Речь в юридической работе

Размещено на http://www.allbest.ru/

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ УКРАИНЫ

ДОНЕЦКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ УПРАВЛЕНИЯ

Кафедра философии и психологии

КУРСОВАЯ РАБОТА

по дисциплине: "Юридическая психология"

на тему: "Речь в юридической работе"

Выполнил: Шуплецов А.В.

Факультета: Правоведения

Группа: П-03 з1

Преподаватель: Седнев В.В.

Донецк 2005

План

1. Введение

2. Основная часть

2.1 Психотехника речи

2.2 Психотехника использования речевых и неречевых средств

2.3 Психотехника построения высказываний

2.4 Психотехника речевого доказывания и опровержения возражений

2.5 Психотехника бездейственности речи

3. Заключение

4. Литература

1. Введение

Предпосылки и истоки возникновения юридической психологии.

В ряде учебников по юридической психологии ее истоки прослеживают с античных времен. Анализируются тенденции в генезисе правового мировоззрения, цитируются высказывания Сократа, труды Демокрита, Платона, Аристотеля и других классиков античной эпохи по вопросам справедливости и правомерности, необходимости учета особенностей человеческой души. Однако подобный подход к историографии расширителен, так как при его реализации происходит смешение трех различных по содержанию, хотя в определенной мере и взаимосвязанных, значений термина "психология": житейского (донаучного), философского и конкретно научного.

Более правильным представляется анализ предпосылок возникновения юридической психологии начинать лишь с той эпохи, когда, с одной стороны, возникают реальные социальные потребности учета в цивильном правовом регулировании психологического фактора, а с другой - в различных науках и в правовой практике уже начинает накапливаться эмпирический материал, который "высвечивает" роль психологических явлений в правовой области. Таким историческим периодом является эпоха Просвещения. Именно тогда в научных дискуссиях закладывались основы рационалистического подхода к объяснению причин преступности, а также осуществлялся сбор эмпирического психологического материала по деятельности суда и мест лишения свободы.

Преодоление теологических и натуралистических взглядов на преступность осуществлено в трудах французских философов-гуманистов: Д. Дидро, Ж.Ж. Руссо, Ш.Л. Монтескье, М.Ф.А. Вольтера, К. Гельвеция, П. Гольбаха, где доказывалось, что право, должно быть не волей правителей, а осознаваемой обществом мерой социальной справедливости, базироваться на идеях свободы личности и соблюдения ее естественных прав. Одновременно благодаря научно-правовым разработкам итальянского юриста Чезаре Беккариа (1738-1794), заложившего основы рационально-юридической кодификации преступлений, и английского ученого Иеремии Бентама (1748-1832), создавшего "утилитарную теорию причин преступности", все больше стал возрастать интерес к изучению факторов преступности и личности конкретных типов преступников, влиянию на них следствия, судебного процесса и наказания.

Первыми монографическими работами по юридической психологии традиционно считают публикации немецких ученых К. Эккартегаузена "О необходимости психологических познаний при обсуждении преступлений" (1792) и И.Х. Шауманна "Мысли о криминальной психологии" (1792). Однако интересные психологические идеи содержались и в трудах их предшественников. Так, французский юрист Франсуа де Питаваль в 1734-1743 гг. издал двадцатитомный труд "Удивительные уголовные дела", где предпринял попытку вскрыть психологическую суть преступных деяний. В монографии Джона Говарда "Состояние тюрем в Англии и Уэльсе" (1777), написанной на основе изучения значительного числа мест лишения свободы по всей Европе (более 300, в том числе и в России), не только активно отстаивались идеи улучшения содержания заключенных и соблюдения их прав, но и указывалась важность изучения и учета в пенитенциарных учреждениях индивидуальных особенностей лиц, отбывающих наказания.

Особенностью первой половины XIX в. является рост публикаций о преступности и личности преступника, опирающихся на достижения естественных наук (анатомии, биологии, физиологии, психиатрии и др.). Таковы работы немецких ученых: И. Гофбауэра "Психология в ее основных применениях к судебной жизни" (1808) и И. Фридрейха "Систематическое руководство по судебной психологии" (1835), а также публикации отечественных ученых А.П. Куницына, А.И. Галича, К. Елпатьевского, Г.С. Гордиенко, П.Д. Лодий по психологическому обоснованию меры наказания, исправления и перевоспитания преступников.

В первой половине XIX в. большую популярность получила френологическая (от греч. френ - ум) теория австрийского врача-анатома Франца Галля (1758-1828), пытавшегося доказать прямую зависимость между психическими явлениями и внешними физическими особенностями строения головного мозга человека (наличием выпуклостей, впадин и соотношений частей черепа). Последователи Галля пытались создать "френологические карты" для идентификации типов преступников. Пропаганда "френологической идеи" имела место и в России. Например, профессором Х.Р. Штельцером сначала в Московском (1806-1812), а затем в Юрьевском (ныне Тартуском) университетах будущим юристам читался спецкурс "Уголовная психология по Ф. Галлю".

Апофеозом в развитии биологизаторского подхода к личности преступника явилось издание итальянским тюремным врачом-психиатром Чезаре Ломброзо (1835-1909) монографии "Преступный человек, изученный на основе антропологии, судебной медицины и тюрьмоведения" (1876), который разработал концепцию "прирожденного преступника", считая, что ему свойственны атавистические черты, роднящие с предками-дикарями. По мнению Ч. Ломброзо, типичный "прирожденный преступник" может быть распознан по определенным физиогномическим признакам: скошенный лоб, удлиненные или неразвитые мочки ушей, выпуклые скулы, большие челюсти, ямочки на затылочной части головы и т.д. Отстаивание Ч. Ломброзо объективного подхода к изучению личности преступников нашло активную поддержку со стороны ученых многих стран мира, в том числе и в России (И.Т. Оршанский, И. Гвоздев, в ранних работах Д.А. Дриля). В то же время в силу отечественных социально-культурных традиций и междисциплинарной ориентированности они сразу были подвергнуты критике со стороны многих юристов. (В.Д. Спасович, Н.Д. Сергиевский, А.Ф. Кони и др.) и психологически ориентированных ученых (В.М. Бехтерев, В.Ф. Чиж, П.И. Ковалевский и др.).

