Биоцентрический эгалитаризм: от этики Земли к совету всех существ

Размещено на http://www.allbest.ru/

Биоцентрический эгалитаризм: от этики Земли к совету всех существ

Ященко Вячеслав Григорьевич -- кандидат филологических наук, журналист ИА «Кавказский узел»

Биоцентрический эгалитаризм, представленный в том числе глубинной экологией, может стать одной из действенных идеологий будущего. Развитие таких нововведений глубинной экологии, как самореализация и биоцентрическое равенство, способно преодолеть «гуманоидальный эгоизм» и порожденный им утилитаризм современной цивилизации. Биоландшафтное содружество, обогащенное принципами безвластия, ненасилия и полифонической самоорганизации, позволят изменить ход и характер научно-технической революции. Поиск новых путей равноправного развития человечества и Природы проходит в двух параллельных направлениях -- это экософия и экоанархизм.

Ключевые слова: Биоцентрический эгалитаризм, глубинная экология, экоанархизм, экософия, Совет Всех Существ, эко-сабатаж.

Biocentric egalitarianism: from the ethics of the earth to the council of all beings

Yatshenko V.G.

Biocentric egalitarianism, including deep ecology, can become one of the most effective ideologies of the future. The development of such innovations of deep ecology as self-realization and biocentric equality can overcome the “humanoid egoism” and the utilitarianism of modern civilization that it generates. A bio-landscape community enriched with the principles of anarchy, non-violence and polyphonic self-organization will change the course and nature of the scientific and technical revolution. The search for new ways of equal development of humanity and Nature takes place in two parallel directions: ecosophy and ecoanarchism.

Keyword: Biocentric egalitarianism, deep ecology, ecoanarchism, ecosophy, Council Of all Beings, eco-sabatage.

Скот мы тоже скоро распустим по природе, -- ответил чевенгурец, -- он тоже почти человек: просто от векового угнетения скотина отстала от человека.

А ей человеком тоже быть охота! (Андрей Платонов. Чевенгур)

В семидесятых годах ХХ в. общечеловеческая культура пополнилась новым кодом, новым направлением в реализации духовных ценностей. Был сделан очередной шаг в борьбе за сохранение природы. И этот шаг был крайне радикальным, ибо сделали его представители леворадикального анархического движения. Они предложили амбициозный проект преображения планеты -- биоцентрический. Как известно, был в те времена еще и антропоцентрический проект, в котором также участвовали леворадикалы. Первый был представлен глубинной экологией или, как её ещё называют, экософией. Второй -- социальной экологией или экоанархизмом. Большое влияние на оба течения оказала Этика Земли, разработанная американским экологом Альдо Леопольдом, и философия постмодернизма.

Этика Земли

В конце тридцатых годов ХХ в. в США развернулась дискуссия по поводу способов охраны дикой природы. Приверженцы утилитаризма предлагали концепцию сохранения. Выбранные участки дикой природы сохранялись на время. Как только экосистема данного участка восстанавливалась, её предполагалось вновь использовать в экономических целях. Существовала также и антиутилитарная концепция, предлагавшая полную консервацию наиболее уязвимых и ценных районов дикой природы. Представителем консервационизма и был Альдо Леопольд. Земля представлялась ему неким «коллективным организмом». Она кормит людей и формирует их культуры. Люди несут ответственность за сохранение здоровья земли. От этого зависит жизнь не только их будущих поколений, но и всех живых существ, населяющих планету [14, p. 190, 222].

«Здоровьем является способность Земли к самообновлению. Консервация является нашей попыткой понять и сохранить эту способность» [14, p. 258]. Человеку нужно кардинально пересмотреть своё отношение к природе. Из завоевателя и паразита он должен превратиться в «гражданина биосферы», для которого земля уже не будет рабой или служанкой. Человек должен осознать тот факт, что Земля -- это коллективный организм, частью которого является сам человек. Части этого организма не только конкурируют между собой, но и кооперируют, сотрудничают. Человек, как высшее существо на этой планете, способен регулировать процессы конкуренции и кооперации, но он не имеет никакого права упразднять их. Дикая природа должна стать для человека лабораторией для изучения здоровья Земли. Эта наука о здоровье Земли только формируется [14, p. 190, 272-274]. Параллельно с ней складывается и этика Земли. Она «расширяет границы общности, чтобы включить в себя почвы, воды, растения и животных, [коллективно мы называем это] Землёй» [14, р. 239].

