Ценностные ориентации личности сотрудников полиции

Размещено на http://www.allbest.ru/

Ценностные ориентации личности сотрудников полиции

1. Место и роль системы ценностных ориентации в структуре личности и ее развитии

Ценностные ориентации личности, как и любое другое многозначное междисциплинарное научное понятие, по-разному интерпретируются в произведениях различных авторов. В ряде исследований понятие «ценностные ориентации личности» по существу совпадает с терминами, характеризующими мотивационно-потребностную либо смысловую сферу. Так, А. Маслоу фактически не разделяет понятия «ценности», «потребности» и «мотивы», В. Франкл - «ценности» и «личностные смыслы». Во многих отечественных работах ценностные ориентации как бы поглощаются другими, более устоявшимися психологическими понятиями, которые являются основным объектом исследования того или иного автора [59]. Как пишет Ф.Е. Василюк, «когда знакомишься с попытками психологической науки ответить на вопрос, что есть ценность, часто создается впечатление, что главное стремление этих попыток - отделаться от ценности как самостоятельной категории и свести ее к эмоциональной значимости, норме, установке и т.д. Но ценность явно не вмещается в узкие рамки этих понятий». В этой связи, для определения места ценностных ориентации в общей системе личностных составляющих необходимо разграничить ценностные ориентации со смежными понятиями, прежде всего с такими, как «потребность», «мотив», «установка», «аттитюд», «диспозиция», «личностный смысл», «убеждение».

По словам Е.И. Головахи, «предметы потребностей, будучи осознанными личностью, становятся ее ведущими жизненными ценностями». Однако, по нашему мнению, совершенно очевидно, что если бы так происходило на самом деле, не могло бы существовать таких состояний, как внутриличностный конфликт, эго-дистония и т.п., определяемых с использованием метафоры «запретный плод», когда «хочется, а нельзя». В этой связи мы согласны с Ф.Е. Василюком, который считает, что ценность не является ни предметом потребности, ни мотивом, поскольку последние всегда «корыстны» и борются только за «свой» интерес, в отличие от ценности, которая может быть «нашей» и даже в интрапсихическом пространстве выполняет интегрирующие, объединяющие функции. Д.А. Леонтьев также указывает на то, что ценности «не эгоистичны». Он справедливо отмечает при этом, что, в отличие от потребностей, ценности не ограничены данным моментом и не влекут к чему-либо изнутри, а «притягивают извне» [1].

При наличии ситуации, в которой возможно удовлетворение определенной потребности, включается особое регулятивное образование, которое Д.Н. Узнадзе называет установкой. Функция установки, по А.С. Прангишвили, состоит в том, что она «указывает» потребности предмет, способный удовлетворить ее в данной ситуации. Установки с ценностными ориентациями личности объединяет общее для них состояние готовности. Как пишет О.М. Краснорядцева, «готовность поступить тем или иным образом уже содержит в себе оценку, а оценивание предполагает установку как готовность определенным образом реализовать ценности». В то же время число ценностей, которыми может располагать индивид, значительно меньше, чем число установок, связанных с конкретными ситуациями. Большинство отечественных авторов придерживаются точки зрения, что именно ценности определяют основные качественные характеристики установки, имея большую субъективную значимость, а не наоборот. По нашему мнению, ценностные ориентации как регулятивный механизм охватывают более широкий круг проявлений активности человека, чем установки, которые в грузинской психологической школе связываются в основном с биологическими потребностями.

Для характеристики социальной регуляции поведения человека часто используется понятие «социальная установка», или «аттитюд», который У. Томас и Ф. Знанецкий определяли как «состояние сознания индивида относительно некоторой социальной ценности», «психологическое переживание индивидом ценности, значения, смысла социального объекта». В отличие от установки, имеющей скорее неосознанный характер, аттитюд понимается как осознанное явление, которое человек может выразить в языке. Аттитюды, помогая человеку осмыслить явления социальной действительности, выполняют функцию выражения того, что для него является важным, значимым, ценным. Таким образом, аттитюды представляют собой средство вербализованного выражения ценностей как более общих, абстрактных принципов применительно к конкретному объекту.

Установки, аттитюды и ценностные ориентации личности регулируют реализацию потребностей человека в различных социальных ситуациях. В.Я. Ядов объединяет все описанные выше регулятивные образования как диспозиции, т.е. «предрасположенности». В своей «диспозиционной концепции регуляции социального поведения личности» В.Я. Ядов аргументирует иерархическую организацию системы диспозиционных образований. В разработанной им схеме на низшем уровне системы диспозиций располагаются элементарные фиксированные установки, носящие неосознаваемый характер и связанные с удовлетворением витальных потребностей. Второй уровень составляют социально фиксированные установки, или аттитюды, формирующиеся на основе потребности человека во включении в конкретную социальную среду. Третий уровень системы диспозиций - базовые социальные установки - отвечает за регуляцию общей направленности интересов личности в тех или иных конкретных сферах социальной активности человека. Высший уровень диспозиций личности представляет собой систему ее ценностных ориентации, соответствующую высшим социальным потребностям и отвечающую за отношение человека к жизненным целям и средствам их удовлетворения. Каждый уровень диспозиционной системы оказывается задействованным в различных сферах и соответствующих им ситуациях общения: в ближайшем семейном окружении, малой контактной группе, конкретной области деятельности и, наконец, в определенном типе общества в целом. Отдельные уровни диспозиционной системы отвечают при этом за конкретные проявления активности: за отдельные поведенческие акты в актуальной предметной ситуации; за осуществляемые в привычных ситуациях поступки; за поведение как систему поступков; за целостность поведения или деятельность человека. Таким образом, можно сделать вывод, что уровни регуляции поведения в диспозиционной концепции В.Я. Ядова различаются долей биологических и социальных компонентов в их содержании и происхождении. Ценностные ориентации как высший уровень диспозиционной системы, по В.Я. Ядову, тем самым полностью зависят от ценностей социальной общности, с которой себя идентифицирует личность [12].

