Характеристика политических партий, существующих в современном мире

В истории индустриально развитых стран существовала более или менее тесная связь между характером голосования различных групп избирателей и их социально-классовым положением. Как правило, неимущие слои населения голосовали за партии левой ориентации, а более высокодоходные слои - за правые партии. В США это были соответственно Демократическая и Республиканская партии. В Западной Европе дело обстояло несколько сложнее, но все же рабочий класс и неимущие слои населения склонялись к социал-демократическим и другим левым партиям, а представители состоятельных слоев - к либеральным и консервативным партиям.

В последние два десятилетия в этом плане и в США, и в странах Западной Европы наблюдаются заметные изменения. Нарушается связь между голосованием избирателей за ту или иную партию и их принадлежностью к определенной социальной группе. Снижается доля рабочих в социал-демократических партиях. Растущее число низкодоходных слоев населения голосует за партии либеральной и консервативной ориентации, а представители средних слоев - за социал-демократические и другие левые партии. Это со всей очевидностью показали результаты выборов последних лет в ряде стран Западной Европы и США, где значительную часть электората консервативных партий составили представители профсоюзов, включая и так называемые «синие воротнички» (рабочие).

В свою очередь, у большинства партий наблюдается тенденция ориентирования не просто на традиционно «свои», четко очерченные группы избирателей, а на разнородный по своему составу электорат, на который претендуют и другие партии. В результате большинство крупных политических партий, в том числе и социал-демократических, по сути дела, перестали быть сугубо классовыми и превратились, по их собственному определению, в так называемые «народные партии», или «партии для всех», претендующие на представительство всех слоев населения.

Первыми с претензией на статус «народной» выступили христианско-демократические партии (например. Австрийская народная партия, Христианско-демократический союз (ХДС) в Германии и др.). Первоначально эти партии возникли как реакция против секуляризации важнейших сторон общественной жизни и отделения церкви от государства. Но после второй мировой войны в их программах уже не акцентируется вопрос о вероисповедании. Так, в свое время канцлер Г. Коль отмечал, что партия не связывает себя с каким бы то ни было вероисповеданием или церковным институтом, а народный характер ХДС подтверждается тем фактом, что в ней в органическом единстве объединились христианско-социальные, консервативные и либеральные силы страны.

«Народными» провозгласили себя многие социалистические и социал-демократические партии. Одной из первых это сделала Социал-демократическая партия Германии (СДПГ). В 1959 г. СДПГ приняла программу, в которой был зафиксирован отказ от марксизма и идеи классовой борьбы. СДПГ превратилась из организации преимущественно рабочего класса в партию рабочих и средних слоев. В настоящее время особенно силен в ней вес технической интеллигенции, представителей предпринимательских кругов, молодежи.

В целом можно выделить три характерные тенденции современного развития партий в Германии на общефедеральном уровне. Во-первых, происходит обусловленная интересами обеспечения максимальной поддержки электората на выборах эволюция партийных структур в так называемые «народные», или массовые, партии, что приводит к усилению стирания принципиальных идеологических различий между ними. Во-вторых, образуется специфический «партийный аппарат» и класс партийного истэблишмента, состоящий из профессиональных политиков руководящего звена, в возрастающей степени контролирующих внутрипартийные процессы и представляющих партийные организации во внешних сношениях. Наконец, за счет стабилизирующих и контрольных механизмов избирательного и парламентского законодательства осуществляется ограничение доступа новых и нетрадиционных партий к эффективному участию в формировании и функционировании государственных органов. Система конкуренции партии трансформируется в конечном счете в конкуренцию партий системы. Доминирование в политическом процессе этаблированных партий в условиях действия избирательной системы персонализированных пропорциональных выборов по партийным спискам при установленном пятипроцентном барьере и существующей системе «канцлерского правления» привело к сужению «партийного ландшафта» до двух руководящих партийный течений: с одной стороны, «правого» союза Христианско-Демократической Партии и Христианско-Социальной Партии (поддерживаемого более мелкой Партией Свободных Демократов), с другой - «левой» Социально-Демократической Партии, попеременно принимающих на себя роль соответственно парламентского большинства и оппозиции. В такой ситуации мало что меняет то обстоятельство, что, как утверждают эмпирические подсчеты, в период на начало 90-х годов в ФРГ в разное время были созданы и существовали около 175 партий, а число группировок, идентифицировавших себя с партиями, измерялось 500 организациями. Чередующаяся передача правительственной ответственности от одного политического лагеря к другому, которая не привела к какой-либо радикальной или хотя бы принципиальной смене политическою курса в рамках действующей системы в целом, объясняет и данных условиях высокую степень политической стабильности современной Германии [пс и пп, 34].

Республиканская и Демократическая партии США, в отличие от многих европейских партий, очевидно, с самого начала действовали как партии «для всех». По своему социальному составу обе они являются конгломератами разнородных, зачастую противоборствующих друг с другом социально-политических группировок. Причем состав и соотношение различных компонентов в социальной базе двух партий в каждый конкретный исторический период существенно меняются в зависимости от социально-экономических и общественно-политических факторов.

Концепция «народной партии» вынуждает все партии как левой, так и правой ориентации сформулировать свои позиции по множеству разнообразных вопросов, чтобы привлекать на свою сторону новые группы и избирателей путем включения в программу соответствующих требований [сувалова, 23].

