Летопись русской мысли

Размещено на http://www.allbest.ru/

Летопись русской мысли

Леонид Галич

Трудно сказать, хорошо это или плохо, что американскому, а заодно и канадскому, английскому, австралийскому и южно-африканскому читателю дается в руки превосходно написанная, отлично изданная, толстая (в 416 большого формата страниц) книга, поставившая себе целью изложить сущность и историю русской философии Речь идет о первом издании книги Н. О. Лосского на английском языке, которое насчитывало 416 страниц: Lossky N. O. History of Russian Philosophy. -- New York: International University Press, 1951. -- 416 p.

С 1909 по 1918 гг. Л. Е. Галич (Габрилович) преподавал в должности приват-доцента на кафедре философии историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета (на этой же кафедре работал с 1900 г. приват-доцентом Н. О. Лосский, с 1916 г. -- профессором)..

Прежде всего самый термин «русская философия» может пониматься двояко. Он может просто и скромно означать: «вот что думали, говорили и писали у нас в России по вопросам философии». Но его можно толковать и с некоторым национальным самопревознесением, например, в таком тоне и смысле: «вот какую особую, нигде в других странах не виданную, небывалую систему философии создали мы, русские люди». Есть простой, скромный историзм «правдивых сказаний», как у Пушкинского Пимена и есть историзм мессианический и кичливый, как например, у Тютчева. Простота всегда лучше напышнености и скромность всегда лучше заносчивости. Эти замечания очень рекомендуется держать в уме, когда выступаешь перед иностранцами. Именно для просвещения иностранцев добросовестный и беспристрастный Пимен самый подходящий летописец. Если же историк заранее задался целью показать, что его страну умом не понять и аршином не измерить, что у нее особенная стать и что ее можно постигать только верой, -- едва ли убедит и очарует иностранцев такой историк. Кому захочется быть заранее обреченным всего только на вторые и третьи роли?

Об авторе «History of Russian Philosophy» я уже говорил и с полным признанием говорил на столбцах «Нового Русского Слова». Профессор Лосский не только очень талантливый философ, но и один из лучших слышанных мною лекторов. Дар изложения у него, пожалуй, столь же большой, как дар угадывания и разгадывания. Я не согласен ни с его пониманием Канта, ни, особенно, с его пониманием Спинозы. Но я никогда не забуду, как застав меня когда-то очень уже теперь давно, в университетской лектории, где я готовился к очередной моей лекции по философии математики, он пригласил меня на свою лекцию о Спинозе*. Читал он в тот день как раз после моей лекции. Покончив с моими мнимыми квадригами на бесконечно удаленной плоскости, инвариантность которых создает проективную метрику и позволяет обосновать три так называемых элементарных геометрии, я прошел не то в 9-ую, не то в 13-ую аудиторию и получил острейшее удовольствие, которого не забыл и до сих пор, спустя почти 40 лет. Так увлекательно читал Лосский о Спинозе. И была порождена эта увлекательность прежде всего добросовестнейшим изучением предмета и простотой, ясностью, точностью и опять-таки редкой добросовестностью его изображения. Когда прошли два часа, я горько пожалел только о том, что лекция не продолжалась три или четыре часа. А повторяю: с заключениями Лосского я был совершенно не согласен и в моей нежной любви к Спинозе было много элементов жалости и горестного сострадания, которые легко могли показаться Лосскому ни на чем достоверном не основанными аберрациями. Не берусь сказать, кто был прав. Я своих мнений и чувств не переменил. Думаю, что и Николай Онуфриевич тоже. Но должен еще один раз повторить, что был он одним из лучших лекторов, каких я когда-либо слышал.

И вот такой необыкновенно одаренный и беспримерно добросовестный человек берется за написание «Истории русской философии» да еще и на английском языке. Это, как хотите, событие. До сих пор плохо известны культурному Западу наши философские усилия. Во Франции кое-что слышали о Владимире Соловьеве, а в последнее время о Бердяеве и Шестове. В Германии о Владимире Соловьеве знают несколько больше, почти все главные сочинения того же Лосского переведены и читаются специалистами, переведены и тоже читаются (но уже публикой) и почти все книги Шестова. В Англии сочинения Лосского переводились с 1908 года, о Владимире Соловьеве слышали и Бердяев именно среди британских читателей имел наиболее шумный и блестящий успех -- прибавлю тут же: вполне заслуженный успех. Но полной картины того, как в России размышляли и философствовали и о чем у нас размышляли и философствовали, нигде на Западе не было и нет. Вот этот-то обидный пробел и должна была заполнить «History of Russian philosophy» профессора Н. О. Лосского.

