Президент РФ:

является главой государства;

является гарантом Конституции РФ, прав и свобод человека и гражданина; принимает меры по охране суверенитета РФ, ее независимости и государственной целостности;

обеспечивает согласованное функционирование и взаимодействие органов государственной власти;

определяет основные направления внутренней и внешней политики государства;

представляет РФ внутри страны и в международных отношениях.

Федеральное Собрание РФ является представительным и законодательным Органом РФ. Оно состоит из двух палат - Совета Федерации и Государственной Думы.

К ведению Совета Федерации относятся:

утверждение изменений границ между субъектами РФ;

утверждение указов Президента о введении военного и чрезвычайного положения;

назначение выборов Президента РФ и отрешение его от должности;

назначение на должность судей Конституционного Суда и Генерального прокурора и освобождение последнего от нее;

решение вопроса о возможности использования Вооруженных Сил РФ за пределами государства.

К ведению Государственной Думы относятся:

дача согласия на назначение Председателя Правительства РФ;

решение вопроса о доверии Правительству;

назначение на должность и освобождение от нее Председателя Центрального банка РФ;

объявление амнистии;

выдвижение обвинений против Президента РФ для отрешения его от должности.

Правительство РФ:

осуществляет исполнительную власть;

разрабатывает и представляет федеральный бюджет и обеспечивает его исполнение;

обеспечивает проведение в РФ единой финансово-кредитной и денежной политики;

обеспечивает проведение единой государственной политики в области культуры, науки, образования, здравоохранения, социального обеспечения, экологии;

осуществляет управление федеральной собственностью; осуществляет меры по обеспечению законности, прав и свобод граждан;

осуществляет меры по обеспечению обороны страны, государственной безопасности, реализации внешней политики РФ.

Суды РФ

Конституционный Суд:

разрешает дела о соответствии федеральных законов, нормативных актов органов государственной власти РФ и субъектов федерации Конституции РФ;

разрешает споры о компетентности между органами государственной власти;

дает толкование Конституции РФ;

дает заключение о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинений Президенту РФ.

Верховный Суд является высшим судебным органом по гражданским, уголовным и иным делам, подсудным судам общей юрисдикции.

Высший арбитражный суд является высшим судебным органом по разрешению экономических споров и иных дел, рассматриваемых арбитражными судами.

