Анатомия депрессии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Сообщение

по книге Эндрю Соломона «Демон полуденный. Анатомия депрессии»

Немного об авторе:

Эндрю Соломон родился в 1963 г. в Нью-Йорке. Поступил в Йельский университет, который с успехом закончил, получив степень бакалавра искусств, а затем магистра английского языка. Затем окончил Jesus College в Кембридже, где первым из иностранцев был признан лучшим студентом выпуска. С 1988 года занимался изучением русского искусства и русских художников, которое завершилось написанием книги «Башня иронии: советские художники в эпоху гласности», 1991. Консультировал членов Совета государственной безопасности США по проблемам российско-американских отношений. Его первый роман, "Каменная лодка" был одним из номинантов на соискание престижной премии газеты "Лос-Анджелес Таймс" за выдающиеся литературные достижения.. Следующая книга, "Демон полуденный: анатомия депрессии", принесла автору 11 национальных книжных наград, включая американскую Национальную книжную премию 2001 года, была переведена более чем на 20 языков мира и вошла в шорт-лист номинантов на Пулитцеровскую премию; книга стала бестселлером во многих странах мира. В течение года с момента публикации только на английском языке книга разошлась тиражом 250 000 экземпляров.

Эндрю Соломон читает лекции о депрессии в разных странах мира, а также в Принстонском, Йельском, Стэнфордском, Гарвардском и Браунском университетах. Он -- член советов колледжа Беркли и Йельского университета. Имея двойное гражданство, живет в Лондоне и Нью-Йорке.

Автор о книге

«Должен особо подчеркнуть, что я не врач, не психолог и даже не философ. Это книга -- глубоко личная, и ее не следует рассматривать как нечто большее: хотя я привожу объяснения и излагаю интерпретации сложных идей, она вовсе не задумана как замена надлежащему уходу и лечению»

Что такое депрессия?

Депрессия указывает на несовершенство любви. Любовь, хотя и не служит профилактикой депрессии, смягчает метания нашего ума и защищает его от самого себя. Единственное чувство, которое сохраняется при отсутствии любви, -- чувство ничтожности.

Пожалуй, лучше всего определить депрессию как душевное страдание, захватывающее нас против нашей воли и затем перестающее зависеть от внешних обстоятельств. Депрессия -- не просто сильное страдание, но слишком сильное страдание может перейти в депрессию. Печаль -- это депрессия, соразмерная обстоятельствам; депрессия -- это печаль, несоизмеримая с ними.

Депрессию условно делят на малую (легкую, или дистимическую) и большую (тяжелую). Легкая депрессия нарастает постепенно и иногда является постоянной. Большая депрессия причиняет явные разрушения. Если представить себе душу из железа, которая закаляется скорбью и лишь ржавеет от легкой депрессии, то при тяжелой депрессии с грохотом обрушивается все сооружение.

У тяжелой депрессии есть ряд определяющих признаков, -- по большей части связанных с уходом в себя, хотя ажитированная, или атипичная, депрессия может характеризоваться не тоскливо-апатическим настроением, а тревожно-меланхолическим и ее обычно довольно легко распознать; она расстраивает сон, аппетит и энергетический баланс. У нее есть тенденция повышать болезненное отношение к отвержению, и она может сопровождаться потерей уверенности в себе и заботы о себе.

Депрессия может быть следствием генетической предрасположенности. Естественно влияют не только гены, но и постоянное близкое общение с человеком, страдающим депрессией (если речь идет о родителях). Существует и химический аспект депрессии. Так как это такая же болезнь, как и болезнь тела. Но верно ли считать депрессию следствием только лишь химических реакций в мозгу?

Сказать: "Я депрессивен, но это всего лишь химия" -- то же самое, что сообщить: "Я кровожаден, но это всего лишь химия" или "Я умен, но это всего лишь химия".

Депрессия понятна до конца лишь тому, кто её испытывал. Пожалуй, единственный эффективный способ передать состояние полного отчаяния и отрицания собственной жизни - это метафоры.

Не так давно я вновь посетил лес, в котором любил бывать в детстве, и увидел дуб столетнего достоинства, в сени которого играли мы с братом. За двадцать лет моего отсутствия к этому горделивому дереву присосалось какое-то огромное вьющееся растение и почти задушило его. Трудно было сказать, где кончался дуб, а где начиналась лиана. Она так полно обвила собою всю структуру ветвей, что ее листья издали казались листьями дуба, и только вблизи можно было увидеть, как мало оставалось у дерева живых листьев и как несколько отчаянно цепляющихся за жизнь побегов отпочковывались от массивного ствола, похожие на ряд торчащих больших пальцев, с листочками, машинально производящими фотосинтез согласно ничего не желающим знать законам биологии.

Недавно, выйдя из тяжелой депрессии, в которой мне было не до проблем других людей, я проникся чувствами этого дерева. Моя депрессия нарастала во мне, как лиана завоевывала Дуб; эта высасывающая тварь обвивалась вокруг меня, отвратительная, но более живая, чем я сам. Она обладала собственной жизнью, которая капля за каплей всасывала в себя мою.