Необходимо понять, что в природе всё хорошо, независимо от того, понимаем мы это или нет. Все существа, и живые и неживые (в обыденном понимании), имеют право на существование и самореализацию. Альдо Леопольд предлагает концепцию общности, которая является составной частью этики Земли. Она не несёт радикального характера. Её создатель прекрасно понимает, что «этика Земли, конечно, не может предотвратить изменение, управление и использование этих “ресурсов”, но она утверждает их право непрерывного существования <...> в естественном состоянии» [14, р. 240]. Более того, он призывает «воинствующее меньшинство граждан, приверженцев сохранения дикой природы», быть бдительными и готовыми к действию на всей территории страны [14, р. 279]. Этот призыв был услышан представителями анархических движений спустя десятилетия.

Радикальный экологизм и постмодернизм

Большое влияние на формирование эгалитарных идей в радикально экологической мысли оказала также философия постмодернизма. И радикальные экологи, и постмодернисты видят связь между угнетением человека человеком и угнетением человеком природы. Постмодернистский антиавторитаризм утверждает равенство всех людей, независимо от классовой, расовой, гендерной или религиозной принадлежности. Радикальные экологи идут дальше. Они говорят об экоцентрическом равенстве, согласно которому «вся жизнь <...> мыслится как бытие в принципе равное» [12, р. 309]. Они оба выступают за ограничение «количественной рациональности», а также критикуют иерархические, властные отношения. «Власть должна быть оспорена, но <.> она должна быть оспорена без власти» [16, р. 306]. Радикальные экологи более полно и последовательно реализуют на практике эгалитарные идеи постмодернизма, делая особый акцент на экоцентрическом равенстве [12, р. 309]. Таким образом, и постмодернизму и радикальному экологизму свойственны анархизм и спонтанность.

Тем не менее между ними существуют противоречия. Яблоком раздора стала субъективность, «эгоцентричность», индивидуализм постмодернистской мысли. Постмодернисты склонны к компромиссам. Они отвергают классификацию и обобщения. Они не верят в универсальные истины и, вообще, всегда и во всём сомневаются. Постмодернизм деконструктивен и непоследователен, поэтому он не может предложить положительную программу улучшения общества. Несмотря на эти противоречия, радикальный экологизм может быть рассмотрен как практическое воплощение идей «непрактичного» постмодернизма [12, р. 317-318].

Этика Земли и постмодернизм стали фундаментом для основных положений радикального экологического эгалитаризма. Тем не менее это движение не имеет одну магистраль. Пути радикальных экологов раздвоились. Мыслители, принадлежащие к этому направлению, утверждают, что экологические реформы не способны отвратить глобальную экологическую катастрофу, так как они всё ещё оперируют принципами антропоцентрического гуманизма, в котором, собственно, и зиждется корень экологического кризиса. По их мнению, исправить положение можно только в том случае, если мы начнём развивать не-антропоцентрическое понимание реальности, которое учит нас жить в гармонии со всеми живыми и неживыми существами на Земле.

Новый этос Хайдеггера

Мартин Хайдеггер радикализирует и развивает идеи Альдо Леопольда. По его мнению, гуманизм ведёт человеческие существа за пределы их внутренних ограничений. Доктрина «прав человека» оправдывает эксплуатацию человеком нечеловеческих существ. Не-антропоцентрическая концепция гуманности должна преодолеть доктрину прав. Мы можем гармонично сосуществовать на Земле, только подчиняясь нашей главной обязанности: необходимо быть открытыми Бытию существ (Being of beings). По мнению Хайдеггера, нам нужен новый путь понимания Бытия, новый этос, который позволит существам проявлять себя не только в виде объектов для удовлетворения человеческих потребностей. Все существа на Земле имеют право на реализацию своих собственных внутренних целей.

