Проблема малой группы в социальной психологии

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Введение

Проблема малой группы является наиболее традиционной и хорошо разработанной проблемой социальной психологии. Интерес к исследованию малых групп возник очень давно, по существу немедленно вслед за тем, как начала обсуждаться проблема взаимоотношения общества и личности и, в частности, вопрос о взаимоотношении личности и среды ее формирования. Интуитивно любым исследователем, приступающим к анализу этой проблемы, малая группа «схватывается» как та первичная среда, в которой личность совершает свои первые шаги и продолжает далее свой путь развития. Очевидным является тот простой факт, что с первых дней своей жизни человек связан с определенными малыми группами, причем не просто испытывает на себе их влияние, но только в них и через них получает первую информацию о внешнем мире и в дальнейшем организует свою деятельность. В этом смысле феномен малой группы лежит на поверхности и непосредственно дан социальному психологу как предмет анализа.

Малые группы на протяжении всей истории социальной психологии являлись основным объектом эмпирических исследований, в том числе лабораторных экспериментов. Наконец, проблемы формирования и развития малых групп, групповых методов обучения, тренинга и психокоррекционного воздействия, совместной трудовой деятельности и руководства деятельностью малых групп традиционно являются одним из главных направлений приложения теории и методов социальной психологии в практике.

Интерес к малым группам, к их исследованию возник очень давно, по существу немедленно вслед за тем, как начала обсуждаться проблема взаимоотношения общества и личности и, в частности, вопрос о взаимоотношении личности и среды ее формирования.

Не смотря на то, что малые группы изучались уже много лет, остаются нерешенными некоторые вопросы. В частности, до сих пор является дискуссионным вопрос о самом определении малой группы, о ее наиболее существенном признаке (а, следовательно, о принципах выделения малых групп). Также не решен вопрос о количественных параметрах малой группы, нижнем и верхнем пределах.

В рамках этой курсовой работе попытаемся определить:

- размер и структуру малой группы;

- определить основные направления исследования групп;

- определить основные признаки характеристики малых групп;

- рассмотреть современные социально-психологические исследования в области малых групп.

1. Малые группы в социальной психологии

1.1 Признаки, характеристики и классификации малых групп в социальной психологии

Первый вопрос, который необходимо решить, приступая к исследованию малых групп, это вопрос о том, что же такое малая группа, каковы ее признаки и границы? Если выбрать из бесчисленных определений малых групп наиболее «синтетическое», то оно сводится примерно к следующему: «Под ма­лой группой понимается немногочисленная по составу группа, члены которой объединены общей социальной деятельностью и находятся в непосредственном личном общении, что является основой для возникновения эмоциональных отношений, групповых норм и групповых процессов». Это достаточно универсальное определение, не претендующее на точность дефиниции и носящее скорее описательный характер, допускает самые различные толкования, в зависимости от того, какое содержание придать включенным в него понятиям.

Малая группа - это группа, реально существующая не в вакууме, а в определенной системе общественных отношений, она выступает как субъект конкретного вида социальной деятельности, «как звено определенной общественной системы, как часть общественной структуры».

Определение фиксирует и специфический признак малой группы, отличающий ее от больших групп: общественные отношения вые ступают здесь в форме непосредственных личных контактов. Распространенный в психологии термин «контактная группа» приобретает здесь конкретное содержание: малая группа - это не просто любые контакты между людьми (ибо какие-нибудь контакты есть всегда и в произвольном случайном собрании людей), но контакты, в которых реализуются определенные общественные связи и которые опосредованы совместной деятельностью.

Теперь необходимо расшифровать количественные характеристики малой группы. Хотя на уровне здравого смысла представляется резонной мысль о том, что малая группа начинается с диады, с ней соперничает другая точка зрения относительно нижнего предела малой группы, полагающая, что наименьшее число членов малой группы не два, а три человека. И тогда, следовательно, в основе всех разновидностей малых групп лежат так называемые триады. Спор о том, диада или триада есть наименьший вариант малой группы, может быть также бесконечным, если не привести в пользу какого-то из подходов веских аргументов. Есть попытки привести такие аргументы в пользу триады как наименьшей единицы малой группы.

Не менее остро стоит вопрос и о «верхнем» пределе малой группы. Были предложены различные решения этого вопроса. Достаточно стойкими оказались представления, сформированные на основе открытия Дж. Миллером «магического числа» 7±2 при исследованиях объема оперативной памяти (оно означает количество предметов, одновременно удерживаемых в памяти). Для социальной психологии оказалась заманчивой определенность, вносимая введением «магического числа», и долгое время исследователи принимали число 7±2 за верхний предел малой группы. Однако впоследствии появились исследования, которые показали, что если число 7±2 справедливо при характеристике объема оперативной памяти (что тоже, впрочем спорно), то оно является абсолютно произвольным при определении верхнего предела малой группы. Хотя выдвигались известные аргументы в пользу такого определения (поскольку группа контактна, необходимо, чтобы индивид одновременно удерживал в поле своих контактов всех членов группы, а это, по аналогии с памятью, может быть обеспечено в случае присутствия в группе 7±2 членов), они оказались не подтвержденными экспериментально.

Если обратиться к практике исследований, то там находим самые произвольные числа, определяющие этот верхней предел: 10, 15, 20 человек. В некоторых исследованиях Морено, автора социометрической методики, рассчитанной именно на применение в малых группах, упоминаются группы и по 30-40 человек, когда речь идет о школьных классах.

