Размещено на http://www.allbest.ru/

1. Проблема развития в психологии. Антропологический принцип развития личности

В психологических словарях термин “развитие” трактуется следующим образом. “Развитие” определяется как закономерное и необратимое изменение психических процессов во времени, выраженное в их количественных, качественных и структурных преобразованиях. Развитие психики характеризуется необратимым характером изменений, направленностью (т.е. способностью к накапливанию изменений, “надстраиванию” новых изменений над предшествующими) и их закономерным характером. В другом словаре “развитие” трактуется как последовательные (прогрессирующие или регрессирующие), в целом необратимые количественные и качественные изменения психики; при этом старые структуры входят в новые, претерпевая изменения и реорганизацию. Л.И. Анцыферовой “развитие” определяется как возникновение качественно новых образований, переход психологической системы на новый уровень функционирования. По Л.И. Божович “развитие” есть возникновение системных психологических новообразований. Б.Г. Ананьев представляет “развитие” как последовательную смену моментов становления, эволюции и инволюции; каждое из этих изменений имеет количественную характеристику продолжительности (метрологическую), качественную (однонаправленность, одномерность), типологическую.

В философских словарях “развитие” трактуется как качественные, в основном, необратимые, направленные изменения системы. Направленность изменений может иметь следующие векторы: прогрессивный, регрессивный и горизонтальный. Пример последнего - качественные изменения в химии, в таблице Д.И. Менделеева, где изменения развертываются на одном горизонтально-структурном уровне организации материи. Развитие может иметь различные формы: прямолинейную, лестнично-поступательную, ломаную, волнообразную, спиралевидную и др.

Развитие в философии понимается также как закономерное качественное изменение материальных и идеальных объектов, характеризующееся как необратимое и направленное. Одновременное наличие этих свойств отличает развитие от других изменений. Обратимые изменения характерны для процессов функционирования (т.е. циклического воспроизведения постоянной системы связей и отношений); при отсутствии направленности изменения не могут накапливаться, что лишает процесс свойственной для развития единой, внутренне взаимосвязанной линии; отсутствие закономерностей характеризует случайные изменения катастрофического типа.

Таким образом, обобщая психологическое и философское понимание развития, можно сказать, что развитие есть процесс качественных изменений, характеризующихся необратимостью, многомерностью, направленностью и возникновением качественно новых образований.

В рамках данной работы автором предпринята попытка теоретически проанализировать понятие “развитие” с точки зрения психологии и философии, осознать сущность и содержание этого понятия. Исследования в области психологии и философии развития представляют сферу профессиональных интересов автора, что является побуждающей основой для написания данной работы.

Первая из таких установок в своем крайнем выражении натурализм, понятийный строй которого задается соотношением "человек природа ". В философии натурализм определяется как система взглядов на мир, согласно которым сама природа выступает единым, универсальным принципом объяснения всего сущего.

В соответствии с этим принципом исходным основанием в понимании и объяснении происхождения любых психических явлений служит концепция наследственности. Здесь становление психических функций, способностей человека, форм его поведения рассматривается как разворачивание во времени и воплощение в телесных структурах некоторой предсуществующей биогенетической программы. Теоретической схемой, описывающей процессы развития в натуралистских концепциях, является "организм среда ", а носителем этих процессов человек как только природный индивид.

Признавая существенное влияние окружающей среды на развитие психических структур, натурализм решающее значение придает наследственным механизмам, врожденным задаткам, телесной организации генетической программе в целом. Среда, в силу своей чуждости организму, представляет собой хотя и важное, но лишь внешнее обстоятельство в прижизненном становлении психики. Она содержательно не определяет процесс развития, а только модифицирует его в рамках приспособления природного индивида к условиям своего существования.

При этом считается, что основные закономерности и механизмы такого приспособления при переходе от животного способа жизни к человеческому принципиально не меняются, они имеют лишь видовую специфику. Просто человек существует не только в природной, но одновременно и в социальной среде, вынужден приспосабливаться и ассимилировать более масштабные условия существования: язык, социальные институты, структуры деятельности. Конечно, процессы и механизмы приспособления в этом случае имеют более сложную и специфичную организацию, но по сути они такие же, как и у других живых существ. При натуралистском подходе психика человека имеет двойную одновременно действующую причинную детерминацию: в своих качествах и проявлениях она есть результат организменных, биогенетических преобразований, а в своих функциях есть следствие приспособления индивида к природной и социальной среде.

Натуралистская парадигма в психологии и педагогике развития сказывается весьма специфическим образом. Развитие здесь понимается только как спонтанный, естественно-природный процесс. Смена периодов, стадий развития, последовательность появления психических функций и психологических структур, уровень, которого они достигают в ходе развития, рассматриваются как следствие биогенетических сдвигов. В данной парадигме развитие это, прежде всего созревание и рост (взросление), происходящие под воздействием двух факторов: наследственности и среды. Натурализм в психологии задает границы и методологические основания для теорий свободного воспитания и требует тонких технологий невмешательства в процессы психического созревания средствами педагогики.

Вторая установка (наиболее характерная для советской психологии) это социоморфизм, категориальной рамкой которого является соотношение "человек общество "; здесь человек рассматривается, прежде всего, как социальный индивид; его сущность не в природе и не в нем самом, а в обществе. В противоположность натуралистским представлениям в социоморфизме природные, органические особенности индивида выступают лишь предпосылками (не источниками и не причинами) развития. В самих этих предпосылках нет ни механизмов, ни движущих сил развития последние уже опредмечены, воплощены в противостоящем индивиду социальном опыте, в системе сложившихся деятельностей, в самой структуре социальной материи; только присвоив этот опыт, природный индивид обретает человеческую психику, становится человеком. Широко известен тезис К. Маркса о том, что сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду; в своей действительности она есть совокупность (ансамбль) общественных отношений. Здесь само устройство общества есть источник, основа и объяснительный принцип происхождения и строения человеческой психики.