Книга написана с редкой добросовестностью, как все, что когда-либо писал Лосский. Смотрю на библиографические указания и думаю: Боже мой, сколько пришлось прочесть Николаю Онуфриевичу, чтобы написать эту книгу! Читаю и поражаюсь: содержание большинства цитируемых им книг он излагает, хотя и разумеется, сокращенно, но точно и почти не упрощая. Вот как он излагал учение Спинозы в той, памятной мне лекции, которую с таким наслаждением прослушал я почти сорок лет тому назад.

Спрашивается, получит ли иностранец, внимательно прочитавший книгу Лосского, точную картину того, что делалось в философской области у нас в России, т. е. как и о чем у нас философствовали? Скажу прямо: нет, не получит. Почему? Потому что 416 большого формата страницы распределены с некоторой предвзятостью. Например, русской субъективной школе Михайловского и Лаврова -- течению чрезвычайно оригинальному и уже конечно чрезвычайно русскому, уделено всего несколько страничек, а такому своеобразному мыслителю как Лев Шестов -- и того меньше, -- одна единственная страничка. А вот Л. П. Карсавину, которого я очень люблю и во многих смыслах высоко ставлю, но который по существу интересный историк, заглянувший в философию в гости, на огонек, -- тому отведено в 16 раз больше места чем Шестову, больше печатного листа (стр. 288-314). 7 страниц уделены интуитивисту Лосеву, который при всех его достоинствах едва ли может сравниться с Михайловским (тому отведены ровно 2 странички!), с Чаадаевым (4И страницы) или с Герценом (2%страницы!).

Как ни люблю я Льва Платоновича Карсавина, я все-таки никак не могу допустить, чтобы в истории русской мысли он занимал в 8 раз больше места, чем Герцен, в 4 раза больше места, чем Михайловский. Лосева я не знаю ни лично, ни по его произведениям, но сомневаюсь, чтобы в истории русской мысли он занимал в 3Ц раза больше места, чем Михайловский, и 7 раз больше места чем Лев Шестов.

Статистика эта ясно показывает, что, прочитав добросовестнейшую и мастерски написанную книгу профессора Н. О. Лосского, иностранец едва ли составит себе точное и верное впечатление об удельном весе русских философских течений и русских мыслителей. Конечно, заслуживает внимания и интереса о. Сергий Булгаков, которому Н. О. Лосский посвятил сорок страниц (192-232). Но неужели же удельный его вес в 16 раз больше чем удельный вес Герцена и почти в сорок раз больше чем удельный вес Бакунина (стр. 59-60, по полстраницы на каждой).

Книга Н. А. Бердяева «Русская Идея» гораздо, конечно, фельетоннее чем «История русской философии» Н. О. Лосского. Но прочитав Бердяевский фельетон (к тому же и почти сплошь с играющей увлекательностью написанный), получаешь хотя и не беспристрастную, но воспроизводящую хотя бы приблизительно верные пропорции картину русской мысли. Получилось это потому, что любовь и нежность Бердяева ко всем богатствам и обаяниям культуры сильнее, чем его кастовая привязанность к облюбованной им школе и доктрине. Поэтому он всегда ближе к действительности, чем люди с менее острыми аппетитами. Он Чаадаева за Лосева не отдаст и Герцена не сразу и не всецело променяет на о. Сергия Булгакова. «Русскую Идею» Бердяева, снабдив ее толковыми примечаниями и предпослав ей историческое предисловие, следовало бы переиздать на трех главных европейских языках. Хотя книга эта, по существу, и тенденциозна, но, повторяю, пропорции в ней не очень нарушены. И тогда, может быть, легче приблизиться к правде в фельетоне, чем в компендиуме.

