Философия хозяйства классических евразийцев

Размещено на http://www.allbest.ru/

Философия хозяйства классических евразийцев

Классическое евразийство является пореволюционным философским направлением, идейно-теоретическим течением, оформившемся в послеоктябрьском зарубежье в 1920-е гг. Его участниками были молодые, полные жизни и энтузиазма ученые, которых объединило чувство отверженности собственной Родиной: они были вынуждены покинуть Россию, быть изгнанниками своей страны, любовь к которой пронесли через всю жизнь. Научные интересы классических евразийцев лежали зачастую в кардинально различных плоскостях, что обусловило полидисциплинарность и многогранность евразийского течения. Кроме четырех основоположников - географа и экономиста П. Н. Савицкого, этнографа и лингвиста Н. С. Трубецкого, философа и богослова Г. В. Флоровского, искусствоведа П. П. Сувчинского, - к движению в разные годы примыкали такие выдающиеся мыслители своего времени, как философ и историк Л. П. Карсавин, правовед Н. Н. Алексеев, историк Г. В. Вернадский, публицисты и философы В. Н. Ильин, А. В. Карташев, историки и литературоведы Д. П. Святополк-Мирский и В. П. Никитин, писатели Э. Хара-Даван, В. Н. Иванов и многие другие. Несмотря на столь широкий диапазон областей научного знания, которые охватило классическое евразийство, можно констатировать, что евразийцы смогли создать органичное и неординарное учение, своеобразный теоретический синтез наук, «евразийское россиеведение».

Как и в любом другом направлении, в классическом евразийстве были вопросы, в решении которых у участников существовали разногласия. Классическое евразийство было очень противоречивым течением, и его представители нередко не сходились во мнениях (порой они были полярно противоположными), что впоследствии привело к расколу движения. Как отмечает, М. А. Маслин, ошибочно было бы признавать существование «единой парадигмы» евразийства и вернее было бы говорить о философии каждого евразийца в отдельности [5, с. 15]. Но, тем не менее, в рамках классического евразийства существовала единая линия, на основании чего мы и говорим о существовании этого направления. Всех классических евразийцев объединяла цель, определенная изначальной установкой: обоснование существования России-Евразии как целостного и единого государства, государства особого во всех отношениях [4, с. 111].

Актуальность изучения философии классического евразийства в настоящее время обусловлена в первую очередь появлением неоевразийских доктрин, содержание которых порой сильно отличается от взглядов «классиков» евразийства. Не последняя роль принадлежит назревающей необходимости в новых моделях общественного развития, содействующих увеличению жизнеспособности российского социума.

Евразийские мыслители писали о себе в одном из программных документов: «Евразийство утверждает себя прежде всего как система мировоззрения и действия» [3, с. 288]. Классические евразийцы действительно явились создателями нового мировоззрения. Они не принимали призывов возвращения к старому режиму, к возрождению России из пепла, полагая, что ее будущее должно быть построено на новых социальных основаниях, и представили миру свой проект будущей России-Евразии. По их замыслу, Россия должна быть особым культурным миром, свободным от навязываемых ему стереотипов западноевропейской культуры. Согласно евразийцам, Россия не является ни Востоком, ни Западом, ни Европой и ни Азией, она есть созданное русским народом евразийское месторазвитие как некоторый синтез, взаимовлияние историко-социальных особенностей населяющих его народов и географических условий среды их обитания. Именно вследствие особого географического положения, с точки зрения евразийцев, Российско-Евразийскому миру и свойственна его уникальность как мира единого в хозяйственном и культурном, национально-лингвистическом отношении.

Хозяйственно-экономическая сфера социального проекта евразийцев также является обоснованием уникальности и целостности России-Евразии и, в свою очередь, имеет под собой философско-нравственные основания. Ее проективные разработки в рамках классического евразийства велись главным образом П. Н. Савицким и Н. Н. Алексеевым.

Евразийцы поддерживают позицию С. Н. Булгакова, который утверждает, что сфера экономики - это сфера только удовлетворения материальных потребностей, и она существенно отличается от сферы собственно хозяйства, где главное - это потребности духа. «Человек есть воплощенный дух и одухотворенная плоть, духовно-материальное существо, и потому в его жизни не может быть проведено точной грани между материальным и духовным», - писал Булгаков [2, с. 217]. Феномен хозяйства следует изучать в рамках философской науки, поскольку именно в рамках философии здесь будут учитываться и материальная стоимость вещи, и ее духовная значимость и ценность.