Крайним выражением социоморфизма в понимании психологических особенностей человека является представление о том, что родившийся индивид это tabula rasa, на которой социум "пишет " нужные и полезные для общества психологические свойства и способности человека. Эти свойства и способности в социальном поведении обнаруживают себя как множество социальных функций и ролей человека, который, в свою очередь, оказывается полностью и без остатка сведенным к статусу социального индивида как результата социализации природного индивида.

Более мягким вариантом социоморфизма в психологии является положение о ведущей, главной роли в становлении психики индивида разных видов предметной деятельности, осваивая (распредмечивая) которые он становится способен к нормальному функционированию в социуме. Правда, конкретные, реальные механизмы превращения внешних социальных воздействий во внутренние, субъективные явления и процессы, по сути, никогда не раскрывались и до сих пор не раскрыты. А потому остается неясным, каким образом в условиях вроде бы одной и той же социальной среды формируются индивиды, различающиеся по своему психологическому складу, и в то же время люди одного душевного типа, общих интересов и ценностей вырастают в совершенно непохожих социальных обстоятельствах. Убедительных ответов на эти вопросы в рамках рассматриваемой парадигмы получить не удается.

Основные процессы развития в парадигме социоморфизма имеют целевую детерминацию и описываются теоретической схемой "индивид социальная структура ". Общий смысл развития в данной парадигме это социализация индивида, формирование ("отливка") внутреннего мира человека по определенной, социально заданной норме, образцу или мерке. Индивид лишь овладевает, присваивает вне его лежащую "общественную природу ", свои сущностные силы, которые уже опредмечены в социальном устройстве мира.

В полном соответствии с этой философской традицией, которая еще совсем недавно являлась господствующей, государственной идеологией, находится и традиционная психологопедагогическая практика, которая обеспечивает эту идеологию

необходимой технологией социализации индивида, присвоения им социального опыта (в форме организованного и управляемого учебновоспитательного процесса). Такая практика и выступает: в педагогике в облике формирования, в психологии в облике интериоризации (усвоения) всех видов и способов деятельности индивида, его активности, поведения, потребностей, отношений и склонностей.

Известно, что крайности сходятся. Натурализм и социоморфизм в психологии, несмотря на свои кажущиеся принципиальные различия, совпадают в одном, но главном они находятся полностью и без остатка в пределах естественнонаучного, материалистического мировоззрения. Спор между двумя парадигмальными установками о сущности и механизмах развития человеческой психики старый и, по сути, неразрешимый. Ведь их противопоставленность друг другу сугубо формальная (одна программа внутренняя, другая внешняя), и различаются они лишь по "материи " психического.

Внутри естественнонаучного подхода к изучению природы психических явлений необходимо выделить и такую частную, но чрезвычайно важную для всякой науки парадигмальную установку, как гносеологизм, которая полагает, что познавательное отношение человека к миру является исходным и фундаментальным, определяющим или обеспечивающим любые другие его отношения. Когнитивная точка зрения на проблемы возникновения новых психических форм, структур и способностей человека базируется на классической методологической схеме рационализма Нового Времени "S О ", на схеме взаимодействий субъекта и объекта, результатом которых оказывается та или иная система их взаимоотношений.

Психология развития в данной парадигме редуцирована до познавательного развития, до возникновения и становления когнитивных структур, механизмов, стилей, обеспечивающих расширяющееся взаимодействие познающего субъекта и познаваемого объекта. При этом конечные причины становления познавательных структур находятся вне собственно психологии человека.

По мысли известного детского психолога Ж. Пиаже, причины развития психологических структур необходимо искать в конечном счете либо в биологии, либо в логике. Свою теорию интеллектуального развития детей он как раз и строит по схеме "S О ", однако факты, получаемые в рамках данной теории, интерпретируются уже в схеме "организм среда ", где гармония и соответствие между интеллектуальными структурами и структурами объекта обеспечиваются процессами ассимиляции и аккомодации (главными процессами в натуралистской парадигме). Интеллект, по Ж. Пиаже, это фундаментальный механизм уравновешивания, гармонизации, адаптации индивида к объективным условиям природной и общественной среды.

Мыслительные (и другие психологические) структуры возникают (складываются) и совершенствуются сами по себе, в процессах жизнедеятельности индивида, которые детерминированы врожденной познавательной установкой (реакцией на новизну, любопытством, любознательностью, жаждой знаний), вне зависимости от условий его обучения и воспитания. Психологические процессы изначально изоморфны либо структуре натурального объекта, либо определенной логической схеме. Основные положения когнитивной теории многократно иллюстрировались на огромном эмпирическом материале.

И, тем не менее, всегда оставалось неясным одно фундаментальное обстоятельство: то ли психологическая структура порождает тот самый объект, относительно которой он так гармонично устроен, то ли сам объект конституирует по образу своему и подобию соответствующую психологическую структуру. Во всяком случае, вне идеи изначальной "предустановленной гармонии " субъекта познания и объекта их соответствие непонимаемо и необъяснимо. Фактически процессы актуализации субъектом таких реалий, как время, пространство, причинность и др., и появление у него соответствующих им психологических (интеллектуальных, перцептивных, двигательных) структур всегда идут параллельно.