Как это происходит?

Автор рассказывает о своем опыте. Его первый срыв случился через некоторое время после смерти матери, а затем расставания с девушкой, которой пришлось сделать аборт. Не смотря на то, что всё время, начиная с того момента, когда узнал о болезни матери, он ходил к психологу, депрессия настигла его.

Мне стала постылой любовь, работа, семья, друзья. Я стал меньше писать, а потом и вовсе забросил это занятие. -- я не находил у себя никаких сильных эмоций, кроме странного, изводящего беспокойства. Я не чувствовал в себе "милой привычки" к физической и эмоциональной близости. Я стал бояться водить машину. В темноте я не видел дороги, мои глаза высыхали. Я постоянно думал, что вот-вот врежусь в барьер или в другую машину. Бывало, еду по автостраде и вдруг чувствую, что не умею водить. В оцепенении я съезжал на обочину, весь в холодном поту. Когда споткнешься или поскользнешься, во время падения есть такой момент, когда, прежде чем инстинктивно выбросить руку, видишь, как земля мчится на тебя и ты ничего не можешь поделать -- и ощущаешь мгновенный, на долю секунды, ужас. Я так чувствовал себя час за часом, час за часом. Это странно -- ощущать беспокойство на таком экстремальном уровне.

Очень красноречиво падение в депрессию описала Эмили Диккинсон:

Шло Погребенье, у меня в Мозгу, И Люди в Трауре туда, сюда Все шли и шли -- пока не начал, Казалось, пробиваться Смысл -- Когда же все уселись, Запели Службу, и как Барабан -- Все била, била, била эта Служба, Пока не начал Разум мой неметь -- И слышно было, как воздели Ящик, И некий скрип, пронзивший Душу мне Свинцовыми опять же Сапогами, Тогда Пространство зазвонило, будто Стал Космос Колоколом -- чем же стала я? -- Всего лишь Ухом, Мною и Безмолвьем, Каким-то странным Родом неземным, Разбитым, одиноким в этом мире -- И тут Обшивку Разума пробило, Я пала вниз, и с каждым погруженьем Я попадала в Мир и знать переставала*.

В течение депрессивного срыва время тянется несравнимо медленнее. Каждый шаг дается с трудом, обыкновенные действия, как например - сходит в душ, даются с огромным трудом. Отчаяние охватывает каждую клеточку тела.

Во время депрессивного эпизода происходит множество процессов. Наблюдаются нарушения обмена нейромедиаторов (химических передатчиков импульсов по нервным клеткам); изменения функции синапса (области контакта нейронов между собой и с клетками исполнительных органов¹⁸; повышение или понижение чувствительности нейронов; изменения в проявлениях активности генов; повышение (как правило) или понижение обмена веществ в передних отделах коры головного мозга; увеличение содержания гормона, контролирующего секрецию щитовидной железы (ТКИ); расстройство функции мозжечковой миндалины и иногда гипоталамуса (областей мозга); изменение уровня мелатонина (гормона, вырабатываемого шишковидной железой из серотонина); повышение содержания пролактина (избыток производных молочной кислоты, вызывающий у людей, подверженных состоянию тревоги, приступы паники); сглаживание кривой суточной температуры тела и суточного выделения гидрокортизона; нарушение связей между таламусом, базальными ганглиями и фронтальными долями (другие функциональные центры мозга); увеличение притока крови к лобной доле доминантного полушария; уменьшение притока крови к затылочной доле (которая контролирует зрение); снижение желудочной секреции. Трудно разобраться во всех этих явлениях. Какие из них -- причины депрессии, какие -- симптомы, а какие -- просто совпадения?

Этот вопрос до сих пор до конца не изучен. Но современные лекарства для лечения депрессии успешно снижают её проявление путем блокировки снижения серотонина.

Как правило, первый эпизод депрессии обычно связан с каким-нибудь особым событием в жизни, чаще всего трагичным. Самый сильный стресс это унижение, за ним идет утрата. Затем припадки могут приобрести автоматическую форму. И, один раз вошедший в это ужасное состояние, будет входит в него снова и снова. Сколько не чини то, что сломано - оно никогда не станет снова целым, а будет лишь залатанным.

Существует эндогенная и реактивная модели депрессии. Эндогенная начинается изнутри сама по себе, а реактивная - это экстремальная реакция на тяжелую ситуацию. Иногда становится непонятно, что причина, а что следствие. Из-за депрессии ли появляются у нас проблемы в жизни или же это депрессия возникла из-за этих проблем.

Когда депрессивный срыв заканчивается благодаря лекарствам или же, что тоже возможно, сам по себе, то это не повод отказываться от лечения. Все может повториться. А некоторые люди, выходя из срыва становятся более склонны к самоубийству, чем во время него. И жизнь уже никогда не будет такой, как раньше.