Всё имеет свою внутреннюю ценность, независимо от человеческого сознания и интересов. Чтобы выжить, нам необходимо смирение. Надо избавиться от самовозвышения и самопоклонения. Человек не господин природы. Он не мера всех вещей. Необходимо развить новое понимание Бытия. И делать это нужно в рамках культуры, в рамках языка и разума, а не на интуитивном мистическом уровне. Итак, Хайдеггер предлагает развивать «новую метафизику», метафизику не-антропоцентрическую. Он совершает радикальный сдвиг во взаимоотношениях человека и природы [17, р. 99-128]. Идеи Хайдеггера, а также таких мыслителей, как Тейяр-де-Шарден, Олдос Хаксли и Сантаяна, которые, «определяя более скромное место [человека] в природном порядке, предвидели глубинно-экологическое мышление», положили первый кирпичик в фундамент биоцентрического эгалитаризма [13, р. 73]. Следующим шагом в его развитии стала глубинная экология.

Глубинная экология

Термин глубинная экология был введён норвежским философом Арне Наэссом (Нэйссом). Он утверждал, что экологизм истеблишмента, так называемая «поверхностная» экология, черпает свои аргументы в человеко(мужчино)-центрированных (man-centered) терминах. Сохранение природы, по его мнению, имеет внутреннюю ценность, совершенно отличную от каких-либо благ, которые необходимо передавать будущим поколениям людей. Отличие антропоцентризма от биоцентризма принимается Наэссом и его сторонниками как аксиоматическое. Оно структурирует их дискурс, в котором глубинная экология находится до сей поры. Это положение -- первая характеристика глубинной экологии [13, р. 73].

Следующий принцип экофилософии заключается в её повышенном внимании, направленном на сохранение в нетронутом виде дикой природы. Так же, как и Хайдеггер, Наэсс выступает за полное раскрытие потенциала каждого живого существа. Сделать это можно, по его мнению, посредством расширенного сомоосознания, которое «означает расширение границ и углубление нашего “я”» [6, c. 24]. Важную роль в этом играет процесс «само- отождествления с другими», когда «мы видим самих себя в других». Этот процесс формирует экологическое «я» индивидуума, которое является всем, с чем этот индивидуум себя отождествляет. «Увидеть, что защита окружающей среды отвечает их интересам, люди смогут, пройдя через процесс всеобъемлющего отождествления» [6, с. 24-25, 28].

Таким образом, если мы воспитали в себе экологическое «я», то в своих поступках «мы естественным и прекрасным образом начинаем следовать строгим нормам природоохранной этики». Это больше вопрос психотерапии, или как её называет Наэсс, общественной терапии, нежели науки. Сторонники глубинной экологии в поисках лекарства, которое было бы «способно вылечить наши связи со всем окружающим миром» [6, c. 33], обращаются к восточным духовным традициям, к древним языческим ритуалам и обрядам. Это является третьей ипостасью глубинной экологии.

Антропоцентризм, по мнению глубинных экологов, привёл к тому, что представители западной цивилизации утратили эволюционную память. Мы забыли о своих корнях. Мы забыли о том, что созданы из одной звездной пыли, что мы существовали и развивались триллионы лет. Умирая и возрождаясь, постоянно изменяясь и эволюционируя, мы совершенствовали себя, устремляясь к некой точке, в которой мы могли бы слиться с Божеством. Цивилизованный человек утратил эту память, а вместе с ней он позабыл и способы восстановления разорванных вселенских связей. Эти способы известны -- это ритуалы и обряды. Они позволяют человеку кардинально трансформировать и расширить его собственное «я».

Они помогают ему перенести в сферу осознанного скрытую в подсознательном информацию, накопленную всеми живыми существами в процессе эволюции. Трансформационные обряды и ритуалы помогают человеку побороть чувства страха и безразличия, чувства, существующие у современного цивилизованного человека. Реконструкцией подобных ритуалов и обрядов глубинные экологи занялись в середине восьмидесятых годов. На основе материалов семинаров по «Отчаянию и обретению силы» Джоанны Мэйси, а также идей Арне Наэсса, Джона Сида и Пэта Флемминга был создан Совет Всех Существ.