На активизацию во второй половине XIX века психологических исследований причин преступности и личности преступника значительно влияли прогресс в области общественных и гуманитарных наук, актуальные запросы правовой теории и практики. Осуществляемые во многих странах мира (в России с 1864 г.) судебные реформы, в результате которых в судопроизводстве утверждались принципы независимости и несменяемости судей, состязательности судебного процесса и равноправия сторон, признания вердикта суда присяжных и т.д., создавали благоприятные условия для востребованности психологических знаний. С.И. Баршев в работе "Взгляд на науку уголовного законоведения" (1858) писал: "Ни один вопрос уголовного права не может быть решен без помощи психологии, и если судья не знает психологии, то это будет суд не над живыми существами, а над трупами". К.Я. Яневич-Яневский в статье "Мысли об уголовной юстиции с точки зрения психологии и физиологии" (1862) и В.Д. Спасович в учебнике "Уголовное право" (1863) обращают внимание на важность, с одной стороны, установления правовых законов с учетом природы человека, а с другой - наличия у юристов психологической компетентности.

И.М. Сеченов (1829-1905) - лидер отечественных физиологов и одновременно основоположник объективного поведенческого подхода в психологии как самостоятельной науки - в работе "Учение о свободе воли с практической стороны" доказывал, что "принудительные меры в отношении преступников, базируясь на физиологических и психологических знаниях о внутренних закономерностях развития личности, должны преследовать цель их исправления". В монографии отечественного психиатра А.У. Фрезе "Очерки судебной психологии" (1871) утверждалось, что предметом данной науки должно являться "применение к юридическим вопросам сведений о нормальном и ненормальном проявлении душевной жизни". В вышедшей в 1877 г. статье юриста Л.Е. Владимирова "Психологические особенности преступников по новейшим исследованиям" констатировалось, что социальные причины преступности коренятся в индивидуальном характере преступника, а поэтому требуются основательные психологические исследования. Д.А. Дриль, имеющий и медицинское, и юридическое образование, в ряде своих публикаций 80-х годов прошлого столетия ("Преступный человек", 1882; "Малолетние преступники" 1884 и др.) целенаправленно отстаивал междисциплинарный подход, доказывая, что право и психология имеют дело с одними и теми же явлениями, законами сознательной жизни человека, а поэтому право, не обладая собственными средствами для изучения этого явления, должно заимствовать их у психологии.

В конце 80-х годов XIX столетия одну из наиболее теоретически - глубоких типологий преступников (невменяемые, случайные, профессиональные) разработали профессор Санкт-Петербургского университета И.Я. Фойницкий и его последователи (Д.А. Дриль, А.Ф. Лазурский, С.Н. Познышев и др.).

Выяснение психологических закономерностей деятельности суда присяжных нашло отражение в публикациях Л.Е. Владимирова, А.Ф. Кони, A.M. Бобрищева-Пушкина и многих других отечественных ученых. Среди активных сторонников внедрения в судопроизводство психологических экспертиз были юристы Л.Е. Владимиров, С.И. Гогель, психиатры В.М. Бехтерев, С.С. Корсаков и В.П. Сербский.

В зарубежных странах после возникновения психологии в качестве самостоятельной науки многие ее теории стали активно востребоваться для объяснения причин преступности. Так, руководствуясь идеями Густава Лебона.

Историки психологии датой ее возникновения как самостоятельной науки считают 1877 г., когда Вильгельмом Вундтом в Лейпциге была создана первая экспериментальная психологическая лаборатория. В России первая подобная лаборатория была открыта в 1885 г. в Казани (руководитель В.М. Бехтерев), а до конца прошлого столетия они возникли также в Киеве, Харькове, Одессе, Тарту, Петербурге, Москве, Львове (П.И. Ковалевский, И.А. Сикорский, Н.Н. Ланге, В.Ф. Чиж, С.С. Корсаков, А.А. Токарский).

Габриель Тард (1843-1904) в фундаментальных трудах "Законы подражания" и "Философия наказания", изданных в Париже в 1890 г., доказывал, что преступному поведению, как и всякому другому, люди могут обучаться в реальном обществе на основе психологических механизмов "подражания" и "научения". Рассматривая преступников как своего рода "социальный экс-кремент", Тард утверждал, что юридические диспозиции должны строиться скорее на психологической основе, чем на посылке "о равных наказаниях за одинаковые преступления".

На развитие социально-психологического подхода к изучению причин преступности значительное влияние оказали труды французского социолога Э. Дюркгейма (1858-1917). В России юристом Н.М. Коркуновым в "Лекциях по общей теории права" (1886) общество рассматривалось как "психическое единение людей", а право трактовалось как инструмент обеспечения определенного порядка при возникновении конфликтов в межличностных отношениях. Социально-психологические взгляды развивались в трудах и таких отечественных ученых, как СА Муромцев, П.И. Новгородцев, М.М. Ковалевский, ИД. Кавелин, Н.Я. Грот, М.Н. Гернет, М.М. Исаев. Крупнейшим юристом начала XX столетия Л.И. Петражицким (1867-1931) создана рационалистическая концепция "психология права", где право выступает как психическое явление.

Учитывая наметившееся значительное расширение круга психолого-правовых проблем, которые стали подвергаться тщательному научному изучению, швейцарский психолог Эдуард Клапаред (1873-1940) вводит в 1906 г. обобщающий термин юридическая психология. В ней к тому времени четко обозначились три основных направления - криминальная, судебная и пенитенциарная психология.

Основные тенденции в развитии зарубежной юридической психологии в XX столетии.