Обилие малых групп в обществе предполагает их огромное разнообразие, и поэтому для целей исследований необходима их классификация. Неоднозначность понятия малой группы породила и неоднозначность предлагаемых классификаций. В принципе допустимы самые различные основания для классификации малых групп: группы различаются по времени их существования (долговременные и кратковременные), по степени тесноты контакта между членами, по способу вхождения индивида и т.д. В настоящее время известно около пятидесяти различных оснований классификации. Целесообразно выбрать из них наиболее распространенные, каковыми являются три классификации: 1) деление малых групп на «первичные» и «вторичные», 2) деление их на «формальные» «неформальные», 3) деление на «группы членства» и «референтные группы». Как видно, каждая из этих трех классификаций задает некоторую дихотомию.

Деление малых групп на первичные и вторичные впервые было предложено Ч. Кули, который вначале дал просто описательное определение первичной группы, назвав такие группы, как семья, группа друзей, группа ближайших соседей. Позднее Кули предложил определенный признак, который позволил бы определить существенную характеристику первичных групп - непосредственность контактов. Но при выделении такого признака первичные группы стали отождествлять с малыми группами, и тогда класси­фикация утратила свой смысл. Если признак малых групп - их контактность, то нецелесообразно внутри них выделять еще какие-то особые группы, где специфическим признаком будет эта самая контактность. Поэтому по традиции сохраняется деление на первичные и вторичные группы (вторичные в этом случае те, где нет непосредственных контактов, а для общения между членами используются различные «посредники» в виде средств связи, например), но по существу исследуются в дальнейшем именно пер­вичные группы, так как только они. удовлетворяют критерию малой группы. Практического значения эта классификация в настоящее время не имеет.

Второе из исторически предложенных делений малых групп - это деление их на формальные и неформальные. Впервые это деление было предложено Э. Мэйо при проведении им знаменитых Хоторнских экспериментов. Согласно Мэйо, формальная группа отличается тем, что в ней четко заданы все позиции ее членов, они предписаны групповыми нормами. Соответственно в формальной группе также строго распределены и роли всех членов группы, в системе подчинения так называемой структуре власти: представление об отношениях по вертикали как отношениях, определенных системой ролей и статусов. Примером формальной группы является любая группа, созданная в условиях какой-то конкретной деятельности: рабочая бригада, школьный класс, спортивная команда и т.д. Внутри формальных групп Э. Мэйо обнаружил еще и «неформальные» группы, которые складываются и возникают стихийно, где ни статусы, ни роли не предписаны, где заданной системы взаимоотношений по вертикали нет. Неформальная группа может создаваться внутри формальной, когда, например, в школьном классе возникают группировки, состоящие из близких друзей, объединенных каким-то общим интересом, таким образом, внутри формальной группы переплетаются две структуры отношений. Но неформальная группа может возникать и сама по себе, не внутри формальной группы, а вне ее: люди, случайно объединившиеся для игр в волейбол где-нибудь на пляже, или более тесная компания друзей, принадлежащих к совершенно различным формальным группам, являются примерами таких неформальных групп. Иногда в рамках такой группы (скажем, в группе туристов, отправившихся в поход на один день), несмотря на ее неформальный характер, возникает совместная деятельность, и тогда группа приобретает некоторые черты формальной группы: в ней выделяются определенные, хотя и кратковременные, позиции и роли. Практически было установлено, что в реальной действительности очень трудно вычленить строго формальные и строго неформальные группы, особенно в тех случаях, когда неформальные группы возникали в рамках формальных.

Поэтому в социальной психологии родились предложения, снимающие эту дихотомию. С одной стороны, были введены понятия формальная и неформальная структуры группы (или структура формальных и неформальных отношений), и различаться стали не группы, а тип, характер отношений внутри них. В предложениях Мэйо содержался именно такой смысл, а перенесение определений «формальная» и «неформальная» на характеристику групп было сделано достаточно произвольно. С другой стороны, было введено более радикальное различие понятий «группа» и «организация», что характерно для развития социальной психологии последних двадцати лет. Несмотря на обилие исследований по социальной психологии организаций, достаточно четкого разделения понятий «организация» и «формальная группа» до сих пор не существует. В ряде случаев речь идет именно о том, что всякая формальная группа в отличие от неформальной обладает чертами организации.

Несмотря на некоторую нечеткость терминологии, обнаружение самого наличия двух структур в малых группах имело очень большое значение. Оно было уже подчеркнуто в исследованиях Мэйо, и из них впоследствии были сделаны выводы, имевшие определенный социальный смысл, а именно: возможность использовать неформальную структуру отношений в интересах организации. В настоящее время имеется большое количество экспериментальных исследований, посвященных выявлению влияния определенного соотношения формальной и неформальной структур группы на ее сплоченность, продуктивность и т.д. Особое значение проблема имеет при исследовании вопроса об управлении и руководстве группой.

Таким образом, и вторая из традиционно сложившихся классификаций малых групп не может считаться строгой, хотя построенная на ее основе классификация структур является полезной для развития представлений о природе групп.

Третья классификация разводит так называемые группы членства и референтные группы. Она была введена Г. Хайменом, которому принадлежит открытие самого феномена «референтной группы». В экспериментах Хаймена было показано, что часть членов определенных малых групп (в данном случае это были студенческие группы) разделяет нормы поведения, принятые отнюдь не в этой группе, а в какой-то иной, на которую они ориентируются. Такие группы, в которые индивиды не включены реально, но нормы которых они принимают, Хаймен назвал референтными группами. Еще более четко отличие этих групп от реальных групп членства было отмечено в работах М. Шерифа, где понятие референтной группы было связано с «системой отсчета», которую индивид употребляет для сравнения своего статуса со статусом других лиц. В дальнейшем Г. Келли, разрабатывая понятия референтных групп, выделил две их функции: сравнительную и нормативную, показав, что референтная группа нужна индивиду или как эталон для сравнения своего поведения с ней, или для нормативной оценки его.