Имеет место тенденция к расширению спектра партийно-политических альтернатив, возрастанию влияния новых социальных движений и экологических партий, которые в совокупности создают большие проблемы для «укоренившихся», традиционных партий. Идейно-политические позиции и партийно-политические предпочтения избирателей на современном этапе серьезно колеблются. Для населения стали характерны довольно резкие переходы от одних партий к другим, с либеральных позиций на правоконсервативные, с консервативных - на социал-демократические и наоборот. Это свидетельствует об увеличении независимости («автономии») избирателей по отношению к партиям. К тому же, по данным ряда исследований, в целом ослабевает приверженность избирателей крупным традиционным партиям. Большую роль в этом процессе играют современные средства массовой информации, которые непосредственно влияют на общественное мнение и зачастую создают имидж того или иного партийного лидера, всей его партии.

Сомнения в способности партий решать стоящие перед обществом проблемы порождают феномен так называемого «негативного голосования», т.е. голосования не за того, кому надо оказать поддержку, а против того, кто отвергается (голосование не «за», а «против»). Так, по мнению многих наблюдателей, важную роль с точки зрения результатов президентских выборов в США в 1980 г. сыграл «негативный фактор», т.е. желание избавиться от президента Дж. Картера. Согласно опросу общественного мнения, проведенному незадолго до выборов, 43% избирателей заявили, что, отдавая свои голоса малоизвестному в тот период Р. Рейгану, они фактически голосуют не за Р. Рейгана, а против Дж. Картера и его политики. В 80-е гг. этот феномен особенно отчетливо проявился в европейских странах, где правящие партии вынуждены были уступить власть оппозиционным не в силу изменения партийно-политических предпочтений избирателей, а в результате негативного отношения к партиям, стоящим у власти. Аналогичная ситуация наблюдается в последние десятилетия и на постсоветском пространстве.

По мнению большинства американских аналитиков, в последние десятилетия в США неуклонно убывала партийная приверженность. Помимо естественного процесса - изменений возрастного, социального, расового состава электората двух партий происходило общее снижение их популярности. Всё меньше американцев готовы заявить о своей партийной приверженности. И даже наличие партийных предпочтений не является больше гарантом того или иного решения. На выборах, прежде всего президентских, избиратели всё более связывают свои проблемы с конкретным кандидатом, вне зависимости от его партийной принадлежности. Так, одной из основных особенностей американских внутриполитических процессов последних 20 лет ушедшего века стало так называемое «раздвоенное, голосование», т.е. поддержка одним и тем же избирателем кандидатов от разных партий на разные выборные должности в один и тот же выборный год.

Как уже отмечалось ранее, партийная система США не предполагает массового членства и связанной с ним партийной дисциплины. Партии не только не контролируют своих сторонников, но и не ведут постоянного учёта тех, кто их поддерживает. Партийная принадлежность в такой системе - неформальный акт или некий знак политических взглядов конкретного человека.

Однако в последние десятилетия американцы в своём большинстве воспринимают партийные предпочтения скорее как удобную систему политических координат. Сегодня они всё чаще называют партийную принадлежность попыткой подавить индивидуальность и настаивают на том, что избиратели голосуют за личность, а не за партию. По статистике Центра политических исследований Мичиганского университета, в 1958 г. 19% граждан назвало себя «независимыми», а в 80-х годах их уже было больше 38% [Журавлева, 67].

Такое отношение можно объяснить ростом сознания индивида, что на фоне усиления влияния Интернета и создаваемого им нового измерения пространства - виртуальности, способствовало персонализации политики. Эта тенденция переплетается с ещё одной - усилением партийной бюрократии. По мере институционализации и укрепления влияния в государственном механизме партии превратились в тяжелую бюрократическую машину, которая воспринимается населением уже как элемент большой государственной машины, далёкой от повседневных нужд американцев. Сочетание этих тенденций привело к ослаблению эмоционально-психологической связи партий и индивида.

Между тем настроения граждан как всегда оказались непредсказуемыми. Несмотря на критическое настроение общества в отношении партий, в 1990-х годах происходит парадоксальный рост числа ярых сторонников обеих партий, что продемонстрировали последние три президентские кампании. В результате американские исследователи стали говорить о новой тенденции в американской социально-политической системе - разделении общества и правительства по партийному признаку на два почти равных по численности лагеря.

Сегодня политические предпочтения граждан практически полностью поделились между демократами и республиканцами. Партии подошли настолько близко друг к другу по своей популярности в обществе, что малейшее изменение в выборе граждан может нарушить существующий сегодня хрупкий баланс сил. При этом центральным вопросом, определяющим предпочтения американцев и соотношение партий в обществе и институтах власти, стал культурный вопрос. Партии и общество разделились именно по этому блоку. Сегодня культура определяет образ жизни граждан, затрагивая целый круг вопросов - от решений государством социальных проблем до американского изоляционизма и активного участия США в мировых процессах.

Культурный блок был вынесен на передний план самими же партиями, которые с 1952 г., потеряв способность устанавливать безраздельный контроль одной из них в обществе и в политической системе, начали гонку за преобладание. Первыми попытку вернуть себе роль абсолютных лидеров, используя социокультурные вопросы, предприняли демократы в период президентств Дж. Кеннеди и Л. Джонсона. Их программа национального изобилия была направлена, прежде всего на тех, кто выпал из системы, особенно на афроамериканцев, расовые меньшинства и женщин.

Так в противостоянии демократов и республиканцев экономические вопросы, бывшие исторически на первом плане, сменил культурно-социальный аспект развития общества, разделив избирателей на белых и чёрных, а не только на бедных и богатых.

