Роль информационно-психологических технологий в разрешении современных конфликтов

3. Технологии информационно-психологического воздействия на конфликты на практике сводятся к двум направлениям: агрессивному воздействию в форме информационно-психологической войны и «мягким» технологиям психологического управления конфликтной ситуацией. Если технологии первого направления преследуют цели подготовки и переход к вооруженной стадии конфликта, то вторые, «мягкие» технологии направлены на поиск его мирного разрешения.

Использование «жесткого» либо «мягкого» набора технологий информационно-психологического воздействия необходимо осуществлять с учетом конкретной ситуации и общей международной обстановки. Так, «мягкие» «бархатные революции» в странах СНГ предполагают наличие и учет внутриполитических условий их реализации (внутриполитической нестабильности), тогда как «жесткие» операции в Афганистане и Ираке предусматривают формирование в массовом сознании международной общественности специальных политических мифов: персонифицированных образов «международного терроризма» (образ «Бен Ладена»), «всеобщей угрозы миру» («наличие в стране оружия массового уничтожения»), имеющих глобальные масштабы и последствия.

4. При огромном разнообразии форм и проявлений конфликтных ситуаций трудно выбрать оптимальную модель применения информационно-психологических технологий. Серьезным заблуждением в практике применения информационно-психологического воздействия являются попытки применения одних и тех же методов без учета национальных и культурно-цивилизационных различий объектов воздействия. Технологии, успешно воздействующие на одну культурно-цивилизационную среду, европейское общественное мнение, могут оказаться неэффективными, даже вызвать обратный результат в арабской, мусульманской общественной среде. Международное право, заключенные соглашения, такие как Женевская конвенция 1949 г. и дополнительные протоколы к ним 1977 г. о вооруженных конфликтах также ставят правовые пределы использования информационно-психологических технологий в конфликтных ситуациях.

5. Изучение мировой практики успешного применения информационно-психологического воздействия на общественное мнение позволяет утверждать, что в современном мире исторически сформировались и действуют четыре основных модели информационно-психологического регулирования конфликтов, которые успешно применяются в соответствующих культурно-цивилизационных ареалах: англосаксонская, восточноазиатская, ближневосточная и романо-германская. Все они эффективно работают в зонах международных конфликтов, нередко дополняя друг друга. Разумеется, в мире существуют, формируются и национально-государственные модели и особенности применения способов и методов информационно-психологического воздействия, а также - континентальные особенности, например, африканская специфика, либо латиноамериканская, которые также не следует игнорировать, они заслуживают отдельного рассмотрения. Однако, в работе избраны лишь четыре господствующих модели, наиболее часто применяемые в политической практике.

6. Англосаксонская модель видит разрешение конфликтов в полной, принудительной трансформации политических систем конфликтующих сторон, точнее своего оппонента, который должен принять политические нормы и стандарты англосаксонской цивилизации («демократические институты»). Традиционно англосаксы используют при этом как методы силового давления («силовое умиротворение», «гуманитарные интервенции», «борьба с международным терроризмом»), так и методы несилового воздействия («мягкая сила», «бархатные революции», «психологическая война»). Англосаксонская модель базируется на протестантском мировоззрении и этике успешности, полезности конечного результата.

7. Восточноазиатская модель исходит из цели разрешения конфликтной ситуации в постепенном, длительном встраивании (интеграции) политических систем и ценностей конфликтующих сторон, оппонентов в собственную систему политических отношений(например, тайваньская проблема, «возвращение» Гонконга: «одна страна - две системы»), постепенно растворяя в своей системе национальную идентичность политических систем более слабых участников. Известно исчезновение целых народов, этнических групп в Китае в результате длительной ассимиляции (манчжуры, динлины - таштыкская культура, и другие «варвары» Крюков М.В., Переломов Л.С., Софронов М.В., Чебоксаров Н.П. Древние китайцы в эпоху централизованных империй. М.1983.С.63.).

8. Ближневосточная (исламская) модель видит процесс разрешения конфликтов в переносе, проекции исторически сложившихся в исламе традиционных механизмов регулирования социально-политических отношений на зоны конфликтов, в том числе за счет расширения ареала исламского мира и распространения влияния исламской идеологии. Деление мира по религиозному принципу возрождает дух религиозных войн, джихада, который включает в себя как мирные средства регулирования международных конфликтов, так и вооруженную борьбу за веру. В шиитской ветви ислама, господствующей в Иране, отсутствуют призывы к джихаду против «неверных», более того, лидеры этой страны высказывают предложения о межцивилизационном диалоге Хатами М., Ислам, диалог и гражданское общество. М.2001.С.141., выступают за поиск взаимопонимания меду христианскими и мусульманскими странами и народами, не путем взаимного отрицания ценностных установок, а путем заимствования (обмена) культурных и технологических достижений.