Очевидно, что уровни диспозиционной системы личности отличаются также степенью осознанности описанных регулятивных образований. Ценностные ориентации, определяющие жизненные цели человека, выражают соответственно то, что является для него наиболее важным и обладает для него личностным смыслом. К.А. Абульханова-Славская и А.В. Брушлинский описывают роль смысловых представлений в организации системы ценностных ориентации, которая проявляется в следующих функциях: принятии (или отрицании) и реализации определенных ценностей; усилении (или снижении) их значимости; удержании (или потере) этих ценностей во времени. Б.С. Братусь определяет личностные ценности как «осознанные и принятые человеком общие смыслы его жизни». Он проводит разделение личных ценностей как осознанных смыслов жизни и декларируемых, «назывных», внешних по отношению к человеку ценностей, «не обеспеченных «золотым запасом» соответствующего смыслового, эмоционально-переживаемого, задевающего личность отношения к жизни, поскольку такого рода ценности не имеют по сути дела прямого касательства к смысловой сфере». Г.Л. Будинайте и Т.В. Корнилова также подчеркивают, что «личностными ценностями становятся те смыслы, по отношению к которым субъект определился», акцентируя внимание на необходимости не только осознания смыслов, но и решения об их принятии или непринятии. Внутреннее принятие осознанных личностью смыслов выступает, таким образом, необходимым условием образования личностных ценностей [9].

В то же время ряд авторов полагают, что ценностные образования, напротив, являются базой для формирования системы личностных смыслов. Так, по В. Франклу, человек обретает смысл жизни, переживая определенные ценности. Ф.Е. Василюк пишет, что смысл является пограничным образованием, в котором сходятся идеальное и реальное, жизненные ценности и возможности их реализации. Смысл, как целостная совокупность жизненных отношений, у Ф.Е. Василюка является своего рода продуктом ценностной системы личности. Аналогичную точку зрения в своем исследовании отстаивает и А.В. Серый. Развитие и функционирование систем личностных смыслов и ценностных ориентации носит взаимосвязанный и взаимодетерминирующий характер. Как справедливо замечает Д.А. Леонтьев, личностные ценности являются одновременно и источниками, и носителями значимых для человека смыслов [10].

Г.Е. Залесский связывает личностные ценности и смыслы через понятие «убеждение». Убеждение, являясь интегрирующим элементом механизма регуляции активности человека, представляет, по его мнению, «осознанные ценности, субъективно готовые к реализации путем их использования в социально-ориентировочной деятельности». По словам Г.Е. Залесского, убеждению присущи одновременно и побуждающая, и когнитивная функции. Убеждение, выступая в качестве эталона, оценивает конкурирующие мотивы с точки зрения их соответствия содержанию той ценности, которую оно призвано реализовать, и выбирает соответствующий способ ее практической реализации. Как пишет Г.Е. Залесский, «убеждение носит как бы двойной характер: принятые личностью социальные ценности «запускают» его, а будучи актуализированным, уже само убеждение вносит личностный смысл, пристрастность в реализацию усвоенной общественной ценности, участвует в актах выбора мотива, цели, поступка». При этом чем выше в субъективной иерархии находится убеждение, соответствующее той или иной ценности, тем более глубокий смысл придается его реализации, а следовательно, и выделенному с его участием мотиву.

Представление о системе ценностей личности как иерархии ее убеждений получило распространение также в американской социальной психологии. Так, М. Рокич определяет ценности как «устойчивое убеждение в том, что определенный способ поведения или конечная цель существования предпочтительнее с личной или социальной точек зрения, чем противоположный или обратный способ поведения, либо конечная цель существования». По его мнению, ценности личности характеризуются следующими признаками:

- истоки ценностей прослеживаются в культуре, обществе и личности;

- влияние ценностей прослеживается практически во всех социальных феноменах, заслуживающих изучения;

- общее число ценностей, являющихся достоянием человека, сравнительно невелико;

- все люди обладают одними и теми же ценностями, хотя и в различной степени;

- ценности организованы в системы.

Таким образом, ценностные ориентации представляют собой особые психологические образования, всегда составляющие иерархическую систему и существующие в структуре личности только в качестве ее элементов. Невозможно представить себе ориентацию личности на ту или иную ценность как некое изолированное образование, не учитывающее ее приоритетность, субъективную важность относительно других ценностей, то есть не включенное в систему [7].

Понятие «система», имеющее общенаучное значение, определяется В.Н. Садовским как «совокупность элементов, находящихся в отношениях и связях друг с другом, которые образуют определенную целостность, единство». В качестве наиболее общих принципов организации системы выступают такие ее характеристики, как целостность (несводимость свойств системы к сумме свойств составляющих ее элементов и невыводимость из свойств последних свойств системы в целом); структурность (обусловленность функционирования системы свойствами ее структуры); иерархичность (элементы системы могут также рассматриваться в качестве систем, а сама система - в качестве подсистемы системы более высокого уровня); взаимозависимость системы и среды (их взаимосвязь и взаимовлияние); множественность описания (невозможность учета всех аспектов системы в рамках какой-либо одной модели) [3].