Базовые процессы развития в парадигме гносеологизма взаимодействие и отражение; в расширяющемся взаимодействии субъекта и объекта отражается структура последнего, а в соответствии с ней складывается новое и совершенствуется уже возникшее в психологическом строе индивида. Объект не причина психологической структуры и не ее следствие; они изоморфны (взаимооднозначно отображают друг друга) и параллельны.

Наиболее кардинальной альтернативой выше обозначенным парадигмальным установкам (прежде всего натурализму и социоморфизму) в психологии выступило направление, центральным пунктом которого является отказ от индивидных представлений о человеке, от редукции всей полноты человеческой реальности к статусу природного, социального или познающего индивида в своей отдельности; здесь главным образом обсуждаются механизмы преобразования культуры в мир личности и порождения в процессе развития личности мира (форм) культуры. По этому центральному пункту данное направление целесообразно выделить в особую парадигму культурализм, понятийный строй которого задается соотношением "человек культура ".

Культуральная точка зрения на сущность человеческой психики и ее развитие состоит в принципиальном преодолении базовых схем вышеобозначенных парадигм: не существует прямого и непосредственного соотношения "человек природа ", "человек общество ". Вопервых, и природа, и общество, являясь фундаментальными предпосылками становления человека, не становятся прямо содержательными характеристиками ни самой его личности, ни ее мира; они всегда имеют ценностную валентность и конкретноисторический облик, обнаруживают себя перед человеком как вполне определенные канонические формы культуры; а вовторых, даже с этими формами невозможна непосредственная встреча, невозможна прямая их интериоризация.

Чтобы они раскрылись в своем истинном содержании, чтобы оказалось возможным приобщение к ним, всегда необходим посредник, тот или иной тип медиатора, в качестве которого может выступить знак, слово, символ, миф и др. Именно через них происходит кардинальное преобразование так называемых натуральных (наличных, реальных) психических (шире соматоорганических) форм в идеальные (культурные, высшие), собственно, человеческие способности.

Таким образом, базовой объяснительной схемой в данной парадигме является соотношение "личность канон", в котором делается попытка преодолеть разрыв и противопоставление внешнего внутреннего, объективного субъективного, биологического социального, идеального материального, интериоризации экстериоризации и пр., столь характерных для парадигм классической психологии. Развитие в культурализме это многообразие форм знаковосимволического опосредствования, "окультуривание натуры".

В философскопсихологической литературе культуральной ориентации личностное начало человека связывают прежде всего с творческисозидательным характером его жизнедеятельности. Поэтому бесплоден узкопсихологический взгляд на человека, при котором он предстает как отдельность со своими индивидносвоеобразными свойствами и качествами, как совокупность множества психологических способностей и механизмов. В действительности же человек имеет многообразные связи и отношения со всем универсумом человеческой культуры, и именно здесь он обретает свой подлинный облик как личность и собственно человеческое измерение.

Личностное начало встраивается в царство природного и социального мира как транссубъективное, как производное от исторического взаимодействия и суммирования деятельностей бесчисленных исторических субъектов; оно представляет собой в высшей степени сложную совокупность общественноисторических норм и ценностей человеческого общежития, фиксированных в живых образах культуры в произведениях, традициях, ритуалах, обычаях.

Именно с культивированием личностного начала связано само творение и возрастание качества жизни. Личностное бытие представляет собой ответственное принятие и следование высшим образцам совокупной человеческой культуры; переживание нравственных норм общежития как внутреннего "категорического императива "; усвоение высших ценностей родового бытия человека как своих собственных.

При всей убедительности и притягательности методологии культурализма в психологических исследованиях одним из трудных вопросов остается проблема оснований для ориентации человека в многообразии и иерархии культурных ценностей.

По словам П.А. Флоренского, совершенно неясно, "как в плоскости культуры отличить церковь от кабака или американскую машину для выламывания замков от заповеди "Не укради " тоже достояния культуры ". "... В пределах самой культуры нет критериев выбора, критериев различения одного от другого: нельзя, оставаясь верным культуре, одобрять одно и не одобрять другого, принимать одно и отвергать другое... Для расценки ценностей нужно выйти за пределы культуры и найти критерии, ТРАНСЦЕДЕНТНЫЕ ей".

Решение П А. Флоренского в ориентации на религию, на религиозный культ, так как вся человеческая культура, с его точки зрения, производна именно от культа и в онтологическом, и в историческом, и в собственно антропологическом смыслах.

Однако для атеистического сознания, для секулярной культуры сама религия всего лишь одна из форм культуры, аккумулирующей в себе высшие ценности человеческой жизнедеятельности, и не более. Нужно только договориться, какие из этих ценностей могут быть общечеловеческими; они и станут главными критериями ценностных ориентаций в пространстве культуры. Все это как раз и соответствует логике культурализма. Поэтому недостаточно простого указания на происхождение культуры от культа; необходимо рассмотреть проблематику человека внутри самого религиозного культа.

Речь должна идти об особой парадигмальной установке в психологии человека о теологизме, понятийный строй которого раскрывается в соотношении "человек Божество ".

Религиозная точка зрения это целостный взгляд на человека во всей его тотальности; это одновременное видение человека в его происхождении (как?), сущности (что?), бытии (кто?) и назначении (зачем? во имя чего?). Данная характеристика может быть распространена фактически на все мировые религии; относительно религиозной все другие точки зрения на человека (научная, этическая, эстетическая и др.) имеют частичный, периферийный характер.

