Психологический реализм Ф. Брентано и его влияние на развитие психологии

10

Психологический реализм Ф. Брентано и его влияние на развитие психологии

Творчество ученых Львовско-варшавской школы классифицируют как философию аналитическую, или, характеризуемую более широко, как научную. В середине ХХ ст. широко распространенным представлением о научной философии было мнение, будто бы наиболее характерным ее представителем был Венский кружок. Сегодня, т.е. в начале ХХI века истоки научной философии в Центральной Европе усматривают в австрийской философии XIX века, центральной фигурой которой был Франц Брентано.

Франц Брентано родился в 1838 г. в Мариенбурге над Рейном, в почтенной итало-немецкой купеческой семье, родовое гнездо которой находилось во Флоренции. Философию он сначала изучал в Берлине под руководством Тренделенбурга, а позже - в Вюрцбурге, где в 1862 г. защитил диссертацию «О различном значении сущего у Аристотеля». В 1864 г. Брентано рукополагается в духовный сан и принимает монашество, а в 1866 г. он проходит габилитацию и до 1872 г. занимает в Вюрцбургском университете должность профессора.

В середине 70-х годов в жизни Брентано происходят важные события, предрешившие его последующую академическую карьеру. Утитц (Utitz [1956]) приводит три таких события. Во-первых, частично из-за несогласия с догматом о непогрешимости папы, Брентано порывает с католицизмом и оставляет сан священника, что вынудило его оставить также и университет в Вюрцбурге. Во-вторых, на взгляды Брентано повлияло знакомство с трудами Конта и Милля и именно к этому периоду его творчества относится написание работы «О. Конт и позитивная философия»; одновременно Брентано пробует установить контакт с Миллем. В-третьих, Брентано в 1873 г. переезжает в Вену и в 1874 г. приступает к преподаванию в университете в качестве профессора, а затем доцента.

Период 70-х годов в творчестве Брентано был самым активным и плодотворным. В 1874 г. им было написано основное и самое объемное произведение - «Психология с эмпирической точки зрения». Свет увидел только первый том этого обширного произведения, а прочие его части остались в виде неоконченных рукописей.

При жизни Брентано публиковал немногое из написанного и лишь после смерти его ученики начали издавать готовые к печати тексты и неоконченные рукописи. Именно так и произошло с «Психологией…». Уже в Вюрцбурге Брентано сумел собрать достаточно многочисленную группу учеников и сторонников своих взглядов. В этот период школу Брентано оставляют К. Штумпф, А. Мейнонг, А. Марти, Х. Эренфельс, Э. Гуссерль, и А. Хёфлер.

Брентано был достаточно загадочной фигурой. До сегодняшнего дня определенно не известно, заключалась ли его роль в философии в том, что он ввел в европейскую философию какие-то существенно новые, важные идеи, или же в том, что будучи выдающейся личностью воздействовал на ряд крупных ученых и таким образом вызвал отдельную линию исследований и взглядов в общем течении современной европейской мысли. Детально не выяснено влияние, которому был подвержен Брентано, ни связи его взглядов с прочими современными философскими направлениями. Пробудившийся интерес к «австрийской» философии sensu largo в настоящее время приносит плоды в виде многочисленных публикаций, во многих из которых подчеркиваются «семейные узы» Львовско-варшавской школы и философии Ф. Брентано.

Девятнадцатое столетие изобиловало различными философскими направлениями, течениями, интеллектуальными ориентациями, группировками, исповедующими различные методологические установки в решении стоящих в то время проблем. Философские взгляды провозглашались устами материалистов, эмпириков, эволюционистов, конвенционалистов, неосхоластов или же мессионистов и спиритуалистов. Философия культивировалась на философских кафедрах и вне стен университетов. Философские концепции выдвигались и развивались не только профессиональными философами, но и натуралистами, врачами, гуманистами. Как правило, попытки создания всеобъемлющих философских систем не предпринимались, ибо непрофессиональные философы не имели ни соответствующей подготовки, ни намерений подобного синтеза.

