История этнопсихологии

1

РЕФЕРАТ

по курсу «Психология»

по теме: «История этнопсихологии»

Содержание

Введение

1. Этнопсихологические представления в древние века и средневековье

2. Зарубежная этнопсихология в ХХ веке

3. Отечественная этническая психология в ХХ веке

Заключение

Введение

По мнению Ш. Монтескье, для того чтобы понять сущность общества и особенности его политико-правовых установлений, необходимо выявить народный дух, под которым он понимал характерные психологические черты народа. Он считал, что народный дух формируется объективно, под воздействием физических и моральных причин. Признавая решающую роль среды в возникновении и развитии того или иного общества, Ш. Монтескье разработал теорию факторов общественного развития, наиболее полно изложенную им в «Этюдах о причинах, определяющих дух и характер» (1736).

К физическим факторам, влияющим на первых этапах развития на историю общества и общий дух нации, он относил географическое положение, климат, почвы, ландшафт. При этом климат назывался главным среди них. Он констатировал, например, определенную зависимость духовного склада и стиля мышления народов от их образа жизни, хотя последний, согласно его концепции, целиком определялся условиями природно-климатической среды. К моральным же факторам он причислял законы, религию, нравы, обычаи и нормы поведения, которые приобретают большее значение в цивилизованном обществе. Объяснение социальных явлений не волей Бога, а естественными причинами, т.е. материальными факторами, в то время имело большое прогрессивное значение.

Ссылка сторонников географической школы на решающую роль климата и других природных условий была ошибочна и влекла за собой представления о неизменности национальной психологии народа. В одной и той же географической зоне, как правило, живут различные народы. Если бы их духовный облик, включая черты национальной психики, формировался под воздействием лишь одной географической среды, то эти народы так или иначе были бы похожи друг на друга как две капли воды.

В действительности же дело обстоит далеко не так. В течение многих тысячелетий в жизни человечества происходили значительные перемены: сменялись общественно-экономические системы, появлялись новые общественные классы и социальные системы, сливались различные племена и народности, образовывались новые формы этнических отношений. Эти трансформации в свою очередь внесли громадные изменения в духовный облик народов, в их психологию, обычаи и традиции. В результате в корне обновлялись не только их представления и понятия о жизни, об окружающем мире, но привычки и нравы, вкусы и потребности, изменялось содержание: также формы выражения их национального самосознания и чувств. Между тем природно-климатические условия на планете за указанный период сколько-нибудь заметных изменений не претерпевали.

Абсолютизация роли географической среды в формировании и развитии черт национальной психологии народов, таким образом, неизбежно вела к утверждению неизменности и вечности этих черт, к полному отрицанию того, что этнопсихологические различия -- явления исторически преходящие.

1. Этнопсихологические представления в древние века и средневековье

Представители разных народов всегда различали друг друга по этническим и расовым признакам, стремились понять и правильно интерпретировать эти особенности применительно к условиям своей жизни и деятельности, взаимоотношениям и взаимодействию. Однако потребовалось очень много времени, чтобы на основе практического опыта и его теоретического осмысления на Западе возникла стройная концепция представлений о сущности этнопсихологических явлений и процессов. Целенаправленное же изучение национально-психологических особенностей других народов началось в 30-х годах ХХ в.

Начиная с Геродота (490-425 г. до н.э.), ученые древности и просто литераторы, повествуя о дальних странах и проживающих там народах, немало внимания уделяли описанию их нравов, обычаев и привычек. Эти знания расширяли кругозор, помогали устанавливать торговые отношения, взаимообогащали народы. Отметим, что такого рода сочинениях было много фантастического, надуманного, субъективного, хотя подчас в них содержались полезные и интересные сведения, почерпнутые из непосредственных наблюдений за жизнью других народов. Много веков спустя сложилась традиция использования таких рода описаний в политических целях, что хорошо показано в труде византийского императора Константина Багрянородного «Об управлении империей» (IX в.). Византия имела границы со многими другими странами, ее государственные деятели хотели знать как можно больше о своем внешнем окружении. «Византийцы тщательно собирали и записывали сведения о варварских племенах. Они хотели иметь точную информацию о нравах «варваров», об их военных силах, о торговых сношениях, об отношениях, о междуусобицах, о влиятельных людях и возможности их подкупа. На основании этих тщательно собранных сведений строилась византийская дипломатия».

Констатируя различия в культуре и традициях, внешнем облике племен и народностей, сначала древнегреческие мыслители, а потом и ученые других государств предпринимали попытки определить природу этих различий. Гиппократ (460-370 гг. до н. э.), например, физическое и психологическое своеобразие разных народов объяснял спецификой их географического положения и климатических условий. «Формы поведения людей и их нравы, -- считал он, -- отражают природу страны». Предположение о том, что южный и северный климат неодинаково влияют на организм, а следовательно, и на психику человека, допускал и Демокрит (460-350 гг. до н.э.).

Более зрелые мысли значительно позже высказывал по этому поводу

К. Гельвеций (1715-1771) -- французский философ, впервые давший диалектический анализ ощущений и мышления, показавший роль среды в их формировании. В одном из своих главных трудов «О человеке» (1773) К. Гельвеций посвятил большой раздел выявлению изменений, происходящих в характере народов, и факторов их порождающих. По его мнению, каждый народ наделен собственным способом видеть и чувствовать, который и определяет сущность его характера. У всех народов характер этот может изменяться или внезапно, или постепенно в зависимости, от незаметных трансформаций, происходящих в форме правления и общественном воспитании. Характер, считал Гельвеций, это способ миросозерцания и восприятия окружающей действительности, это то, что свойственно только для одного народа и зависит от социально-политической истории народа, форм правления. Изменение последних, т.е. изменение социально-политических отношений, воздействует на содержание национального характера. Эту точку зрения К. Гельвеций подтверждал примерами из истории.