Позиция П. Н. Савицкого в сфере социально-экономического устройства России-Евразии исходит из общего для всех классических евразийцев утверждения о превосходстве нравственности, морали и религии. Мыслитель принимает постулаты «подчиненной экономики», подчеркивая «как нечто необходимое и должное связь удовлетворения наших экономических потребностей с общими началами нравственности и религии» [6, с. 85]. Евразийцы ставят интересы общественные выше интересов личности, утверждая, таким образом, служение всех и каждого «общему делу». Сфера экономики не должна быть только лишь сферой личной наживы, где главное - это прибыль и материальная выгода. Она должна быть не целью в себе, а лишь средством для достижения духовного процветания человека. Экономический строй государства должен обеспечивать справедливость и средний достаток для каждого гражданина. Государство, согласно евразийцам, должно создать такие условия жизни людей, чтобы упредить беспредельное приобретательство, непомерную жадность и эгоизм. Но методы, которыми это будет осуществляться, не могут быть насильственными. У народа должен быть внутренний стимул для того, чтобы отрицать непомерное стремление к наибольшей прибыли, люди должны руководствоваться духовно-нравственными посылками при принятии решений. «Экономическое строительство должно обеспечить жизнь трудящихся, а эта жизнь может быть подлинно осмысленной лишь в том случае, если она направлена на служение высшим духовным ценностям» [3, с. 296].

Но, учитывая все положительные моменты обобществления, классические евразийцы следуют утвержденному в их метафизических изысканиях принципу соборности как органического единства целого, в котором все направлено на достижение блага целого, и проводят в сфере экономики личное начало. П. Н. Савицкий, размышляя над понятием личности в экономике, выводит на авансцену хозяйствующую личность. И в этом смысле он четко разделяет область экономики и философии хозяйства, разграничивая такие понятия, как «предприниматель» и «хозяин». Предприниматель, или «человек экономический» - “homo economicus”, всегда следует выработанному еще в рамках старой классической школы политической экономии принципу - получить наибольший доход при наименьших затратах. По своей природе - это эгоистическое устремление, но в рамках экономических взаимоотношений вполне оправданное. «Духовная сущность» «экономического человека» как раз и заключается в проведении в жизнь экономического принципа, руководствующегося экономическим эгоизмом. Хозяин - это тот, кого отличает хозяйское отношение к хозяйству, т.е. он руководствуется не только экономически обоснованными импульсами получения дохода, он прежде всего дорожит своим делом, людьми. «Хозяин же есть именно только духовно-хозяйственная сущность», - утверждает П. Н. Савицкий [7, с. 218].

Хозяин стремится «сохранить, укрепить и расширить полноту функционирования и полноту развития того живого и ощутимого целого, той одухотворенной системы людей и вещей, в качестве которой хозяин воспринимает свое хозяйство; в отношении к этому хозяйству самое получение большего дохода хозяин рассматривает как одно, в ряду прочих, из проявлений полноты функционирования и полноты развития...» [Там же, с. 219].

Хозяин, действующий по-хозяйски, согласно П. Н. Савицкому, соотносится с понятием «добрый хозяин». Он олицетворяет идеальный тип хозяина в философии хозяйства евразийцев. Им может быть человек глубоко альтруистичный, для которого доход и прибыль не выступают в качестве главных мотивирующих факторов в ведении хозяйства. Он заботится не просто о своем хозяйстве, но и о материальном благополучии своих работников, ставя одной из своих целей их полное довольство, «без достижения такой цели ему как бы хозяйство не в хозяйство; ради нее он готов нести жертвы за счет своих доходов» [Там же, с. 220]. Для «доброго хозяина» основной показатель его работы - это духовное, моральное удовлетворение, а не материальные блага (хотя интересы дохода им не отрицаются). Таким образом, классические евразийцы взывают к человечности и человеческому отношению к другим людям, противопоставляя своего хозяина как символ русской, бескорыстной души западному, капиталистическому предпринимателю.

Во главу угла евразийцы ставят другой, отличный от принципа западного экономизма принцип - принцип «хозяйского ценения хозяйства», заложенный, как отмечает П. Н. Савицкий, в саму природу человека. Этот принцип провозглашает мир абсолютных ценностей в бездушной системе экономических отношений. Он выступает связью между относительными ценностями и ценностями вечными, абсолютными, такими как любовь, дружба, справедливость и др. В принципе «хозяйского ценения» классические евразийцы воплощают принцип соборности, который проявляется в обществе как идея служения.