В настоящее время в литературе встречается двоякое употребление термина «референтная группа»: иногда как группа, противостоящая группе членства, иногда как группа, возникающая внутри группы членства. В этом втором случае референтная группа определяется как «значимый круг общения», т.е. как круг лиц, выбранных из состава реальной группы как особо значимых для индивида. При этом может возникнуть ситуация, когда нормы, принятые группой, становятся лично приемлемы для индивида лишь тогда, когда они приняты «значимым кругом общения», т.е. появляется еще как бы промежуточный ориентир, на который намерен равняться индивид. И такое толкование имеет определенное значение, но, по-видимому, в данном случае следует говорить не о «референтных группах», а о «референтности» как особом свойстве отношений в группе, когда кто-то из ее членов выбирает в качестве точки отсчета для своего поведения и деятельности определенный круг лиц (Щедрина, 1979).

Деление на группы членства и референтные группы открывает интересную перспективу для прикладных исследований, в частности в области изучения противоправного поведения подростков: выяснить вопрос, почему человек, включенный в такие группы членства, как школьный класс, спортивная команда, начинает вдруг ориентироваться не на те нормы, которые приняты в них, а на нормы совсем других групп, в которые он первоначально со всем не включен (каких-то сомнительных элементов «с улицы»). Механизм воздействия референтной группы позволяет дать первичную интерпретацию этого факта: группа членства потеряла свою привлекательность для индивида, он сопоставляет свое поведение с другой группой. Конечно, это еще не ответ на вопрос: почему именно эта группа приобрела для него столь важное значение, а та группа его потеряла? По-видимому, вся проблематика референтных групп ждет еще своего дальнейшем развития, ибо пока все остается на уровне констатации того, какая группа является для индивида референтной, но не объяснения, почему именно - она.

1.2 Характеристика основных направлений исследований в психологии малых групп

социальный психология малый группа

Для того чтобы перспективы изучения малых групп стали еще более отчетливы, необходимо более или менее систематически рассмотреть, в каких жеосновных направлениях развивалось их исследование в социальной психологии на Западе, где проблема малых групп стала основной. Но это достаточно емкая и самостоятельная задача, решить которую здесь можно лишь в общих чертах. Целесообразно выделить три основных направления в исследовании малых групп, сложившиеся в руслах различных исследовательских подходов: 1) социометрическое, 2) социологическое, 3) школа «групповой динамики».

Социометрическое направление в изучении малых групп связано с именем Дж. Морено. Дискуссия, которая постоянно возникает в литературе по поводу ограниченностей социометрического метода, требует краткого напоминания сути концепции. Морено исходил из идеи о том, что в обществе можно выделить две структуры отношений: макроструктуру (которая для Морено означала «пространственное» размещение индивидов в различных формах их жизнедеятельности) и микроструктуру, что, иными словами, означает структуру психологических отношений индивида с окружающими его людьми. Согласно Морено, все напряжения, конфликты, в том числе социальные, обусловлены несовпадением микро- и макроструктур: система симпатий и антипатий, выражающих психологические отношения индивида, часто не вмещается в рамки макроструктуры, а ближайшим окружением оказывается не обязательно окружение, состоящее из приемлемых в психологическом отношении людей. Следовательно, задача состоит в перестраивании макроструктуры таким образом, чтобы привести ее в соответствие с микроструктурой.

Хотя наивность предложенной схемы очевидна, ее методическое приложение оказалось достаточно популярным. На основании применения этой методики (хотя не обязательно в рамках изложенной теоретической концепции) возникло целое направление исследований малых групп, особенно в прикладных областях. При этом чисто научная перспектива изучения малых групп попадала в довольно ограниченные рамки.

Главным просчетом предложенного подхода явилось своеобразное санкционирование смещения интереса. Фокус исследований малых групп в рамках данного направления сужался до минимума: предполагалось исследование лишь структуры психологических, т.е. межличностных отношений, непосредственных эмоциональных контактов между людьми. Такая программа неправомерна не потому, что эмоциональные контакты не значимы в групповой жизни, а потому, что они абсолютизированы, потеснив все остальные возможные «сечения» отношений в группе. Социометрическая методика практически стала рассматриваться как основной (а зачастую и единственный) метод исследования малых групп. И хотя методика сама себе действительно дает определенные возможности для изучения психологических отношений в малых группах, она не может быть неправомерно широко истолкована, как обеспечивающая полный анализ малых групп. Аспект деятельности малых групп в ней не просто не представлен, но умолчание о нем носит принципиальный характер: рождается представление о достаточности исследования только пласта собственно эмоциональных отношений. Введение «деловых» критериев социометрического выбора мало поправляет дело, так как не обеспечивает включения отношений деятельности в контекст исследования. Поэтому, указывая недостатки социометрической методики, в первую очередь необходимо говорить о недопустимости ее рассмотрения как общего метода изучения малых групп.

Применительно к другой, более конкретной задаче, - изучению эмоциональных отношений в малой группе, - методика, предложенная Морено, как известно, широко используется (Волков, 1970). Это не значит, что и в этой сфере она бесспорна, поскольку до сих пор не совсем ясно, что же, собственно, измеряет социометрический тест в современном его виде? Интуитивно предполагается, что измеряется уровень позитивных и негативных оценок, которые индивид дает членам группы, но это само по себе требует более глубокой интерпретации. Неоднократно отмечалась и другая слабость методики, значимая при исследовании именно эмоциональных контактов: отсутствие ответа на вопрос о мотивах выбора. Таким образом социометрическое направление как направление исследования малых групп оказалось крайне односторонним, чрезвычайно уязвимым по своим теоретическим предпосылкам.