В это время зарубежные ученые стали активно внедрять в практику правового регулирования методические наработки таких школ психологии, как психоанализ, бихевиоризм, психотехника. Благодаря исследованиям психоаналитиков Ф. Александера, Г. Штауба, А. Адлера, Б. Карпмена, Б. Бромберга и ряда других ученых была выявлена роль бессознательной сферы личности в преступном поведении, а также доказано, что преступные наклонности и стилевые особенности поведения делинквентов часто являются следствием ранней психической травматизации.

Заслугой представителей бихевиоризма (поведенческой психологии) является широкое изучение механизмов научения преступному поведению и активное внедрение в практику пенитенциарных учреждений различных программ "модификации поведения заключенных", направленных на их ресоциализацию.

В XX в. за рубежом интенсивно развивается диагностический инструментарий юридической психологии и прежде всего текстологический подход к изучению личности преступников. Создатель одного из первых тестов интеллекта Альфред Бине применял его лишь при судебно-психологической экспертизе малолетних преступников, а в дальнейшем - для доказательства предположения, что преступники обладают более низким уровнем умственного развития. Но в итоге было доказано, что уровень интеллекта у преступников не ниже, чем у населения в целом.

Среди тестов патопсихологического характера в юридической практике нашли широкое применение методики как по отдельным моторно-физиологическим и психическим процессам, так и по изучению интегральных личностных свойств (акцентуаций характера, делинквентных способностей, направленности личности и проективные тесты). Значительным достижением в разработке психологического инструментария, является создание методики ассоциативного эксперимента, позволявшей выявлять правдивость/лживость в показаниях преступников. В 70-80-х годах зарубежные ученые стали в исследованиях прибегать к компьютерному моделированию. Так, в изданной в России монографии американских ученых Т. Постона и С. Стюарта "Теория катастроф и ее применение" обсуждаются подходы и результаты моделирования групповых нарушений в тюрьме.

Для улучшения понимания сути правовых норм и психологического обоснования путей совершенствования правового регулирования в последние годы разрабатываются и реализовываются методики юридической герменевтики.

В области внедрения в правовую сферу достижений психокоррекции и психотерапии в XX в. своеобразным полигоном для первичного апробирования их методик обычно служили пенитенциарные учреждения.

По данным аналитических обзоров по юридической психологии, которые в 1994-1996 гг. делались Институтом имени М. Планка (Германия; Гельмут Кюри), в настоящее время только в странах Западной Европы насчитывается более 3,5 тыс. психологов, непосредственно работающих в правоохранительных органах. Кроме того, существует значительное число специализированных научных центров и академических институтов, где ведутся целенаправленные исследования по проблематике юридической психологии. Помимо интеграции усилий во внутригосударственном масштабе (прежде всего путем создания профессиональных сообществ юридических психологов: 1977 г. - в Англии, 1981 г. - в США, 1984 г. - в ФРГ и т.д.) в последние годы наблюдается тенденция к возрастанию контактов и связей на международном уровне (проведение кросс-культурных исследований, международных симпозиумов и т.п.).

На состоявшемся в 1930 г. I съезде по изучению поведения человека юридическая психология уже признается прикладной наукой, отмечаются заслуги ученых в разработке проблем криминальной, судебной и пенитенциарной направленности (А.С. Тагер, А.Е. Брусиловский, М.Н. Гернет и др.). Однако в дальнейшем (более чем на три десятилетия) исследования в области юридической психологии в нашей стране по политическим причинам были прекращены.

Возобновились исследования в области юридической психологии лишь в 60-е годы. Наибольшая активность была проявлена в восстановлении научно-предметного статуса и проведении исследований по судебной психологии (Ю.В. Ивашкин, Л.М. Корнеева, А.Р. Ратинов, А.В. Дулов, И.К. Шахриманян и др.). Под руководством А.Р. Ратинова начал работать психологический научно-исследовательский сектор, а в 1974 г. в Академии МВД - кафедра психологии управления. В 1975 г. в Академии был создан первый (и в течение 20 лет единственный) диссертационный совет по юридической психологии, где было защищено более 10 докторских и около 50 кандидатских диссертаций.

Однако стремление ряда ученых (например, А.В. Дулов, 1971) всю проблематику проводившихся в 60-е годы исследований по юридической психологии включить в состав лишь одной из нее подотраслей - судебной - не разделялось многими учеными. Во второй половине 60-х годов А.Д. Глоточкиным, В.Ф. Пирожковым, А.Г. Ковалевым была обоснована необходимость автономного развития исправительно-трудовой психологии. В этот же период (60-е - начало 70-х годов) наблюдалась и тенденция активизации изучения проблем, традиционно относимых к областям правовой и криминальной психологии.

Реальная активность отечественных ученых привела к тому, что в 1971 г. Госкомитетом по науке и технике было принято решение о введении в реестр научных специальностей под номером 19.00.06 новой специальности - "юридическая психология".

В последующее 20-летие развитие юридической психологии, был значительно расширен диапазон исследований практически по всем ее важнейшим направлениям:

* методолого-теоретическим проблемам юридической психологии;

* правовой и превентивной психологии;

* криминальной психологии;

* психологии в следственной и оперативно-розыскной деятельности;

* судебной психологии и проблем совершенствования судебно-психологической экспертизы;

* исправительно-трудовой (пенитенциарной) психологии;

* психологии управления в правоохранительных органах;

* психологическом обеспечении юридической деятельности.

С созданием и развитием с начала 90-х годов в правоохранительных органах психологической службы расширилась практическая деятельность юридических психологов, приобретая, прежде всего черты комплексного подхода к разработке проблем психологического обеспечения юридического труда.

История зарождения и развития юридической психологии убедительно свидетельствует, что данная область теоретического знания и психопрактики становится весьма многоплановой, и в перспективе будет еще более востребуемой в правовой сфере, и будет оказывать на нее свое формирующее, гуманизирующее воздействие.

2. Основная часть

2.1 Психотехника речи

Понятие о психотехнике и психологических средствах.