Для религиозного сознания жизнь человека только тогда есть, тогда действительна и обретает свой подлинный смысл, когда она устремлена к Высшему, Абсолютному, Иному бытию, нежели то, которое открывается человеку в его непосредственном существовании; когда его конкретная жизнь приводится в связь (лат. religio) с этим Высшим, осмысливается как служение Ему или как осуществление Его в мире.

Подобное стремление человека предполагает наличие в нем особого начала не сводимого ни к природному, ни к общественному; не объяснимого ни наследственностью, ни влиянием окружающей сколь угодно культурной среды. Это начало духовное, и оно составляет основу бытия человека во всех его измерениях; во всем, что в человеке (и с ним самим) свершается в пределах его индивидуальной жизни. Именно религиозный человек впервые оказывается подлинным распорядителем (субъектом) своих душевных сил и автором собственной земной жизни, смысл которой раскрывается ему в его взаимоотношениях с Божеством.

При всей познавательной значимости учений о человеке в разных религиозных системах мы остановимся здесь только на христианской, и прежде всего православной, точке зрения.

Так, в основе христианской антропологии как ее центральная идея лежит учение об образе Божием в человеке. Кстати, в этом учении не существует "проблемы происхождения " человека (и всего человеческого в нем), а есть тайна творения его по образу и подобию Божества. Именно благодаря тому, что человек есть образ и подобие Божие (образ человеку дан, а подобие задано в его свободе и составляет жизненную задачу самого человека), он способен познавать вечное, бесконечное, непреходящее, духовное и отождествлять себя с ним, воплощать в себе. При этом, как отмечает Б.С. Братусь, "если для всего позитивного знания вопросом вопросов является "ЧТО есть истина? ", то для религиозного сознания этот вопрос звучит как "КТО есть истина? ", Кто являет собой истину и через обращение и приобщение к Кому жизнь станет истинной, станет Жизнью, но не смертью ".

И в то же время в своем наличном, эмпирическом бытии в жизни конкретной земной личности, какова она есть, человек обнаруживает себя как не соответствующего своему Первообразу. Он оказывается неразрывно сплетенным с природным, натуральножизненным, телесным, ограниченным, временным, смертным; образ Божий в нем как бы отодвинут в тень неподлинного (земного) бытия и померк в нем. Это помрачение истинной природы человека называют в христианстве греховностью. Грех это искажение подлинной природы человека, духовная болезнь, присущая всему человеческому роду после грехопадения.

Однако с православной точки зрения неверно включать в основы христианской антропологии, в сущностное учение о человеке также и учение о грехе; это есть дополнительная, но не основная христианская идея о человеке. Именно откровение об образе Божием в человеке есть главное и основное в христианской антропологии.

Как же можно проинтерпретировать интересующую нас проблему развития в терминах религиозных учений о человеке?

С христианской точки зрения становление человека как целого это преодоление сил греха, это отсечение периферии души, часто мрачной, пошлой и неприемлемой, и осуществление своего Прообраза образа Божия в своей индивидуальной жизни; в этом ее конечная цель и смысл.

Подобная духовная работа человека в христианском мировоззрении называется спасением и в то же время служением в деле спасения других. Состояние, характеризующее спасенную личность и одновременно описывающее цель ее духовных устремлений, это состояние святости. Истинный человек это святой человек; процесс же его становления, охватывающий весь состав человека его дух, душу и тело, обожение (теосис), восстановление и обретение образа и подобия Божия.

Практика веры, деятельность спасения и процесс преображения в христианском мировоззрении являются смыслом и деятельными формами становления и развития "собственно человеческого в человеке ".

Теологическая парадигма, как хорошо видно, принципиально отлична от всех предшествующих прежде всего тем, что "предметом " ее рассмотрения является весь человек, во всей полноте его бытия; нет ничего в человеческой реальности, на всех ее уровнях, что не подлежало бы религиозному осмыслению. Казалось бы, именно данная парадигма в наибольшей степени способна служить подлинным источником в построении концептуальных основ психологии человека. Как было показано выше, она дает фундаментальные ответы на вопросы о происхождении, сущности, назначении человека, о чем или умалчивается, или невнятно говорится в других парадигмальных системах.

И все таки теология как учение о Божестве (именно как учение, а не сама практика веры) в меньшей степени, а иногда и неопределенно говорит о реальном (а не только о должном или желаемом) человеке во всей полноте уже случившейся и еще только предстоящей истории его бытия в мире. Целый ряд вопросов о свободе человека, о его самости (субъектности), о его становлении в меру личностного достоинства для встречи с Богом; вопрос об истории (биографии) этого становления, если оно в принципе действительно, остается открытым. Как это возможно? Какова та инстанция в человеке, которая ответственна за эту встречу и достойна ее? Как возможна психология подлинно религиозного, открытого Божеству человека (а не только имеющего те или иные представления о Нем)?

Неполнота, а иногда и неадекватность ответов на эти вопросы позволяет нам включить и теологическую парадигму в общий состав с другими, рассмотренными выше, также частично отвечающими на главные вопросы о становлении "собственно человеческого в человеке " как в фило, так и в онтогенезе. Рассмотрим соотношение всех парадигм и их возможные взаимопересечения на схеме.

Представленная схема это упорядоченная совокупность парадигмальных оснований, к которым тяготеют наши представления о сущности человека, а соответственно о природе психического и его развитии. Внимательный взгляд на традиционные психологические учения без труда обнаружит их принадлежность (в большей или меньшей степени) к выше обозначенным основаниям.