В это время очень тяжело объяснить окружающим, что с тобой происходит. Люди нормально воспринимают твое отсутствие, если у тебя тяжелая болезнь наподобие гепатита или СПИДа, но куда сложнее объяснить людям, что ты не можешь с ними нормально общаться и ходить на работу из-за проблем с твоим эмоциональным состоянием, с твоей головой. Многие считают, что это все надумано и ничего не стоит взять в себя руки и снова чувствовать себя нормально. Но так думают лишь те, кто ничего об этом не знает.

Автор поддерживает себя в нормальном состоянии с помощью таблеток, и для малознакомых окружающих он вполне нормален, но «Каждое утро начинается с этой удушающей неуверенности в том, кто я такой, с выискивания раковых образований в любом безобидном прыще, с импульсов страшной тревоги -- а вдруг ночные кошмары были правдой? Будто мое Я обернулось, плюнуло мне в лицо и сказало: не очень-то на меня рассчитывай, у меня своих забот хватает».

Ощущение боли может вызывать новый приступ депрессии и, поэтому необходима особая помощь при травмах или болезнях, вызывающих боль для депрессивных людей.

Существует байка о бедном семействе, мудреце и козе.

Бедное семейство жило в нищете и убожестве, девять человек в одной комнате, недоедали, ходили в лохмотьях -- словом, не жизнь, а одно сплошное непрекращающееся несчастье. Наконец глава семейства отправился к мудрецу и сказал ему: "Великий мудрец, мы так несчастны, что едва живы. У нас страшный шум и страшная грязь, и все время на людях... это ж умереть можно! У нас никогда не хватает еды, и мы уже начинаем друг друга ненавидеть, это просто кошмар. Что нам делать?" Мудрец отвечал: "Вы должны достать козу, и взять ее в дом, и жить с ней месяц. Все ваши проблемы разрешатся". Глава семейства посмотрел на него в изумлении: "Как! Козу? Жить с козой?" Но мудрец настаивал, а поскольку это был всеми уважаемый мудрец, человек его послушался. Жизнь семейства превратилась в ад. Шум стал громче, грязи больше, об уединении нельзя было даже мечтать, есть стало совсем нечего -- все сжирала коза, да и одежды тоже ни у кого не осталось, потому что она сжевала и одежду. Атмосфера в доме накалялась. По прошествии месяца хозяин дома в ярости вернулся к мудрецу. "Мы прожили месяц в одной хижине с козой, -- сказал он, -- и это было ужасно. Как можно было дать такой нелепый совет?" Мудрец кивнул с важным видом: "А теперь выставьте козу вон, и вы увидите, насколько спокойна и возвышенна ваша жизнь".

Так и для людей, переживших депрессивный срыв, планка, после которой хочется начать жаловаться на жизнь существенно повышается. В сущности можно провести параллель между депрессией и теми страданиями, которые испытывает почти каждый человек в своей жизни. Большинство из нас справляется с трудностями и готовы идти дальше. Так и здесь - не смотря на весь ужас случившегося, можно найти в себе силы или/и найти средства извне, которые позволят жить дальше. Пусть и эта жизнь будет с отпечатком страданий.

Шопенгауэр сказал: "Вообразите род сей перемешенным в некую Утопию, где все растет само по себе, а кругом летают жареные индюшки, где люди находят себе любимых без малейших затрат времени и удерживают без всякого труда: в таком месте люди будут умирать от скуки или вешаться, а некоторые начнут драться и убивать друг друга и так станут создавать себе большие неприятности, чем те, которыми без того наделила их природа... полярная противоположность страданию есть скука".

Как это лечить?

Существуют две основные формы лечения депрессии - психотерапия и физическое вмешательство, которое включает медикаментозную терапию и электрошоковую терапию. Для эффективного лечения и хороших результатов необходимо совмещение этих двух видов терапии.

При использовании обоих методов очень важную роль играет выбор. В первом случае нужно выбрать хорошего психотерапевта, что совсем нетривиальная задача. В первую очередь он должен вам нравится, так чтобы чувствовать себя в его обществе комфортно, во вторую - он должен быть профессионалом своего дела.

Лучше всего в лечении депрессии себя показали когнитивно-поведенческая и личностно-ориентированная терапии.

Когнитивно-поведенческая терапия основана на реакциях на внешние события настоящего времени и детства и сосредоточена на целях. Система была разработана Аароном Беком. Он утверждает, что мысли человека часто деструктивны и, заставляя ум мыслить так, как мы хотим, можно фактически изменить реальность. Психотерапевт предлагает пациенту составить список тех событий в жизни, которые привели к текущему состоянию. Затем он систематизирует данные и выявляет закономерности. Пациент понимает почему те или иные события на него негативно воздействует и пытается освободиться от подобных реакций, нейтрализовать свои «автоматические» мысли.