Совет Всех Существ -- это форма группового творчества, в ходе которого люди учатся и становятся способны «слышать внутри своих сердец голос плачущей земли» и говорить от имени других форм жизни. Это вид работы, который позволяет нам осознанно испытать всю боль и силу нашей взаимосвязи со всей природой [6, с. 10]. Совет Всех Существ должен помочь людям научиться «перестать быть помехой для других живых существ», а также осознать, что необходимо предоставить всем видам возможность продолжить свой индивидуальный путь развития, не влияя на них [6, с. 13]. Глубинные экологи приветствуют естественное и культурное разнообразие. Все формы жизни должны развиваться свободно от человеческого стремления к господству и подавлению [11, р. 6].

И, наконец, последней характеристикой глубинной экологии является её вера в то, что её сторонники находятся на «лидирующих позициях» экологического движения. Они считают себя «духовным, философским и политическим авангардом американского и международного инвайронментализма» [13, р. 74]. Наиболее яркими носителями идеи глубинной экологии стали представители таких известных организаций, как «Земля Прежде Всего!» (Earth First!), «Мать Земля» (Mother Earth) и «Морские Пастухи» (Sea Shepherds). Приверженцами экософии считали себя также некоторые представители ультрарадикальных групп: «Фронт за Освобождение Животных» (AFL) и «Фронт за Освобождение Земли» (EFL).

Earth First! -- практика экосаботажа

Рассмотрим принципы и методы борьбы, которые применяли члены организации «Земля Прежде всего!». Эта организация стоит на трёх «китах»: идея глубинной экологии, роман Эдварда Эбби «Банда Разводного Ключа» (Edward Abbey. The Monkey Wrench Gang. New York. 1976.) и книга «Экозащита: практическое руководство по экологическому саботажу » (Ecodefense: A Field Guide to Monkey Wrenching). Книга Эдварда Эбби произвела в семидесятые годы прошлого века эффект разорвавшейся бомбы. Сюжет приключенческого романа прост. Во имя сохранения дикой природы небольшая группа экотеррористов уничтожает технику, которая наносит вред окружающей среде юго-западных штатов. Они взрывают железнодорожный мост, выводят из строя строительное оборудование и технику, сбивают мерные вехи на стройплощадках и мечтают взорвать плотину. Неформальный лидер группы доктор Сарвис излагает основные принципы движения:

Я против всех форм правительства, включая хорошее правительство. Я одобряю консенсус коммуны [10, р. 158] <...> Мы не собираемся устанавливать тиранию большинства в организации. Мы исходим из принципа единодушия. То, что мы делаем, мы делаем все вместе или не делаем совсем. У нас братство, а не законодательная ассамблея [10, р. 157] <.> Мы следуем нашему главному правилу: ненасилие по отношению к человеческим существам [10, р. 158] <...> мы не имеем дело с людьми. Мы выступаем против мегамашины [10, р. 155].

Таким образом, вымышленная банда Разводного Ключа, а вслед за ней и реально существовавшая организация «Земля Прежде Всего!», были движением анархическим, ненасильственным, использующим партизанский метод борьбы -- экологический саботаж.

Экосаботаж (monkey wrenching) является экологической формой луддизма, луддизма во имя дикости. Основные методы monkey wrenching описаны основателями движения «Земля Прежде Всего!» Дэйвом Фоременом и Билом Хэйвудом в практическом руководстве «Экозащита.». В ней описываются различные способы, с помощью которых можно остановить или, по крайней мере, уменьшить масштабы разрушения окружающей среды лесозаготовительными, мелиоративными и другими компаниями. Авторы руководства предлагают новые методы экосаботажа: шипование деревьев гвоздями, обрезание линий электропередачи, методы вывода из строя техники, гнездование деревьев, предназначенных к вырубке, блокирование дорог и многое другое. Все эти методы были опробованы на практике.

