяет рассматривать эту проблему с другой, более широкой точки зрения.

Важным аспектом изучения посттравматического стресса, в частности - у детей, является исследование связи индивидуально-психологических характеристик с возникновением посттравматического стресса. Существует ряд зарубежных исследований, показывающих, что среди любой выборки, оказавшихся в критической ситуации, не все люди в одинаковой степени подвержены возникновению посттравматического стресса (M. Heuzey, 2000; S. Halligan, 2000; А.А. Фокин, 2001 и др.). Однако такие исследования проводятся, в основном, с взрослыми людьми и на сегодняшний день не существует аналогичных исследований, проведенных на детской выборке.

Выявление паттернов индивидуально-психологических характеристик, имеющих прогностическое значение для определения вероятности развития посттравматического стресса у детей, ранее не проводилось. Оно относится к числу остроактуальных вопросов в психологии развития, так как решение этой проблемы будет способствовать выделению группы детей, которым особенно необходима психологическая помощь в психотравмирующих ситуациях.

Теоретико-методологической основу составляют основные положения субъектно-деятельностного подхода (А.В. Брушлинский, Л.С. Выготский, С.Л. Рубинштейн) и отечественные и зарубежные принципы и подходы к проблемам посттравматического стресса, механизмам его возникновения и специфике его проявлений у детей (C. Figley, M. Horowitz, K. Nader, R. Pitman, R. Pynoos).

Цель исследования:

Изучение взаимосвязи индивидуально-психологических характеристик и параметров посттравматического стресса у детей 10-13 лет.

Предмет исследования

Индивидуально - психологические характеристики детей, переживших психотравмирующие ситуации, детерминирующие различия в уровне проявления посттравматического стресса.

Объект исследования

В качестве объекта исследования выступили подростки 10 - 13 лет, как имевшие травматический опыт, так и не имевшие его. Всего в исследовании приняли участие 161 человек.

Задачи исследования:

Теоретические:

Рассмотреть современные теории посттравматического стресса у детей, механизмы его возникновения, особенности его психологической диагностики.

Проанализировать современные представления о взаимосвязи индивидуально-психологических характеристик и возникновения посттравматического стресса у детей и взрослых; сопоставить имеющиеся в литературе данные о влиянии таких факторов, как пол, возраст, уровень интеллекта, характеристики темперамента, способ реагирования на фрустрацию, отсутствие поддержки в семье на возникновение признаков посттравматического стресса.

Методические:

Разработать методику полуструктурированного интервью для выявления признаков посттравматического стресса у детей.

Эмпирические:

Выявить паттерны индивидуально-психологических характеристик детей, имевших травматических опыт.

Проанализировать взаимосвязь таких индивидуально - психологических особенностей детей, как уровень интеллекта, характеристики темперамента, тип реагирования в ситуациях фрустрации и проявлений посттравматического стресса.

Исследовать влияние демографических - пол, возраст, и средовых - тип травматической ситуации, давность травматизации, социальная поддержка, факторов на выраженность признаков посттравматического стресса у детей.

Практические:

Оценить возможность использования методики полуструктурированного интервью для выявления посттравматического стресса у детей.

Выделить в отдельную группу детей, отрицающих наличие травматических событий в своем опыте, у которых при этом отмечаются признаки психологического неблагополучия, корреспондирующие с признаками посттравматического стресса.

Методы исследования

Полуструктурированное интервью для выявления признаков посттравматического стресса у детей, которое является оригинальной методикой (разработанной в соавторстве с А.В. Макарчук в лаборатории психологии посттравматического стресса), позволяющей выявить уровень интенсивности проявления признаков посттравматического стресса у детей.

Опросник структуры темперамента В.М. Русалова.

Методика прогрессивных матриц Равена.

Тест рисуночной фрустрации Розенцвейга.

Рисунок семьи.

Достоверность научных результатов

Достоверность полученных результатов обеспечена адекватностью применяемых методов и методик, анализом и проверкой данных с помощью различных статистических процедур. Статистическая обработка данных осуществлялась с помощью программного пакета SPSS-10 и включала анализ достоверности различий, корреляционный анализ, факторный анализ.

На защиту выносятся следующие положения

Высокая интенсивность проявлений признаков посттравматического стресса у детей, переживших психотравмирующие ситуации, взаимосвязана прежде всего с низким уровнем интеллекта, а также с высокой эмоциональностью, неадаптивным поведением в ситуациях фрустрации. Выраженность признаков посттравматического стресса и его структура зависят от типа психотравмирующей ситуации.

Наиболее значимым социальным фактором, снижающим интенсивность негативных последствий психотравмирующего опыта, является нормальное функционирование в семье и адекватная поддержка взрослых.

Развитие и проявления посттравматического стресса устойчиво связаны с полом ребенка: у девочек посттравматический стресс возникает чаще и его признаки более выражены, чем у мальчиков.