Демократы не добились длительного доминирования, но с новой остротой вывели на передний план проблему расовых различий. Рейгановские республиканцы в 1984 г. подхватили начинание демократов, окрасив социокультурный блок в религиозные тона. Социокультурная политика окончательно потеснила классовую, найдя свое дальнейшее выражение в предвыборной программе «Новых демократов» Клинтона, направленной, прежде всего, на женщин, расовые и этнические меньшинства, иммигрантов и бедные слои населения. Выборы 2000 г. отразили противостояние космополитичной и модернистской Америки в лице А. Гора и консервативной и религиозной - в лице Дж. Буша-младшего. Перевес одной из сторон оказался очень незначительным, так же сложилось и соотношение сил в Конгрессе после выборов 2002 года.

В настоящее время страну можно условно поделить на красно-республиканский центр, юг и юго-запад и сине-демократические штаты Атлантического и Тихоокеанского побережья. Республиканский блок состоит в основном из белых евангелистов, фермеров, южан и белых семейных мужчин. Демократический блок формируют в основном афроамериканцы, испаноязычное население, женщины с высшим образованием, малорелигиозное белое население, особенно с восточного и западного побережья, и профсоюзы.

Такое равное соотношение партий заставляет демократов и республиканцев прикладывать особые усилия по укреплению и расширению своих сил; потеря хотя бы одного голоса из своего лагеря недопустима. Лучший способ объединения и сплочения сторонников обе партии видят во взаимном противопоставлении, что ещё больше усиливает раскол в обществе.

Между тем усиление партийной приверженности избирателей сочетается с ещё одной противоположной чертой современного американского политического процесса - увеличением числа независимых избирателей. Помимо двух сплочённых оппозиционных лагерей, появился ещё третий лагерь независимых избирателей, голоса которых могут быть решающими для победы одной из партий. Увеличение численности этого блока во многом связано с тем, что направленность партий на усиление своих позиций и привлечение сторонников приводит к чрезмерной концентрации на определённом круге вопросов, вне которого остаётся без внимания ещё много проблем. В результате растёт число независимых избирателей, к 2000 г. оно составило 35% [Журавлева, 69].

Таким образом, за последние два десятилетия XX века и первые годы XXI века сменились две тенденции. Трансформация партийной системы, сопровождавшаяся партийной поляризацией на уровне институтов власти, привела сначала к падению партийных предпочтений граждан, которое спровоцировало раздельное голосование избирателей, укрепившее в американской политической системе разделённое правление. В дальнейшем партийная поляризация вызвала противоположную реакцию общества, которое перешло от партийного нейтралитета к жёсткому делению по партийной линии. Фактически партийная поляризация на институциональном уровне дополнилась партийной поляризацией на уровне общества. При этом параллельно с ростом партийной приверженности увеличивалось число независимых избирателей в обществе, в ответ на чрезмерную концентрацию усилий партий на сохранение своих блоков.

Партии в борьбе за доминирование в социополитической системе добились такого разделения общества, при котором не просто уменьшились шансы одной из партий главенствовать в системе, но появилась возможность добиться определённых успехов у третьих партий, которые предложат ответы на вопросы 35% независимого электората. Вероятно, их усиление могло бы разрядить обстановку, как это уже не раз бывало в истории страны, чтобы предоставить в дальнейшем демократам и республиканцам возможность по-новому выстраивать отношения как на институциональном уровне, так и на уровне общества.

Однако как бы ни развивалась в дальнейшем сложившаяся ситуация, очевидно то, что, несмотря на все изменения и трансформации, пережитые партиями, они по-прежнему оказывают непосредственное влияние на создание условий, в которых функционируют институты власти и формируется политическое поведение граждан. Трансформация партий может снижать их относительный вес в политической и социальной системе, но она также влияет на изменение условий функционирования ветвей власти и организацию политического процесса. Важность партийного фактора в создании социополитической среды вынуждает ветви власти находить пути к взаимодействию как в условиях разделённого правления и партийной поляризации, так и при доминировании одной из партий в институтах власти.

Таким образом, новейшие тенденции в эволюции партий состоят в следующем:

- определенное сочетание социал-демократических, либеральных и консервативных элементов в программных документах основных политических партий;

- нарушение связи между партийными пристрастиями различных групп избирателей, их голосованием за определенные партии и социально-классовым положением людей;

- превращение партий из социально-классовых организаций в «народные партии» или «партии для всех», которые претендуют на представительство всех слоев населения;

- неопределенность и неустойчивость социальной базы партий и, как следствие, непредсказуемость итогов выборов;

- резкие переходы избирателей от одних партий к другим, рост числа независимых («автономных») избирателей, голосующих не за традиционную, а за конкурирующую партию;

- феномен «негативного голосования», т.е. голосования не за того, кому надо оказать поддержку, а против того, кто отвергается;

- рост влияния новых социальных движений и экологических партий;

- увеличение роли и влияния средств массовой информации на общественно-политические процессы в целом и партийную жизнь в частности.

Однако значение указанных тенденций не следует преувеличивать. Хотя власть и влияние партий несколько уменьшились, было бы преждевременно делать вывод о кризисе их как политических институтов. Анализ реального положения вещей показывает, что политические партии еще сохраняют важное значение в качестве главных инструментов реализации политических функций, особенно в качестве центрального элемента избирательного процесса.

ГЛАВА 3. ПОЛИТИЧЕСКИЕ ПАРТИИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ И РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

История политических партий, развития партийной системы в СССР и странах, возникших после его распада независимых государств, имеет весьма противоречивый характер.