Стабильность Политическая

Устойчивое состояние политической системы, позволяющее ей эффективно функционировать и развиваться под влиянием внешней и внутренней окружающей среды, сохраняя при этом свою структуру и способность контролировать процессы общественных перемен. Значительный вклад в исследование С. п. внесли С. Липсет и С. Хантингтон. Согласно Липсету, С. п. определяется легитимностью и эффективностью, власти. Отсутствие обеих переменных обусловливает нестабильность политической системы, наличие же лишь одной из них приводит к относительной стабильности/нестабильности. Хантингтон связывает политическую стабильность с уровнем политической институционализации. Чем выше уровень политической институционализации, тем стабильнее система. Различают два типа внутриполитической стабильности: автономную и мобилизационную. Мобилизационная стабильность возникает в общественных структурах, где развитие инициируется "сверху", само же общество как бы мобилизуется для реализации цели на определенный срок. Она может формироваться и функционировать как следствие кризисов, конфликтов, Всеобщего гражданского подъема или путем открытого насилия, принуждения. В системах такого типа главенствующим может выступать интерес государства, правящей партии, авторитарного харизматического лидера, берущих на себя ответственность выражать интересы общества и способных в этот отрезок времени обеспечить его прогресс. Основными ресурсами жизнеспособности мобилизационной С. п. могут служить физический и духовный потенциал лидера; военное состояние и боеспособность режима; положение дел в экономике; уровень социальной напряженности в обществе, способный отделить носителя власти от народа; наличие политической коалиции на антиправительственной основе; настроение в армии и др. социальные факторы, способствующие нарастанию кризисных явлений в политической системе. Правящая элита мобилизационных систем не ощущает потребности в изменении до тех пор, пока статус-кво позволяет ей сохранять социальные позиции. Система мобилизационной стабильности обладает легитимностью всеобщего порыва либо открытого принуждения. Исторически данный тип политической стабильности недолговечен. Автономный тип стабильности, т.е. независимый от желания и воли каких-л. конкретных социальных и политических субъектов, возникает в обществе, когда развитие начинается "снизу" всеми структурами гражданского общества. Это развитие никто не стимулирует специально, оно существует в каждой подсистеме общества. Возникает единство власти и общества, необходимое для проведения глубоких социально-экономических и политических преобразований и обеспечивающее стабилизацию правящего режима. Автономная, или открытая, система выполняет возложенные на нее функции главным образом за счет легитимации власти, т.е. добровольной передачи ряда управленческих функций высшим эшелонам власти. А это масштабно возможно только в условиях постепенного укрепления позиций демократического режима. При данном типе стабильности социальные контрасты и противоречия (религиозные, территориальные, этнические и др.) сведены до минимума, социальные конфликты здесь легализованы и разрешаются цивилизационными способами, в рамках существующей системы, культивируется убеждение в благополучное страны по сравнению с др., поддерживается динамика роста благосостояния. Важным фактором автономной стабильности является гетерогенность населения по статусу, занятости, доходам. Политическая система, не пре дуя па роль главного субъекта обще венных изменений, призвана поддерживать существующие экономические отношения. Демократия в автономных системах становится устойчивой традицией и общецивилизационной ценностью. К факторам нестабильности можно отнести борьбу за власть между конкурирующими группировками правящей элиты, создание угрозы целостное и самому существованию государств персонификацию власти, преобладание в государственной политике корпоративных интересов господствующие элит, наличие межэтнических и региональных противоречий, сложность обеспечения преемственности демократической власти, внешнеполитически авантюризм, доктринерство в политике и др. Нестабильность может проявляться в таких формах, как изменение политического режима, смена правительства, вооруженная борьба с правящий режимом, активизация оппозиционных сил и др.

В последние годы среди экспертного сообщества, наряду с геополитическими проблемами развития Центральной Азии, повышенное внимание уделяется исследованию внутренних факторов стабильности в регионе. При этом основной упор делается на политические аспекты данной проблематики, и в первую очередь, на стабильность политических систем центрально-азиатских стран.

Транзитные страны Центральной Азии имеют ряд сходных черт, которые позволяют выделить их в отдельный феномен как по схожести социально-экономических и политических систем, так и по состоянию обществ. Именно такое внутреннее родство этих государств обуславливает схожесть закономерностей в их развитии, которые в совокупности образуют внутренние факторы стабильности их политических систем. В различных центрально-азиатских странах они проявляются по-разному - где-то больше, где меньше. Разумеется, Казахстан в социально-экономическом и внутриполитическом плане выглядит более стабильно по сравнению со своими соседями по региону. Однако тем не менее в той или иной степени ряд основополагающих внутренних факторов политической стабильности для него также остается актуальным.

Одним из основополагающих внутренних факторов политической стабильности в странах Центральной Азии, в первую очередь, выступает сложившаяся на сегодняшний день в регионе социально-экономическая ситуация. Данный фактор имеет для стран региона первостепенное значение, учитывая, что все они, за исключением Казахстана, имеют крайне сложные проблемы экономического плана.

Во-первых, в большинстве стран региона до конца не реализована экономическая реформа, экономические проблемы в основном "заморожены", а путей выхода из этого состояния пока не найдено.

Во-вторых, национальные правительства не смогли в достаточной степени привлечь в свои страны инвестиции, что существенным образом затрудняет структурную перестройку экономики.

В-третьих, не смог реформироваться аграрный сектор экономик центрально-азиатских стран, который изначально имел низкую доходность. Учитывая, что в каждой стране региона имеется значительная часть населения, занятая в сельском хозяйстве, уровень безработицы и бедности в регионе остается достаточно высоким.

В-четвертых, практически во всех центрально-азиатских странах в той или иной мере существует проблема слабой управляемости экономики на уровне регионов. В некоторых случаях экономика той или иной страны находится под большим влиянием элитных группировок, фактически приватизировавших отдельные ее сектора и препятствующих проведению преобразований, могущих негативно повлиять на их положение.