Группа детей, переживших травматические ситуации, может быть разделена на подгруппы с разным уровнем интенсивности признаков посттравматического стресса, которые характеризуются специфическими паттернами индивидуально-психологических характеристик достоверно различающихся между собой.

Научная новизна и теоретическая значимость

Впервые в отечественной психологии исследована важная, но мало изученная проблема - взаимосвязь индивидуально-психологических характеристик детей и выраженности посттравматического стресса: высокая интенсивность признаков посттравматического стресса у детей корреспондирует с низким уровнем интеллекта, высокой эмоциональностью, неадаптивным поведением в ситуациях фрустрации. Показано, что развитие и проявления посттравматического стресса устойчиво связаны с полом ребенка: у девочек посттравматический стресс возникает чаще и его признаки более выражены, чем у мальчиков.

Впервые продемонстрирована взаимосвязь социальных факторов (тип психотравмирующей ситуации, адекватность поддержки в семье) с развитием признаков психологического неблагополучия, проявляющихся в признаках посттравматического стресса. Результаты настоящего исследования могут послужить теоретической основой для разработки научно-исследовательских программ, направленных на поиск предикторов развития посттравматического стресса у детей.

Практическая значимость

Сконструированный метод психологической диагностики посттравматического стресса у детей позволяет проводить количественную и качественную оценку степени выраженности признаков посттравматического стресса, для разработки индивидуализированных методов психолого-педагогической работы с детьми, пережившими психотравмирующие ситуации, что повысит эффективность оказываемой детям помощи. Материалы данного исследования могут быть использованы при разработке образовательных программ для медицинских, социальных и психологических служб, спасателей, работающих с детьми, имевшими травматический опыт.

Результаты настоящего исследования используются в практической работе в центре психологической помощи «Гратис» при поддержке УВКБ ООН - как в практической работе с детьми, так и для подготовки образовательных программ.

В качестве составной части образовательной программы результаты исследования вошли в учебник «Клиническая психология в социальной работе: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений». Результаты исследования используются в практической работе в Пансионе семейного воспитания «Отчий Дом», в ДКГБ Св. Владимира.

Апробация работы

Основные положения и результаты исследования представлены на научно-практических конференциях (Москва 1998, 2001, 2002, 2003; Владимир 2001), а также обсуждались на заседаниях лаборатории психологии посттравматического стресса ИП РАН.

Структура и объем работы

Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и 4 приложений. Основное содержание диссертации изложено на 193 страницах. Список литературы содержит 211 источник, в том числе 112 источников на английском языке. Работа проиллюстрирована 20 таблицами и 6 графиками.

Содержание работы

Во введении обосновывается актуальность исследуемой проблемы, формулируется цель и задачи исследования, показывается научная новизна, теоретическая и практическая значимость работы, представляются гипотезы и положения, выносимые на защиту.

В первой главе «Обзор литературы» рассмотрены основные теоретические модели посттравматического стресса. Проведен анализ понятия «травматическая ситуация» и особенностей использования этого термина в психологии развития. Подробно рассматриваются данные литературы об основных индивидуально-психологических характеристиках, связанных с возникновением посттравматического стресса у взрослых и детей, рассматриваются различные типологии этих характеристик, предположительно связанные с особенностями подросткового возраста и его новообразованиями.

К основным группам индивидуально-психологических характеристик, связанным с развитием посттравматического стресса у детей относятся: социально-средовые, демографические, когнитивные, индивидуально- личностные, биологические и генетические факторы. Большинство исследователей указывают на наличие устойчивой взаимосвязи между такими индивидуально-психологическими особенностями, как интроверсия, нейротизм, уровень когнитивного развития и возникновением посттравматического стресса. Также выделяются следующие значимые социально-демографические факторы: пол и отсутствие социальной поддержки.

Во второй главе «Процедура эмпирического исследования» описывается объект исследования и пакет методик, который применялся для исследования.

Исследование проводилось в московской средней общеобразовательной школе № 1, «Пансионе семейного воспитания» (негосударственном образовательном учреждении - НОУ), Центре временной изоляции малолетних правонарушителей (ЦВИМП), отделении восстановительной хирургии гортани и трахеи детской больницы им. Св. Владимира. Всего в обследовании принял участие 161 ребенок. Основная часть детей была обследована в московской школе - 121 человек. Выбор таких мест для проведения исследования обоснован тем, что мы рассчитывали включить в исследование детей, имеющих различный травматический опыт. Выделение детей, отнесенных к контрольной группе, происходило на основании скрининговой части интервью, направленной на выявление у них опыта переживания психотравмирующих переживаний. посттравматический стресс устойчивость интеллект

В этой главе подробно описывается полуструктурированное интервью для выявления признаков посттравматического стресса у детей.