Слово "техника" употребляется в разных смыслах, в том числе как совокупность средств, используемых в каком-то труде. Его значение связано с древнегреч. techne - искусственный, искусство, мастерство. Производное от него слово "технология" понимается как "...предварительно определенный ряд операций, направленных на достижение некоторой цели или задачи". Социальная технология - способ соединения научно обоснованных гуманитарных знаний с социальной практикой, с подходами, способами и средствами работы с людьми. Слово психотехника относится к сфере практической психологии и понимается как научно обоснованные психологические средства, приемы и операции при работе с людьми и решении прикладных задач. В этом смысле оно употребляется и в данном параграфе, а в главе - применительно к речевой деятельности работника органов правоохраны.

Техника включает много тонкостей, "мелочей", но подлинное мастерство - всегда тонкости. Мастер всегда подмечает и учитывает то, что менее компетентный не замечает, чему не придает значения. Этим и отличается мастер от ремесленника 30% опрошенных потерпевших, свидетелей и подозреваемых, с которыми у работников органов прокуратуры, следствия, милиции контакт не получился, к числу причин отнесли: низкую культуру речи работников, неумение владеть речью, мимикой и жестами, неопрятность и неаккуратность во внешнем облике и одежде, грязь и беспорядок в кабинете. Владение психотехникой предполагает наличие у профессионала-юриста определенных знаний по психотехнике речи, а также навыков, умений и привычек, которые формируются в процессе систематического использования знаний о них в практике.

К основным психологическим средствам речи относятся: собственно речевые (вербальные), неречевые (невербальные) и обстановочно-поведенческие. К первым принадлежит слово как основной феномен речи; к неречевым - мимика, жестикуляция; к обстановочно-поведенческим - поза и передвижения говорящего, социальная дистанция между ним и слушающим, окружающая обстановка (последнюю группу можно отнести также к невербальным средствам, но она не связана собственно с самими механизмами функционирования речи, в ней доминируют социально-психологические механизмы и психотехнология специфична).

Психотехнология каждой группы средств имеет свои тонкости, но успех приходит, когда они реализуются говорящим не раздельно, а взаимосвязано, целостно, ибо таковы объективные закономерности влияния слова.

Прием профессионализации психотехники. Это основополагающий прием, определяющий все другие элементы психотехники речи. Речь разных людей по многим особенностям (региональным, национальным, культурным, образовательным и иным) различается. Одна из особенностей речи определяется профессией человека. Юридическая профессия, отличающаяся не только словарным составом, но и логическим строем, имеет свое особое предназначение. Она - средство решения профессионально-юридических задач, а поэтому эффективна, если обслуживает их решение. Поэтому речь прокурора, адвоката, следователя, сотрудника, несущего патрульно-постовую службу, инспектора по профилактике правонарушений среди несовершеннолетних, представителя правоохранительных органов, выступающего перед населением, обоснованно должна сильно различаться. Не вдаваясь в подробности, можно выделить ряд общих свойств профессионально-юридической речи. Основные из них:

* поведенческо-деятельностный характер. Речь, слово в юридической деятельности должны быть не простой передачей информации. Слово не может быть вырвано из системы правоотношений и морали. Его правильность или неправильность всегда несет в себе признаки справедливости-несправедливости, добра и зла, долга и ответственности. Оно воплощает их и без них быть не может. Поэтому к построению речи, к выбору слов, прежде всего надо относиться с позиций этих критериев, соблюдая все правовые нормы и нормы морали. Надо чувствовать высокую ответственность за свои слова, ибо это слова представителя власти. Отсюда вытекают и другие требования: культуры, вежливости, уважительности к собеседнику, продуманности;

По данным исследований, только 7% практических работников имеют минимальные представления о технике речи и как-то умеют правильно распоряжаться арсеналом речевых средств, а 54% считают эту технику такой мелочью, на которую не следует обращать внимания.

* профессиональная направленность, т.е. выраженное речевое намерение, нацеленность на решение стоящих задач, а в конкретном случае стоящей при конкретном разговоре профессиональной задачи: установить психологический контакт, оказать воздействие, убедить, переубедить, установить истину, разоблачить и пр. При этом все возможности речи, как инструмент работы, отбираются и видоизменяются для ее решения;

* профессиональная адаптированность - построение речи с полным учетом особенностей человека или группы людей, которым речь адресуется;

* правовой профессионализм - умение выражать мысли профессионально, используя профессиональные понятия и термины, строя предложения согласно требованиям кодексов и наставлений, используя профессиональные выражения и речевые обороты;

* этичность - доброжелательность, гуманность, соответствие речи моральным нормам и нормам этики и этикета.

Четыре правила, соответствующие этим свойствам, рекомендуют профессионалу готовить каждую свою речь, анализировать ее итоги, совершенствовать ее, ориентируясь на четкую выраженность этих свойств и правильность их проявления.

2.2 Психотехника использования речевых и неречевых средств

Прием речевого богатства и культуры. Речь - использование языка. Язык (в лингвистическом смысле) - это знаковая система, состоящая из слов, правил их произношения и согласования, служащая для общения, мышления, передачи и усвоения опыта. В языке и с помощью языка воплощаются, существуют и развиваются опыт и интеллект человечества и народа, говорящего на нем. Используя богатства языка, личность находит выражение во внутренней, внешней (громкой, озвученной) и письменной речи. Кажущееся непонятным и непознаваемым таинством человеческое мышление - это оперирование словами с заключенным в них смыслом и наглядными образами, подчиняющееся законам познания воспринимаемой реальности и формальной логики. Речь, слова, предложения - воплощение мысли, процесс мышления и передачи их другим людям. Внутренняя речь - речь с себя и для себя. Внешняя, громкая и письменная - в основном для других.

Значительная часть юридической деятельности разных специалистов органов правоохраны протекает при доминировании речи. Поэтому профессиональное владение ею им крайне необходимо.