Социологическое направление в изучении малых групп связано с традицией, которая была заложена в уже упоминавшихся экспериментах Э. Мэйо. Суть их состояла в следующем. Компания Вестерн Электрик столкнулась с фактом понижения производительности труда сборщиц реле. Длительные исследования (до приглашения Мэйо) не привели к удовлетворительному объяснению причин. Тогда в 1928 г. был приглашен Мэйо, который и поставил свой эксперимент, первоначально имеющий целью выяснить влияние на производительность труда такого фактора, как освещенность рабочего помещения. Эксперименты в Хоторне в общей сложности длились с 1924 по 1936 г., в них четко обозначены различные этапы, но здесь воспроизведена лишь основная схема эксперимента. В выделенных Мэйо экспериментальной и контрольной группах были введены различные условия труда: в экспериментальной группе освещенность увеличивалась и обозначался рост производительности труда, в контрольной группе при неизменной освещенности производительность труда не росла. На следующем этапе новый прирост освещенности в экспериментальной группе дал новый рост производительности труда; но вдруг и в контрольной группе - при неизменной освещенности - производительность труда также возросла. На третьем этапе в экспериментальной группе были отменены улучшения освещенности, а произво­дительность труда продолжала расти; то же произошло на этом этапе и в контрольной группе.

Эти неожиданные результаты заставили Мэйо модифицировать эксперимент и провести еще несколько добавочных исследований: теперь изменялась уже не только освещенность, но значительно более широкий круг условий труда (помещение шести работниц в отдельную комнату, улучшение системы оплаты труда, введение дополнительных перерывов, двух выходных в неделю и т.д.). При введении всех этих новшеств производительность труда повышалась, но, когда по условиям эксперимента, нововведения были отменены, она, хотя и несколько снизилась, осталась на уровне более высоком, чем первоначальный.

Мэйо предположил, что в эксперименте проявляет себя еще какая-то переменная, и посчитал такой переменной сам факт участия работниц в эксперименте: осознание важности происходящего, своего участия в каком-то мероприятии, внимания к себе привело к большему включению в производственный процесс и росту производительности труда, даже в тех случаях, когда отсутствовали объективные улучшения. Мэйо истолковал это как проявление особого чувства социабилъности - потребности ощущать себя «принадлежащим» к какой-то группе. Второй линией интерпретации явилась идея о существовании внутри рабочих бригад особых неформальных отношений, которые как раз и обозначились, как только было проявлено внимание к нуждам работниц, к их личной «судьбе» в ходе производственного процесса. Мэйо сделал вывод не только о наличии наряду с формальной еще и неформальной структуры в бригадах, но и о значении последней, в частности, о возможности использования ее как фактора воздействия на бригаду в интересах компании. Не случайно впоследствии именно на основании рекомендаций, полученных в Хоторнском эксперименте, возникла особая доктрина «человеческих отношений», превратившаяся в официальную программу управления и преподаваемая ныне в качестве учебной дисциплины во всех школах бизнеса.

Что же касается теоретического значения открытий Мэйо, то оно состоит в получении нового факта - существования в малой группе двух типов структур, открывшего широкую перспективу для исследований. После Хоторнских экспериментов возникло целое направление в исследовании малых групп, связанное преимущественно с анализом каждого из двух типов групповых структур, выявления соотносительного значения каждого из них в системе управления группой.

Школа «групповой динамики» представляет собой наиболее «психологическое» направление исследований малых групп и связана с именем К. Левина. Американский период деятельности Левина после эмиграции из фашистской Германии начался с создания в Массачусетсском технологическом институте специального Центра изучения групповой динамики (позже был перенесен в Мичиганский университет, где существует до сих пор). Направление исследований в этом центре опиралось на создан­ную Левиным «теорию поля». Центральная идея теории поля, что законы социального поведения следует искать через познание психологических и социальных сил, его детерминирующих, была развита применительно к науке о группах, к анализу этих сил, их локализации и измерению. Важнейшим методом анализа психологического поля явилось создание в лабораторных условиях групп с заданными характеристиками и последующее изучение функционирования этих групп. Вся совокупность этих исследований получила название «групповой динамики». Основная проблематика сводилась к следующему: какова природа групп, каковы условия их формирования, какова их взаимосвязь с индивидами и с другими группами, каковы условия их успешного функционирования. Большое внимание было также уделено проблемам образования таких характеристик группы, как нормы, сплоченность, соотношение индивидуальных мотивов и групповых целей, наконец, лидерство в группах.

Отвечая на главный вопрос о том, какие потребности двигают социальным поведением людей, «групповая динамика» пристально исследовала проблему внутригрупповых конфликтов, сопоставляла эффективность групповой деятельности в условиях кооперации и конкуренции, способы вынесения групповых решений. Этот перечень можно было бы продолжить, так как практически весь набор проблем малой группы был представлен в работах этого направления.