Многие активисты, включая самого Дэйва Форемена, оказались за решёткой [15, р. 292-293], но это не остановило экологических луддитов. В годы их активной борьбы правительство и промышленность США теряли ежегодно от действий сторонников экосаботажа от 20 до 25 млн долларов. Дэйв Форемен считал, что экосаботаж, в конце концов, сделает экономически невыгодным для капиталистов нанесение вреда дикой природе [15, р. 307308]. Он утверждал также, что экосаботаж носит ненасильственный характер, так как он направлен на неодушевлённые машины [15, р. 295].

Использование экосаботажа было связано также с недоверием активистов движения к легальным демократическим методам решения проблем. Слишком много времени, по их мнению, уходит на исправление несовершенных законов. Это недопустимо в условиях экологического кризиса, когда каждый день добавляет в список исчезнувших видов животных ещё одно имя. Активисты движения были уверены, что люди имеют право на нелегальные средства борьбы с такими законами. Это был их главный рациональный аргумент в пользу использования экосаботажа [15, р. 298]. Действия экологических луддитов направлены не только на формирование общественного мнения. Они вообще не склонны привлекать на свою сторону СМИ или участвовать в судебных процессах. Их работа носит в основном партизанский характер. Именно поэтому организация «Земля Прежде Всего!» предпочитает использовать экологический саботаж, а не акции гражданского неповиновения [15, р. 292-310].

Российский опыт

В России в конце 1990-х -- начале 2000-х гг. сосуществовали и часто между собой взаимодействовали оба направления либертарного инвайронментализма: социальной и глубинной экологии. Это время было периодом расцвета движения. В одну группу часто входили представители разных направлений, поэтому выделить чисто био- или антропоцентрическую организацию было сложно. В эти годы известные и многочисленные группы «Экозащита» и «Хранители Радуги» устраивали ежегодные летние лагеря протеста в местах строительства и эксплуатации промышленных объектов, опасных для окружающей среды. Часто действия активистов сопровождались театрализованными представлениями, которые порой от ненасильственных методов сопротивления переходили к силовому противодействию полиции. Сочинская группа «Зелёная молния» проповедовала принципы глубинной экологии и активно использовала методы экологического саботажа [3].

Экологический саботаж был «в чести» и у «Эко-партизан» Волгограда и Волжского. Активисты этой подпольной группы использовали популярный среди западных глубинных экологов способ «шипования» подготовленных к вырубке деревьев [9]. Иногда анархисты и радикальные экологи объединяли свои силы. Так, летом 2001 г. в Краснодарском крае прошла общероссийская акция либертарных и экологических групп, направленная против реализации масштабного проекта «Голубой поток» [5].

Появлялись также группы, пытавшиеся реализовать различные либертарные утопии. Так, в Майкопе несколько лет существовала экологическая коммуна «Атши». В начале девяностых годов известный анархист Игорь Мангазеев пытался создать толстовскую коммуну, имевшую в том числе и экологические черты [4]. Радикальное экологическое движение «Хранители Радуги» с 1998 г. реализовывало в городе Касимов Рязанской области проект либертарного муниципализма Муррея Букчина [8].

В настоящее время все эти организации прекратили свое существование. В некоторых городах иногда проявляют свою активность зоозащитники, в лозунгах которых иногда мелькают идеи глубинной экологии [7]. Радикальное движение «Курган - Антиуран» борется с госкорпорацией «Росатом», которое планирует начать добычу урана в Зверино- головском районе [2].

Но акции этих разрозненных и малочисленных представителей радикального инвайронментализма носят спорадический и малозаметный характер. Это движение в России в настоящее время переживает явный спад и стагнацию.

Критика оппонентов

Идеи глубинной экологии подверглись беспощадной критике со стороны учёных, политиков и активистов экологического движения. Индийский философ и эколог Рамачандра Гуа, например, считал глубинную экологию продуктом постиндустриального общества, общества потребления и массовой культуры. Сторонники экософии движутся параллельно этому обществу, не причиняя при этом серьёзного ущерба его экономическим и социальнополитическим основам. Дикая природа, сохраняемая в национальных парках США, по его мнению, является некой рекреационной, эстетической частью общества потребления.