Связь внешней и письменной речи с внутренней можно выразить в такой формуле: кто ясно мыслит, тот ясно и говорит, и пишет. О приемах профессионального мышления шла выше речь. Поэтому здесь рассматривается только психотехника речи.

Слово - основной инструмент юриста. "Слово - великая сила, но надо заметить, что это союзник, всегда готовый стать предателем", - писал выдающийся русский юрист и пропагандист высокой профессиональной культуры П. Сергеич (П.С. Пороховщиков). Надо знать цену словам.

Чем большим запасом слов обладает юрист, тем легче ему в нужный момент подобрать самое лучшее, самое точное, самое яркое. Если у юриста беден словарный состав, ему трудно выражать точно свои мысли, и речь его начинает изобиловать примитивными, трафаретными и скучными словами. Затруднения с подбором слов, мучительные поиски наиболее подходящих портят впечатление от речи, отвлекают внимание слушающих, вызывают непроизвольное раздражение и являются одной из причин многословия, ненужных повторов.

Лучшие слова - это те, учат опытные юристы, которые подворачиваются на язык сами собой, легко и непринужденно. А.Ф. Кони писал: "Пусть не мысль вайю ищет слова и в этих поисках теряет время и утомляет слушателей, пусть, напротив, слова покорно и услужливо предстоят перед вашей мыслью в полном распоряжении".

Слова и построенные из них словосочетания, фразы, предложения более действенны, если они точны, строго соответствуют сущности мысли юриста и тому смыслу, идее, пониманию, которые он хочет передать слушающему. Для этого пригодны лишь понятные слова и состоящие из них словосочетания, богатые по смыслу, яркие и впечатляющие. Далеко не единичны случаи, когда вроде бы знающий и говорящий о деле юрист тем не менее выражает свои мысли с помощью бесцветных, тусклых, затасканных, общих, мало что выражающих слов-штампов. Слушать его скучно и трудно.

Многие юристы, страдающие многословием, потому и многословны, что не в состоянии подобрать точные слова. Они сомневаются в том, что им удалось донести до слушающего свою мысль, а поэтому "пережевывают" ее, повторяясь несколько раз. Нередко это вызывает раздражение слушающих. Истинную ценность представляют лишь те высказывания, в которых, по замечанию А.Ф. Кони, "самые глубокие мысли сливаются с простейшими словами". Одно простое слово, один удачный эпитет иной раз могут сказать больше, чем длинные бледные рассуждения.

Выдающиеся отечественные юристы отличались бережным отношением к русскому языку. Они настойчиво рекомендовали использовать слова и речевые обороты, свойственные хорошему русскому языку, идущие из народной практики и языковых традиций, избегать увлечения иностранными словами. А.Ф. Кони писал: "Нужно хорошо знать свой родной язык и уметь пользоваться его гибкостью, богатством и своеобразными оборотами...".

Плохое впечатление производит речь человека, если она засорена словами-паразитами типа: "как говорится", "значит", "понимаешь", "ну", "так", "в 'некотором роде", "и так далее", "и вот", "в общем и целом", "надо сказать", "говоря откровенно" и пр. Низкая культура речи, затрудняющая ее восприятие и снижающая ее воздейственную силу, обнаруживается в засорении ее "мычащими" и "блеющими" звуками - "м-м-м-м ", "ёв-э-э ". Все это - "костыли хромого оратора". Конечно, плохо, когда юрист имеет дефекты речи (заикается, шепелявит, сильно картавит). Тут ничего не остается, как компенсировать их особым усердием в проявлении других своих достоинств.

Обязательно соблюдение норм словоупотребления, произношения, ударения и грамматики. Нарушения этих норм вряд ли напрямую отражаются на профессиональных действиях, но определенное впечатление на собеседников производят, подмечаются ими, расцениваются как проявление низкой культуры, а порой - и умственных способностей, могут не способствовать повышению авторитета юриста, стать предметом насмешек.

В русском языке немало слов, ударением при произнесении которых нужно специально овладевать, используя справочники, словари, энциклопедии. Часты ошибки в произнесении таких слов: возбуждено, переведён, приговор, феномен, деньгами, алкоголь, обеспечение, осуждённый и др. Лексические погрешности и несообразности, неверные словесные обороты, нарушения требований грамматики наносят серьезный урон речи и престижу говорящего.

Прием использования всех речевых средств. Речь отличается многими особенностями, каждое из которых всегда усиливает ее эффект, а гибкое использование - эффективность в каждом конкретном случае.

Правило обоснованного темпа произнесения слов.

Очень медленный темп (да еще в сочетании с невыразительностью) снижает активность, люди начинают отвлекаться, думать о своем. А состояние напряженности, в котором часто находится гражданин при встрече с представителем органа правоохраны, нередко повышается и доходит до нервной вспышки. В других случаях, при допросах, бывает целесообразно задать высокий темп, хотя надо иметь в виду, что такой темп затрудняет восприятие и понимание, быстро утомляет. Оправданно менять темп, используя, например, замедление для выделения важных слов, фраз, трудных для понимания мест. Иногда от плавного, размеренного темпа бывает полезно почти сразу переходить к очень быстрому темпу, требуя быстрых ответов. Темп связан с паузами, которые нужны не для того, чтобы отдышаться, а с целью дать обдумать ответ собеседнику или повысить его напряжение или волнение.

Прием выразительности.

Грамотно поставленное речевое сообщение должно отличаться выразительной партитурой, призванной повысить эффективность его восприятия. Оно зависит от общей культуры и образованности юриста, особенностей его личности, отношения к жизни и делу. Правильно писал К. Чуковский, известный русский писатель и лингвист: "Чтобы повысить качество своего языка, нужно повысить качество своего сердца, своего интеллекта". Кроме того, чтобы быть выразительным и убедительным, отмечал А.Ф. Кони, "Нужно знать предмет, о котором говоришь; нужно знать свой родной язык и уметь пользоваться его гибкостью, богатством и своеобразными оборотами; нужно не лгать, ложь отнимает у публичной речи ее силу и убедительность".