Систему ценностных ориентации личности, таким образом, можно рассматривать как подсистему более широкой системы, описываемой различными авторами как «жизненный мир человека», «образ мира» и т.п., имеющую, в свою очередь, сложный и многоуровневый характер. По словам Б.Ф. Ломова, «ценностные ориентации, как и любую психологическую систему, можно представить как многомерное динамическое пространство, каждое измерение которого соответствует определенному виду общественных отношений и имеет у каждой личности различные веса». Я. Гудечек полагает, что система ценностей имеет «горизонтально-вертикальную» структуру. Под горизонтальной структурой им подразумевается упорядоченность ценностей «в параллельной последовательности», т.е. иерархия предпочитаемых и отвергаемых ценностей. Вертикальная структура понимается в данном случае как включение индивидуальных систем ценностей в систему ценностей общества в целом [5].

Принцип иерархии ценностей, многоуровневость, является важнейшей характеристикой системы ценностных ориентации личности. По словам В. Франкла, субъективное «переживание определенной ценности включает переживание того, что она выше какой-то другой». Принятие личностью ценностей, таким образом, автоматически предполагает построение индивидуальной ценностной иерархии. Ранг той или иной ценности в индивидуальной системе, по мнению Н. Гартмана, может определяться как ее абстрактной «высотой», так и ее «силой», зависящей от «тягости», возникающей при ее нереализации. В работах современных отечественных авторов, в частности Е.Б. Фанталовой, С.Р. Пантилеева, Д.А. Леонтьева, также указывается на неоднозначность критериев индивидуального ранжирования ценностей: их предпочтение может быть обусловлено представлениями об их абсолютной значимости для общества и человечества в целом или же их субъективной актуальной важностью, насущностью. В этой связи представляет интерес концепция С.С. Бубновой, которая наряду с принципом иерархичности выделяет принцип нелинейности системы ценностных ориентации. По ее словам, «чрезвычайно важным свойством системы личностных ценностей является ее многомерность, заключающаяся в том, что критерий их иерархии - личностная значимость включает в себя различные содержательные аспекты, обусловленные влиянием разных типов и форм социальных отношений» [13].

Структурный характер системы ценностных ориентации личности, ее многоуровневость и многомерность определяют возможность реализации ею целого ряда разноплановых функций. Система ценностных ориентации личности, занимая промежуточное положение между внутренними установками и нормами социальной среды, между мотивационно-потребностной сферой и системой личностных смыслов, обеспечивает взаимодействие этих элементов более общей системы «человек». По мнению Ю.А. Шерковина, двойственный характер системы ценностей, обусловленных одновременно индивидуальным и социальным опытом, определяет ее двойное функциональное значение. Во-первых, ценности являются основой формирования и сохранения в сознании людей установок, которые помогают индивиду занять определенную позицию, выразить свою точку зрения, дать оценку. Таким образом, они становятся частью сознания. Во-вторых, ценности выступают в преобразованном виде в качестве мотивов деятельности и поведения, поскольку ориентация человека в мире и стремление к достижению определенных целей неизбежно соотносятся с ценностями, вошедшими в его личностную структуру [4].

Роль ценностных ориентации в регуляции волевых процессов рассматривается, в частности, в работе Ш.А. Надирашвили. На основе теории Д.Н. Узнадзе им выделяется три качественно различных уровня регуляции психической активности человека: объективация предмета, объективация социальных требований, объективация собственного «Я». По мнению Ш.А. Надирашвили, объективация собственного внутреннего состояния приводит к постановке оценочной задачи, в результате чего порождается волевой процесс. Таким образом, высший уровень психической активности человека - волевая активность - регулируется ценностными ориентациями индивида [8].

Значение системы ценностных ориентации в регуляции мыслительных и познавательных процессов раскрывается, в частности, в трудах О.К. Тихомирова, В.Е. Клочко, О.М. Краснорядцевой и других отечественных авторов. По образному определению В.Б. Ольшанского, ценности представляют собой «своеобразные маяки, помогающие заметить в потоке информации то, что наиболее важно для жизнедеятельности человека, для его поведения. Что противоречит ценностям, будет неизбежно игнорировано-либо невниманием, либо невосприятием, либо неразделением информации». По его словам, «субъект избирает материал в соответствии с уже имеющейся у него точкой зрения» [20].

Необходимо отметить, что двойственность системы ценностных ориентации личности как высшего регулятивного образования заключается в том, что она не только определяет формы и условия реализации побуждений человека, но и сама становится источником его целей. Как справедливо отмечает А.И. Донцов, ценностные ориентации направляют и корректируют процесс целеполагания человека. Н.Ф. Наумова также выделяет ценностные ориентации как один из механизмов целеполагания, так как они ориентируют человека среди объектов природного и социального мира, создавая упорядоченную и осмысленную, имеющую для человека значение картину мира. По ее словам, ценностные ориентации дают основание для выбора из имеющихся альтернатив целей и средств, для порядка предпочтений отбора и оценки этих альтернатив, определяя «границы действия», т.е. Не только регулируют, но и направляют эти действия. По нашему мнению, тем самым система ценностных ориентации определяет жизненную перспективу, «вектор» развития личности, являясь важнейшим внутренним его источником и механизмом [14].

Одновременно с этим система ценностных ориентации личности, являясь отражением ценностей социальной среды, сама может оказывать воздействие на групповые нормы и ценности. Индивидуальные ценностные ориентации отдельных членов группы взаимодействуют и через межличностные взаимоотношения воздействуют на коллективные. В стратометрической концепции коллектива А.В. Петровского ценности выполняют функцию регулятора групповой сплоченности и активности. По его мнению, одним из основных показателей сплоченности группы является «ценностно-ориентационное единство» - фактор, фиксирующий степень совпадения позиций и оценок ее членов и ценностей, наиболее значимых для группы в целом [19].