Пациентка может, например, научиться рассматривать излишнюю занятость мужа как его оправданную реакцию на требования по работе, а не как невнимание к ней. Далее она может оказаться способной увидеть, как ее собственные автоматические мысли (например, о том, что она -- недостойное любви ничтожество) переходят в отрицательные эмоции (самобичевание), и определить, как эти отрицательные эмоции ведут к депрессии. Как только этот круг прорывается, пациентка может начать достигать некоторого самоконтроля. Она учится различать то, что происходит в реальности, от собственных идей о происходящем.

Однажды я познакомился с женщиной, пережившей холокост; она провела более года в Дахау, и у нее на глазах погибла в лагере вся ее семья. Я спросил, как она справилась, и она сказала, что с самого начала поняла, что если позволит себе думать о том, что там происходит, то сойдет с ума и умрет. "Я решила, -- рассказала она мне, -- что буду думать только о своих волосах, и все время, что я провела в этом месте, только об этом и думала. Я думала о том, что когда-нибудь смогу их вымыть. Я думала, что надо попробовать расчесать их пальцами. Я думала о том, как вести себя с охранниками, чтобы те не побрили мне голову. Я часами сражалась со вшами, кишевшими повсюду. Это давало моему уму точку сосредоточения, над которой у меня мог быть хоть какой-то контроль, и это заполняло мои мысли, так что я могла отгородиться от реальности происходившего со мной, и так прошла через все". Вот так принцип СВТ можно довести до крайности в экстремальных обстоятельствах. Если вы сумеете направить мысли на определенные образы, это может вас спасти.

Личностно-ориентированная терапия концентрируется на повседневной реальности. Вам предлагается найти то лучшее, что есть сейчас в вашей жизни и сосредоточиться на этом. Лечение проходит две стадии: на первой пациента учат понимать свою депрессию как внешне обусловленный недуг, разбирают все симптомы. Дальше пациент, приняв статус больного, определяет что в сегодняшней жизни он хотел бы изменить, какие проблемы в достижении этого существуют. Проблемы разделяются на 4 категории: то, что доставляет страдание; несоответствие ролей в отношениях (например, в том что даешь и что получаешь); перемены в профессиональной и личной жизни, изоляция. Затем врач с пациентом выстраивают реальные цели и время для их достижения.

Медикаментозная терапия основана на воздействии на нейромедиаторы (биологически активные химические вещества, посредством которых осуществляется передача электрического импульса отнервной клетки через синаптическое пространство между нейронами).

Селективные ингибиторы обратного захвата серотонина (88К1) блокируют процесс абсорбции, тем самым повышая содержание свободного серотонина в мозге.

Антидепрессантам требуется достаточно много времени, чтобы вызвать осязаемые изменения, и они часто непредсказуемы. Кроме того, у них имеются побочные эффекты. У некоторых препаратов это появление суицидальной наклонности, некоторые влияют на сон и аппетит. Частым побочным эффектом является снижение либидо.

Электрошоковая терапия наиболее эффективный способ лечения депрессии. При этой терапии электрический ток пропускают через мозг, вызывая эпилептиформный припадок. Улучшение наступает сразу после процедуры. Но не каждый решится на такое воздействие на свой мозг. Кроме того у прошедших ЭШТ часто наблюдается потеря памяти. Чаще всего это временно. В одном случае из десяти тысяч ЭШТ может вызвать смерть.

Существуют и альтернативные средства борьбы с депрессией. Те, что тебе вряд ли порекомендуют врачи, но которые могу оказаться действеннее любых таблеток.

Вера часто возвращает людей к нормальной жизни. Людям, которых постигла депрессия еще тяжелее от того, что они теряют смысл существования. Им тяжело вставать каждый день по утрам, не понимая для чего.

Эта идея -- остановиться и заглянуть внутрь себя -- в той или иной форме существует в большинстве религий, отсюда и коленопреклонение, и поза лотоса, и простирания. В них есть также движения, призванные оттеснить повседневность и воссоединиться с великими идеями Бытия -- отсюда музыка и обряды. Чтобы выйти из депрессии, нужно и то, и другое.

Хорошего результата в борьбе с депрессией можно достичь и путем новых увлечений. Если они помогают тебе отвлечься от тяжелых мыслей и дарят радость существования - почему бы и нет?

В лечении депрессии отсутствует плацебо - если ты решил, что тебе лучше, то тебе действительно лучше.

Важен, конечно же, образ жизни. Физическая активность и правильное питание просто избавят от лишних поводов для расстройства. Кроме того большинство людей испытывают большое удовлетворение от занятий спортом, они помогают им «очиститься» от негативных мыслей.

Одним из спорных способов лечения депрессии считается траволечение. В основном приверженцы его используют зверобой, который действительно может снять беспокойство и депрессию. Но мало изучены побочные эффекты от его употребления и сомнительно его использование вместо психотерапии и лекарств.

Становятся популярны восточные методы лечения. Цигун, иглоукалывание, медитации и так далее. Кому-то они действительно помогают, кому-то нет.