Однако главная проблема для стран региона в данном случае заключается в том, что все вышеуказанные проблемы не решены, а иногда не существует даже каких-либо подходов к их решению. Это поддерживает высокий уровень социальной напряженности в центрально-азиатских обществах и, в свою очередь, оказывает или может оказать неблагоприятное воздействие на политическую стабильность в странах региона.

Другим основополагающим фактором политической стабильности в странах Центральной Азии выступает нынешнее состояние их системы власти, политических элит и идеологии. В данном случае можно выделить ряд общих моментов, которые обнажают системные проблемы большинства государств региона.

Первая проблема заключается в неэффективном государственном управлении, которое выражается в неспособности проводить масштабные реформы. Для большинства стран региона типичны также проблемы, связанные с совмещением различных моделей управления - формальной и неформальной (традиционной), что способствует разрастанию коррупции и быстрому расслоению общества на богатых и бедных.

"Клубок" текущих проблем приводит большинство стран Центральной Азии к неспособности мобилизации ресурсов в сторону реального решения экономических задач, т.к. это предполагает перераспределение собственности и национальных активов, которые неминуемо должны попасть в руки обладающих властью групп, не заинтересованных в развитии национальной экономики, а предполагающих только изъятие из нее доходов. В результате доминирование интересов властных или аффилированных властью элит зачастую идет вразрез с национальными интересами.

Вторая проблема в состоянии системы власти, политических элит и идеологии стран Центральной Азии заключается в неэффективной структуре самой власти, которая продуцирует конфликты. К сожалению, элиты в большинстве стран Центральной Азии в целом не смогли адаптироваться к новым условиям. Поэтому их действия во многом направлены на строительство замкнутой системы, что приводит к приоритету краткосрочных целей над долгосрочными, а именно к приоритету сохранения власти над стратегическими задачами развития страны. В результате закрытость политической жизни становится одной из главных проблем большинства центрально-азиатских обществ.

Другой причиной неэффективности структуры власти в большинстве стран Центральной Азии является то, что для них характерна замкнутость власти на себе и отсутствие механизмов обновления элит. Опора на постоянную перегруппировку элит без их обновления ведет к неизбежному сохранению существующих негативных тенденций в развитии системы власти.

Низкий уровень эффективности структуры власти в большинстве центрально-азиатских стран обусловлен также недостатком выборных механизмов, который приводит к перекосам в распределении элит и возникновении групп элит, образованных по региональному и клановому признаку. При наличии четко выраженных региональных различий, что проявляется в наличии кланов, основанных на этом принципе, властная система оказывается подверженной конфликтам на региональной основе.

Третья проблема системы власти, политических элит и идеологии стран Центральной Азии заключается в небольшом доверии власти со стороны общества. Практика показывает, что некоторые центрально-азиатские режимы в своих действиях в минимальной степени опираются на общество.

Низкий уровень доверия власти со стороны общества в некоторых центрально-азиатских странах подпитывается также постоянным контролем за СМИ, что приводит к серьезному ограничению свободы слова. В таких условиях общество оказывается не только в идеологическом, но и просто в информационном вакууме. Вследствие этого в некоторых государствах региона то и дело возникает опасность формирования деструктивных политических идеологий.

Четвертая проблема в состоянии системы власти, политических элит и идеологии стран Центральной Азии заключается в том, что не созданы устойчивые политические системы, ориентированные на будущее в плане их способности к самовоспроизводству. Во многих случаях у власти не хватает для этого институциональных источников и процедурных механизмов легитимности.

Зачастую правящие группы и политическая система в целом демонстрируют неспособность к компромиссу. Другими словами, в действиях правящих групп наблюдается отсутствие легальных механизмов компромисса. В такой ситуации некоторые центрально-азиатские режимы оказываются в своеобразной ловушке, когда, с одной стороны, для сохранения стабильности требуется ужесточать систему и тем самым наращивать потенциальную конфликтность как в среде элит, так и в обществе, а с другой - шаги по реальному и стратегическому выходу из проблемной ситуации, осуществленные слишком быстро, могут привести к масштабной дестабилизации и угрозе для самих элит.