Вместе с тем полезно применять и ряд правил:

* эмоциональной выразительности (экспрессивности). В словах, произносимых юристом, должны звучать его отношение к ним, вкладываемый смысл, адресность. Интонация слов правильна, когда она адекватна содержанию и значению слова в контексте фраз. Это не простая артистичность. Интонация обогащает смысл слова, обеспечивает его лучшее восприятие и понимание собеседником, производит впечатление. По данным некоторых исследователей, понимание слова на 40% зависит от интонации, с которой оно произносится. Необходимо разнообразие, интонационное богатство произнесения слов. Монотонность, невыразительность произнесения слов наносит заметный ущерб эффективности разговора, и резервы его повышения остаются неиспользованными. Речь на одной ноте (какой она часто бывает на судебных заседаниях при зачитывании приговора) утомительна для слушающих и даже для самого говорящего. Следует варьировать громкость, эмоциональность, тембр, но исключать форсирования голоса;

* лексической выразительности - использование точных, ярких, нестандартных, образных слов и словесных оборотов, синонимов, омонимов, терминов;

* фонетической выразительности - отчетливое, ясное произношение, изменение ритмики, громкости, ударений - дикция;

* грамматической выразительности - использование разнообразных словесных оборотов, ярко сформулированных выражений, применение уменьшительных и ласкательных слов, идиом, афоризмов, пословиц, дидактических повторов, подытоживаний и др.;

* недопустимости срыва голоса. Нельзя переходить на крик, а тем более на визг. Старая восточная мудрость гласит: "Если ты кричишь, значит, ты не прав и слаб". Это производит нехорошее впечатление на собеседника, утомляет, грозит появлением сиплости и потерей голоса, что не украшает представителя власти.

Неречевые (невербальные) средства. Слово действует не только своим содержанием и смыслом, но и всем комплексом обрамляющих его неречевых и средств. Психотехника использования невербальных средств сопровождения речи | связана с их использованием при разговоре, что существенно усиливает силу слов, а игнорирование ее может ослаблять и даже сводить действие слова на нет. Общее правило таково: говорить не только ушам, но и глазам слушающих.

Использование возможностей мимики. В широком смысле под мимикой понимаются выразительные движения мышц лица. В ней отражаются психическое состояние человека, отношение к окружающему, собственным высказываниям и действиям. В профессиональной психотехнике мимика используется для усиления речевого высказывания, воздействия на собеседника, установления психологического контакта, формирования впечатления о себе и своей позиции в разговоре, маскировки собственного психического состояния и отношения к происходящему и даже для улучшения самочувствия. В ходе контактов с гражданами при решении важных для них задач у них непроизвольно усиливается наблюдение за мимикой представителя власти. Они пытаются нередко понять не только текст, но и подтекст, за словами угадать скрытый, действительный смысл их, уловить его отношение к информации, событию, к ним самим, как бы "читают лицо". Умение контролировать свою мимику, владеть ею для решения стоящей задачи - важное профессиональное умение работника органов правоохраны.

Следует взять за правило всегда держать в поле внимания свою мимику: продумывать, какая она должна быть, какая она есть, соответствует ли она ситуации, когда ее следует изменить и почему и пр. Многие работники не задумываются над тем, какое у них выражение лица, не знают, не отдают себе отчета в этом. Полезно начать с того, чтобы несколько раз посмотреть в зеркало со специальной целью - узнать, каким ваше лицо чаще всего бывает. У некоторых оно всегда угрюмое, озабоченное, недоброжелательное, отталкивающее, даже злое.

Правило продуманного выражения лица выражает целесообразность намеренно управлять своей мимикой, придавать с ее помощью то выражение лицу, которое будет способствовать желательному восприятию вас, ваших мыслей и поступков собеседником, другими людьми. Чаще всего в действиях работников органов правоохраны оно должно демонстрировать спокойствие, самообладание, уверенность, доброжелательность.

Необходимо использовать все мимические средства для нужной выразительности своего лица. Это, прежде всего выражение глаз, направление взгляда, особый рисунок носогубных складок, складок лба, общее положение головы (обычное, прямое положение, высокомерно поднятый подбородок, наклон вперед с взглядом исподлобья и др.), движения мышц лица (в том числе мышц век глаз и окружающих, которые в первую очередь и определяют их выражение). Мимика многообразна и динамична и может отражать отношение говорящего к произносимым словам (их значимость для говорящего, вера в то, что он говорит, как понимает то, как понимает слушающего и др.), психические состояния говорящего (радость, удовлетворение, внимательность, скуку, досаду, усталость, удивление, волнение, напряжение, гнев, растерянность и пр.), отношение к собеседнику (безразличие, уважение, сочувствие, доброжелательность, пренебрежение, разочарование и др.), отношение к самому себе и своим действиям (волевую собранность, решимость, непреклонность, неуверенность в себе, недовольство собой, самодовольство, чванливость, подготовку к какому-то действию и пр.), некоторые качества (интеллигентность, ум, малообразованность, глупость, самообладание, волю и др.).

Правило выражения глаз отражает важнейшее значение выражения глаз при разговоре. Глаза справедливо называют зеркалом души. В пьесе "Сонет Петрарки" советского драматурга Н. Погодина есть такая сцена: в квартире двое ведут речь об одном хорошо знакомом им партийном работнике. Один дает такую оценку ему: "Он всегда произносит красивые партийные слова, но глаза у него при этом беспартийные". Работнику правоохранительных органов надо разговаривать со своими визави, как говорят, глаз в глаз, иметь контакт глазами и даже в уместных случаях просить его тоже смотреть в глаза и не отводить их. В большинстве профессий не должно быть раздвоения между содержанием речи и выражением глаз, мимикой, ибо одни и те же слова при разном выражении лица и глаз могут приобрести противоположный смысл. Можно говорить с серьезным лицом и смеяться только глазами. В профессии юриста бывают обстоятельства, когда глаза и вся мимика призваны маскировать его действительные состояния и отношения. Это требует артистизма и умения управлять собой.