Таким образом, система ценностных ориентации личности является многофункциональным психологическим органом. Сам термин «психологический орган», в том смысле, в котором мы его употребляем, по своему содержанию близок распространенным в физиологии понятиям «функциональный орган» (А.А. Ухтомский) и «функциональная система» (П.К. Анохин). Система ценностных ориентации личности, выполняющая одновременно функции регуляции поведения и определения его цели, связывающая в единое целое личность и социальную среду, является именно таким психологическим органом [25].

2. Динамика ценностных ориентаций в процессах личностного развития

На разных возрастных стадиях те или иные аспекты развития системы ценностных ориентации личности выходят на первый план. Очевидно в то же время, что различные условия или механизмы, определяющие сущность данной стадии ценностного развития, могут (пусть и в меньшей степени) проявляться и на других этапах. Так, лежащее в основе периодизации Д.Б. Эльконина чередование преимущественного развития мотивационно-потребностной либо когнитивной сфер, по существу, отражает лишь циклический, фазовый характер параллельных процессов мотивационного и когнитивного развития. В этой связи положение об обязательности последовательного прохождения всех возрастных стадий применительно к ценностному развитию представляется нам слишком упрощенным. По нашему убеждению, развитие системы ценностных ориентации более точно может быть представлено не как последовательное ступенчатое прохождение тех или иных стадий и уровней, а как параллельное протекание ряда циклических процессов. То есть скачкообразное развитие ценностной системы определяется поступательной динамикой ряда личностных процессов, развивающихся по своего рода спирали, а число и индивидуальная последовательность стадий зависят от «резонанса», циклического совпадения фаз изучаемых процессов у конкретного человека [15].

В научной лексике под термином «процесс» обычно понимается последовательная смена состояний в развитии какого-либо явления. В качестве содержательных характеристик процессов личностного развития можно выделить как психологические особенности и новообразования его отдельных фаз, так и психологические механизмы, обеспечивающие развитие данных процессов [21].

В современной отечественной психологической науке понятие «механизм» трактуется неоднозначно в зависимости от того, какой - структурный или процессуальный - аспект явления рассматривается. Владимир Георгиевич Леонтьев, внесший значительный вклад в развитие представлений о психологических механизмах, определяет последние как отражение в психике объективных факторов, закономерностей человеческого взаимодействия с окружающим миром, как «раскодированные факторы» тех или иных состояний, «выраженные в содержательных, образных, понятийных терминах и представлениях», как их «субъективное «описание». При этом В.Г. Леонтьев в своей монографии убедительно раскрывает системный по структуре и одновременно формирующий по направленности характер психологических механизмов. В.В. Собольников, развивая этот подход, определяет механизм как систему психических и социальных предпосылок, условий, обеспечивающих направленность человеческого поведения на развитие. Тем самым понятие «механизм» сближается с многозначным понятием «фактор», которое обычно понимается как компонент или же как условие какого-либо явления [21].

Основной задачей постоянно осуществляющегося процесса адаптации является поддержание состояния гомеостаза. Поддержание равновесия в системе человек - среда может осуществляться на физиологическом, психологическом или же социально-психологическом уровнях единой функциональной системы адаптации. По мнению Ф.Б. Березина, у человека в этом ряду решающую роль играет собственно психическая адаптация, в значительной мере оказывая влияние на адаптационные процессы, осуществляющиеся на иных уровнях. При этом психический гомеостаз определяется как состояние, в котором удовлетворяется вся система первичных и приобретенных потребностей. Это дает основание полагать, что состояние, возникающее при изменении сбалансированности системы человек - среда, сопровождается нарушением удовлетворения актуальных потребностей, рассогласованием самих потребностей или возможностью блокады удовлетворения их в будущем. Поэтому на психологическом уровне состояние, возникающее при нарушении взаимодействия человека и среды, может быть описано с использованием следующих ключевых понятий: стресс, фрустрация и конфликт, общим проявлением которых является тревога [18].

Разрешение ситуации конфликта, снижение фрустрационной напряженности, устранение тревоги и восстановление нарушенного баланса в системе человек - среда, по мнению Ф.Б. Березина, может быть достигнуто двумя путями. При реорганизации среды в желаемом направлении путем активного на нее воздействия или в результате ухода из неблагоприятной среды психическая адаптация реализуется без изменения потребностей, ценностей и целей индивида. В этом случае речь идет об алло-психической адаптации. Устранение несоответствия между актуальными потребностями и возможностью их реализации может быть достигнуто и в относительно стабильной среде в результате реориентации личности. В этом случае психическая адаптация определяется модификацией ценностных ориентации личности путем включения механизмов интрапсихической адаптации. Выделяемые Ф.Б. Березиным направления адаптации отражают общепринятое ее понимание как двустороннего процесса приспособления и приспосабливания. В частности, Ж. Пиаже также описывает процесс адаптации как обоюдное единство процессов аккомодации (усвоение правил среды, «уподобление» ей) и ассимиляции («уподобление» себе, преобразование среды), т.е. как результат встречной активности субъекта и среды [16].