Пятая проблема в состоянии системы власти, политических элит и идеологии стран Центральной Азии заключается в том, что в условиях неразвитости гражданского общества участие широких масс населения в политическом процессе во многих случаях носит ограниченный характер и процесс принятия решений происходит без участия субъектов гражданского общества, исключительно на уровне элит. Именно это обстоятельство приводит к неустойчивости большинства центрально-азиатских режимов.

В результате борьбы спонтанно возникающих групп интересов на внутриполитическом поле стран Центральной Азии происходят заметные внутриэлитные подвижки. Под влиянием этих процессов идет процесс становления многополярной конструкции элитных группировок, через которую последние пытаются защитить свои интересы, стремясь обеспечить себе доступ к властным ресурсам. Образующиеся в результате этого так называемые "неформальные центры политического влияния" постепенно начинают играть определяющую роль в развитии политических процессов. Игнорирование интересов этих "неформальных центров влияния" может представлять угрозу правящим элитам центрально-азиатских стран и негативным образом повлиять на устойчивость их переходных режимов. Практика последних лет показала, что такой сценарий политического развития в ряде государств Центральной Азии является вполне реальным. Будучи по своей сути революционным этот сценарий привел к смене власти в Кыргызстане.

И, наконец, шестая проблема в состоянии системы власти, политических элит и идеологии стран Центральной Азии заключается в том, что вплоть до настоящего момента практически все центрально-азиатские общества развиваются в условиях определенного идеологического вакуума. К сожалению, в большинстве стран региона государство пока не смогло предложить населению никаких серьезных основ и концептов для формирования национальной идеологии и национальной идентичности. Ускорить этот процесс могло бы развитие идеологии "нации - государства" и гражданского общества, но пока они фактически развиты слабо или даже отсутствуют. В таких условиях в центрально-азиатских обществах существуют только две альтернативные идеи - исламская доктрина и этническая идея. Причем протест против власти может привести только к их быстрому оформлению.

Религиозную идею уже сегодня можно назвать полностью развитой и "готовой к немедленному использованию". При этом представляется неизбежным, что в случае расширения социального ареала этой идеи она начнет переходить к форме политических требований. Этническая компонента также продолжает оставаться одной из определяющих в нынешнем социально-идеологическом развитии некоторых центрально-азиатских стран. Этому способствует несформированность в них идеологии "нации - государства", которая предполагает доминирование в массовом сознании населения гражданской идентичности над этнической идентичностью.

Как представляется, в указанных проблемах нынешнего социально-идеологического развития центрально-азиатских обществ скрыты одни из главных угроз для стран региона, включая южные области Казахстана. Это ставит перед властями государств Центральной Азии задачи корректировки действующих идеологических символов и поиска новых идеологем, которые могут обеспечить устойчивость их нынешних переходных политических режимов.

В завершении своего выступления хотелось бы сказать, что без своевременного решения всех вышеуказанных проблем задача безболезненной трансформации стран Центральной Азии в сторону создания в них более устойчивых политических систем будет еще долго оставаться на повестке дня действующих режимов. Думается, что именно такая постановка обсуждаемой нами сегодня проблемы может в определенном смысле обеспечить более или менее безоблачную перспективу сохранения политической стабильности на всем центрально-азиатском пространстве.

Об авторе: А.Ж. Шоманов, первый заместитель директора ИМЭП при Фонде Первого Президента РК, кандидат философских наук, доцент Статья опубликована в материалах IV ежегодной Алматинской конференции "Концепции и подходы к региональной безопасности: опыт, проблемы и перспективы взаимодействия в центральной Азии" (7 июня 2006 г.)

8. Политическая система. Роль бихевиорального подхода, системного и структурно-функционального методов в создании теории политической системы

Наиболее последовательным представителем структурно-функционального подхода к политологии по праву считается американский ученый Г. Алмонд. Политическую систему Алмонд определяет как существующую во всех самостоятельных обществах систему взаимодействия, которая выполняет функции интеграции и адаптации (внутри общества, вне его и между обществами) посредством применения или угрозы применения более или менее легитимного физического принуждения.