В настоящее время государства, входившие в состав СССР, вступили в новый этап своей истории, характеризующийся усложнением социальной структуры общества и усилением дифференциации политических сил. Это находит свое выражение и в формировании партийных систем. Ныне на политической арене каждой из стран Содружества Независимых Государств действует от десятка до нескольких десятков партий, а также большое число политических клубов и организаций местного значения. Они представляют практически весь современный политический спектр. Особенностью процесса формирования многопартийности в прошедший после распада СССР период являлось то, что отдельные партии или их объединения очень быстро приобретали широкую популярность, а затем столь же быстро ее теряли. В настоящее время число партий практически повсеместно стабилизировалось, но далеко не все сохранившиеся партии обладают реальным политическим весом. После каждых новых выборов партийная конфигурация в представительных органах власти меняется весьма существенно. Это означает, что процесс становления партийных систем, хотя и миновал свою начальную стадию, ведущие же политические партии далеко еще не утвердились.

3.1 Этапы правового развития российской многопартийности

Анализ многопартийности в России предполагает необходимость ретроспективы процессов эволюционирования института многопартийности, особенно в том, что касается подмены данного института однопартийной системой.

Особенностью генезиса многопартийности в дореволюционной России было то, что ее становление происходило в условиях запрета деятельности любых независимых от власти политических организаций, а также полного отсутствия каких бы то ни было представительных органов. Так как любые политические организации могли быть только нелегальными, их возникновение и дальнейшее развитие было возможно только в той части политического спектра, которая отличалась бы безусловной оппозиционностью к власти.

В годы первой революции 1905 г. сложилась многопартийность, для которой было характерно следующее: наличие сильного и организованного левого фланга, настроенного непримиримо по отношению не только к самодержавию, но и к «центру», т.е. либералам; многочисленность, но крайняя организационная аморфность правого фланга; быстрый рост достаточно нестабильного либерального «центра», правая часть которого тяготела к соглашению с властями, а левая пыталась балансировать между крайне левыми и властью.

17 октября 1905 г. был принят Манифест, которым Николай II даровал свободы, в том числе образования и официального функционирования «благонадежных» партий, которые стали участвовать в выборах, выступать с программами преобразования общества и государства, иметь фракции в первом российском парламенте - Государственной Думе.

Революции 1917 г. дали новый толчок многопартийности, развертыванию деятельности партий по формированию и отражению общественного мнения, созданию и обеспечению деятельности государственных институтов, участию в подготовке и принятии политических решений.

С Октябрьского переворота 1917 г. в российском государстве начинается период подмены многопартийной системы однопартийной. Так, компартия однозначно выразила свою позицию в отношении многопартийности в резолюции XI съезда РКП (б): «Чтобы закрепить победу пролетариата и отстоять в обостреннейшей гражданской войне диктатуру его, пролетарскому авангарду пришлось лишить свободы организации все те политические группировки, которые были враждебны Советской власти» [усанов].

К 1920 г. российская многопартийность как политико-правовой институт была ликвидирована. Однако, несмотря на внешнюю статичность, сложившаяся в стране однопартийная система за годы своего существования пережила глубокую внутреннюю эволюцию. Если период 1917 - конца 1920-х гг. явился временем ее становления, 1930-е - первая половина 1950-х гг. - временем расцвета, то в 60-80-е гг. ХХ в. система вступила в стадию старения, сопровождавшуюся девальвацией идеологических ценностей и размыванием социальной базы. Эти годы можно охарактеризовать как период разложения однопартийной системы и формирования предпосылок реставрации многопартийности на территории российского государства.

Рассматривая данный этап реставрации многопартийности, доктор юридических наук, профессор В.В. Лапаева пишет: «В годы перестройки в нашей стране начался процесс формирования новых субъектов политической жизни - массовых движений, народных фронтов, политических клубов, ассоциаций, партий и т.д. Важным шагом на пути к многопартийности стала отмена III Съездом народных депутатов СССР конституционного положения о руководящей роли КПСС и легализации таким образом принципа политического плюрализма. На основе этого вскоре был принят Закон СССР «Об общественных объединениях» от 9 октября 1990 г., определивший правовые параметры создания и деятельности политических партий» [усанов].

Следующий этап развития российской многопартийности наиболее интересен, поскольку связан с процессом формирования в Российской Федерации современной парламентской системы и с конституциональным оформлением данной системы, а также парламентаризма как особого принципа организации политической жизни российского государства. Так, в основе дальнейшей активизации политических партий в РФ лежал конфликт между представительной и исполнительной ветвями власти. События сентября - октября 1993 года резко изменили общественную и политическую ситуацию в России. В чрезвычайно напряженной обстановке предстояло в короткие сроки принять новую Конституцию Российской Федерации и сформировать новые органы представительной власти.

В этой ситуации исполнительной власти для обеспечения легитимности предстоящих мероприятий было необходимо получить согласие и обеспечить участие в них основных общественно-политических сил и движений, что требовало широкого привлечения политических партий к участию в избирательном процессе. Этим и было продиктовано введение в действие Указом Президента Российской Федерации № 1557 «Положения о выборах депутатов Государственной думы», которое обеспечило политическим партиям наиболее благоприятные условия для участия в выборах.