Из наиболее видных представителей этого направления глубже других подходил к рассмотрению проблем этнической психологии Ш. Монтескье (1689-1755) -- выдающийся французский мыслитель, философ, правовед, историк. Поддерживая появившуюся в то время теорию о всеобщем характере движения материи и изменчивости материального мира, он рассматривал общество как социальный организм, имеющий свои закономерности, которые концентрированно выражаются в общем духе нации.

По мнению Ш. Монтескье, для того чтобы понять сущность общества и особенности его политико-правовых установлений, необходимо выявить народный дух, под которым он понимал характерные психологические черты народа. Он считал, что народный дух формируется объективно, под воздействием физических и моральных причин. Признавая решающую роль среды в возникновении и развитии того или иного общества, Ш. Монтескье разработал теорию факторов общественного развития, наиболее полно изложенную им в «Этюдах о причинах, определяющих дух и характер» (1736).

Вот почему появлялись и другие точки зрения. В частности, английский философ, историк и экономист Д. Юм (1711-1776), написавший большую работу «О национальных характерах» (1769), в которой в общей форме выразил свои взгляды на национальную психологию. Среди источников, ее формирующих, определяющими он считал социальные (моральные) факторы, к которым относил в основном обстоятельства социально-политического развития общества: формы правления, социальные перевороты, изобилие или нужду населения, положение этнической общности, отношения с соседями и т.д.

По мнению Д. Юма, общие черты национального характера людей (общие склонности, обычаи; привычки, аффекты) формируются на основе общения в профессиональной деятельности. Сходные интересы людей способствуют становлению общенациональных черт их духовного облика, единого языка и других элементов этнической жизни. Экономические интересы объединяют не только социально-профессиональные группы, но и отдельные части народа, поэтому Юм на этой основе стремился вывести диалектику соотношения специфики профессиональных групп и особенностей национального характера людей. Признанные им роли социальных (моральных) отношений в формировании нравов, привычек народа привело в окончательном итоге ученого к констатации историчности национального характера.

Большую роль в становлении устойчивых научных этнопсихологических представлений сыграл Г. Гегель (1770-1831) -- немецкий философ, создатель объективно-идеалистической диалектики.

Изучение национальной психологии давало ему возможность всесторонне осмыслить историю развития этноса. Однако представления Г. Гегеля хотя и содержали много плодотворных идей, но были во многом противоречивыми. С одной стороны, Г. Гегель подходил к пониманию национального характера как социального явления, детерминированного часто социокультурными, природными и географическими факторами. С другой, -- национальный характер выступал у него как проявление абсолютного духа, который оторван от объективной основы жизни каждой общности. Дух народа, по мнению Г. Гегеля, во-первых, имел некоторую определенность, являвшуюся следствием конкретного развития мирового духа, во-вторых, выполнял определенные функции, порождая у каждого этноса свой собственный мир, свою культуру, религию, обычаи, определяя тем самым своеобразные государственное устройство, законы и поведение людей, их судьбу и историю.

В тоже время Г. Гегель выступал против отождествления понятий национального характера и темперамента, утверждая, что они различны по своему содержанию. Если национальный характер, по его мнению, имеет всеобщее проявление, то темперамент должен считаться явлением, соотносимым лишь с отдельным индивидуумом.

Г. Гегель, кроме того, исследовал характеры европейских народов, отмечая не только их разнообразие, но и определенное сходство. Раскрывая черты национального характера англичан, он подчеркивал их способность к интеллектуальному восприятию мира, склонность к консерватизму, приверженность традициям.

Значительный интерес к проблеме национальной психологии проявился в эпоху капитализма, с возникновением и развитием которого связаны открытие неизвестных ранее стран, новых морских путей, политика колониальных войн, грабежа и порабощения народов целых континентов, образование мирового рынка, ломка прежних национальных перегородок, когда на смену старой национальной замкнутости пришли многосторонние связи и известная зависимость одних государств от других.

В период, когда новая общественная формация бурно развивалась, европейские ученые выдвинули целый ряд прогрессивных для своего времени идей, отражавших конкретные моменты и тенденции в социальной жизни общества. Некоторые из них, верно подмечая, что народы отличаются друг от друга определенными духовными чертами, своеобразными оттенками в нравах и обычаях, в художественном и ином восприятии окружающей действительности, в быту, традициях и т.д., пытались найти корни этих явлений в материальных факторах.

Во второй половине XIX в. в европейской социологии возник ряд научных течений, рассматривавших человеческое общество по аналогии с жизнью животного мира. Течения эти назывались по-разному:

- антропологическая школа в социологии,

- органическая школа,

- социальный дарвинизм и др.

Однако результаты этих исследований имели одну общую специфику -- они недооценивали присущие социальной жизни особые объективные тенденции, механически переносили открытые Ч. Дарвином биологические законы на явления общественной жизни. Сторонники этих направлений пытались доказать существование прямого воздействия, таких законов на социальную, экономическую и духовную жизнь народов, стремились обосновать «теорию» о непосредственном влиянии анатомо-физиологических особенностей людей на психику и на этой основе вывести черты их внутреннего, нравственно-духовного облика. На самом же деле присущие каждой этнической общности психологические черты являются продуктом в основном исключительно социального развития. Утверждения зарубежных исследователей середины XIX в. о том, что черты национальной психики передаются от родителей к детям по наследству, через половые клетки, не выдерживают никакой критики. Социальная психика, в том числе и национальная, обязана своим возникновением только общественной среде. М. Лацарусом и Х. Штейнталем. Швейцарский философ, ученик и последователь основоположника немецкой эмпирической психологии И. Гербарта, М. Лацарус (1824-1903) первоначально исследовал такие явления, как юмор, язык в его отношении к мышлению и т.д. Большую известность в научных кругах он получил как один из основателей теории «психологии народов».