9. Романо-германская модель, основанная на своей цивилизационной, политической этике, по мнению ряда авторов, отягощена стереотипами, набором «общепринятых» или общеобязательных этических представлений, не всегда совпадающих с представлениями других цивилизаций. Поэтому, например, трудны диалоги как французов, так и немцев с китайцами, «форумы есть, а диалога не получается» Королев С.И., Этническая психология: методика изучения и методика использования.М.2007.С.184.. В этой связи романо-германская, или западноевропейская, модель исходит из того, что процесс разрешения конфликтной ситуации заключается в изменении взглядов его участников, преимущественно принятием устоявшихся в этой цивилизации господствующих этических норм и стереотипов. Эта модель психологического воздействия на конфликты не ставит задачу путем прямого вмешательства изменить политические системы его участников, а стремится управлять сознанием политических элит, стоящих у власти в государствах-участниках конфликта, а также - сознанием различных слоев местного населения и международной общественности, побуждая их воспринимать конфликт в соответствии с предлагаемым им образом конфликта, т.е. смотреть на конфликт глазами европейского сообщества.

10. Англо-саксонская модель реализуется в политике в виде проводимых США и их союзниками психологических операций, в которых применение прямой вооруженной силы рассматривается в качестве сервиса по отношению к технологиям информационно-психологического управления массовым и индивидуальным сознанием населения как непосредственно в зонах международных конфликтов, так и вне их. В диссертации представлена модель такой операции, которая состоит из следующей последовательности фаз: политической стратификации общества, политической поляризации стратов, контролируемой поведенческой реакции (на базе известных в психологии техник «якорения») и психологической коррекции политического поведения групп населения и целевых аудиторий, основанной на принципе обратной связи.

Использование психологических «якорных» техник становится особенно опасным в условиях этнополитических конфликтов: многие разновидности массовых психологических состояний, сформировавшихся в течение исторического периода развития национального самосознания, включая - состояния пограничные и агрессивные, уже заложены в этнической памяти и, практически в неизменном виде, неосознанно (т.е. - на уровне коллективного подсознания) передаются из поколения в поколение. Их не нужно специально формировать под конкретную психологическую операцию. Исторические механизмы инициации этих состояний, не раз срабатывающие в исторической практике межнациональных конфликтов, также известны, - для того, чтобы «переключить» население какого-либо этнического анклава из психологического состояния мирного добрососедства в состояние немотивированной агрессии, достаточно лишь незначительно адаптировать формат психологического импульса, инициирующего психологический механизм «переключения состояний», характерных для данного этноса, к современным условиям.

11. Россия находится не в стороне от этого процесса, у нее есть богатый опыт урегулирования международных и внутренних конфликтов, который требует обобщения. На международной арене в конфликтных ситуациях внешняя политика России направлена на урегулирование конфликтов в рамках международных и региональных организаций, а также их предотвращение. В этой деятельности Россия использует арсенал информационно-психологического воздействия на мировое общественное мнение и на конфликтующие стороны, а также в отношении своих оппонентов. Российская практика урегулирования конфликтов ставит вопрос о выработке национальной модели мирного воздействия на конфликтные ситуации, основанной на собственных информационно-психологических технологиях.

12. В качестве очевидного преимущества использования в российской практике уже существующих и апробированных на конкретных конфликтах мировых моделей можно указать как значительный практический опыт, действенность, предсказуемость результатов, так и то, что общность взглядов на формы и методы воздействия на конфликтные ситуации в мире не могут не способствовать сближению России с одним из полюсов мировой политики, стоящим за каждой из моделей. Однако, слепое следование зарубежным шаблонам для России несет объективную опасность ее государственности, только собственная модель мирного урегулирования конфликтов позволит занять России достойное место в мире.