Конструирование "полуструктурированного интервью для выявления признаков посттравматического стресса у детей" (ПИВППСД) основывалось на существующих структурированных интервью для взрослых (к таким методикам относится, например, Structured Clinical Interview for DSM (SCID), ПТСР-интервью Ватсона). Пилотажное обследование позволило исключить не работающие вопросы и вопросы, неадекватно понимаемые детьми, после чего обследовалась группа из 50 детей (1996-1998 год), в процессе которого интервью прошло первичную апробацию. Оценка внутренней согласованности ( Кронбаха) по всем шкалам интервью показала достаточно высокие значения ( = 0,7777). Кроме того, был проведен факторный анализ результатов интервью.

Интервью включает скрининговую часть и 42 вопроса, направленные на выявление особенностей эмоционально-личностного реагирования детей на пережитую травматическую ситуацию. Скрининговая часть интервью направлена на выявление наличия травматического события в жизни ребенка (критерий А). Пилотажное исследование показало, что часть детей, отрицающих наличие травматического опыта в их жизни, проявляли в процессе обследования признаки психологического неблагополучия, поэтому было принято решение использовать интервью для всей группы детей.

Результаты теста «Рисунок семьи» оценивались с помощью бальной системы аналогичной традиционно используемым параметрам. Кроме того рисунки оценивались независимо двумя группами экспертов, по 5 человек. Оценка проводилась по 10-ти бальной шкале и основной вопрос, на который отвечали эксперты, был таким: «Насколько психологически неблагополучным представляется этот рисунок, с Вашей точки зрения?» Такая экспертная оценка позволила провести не только количественный, но и качественный анализ рисунков, поскольку ряд рисунков, не имеющих высоких бальных оценок, по субъективному впечатлению были очень неблагополучными. Это происходило за счет цвета рисунка, общей композиции рисунка, сочетания выражений лица и поз. Получена значимая корреляция между оценками двух групп экспертов (критерий Пирсона - 0,790).

В третьей главе «Результаты и их обсуждение» приведены данные эмпирического исследования.

Первый параграф посвящен изложению результатов исследования. На первом этапе исследования проводилось полуструктурированное интервью (ПИВППСД). Большая часть испытуемых - 100 человек (62,1%), не отмечали наличия интенсивного травматического опыта, который мог бы привести к развитию посттравматического стресса, эти дети составили контрольную группу.

Преобладающим типом травматического опыта явилось тяжелое соматическое заболевание и госпитализация (N=19). Следующим по частоте типом травмы является физическое насилие (N=12), смерть близкого человека (N=10). Развод родителей, как травматическую ситуацию, отметили 7 испытуемых, 6 - рассказали о сексуальном насилии, 5 детей пережили стихийное бедствие, катастрофу и 2 ребенка - пребывание в зоне военных действий.

На втором этапе анализировалась взаимосвязь социально-демографических и индивидуально-психологических характеристик (тип психотравмирующей ситуации, пол, возраст; структура темперамента, реакции во фрустрирующих ситуациях; уровень интеллектуального развития; наличие или отсутствие семейной поддержки) с выявляемыми признаками посттравматического стресса. Анализ проводился с использованием сравнения средних значений, оценки значимости полученных различий, корреляционного и факторного анализа. Основные результаты приводятся в таблицах 1 и 2.

Таблица 1. Значимость различий по результатам методик в контрольной группе и в группе детей, имевших травматический опыт

Показатели	Контрольная группа (N=100)	Группа детей, имевших травматический опыт (N=61)	P(t)
	M	SD	M	SD
Тест прогрессивных матриц Равена	34,13	8,63	30,48	10,89	0,014
ОСТ В.М. Русалова
Предметная эргичность	6,86	2,51	6,92	1,86	0,43
Социальная эргичность	8,73	2,42	7,57	2,21	0,01
Пластичность	6,92	2,97	5,80	2,56	0,06
Социальная пластичность	6,12	2,13	5,61	2,53	0,09
Темп	8,36	2,80	8,18	2,84	0,35
Социальный темп	7,51	2,65	6,21	2,32	0,0007
Эмоциональность	7,08	3,51	8,2	3,27	0,021
Социальная эмоциональность	6,56	3,31	8,2	2,83	0,0005
Контрольная шкала	2,83	1,83	3,18	2,32	0,126
Индекс общей эмоциональности (ИОЭ)	13,64	6,12	16,39	5,56	0,004
Индекс общего темпа (ИОТ)	15,87	4,19	14,39	3,72	0,02
Индекс общей активности (ИОА)	45,46	8,48	42,88	7,03	0,04
Индекс общей адаптивности (ИА)	30,86	11,16	23,9	9,32	3,69*10-5
Тест рисуночной фрустрации Розенцвейга
E	9,38	4,41	10,67	3,76	0,0247
I	6,06	2,31	5,53	1,70	0,0498
M	8,59	3,37	7,27	2,99	0,0053
OD	5,25	2,23	5,14	1,76	0,3677
ED	11,75	2,74	12,17	3,37	0,2055
NP	6,93	2,60	5,66	2,05	0,00038
GCR	27,19	8,08	31,44	8,39	0,00098
Тест «Рисунок семьи»
Отсутствие членов семьи	0,38	0,79	0,46	0,85	0,29
Увеличение состава семьи	0,44	0,82	0,3	0,71	0,13
Отсутствие себя на рисунке	0,46	0,85	0,42	0,83	0,39
Ребенок в качестве единственного персонажа на рисунке	0,020	0,2	0,51	0,37	0,17
Наличие признаков единства семьи	0,60	0,7	0,26	0,76	0,25
Детализированность персонажа рисунка	0,15	0,44	0,37	0,58	0,10
Искажение размеров одного из персонажей на рисунке	0,26	0,51	0,46	0,61	0,0077
Размер рисунка	0,17	0,45	0,35	0,80	0,0077
Расположение рисунка на листе	0,24	0,61	0,17	0,72	0,164
Отказ/ уход от выполнения задания	0,020	0,20	0,16	0,56	0,027
Сексуализированность рисунка	0,00	0,00	0,13	0,53	0,014
Агрессивные сюжеты на рисунке	0,00	0,00	3,31	0,37	0,040
Суммарный балл	2,72	2,15	4,80	2,57	0,071
Экспертная оценка 1	3,24	2,77	4,13	3,38	0,0019
Экспертная оценка 2	2,55	2,13	4,92	3,29	0,00085