В книге Лосского есть превосходные главы, хочется даже сказать превосходнейшие главы. С блестящим мастерством изложены мысли Бердяева. Очень хорош очерк об о. Павле Флоренском -- «русском Леонардо да Винчи». Добавим из осторожности «почти». Очень выпукло, сгущено и убедительно изложил автор и собственную свою доктрину -- интуитивизм. Замечу кстати, что самого себя пересказывать совсем не такая легкая задача. Вообще, если рассматривать каждое звено книги в отдельности, ни одному нельзя отказать в точности и правдивости. Беда только в том, что одним мыслителям уделено много внимания и любви, а другим мало и даже, как любил говорить Достоевский, «слишком уже мало». Явно есть любимые и постылые. философия лосский богословский

Чаадаев, Герцен, Михайловский постылые, о. Павел Флоренский, о. Георгий Флоровский, о. Сергий Булгаков -- любимые. Любимчик и Л. П. Карсавин, полу-любимец С. Л. Франк. История получилась субъективная. Иностранцам приходится рассматривать русскую философию с точки зрения предвзятых симпатий. Что пользы, что изложение каждого движения мысли почти во всех случаях точное и правдивое. Субъективность заключается в дозировке: на сорок единиц о. Сергия Булгакова 2 единицы Герцена, 4 единицы Чаадаева, 2 единицы Михайловского, 1 единица Шестова.

Иностранцы будут судить по дозировке. И получится у них о структуре и характере русской мысли представление далеко не объективное.

Н. О. Лосский человек настолько высокой и, я бы даже сказал, редкой научной добросовестности, что я свободно высказываю ему эти замечания. У меня даже есть некоторая надежда, что он во втором издании (если будет таковое, что, думаю, вполне вероятно) исправит и уравновесит дозировку. Ведь вот же в Бердяевской «Русской Идее» она совсем другая. И даже в достаточно субъективной и достаточно предвзятой истории русской философии о. Зень- ковского Льву Шестову уделена целая глава, а не одна рассеянная страничка. Та школа мысли, к которой лежит сердце Н. О. Лосского -- явление само по себе большое и значительное, хотя и, думается мне, по существу вовсе не русское. То, что например было во Владимире Соловьеве своего, оригинального, самобытного, никак не относилось к систематической философии, и выражено оно не в трактатах, а в таких вольных и несистематических этюдах, как «Смысл Любви», «Три Разговора», «Богочеловеческий процесс»Речь скорее всего идет о работе В. С. Соловьева «Чтения о Богочеловечестве». и т. д.

Систематические и как бы профессионально философские элементы в произведениях Соловьева явно пришли от Шеллинга и Баадера. Оттуда же взял (Н. О. Лосский говорит «позаимствовал» -- «borweb»В тексте скорее всего опечатка и имеется в виду слово «borrow».) свои неполные идеи и Н. А. Бердяев, да конечно и все «русские философы» в узком смысле слова. Любопытно, что сам Н. О. Лосский в этом смысле гораздо самобытнее и оригинальнее. Его интуитивизм не заимствован ни из какого немецкого источника. В нем есть сродство с некоторыми средневековыми учениями, но, конечно, Н. О. Лосский пришел к своему онтологическому интуитивизму совершенно независимо, -- разве издали повлиял на него Мальбранш, по которому все, что мы видим и испытываем, мы видим и испытываем не в своей субъективности,а в Боге.

Еще одно последнее замечание. В двух местах своей «Истории русской философии» Н. О. Лосский прямо полемизирует с излагаемыми им философами. Историк, кажется мне, не имеет права это делать. Субъективизм книги Н. О. Лосского от этого как бы еще более заостряется. В одном случае Лосский критикует некоторые выводы и догадки своего единомышленника Франка. Это как бы дело семейное -- «спор славян между собой». Но Н. О. Лосский совсем уже резко и даже беспощадно критикует в своей «Истории» самого, вероятно, оригинального и плодотворного русского мыслителя Н. Ф. Федорова, того самого, которого Достоевский, Толстой и Владимир Соловьев в один голос признали своим учителем и вождем. Н. О. Лосский критикует Федорова с точки зрения ходячих богословских рассуждений. Критику эту больно и обидно читать и было бы лучше, если бы она не дошла до иностранцев.

Размещено на Allbest.ru