Жестикуляция. Можно поделить все жесты, используемые в деятельности работников правоохраны, на группы:

* иллюстраторы, подкрепляющие речевое сообщение, в том числе: указатели (палец, движение руки), диктографы - картинное изображение формы и размеров предмета, идеографы - движения рук, моделирующие динамику какого-то события (например, движения руки с ножом при ударе по телу), отмашки - движения, как бы отбивающие темп речи;

* жесты-омонимы - заменители слов "подойдите", "садитесь", "привет", "уходите", "уберите", "до свидания", "ура!", "подождите", "плохо", "не верю", "ужас!" и др.;

* жесты-команды. Эта разновидность жестов предусмотрена, например, для работы инспекторов дорожно-патрульной службы, при строевых построениях ("В шеренгу становись!", "В колонну становись!" и др.);

* аффекгоры - движения, отражающие отношение к действиям и словам собеседника и возникшие эмоции: согласие, несогласие, протест, сопереживание, осуждение, предупреждение (движение указательным пальцем), внимание и др.;

* регуляторы - кивок головой, направление взгляда, целенаправленное движение руками, демонстрирующее намерения говорящего: предложение собеседнику помолчать, подождать, прервать свою речь, что-то дать или передать и др. Есть ряд рекомендаций по использованию жестов:

* активно использовать возможности жестов при разговоре;

* не допускать бессмысленной жестикуляции - размахивания руками;

* избегать стереотипной жестикуляции - использования только одного, двух постоянно повторяющихся жестов (например, "рубки воздуха", "указующего перста").

Поза.

Поза говорящего оказывает психологическое влияние на собеседника и вещает отношение к нему, отношение к себе, уровень культурности и этичности, психическое состояние, намерение и др. Она сказывается и на восприятии слов, может соответствовать их реальному смыслу или противоречить ему; правильные и красивые слова могут восприниматься как лживые, как пустая формальность. Представим себе работника, сидящего небрежно и расслабленно развалившись на кресле, закинув ногу на ногу, с цигаркой в зубах, перекидываемой из одного уголка рта в другой, со скрещенными на груди руками. Что бы он ни говорил пришедшему к нему гражданину о том, что он его уважает, сочувствует и внимательно разберется с заявлением, можно с уверенностью утверждать, что эти слова не будут восприняты как честные и искренние, а в конечном счете урон будет нанесен не данному сотруднику, а пострадает авторитет власти, правоохранительного органа, вера гражданина в свою защищенность, справедливость. Потому разумно принимать ту позу, которая точно рассчитана на психологический эффект, соответствующий целям речи. В общем случае она призвана свидетельствовать о культуре, ответственности, требовательности к себе, уважительности к собеседнику, внимательности к его словам. Признаки ее: строгая прямая посадка, наклоненный чуть вперед корпус.

Походка.

Походка может немало сказать о человеке и определенным образом характеризует его психологию. Достаточно четко различается походка людей, уверенных в себе и неуверенных, обладающих большим самомнением и нетребовательностью к себе, распущенных и расхлябанных и получивших хорошую школу в армии, находящихся в состоянии расслабленности и отдыхающих, взволнованных и озабоченных, настроенных решительно и трусливо, чего-то опасающихся и пытающихся не обратить на себя внимание, готовящихся к какому-то действию и др. Ее особенности можно подметить, глядя на человека спереди, сбоку и даже сзади, издали и с небольшого расстояния. Даже не очень наблюдательный человек, заметив движущегося, например, на посту сотрудника милиции или приближающегося к нему, интуитивно угадывает некоторые его особенности, состояния и намерения.

Поэтому правило первое заключается в том, что любому работнику органов правопорядка при выполнении профессиональных обязанностей следует стараться оценить роль своей походки в данной ситуации и избирать ту, которая подходит к ней. Понимая психологическую значимость своей походки, отрабатывать постоянно и упорно нужную.

Естественно правило сотрудников органов милиции, военнослужащих внутренних войск ходить с соблюдением требований уставов, четким, твердым, уверенным шагом. Уверенность в походке желательна и работникам других органов правоохраны.

2.3 Психотехника построения высказываний

Рассмотренные выше вопросы затрагивают элементы речи, но свои особенности имеет речевое сообщение как целое, в котором воплощается все содержание разговора, а полное взаимопонимание и согласие возникают лишь после того, как будет рассмотрено все до конца. Существует ряд закономерных требований и условий психологического плана, которые воплощаются в ряде психологических приемов и операций-правил.

Прием психологически обоснованной композиции речевого сообщения отражает необходимость строить его продуманно, так, чтобы оно отвечало специфике данной юридически значимой ситуации и принесло успех.

Правило приоритетности цели сообщения. Построить сообщение правильно - значит, прежде всего, отчетливо представлять его цель. Такой целью всегда выступает юридический, правоохранительный результат, связанный с решаемой работником органов правоохраны профессиональной задачей. Достижению цели подчиняется не только содержание речевого сообщения, но и отбор элементов речи, их комплексирование и особое использование.

Правило решаемой психологической задачи. В конечном счете, все психологические задачи, приемы, действия, правила речевого сообщения и обмена в деятельности профессионала - не самоцель, в разговоре тем более. Они подчиняются достижению цели, обслуживают процесс получения нужного профессионального результата, обеспечивают его полноту и полное соответствие поставленной цели. Поэтому и вся психологическая технология определяется целью и психологической задачей. Такими психологическими задачами, решаемыми в деятельности профессионалов юридических органов с помощью речи, могут быть: достижение отношений взаимопонимания и стремления к установлению истины, снятие психологических барьеров, мешающих этому и могущих иметь место у партнера по разговору, правомерное психологическое воздействие, согласие с требованиями и решением профессионала органов правопорядка, достижение психологического контакта в интересах установления истины и др. Правильный отбор психологической задачи или задачи, отвечающей цели, и составляет суть выполнения данного правила. Каждая из задач реализуема при использовании соответствующих психотехник, речевых и неречевых средств в комплексе.