Могут помочь людям, которых депрессия довела до одиночества и встречи с такими же, как они. Так как говорить о своих проблемах всегда помогает. К тому же среди тех, кто тебя точно понимает.

Крайней мерой лечения является психохирургия.

Нельзя сказать точно, какие методы следует применять, а какие нет. Всё движется. Появляются новые методы лечения, новые лекарства. И всё слишком индивидуально, чтобы можно было бы однозначно сказать что вам поможет.

Кто и как страдает депрессией?

Как нет одинаковых людей, так и нет одинаковых депрессией. В них можно найти что-то общее, например по демографическим признакам. Например, женщины страдают депрессией вдвое чаще мужчин.

Женщины переживают то, что мужчинам неведомо. Предменструальные синдромы, гормональные нарушения, беременность, роды и т.д. Послеродовая депрессия постигает каждую десятую из рожающих. Она выражается в равнодушие к своему ребенку, повышенной плаксивости и раздражительности. Особенности не только биологически, но и социальные. Различия в положении, ощущения неполноценности и несвободы несут свой вклад в депрессию. У женщин больше шансов подвергнуться издевательствам и сексуальному насилию, быть в тягостной зависимости от мужа. Из-за шаблонных представлений, навязанных рекламой и телевидением, женщина может ощущать себя неполноценной, не подходя под параметры 90-60-90. Патриархальный уклад заставляет женщин стыдиться своих слабостей и болезней. Но, тем не менее, женщины довольно часто обращаются к врачам по такому поводу.

Чего не скажешь о мужчинах. Многие из них склонны уходить в насилие, алкоголизм и другие злоупотребления. У мужчин вчетверо выше вероятность самоубийств. Социальный стереотип о мужчинах, которые не должны плакать и жаловаться, мешает некоторым из них обращаться за помощью.

Родители, страдающие депрессией, несомненно, не очень хороший пример для детей. Как правило, в таких семьях дети идут по стопам родителей. Для лечения таких детей необходимо и лечение родителей.

Особый подход необходим к лечению детей от депрессии.

Непременно надо показать им, что ты тут, с ними, -- говорит Дебора Кристи, талантливый детский психолог, консультант клиники Университетского колледжа Лондона и Миддлсекса. -- Необходимо добиться, чтобы они тоже были с тобой. Я часто использую метафору альпинизма: мы сидим в базовом лагере и рассуждаем, как будем взбираться, что нам может понадобиться, сколько человек пойдут вместе, надо ли идти в связке. Мы можем решить, что уже пора или что мы еще не готовы покорить вершину, но можем пройтись вокруг горы и посмотреть, где легче всего или лучше всего подниматься. Надо договориться, что им придется карабкаться самим, что ты не можешь подхватить их и принести наверх, но будешь с ними каждый дюйм пути. Начинать надо с этого -- разбудить в них желание. Депрессивные дети не знают, что сказать и с чего начать, но они знают, что хотят перемен. Я ни разу не встречала депрессивного ребенка, который не хотел бы вылечиться, если может поверить, что существует шанс изменить положение. Одна девочка была настолько депрессивна, что не могла даже говорить, но могла писать, и она наугад записывала всякие слова на клеющихся листочках и налепляла их на меня, так что к концу сеанса я уже была настоящим морем слов, которые она хотела до меня донести. Я заговорила ее языком и тоже стала писать слова на листочках и налеплять на нее, и так мы проломили стену молчания".

Особые сложности с пожилыми людьми, страдающими депрессией. Большинство считает, что старикам нормально страдать, хандрить. Чаще всего усугубляет их состояние одиночество. А помогает малейшее внимание.

Вероятность возникновения депрессии повышается у членов тех социальных групп, которые в силу каких-то причин, презираемы обществом. Афроамериканцы, евреи, сексуальные меньшинства и так далее.

Окружение, раса, пол, традиция, страна -- все это совместными усилиями определяет, что следует говорить, а что оставлять невысказанным, -- и тем самым определяет, что будет устранено, что усугублено, что надо перетерпеть, а от чего отказаться. Депрессия -- ее актуальность, ее симптомы, способы выхода из нее -- определена силами, действующими абсолютно вне нашей индивидуальной биохимии, -- тем, кто мы есть, где рождены, во что верим, как живем.

К чему может привести депрессия?

Прежде всего, не стоит ставить взаимно однозначного соответствия между депрессией и суицидом. Некоторые люди, не страдающие депрессией, могут покончить жизнь самоубийством и не все люди, страдающие ею склонны к суициду. Суицидальность часто может возникнуть и при выходе из депрессии.

Можно разделить самоубийц на четыре типа: одни совершают самоубийство бездумно, под воздействием порыва. Вторые убивают себя из мести, совершая из этого ритуал. Третьи совершают суицид, исходя из логики, что смерть - единственное решение их проблем, что конечно совсем не так. Четвертые совершают самоубийство из рационального решения, что доступные им в будущем удовольствия не возмещают сегодняшнего страдания. Чаще всего они тяжело больны или находятся в тяжелых жизненных обстоятельствах.