13. Следуя англосаксонской модели, Россия при разрешении конфликтов будет вынуждена исходить из необходимости принудительной трансформации политических систем конфликтующих сторон под стандарты стран «развитой демократии». В этом содержится опасность попадания в долгосрочную политическую зависимость. Не обладая сравнимой с США или НАТО военной мощью, Россия вряд ли сможет в ближайшей перспективе действенно «принуждать к миру», а участие на вторых ролях в создаваемых США «волевых коалициях» способно понизить ее международную значимость, превратить в мишень для различных противников США, сформировать образ агрессора. Однако, практика психологических операций США по формированию мирового общественного мнения, создания международных коалиций и сплочения союзников, а также - психологической поддержке действий вооруженных сил и миротворческих миссий, заслуживает объективной оценки и тщательного изучения.

14. Рассматривая применительно к политике России восточноазиатскую модель, следует отметить, что Россия сегодня не обладает совокупным экономическим и политическим потенциалом, достаточным для того, чтобы проводить в отношении конфликтных регионов и политических систем конфликтующих сторон курс, направленный на постепенную интеграцию политических систем участников конфликта в рамках собственной системы, с перспективой растворения в себе национальной идентичности более слабых участников международных отношений. Вместе с тем, восточноазиатская модель базируется на традиции, общей исторической судьбе народов. Силовое внедрение либеральных ценностей и методов решения конфликтов на базе «демократических прав» на Востоке встречает психологическое неприятие, вызывает отторжение. Привычные, наработанные столетиями методы и формы взаимодействия народов, в частности на евразийском пространстве СНГ, культурно-цивилизационный синтез, с учетом его азиатской составляющей, успешно себя проявили при урегулировании конфликта в Таджикистане, а также при разрешении «цветных революций» в Кыргызстане, ликвидации мятежных выступлений исламских экстремистов в Узбекистане.

Для России восточноазиатская модель не универсальна, но она успешно работает на локальном уровне, в странах Центральной Азии, с господствующей азиатской культурой и традициями. Россия на этом пространстве выступает не в одиночку, а со своими азиатскими партнерами, прежде всего с Китаем и странами Центральной Азии в рамках ШОС, носителями этой модели.

15. Романо-германская модель психологического воздействия на современные конфликты близка российской практике. В ней в качестве объекта управления выбирается восприятие конфликта вовлеченными в него сторонами, посредниками и международным общественным мнением в целом, что исключает необходимость применения по отношению к участникам конфликта прямого силового давления и, как следствие, минимизирует риск непроизвольного вмешательства во внутренние дела конфликтующих сторон. Обладая различным инструментарием психологического воздействия на конфликты, Россия может учитывать и в полной мере использовать накопленный западноевропейскими странами опыт по управлению восприятием образа конфликта различными его участниками и внешними наблюдателями.

К недостаткам этой модели, которые могут проявиться в российских условиях, относятся следующие:

- в европейской модели воздействия на конфликты есть значительный элемент созерцательности и тактики уклонения от непосредственного вмешательства в сферу конфликта, если это сопряжено с экономическими или иными потерями;

- технологии политического маркетинга максимально эффективны только в культурной среде западной цивилизации, в условиях общества потребления, которая даже современного политика способна превратить в «продукт потребления» (J. Seguela). В условиях этнополитических конфликтов они не всегда приводят к ожидаемым результатам: традиционная психология этнических групп, проживающих анклавами внутри ареала других народов (албанцы в Косово, африканцы во Франции, мусульманские эмигранты в Великобритании и др.), настолько сильно отличается от европейской, что рекламно-коммуникационные приемы политического маркетинга, рассчитанные на известные и предсказуемые опорные реакции европейского и американского электората, остаются ими непонятыми либо вызывают негативную реакцию.

16. Теория и практика противодействия информационно-психологическим атакам ведет к конфронтации, психологической войне, способной при определенных обстоятельствах перерасти в силовые акции. В данном случае необходимо, не отвергая практики противодействия, учитывать те правовые, политические, морально-этические и иные пределы нагнетания напряженности, когда дальнейшее ее нарастание теряет смысл, либо обращается негативными последствиями. Проблема заключается в поиске адекватного информационного ответа.

17. Теория и практика управления конфликтами с помощью информационно-психологического воздействия позволяет достигать политических целей, не нарушая существующей общественной стабильности, избегать вооруженного противоборства. Управление информационными потоками в конфликтных ситуациях приобретает самостоятельное институциональное значение, при этом острота противоборства перемещается в иную сферу, менее опасную для соперничества.