Глубинные экологи, по его мнению, хотят просто расширить границы этой «дикости», оставив без изменения существующую систему. Этим, собственно, и отличались радикальные американские экологи от их соратников из ФРГ и стран третьего мира, которые связывали экономическое благосостояние Запада с беспрецедентной эксплуатацией экономических и экологических ресурсов развивающихся стран. Для населения этих государств правильное использование ресурсов среды обитания является вопросом выживания. Для американских эколуддитов экологическая борьба -- это некая мода или проявление мук совести [13, р. 77-81].

Критиковали глубинную экологию и экофеминистки, которых порой считали «кровными» союзницами экософии. Экофеминистки смотрят в самую бездну глубинной экологии и находят там много неприемлемых для них концепций. Глубинные экологи, по мнению этих оппонентов, гендерно- нейтральны. Они критикуют антропоцентризм за его человеко-центрированность (human-centeredness), в то время как корнем господства человека над природой и над другими людьми является андроцентризм -- мужчино-центрированность. Не исключая женщин из круга антропоцентризма, глубинные экологи косвенно обвиняли их во всех бедах, которые принёс с собой антропоцентричный патриархат. Мужчины привели человечество к экологической катастрофе! Именно на этом утверждении, по мнению феминисток, необходимо строить весь биоцентрический дискурс [11, р. 9-25].

Критиковали биоцентрическую концепцию также сторонники экологически ориентированного социального равенства. Экоанархист Муррей Букчин называл сторонников глубинной экологии антигуманистами и экологами-мистиками, которые уверяли всех в необходимости «принятия пассивным человечеством подчинённого положения по отношению к природе» [1, с. 32]. Экософия, по его мнению, пытается растворить социальную эволюцию в эволюции природной. Она стремится «утопить культуру в природе, в оргии иррационализма, теизма, мистицизма, уравнять человека и простое животное, распространить придуманные «природные законы» на послушное человеческое общество» [1, с. 37].

Конечно, дикость даёт людям чувство свободы, плодовитости природы. Она прививает людям любовь к нечеловеческим формам жизни и развивает эстетическое чувство восхищения естественным порядком [1, с. 139]. Но она может привести и к отрицанию человеческой природы, интровертному отречению от социального общения, ненужному противопоставлению дикости и цивилизации... Человечество, независимо от своих внутренних конфликтов между угнетателем и угнетаемым, смешивается в единое целое, как один «вид», оказывающий пагубное влияние на первобытный, предположительно «невинный» и «этичный», естественный мир [1, с. 140].

Глубинная экология, таким образом, переворачивает угнетение с ног на голову, не меняя при этом сути проблемы. Впрочем, Муррей Букчин так же, как и глубинные экологи, пытался ответить на основополагающие вопросы современности: способно ли человечество интегрироваться в процесс естественной эволюции, и как оно может это сделать? Отвечая на этот вопрос, он использовал гуманистический подход в построении своей концепции социальной экологии или, как он её ещё называл, экоанархизма.

В едином порыве

Глубинная экология обогатила общечеловеческую культуру двумя основными понятиями: самореализацией и биоцентрическим равенством. Гуманоидальный эгоизм и порожденный им утилитаризм осуждаются. Право на самореализацию и самосовершенствование получают все живые организмы и неорганические ландшафты. Они обладают внутренней ценностью наравне с человеком и являются неотделимыми частями Целого. В едином порыве биоландшафтное содружество движется к гармонии и процветанию. Человечество умерит свои аппетиты. Развитие новой цивилизации на принципах глубинной экологии станет развиваться согласно новой экологически-ориентированной стратегии, предполагающей минимизацию воздействия человеческого хозяйствования на иные биовиды и ландшафты. Человек изменит свою сущность: теперь он должен не просто адаптировать окружающую среду к своим потребностям, он должен изменять мир с учетом интересов и ценностей всех членов биосферы.