В связи с этим представляется уместным привести мнение Ю.Г. Коргунюка и С.Е. Заславского относительно роли политических партий в избирательном процессе: «В странах с развитой многопартийной системой избирательные кампании являются именно теми периодами, когда политические партии выходят из состояния «анабиоза» и мобилизуют в полном объеме все имеющиеся у них ресурсы. В странах со становящейся многопартийной системой деятельность партий протекает в некотором отдалении от основного русла политической жизни, и избирательные кампании нередко обходят их стороной, вернее, сами партии по тем или иным причинам не могут принять в них участие. Поэтому степень включения партий в избирательные кампании является своеобразным индикатором развитости многопартийной системы» [усанов]. Данная позиция представляется обоснованной, поскольку именно деятельность партий в ходе избирательных кампаний позволяет последним максимально реализовать накопленный потенциал доверия избирателей и принимать участие в формировании политики государства.

Согласно части 1 статьи 11 Федерального Закона «О политических партиях» политическая партия создается свободно, без разрешений органов государственной власти и должностных лиц. Политическая партия может быть создана на учредительном съезде политической партии либо путем преобразования в политическую партию общероссийской общественной организации или общероссийского общественного движения на съезде общероссийской общественной организации или общероссийского общественного движения. Политическая партия и ее региональные отделения подлежат государственной регистрации в соответствии с Федеральным законом «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» с учетом установленного специального порядка государственной регистрации политической партии и ее региональных отделений (ст. 15).

Таким образом, само участие партий в парламентской деятельности не только является школой выражения того общезначимого начала в различных групповых интересах, которое может быть положено в основу государственной политики, существующего конституционного строя и законодательства, но и вынуждает партии «прививать» корпоративистски ориентированным слоям и группам населения основы политической культуры, нормы и правила цивилизованной политической жизни.

В заключение выделим несколько существенных аспектов развития в России многопартийности как необходимого условия парламентаризма и основы конституционного строя:

1. Под многопартийностью необходимо понимать конституционный принцип, определяющий форму самоорганизации общества и предпосылку формирования органов государственной власти, заключающийся в разрешении создания политических партий и механизмов их участия в политической жизни государства.

2. В настоящее время в Российской Федерации сложилась многопартийная система, способная, благодаря формализации специфических правовых механизмов, влиять на развитие парламентаризма и конституционализма. К данным механизмам следует отнести формализованную в законе пропорциональную систему выборов, возможность создания и деятельности внутри российского парламента партийных фракций, а также множество других механизмов, производных от совокупности прав политической партии, закрепленных в Федеральном законе «О политических партиях».

3. История российской многопартийности доказала невозможность существования парламентской системы в условиях однопартийности, а также взаимозависимость и взаимообусловленность парламентаризма и многопартийности. Так, в России сначала произошла одновременная замена парламентских органов системой Советов и многопартийной системы - однопартийной, а затем - одновременная реставрация того и другого. Сама взаимозависимость данных категорий кроется в природе как политической партии, так и парламента. Причем парламент принимает форму огосударствленной структуры формирующей его партии, а цели существования политической партии в обществе и методы и формы ее воздействия на других субъектов политической системы лишний раз подтверждают, что только в условиях многопартийности политическая партия наиболее полно реализует свой потенциал специфического субъекта конституционного права.

4. В настоящее время политические партии играют большую роль в конституционном строе Российской Федерации, во-первых, способствуя существованию политического и идеологического многообразия и, во-вторых, обеспечивая функционирование политической системы и государственного аппарата Российской Федерации.

5. Многопартийность - одно из основных условий функционирования парламентаризма, поскольку именно благодаря многопартийной системе современный российский парламент является подлинно демократическим органом. При этом посредством парламента носители различной идеологии могут не только пытаться на практике доказать жизнестойкость своих идей, но и непосредственно влиять на управление государством.

Современным российским политическим партиям и движениям наиболее полно удается выполнять те функции, в осуществлении которых задействованы в основном внутренние ресурсы организаций. Когда же выполнение какой-либо функции возможно только при наличии развитой обратной связи с обществом и государством, успехи партий минимальны. В нынешних условиях наиболее полно выполняется функция политического рекрутирования, в меньшей степени - инновационная и аккумулирующая, в минимальной - конституирующая и интегрирующая.

Иными словами, в настоящее время политические партии в Российской Федерации, обладая всеми присущими для подобного рода субъектов конституционного права инструментами и технологиями, вместе с тем в минимальной степени используют потенциал подобного рода организаций. Вне всякого сомнения, подобная ситуация в области политико-правового статуса партий на территории Российской Федерации не может не оказывать влияния на эффективность многопартийности как принципа организации политической жизни и как основу конституционного строя Российской Федерации.

Обращаясь к современной российской партийной системе, В.И. Миллер высказал предположение, что нынешнее обилие партий в России в будущем вряд ли сохранится, а процесс дифференциации неизбежно сменится интеграцией [Усанов, интр].

Таким образом, в ближайшее время процесс партийного «строительства» в России примет рамки разумной и обоснованной достаточности, когда число партий стабилизируется и создание новых партий прекратится, в то время как авторитет уже действующих политических партий будет неуклонно возрастать.

Изложенное позволяет предложить следующее: проводить такую государственную политику, которая способствовала бы институциализации наиболее значимых социально-политических групп в виде политических партий и последующему получению данными политическими партиями представительства в российском парламенте. Это позволило бы ввести социально-политические конфликты в парламентское русло, удержать ситуацию в рамках права и выиграть, таким образом, время для выработки реального общественного согласия, т.е. такого расположения общественных сил, при котором социальные конфликты сводились бы к минимуму. В связи с этим необходимо повышать политическую активность граждан, в частности обеспечивая их участие в политических мероприятиях (например, в выборах в органы государственной власти) посредством политических партий.