Особенность нашего сознания в том, что мы любопытны и в том, числе хотим знать о смерти. Но нас удерживает от смерти то, что это будет последняя головоломка, которую мы разгадаем. Любопытство, которые мы хотим удовлетворить, уже не будет существовать после того, как мы это сделаем.

Существует и мнение, что возможность лишить себя жизни - это очень важная свобода, данная только человеку. И никто не вправе лишать её человека.

Часто суицидальность бывает временной и человек рад, что ему помогли спастись. Другие же будут повторять попытки снова и снова.

Эмиль Дюркгейм, великий социолог XIX века, вывел самоубийство из сферы нравственности и поместил в более рациональное царство социологии. Самоубийства можно делить на категории, и Дюркгейм утверждал, что их четыре. Эгоистическое самоубийство совершают люди, неадекватно влившиеся в общество, в котором живут. Апатия и безразличие заставляют их навсегда порвать отношения с миром. Альтруистическое самоубийство происходит от слишком тесного слияния с обществом; эта Дюркгеймова категория включила бы в себя, например, высшую преданность идее Патрика Генри⁵⁹: "Дайте мне свободу или дайте мне смерть!" Совершающие альтруистическое самоубийство -- люди энергичные, страстные и решительные. Аномичное⁶⁰ самоубийство -- результат раздражения и отвращения. "В современных обществах, -- пишет Дюркгейм, -- социальная жизнь уже не управляется обычаем и традицией, и индивиды все более помещаются в условия конкуренции друг с другом. Чем большего они начинают требовать от жизни, не чего-то конкретного больше, а просто больше, чем у них есть в каждый данный момент, тем они более склонны страдать от несоответствия своих стремлений своим достижениям, и возникающая при этом неудовлетворенность служит проводником растущего суицидального импульса".

Фаталистическое самоубийство совершают люди, чья жизнь истинно жалка без надежды на перемены -- самоубийство раба, например, по Дюркгеймовой систематике считается фаталистическим.

Гораздо выше вероятность суицидов в тех семьях, где были самоубийцы. Это возможно потому, что делает немыслимое, но желанное, - мыслимым и осуществимым. Суицид также может быть заразительным. Нередки случаи, когда одно самоубийство порождало множество других в той социальной группе, к которой принадлежал самоубийца.

Например, после самоубийства Мерилин Монро частота самоубийств в США выросла на 12%.

Вопреки популярному мифу, те, кто говорит о самоубийстве, вполне могут себя убить. Есть свидетельства, что на уровень суицидальности влияют внешние факторы, такие, например, как разрешено ли в стране ношение оружие или нет, какая экологическая обстановка вокруг и так далее.

В обществах с повышенным чувством стыдливости меньше объявляемых самоубийств. Кроме того, есть много таких самоубийств, которые можно назвать бессознательными: когда человек живет и неосмотрительно гибнет по неосторожности, -- возможно, под влиянием невыраженной суицидальности, возможно, просто из-за собственной дерзости.

Работая над этой книгой, я разговаривал со многими выжившими в суицидальной попытке. Один из них совсем меня напугал. Я встретился с ним в больнице на следующий день после его неудавшегося самоубийства. Это был человек успеха, привлекательный, счастливо женатый, живший в прелестном пригороде американского приморского города, работавший шеф-поваром в популярном ресторане. У него периодически случались депрессии, но примерно за два месяца до того он прекратил принимать лекарства, считая, что прекрасно обойдется без них. Об этом своем решении он никому не сказал, но постепенно снижал дозу на протяжении нескольких недель до полного прекращения. Несколько дней он чувствовал себя отлично, но потом его начали посещать повторяющиеся и недвусмысленные суицидальные мысли, не зависевшие от других депрессивных симптомов. Он продолжал ходить на работу, но мысли его постоянно сворачивали на самоуничтожение. Наконец он решил, считая свое решение обоснованным, что без него миру будет лучше. Он завершил кое-какие неоконченные дела и сделал распоряжения на будущее. И вот решив, что время настало, он проглотил две баночки тайленола. Во время исполнения задуманного, он позвонил с работы жене, чтобы попрощаться, совершенно уверенный, что она поймет его логику и не будет возражать против этого решения. Поначалу она сочла это дурной шуткой, но скоро сообразила, что он говорит серьезно. Неведомо для нее он продолжал горстями заглатывать таблетки, даже говоря с нею по телефону. Наконец, разозлившись на ее возражения, он сказал "прощай" и повесил трубку. И проглотил остаток таблеток.