Однако ни одна из рассматриваемых парадигм в отдельности, ни они вместе, ни их многообразные сочетания ничего принципиально не меняют "в плоскости наших представлений о... ". А это именно плоскость представлений о сущности, о развитии, о его предпосылках и условиях и многом другом. Добавление каждый раз еще одной грани, еще одной ипостаси человеческой реальности, например к природной еще и культурной, социальной, духовной, делает микст более сложным, но не более съедобным. Простое указание, что у человека есть еще это и это измерение, ничего не проясняет в вопросе: а как такое возможно?

Ответить на этот вопрос нельзя, на наш взгляд, в силу "первородного греха ", встроенного в сами эти представления; имя этого "греха " гносеологизм, нововременная установка, субъектобъектная технологизация наших знаний. Не вдаваясь в подробную и детальную аргументацию этого тезиса, отметим лишь одно: наша сродственная сопричастность и природе, и обществу, и Богу, и культуре в рамках субъектобъектной структуры наших представлений о них всегда обнаруживает и будет обнаруживать себя как объективистская противопоставленность и отчужденность им ("это не моя природа, не моя культура и др., это мои представления о них!").

Сегодня мы стоим у порога (или уже перешагнули его) парадигмального сдвига в психологии, в самом типе научности психологических знаний, который должен позволить нам вообще выйти за пределы "плоскости представлений о... ". Речь идет о складывающейся антропологической парадигме в психологии, о принципиальном антропоцентризме психологических знаний, делающим их, по замечательному выражению В.П. Зинченко, живым знанием, которое только и способно удержать и воспроизвести саму возможность человеческой реальности во всей ее полноте и целостности.

2. Роль и место психологии как науки в деятельности специалиста по социальной работе

Человек живет и действует в окружающей его социальной среде. Он испытывает потребности и пытается их удовлетворить, получает информацию от окружающей среды и ориентируется в ней, формирует сознательные образы действительности, создает планы и программы действий, сличает результаты своей деятельности с исходными намерениями, переживает эмоциональные состояния и корригирует допускаемые ошибки.
Все это является психической деятельностью человека, а наука, изучающая психическую деятельность - психологией. Психология ставит своей задачей установить основные законы психической деятельности, проследить пути ее развития, вскрыть лежащие в ее основе механизмы и описать те изменения, которые происходят в этой деятельности в патологических состояниях. Только та наука, которая способна изучить законы психической деятельности с возможной точностью, "может обеспечить не только no-знание этой деятельности, но и управление ею на научных основах, Именно поэтому научная психология становится одной из самых важных дисциплин, значение которой будет все более возрастать с развитием общества и с дальнейшим совершенствованием ее методов.