Правило содержательной и смысловой проработки задачи. Отбор содержания (о чем говорить?) строго подчиняется психологической задаче и цели. "Сорные мысли несравненно хуже сорных слов", - писал П. Сергеич. Планируемое и реализуемое содержание разговора верно, если оно строго логично и структурировано, т.е. складывается из последовательной цепочки вопросов и подвопросов, находящихся в "сцеплении" между собой и обоснованно перетекающих один в другой.

Выстраивая логику, профессионалу надо идти к решению задачи и достижению цели, "идя от" собеседника-гражданина: как он будет понимать и воспринимать то, что я собираюсь говорить или спрашивать; что и как надо изменить в их психике, чтобы решить задачу; какие психотехнические средства надо использовать для этого. У многоопытного юриста все логично, все к месту, ничего лишнего. Но молодому, овладевающему высотами профессионализма, не следует жалеть время на то, чтобы делать все это тщательно. Полезно, например, тщательнейшим образом разработать план допроса, наметить логический ряд вопросов и подвопросов, продумать их взаимосвязь, последовательность, достаточность и одновременно отсутствие лишнего, уводящего в сторону, сопровождать их одним или несколькими рисунками-схемами связей, знакомств, точек соприкосновения эпизодов, показаний разных лиц, проходящих по делу, по какому-то сложному, противоречивому и требующему установления истины вопросу и т.д. Рассматривая написанное и нарисованное, оценивать его целостность и логичность, вносить коррективы, переписывать заново, если надо.

Правило лексической проработки задачи. Хорошо сказать - не только ответ на вопрос "о чем сказать?", но обязательно и "как сказать, какими словами?". Это во многих случаях важно, но в юридической деятельности особенно. Слова следует подбирать так, чтобы точно выразить содержание и реализовать задумки, чтобы у партнера по общению не вызвать реакций, которые сорвут разговор.

Правило адаптации "словесной партитуры" речи к особенностям собеседника. Общие требования к словам и выражениям - требования правовые и культурные, но чтобы сделать речь понятной для конкретного собеседника, разумно ее упрощать. В разговорной практике работников органов правоохраны нередко употребление слов служебного сленга и уголовного жаргона, даже разговор на "блатном языке". Вряд ли это правомерно при выполнении официальных действий, регулируемых Уголовно-процессуальным кодексом, но дает результаты при речевом контакте с закоренелыми представителями уголовного мира. У них возникает представление об определенной психологической "ниточке", связывающей с ними работника правоохранительного органа, о его хорошей осведомленности о их жизни, о том, что он может их понять. Иногда это помогает решить в разговоре определенную задачу.

Правила речевой культуры. Речь работника органов правоохраны при официальном разговоре с гражданами должна отвечать требованиям государственно-правового статуса и нормам цивилизованного, служебного и делового общения.

Правило нормативной вежливости обязывает всегда соблюдать требования соответствующих правовых документов.

Правила речевого этикета - требование соблюдения культурных правил речевого поведения, принятых в обществе. Многие из них непосредственно связаны с обычными действиями профессионала и выражаются в:

* правиле приветствия ("Здравствуйте..."),

* правиле представления (например, "Инспектор... дивизиона дорожно-патрульной службы капитан милиции Иванов");

* правиле культурного обращения ("Вы", а не "ты" и пр.);

* правиле приглашений, пожеланий, просьб ("прошу Вас явиться...", "настоятельно советую Вам", "желаю Вам" и пр.);

* правиле выражения одобрений ("я рад", "спасибо", "благодарю" и пр.),

* правиле тактичного выражения неодобрения ("к сожалению", "мне неприятно, но мой долг обязывает");

* правиле извинения при допущении ошибок;

* правиле прощания.

Правило правовой языковой культуры предполагает свободное владение профессиональным юридическим языком, построением выражений, точным знанием многих законов и иных нормативных документов.

Правило общей языковой культуры обязывает максимально использовать богатства родного языка, его словарного запаса, речевых оборотов. Хорошо, когда речь юриста насыщена к месту живыми высказываниями, народными пословицами и поговорками, уместным цитированием мыслей и высказываний выдающихся людей, выдержками из стихотворений, поучительными фактами и пр.

"Знание есть монета свободного обращения, и хорошая мысль, хотя бы сказанная и написанная давно, не умирает", - писал П. Сергеич. Особым богатством должна отличаться речь адвоката, сотрудника кадрового аппарата, ответственного за работу с персоналом, тех работников, которым часто приходится выступать в средствах массовой информации и перед населением и др.

Правило смысловой культуры заключается в стремлении и умении содержательно, логично, точно, четко, ясно выразить в словах свои мысли, чувства, отношения по принципу "словам должно быть тесно, а мыслям просторно".

Соблюдение законов и норм формальной логики. Формальная логика - учение об общих законах и требованиях к построению доказательств и опровержений. Основные требования ее в речи юриста воплощены в ряде правил.

Правило тождества - всякое утверждение надо формулировать точно, однозначно, не допуская возможности двойственных толкований. Чем яснее и точнее сформулирована в речи мысль, тем больше шансов, что она будет качественно усвоена слушателем и поможет решить психологическую задачу.

Правило непротиворечивости. Если два высказывания об одном и том же содержат определенные противоречия, то они не могут быть истинными. Очевидно, что такое недопустимо в речевом сообщении юриста. Его суждения должны быть согласованными, точными.

Правило аргументации. Речевое высказывание строится правильно, если содержит не только утверждения, но и их аргументацию. Формальная логика требует, чтобы тезис (исходное положение, истинность которого требует доказательств) дополнялся аргументом (доводом, обоснованием). Спекулятивная, недостоверная, сомнительная, поверхностная аргументация - не для юридической речи.