по результатам Т-теста вероятность ошибки p<0,05

Проведен корреляционный анализ для доказательства наличия взаимосвязи индивидуально-психологических характеристик и признаков посттравматического стресса в группе детей, имевших травматический опыт (таблица 2).

Таблица 2. Анализ взаимосвязи индивидуально-психологических характеристик и признаков посттравматического стресса

Показатели	Корреляция со значением TOTAL ПИВППСД
Тест прогрессивных матриц Равена	- 0,501
ОСТ В.М. Русалова
Предметная эргичность	-0.154
Социальная эргичность	-0.093
Пластичность	0.020
Социальная пластичность	0.279
Темп	0.157
Социальный темп	0.134
Эмоциональность	0.171
Социальная эмоциональность	-0.012
Контрольная шкала	0.028
Индекс общей эмоциональности (ИОЭ)	0,305*
Индекс общего темпа (ИОТ)	-0,030
Индекс общей активности (ИОА)	0,142
Тест рисуночной фрустрации Розенцвейга
E	0.052
I	-0.01
M	-0.042
OD	-0.107
ED	0.107
NP	0.08
GCR	-0.007
Тест «Рисунок семьи»
Отсутствие членов семьи	0,253
Увеличение состава семьи	-0,221
Отсутствие себя на рисунке	0,100
Ребенок в качестве единственного персонажа на рисунке	0,047
Наличие признаков единства семьи	0,194
Детализированность персонажа рисунка	0,070
Искажение размеров одного из персонажей на рисунке	0,060
Размер рисунка	0,335
Расположение рисунка на листе	0,393
Отказ/ уход от выполнения задания	0,337
Сексуализированность рисунка	0,417
Агрессивные сюжеты на рисунке	0,163
Суммарный балл	0,383
Экспертная оценка 1	0,517
Экспертная оценка 2	0,464

корреляция значима на 0,05 уровне

корреляция значима на 0,01 уровне

Во втором параграфе «Обсуждение результатов» данные, полученные в исследовании, анализировались, сравнивались с литературными данными, описанными в первой главе.

В контрольной группе обнаружены дети, демонстрирующие признаки психологического неблагополучия, которые корреспондируют с признаками посттравматического стресса. Эти дети были выделены в отдельную подгруппу, в которую вошли пять девочек и один мальчик. Выявленные признаки психологического неблагополучия заставляют предполагать, что у этих детей имеется опыт травматических переживаний, который может быть выявлен в процессе пролонгированного индивидуального консультирования и получения объективной информации об истории жизни ребенка. Результаты, полученные в этой подгруппе, были проанализированы методом «case study».

Во многих работах, посвященных посттравматическому стрессу, пол рассматривается как фактор, связанный с возникновением посттравматического стресса, что подтверждается и в нашем исследовании. Анализ полученных данных показывает, что существует устойчивая взаимосвязь между полом и выраженностью признаков посттравматического стресса у детей. Так, соотношение девочек и мальчиков в группах было практически одинаковым (группы формировались так, чтобы соотношение девочек и мальчиков в них было сходным). Однако когда в контрольной группе была выделена группа «условной нормы» (группа детей вероятно имевших травматический опыт), соотношение детей было абсолютно иным - 1 мальчик и 5 девочек (16,7% и 83,3% соответственно).