3.2 Современное состояние партийной системы в Республике Беларусь

Правовым основанием для формирования многопартийной системы в Беларуси, как и в других республиках СССР, стало принятое в январе 1990 г. решение съезда народных депутатов СССР об отмене статьи 6 Конституции СССР. Фактически же многопартийная система в Беларуси начала формироваться с момента образования 19 октября 1988 г. на собрании по учреждению общественной организации «Мартиролог» (Комитет «58») оргкомитета по созданию Белорусского народного фронта (БНФ). Основную роль в создании Народного фронта сыграли существовавшие к тому времени многочисленные молодежные организации, в первую очередь «Талака», и историко-мемориальная комиссия Белорусского фонда культуры.

В первые годы независимости Беларуси БНФ занял доминирующее положение на политической арене. Это стало фактором, сдерживающим самостоятельное развитие политических партий. БНФ не желал «растворяться» в политических партиях или преобразоваться в одну из них, не доверял им и считал себя единственным последовательным защитником независимого государства и национально-культурного возрождения страны. Поэтому он относился к партиям демократического направления как к неравноправным партнерам по борьбе с существующей властью, пытаясь навязать им свои правила игры.

В начале 90-х годов все негосударственные политические силы разделились пополам: с одной стороны, БНФ, игравший самую заметную роль в политической жизни страны, с другой - политические партии различных идеологических направлений, организационно не связанные с БНФ и не во всем поддерживающие его политику.

Партийное строительство в новейшей истории Беларуси условно можно разделить на несколько этапов.

Первый этап (1991-1995 гг.) характеризовался появлением большого количества политических партий, становлением многопартийной системы. В первых демократических выборах в Беларуси, которые прошли весной 1990 г., смог принять участие только БНФ, так как на момент их проведения в стране не было других реальных политических организаций и партий, а следующие выборы в Верховный и местные Советы состоялись только в мае 1995 г., причем проходили они уже в условиях кризиса между ветвями власти. Такой большой перерыв не способствовал укреплению политических партий на первом этапе. Появлению большого количества новых партий способствовали невысокие требования к партиям первого закона об общественных объединениях (наличие не менее 100 членов и уплата государственной пошлины в размере 10 минимальных окладов).

В 1991 г. были зарегистрированы пять демократических партий, стоявшие в оппозиции к КПБ-КПСС: Объединенная демократическая партия Беларуси, Белорусская крестьянская партия, Белорусская социал-демократическая Громада, Национально-демократическая партия Беларуси, Белорусский христианско-демократический союз. После провала в августе 1991 г. путча ГКЧП Верховный Совет принял решение о приостановке деятельности Коммунистической партии Белоруссии. В декабре 1991 г. прошел учредительный съезд Партии коммунистов Белорусской, которая была зарегистрирована в мае 1992 г. Крах КПСС стимулировал появление в 1992 г. также Партии народного согласия, основу которой составили депутаты парламентской фракции «Коммунисты за демократию» и многие активисты Демократической платформы в КПСС.

В связи с возможностью проведения республиканского референдума о роспуске Верховного Совета и проведения досрочных выборов по пропорционально-мажоритарной системе премьер-министр Вячеслав Кебич и его сторонники инициировали создание Объединенной аграрно-демократической партии и Партии «Белорусский научно-производственный конгресс», которые должны были составить основу проправительственного блока на парламентских выборах.

В 1992 г. были зарегистрированы партия Славянский собор «Белая Русь», выступавшая за присоединение Беларуси к Российской Федерации, и Белорусская партия зеленых. В 1993 г. партийная система Беларуси пополнилась Республиканской партией труда и справедливости и Партией любителей пива.

Второй этап партийного строительства в Беларуси (1994-1996 гг.) также характеризовался массовым появлением новых политических партий, причем если в 1991 г. в республике действовало 15 политических партий, в 1995 - 34, то в 1998 - уже 46 партий, более за тысячу общественных объединений и фондов.

Приближение крупных политических кампаний - президентских выборов и выборов в Верховный Совет XIII созыва вызвало в 1994 г. бум партийного строительства. Появилось сразу 12 новых политических партий: Белорусская партия труда, Либерально-демократическая партия, Белорусская гуманитарная партия, Белорусская экологическая партия, Республиканская партия, Белорусская партия «Зеленый мир», Белорусская партия женщин «Надзея», Белорусская республиканская партия, Партия Белорусского народного фронта, Белорусская социалистическая партия, Партия всебелорусского единства и согласия, Белорусская национальная партия.

Президентские выборы 1994 г. стали серьезной школой для молодых политических партий Беларуси. Из 21 зарегистрированной политической партии в президентских выборах реально участвовало шесть. Эти выборы сыграли серьезную роль в становлении партийной системы Беларуси. В ходе избирательной кампании, принимавшие в ней участие партии смогли значительно расширить свои ряды и географию своего присутствия в регионах. Кроме того, их активисты приобрели практический опыт участия в выборах.

В 1994 г. Верховный Совет принял Закон Республики Беларусь «О политических партиях». Согласно закону, минимальное количество членов, необходимое для регистрации политической партии, было увеличено со 100 до 500 человек. После вступления данного закона в действие была проведена перерегистрация, которую прошли все 24 существовавшие в то время политические партии.

В выборах в Верховный Совет XIII созыва принимали участие практически все зарегистрированные политические партии. Однако большинство из них не добилось результатов. По итогам майских выборов и довыборов в ноябре 1995 г. парламентские мандаты получили: Партия коммунистов Белорусская (44), Аграрная партия (34), Партия народного согласия (8), Объединенная гражданская партия (8); по два мандата Белорусская социал-демократическая Громада и Партия всебелорусского единства и согласия; по одному мандату - Белорусская крестьянская партия, Белорусское патриотическое движение, Республиканская партия труда и справедливости, Белорусская партия труда, Белорусская народная партия, Либерально-демократическая партия.