Апробацию результаты настоящего исследования нашли в учебном и научно-исследовательском процессе в таких крупных учебно-научных центрах России как Дипломатическая академия МИД РФ, РАГС при Президенте РФ, кафедра мировой и российской политики Философского ф-та МГУ им. М.В. Ломоносова, Гуманитарный факультет МИФИ, Специализированный центр информационной безопасности и НИЦ ФСБ России, и др. Результаты исследования легли в основу трех монографий (двух авторских и одной коллективной), энциклопедического словаря-справочника, курса лекций и учебного пособия (Гуманитарный ф-т МИФИ), ряда научно-исследовательских работ (в том числе - выполненных в рамках программы Государственного оборонного заказа, по заказу ФСБ РФ) и перечня публикаций в ведущих рецензируемых журналах, входящих в перечень ВАК России. Результаты неоднократно докладывались на всероссийских и международных научно-практических конференциях, многие из них легли в основу защищенных кандидатских и докторских работ (в том числе - в ДА МИД РФ). Результаты, полученные автором, используются другими исследователями в своих работах и довольно часто цитируются См.: Деньщиков А.Л. Информационная стратегия США (Анализ, современность, перспективы). //Дисс…канд.полит.наук.- М., 2007.; Смирнов А.И., Информационная глобализация и Россия: вызовы и возможности. - М., 2005.; и др..

ЛИТЕРАТУРА

Монографии:

1. Манойло А.В. Технологии несилового разрешения современных конфликтов. / А.В. Манойло; под ред. проф. А.И. Петренко. - М.: Горячая линия - Телеком, 2008. - 392 с.: ил. (24, 5 печ. л.)

2. Манойло А.В. Государственная информационная политика в особых условиях. / А.В. Манойло. - М.: МИФИ, 2003. - 388 с. (24, 25 печ. л.)

3. Манойло А.В. Государственная информационная политика в условиях информационно-психологической войны. / А.В. Манойло, А.И. Петренко, Д.Б. Фролов. - М.: Горячая линия - Телеком, 2003. - 541 с.: ил.

Энциклопедические словари, справочники, учебные пособия, курсы лекций:

1. Манойло А.В. Операции информационно-психологической войны: краткий энциклопедический словарь-справочник. / В.Б. Вепринцев, А.В. Манойло, А.И. Петренко, Д.Б. Фролов; под ред. проф. А.И. Петренко. - М.: Горячая линия - Телеком, 2005. - 495 с.: ил.

2. Манойло А.В. Государственная информационная политика в условиях информационно-психологических конфликтов высокой интенсивности и социальной опасности: Курс лекций. / А.В. Манойло, А.И. Петренко, Д.Б. Фролов. - М.: МИФИ, 2003. - 224 с.: ил.

3. Манойло А.В. Информационная война как инструмент внешней агрессии и территориальной экспансии: учебное пособие. / А.В. Манойло. - М: НИИПИ, 2000. - 102 с.

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК России для соискателей ученой степени доктора наук по специальности «политология»:

1. Манойло А.В. Информационно-психологические технологии разрешения современных конфликтов. / А.В. Манойло // Власть. -2008. - №5. - С.27-30.

2. Манойло А.В. Модель информационно-психологической операции в международных конфликтах. / А.В. Манойло // Право и политика. -2008. - №6. - С.1387-1394.

3. Манойло А.В. Культурно-цивилизационные модели и технологии психологического разрешения международных конфликтов. / А.В. Манойло // Право и политика. -2008. - №4. - С.914-926.

4. Манойло А.В. Проблемы и перспективы исследования информационно-психологических технологий разрешения международных конфликтов. / А.В. Манойло // Право и политика. -2008. - №3. - С.592-598.

5. Манойло А.В. Национально-государственные модели психологического управления конфликтами. / А.В. Манойло // Обозреватель-Observer. -2008. - №4. - С.118-123.

6. Манойло А.В. Технологии несилового разрешения международных и внутриполитических конфликтов. Часть 1. Культурно-цивилизационные отличия в моделях и технологиях психологического воздействия на современные конфликты. / А.В. Манойло // Обозреватель-Observer. -2008. - №3. - С.89-96.

7. Манойло А.В. Технологии несилового разрешения международных и внутриполитических конфликтов. Часть 2. Англосаксонская культурно-цивилизационная модель психологического воздействия на конфликты. / А.В. Манойло // Обозреватель-Observer. -2008. - №4. - С.87-94.

8. Манойло А.В. Информационное противоборство и государственная информационная политика в условиях информационно-психологической войны. / А.В. Манойло, А.И. Петренко // Право и политика. -2003. - №9. - С.110-125.