При сопоставлении результатов полуструктурированного интервью можно отметить, что в среднем у девочек отмечаются более высокие значения по всем шкалам интервью. Статистически достоверно различается непосредственная эмоциональная реакция на травмирующую ситуацию (что входит в критерий А) - т.е. девочки чаще отмечают, что они переживали интенсивные чувства страха, отвращения, стыда, беспомощности в момент травмы. С одной стороны, это можно объяснить особенностью эмоционального реагирования девочек, а с другой стороны тем, что в силу существующих в нашей культуре гендерных стереотипов, девочки лучше умеют дифференцировать свои чувства и в большей степени склонны признавать их. Статистически достоверные различия также обнаружены в отношении повышенной возбудимости (в интервью показатели, относящиеся к повышенной возбудимости, относятся к критерию D), описание которой включает проблемы со сном, раздражительность, трудности концентрации внимания, преувеличенную реакцию страха. Значимые различия между девочками и мальчиками существуют в отношении навязчивого воспроизведения травматического опыта. Не выявлено статистически достоверных различий по критерию избегания (в интервью показатели, относящиеся к и избеганию, относятся к критерию С), средние значения, по которому также выше для девочек, однако, этот тип реагирования в значительной степени выражен и у мальчиков.

Общий индекс посттравматического стресса (TOTAL ПИВППСД) также статистически достоверно различается: он больше у девочек, их показатели по всем основным шкалам интервью выше.

Изучение влияния особенностей психотравмирующей ситуации на возникновение посттравматического стресса у детей предполагало в нашем исследовании учет следующих факторов: тип травматической ситуации и давность травматизации. Среди детей с максимальной давностью травматизации в данной выборке (5 лет и более) - отмечаются наиболее "тяжелые" травматические события, такие как пребывание в зоне военных действий, угроза жизни или здоровью близкого человека, физическое насилие, сексуальное насилие. Таким образом, можно говорить о том, что для этих типов травматических ситуации интенсивность переживания посттравматического стресса со временем не уменьшаются. При анализе влияния типа травматической ситуации на возникновение признаков посттравматического стресса можно отметить, что практически по всем шкалам, за исключением нарушения социального функционирования (критерий F) максимальные значения отмечаются у детей, подвергавшихся сексуальному насилию. Им же свойственна в целом более сильная реакция на травму, что отражается в максимальных значениях общего индекса посттравматического стресса (TOTAL ПИВППСД) у детей этой группы. Нарушения функционирования (в интервью показатели, относящиеся к нарушению функционирования, относятся к критерию F) в наибольшей степени свойственно детям, пережившим физическое насилие. Для каждого типа травматического опыта были рассмотрены особенности проявления его последствий.

Интеллектуальное развитие человека как предиктор возникновения посттравматического стресса рассматривалось во многих работах, в основном, на взрослых (в частности на ветеранах Вьетнама в работах F. Armfield, M. Macklin, R. Pitman и др.). Результаты, полученные в нашем исследовании, совпадают с имеющимися данными по этой взаимосвязи: обнаружена значимая отрицательная корреляция между результатами теста прогрессивных матриц Равена и значением общим индексом посттравматического стресса (значение r Пирсона составляет -0,501). Показано, что чем ниже интеллектуальное развитие ребенка, тем более выражены у него признаки посттравматического стресса после травмы. Также были получены значимые различия по результатам теста Равена между контрольной группой и группой детей, имевших травматический опыт. посттравматический стресс психологический интеллект

Таким образом, можно говорить о том, что дети, имевшие низкий уровень интеллектуального развития не вырабатывают адекватные защитные механизмы, им трудно осознать и интегрировать травматический опыт. Эти данные соответствуют данным M. Macklin (1988), который изучал уровень интеллекта у солдат до их отправки в «горячие точки». Он обнаружил, что низкий уровень интеллекта увеличивает вероятность развития посттравматического стресса.

Сопоставление результатов, полученных по тесту прогрессивных матриц Равена с данными, полученными с помощью ПИВППСД, показало наличие значимых отрицательных корреляций со всеми критериями интервью, кроме критерия навязчивого воспроизведения. Таким образом, низкий уровень интеллекта не влияет на вероятность возникновения навязчивого воспроизведения, однако связан с более выраженной эмоциональной реакцией на случившееся (критерий А; r = - 0,442); увеличивает вероятность реакции избегания воспоминаний о травмирующей ситуации (критерий С; r = - 0,452); чаще приводит к возрастанию возбудимости (критерий D; r = - 0,372); чаще вызывает нарушения функционирования (критерий F; r = - 0,500); и, как следствие, дети с низким уровнем интеллектуального развития имеют большие значения общего индекса посттравматического стресса. Результаты показывают, что высокий уровень интеллекта способствует снижению как тенденций к избеганию напоминаний о травме, так и позволяет ребенку справиться с проявлениями повышенной возбудимости и нарушений функционирования.