Политическая система, по его мнению, является легитимной, поддерживающей порядок и преобразующей системой в обществе. Это узаконенная сила, пронизывающая все "входящие" и "исходящие" факторы общества и придающая ему особые свойства и смысл, обеспечивающая его сплоченность как системы.

Алмонда, в отличие от Истона, интересует не столько анализ происходящих процессов, сколько определяющее значение устойчивых структур политической системы. Термин "структура" наряду с термином "культура" занимает главное место в анализе Алмонда. Под "структурой" он подразумевает доступную наблюдению деятельность, которая формирует политическую систему. Та конкретная часть деятельности людей, которая участвует в политическом процессе, называется ролью. Роли - это единицы, из которых комплектуются все социальные системы, включая политическую. В связи с этим одним из основных компонентов политической системы является политическая роль. Конкретные совокупности взаимосвязанных ролей составляют структуры. Например, судья - это роль, суд - структура ролей.

Фундаментальным для всего подхода является постулирование функциональных требований к системе. Существует некое количество целей, выбранных из ограниченного числа альтернатив и необходимых для жизни общества. Чтобы эти цели были переведены в конкретные действия, система должна выполнять определенные функции. В общественных науках функции - целесообразная деятельность. Целесообразность определяется рамками системы. Направленные, или целевые функции, называются "явными". Прочие же, не являющиеся таковыми, именуются "скрытыми", которые также должны учитываться, чтобы глубже понять все производные действий и структур. Достоинством структурно-функционального метода является то, что он способствовал осознанию важности функций, особенно скрытых, выполняемых политическими акторами и группами.

Согласно Алмонду, входящие и исходящие факторы политической системы следует анализировать с точки зрения функций, заложенных в недрах системы. Он ставит вопрос: кто? (т.е. какие структуры), какие функции выполняет? и каким образом?

Истон и Алмонд внесли основной вклад в процесс создания теории политической системы, который все еще продолжается. Научная польза моделей Истона и Алмонда состоит в том, что их можно использовать как источник концепций и рабочих моделей, которые могут применяться во многих специфических и самостоятельных сферах с целью создания эмпирически объединяемых гипотез. Кроме того, стало возможным стандартизировать терминологию, кодифицировать данные, сохранять информацию, весьма актуальную для решения некоторых важных проблем эмпирического анализа.

Данные модели целесообразны для исследования способов сохранения и регулирования системы. Но их (особенно модели Алмонда) максимальный эффект проявляется в сравнительном исследовании политических систем. Истон и Алмонд, создав свои модели политической "системы", сделали понятие системы макроединицей для сравнительного анализа. Их концепция позволяет сравнивать не только колонии, федерации, города-государства, но и включать в анализ любую единицу (метрополии, государства-члены федераций, группы давления, партии, церковь, промышленные предприятия и т.д.) как дифференцированное целое взаимосвязанных компонентов, выполняющих функции политической системы.

10. Структура и функции политической системы общества

Нормативно-регулятивная подсистема

Нормативно-регулятивную подсистему образуют всевозможные нормы, которые определяют поведение людей в политической жизни, а именно их участие в процессах выдвижения требований, превращения этих требований в решения, осуществления решений. Эти нормы - основные правила участия во всех типах политического процесса. Нормы можно разделить на два типа:

1) нормы-привычки и 2) нормы-законы. В демократических странах, например, привычной нормой можно назвать участие граждан в политике через политические партии и группы интересов. Привычным является также то, что граждане чувствуют внимание со стороны власти.

Нормы-привычки во многом определяют форму политической системы, внутри которой оперируют нормы-законы. В тоталитарных системах, например, привычным правилом является то, что победитель получает все. В Советском Союзе после смерти Сталина, когда преемственность новых лидеров устанавливалась без физического уничтожения должностных лиц, стало очевидным, что фундаментальная форма системы изменилась.

Нормы-законы определяют процесс законодательства, устанавливают (или не устанавливают в зависимости от режима) права: голоса, свободы слова, создания ассоциаций и др. Оба типа норм способствуют политическому взаимодействию, без них едва ли можно избежать беспорядка или хаоса.