Психологические механизмы адаптации можно определить как индивидуальные типы реагирования на нарушение сбалансированности в системе человек - среда, обусловленные усилением или ослаблением тех или иных личностных черт и поведенческих реакций. Эти характеристики исследовались рядом авторов, в частности Л.Н. Собчик и Ф.Б. Березиным. Ф.Б. Березин выделяет несколько типов таких защит: препятствующие осознаванию факторов, вызывающих тревогу - «отрицание» (шкала гипомании теста MMPI), или самой тревоги - «вытеснение» (истерия); позволяющие фиксировать тревогу на определенных стимулах - «фиксация тревоги и формирование ограничительного поведения» (психастения); снижающие уровень побуждений - «обесценивание исходных потребностей» (депрессия); устраняющие тревогу или модифицирующие ее за счет формирования устойчивых концепций - концептуализация путем «соматизации тревоги» (ипохондрия) или «вторичного контроля эмоций» (паранойяльность). Отдельно Ф.Б. Березиным рассматривается механизм «реализации эмоциональной напряженности в непосредственном поведении» (асоциальная психопатия), т.к. В этом случае уменьшение тревоги достигается не за счет интрапсихической переработки, а посредством изменения характера поведения, т.е. скорее аллопсихической адаптации.

Л.Н. Собчик объединяет перечисленные механизмы адаптивного поведения в два основных типа реагирования: стенический (ведущие пики профиля MMPI - импульсивность, ригидность и оптимистичность), а также гипостенический (пессимистичность, тревожность и социальная интроверсия). Адаптация, соответственно, может быть достигнута либо путем удовлетворения потребности в самореализации, достижении успеха в противодействии ограничивающим средовым факторам, либо путем повышения самоконтроля с отказом от достижения сиюминутных потребностей ради сохранения конгруэнтных отношений с окружением [17].

Таким образом, реализация процесса адаптации при помощи психологических защитных механизмов устранения тревоги, сопровождающаяся акцентированием тех или иных психологических особенностей, приводит к изменению ценностных ориентации личности. Такая трактовка явно восходит к психоаналитической традиции с ее принципом «редукции напряжения» и, в частности, к работам К. Хорни, по мнению которой основной мотивацией поступков человека является «коренная тревога», представляющая собой фиксированное внутреннее свойство психической деятельности. Говоря словами Э. Фромма, в сущности, это «представление о биологически имманентных ценностях». Л. Фойер, противопоставляя такие ценности истинным, отмечает, что «различие между подлинными и ложными ценностями заключается в том, что первые являются выражением первичных устремлений организма, а вторые порождены тревогой. Это контраст между ценностями, которые выражают свободу личности, и ценностями, которые ее подавляют посредством страхов и запретов» [22].

Взгляды на закономерности развития ценностных ориентации, подобные высказываемым сегодня Ф.Б. Березиным, неоднократно подвергались критике психологами экзистенциального и гуманистического направления. Так, В. Франкл в своих работах резко критикует редукционистское, по его мнению, понимание ценностей, по которому они представляют собой реактивные образования и механизмы защиты. В этой связи он достаточно эмоционально заявляет: «Я не хотел бы жить ради моих реактивных образований, и еще менее - умереть за мои механизмы защиты». В то же время А. Маслоу, считая «защитные» или «порожденные тревогой» ценности, отражающие направленность на сохранение гомеостаза, низшими, «регрессивными», признает тем не менее их существование и, более того, абсолютную необходимость для личностного развития [43].

Противопоставление адаптации и личностного развития является достаточно распространенным. Наиболее четко, по нашему мнению, эту позицию формулирует К. Домбровски, который считает, что «способность всегда приспосабливаться к новым условиям и на любом уровне свидетельствует о моральной и эмоциональной неразвитости. За этой способностью скрывается отсутствие иерархии ценностей и такая жизненная позиция, которая не содержит в себе элементов, необходимых для положительного развития личности и творчества». Подобная позиция отличается излишней категоричностью, поскольку психологическая адаптация, реализующаяся в процессе жизнедеятельности каждого человека, является базовым, фоновым процессом, определяющим условия социального взаимодействия личности и ее развития. По справедливому определению В.Г. Леонтьева, «собственно адаптация это и есть начальная стадия уподобления человека социальной среде, условиям деятельности, ее основным компонентам» [23].

Во многих направлениях психологии представление о том, что каждая система стремится к сохранению своей стабильности, было перенесено на взаимодействие человека с социальным окружением. Подобное представление развивается в отечественной традиции через введение понятия «социальная адаптация». Социальная адаптация понимается при этом как процесс усвоения личностью групповых норм и ценностей. Так, С.Д. Артемов определяет социальную адаптацию как «процесс приспособления личности к существующим общественным отношениям, нормам, образцам, традициям общества, в котором живет и действует человек». В работе И.А. Милославовой также указывается, что благодаря социальной адаптации человек усваивает необходимые для жизнедеятельности стандарты, стереотипы, с помощью которых активно приспосабливается к повторяющимся обстоятельствам жизни.

Для понимания сущности процесса формирования ценностных ориентации личности важным представляется вопрос о соотношении достаточно близких понятий «социальная адаптация» и «социализация». В работе О.И. Зотовой и И.К. Кряжевой отстаивается позиция, что социализация личности, обусловленная в основном влиянием со стороны социальной среды, является необходимым условием адаптации индивида в обществе и в конкретном коллективе Т.К. Кончанин, напротив, придерживается мнения, что адаптация является одним из этапов социализации личности. По мнению Б.Д. Парыгина, адаптация - часть социализации, которую он рассматривает как «многогранный процесс очеловечивания человека, включающий в себя как биологические предпосылки, так и непосредственно само вхождение индивида в социальную среду» [24].