Социальная работа существовала в человеческом сообществе в виде помощи и взаимопомощи испокон веков, опираясь на общечеловеческие духовные ценности. Гуманистические христианские традиции России заложили основу социальной работы на личностном и общественном уровнях в виде благотворительности, соучастия призрения. В процессе своей эволюции она прагматизировалась, отходя от своих истоков духовности, но тем не менее ее определение сейчас представляется как милосердие + умение. Именно милосердие как состояние души человека - социального работника является основой и связующим звеном между социальной работой и духовностью. Под духовностью психологами понимается внутренняя устремленность к добру, потребность отдавать свои душевные силы ближнему, творить добро, выполняя свою миссию на этой земле. Поэтому социальная работа была и остается одной из самых трудных, но благородных и одухотворенных видов деятельности. По мнению Холостовой Е.И., которое мы разделяем, не каждый человек может стать социальным работником. Определяющим критерием является система его духовных ценностей. Ценностные установки профессиональной социальной работы во всех ее разновидностях сводятся к общечеловеческим ценностям, уважению чести и достоинства человека, уникальности его личности. Стиль поведения социального работника, обусловленный совокупностью его личностных качеств, его ценностными ориентациями и интересами, оказывает решающее воздействие на систему отношений, которую он формирует. Значит, роль его личностных качеств очень велика в профессиональной деятельности и выборе профессии. В зарубежной литературе существует множество обоснований профессионального самоопределения. Среди них теории Т. Парсонса, концепции Д. Сыопера и др. Д. Сыопер, например, рассматривает профессиональное становление человека как длительный жизненный процесс под воздействием различных факторов, первостепенными среди которых являются субъективные. Социальная работа как профессия требует основательной подготовки и постоянного совершенствования специалистов в этой области, формирования их имиджа. Понятие "имиджа" включает не только естественные свойства личности, но и специально наработанные, созданные, оно связано как с внешним обликом, так и с внутренним содержанием человека, его психологическим типом. Понятие имиджа многослойно и создается из разных слагаемых. Первым слагаемым можно выделить нравственную надежность социального работника. Хотя сегодня реже слышишь - "человек чести". Нравственный человек осознает необходимость действия с учетом критериев, выверенных человеческим опытом. Безнравственный человек находится в подчинении у собственных интересов, стремлений, желаний. Его путь - вседозволенность. Обществу нужен нравственно-надежный социальный работник, озабоченный духовным самосовершствованием. Предметом его особого внимания должны быть человекознания. Второе - профессионализм и компетентность. Любой специалист, работающий с людьми, должен быть талантливой личностью. Эта позиция нашла свое отражение в работах И. Атватера, Л.П. Примака. Тем более это касается социального работника. 99 человек из 100 не имеют возможности проявить талант, всю жизнь занимаются не своим делом. Еще русский литературный критик Н.А. Добролюбов писал, что человек со способностями министра мучается в кучерских козлах, а другие со способностями кучера, изнемогают в высоком министерском кресле. Развитию общества препятствует неквалифицированный труд в производстве, управлении, науке. В социальной работе, как нигде, необходим профессионализм и компетентность. Она требует динамизма, индивидуальности, быстрой адаптации к изменившейся ситуации. Третьим слагаемым выделяется гуманитарная образованность социальных работников. У Ф.М. Достоевского есть высказывание, суть которого состоит в том, что гуманитарная развитость облегчает человеку освоение любой профессии. О верности этого утверждения свидетельствуют многие факты, примеры из жизни великих людей. Гуманистические ценности должны составлять основу его мировоззренческих позиций. Кредо социального работника на наш взгляд это:- бережное сохранение и воспроизводство духовных ценностей;- социальная защищенность;- забота о здоровье людей;- экологическая безопасность. Наша система образования не всегда правильно готовила специалистов мировоззренчески. В ее основе должно лежать благоговение перед личностью, признание бесценности каждой жизни, уникальность каждого человека на этой земле. Недостаточная востребованность гуманитарного знания негативно сказывается на развитии человека. Это последствие снижения у нас уровня гуманитарного воспитания. Благодаря гуманитарным знаниям, человек приобретает возможность вбирать в себя различную информацию, подвергать ее чувственной и рациональной обработке. Эти знания выступают важнейшими условиями деятельности социального работника. Следующее важное слагаемое для формирования имиджа заключается в том, что каждый социальный работник должен быть психологом. Психотехнология - это наука о практическом использовании психологических техник управления людьми. Психотехнология реализуется в общении и представляет собой систему взаимосвязанных, внутренне мотивированных психотехник, которая опирается на анализ общения и личностного совершенствования. Один ив величайших древних философов Сенека говорил, что человек каждый вечер должен призывать себя к ответу на такие вопросы: какой недостаток я победил сегодня? Против какого искушения устоял? Какую добродетель приобрел? Он же высказал мысль о том, что наши пороки исчезнут, если будут подвергаться такому пересмотру. Изменениям человека, ведущим к росту его духовности посвящено множество исследований. Духовность проявляется в потребности познавать мир себя, смысла и назначения своей жизни. Человек духовен в той мере, в какой он задумывается над этими вопросами и стремится получить на них ответ. Формирование духовных потребностей личности является важнейшей задачей социального работника. На протяжении многих веков центрами социальной помощи были церкви и монастыри. В них и под их руководством люди учились понимать и исполнять заповедь о любви к ближнему, очищать и возвышать душу. Духовность характеризуется добрым отношением к другим людям, работой, вниманием, готовностью прийти на помощь, разделить радость или горе. Ныне социальная реальность порождает новые механизмы общения людей, самосовершенствования. Такими механизмами являются психотехники. В силах социального работника решать задачу формирования духовных потребностей личности и, прежде всего, самосовершенствования. Во многих философских и мистических учениях, у Сократа, Гурджиева, Кришнамурти, будистов, Лаоцзы подчеркивается, что самонаблюдение и самопознание являются необходимым шагом на пути духовного развития. В особых, трудных или экстремальных, условиях, когда внешние или внутренние факторы вызывают нарушение нормальной деятельности функциональных систем, возникает естественная потребность восстановить равновесие, сбалансировать психические процессы, очистить душу. В результате осознания ситуации появляется мотив того или иного действия в целях приспособления к нестандартной обстановке, происходит активизация системы психической саморегуляции, соционом ощущает необходимость "собраться", "отмобилизоваться", перестроиться. Это и есть начало рефлексии, когда чаще всего запускается механизм общения с собой, механизм анализа и оценки, выработки и принятия решений. В зависимости от содержания задачи меняются способы и виды работы с собой. Наиболее распространенные: самоисповедь - полный внутренний отчет перед собой о самом себе. Успех рефлексии тем больше, чем объективнее удается отразить реальность нашему психическому зеркалу. Выразить "наболевшее" в словах, высказаться прямо и бесхитростно издавна считалось одним из действенных способов избавления от тягостных мыслей. Традиции исповедоваться очень давние. Акт исповеди зафиксирован на ступени родоплеменных отношений. Магическая функция очищения исторически закрепилась в христианстве. Сегодня жизнь такова, что социальному работнику приходится отвлекать внимание других от собственных личных проблем. В таких условиях эффективным средством становится самоисповедь, когда рядом нелегко найти собеседника с такими же взглядами. Сознательное формирование привычки к самоотчету будет способствовать устранению нежелательной спонтанности и импульсивности в поведении, т.к. задействует механизмы интеллектуального и морального контроля, духовного очищения. Самоубеждение - это принцип коммуникативного критико-аналитического, сознательного воздействия на собственные личностные установки, ядро личностных мотивов. Основой процесса являются умственные операции рационализации системы мотивов поведения, заключающиеся в логическом обосновании практической пользы того или иного действия. Использование различных психотехник, перешедших из архаических слоев прошлого, ритуальных процедур в рациональные механизмы управления внутренним состоянием, поведением людей, поможет социальному работнику обрести навыки самоорганизации, духовного очищения, формирования имиджа для успешного профессионального оказания помощи нуждающимся людям. 

личность развитие социоморфизм социальный работа

3. Биогенетические концепции в зарубежной психологии развития

Биогенетическая теория обращает основное внимание на биологические детерминанты развития, из которых выводятся или с которыми соотносятся социально - психологические свойства. Сам процесс развития трактуется главным образом как созревание, стадии которого универсальны. Типы развития и вариации возрастных процессов выводятся из генетически обусловленных конституциональных типов.

Биогенетические концепции психического развития. Бурно развивающаяся психология развития обретает три направления исследований:

1. собственно область детской психологии;

2. сравнительная психология, ориентированная на выявление различий в развитии животных и человека;

3. психология народов как прообраз современной культурно-антропологической психологии.