Х. Штейнталь (1823-1889) ко времени появления интереса к «психологии народов» уже был известен своими трудами в области языкознания, исследованиями соотношения между грамматикой, логикой и психологической сущностью языка, а также считался одним из основателей психологического направления в языкознании, автором теории звукоподражания при объяснении происхождения языка. Он, как и Лацарус, поддержал идею создания специальной науки, которую можно называть «психологией народов». Эта наука должна объединять историко-филологические исследования с психологическими.

М. Лацарус и Х. Штейнталь задачи «психологии народов» как самостоятельной отрасли видели в том, чтобы познать психологическую сущность народного духа; открыть законы внутренней духовной или идеальной деятельности народа в жизни, искусстве и науке; выявить основания, причины и поводы возникновения, развития и уничтожения особенностей какого-либо народа. «Психология народов», по их мнению, должна изучать те же явления, что и общая психология. Причем первая воспринималась ими как продолжение последней. При этом они считали, что «дух народа» присутствует лишь в индивидах и не может существовать вне человека.

Идею о выделении «психологии народов» как особой отрасли знаний развил и систематизировал Вильгельм Вундт (1832- 1920). В. Вундт -- выдающийся немецкий психолог, физиолог и философ, создавший в 1879 г. первую в мире психологическую лабораторию, преобразованную позже в Институт экспериментальной психологии. В 1881 г. основал первый и мире психологический журнал «Психологические исследования» (первоначально «Философские исследовании»), В. Вундт, критически проанализировав существовавшие тогда взгляды на предмет психологии как науки о душе и внутреннем мире человека, предложил считать психологию отраслью знаний, изучающей непосредственный опыт жизни личности, т.е. доступные самонаблюдению явления сознания. Согласно его мнению, экспериментальному изучению поддаются лишь простейшие психические процессы. Что же касается высших психических процессов (речь, мышление, воля), то, по его мнению, они должны изучаться культурно-историческим методом.

Его фундаментальный десятитомный труд «Психология народов» имел своей целью окончательно закрепить право существования этнопсихологических представлений, которые мыслились Вундтом как продолжение и дополнение индивидуальной психологии. При этом он считал, что психологическая наука должна состоять из двух частей:

1) общей психологии, изучающей человека с помощью экспериментальных методов и

2) «психологии народов», которая исследует представителей тех или иных этнических общностей посредством анализа результатов их исторической деятельности (религии, мифов, традиций, памятников культуры и искусства, национальной литературы).

И хотя В. Вундт, представлял «психологию народов» в несколько ином свете, чем Штейнталь и Лацарус, он всегда подчеркивал, что это наука о «духе народа», который является трудно познаваемой таинственной субстанцией. И лишь впоследствии, в начале ХХ в. российский этнопсихолог Г. Шпет, доказал, что под «духом народа» на самом деле следует понимать совокупность субъективных переживаний представителей конкретных этнических общностей, психологию «исторически образующегося коллектива», т.е. народа.

В конце XIX в. выдающийся французский ученый Г. Лебон (1842-1931), которого на Западе считают основоположником социальной психологии, дополнил «психологию народов» своими личными воззрениями. Он полагал, что у каждой расы есть свой устойчивый психологический менталитет, формирующийся на протяжении многих веков. «Судьбой народа руководят в гораздо большей степени умершие поколения, чем живущие, -- писал он. -- Ими одними заложено основание расы. Столетие за столетием они творили идеи и чувства и, следовательно, все побудительные причины нашего поведения. Умершие передают нам не только свою физическую организацию. Они внушают нам также свои мысли. Покойники суть единственные неоспоримые господа живых. Мы несем тяжесть их ошибок, мы получаем награды за их добродетели».

Становясь на такие позиции, западные исследователи долгое время игнорировали уже зарождавшийся, а в современную эпоху ставший реальностью процесс сближения наций. Именно поэтому их внимание, как отмечал Э. А. Баграмов, было заострено на отыскании несходства и даже «противоположности народов, а не на исследовании присущего каждой нации своеобразия в выражении общих для людей мыслей, чувств, переживаний, которое могло бы способствовать росту взаимопонимания народов».

В ХХ в. под напором неопровержимых научных фактов, явившихся результатом многочисленных прикладных исследований, зарубежные социологи и психологи вынуждены были отойти от признания какой-либо значительной роли расового начала в формировании национальной психики людей.

2. Зарубежная этнопсихология в ХХ в.

В начале ХХ в. в исследованиях западных ученых дают вырисовываться совершенно новые по форме подходы к изучению этнической психологии. Они опирались, как правило, на набиравшие силу молодые учения бихевиоризма и психоанализа, которые довольно быстро завоевали большое признание исследователей и нашли применение в описании черт национального характера представителей разных народов. Содержащиеся в них наблюдения при строгом критическом подходе представляли значительно больший интерес.

Этнопсихология в это время, выступая в качестве междисциплинарной области знаний, включала в себя элементы таких наук, как психология, биология, психиатрия, социология, антропология и этнография, что наложило отпечаток на способы анализа и интерпретации эмпирических данных. Различные подходы к изучению этнических процессов сопровождались дискуссиями о содержании и форме этнопсихологических понятий и терминов. Наибольшее распространение получило «социологизирование» концептуального аппарата, что было свойственно и для всей западной науки того времени в целом.