Как и все психологическое наследие К. Левина, «групповая динамика» оказала большое влияние на последующее развитие социально-психологической мысли. Нет сомнения в том, что в рамках этого направления были высказаны чрезвычайно важные идеи относительно групповых процессов, тщательно исследованы некоторые из них, разработаны весьма оригинальные методики, сохраняющие свое значение до сих пор. С другой стороны, теоретический контекст - конструкции теории поля - является в зна­чительной мере устаревшим. В большей степени, чем в случае какой-либо другой области социальной психологии, отбрасывание теоретической концепции Левина сочетается с полным или почти полным принятием созданных им методик. Они «работают» и в других теоретических рамках. Однако не решена еще полностью задача выявления степени их допустимого принятия в русле новой теоретической схемы, чего требует уважение к имени Левина и к его заслугам в психологии вообще и в социальной психологии в частности.

2. Современные социально-психологические исследования в области малых групп

2.1 Социально-психологические исследования малой группы в социальной психологии детства

Поведению - этологии и социоэтологин человека и, в частности детей, в литературе посвящено очень незначительное число работ. Преобладают психолого-педагогические исследования, которые основываются на оценке вербальной информации, на результатах экспериментальных или воспитательных воздействий. Между тем сами такие исследования должны опираться на знание особенностей непосредственного поведения человека, которые могут быть выявлены только путем объективного исследования, когда исключены всякие направленные воздействия.

Известно, что многие черты личности и темперамента определяются особенностями поведения человека в пространстве.

Данные исследования дали следующие результаты:

Степень сплоченности группы и особенности внутригрупповой пространственной и социальной дифференциации могут быть оценены по расстояниям, которые дети поддерживают между собой во время игры. Распределение расстояний до ближайшего соседа характеризуется выраженной двухвершинностью. Первая мода распределения располагается в интервале 0-10 см и отражает частоту физических контактов между детьми, поскольку значения находятся в пределах ошибки измерения. В 31% всех наблюдаемых случаев пространственной близости между детьми они находятся в физическом контакте друг с другом; по сравнению с детьми младшего возраста эта частота значительна.

Вторая мода распределения приходится на интервал 35-65 см (среднее значение 48±3 см). Этот интервал расстояний может быть принят в качестве величины индивидуальной дистанции, характерной для детей такого возраста. Оценка минимального расстояния между детьми при их случайном распределении относительно друг друга на той же площади дает значение 100±27 см; s=52. Это расстояние значительно больше наблюдаемого минимального расстояния (95% доверительный интервал: 73-127 см), что свидетельствует о высокой групповой сплоченности у детей в этом возрасте, которая проявляется в тесных пространственных контактах.

Стоит, отметить значительные половые различия в предпочтении ближайшего соседа. Дети разного пола пространственно разобщены: среднее ближайшее расстояние между парой детей разного пола составляет 158±5 см (s=152; n=977), что больше случайного расстояния (р<0,001) и свидетельствует о наличии выраженного избегания между мальчиками и девочками. Частота же физических контактов между ними составляет всего 8,7%. Среднее расстояние между двумя мальчиками составляет 82±5 см (s=88; n=564), между двумя девочками - 97±5 см (s=92; n=406). Мальчики ближе располагаются друг к другу, чем девочки (р<0,05). Подобного же рода половые различия в величине индивидуальной дистанции свойственны и взрослым мужчинам и женщинам. Частота физических контактов между мальчиками и между девочками одинакова - 23,8% в том и в другом случае.

Расстояние до 1-го ближайшего соседа позволяет оценить величину индивидуальной дистанции у каждого ребенка. Этот параметр - один из центральных среди других параметров пространственного поведения человека и связан со многими индивидуально-психическими особенностями. Индивидуальная дистанция - среднее минимальное расстояние, на которое индивид подпускает к себе любого другого индивида.

У детей 5-летнего возраста величина индивидуальной дистанции в среднем составляет 39,2±5,7 см (s=29; 99% доверительный интервал: 24-54 см). Таким образом, в среднем индивидуальная дистанция примерно равна 40 см. Однако у каждого ребенка значения ее достаточно сильно варьируют. У большинства детей (16 человек) она находится в пределах средних значений. Семеро детей (5 девочек и 2 мальчика) имеют очень маленькую индивидуальную дистанцию - меньше 24 см (в среднем она составляет 21 см); почти все эти дети имеют высокий социальный статус.

Напротив, четверо детей (2 мальчика и 2 девочки) имеют индивидуальную дистанцию больше 54 см (в среднем 70 см); и все они занимают в группе наиболее низкие ранги. Ранговые коэффициенты корреляции между величиной индивидуальной дистанции и социальным статусом ребенка в группе положительны и статистически значимы (гsp (мальчики) =0,72, n=15; rsp (девочки) =0,78, n=12; р<0,01). Эти результаты соответствуют данным Ч. Шефера и Дж. Хиггинса, показавшим, что такая черта личности, как способность быть лидером, коррелирует у детей с маленькой индивидуальной дистанцией.

Из данных исследования можно сделать следующие выводы:

Детям пятилетнего возраста во время свободной игры свойственно распределение в пространстве комнаты, типичное для структурированного (организационно сформировавшегося) сообщества: выделяются сильно сплоченные группировки из 2-3 детей (альянсы), объединенные в группы численностью до 7 детей, которые, в свою очередь, распределяются относительно друг друга регулярно (на максимальном расстоянии).

Величина индивидуальной дистанции составляет, по оценке, 40 см. Дети высокого ранга, мальчики и девочки, имеют меньшую индивидуальную дистанцию, чем дети низкого ранга.

Существуют ярко выраженные половые различия в пространственном предпочтении детьми друг друга. Мальчики располагаются на меньшем расстоянии друг от друга, чем девочки, а дети разного пола обычно избегают друг друга. Эти различия проявляются и в индивидуальных пространственных предпочтениях и избеганиях во время игры: мальчики и девочки предпочитают играть отдельно друг от друга.