Приведенные подходы к определению социальной адаптации говорят о том, что разные авторы употребляют этот термин с различными смысловыми оттенками. Поэтому можно согласиться с В.Г. Асеевым, который считает, что в настоящее время нет такого четкого и однозначного определения социальной адаптации, которое бы учитывало всю сложность и противоречивость этого процесса, в связи с чем проблема определения понятия «социальная адаптация» продолжает оставаться весьма актуальной и требующей научного и всестороннего разрешения. В этой связи, в дальнейшем лучше использовать для обозначения процесса принятия личностью ценностей социальной среды термин «социализация», как имеющий более общее и, одновременно, более устоявшееся значение.

Концепция социализации берет свое начало в западной социологической традиции, в частности, в работах Г. Тарда, Э. Дюркгейма, Т. Парсонса, где она рассматривалась как усвоение индивидом норм и культурных ценностей в социальном взаимодействии путем подражания или принятия заданной социальной роли. При этом решающее значение отводится обществу, которое посредством своих институтов принуждает индивида к внутреннему принятию социальных норм. В частности, Т. Парсонс определяет социализацию как процесс «интернализации мотивации соблюдения надлежащих уровней лояльности по отношению к коллективным интересам и потребностям».

В психологии подобный подход, заключающийся в понимании социальной среды как внешней по отношению к ребенку силы, принуждающей его к принятию чуждых ему ценностей и представлений, содержится, в частности, в ранних работах Ж. Пиаже. Развивая подобные представления, П. Массен и соавторы в контексте индивидуального возрастного развития определяют социализацию как «процесс, во время которого дети воспринимают и усваивают определенную систему норм, ценностей и знаний данной культуры». У. Бронфенбреннер понимает под социализацией совокупность процессов, благодаря которым индивид усваивает систему норм и ценностей, позволяющих ему функционировать в качестве члена общества. Во многих отечественных работах дается аналогичное определение; так, по И.С. Кону, социализация представляет собой процесс усвоения индивидом социального опыта, определенной системы знаний, норм, ценностей, позволяющих ему функционировать в качестве полноправного члена общества. Таким образом, социализация представляет собой процесс принятия внешних по отношению к человеку ценностей, доминирующих в его социальном окружении [26].

И.С. Кон выделяет несколько относительно автономных психологических механизмов социализации в семье: подкрепление - выработка привычки к соблюдению норм посредством поощрения либо наказания; идентификация, отождествляемая им с подражанием; понимание, связанное с формированием самосознания. По нашему мнению, данные механизмы скорее являются возрастными стадиями процесса формирования системы ценностных ориентации личности. Большинство зарубежных и отечественных авторов в качестве основного механизма социализации описывают прежде всего идентификацию, которая, по словам В.С. Мухиной, является центральным механизмом структурирования самосознания.

Понятие идентификации имеет в западной психологии различное значение, в частности, А. Бандура и Р. Уолтере сводят его смысл к имитации, или подражанию. Сам термин «идентификация» был введен 3. Фрейдом, в работах которого она понималась как бессознательное отождествление, уподобление себя другой личности. Отождествление, проявляющееся в подражании в поведении, играет роль механизма защиты от объекта, вызывающего страх и ощущение собственной неполноценности, путем уподобления ему.

3. Общественное сознание и ценностные ориентации личности

Система ценностных ориентации личности формируется в конкретных социально-исторических условиях, отражая актуальные ценности определенного общества, которые, в свою очередь, связаны с общим экономическим и культурным уровнем его развития. Поскольку нормы социума являются одним из важнейших источников формирования ценностных ориентации, последние, в отличие от многих других личностных характеристик, в значительной степени определяются индивидуальными представлениями человека о социальной желательности. Поэтому индивидуальные ценности должны рассматриваться только в контексте ценностных предпочтений социокультурного окружения. В этой связи для корректного описания уровней и типов индивидуальных ценностных систем необходимо соотнесение данных, полученных в ходе психологического исследования, с результатами исследований ценностных предпочтений макросоциальной среды [27].

Ценностные ориентации современного постсоветского общества исследовались В.А. Ядовым, Н.И. Лапиным, А.П. Вардомацким, А.В. Андреенковой и другими известными социологами. Наибольший интерес для нашего исследования в методологическом плане представляет работа А.П. Вардомацкого, посвященная изучению распространенности в различных группах типов ценностных ориентации, выделенных на основе концепции материалистического / постматериалистического ценностного измерения Р. Ингльхарта. Метод «эконометрии», используемый Р. Ингльхартом и А.П. Вардомацким, основан на выборе респондентами наиболее важной ценности из предлагаемого списка, включающего ценности-индикаторы материалистической либо постматериалистической ориентации. Такой подход имеет ряд существенных недостатков. Во-первых, изучение ценностных предпочтений общества ограничено их заданным списком, отражающим к тому же преимущественно сферу политических ценностей. Во-вторых, такой метод основан на предпосылке о «значительном временном лаге» между диагностируемыми сегодня ценностями и определяющими их социально-экономическими условиями, отнесенными в далекое прошлое, в так называемые «формативные годы». И, наконец, в-третьих, определенные ограничения накладывает сама двухполюсная модель ценностных ориентации, восходящая к противопоставлению высших или низших потребностей в теории А. Маслоу.

Достичь полноты отражения базовых ценностей, не опираясь на заданный извне, ограниченный, пусть и достаточно широкий их перечень, в рамках социологического и социально-психологического исследования позволяют качественные методы. По словам Н.Н. Богомоловой и Т.В. Фоломеевой, качественные методы социально-психологического исследования предоставляют возможность «открыть мотивационные аспекты поведения человека, его ожидания, представления, аттитюды, ценности и т.п.