Для большинства западных ученых-этнопсихологов того времени был свойственен так называемый «психоаналитический» подход. Предложенный в конце прошлого столетия 3. Фрейдом психоанализ из своеобразного способа изучения подсознательной сферы психики человека постепенно превратился в «универсальный» метод исследования и оценки сложнейших социальных явлений, в том числе психического склада этнических общностей.

Психоанализ, основоположником которого был 3. Фрейд, возник одновременно как психотерапевтическая практика и как концепция личности. По Фрейду, формирование человеческой личности происходит в раннем детстве, когда социальное окружение подавляет как нежелательные, недопустимые в обществе, в первую очередь, сексуальные влечения. Таким образом, психике человека наносятся травмы, которые потом в различных формах (в виде изменений черт характера, психических заболеваний, навязчивых сновидений и т.д.) дают о себе знать в течение всей жизни.

Заимствуя методологию психоанализа, многие зарубежные этнопсихологи не могли не считаться с критикой, указывавшей на несостоятельность попыток 3. Фрейда объяснить поведение людей только лишь врожденными инстинктивными влечениями. Отказавшись от некоторых наиболее неоднозначных его положений, они тем не менее не смогли порвать с основной направленностью его методологии, но оперировали более модернизированными понятиями и категориями.

Одна из них -- так называемое социальное взаимодействие-- сводилась к тому, что представители одной этнической общности воздействуют друг на друга посредством своих идей, настроений и чувств, соотносящихся с их «культурой» каким-то смутным и абстрактным способом, не имеющим ничего общего с их осознанием и осмыслением, а также их практической деятельностью. Очевидно, что некоторые этнопсихологи рассматривали социальную среду не как исторически определенные отношения людей в системе общественного производства, а как результат проявления психологических влечений, чувств, эмоций, совершенно оторванных от породившей их основы.

Большое влияние в это время на развитие этнопсихологических воззрений и их методологических основ на Западе оказали работы французского философа и этнографа Л. Леви-Брюля (1857-1939), который полагал, что людям различных этнических общностей свойственен специфический тип мышления. Он утверждал, что над мышлением отдельных людей довлеют коллективистские представления, отражающиеся в обычаях, обрядах, языке, культуре, социальных институтах и т.д. Логика первобытных людей отличалась от мышления современного человека, что по его мнению, обусловило длительность эволюции национальной психики.

Под влиянием этих взглядов в окончательном итоге сформировались устойчивые представления о социально-психологических (этнических) архетипах, являющих собой наборы специфически направленных ценностных ориентаций и ожиданий представителей конкретных этнических общностей, вызывающих привычную для них гамму чувств и способов поведения, проявляемых при реакции на воздействия предметов и явлений окружающего мира.

Социально-психологический (этнический) архетип передается человеку по наследству от предыдущих поколений, существует в его сознании на невербальном, чаще всего нерефлексируемом, (неизменном, подсознательном) уровне. Действия, поступки, проявления чувств, возбуждаемые социально-психологическим (этническим) архетипом, бывают гораздо более сильными, чем побуждения, инициируемые в психике человека простыми воздействиями окружающей его среды.

На развитие этнопсихологических взглядов оказали и идеи К. Леви-Стросса (1908-1987), французского этнографа и социолога. Главным направлением творчества Леви-Стросса был анализ структур жизни и мышления, не зависящих от индивидуального сознания, на примере исследования первобытных обществ Южной и Северной Америки. По его мнению, культура как важнейший компонент образа жизни людей обладает примерно одинаковым набором признаков в различных национальных общностях.

Цель исследования социальных, культурных и национальных структур, как полагал Леви-Стросс, должна состоять в обнаружении законов, которые управляют общностями. Анализируя правила брака, терминологию родства, принципы построения первобытных обществ, социальных и национальных мифов, языка в целом, он видел за разнообразием социальных форм поведения общие механизмы и факторы, его инициирующие. Соотношение между сосуществующими современными обществами-- индустриально развитыми и «примитивными» -- он назвал соотношением «горячих» и «холодных» обществ: первые стремятся производить и потреблять как можно больше энергии и информации, а вторые -- ограничиваются устойчивым воспроизводством простых и схожих условий существования. Однако, по его мнению, человека нового и древнего, развитого и «примитивного» объединяют всеобщие законы культуры, законы функционирования человеческого разума.

К. Леви-Стросс выдвинул концепцию «нового гуманизма», не знающего сословных и расовых различий. Его теория во многом этнопсихологична по своему содержанию, но она направлена не на выявление различий между представителями различных этнических общностей, а нахождении того, что может их объединить.

В 30-е годы прошлого века развитие западных научных представлений стало осуществляться под преимущественным влиянием американской «этнопсихологической школы», выделившейся из этнографии. Ее родоначальником был Ф. Боас, а возглавил и длительное время руководил ею А. Кардинер. Наиболее известными представителями были Р. Бенедикт, Р. Линтон, М. Мид и др.

Ф. Боас (1858-1942) -- немецкий физик, бежавший от фашизма в США и ставший выдающимся американским этнографом и антропологом, заинтересовался на склоне лет вопросами национальной культуры и фактически создал новое направление в американской этнографии. Он считал, что изучать поведение, традиции и культуру людей без знания их психологии невозможно и рассматривал ее анализ как составную часть этнографической методологии. Он также настаивал на необходимости исследования «психологических изменений» и «психологической динамики» культуры, считая их результатом аккультурации.