Поначалу все три направления были направлены на то, чтобы выявить закономерности филогенеза. Однако наблюдался и обратный эффект, согласно которому филогенез позволял по-новому взглянуть на онтогенез. Это соотношение между онто и филогенезом было названо Э, Геккелем биогенетическим законом, предполагающим повторение в онтогенезе в сокращенной и сжатой форме истории филогенеза (теория рекапитуляции). Тем самым возникновение научной психологии развития оказалось тесно связанным с биологией XIX в.

Открывшиеся новые направления психологических исследований привлекли к себе исследовательские силы. Так, в Америке начинает работу С. Холл (1846-1924), с именем которого впоследствии свяжут основание педологии - комплексной науки о детях, включающей педагогику, психологию, физиологию и т.д. ребенка.

Ученик В. Вундта С. Холл, непосредственно отвечая на нужды американской школы, начал читать курс лекций по психологии детства. Но чтение лекций учителям потребовало описания фактического содержания детской психики. Для этого С. Холл использовал не экспериментальные методики, усвоенные им в вундтовской лаборатории, а вопросники, которые раздавались учителям с целью сбора сведений о том, как дети представляют окружающий мир. Вскоре эти вопросники были расширены и стандартизированы. В них включались вопросы, отвечая на которые школьники должны были сообщать о своих чувствах (в частности, моральных и религиозных), об отношении к другим людям, о ранних воспоминаниях и т.д. Затем тысячи ответов статистически обрабатывались с целью представить целостную картину психологических особенностей детей различных возрастов.

Используя собранные таким образом материалы, С. Холл написал ряд работ, из которых наибольшую популярность приобрела «Юность» (1904). Но для истории детской психологии важно то, что С. Холл выдвинул идею создания специальной комплексной науки о Детях, названной им педологией.

Сейчас мы уже можем сказать, что этот проект в своей первоначальной форме строился на недостаточно надежных методических и методологических основах. Так, например, изучение психики детей с помощью вопросников вносило в психологию детства приемы интроспективной психологии. С. Холлу принадлежала также идея построения возрастов детства с опорой на теорию рекапитуляции, согласно которой ребенок в своем индивидуальном развитии повторяет вкратце главные этапы истории всего человеческого рода. Эта теория сложилась по образцу биогенетического закона, выдвинутого Э. Геккелем и гласившего, что история развития индивидуального организма сжато повторяет основные стадии развития всего ряда предшествующих форм.

Но что верно для биологии, как оказалось, неверно для психологии развития человека: С. Холл фактически говорил о биологической детерминации детской психики, формирование которой представлялось в виде перехода от одной фазы к другой, совершающегося в соответствии с основным направлением эволюционного процесса. Характер детских игр, например, объяснялся изживанием охотничьих инстинктов первобытных людей, а игры подростков считались воспроизведением образа жизни индейских племен.

В начале нашего века биогенетический закон в различных вариантах стал общепринятой концепцией в детской психологии, и наряду с педологическими идеями С. Холла появляются новые объяснительные принципы и обобщения.

Критическое отношение к позиции С. Холла высказывали многие американские и европейские психологи. Методике выспрашивания у детей об их собственных психических состояниях дал отрицательную оценку, например, Т. Рибо, противопоставивший ей зарождавшийся метод тестов как объективный, позволяющий выносить суждения об умственном развитии детей не на основании того, что они сами о себе говорят, а исходя из реально выполненных ими специально подобранных заданий.

Наиболее ранняя из собственно психологических теорий развития - концепция рекапитуляции, в рамках которой Э. Геккель сформулировал биогенетический закон в отношении эмбриогенеза (онтогенез есть краткое и быстрое повторение филогенеза), а американский психолог С. Холл перенес его на онтогенез: ребенок в своем развитии кратко повторяет развитие человеческого рода.

Теоретическая несостоятельность концепции рекапитуляции в психологии обнаружилась довольно рано, и это потребовало выработки новых идей. С. Холл первым попытался показать, что между историческим и индивидуальным развитием существует связь, которая и в современной психологии прослежена недостаточно.

Теория рекапитуляции недолго выполняла роль объяснительного принципа, но идеи С. Холла оказали значительное влияние на детскую психологию через исследования двух его знаменитых учеников - А.Л. Гезелла и Л. Термена. Их работы современная психология относит к разработке нормативного подхода к развитию.

Теория созревания А. Гезелла. А. Гезеллу психология обязана введением метода лонгитюдного (лонгитюдинального), т.е. продольного изучения психического развития одних и тех же детей от рождения до подросткового возраста, который он предлагал называть «биографически-лабораторным». Кроме того, исследуя монозиготных близнецов, он одним из первых ввел в психологию близнецовый метод для анализа отношений между созреванием и научением. И уже в последние годы жизни А. Гезелл изучал психическое развитие слепого ребенка, чтобы более глубоко понять особенности нормального развития.

В разработанной им практической системе диагностики использовалась фотои кинорегистрация возрастных изменений моторной активности, речи, приспособительных реакций и социальных контактов ребенка.

Обобщая данные своих наблюдений за 165 (!) детьми, А. Гезелл разработал теорию детского развития, согласно которой, начиная с момента развития, через строго определенные промежутки времени, в определенном возрасте у детей появляются специфические формы поведения, которые последовательно сменяют друг друга.