Функции политической системы

В современной политологии наиболее полно, детально и последовательно анализировал функции политической системы Алмонд. Он утверждает, что все системы выполняют два базовых набора функций:

1) функции "ввода" и 2) функции "вывода". Алмонд выделяет четыре функции "ввода":

1) политическая социализация и привлечение к участию;

2) артикуляция интересов;

3) агрегирование интересов;

4) политическая коммуникация; и три функции вывода:

1) разработка норм-законов;

2) применение норм;

3) контроль над соблюдением норм.

Функции "ввода" осуществляются преимущественно неправительственными подсистемами, функции "вывода" - прерогатива правительства.

Функция "политическая социализация и привлечение к участию", которая способствует распространению "духа участия" среди членов общества, свойственна всем современным политическим системам. Но если в демократических странах эту функцию выполняют неправительственные органы, хотя и там очевидно влияние государственных структур на процесс социализации, то в тоталитарных обществах эта функция, фактически, - прерогатива государства, ибо все агенты политической социализации (школа, молодежные организации, средства массовой информации и др.) находятся под контролем государства и культивируют "дух участия" строго в соответствии с господствующей идеологией.

В демократических странах в результате распространения "духа участия" индивидуумы превращаются из "субъекта" в "гражданина". В тоталитарных режимах этот процесс отсутствует. В настоящее время процесс политической социализации и привлечения к участию в России выходит из-под контроля государства. Но основная задача процесса политической социализации в России - создание новой политической культуры - решается медленно и трудно.

Артикуляция интересов - это первый функциональный шаг в ходе политической конверсии, который осуществляют группы интересов. В странах с демократическим режимом, для которых характерно официальное уважение общественного мнения и приверженность доктрине свободы ассоциаций, группы интересов могут рассматриваться как связующие звенья между гражданами и государством.

В политической системе России до 1985 года артикуляция интересов имела специфический характер. Люди не могли выражать интересы, не адекватные интересам КПСС. Предполагалось, что КПСС - единственная выразительница всех социальных интересов. Интересы социальных групп "должны были" строго соответствовать интересам КПСС, т.е. имели в значительной степени принудительный характер. В связи с этим можно констатировать, что истинные группы интересов в России отсутствовали, а артикуляцию интересов фактически осуществляла правящая партия. В настоящее время в России формируются группы интересов, очевидны первые шаги процесса артикуляции интересов, выходящего из-под власти партии и государства.

По мнению Алмонда, политическая система, которая в состоянии артикулировать интересы, способна и агрегировать их, т.е. превращать требования в альтернативы государственной политики. Политическая партия считается специализированной агрегирующей структурой в современной политической системе.

Политическая коммуникация - это процесс передачи информации и убеждений. Сам акт коммуникаций американский политолог Лассуэл описал следующим образом: "Кто? Что сообщил? Кому? С каким результатом?" Посредством этой функции обеспечивается связь между различными структурами политической системы. Для руководства и реализации политики обычно требуется вертикальный поток информации от народа к правительству и от правительства к народу. Кроме того, необходим и горизонтальный поток информации между уровнями и органами власти. Благодаря коммуникационному процессу стихийные действия по овладению властью облекаются в определенную форму взаимоотношений между людьми, формируется уважение к власти, создается государственность.

В результате нормотворчества разрабатываются законы, которые определяют поведение граждан в обществе. Обычно процесс нормотворчества включает ряд этапов: выработку политики и выбор общих целей, разработку решений и конкретных правил для достижения целей. Данную функцию выполняют законодательные, а также исполнительные и судебные органы.

Государственная политика не исчерпывается принятием законов. Важным аспектом политики и процесса принятия решений является функция "применения норм", которую выполняют не только исполнительные органы и административная бюрократия, но нередко также законодательные и правовые структуры.

Контроль за соблюдением норм - это интерпретация законов и действия с целью определения факта нарушения данного закона и наложения соответствующего наказания. Контроль - это, в основном, компетенция судебных органов, хотя исполнительные и законодательные органы иногда играют значительную роль в судебных процессах.