В этой атмосфере интеллектуальных поисков Брентано избрал другой путь. Он начинался в субъекте и был направлен к позитивным наукам. В 1866 г. в 25 тезисах диссертации Брентано [1929] изложил составляющие научного метода построения философских знаний. Наиболее известное положение, содержащееся в 4-ом тезисе, гласит: Vera philosophiae methodus nulla alia nisi scientiae naturalis est. (Истинный метод философии ни в чем не отличается от того, что применяется в естественных науках).

Наиболее приемлемой наукой, в которой воплотился бы синтез гуманитарных и естественных дисциплин, Брентано считал психологию, в которой понятие опыта достаточно хорошо коррелировало с обоими областями человеческого знания. Конструируя свою систему философского знания, выросшую из критики спекулятивной метафизики, Брентано при помощи психологии стремился создать «первую философию», научную философию, вершиной которой стала бы метафизика.

Брентано писал: «Психология должна формулировать всеобщие законы науки таким образом, чтобы предоставить будущим метафизикам эмпирические основания». Выбирая психологию в качестве отправной позиции процесса познания, Брентано полагал, что и сама психология должна отличаться от культивируемой в то время. Она должна служить унифицирующим средством и представлять эмпирическое знание, описывающее психическое явление, т.е. опираться на опыт, основанный на обработке единичных данных, выраженных в единичных утверждениях внутреннего опыта. Однако этот опыт Брентано понимал иначе, нежели современные ему исследователи - Вундт, Вебер, Фехнер, Бюлер или Эккерман. Для этих исследователей предметом изучения, данным в опыте, было психическое содержание, тогда как для Брентано наоборот - психический акт. Это различие составило новое качество познания, поскольку Вундт и прочие полагали, что акты не могут быть предметом научного исследования, т. к. они не наблюдаемы в эксперименте, а потому и недоступны науке. Брентано же отбрасывает этот упрек, утверждая, что недоразумение возникает из-за различия между «внутренним восприятием» и «внутренним наблюдением». Результат этого последнего воспроизводился в памяти, которой присущи недостатки, каковыми являются забывание (Vergesserung), заблуждения (Sinnestauschung) и деформирование образа (Bildesdeformierheit). Этих недостатков лишен «внутренний опыт», который не только верно информирует о происходящих явлениях, но, прежде всего, составляет основу и правомочный источник знаний о действительности. Таким образом, предметом своего опыта Брентано делает анализ актов человеческого сознания. Средством познания в психологии Брентано считает «внутренний опыт», а методом - описание; отсюда у Брентано появляется термин «дескриптивная психология». Так понятая психология, согласно Брентано, ставит своей целью, подобно естественным наукам, открытие постоянных проявлений психики, их описание, классификацию, а также формулирование наиболее общих законов путем обработки единичных данных внутреннего восприятия, или перцепции.

Дескриптивная психология Брентано стала совершенно новой областью знаний, предметом изучения которых оказались явления психики, а точнее - анализ интенциональных актов сознания. Делая психологию фундаментальной, а вместе с тем эмпирической и исходной философской наукой, Брентано очерчивает свою гносеологическую позицию. С помощью психологии Брентано определяет отношение мысли (сознания) к действительности, трактуя его как интенциональное, реализуемое в актах внутреннего восприятия. Используя положения своей дескриптивной психологии Брентано определяет критерий истинности, пробным камнем которого является очевидность, содержащаяся в протокольных (очевидных) или вероятных суждениях. Психология послужила Брентано основанием разделения явлений на физические и психические с одновременной классификацией психических феноменов. Дескриптивная же психология стала для Брентано и отправным пунктом в реформировании традиционной логики путем отличной от общепринятой трактовки общих и частных суждений, а также позволила ему ввести ряд новаций в этику и эстетику как результат разработки нового взгляда на основание категорий «блага» и «прекрасного». Наконец, психология, согласно замыслу Брентано, должна была привести к созданию рациональной метафизики, о чем уже упоминалось выше.

Существенной составляющей брентановского анализа стала интроспекция, предоставившая эмпирический базис философским дисциплинам. Использованием именно этого психологического метода, как кажется, объясняется обращение Брентано к «внутреннему опыту» как «первому источнику» (die erste Quelle) наших знаний, что, в конечном счете, связывало его творчество с аристотелевской традицией и схоластикой. Вместе с тем научный реализм в духе Аристотеля Брентано дополнил картезианской концепцией научного знания как episteme, вследствие чего и считал существование внешнего мира (подобно Юму) лишь правдоподобным, совершенно отбрасывая существование мира, сходного с миром обыденного опыта.