Не прошло и получаса, как прибыла полиция. Поняв, что его плану грозит срыв, этот человек вышел на улицу поболтать с ними. Он объяснил, что его жена немного не в себе, что она нарочно устраивает такие трюки, чтобы его расстроить, и у них не было особой причины приезжать. Он тщательно все выяснил и знал: задержи он их еще на час, и тайленол убьет его печень, и надеялся, что если даже не заставит их уехать, то хотя бы отвлечет. Он пригласил их на чашку чая и поставил чайник. Он был так спокоен, так убедителен, что полицейские поверили его рассказам. Ему удалось добиться некоторой задержки;

но они сказали, что обязаны реагировать на возможную попытку самоубийства и, к сожалению, вынуждены препроводить его в пункт "Скорой помощи". Ему едва успели промыть желудок.

Когда я разговаривал с ним, он описывал все это происшествие так, как я иногда описываю сны, в которых будто бы играю поразительно активную роль, значения которой разобрать не могу. Он еще не оправился от промывки желудка, был сильно взволнован, но совершенно в ясном сознании.

-- Не знаю, почему я хотел умереть, -- сказал он, -- но могу точно сказать, что вчера это выглядело для меня абсолютно логичным. -- Мы обсудили подробности. -- Я решил, что мир будет лучшим местом, если меня в нем не будет, -- сказал он. -- Я все продумал и увидел, как это освободит мою жену, как это будет лучше для ресторана, каким это будет облегчением для меня. Вот это-то и странно -- мне это казалось замечательной идеей, такой разумной.

Он чувствовал огромное облегчение от того, что его спасли от этой замечательной идеи. В тот день в больнице назвать его счастливым я бы не мог; он был в ужасе от близкого соприкосновения со смертью, как это бывает с выжившими в авиакатастрофе. Жена провела с ним большую часть дня. Он говорил, что любит ее и знает, что и она его любит. Он любил и свою работу. Может быть, что-то подсознательное толкнуло его к телефону, когда он был готов наложить на себя руки, и заставило позвонить жене, а не писать записку.

Самоубийство легче совершить тем, кому не надо бороться. Бороться с бедностью, со смертью, с обстоятельствами. Известны случаи, когда люди кончали жизнь самоубийством, выйдя из концентрационных лагерей. Им уже не надо было бороться за свою жизнь, а смысла своей новой жизни они уже не видели. Чаще совершают самоубийства представители привилегированных классов.

Ницше сказал когда-то, что мысль о самоубийстве сохраняет многим жизнь в самые сумрачные часы ночи; я бы сказал, что чем полнее человек уживается с идеей рационального самоубийства, тем менее опасно для него иррациональное. Знание о том, что если я продержусь эту минуту, то всегда смогу убить себя в следующую, делает возможным продержаться сейчас и не быть окончательно уничтоженным.

Как развивались знания о депрессии?

В разное время депрессию воспринимали по разному. Это зависело и от текущего развития науки и от царившей в то время философии. Так, в средневековье она считалась проявлением немилости Бога. Тогда болезнь стала позором. Ренессанс романтизировал депрессию и меланхолию. Фрейд сформулировал понятия, которые используются сегодня для описание депрессии.

Депрессия существовала, как минимум давно, а может быть и всегда. Это не болезнь нового века, как её часто ошибочно называют. Менялись названия, симптомы, методы лечения, но суть оставалась одна.

В Древней Греции было принято определять характер человека по соотношению четырех жидкостей в организме человека - слизи, крови, желтой и черной желчи. Эмпедокл приписывал меланхолию избытку черной желчи (по-гречески мелайна холе).

Гиппократ был довольно близок к современным методам лечения и понимаю депрессии, считая, что источник её может быть как результатом ужасных событий и отсутствовать явно. От Аристотеля пошло представление о гениальности меланхолии, которое дожило и до наших дней. Когда считается, что действительно талантливому человеку необходима толика депрессивности.

Августин Блаженный заключил, что, так как присутствие Бога дает милость и любовь, то меланхолия объясняется отсутствием Бога. Также, по христианской философии, так как Иуда покончил с собой, то все меланхолики также еретики.

В V веке Кассиан пишет о "шестой битве" с "утомлением и горестью сердца", говоря, что "это и есть тот самый "бес полуденный", о котором говорит 90-й псалом", производящий в человеке "неприязнь к месту, где находишься, раздражение, недовольство, презрение к людям, расслабленность". Речь идет о тексте, который в дословном переводе с вульгаты выглядит так: "Истина Его оградит тебя щитом. /Не убоишься ужасов в ночи, стрелы, летящей днем,/ всяких дел, ходящих во тьме: вторжения и демона полуденного". Кассиан счел, что "ужасы в ночи" относятся к злу; "стрела, летящая днем" -- к нападению врагов; "дела, ходящие во тьме" -- к злым духам, приходящим во сне; "вторжение" -- к одержимости; "бес полуденный" -- к меланхолии, нечто ясно видимое даже в самое освещенное время дня, но приходящее, тем не менее, чтобы отвоевать твою душу у Бога.