Однако, признавая важную роль социальных факторов, в своих исследованиях А. Гезелл ограничивался чисто количественным изучением сравнительных срезов детского развития (в 3, 6, 9, 12, 18, 24, 36 мес. и т.д. до 18 лет), сводя развитие к простому увеличению, биологическому росту, созреванию - «приросту поведения», не анализируя качественных преобразований при переходе от одной ступени развития к другой, подчеркивая зависимость развития лишь от созревания организма. Пытаясь сформулировать общий закон детского развития, А. Гезелл обратил внимание на снижение темпа развития с возрастом (или уменьшение «плотности» развития): чем моложе ребенок, тем быстрее происходят изменения в его поведении.

А. Гезелл ориентировался на биологическую модель развития, в которой чередуются циклы обновления, интеграции, равновесия, и в рамках такого подхода к пониманию развития он не смог ответить на вопрос, что же скрывается за изменением темпа развития. Это и понятно, ибо следствием применяемых им срезовых (поперечных и продольных) методов исследования было отождествление развития и роста.

Жан Пиаже - психолог, проложивший новые пути в науке. Он создал новые методы, открыл неизвестные до него законы душевной жизни ребенка. Он разрабатывал когнитивную концепцию развития ребенка, которое рассматривал как постепенный процесс, проходящий несколько стадий.

Свою теорию детского мышления Пиаже строил на основе логики и биологии. Он исходил из идеи о том, что основой психического развития является развитие интеллекта. В серии экспериментов он доказывал свою точку зрения, показывая, как уровень понимания, интеллект влияют на речь детей, на их восприятие и память. Также он развивал идею о том, что мышление ребенка не может быть выведено только из врожденных психобиологических факторов и из влияний физической среды, но должно быть понято также и преимущественно из тех отношений, которые устанавливаются между ребенком и окружающей его социальной средой.

Исследование этапов развития мышления у самого Пиаже происходило постепенно. В 1919 году он был приглашен в Париж для работы над шкалами измерения интеллекта, работал в доме малютки; материалы, полученные им в этот период, легли в основу его первых книг “Суждение и рассуждение ребенка”, “Мышление и речь ребенка”, где он излагает основы своей концепции когнитивного развития ребенка. Пиаже говорил, что в процессе развития происходит адаптация организма к окружающей среде, что этапы психического развития - это этапы развития интеллекта, через которые постепенно проходит ребёнок в формировании всё более адекватной схемы ситуации. Основой этой схемы как раз и является логическое мышление.

Также в 20-е годы он, исходя из связи между мышлением и речью, построил свои исследования развития мышления через изучение развития речи детей, и пришёл к выводу, что процесс развития мышления - это процесс экстериоризации, т.е. мышление появляется как аутистическое, внутреннее, а затем, пройдя стадию эгоцентризма, становится внешним, реалистическим. Таков же и процесс развития речи, которая из эгоцентрической (речи для себя) становится речью социальной, речью для других. Позже Л.С.Выготский и В.Штерн, доказали несостоятельность данных выводов, но однако в этот период Пиаже были сделаны открытия, имевшие огромное значение для понимания формирования интеллекта детей. Это, прежде всего, открытие таких особенностей детского мышления, как эгоцентризм, синкретизм (нерасчлененность), трансдукция (переход от частного к частному, минуя общее), артифициализм (искусственность), анимизм, нечувствительность к противоречиям.

Следующий этап исследований Пиаже, начавшийся в 30-х годах, был связан с исследованием операциональной стороны мышления. Он приходит к выводу, что психическое развитие связано с интериоризацией, так как первые мыслительные операции - внешние, сенсомоторные, впоследствии переходят во внутренний план, превращаясь в логические, собственно мыслительные. Пиаже также открывает главное свойство этих операций - их обратимость.

Исследования привели Пиаже к выводу, что процесс развития интеллекта представляет собой смену трёх больших периодов, в течение которых происходит становление трёх основных интеллектуальных структур.

Сначала формируются сенсомоторные структуры - системы последовательно выполняемых материальных действий. Затем возникают структуры конкретных операций - системы действий, выполняемых в уме, но с опорой на внешние, наглядные данные. Еще позже происходит становление формально - логических операций.

Формальная логика, по Ж. Пиаже, - это высшая ступень в развитии интеллекта. Интеллектуальное развитие ребёнка представляет собой переход от низших стадий к высшим. Но при этом каждая предшествующая стадия подготавливает последующую, перестраивается на более высоком уровне.

Сенсомоторный период охватывает первые два года жизни ребёнка. В это время не развита речь и отсутствуют представления, а поведение строится на основе координации восприятия и движения. Родившись, ребёнок имеет врождённые рефлексы. Некоторые из них, например рефлекс сосания, способны изменяться. После некоторого упражнения ребёнок сосет лучше, чем в первый день, затем начинает сосать не только во время еды, но и в промежутках - свои пальцы, любые предметы, прикоснувшиеся ко рту. Это стадия упражнения рефлексов. В результате упражнения рефлексов формируются первые навыки. На второй стадии ребенок поворачивает голову в сторону шума, прослеживает взглядом движение предмета, пытается схватить игрушку. В основе навыка лежат первичные круговые реакции - повторяющиеся действия. Одно и то же действие ребёнок повторяет снова и снова (скажем, дергает за шнур) ради самого процесса. Такие действия подкрепляются собственной активностью ребёнка, которая доставляет ему удовольствие.

Вторичные круговые реакции появляются на третьей стадии, когда ребёнок сосредоточен уже не на собственной активности, а на изменениях, вызванных его действиями. Действие повторяется ради того, чтобы продлить интересные впечатления. Ребёнок долго встряхивает погремушку, чтобы продлить заинтересовавший его звук, проводит по прутьям кроватки всеми предметами, которые оказались в руках, и т. п.