Полученные результаты, показывающие взаимосвязь темпераментальных характеристик и признаков посттравматического стресса, во многом сходны с данными, полученными при обследовании взрослых испытуемых. Практически все характеристики темперамента, которые по нашим данным оказывают влияние на возникновение посттравматического стрессового расстройства, относятся к коммуникативной сфере: насколько ребенок открыт для общения, стремится к общению, чувствителен к неудачам в общении. Так, по данным J. Davidson (1987) среди ветеранов как войны в Корее, так и Второй мировой войны, имеющих признаки посттравматического стресса, преобладают интроверты; он рассматривает интроверсию как один из предикторов посттравматического стресса. Очевидна и не противоречит большинству исследований, проведенных на взрослых, обнаруженная в настоящем исследовании взаимосвязь между эмоциональностью и выраженностью признаков посттравматического стресса.

Анализ взаимосвязи способов преодоления препятствий, специфики эмоционального реагирования на трудности и посттравматического стресса показал, что существуют значимые различия между группой риска и контрольной группой по следующим категориям: экстрапунитивные реакции; интропунитивные реакции; тип реакции с фиксацией на удовлетворении потребности; показателю GCR (мерой социальной адаптации испытуемого к окружению). Экстрапунитивные реакции (Е) в большей степени свойственны детям, имевшим травматический опыт (М=10,67), чем детям контрольной группы (М=9,38), при значении нормы для данного возраста 8,7. Превышающее норматив значение экстрапунитивной категории является показателем внешненаправленной агрессивности, повышенных требований, предъявляемых субъектом к окружающим, и может служить одним из косвенных признаков неадекватной самооценки. Взаимосвязь экстрапунитивных реакций в ситуациях фрустрации и посттравматического стресса может объясняться тем, что с одной стороны такие дети склонны перекладывать ответственность за разрешение ситуации на других, что можно считать результатом аналогичным результатам, показывающим, что посттравматический стресс связан с экстернальным локусом контроля. С другой стороны, повышение экстрапунитивности отражает высокую агрессивность, которая может быть следствием посттравматического стресса.

Интропунитивные реакции (I) в меньшей степени свойственны детям, имевшим травматический опыт (М=5,53) и в большей степени детям из группы контроля (М=6,06), оба значения находятся в пределах возрастной нормы (М=6,05). Низкие значения по данной категории говорят о том, что для детей из группы риска в меньшей степени свойственно самообвинение, принятие на себя повышенной ответственности.

Тип реакции «с фиксацией на удовлетворении потребности» согласно Розенцвейгу является признаком адекватного реагирования на ситуацию и показывает, в какой степени субъект способен решать фрустрирующие ситуации. Показатели данного типа реакции выше для контрольной группы (М=6,93), ниже для детей, имевших травматический опыт (М=5,66), оба значения ниже значения возрастной нормы (М=8,25). Таким образом, дети из группы риска в меньшей степени способны к адекватному разрешению фрустрирующей ситуации.

Показатель GCR, который обычно расценивается как мера социальной адаптированности испытуемого к своему окружению, по результатам нашего исследования, выше у детей, имевших травматический опыт (М=31,44), чем в контрольной группе (М=27,19), но в обоих случаях оно значительно ниже нормативного показателя 70,25. Этот показатель обладает определенной диагностической ценностью на выборках взрослых (Н.В. Тарабрина, 1984). Ранее, в ряде работ, проведенных именно на детских выборках, этот показатель не обнаруживал достаточной диагностической ценности (E. Duhm, 1959).

Анализ взаимосвязи показателей, полученных по тесту Розенцвейга и особенностей проявления посттравматического стресса в группе детей, имевших травматический опыт. Навязчивое воспроизведение (критерий В) в большей степени свойственно детям с высокой фиксацией на самозащите (тип реакции - ED) и низкой фиксацией на удовлетворении потребности (тип реакции - NP). Таким образом, дети, у которых в ситуациях препятствия превалируют реакции, направленные на защиту слабого Эго, собственного «Я» и в недостаточной степени способные разрешить фрустрирующую ситуацию, чаще отмечают такие проявления посттравматического стресса как навязчивое воспроизведение. В отличие от них дети, которые мало способны к разрешению фрустрирующей ситуации, однако, не фиксированы на защите своего «Я» чаще демонстрируют реакции избегания (критерий С). Дальнейшее исследование этой взаимосвязи может позволить предположить интересный механизм формирования признаков посттравматического стресса и дать возможность делать предсказания о том, какие признаки посттравматического стресса будут преобладать у ребенка. Вероятно, что дети, которые в первую очередь озабочены защитой своего Я, чаще страдают от навязчивого воспроизведения травматического опыта, их постоянное стремление защититься от травмы действует парадоксально - вызывая повторяющиеся воспоминания.

Дети, которые как одно из последствий посттравматической ситуации отмечают у себя повышенную возбудимость (D) склонны предъявлять к окружающим повышенные требования (Е) и чаще всего стремятся преуменьшить значимость фрустрирующей ситуации, или подождать, пока она решится сама собой.