Только в этом случае он достигнет своей зрелости. Новые биоцентрические запреты и табу, обогащенные принципами безвластия, ненасилия и полифонической самоорганизации, позволят изменить ход и характер научно-технической революции. Эта революция создаст условия для столь вожделенной минимизации воздействия человеческой цивилизации на Природу. Будет создано энергетическое изобилие (термоядерный синтез). Борьба за энергетические ресурсы канет в Лету. Освоение Солнечной системы позволит создать условия для решения проблемы доступа к минеральным ресурсам. ИТР позволит решить проблему перенаселенности человечества без необходимости контроля рождаемости.

Человечество покинет пределы Земли и начнет создавать новые обитаемые миры в космическом пространстве. Земля превратится в огромный заповедник. Перейдя к новой культурной парадигме и новым императивам, человек получит право на колонизацию и преображение Вселенной. Несомненно, что в этой колонизации и всемирном самосовершенствовании примет участие также доселе страдавшая от векового угнетения скотина, которой человеком тоже быть охота. Фантазии хилиастов и глубинных экологов обретут реальные черты: Совет Всех Существ предстанет во всем своем анархо-биокосмическом блеске!

этика земля радикальный экологизм

Литература

1. Букчин М. Реконструкция общества. На пути к зелёному будущему / Муррей Букчин. -- Нижний Новгород: Третий путь, 1996. -- 195 с.

2. Волков Н. Президент Российского Зеленого креста поставил на место курганских «антиуранщиков» // ИА KURGAN.RU.

3. «Зелёная молния» наносит удар! / Война за природу... мировая! // Автоном. -- М., 2000. -- № 13, апр. -- авг. -- С. 2.

4. Мангазеев И.А. «К райской жизни -- в толстовской коммуне!» // Ан-Пресс: Бюллетень. -- 1993. -- № 49, ноябрь.

5. Наше сопротивление «проекту века» газопроводу Россия- Турция «Голубой поток» // Автоном. -- М., 2001. -- № 17, авг. -- дек.

6. Сид Д., Мэйси Д., Флеминг П., Наэсс А. Думая, как гора. На пути к совету всех живых существ. -- М.: Голубка, 1992. -- 126 с.

7. Филимонова Т Зоозащитники рассказали о сорванной раздаче листовок перед матчем в Волгограде / Татьяна Филимонова // ИА «Кавказский узел»

8. Ященко В.Г. Телевизионная новелла «Мещанин в анархизме» (видео)

9. Ященко В.Г. Видеосюжет «Лесная герилья в Волго-Ахтубинской пойме» (видео)

10. Abbey, Edward. The Monkey Wrench Gang. -- N.Y.: Avon Books. 1976. -- 387 p.

11. Fox, Warwick. The Deep Ecology -- Ecofeminism. Debate and Parallels // Environmental Ethics / University of North Texas. -- 1989. -- № 1. -- P. 5-26.

12. Frodeman, Robert. Radical Environmentalism and the Political Roots of Postmodernism: Differences that Make a Difference // Environmental Ethics / University of North Texas. -- 1992. -- № 4. -- P. 307-319.

13. Guha, Ramachandra. Radical American Environmentalism and Wilderness Preservation. A Third World Critique // Environmental Ethics / University of North Texas. -- 1989. -- № 1. -- P. 71-83.

14. Leopold A. A Sand County Almanac with Essays on Conservation from Round River. -- N. Y.: Ballantine Books, 1989. -- 296 p.

15. Martin, Michael. Ecosabotage and Civil Disobedience // Environmental Ethics / University of North Texas, 1990. -- № 4. -- P. 291-310.

16. Quigley, Peter. Rethinking Resistence: Environmentalism, Literature and Poststructural Theory // Environmental Ethics / University of North Texas. --1992. -- № 4. -- P. 291-306.

17. Zimmerman M.E. Toward a Heideggerean Ethos for Radical Environmentalism // Environmental Ethics. -- University of North Texas, 1983. -- № 2. -- P. 99-131.

Размещено на Allbest.ru