Пространственные предпочтения в группе тесно связаны с социометрической структурой группы. Дети высокого статуса имеют значительно больше предпочтений, чем дети низкого статуса, и они меньше избегаются другими детьми.

У детей существует ярко выраженное предпочтение определенных участков пространства и персонализация его, выражающаяся в наличии своего места за столом, своего стола, своего места для сна, в наличии определенных предпочитаемых участков для игры.

Между мальчиками и девочками существуют различия в организации ими пространства комнаты. Игровые участки девочек располагаются ближе к предметам; мальчики больше используют свободное пространство. Отмечается территориальное размежевание во время игры между мальчиками и девочками, которое связано с индивидуальным пространственным избеганием между детьми разного пола.

Дети низкого социального статуса имеют разорванные центры активности своих территорий в комнате. Число предпочитаемых участков у них больше, чем у высокоранговых детей. Число участков постоянного использования у высокоранговых детей больше, чем у низкоранговых, особенно девочек. Наоборот, число избегаемых участков в комнате у детей с низким социальным статусом значительно больше, чем у детей высокого статуса. Эти различия обусловлены тем, что социальный статус во многом зависит от темперамента ребенка и в первую очередь - от его общей активности.

2.2 Проблемы изучения взаимоотношения детей в современных работах, посвящённых социальной психологии малых групп

В ряде исследований убедительно показано, что в дошкольном возрасте происходит явная дифференциация детей по их положению в группе: одни дети уже в 4 - 5 лет становятся более предпочитаемыми для большинства сверстников, другие не пользуются особой популярностью либо отвергаются, либо остаются незамеченными. Очевидно, что опыт первых контактов со сверстниками становится тем фундаментом, на котором надстраивается дальнейшее социальное и нравственное развитие ребенка. Поэтому вопрос о том, что влияет на положение ребенка в группе сверстников, имеет исключительное значение. Анализируя качества и способности наиболее популярных детей, можно понять, что привлекает дошкольников друг в друге и что позволяет ребенку завоевать расположение сверстников. Этот прием неоднократно использовался в психологических исследованиях которые, как правило, осуществлялись в рамках проблемы лидерства.

При всем многообразии трактовок понятия лидерства оно понимается в основном как способность к руководству, к доминированию и подчинению себе других. Лидерство соответственно интерпретируется как функция группы, и изучать его поэтому следует с точки зрения целей и задач группы. Феномен лидерства традиционно связывается с решением какой-то задачи, с организацией какой-либо важной для группы деятельности.

Полученные результаты показали, что далеко не все аспекты коммуникативной компетентности отличают популярных детей от непопулярных. Так, эти две группы детей практически не различались по уровню развития социального интеллекта и мышления. Это может свидетельствовать о том, что когнитивные способности, такие, как уровень развития интеллекта и способность к разрешению социальных проблем, не обеспечивают популярности ребенка в группе сверстников.

Результаты показали, что по степени общительности и инициативности в игре популярные дети также не превосходят своих сверстников. Следует отметить, что среди непопулярных детей по этим показателям отчетливо выделились две крайние группы: 1) замкнутых и совершенно пассивных, 2) чрезмерно общительных и стремящихся к руководству. Можно полагать, что обе эти крайние стратегии в равной мере отталкивают сверстников и делают ребенка отвергаемым. Стремление ребенка к лидерству и руководству далеко не всегда обеспечивает признание и симпатии сверстников. В отличие от этого все популярные дети занимали средние позиции по этим показателям. Однако на этом основании нельзя сделать вывода о том, что эти средние показатели (которые были зафиксированы у многих других детей в группах) сами по себе обеспечивают популярность ребенка в группе сверстников.

Наиболее существенные различия между популярными и непопулярными детьми были обнаружены в эмоциональном отношении к сверстникам. Эти различия проявились во всех методиках и по всем показателям.

Во-первых, популярные дети, в отличие от непопулярных, практически никогда не были безразличными к действиям сверстника, проявляли интерес к тому, что он делает. Причем эта эмоциональная вовлеченность имела положительную окраску они одобряли и поддерживали других детей, в то время как непопулярные осуждали и навязывали свой замысел.

Во-вторых, они сопереживали другим в ответ на оценку взрослого. Непопулярные дети либо оставались безразличными к оценке сверстника, либо реагировали неадекватно.

В-третьих, все популярные дети независимо от уровня общительности и инициативности отвечали на просьбы сверстников и иногда бескорыстно отдавали им то, что было нужно им самим. Непопулярные не делали этого никогда.

И наконец, популярные дети даже в позиции «обиженного» предпочитали разрешать конфликты мирным путем, не обвиняя и не наказывая других. Непопулярные, как правило, находили разрешение конфликта в агрессивных действиях и угрозах.

Данные результаты свидетельствуют о том, что в основе популярности дошкольников лежат не развитие социального интеллекта и не организаторские способности, а прежде всего эмоциональное отношение к сверстнику, которое выражается как в различных эмоциональных проявлениях, так и в отдельных поведенческих актах.

Сам по себе этот факт не является новым. В большинстве работ, несмотря на разнообразие гипотез и методических приемов, в качестве особенностей, которые обеспечивают ребенку привязанность ровесников, отмечаются сходные черты. К ним обычно относят: чуткость, отзывчивость, взаимопомощь, доброжелательность и внимание к сверстнику, умение уступить, договориться, доброту, дружелюбие, приветливость и т.д. Эти качества обычно называют нравственными. Однако они рассматриваются как дополнительные, сопутствующие игровым, познавательным и коммуникативным способностям ребенка. На основании наших результатов можно полагать, что именно они делают ребенка популярным и предпочитаемым среди сверстников. Нечувствительность и отсутствие интереса к партнеру, враждебность и агрессивность, напротив, делают ребенка отвергаемым и лишают симпатии сверстников.