Аккультурация -- процесс взаимовлияния людей с определенной культурой друг на друга, а также результат, этого влияния, заключающийся в восприятии одной из культур, обычно менее развитой (хотя возможны и противоположные влияния), элементов другой культуры или возникновения новых культурных феноменов. Аккультурация часто ведет к частичной или полной ассимиляции.

В этнопсихологии понятие аккультурация используется для обозначения процесса социально-психологической адаптации представителей одной этнической общности к традициям, привычкам, образу жизни и культуре другой; результатов влияния культуры, национально-психологических особенностей представителей одной общности на другую. В результате аккультурации некоторые традиции, привычки, нормы-ценности и образцы поведения заимствуются и закрепляются в психическом складе представителей другой нации или этнической группы.

Ф. Боас рассматривал каждую культуру в ее собственном историческом и психологическом контексте как целостную систему, состоящую из множества взаимосвязанных частей. Он не искал ответов на вопрос, почему та или иная культура имеет данную структуру, считая это результатом исторического развития, и подчеркивал пластичность человека, его податливость культурным воздействиям. Следствием разработки такого подхода стало явление культурного релятивизма, согласно которому понятия в каждой культуре уникальны, а их заимствования всегда сопровождаются тщательным и длительным переосмысливанием.

В последние годы своей жизни Ф. Боас консультировал политиков по бесконфликтной аккультурации социально отсталых народов США и колониальных народов. Его наследие оставило заметный след в американской науке. У него было много последователей, которые воплотили его идеи во многих концепциях, известных сейчас во всем мире. После смерти Ф. Боаса американскую психологическую школу возглавил А. Кардинер (1898- 1962) -- психиатр и культуролог, автор известных трудов «Индивид и общество» (1945), «Психологические границы общества» (1946), разработавший признанную на Западе концепцию, согласно которой национальная культура оказывает сильное влияние на развитие этнических групп и отдельных их представителей, иерархию их ценностей, формы общения и поведения.

Он подчеркивал, что в формировании личности решающую роль играют механизмы, названные им «проективными системами». Последние возникают в результате отражения в сознании первичных жизненных влечений, связанных с потребностью в жилье, пище, одежде и т.д. Отличие культур и общностей друг от друга А. Кардинер видел в степени господства «проективных систем», во взаимоотношении их с так называемыми системами «внешней реальности. Исследуя, в частности, влияние европейской культуры на развитие личности, он пришел к выводу, что длительная эмоциональная забота матери, жесткая сексуальная дисциплина европейцев формируют в человеке пассивность, безразличие, интравертированность, неспособность адаптироваться в природной и социальной среде и другие качества. В определенных своих теоретических обобщениях А. Кардинер пришел в окончательном итоге к идее культурного релятивизма, культурной психологической несовместимости.

Выдающийся американский культуроантрополог Р. Бенедикт (1887-1948) автор широко известных за рубежом работ «Модели культуры» (1934), «Хризантема и меч» (1946), «Раса: наука и политика» (1948) несколько лет прожила в индейских племенах Северной Америки, организовала исследование «транскультурных» предпосылок, ведущих к уменьшению национальной враждебности и этноцентризма. В своих трудах она обосновала тезис об усилении роли сознания в процессе развития этносов, о необходимости изучения их исторического и культурного прошлого. Она рассматривала культуру как совокупность общих предписаний, норм-требований для представителей определенной этнической общности, проявляющихся в ее национальном характере и возможностях индивидуального самораскрытия в процессе поведения и деятельности.

Р. Бенедикт считала, что каждая культура имеет свою неповторимую конфигурацию, а ее составные части объединены в единое, но своеобразное целое. «Каждое человеческое общество когда-то совершило определенный отбор своих культурных установлений, -- писала она. -- Каждая культура с точки зрения других игнорирует фундаментальное и разрабатывает несущественное. Одна культура с трудом постигает ценности денег, для другой - они основа каждодневного поведения.

Во время Второй мировой войны Р. Бенедикт изучала культуру и национально-психологические особенности японцев с точки зрения анализа их места и роли в условиях всеобщего мира и сотрудничества.

М. Мид пришла к выводу о там, что характер общественного сознания в конкретной культуре определяется набором ключевых для этой культуры типичных норм и их интерпретацией, воплощенных в традициях, привычках и способах национально своеобразного поведения. Этнопсихологическая школа значительно отличалась от других направлений американской этнографии, например исторической школы. Разница состояла в понимании категорий «культуpa» и «личность». Для историков «культура» была главным предметом исследования. Сторонники же этнопсихологической школы считали «культуру» обобщенным понятием и не относили ее к главному объекту своих научных исследований. Настоящей и первичной реальностью для них являлся индивид, личность, а потому с изучения личности, индивида и следовало, по их мнению, начинать исследование культуры каждого народа.

Вот почему, во-первых, важнейшее внимание американские этнопсихологи уделяли разработке понятия «личность» как основного компонента исходной единицы, определяющей структуру целого. Во-вторых, проявили большой интерес к процессу формирования личности, т.е. к ее развитию, начиная с детства. В-третьих, под прямым воздействием фрейдистского учения особое внимание уделяли сексуальной сфере, и во многих случаях излишне абсолютизировали ее значение. В-четвертых, некоторые этнопсихологи преувеличивали роль психологического фактора по сравнению с социально-экономическими.