В 1599 году в Англии вышла книга Андреаса Дю Лоуренса "Трактат о меланхолических болезнях" (Бгясоигяе о/ Ме1ап-скоИке Б1яеаяея). Лоуренс утверждал, что меланхолия -- это "отклонение состояния мозга в сторону холода и сухости", которое может происходить "не от телесного строя" пациентов, а от "образа жизни и от тех занятий, к коим они более всего пристрастны". Лоуренс разделял сознание на три сферы: разум, воображение и память. Заключив, что меланхолия есть недуг воображения, он оставил в распоряжении меланхолика ничем не затронутый разум, и это означало, что в глазах церкви меланхолик не лишался человечности ("бессмертной разумной души") и потому не был проклят Богом. Лоуренс взял на вооружение идею, что меланхолия бывает разных степеней тяжести, и различал "меланхолический склад, содержащийся в пределах и границах здоровья", от склада, за эти границы выходящего.

В 17 веке Роберт Бертон написал книгу Анатомия меланхолии, которой посвятил всю свою жизнь. Бертон отличает меланхолию от просто печали, апатии или дурного настроения. Невзгоды окружают нас всю жизнь, и мы были бы поистине несчастны, не имея поводов для грусти. Он обозначает важный принцип, что у каждого человека свой уровень терпимости. И, тогда, когда один лишь выразит свое недовольство, другой может воспринять как конец своей жизни.

Фрейдом был внесен немалый вклад в изучении депрессии. Например, он сформулировал идею о причине депрессии в чувстве вины.

Фрейд предположил, что обвинения, которые меланхолик выдвигает против самого себя, на самом деле суть его жалобы на весь мир, и в этом случае Я делится надвое: обвиняющее Я, которое угрожает, и обвиняемое, которое стушевывается. Фрейд разглядел этот конфликт в симптомах меланхолии: обвиняемое эго хочет, например, спать, но угрожающее эго наказывает его бессонницей. Здесь депрессия -- разрыв целостного человеческого существа, или эго. В гневе на неоднозначность объекта своей любви, меланхолик принимается мстить. Он обращает гнев внутрь, чтобы не наказывать предмет своей любви. "Этот-то садизм, -- писал Фрейд, -- и только он, объясняет загадку". Даже суицидальность -- это садистический порыв против другого, переориентированный на себя. Раздвоение эго служит средством интернализации предмета любви. Если ты ругаешь сам себя, при этом всегда присутствует объект твоих чувств; если есть потребность отругать другого, который может умереть или уйти, у тебя не остается объекта для чувств. "Убегая в свое эго, -- писал Фрейд, -- любовь избегает уничтожения". Самобичующий нарциссизм -- результат невыносимого чувства утраты и предательства; он вызывает симптомы депрессии.

Эмиль Крепелин, отец психобиологии отделил приобретенные психические заболевания от наследственных и разделил депрессию на три формы: в первой проявляется «появляется нечто вроде душевной вялости; мысли затрудняются, пациентам становится трудно принимать решения и выражать то, что они хотят сказать. Им тяжело следить за мыслью при чтении или в обыкновенном разговоре. Они теряют привычный интерес к окружающему. Мышление у них в высшей степени замедлено; им нечего говорить; у них дефицит идей и нищета мыслей». Во второй наблюдается плохое пищеварение, тусклость кожи, интеллектуальная заторможенность и т.д. В третьей уже появляются бессознательные состояния: галлюцинации и бред.

Бедность усложняет жизнь депрессивным больным.

Политикам невыгодно лечить депрессивных людей.

Возможно когда-то депрессия имела эволюционное значение, как средство сближения между животными. Защита своих детей, из-за боязни их утраты. Можно перенести это на наши отношения, если бы мы не боялись горечи утраты, то способны ли бы были на долговременные отношения?

Заключение

Депрессия влияет на судьбу и характер человека. Некоторым она позволяет больше ценить моменты хорошего настроения, близких людей, окружающий мир. Кто-то, закалив характер в постоянной борьбе, чувствует в себе силы на большие свершения. Эта болезнь не просто калечит, она еще и учит.

В тот счастливый день, когда мы лишимся депрессии, мы лишимся с нею многого. Если бы земля могла питать себя и нас без дождя, если бы мы победили погоду и провозгласили, что теперь всегда будет солнечно, -- разве не скучали бы мы без серых дней, без летних гроз? Как солнце, когда оно выглядывает в редкий день английского лета после десяти месяцев гнетущей облачности, выглядит ярче и яснее, чем когда-либо в тропиках, так и свежее ощущение счастья воспринимается огромным, всеобъемлющим, превосходящим все, что я могу только вообразить. Странно, но я люблю свою депрессию. Я не люблю переживать ее, но саму депрессию я люблю. Я люблю то, каков я на ее волне. Шопенгауэр сказал: "Человек [доволен] в меру того, насколько он подавлен и нечувствителен".

депрессия душевный страдание нейромедиатор

Размещено на Allbest.ru