На основании исходной гипотезы и полученных данных можно предположить, что все эти нравственноценные поведенческие проявления имеют в своей основе особое отношение к сверстнику, которое мы назвали личностным (или субъектным) [8]. В нем осуществляется внутренняя причастность другому, который является не внешне противопоставленным существом и не средством самоутверждения через доказательство своего превосходства, а прямым продолжением (проекцией) моего Я. Это Я не замкнуто в себе, не отгорожено психологическими защитами, а открыто для других и внутренне связано с ними. Поэтому дети легко и без колебаний помогают сверстникам и делятся с ними, воспринимают чужие радости и огорчения, как свои. Данные результаты показывают, что такое отношение к сверстникам складывается уже к концу дошкольного возраста и именно оно делает ребенка популярным и предпочитаемым сверстниками.

Это совершенно не означает, что популярные дети не ссорятся, не обижаются, не соревнуются и не спорят с другими. Все это, безусловно, есть и в детской жизни, поскольку предметное, объектное начало, оценивающее и сравнивающее себя с другими, с необходимостью присутствует как в самосознании каждого человека, так и в его отношении к другому. Однако у популярных детей, в отличие от непопулярных, оно не является главным и основным. Оно не закрывает другого ребенка и не делает защиту, утверждение и признание своего Я главной и единственной жизненной задачей. Именно это, как ни странно, и обеспечивает признание других и утверждение ребенка в группе сверстников.

2.3 Проблемы изучения одаренных детей в современных работах, посвящённых социальной психологии малых групп

Одаренность - значительное по сравнению с возрастными нормами опережение в умственном развитии либо исключительное развитие специальных способностей (музыкальных, художественных и др.).

Одаренность детей может быть установлена и изучена только в процессе обучения и воспитания, в ходе выполнения ребенком той или иной содержательной деятельности. Проявления умственной одаренности у ребенка связаны чрезвычайными возможностями детских лет жизни. Нужно иметь в виду, что в ранние дошкольные годы стремительное умственное развитие происходит у всех детей, оказывая решающий вклад детских лет в становление интеллекта.

Основная трудность выявления в пору детства признаков одаренности и состоит в том, что в них непросто выделить собственно индивидуальное, относительно не зависимое от возрастного. Так, наблюдаемая у ребенка высокая умственная активность, особая готовность к напряжению - это внутреннее условие умственного роста. И не известно, окажется ли оно устойчивой особенностью и на последующих возрастных этапах. Творческие устремления ребенка, продуцирование им новых ходов мысли также могут быть отнесены к предвестникам одаренности, но это еще не факт, что они получат дальнейшее развитие. При этом ранние проявления одаренности еще не предопределяют будущих возможностей человека: чрезвычайно трудно предвидеть ход дальнейшего становления одаренности.

Предметом острых дискуссий остается вопрос о природе и предпосылках одаренности. Современные исследования в этой области направлены на то, чтобы с помощью электрофизиологических, психогенетических и других методов раскрыть соотношение биологического и социального в природе одаренности.

Одаренные дети, демонстрирующие выдающиеся способности в какой-то одной области, иногда ничем не отличаются от своих сверстников во всех прочих отношениях. Однако, как правило, одаренность охватывает широкий спектр индивидуально-психологических особенностей. Большинству одаренных детей присущи особые черты, отличающие их от большинства сверстников. [10]

Современные исследования показывают, что гармоничность в развитии различных сторон психики одаренного человека является относительной редкостью. [10] Чаще можно столкнуться с неравномерностью, односторонностью развития, которая зачастую не только сохраняется на протяжении всей жизни одаренного человека, но и углубляется, порождая у него ряд психологических проблем. Одаренные дети часто страдают от так называемой «диссинхронии», под которой понимается эффект ускоренного развития одного из психических процессов в сочетании с обычным (соответствующим возрасту) или, даже, замедленным развитием другого. Нередки случаи, когда лучший «математик» класса или одаренный «юный поэт» на уроках физической культуры оказываются среди отстающих учащихся. Учителя очень часто не распознают одаренных учащихся и отрицательно оценивают их способности и достижения. Детей с ранним умственным расцветом могут ожидать сложности и дома, где родители не всегда могут подсказать и поддержать ребенка. Также отмечаются проблемы у одаренных детей со сверстниками. Одаренные дети опережают других в количестве и силе восприятия окружающих событий и явлений: они больше улавливают и понимают. Они больше видят, слышат и чувствуют, чем другие в тех же условиях. Они могут следить одновременно за несколькими событиями. Из поля их восприятия не выпадают интонации, жесты, позы и модели поведения окружающих. Одаренного ребенка нередко сравнивают с губкой, впитывающую самую разнообразную информацию и ощущения. Но такая способность к восприятию идет бок о бок с уязвимостью, рождаемой повышенной чувствительностью. Их нормальный эгоцентризм приводит к тому, что они относят все происходящее на свой счет. Умственно одаренные дети часто стремятся к дружбе со старшими детьми, в общении с которыми у них также могут возникать различные трудности. Как правило, эти трудности обусловлены тем, что старшие дети опережают их в физическом развитии и одаренному ребенку трудно стать лидером в таком коллективе. А переживания по поводу того, что они не могут сделать что-то, как старшие, иногда существенно сказываются на самооценке одаренных детей, так как они весьма критичны к своим достижениям. На вопрос о том, насколько благоприятно для развития ребенка складывается его общение в группе детского сада или в классе, позволяет ответить анализ групповых взаимоотношений, проводимый с помощью социометрических методик. Такой анализ основывается на выявлении существующих в группе, главным образом, эмоциональных предпочтений. В зависимости от степени предпочитаемости дети имеют различное положение (статус) в системе взаимоотношений (статусной структуре группы). В настоящее время в статусной структуре группы большинство авторов выделяет четыре основные категории (подгруппы). Положение детей, входящих в I и II подгруппы («звезды» и «предпочитаемые»), рассматриваются как благоприятное, а в III и IV («пренебрегаемые» и «изолированные») - как неблагоприятное и свидетельствующее о наличии различных трудностей или конфликтов в общении с членами группы.