Рисунок семьи использовался для изучения особенностей семейной ситуации, наличия или отсутствия семейной поддержки как одного из факторов, связанных с возникновением посттравматического стресса. Показано, что основными факторами, взаимосвязанными с общим индексом выраженности посттравматического стресса, являются такие характеристики рисунка как: искажение размеров рисунка, смещение рисунка по вертикальной оси, уход, отказ от рисунка, сексуализированность рисунка, наличие агрессивных сюжетов на рисунке. Уход и отказ от рисунка являются по литературным данным фактически прямым признаком семейного неблагополучия. Действительно, как правило, за отказом или уходом стоит подсознательное нежелание столкнуться лицом к лицу с реальной семейной ситуацией. По данным Ю.В. Айзиной (2001) полученных в исследовании детей старшего дошкольного возраста, все эти признаки, за исключением сексуализированности рисунка, относятся к одному симптомокомплексу - чувство неполноценности в семейной ситуации.

Сексуализированность рисунка рассматривается большинством авторов как прямое указания на сексуальное насилие, даже при отсутствии собственно сцен насилия или совращения на рисунке. Также этот признак указывает и на отсутствие семейной поддержки, поскольку семьи, где совершается сексуальное насилие по отношению к детям, являются семьями дисфункциональными, где ребенок не может получить необходимой поддержки. Смещение рисунка по вертикальной линии чаще всего рассматривается как признак тревожности, неадекватной самооценки, что естественно также влияет на развитие посттравматического стресса у детей.

Полученные данные согласуются с результатами исследований, проведенных с взрослыми, показывающими важную роль семейной поддержки в предотвращении возникновения посттравматического стресса у людей, переживших психотравмирующие ситуации.

Для получения целостной картины психологических особенностей детей в контрольной группе и группе риска анализ паттернов поведения детей проводился на двух уровнях. Первый уровень анализа, описанный выше, включал корреляционный анализ и оценку значимости различий, а вторым уровнем анализа был факторный анализ, который позволил выявить основные паттерны реагирования детей, имеющих высокие и средние показатели по общему индексу посттравматического стресса. По результатам факторного анализа были выделены основные характерологические паттерны детей со средним и высоким уровнем проявления признаков посттравматического стресса, их объяснение не может быть однозначным, но позволяет описать основные типы реагирования детей и их типичные проблемы в связи с этим.

Ведущими в данном случае являются следующие паттерны: независимо от интенсивности выраженности признаков посттравматического стресса - «не адекватное поведение в ситуациях фрустрации», специфичные для группы со средней выраженностью посттравматического стресса - «мало эмоциональные, хорошо адаптированные дети» и «активные, низко интеллектуальные дети». Для группы детей с высоким уровнем посттравматического стресса - «малоэмоциональные дети». Отдельную группу составляют дети со следующими характеристиками темперамента - высокий темп, высокая активность, высокий уровень адаптивности, у которых психотравмирующая ситуация вероятно вызывает сильно выраженный посттравматический стресс.

В заключении обобщены результаты проведенного исследования, намечены перспективы дальнейшего изучения психологических последствий переживания психотравмирующих ситуаций детьми младшего подросткового возраста.

Выводы:

Тяжесть травматической ситуации влияет на возникновение посттравматического стресса: наиболее интенсивно переживаются ситуации пролонгированного семейного насилия, физического и сексуального. Эти ситуации приводят к более выраженному и пролонгировано сохраняющемуся посттравматическому стрессу у детей.

Существует устойчивая взаимосвязь между полом и возникновением посттравматического стресса у детей. У девочек посттравматический стресс возникает чаще и его признаки более выражены, чем у мальчиков.

Уровень интеллекта имеет наибольший вес среди индивидуально-психологических характеристик, связанных с возникновением посттравматического стресса у детей. Существует обратная зависимость - чем он ниже, тем интенсивнее проявления посттравматического стресса.

Показано, что такие особенности темперамента, как низкая социальная эргичность (т.е. низкая потребность в социальных контактах); низкий социальный темп; высокая эмоциональность и социальная эмоциональность (высокая личностная тревожность, чувствительность к неудачам, высокая эмоциональность в коммуникативной сфере) значимо связаны с признаками посттравматического стресса у детей. Среди перечисленных характеристик наибольшим весом обладает фактор высокой общей эмоциональности. Это позволяет выдвинуть предположение о том, что вышеперечисленные признаки темперамента, могут быть отнесены к числу предикторов развития посттравматического стресса.

Во фрустрирующих ситуациях детям, имеющим травматический опыт, свойственно преобладание менее адаптивных стратегий в ситуациях фрустрации, преобладание экстрапунитивных или интропунитивных реакций, небольшое количество импунитивных реакций, сниженное количество реакций с «фиксацией на удовлетворении потребности».