Хозяин и хозяйство - это своеобразные части единого целого, неотделимые и органически связанные между собой. Поведение хозяина должно быть высоконравственным: им должны руководить долг и совесть. Абсолютно недопустимым, по мнению классических евразийцев, является смешение собственно «хозяйных категорий» и экономического учения. Чистый «экономический эгоизм» следует умерить, утверждает П. Н. Савицкий. Он может быть свойственен только «экономическому человеку», следующему «экономическому принципу». Истинного хозяина должно характеризовать «хозяйское ценение». Получается, что «добрый хозяин», служа своему хозяйству, таким образом, служит и всему общественному целому, и его благосостоянию.

«Хозяйское ценение хозяйства» в классическом евразийстве имеет под собой религиозное обоснование. Хозяйствующая личность способна стать «добрым хозяином» благодаря проявлению своих религиозных чувств. При этом религиозные начала распространяются в хозяйственной деятельности посредством личного начала.

Исходя из нравственных установок, решается в классическом евразийстве и вопрос о собственности. Н. Н. Алексеев, разрабатывая учение о функциональной собственности, также стоит на позиции социального служения. Он полагает, что институт частной собственности должен быть подвергнут ряду необходимых изменений. Собственность должна приобрести функциональное значение. Владение собственностью не безусловно, оно не представляет собой естественного права человека, оно относительно и зависит от волеизъявления других людей. Это означает, что владение собственностью должно регулироваться государством во благо этого общественно-государственного целого. Государство должно поставить перед собственником социально определенные задачи, придав институту собственности функциональный характер, так, чтобы собственность использовалась в интересах государственного целого. «Необходимо принципиальное же признание государством своей обязанности охранять право индивидуального владения, конечно, при условии выполнения связанных с ним обязанностей, право индивидуума на государственно-полезный и предполагающий владение труд» [1, с. 410]. Таким образом, преобразования, касающиеся в социальном проекте евразийцев частной собственности, не исключают ее как таковую, но ведут к тому, что владение ее будет направлено в первую очередь на пользу государственного целого, на удовлетворение его определенных социальных потребностей.

Проводя личное начало в хозяйственно-экономической сфере как начало творческое, поддерживающее развитие хозяйства, классические евразийцы не исключают определенного функционального значения и общественного, государственного начала. Так, П. Н. Савицкий говорит о «хозяине-обществе», выступающем в качестве контролирующего индивидуального хозяина органа. Евразийцы утверждают органическое сосуществование личного и общественного начал, при этом не принимая ни капиталистическую, ни социалистическую системы, и предлагают плановую государственно-частную систему хозяйства. Государственночастная система евразийцев также выступает проявлением принципа соборности: в ней органично сочетаются целое и частное, общее дело и личная автономия. Такая система оправдана и с нравственной стороны, поскольку она сочетает в себе государство труда и общего дела с хозяйственным самоопределением личности, а также и с чисто экономической точки зрения.

Подводя итоги, можно сказать, что классические евразийцы действительно разработали не просто экономическое учение, но философию хозяйства, которая явилась органичной частью всей философской доктрины классических евразийцев. Она имеет под собой философско-нравственный фундамент и проводит в жизнь принцип соборности, воплощающийся в социуме как социальное служение благу целого - благу государства, посредством чего евразийцами обосновывается единство государственного целого. Философия хозяйства классических евразийцев, таким образом, является отражением одной из особенностей русской философской мысли, связанной с преимущественным значением общественных и государственных интересов по сравнению с интересами индивидуальной личности.

социальный философский течение

Список источников

1.Алексеев Н. Н. Современное положение науки о государстве и ее ближайшие задачи // Русский народ и государство / сост.: А. Дугин, Д. Тараторин; вступ. ст. А. Дугина. М.: Аграф, 1998. С. 386-624.

2.Булгаков С. Н. Философия хозяйства. М.: Институт русской цивилизации, 2009. 464 с.

3.Евразийство: декларация, формулировка, тезисы // Вестник Челябинского университета. Серия 10. Востоковедение. Евразийство. Геополитика. 2003. № 2 (3). С. 282-306.

4.Исаева О. С. Обоснование целостности и единства Российско-Евразийского мира в социальном проекте классического евразийства // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Гуманитарные науки. 2014. № 1 (29). С. 109-120.

Размещено на Allbest.ru