На положение ребенка в структуре групповых взаимоотношений влияют многие факторы. В первую очередь оно зависит от его успешности в игровой деятельности, умения организовывать игру, обогатить ее сюжет и содержание. [10] Оно обусловлено также и личностными качествами ребенка, которые обеспечивают успешность, эмоционально благоприятный фон совместной деятельности. На избирательные отношения дошкольников оказывает влияние и то, насколько полно они удовлетворяют потребность друг друга в общении.

Основываясь на анализе данных по проблеме отношения детей к более интеллектуально развитым сверстникам, можно говорить о том, что, конечно же, оно зависит и от особенностей личности, и от поведения ее, но во многом определяется целями, задачами совместной деятельности, ее успешностью, ценностными ориентациями группы. Поэтому в каких-то группах (или у отдельных ее членов) одаренные дети будут популярными и пользоваться симпатией, а в других - нет. [7]

Вопросы же о том, какова специфика взаимоотношений одаренных детей при их совместном воспитании, когда они объединены в группу достаточно однородную и не только по показателям умственного развития, но и по характеру мотивации, некоторым личностным особенностям, обусловленным высоким развитием; насколько такие взаимоотношения благоприятны для их эмоционального самочувствия, до настоящего времени остаются практически неизученными.

2.4 Исследование психического развития детей в совместной деятельности в современных работах, посвящённых социальной психологии малых групп

Совместная деятельность ребенка со взрослым определяется социально заданным содержанием, функциями участников и их функционированием (вкладом, который вносит в деятельность каждый из них). В ходе совместной деятельности развивается психика ребенка, направляющая его функционирование. В статье прослежены сроки возникновения таких регуляторных образований, как мотив, цель, задача, понимание смысла своих действий, образ Я, позиция, самосознание, психологическое будущее и смысл жизни.

Согласно концепции Л.С. Выготского, психическое развитие ребенка определяется социальной ситуацией, т.е. его положением в обществе, системой отношений со взрослыми и сверстниками. Социальная ситуация развития не строится извне, а создается в процессе живого взаимодействия между ребенком и его окружением. Переход от одного возрастного периода к другому связан с изменением социальной ситуации развития. Так, дошкольник - это «играющий ребенок», что и определяет систему его отношений с окружающими. Школьник - это «обучающийся ребенок», находящийся уже в совершенно иной системе отношений.

В концепции А.Н. Леонтьева подобные виды детской деятельности, наиболее полно выражающие систему отношений ребенка с обществом и играющие первостепенную роль в психическом развитии, получили название ведущей деятельности.

В каждом возрастном периоде имеется свое социально заданное содержание ведущей деятельности. Оно определяет функции ее участников (ребенка и взрослого), реализуемые в их функционировании, т.е. в том вкладе, который вносит в нее каждый из участников. Психика ребенка, ориентирующая его функционирование, развивается как подсистема в рамках развития целостной системы - совместной деятельности.

Содержанием ведущей деятельности в период новорожденности является создание и поддержание социально заданных условий жизни ребенка. В рамках этой деятельности у ребенка формируется первая психологическая инстанция - мотив, субъективным выражением которого служат первичные эмоции: удовольствие / неудовольствие.

Содержанием ведущей деятельности в младенческом возрасте является общение взрослого и ребенка. Мотив, направляющий функционирование ребенка, теперь конкретизируется в целях. Субъективным выражением цели служит эмоционально окрашенный предметный образ.

Содержание ведущей деятельности раннего возраста - это овладение предметными действиями (их образцы задает взрослый). Функционирование ребенка теперь включает индивидуальные действия, направляемые задачей. Задача содержит не только цель, но и условия ее достижения. Она субъективно представлена в виде образа, отражающего отношения между объектами (в первую очередь, пространственные).

Содержанием ведущей деятельности дошкольного возраста является моделирование окружающей действительности (прежде всего, поведения взрослых в разных ситуациях). Отдельные действия ребенка интегрируются в систему благодаря осознанию их смысла (т.е. места, занимаемого ими в целостном функционировании). Появляется также образ Я, т.е. осознание себя как участника совместной деятельности.

Содержанием ведущей деятельности младшего школьного возраста является обучение, осуществляемое в социально заданных формах. Функционирование ребенка начинает направляться нормами и правилами, что достигается благодаря появлению новой психологической инстанции: позиции, отражающей функцию ребенка в совместной деятельности.

Содержание ведущей деятельности подросткового возраста представлено построением системы социальных отношений с другими людьми. Функционирование подростка отличается сознательным выбором деятельности, в которой он готов участвовать, и своей функции в ней. Психологической инстанцией, предоставляющей такую возможность, служит самосознание, отражающее положение подростка в обществе.