Отсутствие адекватной поддержки в семье, нормального функционирования и наличие нарушений в семейной структуре способствует возникновению посттравматического стресса у детей.

Существует специфика взаимосвязи характеристик темперамента, уровня интеллекта и реагирования во фрустрирующих ситуациях в подгруппах по типу травматического опыта. При физическом насилии наиболее значимы такие характеристики как предметная эргичность и низкий уровень интеллектуального развития; для сексуального насилия - социальная эмоциональность; для переживших смерть близкого человека - пластичность; для отмечавших соматическое заболевание, как травматическое событие - социальная эргичность и социальная эмоциональность.

Определены паттерны индивидуально-психологических характеристик у детей с проявлениями посттравматического стресса высокой и средней интенсивности. Показано, что группа детей, переживших психотравмирующие ситуации, может быть разделена на подгруппы с разным уровнем интенсивности признаков посттравматического стресса, которые характеризуются специфическими паттернами индивидуально-психологических характеристик достоверно различающихся между собой. Наиболее значимы паттерны: «неадекватное поведение в ситуациях фрустрации», «мало эмоциональные, хорошо адаптированные дети» и «активные, низко интеллектуальные дети».

Разработанная методика «Полуструктурированное интервью для выявления признаков посттравматического стресса у детей» позволяет оценить интенсивность проявления посттравматического стресса у детей, и выявить детей, отрицающих наличие психотравмирующего события в жизни, имеющих при этом признаки психологического неблагополучия, корреспондирующие с признаками посттравматического стресса.

Результаты исследований представлены в 12 публикациях (включая тезисы докладов)

1. Assessment post-traumatic reaction among children: pilot study (тезисы) / 6 th European Conference on Traumatic Stress, 5-8 июнь 1999. - P. 67 (в соавт. с Tarabrina N.V., Makarchuk A.V.)

2. Children with chronic obstruction of the larynx: features of psychological and emotional sphere / 5^th International conference on Pediatric ORL. July 8 - 11, 2001.- Graz, Austria, 2001.- P. 169. (в соавт. с Makarchuk A.V., Soldatski I.L.и др.)

3. Дети-жертвы сексуального насилия (тезисы) /Материалы первой Всероссийской научно-методическая конференции «Развивающая психология - основа гуманизации образования», 19-21 марта 1998. - С.56 (в соавт. с Макарчук А.В.)

4. Клиническая психология в социальной работе: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. Под ред. Б.А. Маршинина, М. «Академия», раздел 3.2. «Психологические последствия насилия у детей» 2002, С.79-91 (в соавт. с Тарабриной Н.В., Макарчук А.В.).

5. Наказание в разных культурах: между воспитанием и насилием. Бюллетень «Мигранты из дальнего зарубежья», № 11, Москва, 2002. - С. 4-19(в соавт. с Макарчук А.В.)

6. Нарушения психо-эмоциональной сферы у детей с хронической обструкцией гортани /"Заболевания голосового аппарата и верхних дыхательных путей": Юбилейный сборник научных трудов симпозиума, посвященного 10-летию Ассоциации фониатров и фонопедов 24 - 27 мая 2001 г. (г. Владимир) - Москва - Владимир, 2001.- С. 179 - 182 (в соавт. с Тарабриной Н.В., Макарчук А.В., Солдатским Ю.Л. и др.)

7. Особенности посттравматического стресса у детей. Бюллетень «Мигранты из дальнего зарубежья», № 6, Москва, 2001. - С. 31-37 (в соавт. с Макарчук А.В.)

8. Особенности психо-эмоциональной сферы у детей с функциональной дисфонией и узелками голосовых складок (предварительные материалы) / «Коммуникативные нарушения голоса, слуха и речи»: Материалы научно-практической конференции. -М., 2003.- С.235 - 236. (в соавт. с Тарабриной Н.В., Солдатским Ю.Л. и др.)

9. Особенности психоэмоциональной сферы у детей с хронической обструкцией гортани //Вестник оторинолар.- 2002.-№3.-С. 20 - 23. (в соавт. с Тарабриной Н.В., Макарчук А.В., Солдатским Ю.Л. и др.)

10. Практикум по психологии посттравматического стресса. Под ред. Н.В.Тарабриной, Питер, СПБ, 2001. Глава «Особенности посттравматического стресса у детей», с.61-75 (в соавт с Макарчук А.В.)

11. Психологические особенности детей, переживших травматический опыт (тезисы) /Всероссийский съезд практических психологов образования «Практическая психология в условиях модернизации общества», Секция «Психологическая помощь в экстремальных ситуациях», 26-28 мая 2003 г. С. 58 (в соавт. с Макарчук А.В.)

12. Психологические последствия насилия у детей. Бюллетень «Мигранты из дальнего зарубежья», № 8, Москва, 2002. - С.35-44 (в соавт. с Макарчук А.В.)

Размещено на Аllbest.ru