В концепции Р. Ингльхарта материалистические (в терминологии А. Маслоу - дефициентные или гомеостатические, регрессивные, защитные) ценности противопоставляются постматериалистическим (бытийным, ценностям развития). Данные типы ценностных ориентации имеют различное происхождение, сформулированное им в виде «гипотезы недостаточности» и «гипотезы социализации». В то же время в классификации Ингльхарта постматериалистические ценности практически распадаются на две группы - социальные и ценности самоактуализации, обусловленные, соответственно, направленностью на «присоединение» либо саморазвитие. Развивая это положение, А.П. Вардомацкий дополняет концепцию Р. Ингльхарта «гипотезой идеализации». Однако такая точка зрения, предполагающая, по нашему мнению, существование трех основных типов ценностных ориентации, так и не нашла отражения в экспериментальных исследованиях.

4. Психологические факторы развития системы ценностных ориентации личности

личность психологический полиция сотрудник

Преобладание на разных возрастных этапах тех или иных процессов развития ценностных ориентации личности и выбор преимущественных механизмов их реализации, определяющие как общий уровень развития ценностной системы, так и ее специфику, зависят, в свою очередь, от сложной системы факторов и условий. Термин «фактор» в научной лексике часто понимается как причина или движущая сила какого-либо процесса, определяющая его характер. Поэтому психологические факторы в ряде случаев трудно разграничить с механизмами процессов личностной динамики. В работах многих исследователей действующие факторы носят более элементарный характер по сравнению с психологическими механизмами, представляющими собой сложно организованные системные образования. В исследовании основанием для разграничения механизмов и факторов личностного развития является также относительно большая неизменность последних во времени. Поскольку система ценностных ориентации личности по своему происхождению носит двойственный характер, определяясь как особенностями самого индивида, так и характером его социальной среды, все факторы, оказывающие влияние на ее развитие, логично разделить на внутренние и внешние. Это также отличает их от психологических механизмов, имеющих всегда внутренний характер.

Степень принятия личностью групповых ценностей зависит от целого комплекса связанных между собой внутренних факторов, относящихся к разным уровням индивидуальности: особенностей самоотношения, самооценки, акцентирования тех или иных черт характера, типа высшей нервной деятельности, которые определяют общую стратегию взаимодействия индивида с социальной средой - сильный или слабый тип реагирования, мотивацию достижения успеха или избегания неудачи. Особое место в этом ряду принадлежит волевым качествам личности. Процесс принятия ценностей и включения их в личную систему предполагает наличие волевого акта. Р.С. Немов определяет включение воли в управление деятельностью человека как «активный поиск связей цели и осуществляемой деятельности с высшими духовными ценностями человека, сознательное придание им гораздо большего значения, чем они имели в начале». Уровень развития волевых качеств определяет силу внутреннего источника активности субъекта, направленной на те или иные цели, в том числе на оценку окружающей действительности и на выработку собственной, автономной системы ценностей. «Свобода воли» в работах классиков отечественной и зарубежной психологии определяется способностью к моральным суждениям, зависящей от уровня общего интеллектуального развития. Достаточно очевидно, что уровень развития базовых способностей определяет возможность той или иной степени осознания моральных норм и социальных ценностей. По емкому определению А. Маслоу, «каковы способности, таковы и ценности». Аналогичные положения содержатся также и в приведенных выше концепциях Ж. Пиаже и Л. Колберга. Однако определенный уровень интеллектуального развития является необходимым, но не достаточным условием принятия высших моральных ценностей. Как справедливо пишет Л.С. Выготский, между уровнями интеллектуального и нравственного развития существует глубокая зависимость, поскольку «умственное развитие является благоприятным условием для морального воспитания». Уровень интеллектуальных способностей в работах Л.С. Выготского и А.Н. Леонтьева выступает условием формирования различных (в том числе и этических) понятий, категорий, значений, личностных смыслов - «категориальной сетки значений», являющейся средством совершения акта оценки. В ходе акта оценки какому-либо явлению на основании соответствующих критериев (норм, целей, требований, идеалов и т.д.) придается определенная ценность, т.е. значение. Результатом такой оценки является вывод о мере соответствия оцениваемого явления признаваемым критериям. Важнейшим интегральным фактором, определяющим степень принятия индивидом групповых ценностей, по нашему мнению, является уровень конформности. Индивидуальный уровень конформности, являющийся сложной социально-психологической характеристикой личности, определяется целым комплексом как описанных внутренних, так и внешних по отношению к человеку факторов. Типы отношения личности к ценностям общества, определяющиеся уровнем конформности, по Г. Келмену, проявляются в преобладании одного из трех процессов, которые он называет «процессами социального влияния»: подчинения, идентификации или интернализации. Тем самым уровень конформности определяет особенности ценностной системы через выбор преимущественных способов ее наполнения ценностями общества [28].

Ценности социального окружения, являющиеся источником ценностных ориентации личности, выступают в качестве внешнего фактора развития индивидуальной системы ценностей. Г.М. Андреева как основные выделяет следующие институты такого развития, называемые ею «трансляторами социального опыта», в которых личность приобщается к системам норм и ценностей: семья, школа, трудовой коллектив. П. Массен и соавторы описывают следующие основные факторы социального формирования личности ребенка: семья, школа, сверстники и информация, получаемая по телевидению [29]. В «модели экологических систем» У. Бронфенбреннера жизненная среда человека представляет собой концентрически расширяющиеся системы, как бы вложенные одна в другую: микросистема (например мать), мезосистема (семья, школа, сверстники, соседи), экзосистема (расширенная семья, место работы родителей, средства массовой информации), макросистема (общество в целом, его законы, традиции и собственно ценности). При этом система более высокого уровня оказывает влияние на нижележащие, и наиболее значительную роль играет макросистема, воздействуя на все другие уровни экологической модели. По существу, данная модель отражает последовательные стадии динамики системы ценностных ориентации личности, соответствуя постепенному освоению жизненных сред, границы которых собственно и определяются усвоенными на данном уровне развития ценностями [30].