Поскольку предметом изучения естественных наук являются физические явления, данные во «внутреннем опыте», постольку предметом изучения психологии должна стать, согласно Брентано, сфера психических переживаний. Ее Брентано назвал «психическими явлениями», данными нам во «внутреннем опыте». К физическим же явлениям Брентано относился скептически, полагая их не правомочными, поскольку они не могут достоверно нас информировать об окружающей действительности и имеющихся в ней отношениях. Он доверял очевидным суждениям, тогда как о физических «явлениях» или феноменах выражался скептически, говоря, что они имеют относительную ценность. (Die Wahrheit der physischen Phaenomene ist nur eine bloss relative Wahrheit - Истинность физических феноменов лишь относительна.)

Совершенно иначе относился Брентано к психическим явлениям данным нам во внутреннем опыте. О них он говорил, что они истинны сами по себе (Diese sind wahr in sich selbst.). Именно в сфере психических явлений Брентано увидел ядро философии (philosophischen Kern), состоящее из таких понятий, как «интенциональность», «очевидность», «истина», «ложь», «источник познания», «безошибочность познания». Из истинности предметов внутреннего опыта должны, согласно Брентано, проистекать такие характерные черты его философии, как «научность», «эмпиричность», «аналитичность», «общность». Достаточно обширная и запутанная аргументация Брентано в подтверждение приведенных свойств своей системы сводится к тому положению, что «внутреннее восприятие» и соответственно «внутренний опыт» переживаются сознательно, сознательно контролируются, а потому и безошибочны. Кроме того, внутренний опыт переживается непосредственно, в его область, кроме нашего сознания, не вторгаются никакие другие опосредующие звенья познания, как, например, осмотр, исследовательская аппаратура, внешние раздражители и т.п.

Поскольку физические «явления», по мнению Брентано, всего лишь суть «знаки» вещей, но не сами вещи, то они не могут служить источником достоверного, фактического знания о вещах и самой действительности. Действительности Брентано противопоставляет мир явлений (физических и психических), а причинная связь действительного мира и мира явлений выражается в том, что мир явлений состоит из «знаков» предметов действительности. Эта семиотическая точка зрения и семантический характер отношения двух миров является существенной компонентой методологии Брентано, повлиявшей на реформирование традиционной логики. Брентано не определяет непосредственно ни психических явлений, ни физических, но единственно, называя коннотационные признаки тех и других, стремится выяснить их различия и специфику. Так Брентано говорит, что психическим явлениям сопутствует интенциональность, т.е. направленность к предметам представления, что только психические явления представляют собой предмет «внутреннего опыта», что они экзистируют как единство (, отличаются непосредственным переживанием, неизменностью, очевидностью и кроме того реальны.

Если существование внешнего и внутреннего опыта Брентано принимает без каких-либо оговорок, то понятие «восприятия» относится исключительно к психическим явлениям как сознательно переживаемым актам. В связи с такой чертой «внутреннего восприятия» как сознательность переживания, которое Брентано характеризует как «внутреннее сознание», возникает вопрос: не является ли «внутреннее восприятие» отдельным восприятием относительно более раннего, например слышания тона, видения цвета? Слышание содержит отличное от самого себя содержание, т.е. от самого тона, цвета и т.п., ибо не участвует в психическом явлении, т.е. во внутреннем восприятии. Таким образом, тон или цвет содержатся как в представлении слышания или видения, так и в самом слышании или видении. Следовательно, мы имеем дело с двумя отдельными явлениями: во-первых, со слышанием тона, и, во-вторых, с представлением этого слышания, или иначе, с сознанием представления слышанного тона и с явлением слышания самого тона. В представлении тона или цвета предметом представления является слышание тона, а точнее - явление слышания тона, тогда как в сознательном восприятии данного феномена, согласно Брентано, мы имеем дело с сознательным переживанием представляемого явления, т.е. с актом слышания представляемого тона.