Все это привело к тому, что к началу 40-х годов научные взгляды зарубежных этнопсихологов выкристаллизовались в стройную концепцию, основные положения которой сводились к следующему. На ребенка с первых дней его существования воздействует среда, влияние которой начинается прежде всего с конкретных приемов ухода за младенцем, принятых у представителей того или иного этноса: способов кормления, ношения, укладывания, позже -- обучения ходьбе, речи, навыкам гигиены

и пр. Эти уроки раннего детства налагают свой отпечаток на личность человека и влияют на всю его жизнь. Вот почему на свет появилось понятие «основной личности», ставшее краеугольным камнем для всей этнопсихологии Запада. Вот эта-то «основная личность», т.е. некий средний психологический тип, преобладающий в каждом конкретном обществе, и составляет базу этого общества.

Иерархическая структура содержания «основной личности» представлялась западным ученым следующим образом:

1. Проективные системы этнической картины мира и психологической защиты этноса, представленные в основном на бессознательном уровне.

2. Выученные нормы поведения, принятые у народа.

3. Выученная система моделей деятельности этноса.

4. Система табу, воспринятая как часть реального мира.

5..Реальность, воспринятая эмпирическим путем.

Выделим наиболее общие проблемы, которые решали в этот период западные этнопсихологи:

- изучение специфики формирования национально-психологических феноменов;

- выявление соотношения норм и патологии в различных культурах;

- исследование конкретных национально-психологических особенностей представителей различных народов мира в ходе полевых этнографических исследований;

- определение значения ранних опытов детства для формирования личности представителя той или иной национальной общности.

Позже этнопсихологическая наука постепенно стала отходить от представлений об «основной личности», поскольку она давала во многом идеализированное представление о национально-психологических характеристиках людей и не учитывала возможности вариаций их черт у различных представителей одной этнической общности. На смену ей пришла теория «модальной личности», т.е. такой, которая лишь в абстрактно общем виде выражает главные особенности психологии того или иного народа, в реальной же жизни всегда могут присутствовать различные спектры проявления общих свойств психического склада народа.

Вместе с тем основным недостатком этнопсихологии на Западе была методологическая неразработанность теории, так как сами ее представители считали, что ни «классическая» психология (В. Вундт и др.), ни «бихевиористское» направление (А. Уотсон и др.), ни «рефлексология» (И. Сеченов, И. Павлов, В. Бехтерев), ни немецкая «гештальтпсихология» (Д. Вертхаймер и др.) так и не смогли быть использованы в интересах их исследований.

В настоящее время этнопсихология преподается и исследуется во многих университетах США (Гарвардском, Калифорнийском, Чикагском) и Европы (Кэмбриджском, Венском, Берлинском). Она постепенно выходит из кризиса, которые переживала в 80-е годы.

3. Отечественная этническая психология в ХХ веке

В 30-50 годах ХХ в. развитие этнической психологии, как и некоторых других наук, приостановилось в силу зарождения в стране культа личности И. В. Сталина. И хотя сам он считал себя единственно верным толкователем теории национальных отношений в стране, написал немало работ по этому вопросу, однако все они вызывают сегодня определенный скептицизм и должны быть правильно оценены с современных научных позиций. Более того, совершенно очевидно, что некоторые направления сталинской национальной политики не выдержали испытания временем. Например, взятая по его указанию ориентация на формирование в нашем государстве новой исторической общности -- советского народа -- в окончательном итоге не оправдала возлагавшихся на нее надежд. Более того, нанесла вред процессу формирования национального самосознания представителей многих этнических общностей нашей страны, поскольку бюрократы от политики в государстве слишком рьяно и прямолинейно претворяли в жизнь важную, но слишком рано провозглашенную задачу. То же самое можно сказать и о результатах денационализации вузовского и школьного образования. И все это потому, что игнорировалось этническое своеобразие представителей большинства народов нашей страны, которое, конечно же, не могло исчезнуть по мановению волшебной палочки. Отсутствие конкретных прикладных этнопсихологических исследований в эти годы, репрессии по отношению к тем ученым, которые их осуществляли в предыдущее время, отрицательно сказались на состоянии самой науки. Было упущено много времени и возможностей. Лишь в 60-х годах появились первые публикации по этнопсихологии.

Бурное развитие социальных наук в этот период, непрерывное увеличение числа теоретических и прикладных исследований привалы к всестороннему изучению сначала общественной, а потом и политической жизни страны, сущности и содержания человеческих взаимоотношений, деятельности людей, объединенных в многочисленные группы и коллективы, среди которых большинство было многонациональными. Особое внимание ученых привлекло общественное сознание людей, в котором немаловажную роль играет и национальная психология.

Первым на необходимость исследования национальной психологии в конце 50-х годов обратил серьезное внимание советский социальный психолог и историк Б.Ф. Поршнев (1908-1979), автор работ «Принципы социально-этнической психологии», «Социальная психология и историях. Главной методологической проблемой этнопсихологии он считал выявление причин, которые обусловливают существование национально-психологических особенностей людей. Он критиковал тех ученых, которые стремились выводить своеобразие психологических особенностей из физических, телесных, антропологических и других подобных черт, считая, что необходимо искать объяснение специфических характеристик психического склада нации в исторически сложившихся конкретных экономических, социальных и культурных условиях жизни каждого народа.