9. Манойло А.В. Правовые и политологические проблемы формирования государственной информационной политики в условиях угрозы использования арсенала сил, средств и методов информационно-психологической войны в политических целях. / А.В. Манойло, А.И. Петренко // Право и политика. -2004. - №2. - С. 90-112.

Публикации в изданиях, рекомендованных ВАК России для соискателей ученой степени доктора наук по специальностям «право», «управление»:

10. Манойло А.В. Информационное противоборство в условиях психологической войны. / А.В. Манойло // Закон и право. -2003. - №12. - С. 31-34.

11. Манойло А.В. Информационно-психологическая безопасность./ А.В. Манойло, А.И. Петренко, Д.Б. Фролов // Безопасность информационных технологий. -2004. - №1. - С. 17-21.

12. Манойло А.В. Информационно-психологические операции как организационная форма реализации концепции информационно-психологической войны. / А.В. Манойло, Д.Б. Фролов // Проблемы информационной безопасности. Компьютерные системы. -2003. - №2. - С. 7-14.

13. Манойло А.В. Система социальных и политических отношений информационного общества как среда организации и проведения тайных операций информационно-психологической войны. / А.В. Манойло, Д.Б. Фролов // Проблемы информационной безопасности. Компьютерные системы. -2003. - №3. - С. 21-27.

14. Манойло А.В. Особенности информационной политики эпохи информационного общества. / А.В. Манойло, Д.Б. Фролов, В.Б. Вепринцев // Проблемы информационной безопасности. Компьютерные системы. -2002. - №4. - С. 18-22.

15. Манойло А.В. Обеспечение геополитических интересов и информационной безопасности государства в процессе интеграции информационного и космического пространств. / А.В. Манойло, А.И. Петренко, Д.Б. Фролов, В.Б. Вепринцев // Безопасность информационных технологий. - 2004. - №3. - С. 11-18.

Публикации в других изданиях, рекомендованных ВАК России:

16. Манойло А.В. Информационно-психологическая безопасность современного информационного общества. / А.В. Манойло, А.И. Петренко // Стратегическая стабильность. -2003. - №3. - С. 59-64.

17. Манойло А.В. Обеспечение геополитических интересов и информационной безопасности государства. / А.В. Манойло, В.Б. Вепринцев // Стратегическая стабильность. -2003. - №3. - С. 27-34.

Публикации на иностранных языках:

18. Manoilo A.V. Research Problems of Forms and Methods of State Information-Psychological Warfare Regulation. / Manoilo A.V. // Proceedings of The Forth International Scientific and Methodic Conference "Internet-Education-Science-2004". - V.: VSTU, 2004. - pp. 368-371.

19. Manoilo A.V. Methods of Psychological Warfare Research. / Manoilo A.V. // Proceedings of The Forth International Scientific and Methodic Conference "Internet-Education-Science-2004". - V.: VSTU, 2004. - pp. 372-374.

20. Manoilo A. V., Psychological Warfare Management. / Manoilo A.V. // Proceedings of The Forth International Scientific and Methodic Conference "Internet-Education-Science-2004". - V.: VSTU, 2004. - pp. 375-378.

Публикации в других научных изданиях:

21. Манойло А.В. Международный терроризм и модели психологического управления этнополитическими конфликтами. / А.В. Манойло // Глобализация и терроризм: противоречия и угрозы XXI века. Статьи и доклады международной конференции. / Под ред. В.В. Минаева (отв.ред.). - М.: РГГУ - 2008. - С. 386-395.

22. Манойло А.В. Эволюция форм и методов геополитической конкуренции в информационном пространстве. / А.В. Манойло, В.Б. Вепринцев // Россия и Европа: информационное сотрудничество в условиях глобализации, Аналитический вестник Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, Специальный выпуск. - М. - №11(231). - С. 62-72.

23. Манойло А.В. Управление психологической войной в системе государственной информационной политики. / А.В. Манойло // Политика и общество. - 2004. - №2.

24. Манойло А.В. Информационно-психологическая война в системе политических отношений информационного общества. / А.В. Манойло, Д.Б. Фролов // Государственная информационная политика: проблемы и технологии, Сборник статей / Отв. редактор и составитель Е.П. Тавокин - М.: Изд-во РАГС - 2003. - С. 85-95.

25. Манойло А.В. Информационно-психологическая война: факторы, определяющие формат современного вооруженного конфликта. / А.В. Манойло //Материалы V Международной научно-практической конференции "Информационные технологии и безопасность". - Киев. - 2005. - вып. №8. - С. 73-80.

Размещено на Allbest.ru