Таким образом, психическое явление само становится предметом акта представления, поскольку, согласно предположению Брентано, оно сознательно воспринимается (переживается), т.е. это явление является «объектом» более раннего представления. Чтобы ограничить последовательность этих представлений с точки зрения закона их подобия, т.е. в нумерическом аспекте Брентано принимает существование как предмета представления, так и «имманентного» предмета представления, т.е. более раннего представления. Например, предметом представления «тона» является слышание тона, тогда как само слышание тона становится предметом «внутреннего восприятия» или «внутреннего сознания» в виде сознательно переживания «акта слышания тона».

Понятие «внутреннего сознания», будучи психическим явлением, охватывает акты представления, суждения и эмоций. С гносеологической точки зрения важным является анализ структуры «внутреннего сознания», в котором Брентано усматривает ключ как к познанию психологическому, так и к философскому. Одновременно структуры «внутреннего сознания» служат Брентано каркасом для его будущей «рациональной метафизики», которую он считал «ядром первой философии». По замыслу Брентано анализ «внутреннего сознания» должен был обнаружить неоспоримый источник нашего познания, должен был стать основанием познания, будучи одновременно важным звеном в процессе объяснения многих фундаментальных вопросов гносеологии. Методологические установки теории познания Брентано резюмировал в следующих выводах: 1) психическое явление отлично от физического; 2) психический акт отличен от «своего» предмета; 3) между психическим актом и предметом возникает интенциональное отношение. Этот, конечно далеко не полный, перечень исходных положений, очерчивающих позицию Брентано, тем примечателен, что в качестве средства решения вопроса о существовании предмета он предлагает рассматривать явление (в данном случае психическое). В этом пункте Брентано является продолжателем О. Конта, утверждавшего, что наука изучает не вещи, а явления и научное знание определяется степенью разработанности теории и поэтому относительно, а не абсолютно. Таким образом, научная программа Брентано может быть локализована в широко понимаемом позитивизме.

Философы позитивистской ориентации полагали, что на почву философии достаточно перенести методы «позитивных» наук и знания начнут разрастаться почти произвольно. Поэтому ни один из философов второй половины XIX ст. не стремился выработать новую концепцию. Непрофессиональные философы также активно включились в создание «нового» философского знания. Им легче было перенести законы и методы из «своей» области знаний на территорию философии, нежели распутывать клубки запутанных проблем, непременно содержащиеся в больших философских системах. Диффузия естественнонаучного знания в область философии была особенно заметна в психологии, логике, теории познания и нормативных науках - этике и эстетике.

В сложившейся ситуации областью приложения естественнонаучных методов, как правило, являлось содержание актов познания, тогда как Брентано, о чем уже упоминалось, выбрал иной путь - материалом исследования для него послужили сами психические акты. Возможно, поэтому было бы трудно найти пример иного мыслителя, который оказал столь сильное и широко распространившееся влияние на европейскую философию ХХ ст. как Франц Брентано, а вместе с тем так же мало известен как он.

С одной стороны. Брентано стоит у истоков целых философских школ, например, Львовско-варшавской, основатель которой - К. Твардовский, будучи учеником венского философа, перенес на польскую почву его идеи, оказавшие воздействие, по крайней мере, в начальном периоде школы; учеником Брентано является А. Мейнонг - создатель общей теории предметов. а вместе с тем весьма значимого философского окружения в Граце; наиболее последовательные сторонники Брентано - А. Марти и О. Краус являются главными представителями пражской школы; философские идеи Брентано служат источником феноменологии, и не только гуссерлевской. Т. Котарбинский считал Брентано своим предшественником в создании реизма.

С другой стороны, несмотря на пробудившийся в последнее время интерес, Брентано все еще остается философом малоизвестным. Такому положению дел способствовали различные обстоятельства. Последователи различного толка разнообразием своих идей и своими достоинствами затмили мысли Брентано, отведя ему роль хотя и предшественника, но значимого всего лишь с исторической точки зрения.

Тот факт, что Брентано выпала судьба классика, остающегося в тени своих прямых учеников и последователей, этот факт может быть объяснен некоторыми внешними обстоятельствами его жизни. Хотя она и была наполнена научным творчеством, однако не проходила в соответствии с традиционным планом академической карьеры.