Согласно общепринятому мнению, наибольшее влияние на формирование системы ценностей личности оказывает семья. Родительская семья выступает в качестве важнейшего источника критериев оценки, лежащих в основе формирования ценностных представлений на протяжении всей жизни человека. Исследованию семейных факторов развития личности, в том числе и ее ценностной сферы, посвящен чрезвычайно обширный круг источников. На основании теоретического анализа работ Л.С. Выготского, Л.И. Божович, В.С. Мухиной, Е.Ф. Рыбалко, А.Е. Личко, И.С. Кона, К. Роджерса, П. Массена, Г. Крайга и других можно выделить следующие основные факторы, определяющие влияние семьи на формирование ценностной системы личности: структура семьи (полный или неполный состав, наличие братьев и сестер, старших родителей); типы воспитания и стили родительского поведения; конфликтный или неконфликтный характер взаимоотношений между родителями; социальный статус, уровень образования и доходов родителей; социокультурные, религиозные и этнические корни семьи.

Вопросы развития системы ценностей в университетской образовательной и социальной среде также затрагивались рядом известных авторов, в том числе Г. Оллпортом и Дж. Гиллеспи, М. Рокичем, многими видными отечественными психологами. По мнению Э. Эриксона, пребывание в высшем учебном заведении является «законодательно закрепленной отсрочкой» в принятии человеком роли взрослого, которую он в контексте формирования ценностной системы называет «психосоциальным мораторием». Однако большинство авторов, напротив, считают период обучения наиболее важным для человека в плане происходящего в это время реального становления его как личности в процессах профессионального и личностного самоопределения. Именно вузовская либеральная и творческая среда создает необходимые условия для личностного роста и формирования высшего, автономного уровня системы ценностей. В качестве социальной среды, окончательно закрепляющей значимость тех или иных ценностей в индивидуальной системе, выступает производственный коллектив. Проблемам изменений системы ценностных ориентации личности в профессиональной среде, в том числе и вопросам производственной адаптации, посвящены исследования Е.А. Климова, И. Данча, Э.Ф. Зеер, О.М. Краснорядцевой, Б.Г. Кривопалова, В.Е. Гаврилова и многих других авторов. Наибольшее внимание исследователей при этом привлекают педагогические коллективы и группы представителей других профессий типа человек - человек. Необходимо отметить, что в ряде случаев развитие системы ценностных ориентации может быть обусловлено влиянием антисоциальной среды. Как справедливо пишет Б.С. Братусь, в этой ситуации речь идет не просто об отрицании человеком социально одобряемых ценностей, а о формировании достаточно очерченной и жесткой системы ценностей «отрицательных». В этом контексте многие авторы, в частности А.И. Донцов, Н.Б. Ярощук, Г.В. Морогин и др., рассматривают вопросы развития ценностной сферы в группах делинквентов, преступной и исправительно-трудовой среде, а также при различных формах девиантного поведения.

В последние десятилетия влияние социокультурной среды на формирование системы ценностей индивида все в большей степени опосредуется средствами массовой информации. В работах А. Маслоу, Г. Оллпорта, П. Массена и соавторов, Ю.А. Шерковина, А.В. Шарикова и Э.А. Барановой рассматриваются вопросы, связанные с влиянием на формирование системы ценностей личности прежде всего электронных СМИ - телевидения, радио, а также системы Интернет. Особое внимание при этом уделяется проблеме пассивного и некритического принятия личностью ценностей так называемой «массовой культуры». Однако, как показано в исследовании М.О. Мдивани и Э.В. Лидской, информационная среда воздействует скорее на более лабильные внешние стереотипы поведения, чем на ценностные ориентации, являющиеся более ригидными образованиями. По нашему мнению, современные СМИ не столько формируют, сколько лишь закрепляют ценностные предпочтения, поскольку неограниченный сегодня выбор канала получения, формы и содержания информации обусловлен уже имеющимися ценностями. Тем не менее такое «закрепление» может способствовать фиксации на определенном уровне развития ценностной системы.

Совокупность индивидных свойств, являющихся внутренними факторами развития человека, и особенности социокультурной среды, выступающие в качестве внешних факторов, определяют формирование системы ценностных ориентации личности в процессе взаимодействия, реализующегося той или иной деятельностью. Как справедливо отмечает В.П. Иванов, «лишь в границах деятельности определенного субъекта любые реальности - действительные и воображаемые - выстраиваются в смысловой ряд, в иерархию ценностей, в актуальный жизненный мир, запечатле­вающий неповторимость судьбы этого субъекта». По словам А.Г. Асмолова, «в схеме системной детерминации развития личности выделяют три следующих момента: индивидные свойства человека как предпосылки развития личности, социально-исторический образ жизни как источник развития личности и совместная деятельность как основание осуществления жизни личности в системе общественных отношений. Говоря словами А.Н. Леонтьева, именно в ходе деятельности «внешнее действует через внутреннее».

В теории А.Н. Леонтьева и его последователей иерархия деятельностей представляет собой основания личности, являющиеся возрастными формами проявления ее активности. В процессе индивидуального развития человека основные виды деятельности - игровая, учебная и трудовая - последовательно сменяют друг друга.