Кроме того, Б.Ф. Поршнев настоятельно призывал к исследованию традиционных форм труда, формирующих особенности национального характера. Он особо подчеркивал, что необходимо выявлять связи языка с глубинными психическими процессами, указывал, что письмо иероглифическое и письмо фонетическое вовлечение в работу разные зоны коры головного мозга. Он также советовал изучать механизмы общения, в частности, мимику и пантомимику, считал, что даже и без применения точных специальных методов легко заметить, как в сходных ситуациях представители одной общности улыбаются во много раз чаще, чем другой. Б.Ф. Поршнев подчеркивал, что суть дела не в количественных показателях, а в чувственно-смысловом значении движений лица и тела. Он предупреждал, что не следует увлекаться составлением для каждой этнической общности социально-психологического паспорта -- перечня характерных для нее и отличающих ее от других психических черт. Нужно ограничиваться лишь узким кругом существующих признаков психического склада конкретной нации, составляющих его действительную специфику. Кроме того, ученый исследовал механизмы проявления «суггестии» и «контрсуггестии», проявляющиеся в межнациональных отношениях.

Изучением этнопсихологических феноменов начали заниматься многие науки: философия, социология, этнография, история, некоторые отрасли психологии.

Так, например, военные психологи Н.И. Луганский и Н.Ф. Феденко первоначально исследовали национально-психологическую специфику деятельности и поведения личного состава армий некоторых западных государств, а затем уже перешли к определенным теоретико-методологическим обобщениям, сложившимся в окончательном итоге в четкую систему представлений о национально-психологических явлениях. На основе анализа особенностей психологии представителей различных наций делали свои теоретические выводы и этнографы Ю.В. Бромлей, Л.М. Дробижева, С.И. Королев.

Ценность функционально-исследовательского подхода заключалась в том, что его острие было направлено на выявление специфики проявления национально-психологических особенностей людей в их практической деятельности. Это позволяло по-новому взглянуть на многие теоретические и методологические проблемы этого чрезвычайно сложного общественного феномена.

Хронологически в 60-90 годы ХХ в. этническая психология у нас в стране развивалась следующим образом.

В начале 60-х годов на страницах журналов «Вопросы истории» и «Вопросы философии» прошли дискуссии по проблемам национальной психологии, после которых отечественные философы и историки в 70-е годы начали активно разрабатывать теорию наций и национальных отношений, уделяя приоритетное внимание методологическому и теоретическому обоснованию сущности и содержания национальной психологии как явления общественного сознания (Э.А. Баграмов, А.Х.Гаджиев, П.И. Гнатенко, А.Ф. Дашдамиров, Н.Д. Джандильдин, С.Т. Калтахчяй, К.М. Малинаускас, Г.П. Николайчук и др.)

С позиций своей отрасли знаний в это же время подключились к изучению этнопсихологии этнографы, занимавшиеся обобщением на теоретическом уровне результатов своих полевых изысканий и более активно начавшие изучать этнографические характеристики народов мира и нашей страны (Ю.В, Арутюнян, Ю.В. Бромлей, Л.М. Дробижева, В.И. Козлов, Н.М. Лебедева, А.М. Решетов, Г.У. Солдатова и др.).

Очень продуктивно с начала 70-х годов этнопсихологическая проблематика стала разрабатываться военными психологами, которые основной упор делали на изучение национально-психологических особенностей представителей зарубежных государств. (В.Г. Крысько, И.Д. Куликов, И.Д. Ладанов, Н.И. Луганский, Н.Ф. Феденко, И.В.Фетисов).

В 80-е 90-е годы у нас в стране начали складываться научные коллективы и школы, занимающиеся проблемами собственно этнической психологии и этносоциологии. В Институте этнологии и антропологии РАН длительное время работает сектор социологических проблем национальных отношений во главе с Л.М. Дробижевой. В Институте психологии РАН в лаборатории социальной психологии была создана группа, исследовавшая проблемы психологии межнациональных отношений, возглавляемая П.Н. Шихиревым. В Академии педагогических и социальных наук в отделении психологии В.Г. Крысько была создана секция этнической психологии. В Санкт-Петербургском Государственном университете под руководством А.О. Бороноева плодотворно работает над проблемами этнической психологии коллектив социологов. Вопросы этнопсихологических особенностей личности разрабатываются на кафедре педагогики и психологии Университета дружбы народов, возглавляемой А.И. Крупновым. На изучение национально-психологических особенностей представителей различных народов сориентирован профессорско-преподавательский состав кафедры психологии Северо-Осетинского государственного университета, руководит которой Х.Х. Хадиков. Под началом В.Ф. Петренко проводятся этнопсихосемантические исследования в МГУ им. М.В. Ломоносова. Д.И. Фельдштейн возглавляет Международную Ассоциацию содействия развитию и коррекции межнациональных отношений.

В настоящее время экспериментальные исследования в области этнической психологии включают в себя три главных направления. Серьезными теоретико-аналитическими обобщениями в области кросскультурной психологии занимается Б.А. Душков.

Первое направление занимается конкретным психологическим и социологическим изучением различных народов и народностей. В его рамках осуществляются работы по осмыслению этнических стереотипов, традиций и специфики поведения русских и представителей многочисленных этнографических групп Северного Кавказа, национально-психологических особенностей, коренных народов Севера Поволжья, Сибири и Дальнего Востока, представителей некоторых зарубежных государств.

Ученые, относящиеся ко второму направлению, занимаются социологическими и социально-психологическими исследованиями межнациональных отношений в России и СНГ. Представители третьего направления в отечественной этнической психологии уделяют в своей работе главное внимание изучению социокультурной специфики вербального и невербального поведения, этнопсихолингвистической проблематике.