В Верховном Совете XIII созыва были образованы партийные парламентские фракции: аграрная фракция (46); фракция ПКБ (44); социал-демократическая фракция (18); фракция «Гражданское действие» (18).

В общей сложности партийные фракции включали в себя 2/3 депутатского корпуса. В Верховном Совете XIII созыва партийные фракции стали реальной политической силой. Уже на первой сессии парламента его руководящие органы были сформированы на основании межфракционного пакетного соглашения. Ни один серьезный закон не мог быть принят парламентом, если не был поддержан партийными фракциями.

После парламентских выборов 1995 г. процесс появления новых политических партий приостановился. В 1996-1998 годах были созданы только две политические партии - пропрезидентская Партия «Очищение» (конец 1995 г.) и Белорусская партия «За социальную справедливость», зарегистрированная в декабре 1996 г.

Второй период существования политических партий характеризовался довольно жесткой политической борьбой между партийной оппозицией и властью (продолжавшееся противостояние с премьером В. Кебичем до президентских выборов 1994 г. и президентом А. Лукашенко). Итогом кризиса между ветвями власти - исполнительной в лице Президента и законодательной, сформированной более чем наполовину из представителей политических партий, стал референдум 1996 г. и роспуск Верховного Совета XIII созыва. Ведущие политические партии выбрали тактику жесткого противостояния с Президентом и бойкотировали выборы в Палату представителей 2000 г. Такой ход событий привел к практически полному вытеснению партий на периферию политического пространства, ослаблению партий и перегруппировке политических сил.

Третий этап (1996 г. - по настоящее время) характеризуется уменьшением числа партий, интенсивным процессом их реорганизации, объединений и расколов существующих партий. Не последнюю роль в этом процессе сыграла законодательная инициатива Президента, поддержанная Палатой представителей, которая поставила партии в более жесткие рамки деятельности.

В 1998 г. по инициативе Министерства юстиции Верховный суд Беларуси принял решение о ликвидации 8 политических партий, которые после парламентских выборов 1995 г. фактически прекратили свое существование: Белорусская объединенная спортивная партия, Белорусская партия «За социальную справедливость», Белорусская экологическая партия, Народная партия «Возрождение», Партия любителей пива, Партия «Очищение», Партия «Белорусский научно-производственный конгресс» и Партия всебелорусского единства и согласия.

Значительным событием, изменившим партийную систему Беларуси, стал Декрет Президента Республики Беларусь № 2 «О некоторых мерах по упорядочению деятельности политических партий, профессиональных союзов и общественных объединений» от 26 января 1999 г. Декрет увеличил минимальное количество членов партии, необходимое для регистрации, с 500 до 1000 членов. Была учреждена Республиканская комиссия по регистрации и перерегистрации общественных объединений, состав которой утверждается Президентом Республики Беларусь.

Из существовавших 28 политических партий 18 приняли решение участвовать в перерегистрации, 17 партий были перерегистрированы.

После вступления в 1999 г. в силу новой редакции Закона Республики Беларусь «О политических партиях» были зарегистрированы Консервативно-христианская партия БНФ и Партия БНФ, которые образовались в результате раскола Партии Белорусского народного фронта. В результате перерегистрации политических партий на политической сцене Беларуси осталось 18 партий, которые представляли практически весь спектр - от правых до левых.

По состоянию на 1 января 2008 года в республике зарегистрировано 15 политических партий, поставлено на учет 1114 организационных структур политических партий (65 областных, 425 районных и городских, 624 первичные). Однако все зарегистрированные в лучшем случае являются протопартиями, а не вполне сформировавшимися политическими партиями в собственном смысле этого понятия [Мельник, 233].

Партийная система Беларуси еще окончательно не установилась и обладает значительной по сравнению с соседними странами спецификой.

Наиболее частым эпитетом для белорусских политических партий является термин «оппозиция». Одиннадцать политических партий Беларуси в соответствии с их программами являются оппозиционными в отношении Президента страны и проводимой им политики, это: Белорусская партия женщин «Надзея», Белорусская партия «Зеленые», Белорусская партия труда, Белорусская социал-демократическая партия (Народная Громада), Белорусская экологическая партия зеленых «БЭЗ», Консервативно-христианская партия - БНФ, Либерально-демократическая партия, Объединенная гражданская партия, Партия «Белорусская социал-демократическая Громада», Партия БНФ, Партия коммунистов Белорусская.

Жесткая политическая борьба в Беларуси в последние годы придает дополнительный вес и значение идеологическим доктринам. По этой причине сегодня у нас в стране фактически нет партий, которые считали бы себя чистыми прагматиками (центристами) и демонстративно сторонились идеологии.

В настоящий момент белорусская политическая культура имеет ярко выраженный антипартийный характер. Выборное законодательство не стимулирует политическое объединение граждан в партии (партии практически не обладают никакими преимуществами ни на одном из этапов избирательной кампании). В парламенте отсутствуют партийные фракции, нет даже так называемой партии власти.

В этой связи большинство белорусских партий являются, скорее, политическими клубами, чей рейтинг доверия не превышает 5%. Партийная организация сохраняет свое политическое значение только для оппозиционных сил. В данном случае партии являются важным средством накопления людских и финансовых ресурсов, консолидации сил.