Особую роль среди исследователей истоков национального своеобразия народов нашего государства сыграл Л.Н. Гумилев (1914-1992) -- советский историк и этнограф, разработавший своеобразную концепцию происхождения этносов и психологии людей, к ним принадлежащих, отраженную в целом ряде его работ. Он считал, что этнос -- есть явление географическое, всегда связанное с ландшафтом, который кормит приспособившихся к нему людей и развитие которого зависит в то же время от особого сочетания природных явлений с социальными и искусственно созданными условиями. Вместе с тем он всегда подчеркивал психологическое своеобразие этноса, определяя последний как устойчивый, естественно сложившийся коллектив людей, противопоставляющий себя всем прочим аналогичным коллективам и отличающийся своеобразными стереотипами поведения, которые закономерно меняются в историческом времени.

Для Л.Н. Гумилева этногенез и этническая история не являлись идентичными понятиями. По его мнению, этногенез -- это не только начальный период этнической истории, но и четырехфазный процесс, включающий возникновение, подъем, упадок и умирание этноса. Жизнь этноса, считал он, подобна жизни человека, как и человек, этнос смертен. Эти представления выдающегося российского ученого до сих пор вызывают споры и критику со стороны его оппонентов, однако если последующее развитие этносов и его исследования подтвердят цикличность их существования, то это позволит по-новому взглянуть на формирование и передачу национально-психологических особенностей представителей конкретных национальных общностей.

Этническая история, по мнению Л.Н. Гумилева, дискретна (прерывна). Импульсом, приводящим в движение этносы, считал он, является пассионарность. Пассионарность -- понятие, употреблявшееся им для объяснения особенностей процесса этногенеза. Пассионарностью могут обладать как отдельные личности, принадлежащие к конкретному этносу, так и этнос в целом. Для пассионарных личностей присущи исключительная энергичность, честолюбие, гордость, чрезвычайная целеустремленность, способность к внушению.

По мнению Л.Н. Гумилева, пассионарность выступает атрибутом не сознания, а подсознания, является специфическим проявлением нервной деятельности, которое фиксируется в истории этноса особенно важными событиями, качественно изменяющими его жизнь. Такие трансформации возможны при наличии пассионарности как особого качества и отличительной характеристики не только у индивида, но и групп людей. Таким образом, пассионарный признак приобретает популяционный и закономерный характер. Для пассионариев, считал ученый, характерно посвящение себя одной цели, длительное энергетическое напряжение, соотносимое с пассионарным напряжением всего этноса. Кривые роста и падения пассионарного напряжения являются общими закономерностями этногенеза.

Концепция Л.Н. Гумилева в целом достаточно специфична, но психологи находят в ней немало нового в силу того, что пассионарность и специфика этногенеза этнической общности помогают понять многие феномены, которые они изучают, выводить и достаточно точно осмысливать закономерности формирования, развития и функционирования национально-психологических особенностей людей.

Рассмотрение истории развития отечественной этнической психологии было бы неполным без анализа места и роли своеобразных школ (социологической, этнологической, с одной стороны, и психологической -- с другой), сложившихся и функционирующих сегодня в нашем государстве.

Заключение

Идею о выделении «психологии народов» как особой отрасли знаний развил и систематизировал Вильгельм Вундт (1832- 1920). В. Вундт -- выдающийся немецкий психолог, физиолог и философ, создавший в 1879 г. первую в мире психологическую лабораторию, преобразованную позже в Институт экспериментальной психологии. В 1881 г. основал первый и мире психологический журнал «Психологические исследования» (первоначально «Философские исследовании»), В. Вундт, критически проанализировав существовавшие тогда взгляды на предмет психологии как науки о душе и внутреннем мире человека, предложил считать психологию отраслью знаний, изучающей непосредственный опыт жизни личности, т.е. доступные самонаблюдению явления сознания. Согласно его мнению, экспериментальному изучению поддаются лишь простейшие психические процессы. Что же касается высших психических процессов (речь, мышление, воля), то, по его мнению, они должны изучаться культурно-историческим методом.

Его фундаментальный десятитомный труд «Психология народов» имел своей целью окончательно закрепить право существования этнопсихологических представлений, которые мыслились Вундтом как продолжение и дополнение индивидуальной психологии. При этом он считал, что психологическая наука должна состоять из двух частей:

1) общей психологии, изучающей человека с помощью экспериментальных методов и

2) «психологии народов», которая исследует представителей тех или иных этнических общностей посредством анализа результатов их исторической деятельности (религии, мифов, традиций, памятников культуры и искусства, национальной литературы .

И хотя В. Вундт, представлял «психологию народов» в несколько ином свете, чем Штейнталь и Лацарус, он всегда подчеркивал, что это наука о «духе народа», который является трудно познаваемой таинственной субстанцией. И лишь впоследствии, в начале ХХ в. выдающийся российский этнопсихолог Г. Шпет, доказал, что под «духом народа» на самом деле следует понимать совокупность субъективных переживаний представителей конкретных этнических общностей, психологию «исторически образующегося коллектива», т.е. народа.

В ХХ в. под напором неопровержимых научных фактов, явившихся результатом многочисленных прикладных исследований, зарубежные социологи и психологи вынуждены были отойти от признания какой-либо значительной роли расового начала в формировании национальной психики людей.

Список литературы

1. Крысько В.Г. Этнопсихология и межнациональные отношения. М., 2006.

2. Крысько В.Г. Этническая психология.М., 2007.

3. Стефаненко Т.Г. Этнопсихология. М.,2006.

4. Бондырева С.К. Колесов Д.В. Традиции: стабильность и преемственность в жизни общества. Москва-Воронеж., 2004.

5. Ольшанский Д.В. Основы политической психологии. Деловая книга., 2006.

6. Ольшанский Д.В. Политическая психология. СПб., 2006.

7. Пирогов А.И. Политическая психология. М.. 2005.

8. Платонов Ю.П. Этнический фактор. Геополитика и психология. СПб., 2008.