В настоящее время существует коалиция оппозиционных партий, которые координировали свои действия во время последних парламентских выборов (осень 2008 года). Речь идет об Объединенных демократических силах (ОДС). Главные участники - Объединенная гражданская партия (ОГП), Партия БНФ, Партия коммунистов белорусская (ПКБ), Белорусская социал-демократическая партия Грамада (БСДПГ).

По итогам выборов в Палату представителей осенью 2008 г. никто из кандидатов, представлявших оппозиционные силы не прошел. Перед голосованием из 98 претендентов регистрационные удостоверения кандидата удалось получить 78 представителям коалиции ОДС: ОГП - 20 кандидатов, Партия БНФ - 16, Партия коммунистов Белорусская (ПКБ) - 14, БСДПГ - 10, беспартийные - 18 (представители оргкомитетов по созданию Белорусской христианской демократии, Белорусской партии трудящихся и ликвидированной властями Белорусской партии женщин «Надзея»). Оппозиция не признала итогов выборов.

Потенциальным кандидатом на роль партии А.Лукашенко может стать общественное объединение «Белая Русь». Оно было создано в Гродно в 2004 г. как областное объединение. В 2007 г. организация решила выйти на республиканский уровень. 17 ноября 2007 г. в Минске во Дворце Республики прошло учредительное собрание пропрезидентского общественного объединения «Белая Русь». Министр образования А. Радьков, который единогласно был избран председателем общественного объединения, заявил, что развитие государства тесно связано с именем А. Лукашенко.

Пока руководство «Белой Руси» не стремится преобразовать движение в политическую партию. При этом многие члены обеих палат белорусского парламента входят в это объединение. Аналитики считают, что в случае необходимости А. Лукашенко может превратить «Белую Русь» в проправительственную партию наподобие «Единой России» в Российской Федерации для укрепления своей власти.

Сложившаяся в Беларуси партийная система не вписывается до определенной степени ни в одно известное определение. Это не однопартийная система, поскольку представители власти не организованы в политическую партию. Кроме того, в стране легально действуют политические партии, ставящие перед собой задачу изменения существующего режима посредством выборов. Правда, для властей характерно отношение к оппозиционным политическим партиям как к некоему антинародному образованию.

Нельзя пока охарактеризовать сложившуюся у нас партийную систему и как многопартийную, поскольку после ноябрьского референдума 1996 г. основные партии оппозиции не принимали участия в выборах в местные Советы и в Палату представителей, а на президентских выборах выдвинули единого кандидата, противостоящего кандидату от «партии власти».

Поэтому некоторые исследователи говорят о существовании в Беларуси так называемой «партии власти» в качестве своеобразной правящей политической партии, не зарегистрированной и не имеющей фиксированного членства. Все остальные демократические партии тогда рассматриваются в качестве единой политической организации - «оппозиции». В этом случае, вероятно, можно говорить о существовании у нас квазидвухпартийной системы, в рамках которой противостоящие друг другу стороны («оппозиция» и «партия власти») ведут борьбу за власть в стране.

Данные социологических опросов показывают крайне низкие рейтинги существующих в настоящее время политических партий. Некоторые исследователи отмечают, что «партия власти» занимается целенаправленной работой по полному вытеснению оппозиционных партий из сферы публичной политики, проводит в государственных СМИ политику полного замалчивания их деятельности. Это создает в общественном сознании эффект отсутствия партий, что само по себе не является достаточным свидетельством их слабости.

Почему же в Беларуси, в отличие от многих соседних государств, в том числе и России, где существует развитая партийная система, не произошло до настоящего времени складывания реально функционирующей партийной системы?

Ряд исследователей называет следующие факторы:

1. В отличие от европейских стран СНГ и постсоциалистических стран Восточной Европы в Беларуси существует мажоритарная избирательная система, которая объективно тормозит развитие политических партий. Политические партии имеют право выдвигать своих кандидатов по округам, однако зачастую кандидатам выгоднее выступать в качестве независимых, так как это открывает для них больше возможностей для привлечения максимального количества избирателей. Политические партии не имеют серьезной электоральной базы, а негативный рейтинг большинства политических партий значительно превышает их позитивный рейтинг.

2. Большинство оппозиционных политических партий организационно слабы, не имеют серьезной материальной и материально-технической базы и не могут оказать своим кандидатам реальной поддержки на выборах. Также большинство политических партий не имеет собственных средств массовой информации, а государственные и независимые средства массовой информации, как правило, стараются дистанцироваться от политических партий.

3. Беларусь сегодня - президентская, а не парламентская республика. Институт президента, беспартийный в своей основе, возвышает исполнительную и принижает законодательную власть, имеющую непосредственную связь с партиями. Это обстоятельство еще более усиливает стереотипы поведения населения по отношению к власти и партиям. Несмотря на возможные притеснения, большинство властной элиты считает, что существующий способ организации власти - административный - ей более выгоден, нежели парламентский, когда игра идет по общим и примерно одинаковым для всех правилам. Они прекрасно понимают, что сегодня карьеру на государственном поприще посредством деятельности в партии не сделаешь.

4. В Беларуси исполнительные органы власти не избираются, а назначаются вышестоящими органами. Что касается выборов президента республики, то законодательство и практика этих выборов по заключению авторитетных европейских структур (ОБСЕ и др.) не соответствуют демократическим стандартам. Политические партии не могут самостоятельно выдвигать своих кандидатов на пост президента, так как и партийные, и независимые кандидаты для регистрации должны осуществлять сбор 100 тысяч подписей граждан. Характерно, что на последних президентских выборах большинство кандидатов, в том числе основные фавориты, были беспартийными.