Мультикультурализм как идеология глобального капитализма

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

МУЛЬТИКУЛЬТУРАЛИЗМ КАК ИДЕОЛОГИЯ ГЛОБАЛЬНОГО КАПИТАЛИЗМА

Яркеев Алексей Владимирович, к. филос. н., доцент

Удмуртский филиал Института философии и права Уральского отделения Российской академии наук alex_yarkeev@mail.ru

В предлагаемой статье проблематизируется существование глобального капитализма в качестве «постидеологического» типа общественного устройства. Утверждается, что в действительности идеология в современном обществе продолжает существовать и функционирует как попытка в смещенной форме снять внутренние противоречия глобального капитализма путем их объективации в рамках мультикультуралистского проекта, который на пределе своей реализации оборачивается этнокультурным фундаментализмом.

Ключевые слова и фразы: глобализация; идеология; мультикультурализм; глобальный капитализм; идентичность; этничность; политика; культура; национальное государство.

глобальный капитализм общественный мультикультуралистский

In the article the problem of global capitalism existence as the “post-ideological” type of society organization is considered. It is stated that in fact in modern society ideology continues its existence and functions as an attempt to overcome the internal contradictions of global capitalism in a deposed form by their objectification within the limits of the multicultural project, which turns into ethno-cultural fundamentalism at the breaking point of its realization.

Key words and phrases: globalization; ideology; multiculturalism; global capitalism; identity; ethnicity; politics; culture; national state.

В свое время Э. Дюркгейм, характеризуя органическую солидарность современных обществ в отличие от механической солидарности обществ традиционных, выдвинул парадоксальный тезис, гласящий, что чем выше степень социальной дифференциации, тем больше социальная интеграция. В наши дни это положение, скорее, имеет «перевернутый» вид: чем выше интеграция, тем больше дифференциация. В современных теоретических исследованиях проблем, связанных с мировой социально-экономической и политической интеграцией, устойчиво закрепился термин-неологизм «глокализация», фонетически и семантически фиксирующий единство процессов универсализации и партикуляризации: на фоне глобализации вместо ожидаемого исчезновения региональных отличий происходит их сохранение и даже усиление.

По мнению Э. Гидденса, глобализация приводит к возрождению локальных культурных идентичностей. Мир рушащихся традиций порождает фундаментализм: «Идет ли речь о религии, этнической идентичности или национализме - они ищут прибежище в обновленной и “очищенной” традиции, а зачастую и в насилии» [1, с. 20]. Содержание XXI века будет определять конфликт между фундаментализмом и космополитической толерантностью. Под глобализацией Э. Гидденс понимает только частичную «вестернизацию» мира, так как она сопровождается «колонизацией наоборот», то есть обратным влиянием стран, не относящихся к Западу, на развитие событий в западных странах.

Одно из характерных для процессов глобализации следствий связано с размыванием традиционных идентичностей и способов социальной идентификации, замещающихся возникновением феномена «ускользающей» идентичности. Нехватка идентичности в глобализированном обществе провоцирует ее восполнение через поиск, который чаще всего реализуется под лозунгом «возврата» к традиционным структурам социального: назад к этническим корням, к религиозности, культурной самобытности. Иными словами, в качестве предельного основания (своеобразной «точки отсчета») для обретения устойчивой идентичности утверждается нечто такое «естественное», что невозможно преодолеть [7]. Симптомом этого процесса является то, что С. Хантингтон назвал «столкновением цивилизаций»: крушение идеологических способов идентификации после холодной войны приводит к обострению противоречий и конфликтов на почве культурных различий [5, с. 12]. Глобальная политика начала выстраиваться вдоль новых линий - культурных. Для людей, которые ищут свои корни, полагает С. Хантингтон, ссылаясь на многовековой культурно-исторический опыт восприятия мира в категориях «своих» и «чужих», важны враги, и наиболее потенциально опасная вражда всегда возникает вдоль «линий разлома» между основными мировыми цивилизациями. Наиболее важными между людьми становятся уже не идеологические, политические или экономические различия, а культурные. Не определившись со своей идентичностью, люди не могут использовать политику для преследования собственных интересов. В этом новом мире локальная политика становится политикой этнической, а глобальная - политикой цивилизаций. Прежние общества, объединенные «искусственной» идеологической идентичностью, начинают распадаться по этническим и конфессиональным «швам» (как, например, бывший Советский Союз, Югославия, Босния); с другой стороны, люди, разделенные идеологией, но обладающие культурным родством, начинают объединяться (например, Германия).

В противоположность «культурализации политики» в концепции С. Хантингтона С. Жижек предлагает сменить точку зрения и обратить внимание на «политизацию культуры». По его мнению, суть «культурализации политики» состоит в придании антикапиталистическому недовольству идеологической формы «столкновения цивилизаций», поскольку, согласно точке зрения С. Хантингтона, в новом мире конфликты будут происходить не между социальными классами, бедными и богатыми, а между группами различной культурной идентичности. Этот тезис, отмечает С. Жижек, заставляет нас обратиться к старой марксистской трактовке антисемитизма как мистифицированного (замещенного) антикапитализма, когда капиталистическая эксплуатация понимается как результат еврейского влияния [2, с. 84]. Вопреки распространенному мнению, что мы будто бы живем в постклассовом и постидеологическом обществе, С. Жижек считает, что сегодня культурная война есть классовая война в замещенном виде. То есть экономика посредством политики «выражает» себя в сражениях, ведущихся на поле культуры [6].

В работе С. Хантингтона есть высказывания, которые, по сути, носят саморазоблачительный характер. Например: «На более высоком уровне конфликты между бедными и богатыми маловероятны, потому что, за исключением особых обстоятельств, бедным странам не хватает политического единства, экономического потенциала и военной мощи для того, чтобы бросить вызов богатым государствам» [5, с. 31]. Смысл этой фразы, в общем-то, неявно сводится к тому, что Америка может объявить зоной своих национальных интересов любую слабую по сравнению с ней страну (где, скажем, имеются запасы нефти) и подвергнуть ее военной оккупации под видом «миротворческой миссии» во имя прав человека, установления «национального примирения».

В пику таким работам «антиглобалистские» исследования (например, работы Н. Кляйн) разоблачают неолиберальную глобальную экономику, срывают покров с идеологии «свободной торговли» и глобализации, маскирующей преступный заговор по приватизации войн и катастроф для захвата общественного достояния немногочисленной группой олигархов. Каждая новая катастрофа глобального масштаба сопровождается сегодня триумфом частного капитала. Такую тактику Н. Кляйн называет «доктриной шока»: использование «шокового состояния» народов и государств, возникающего в результате массовых общественных потрясений - войн, террористических атак, природных катаклизмов - для реализации (и легитимации) непопулярных экономических мер, известных как «шоковая терапия» и ведущих к утрате идентичности [4]. Так, сегодня, например, Греция становится одним из таких «испытательных полигонов» для обкатки и установления новой социально-экономической модели с деполитизированным технократическим регулированием, в которой банкирам и другим экспертам позволяется фактически уничтожить демократию.

Сегодня глобальный капитализм делает проблематичным само существование национального государства, поскольку любая транснациональная компания по самой своей сути относится к стране собственного происхождения просто как к еще одной из многих территорий, которые нужно подвергнуть «колонизации». Исходно капитализм развивается в рамках национального государства и сопровождается международной торговлей; затем возникают отношения колонизации (одна страна подчиняет и эксплуатирует другую страну); финальной точкой этого процесса является парадокс колонизации, при котором колонизатором является не национальное государство, а транснациональная корпорация, то есть существуют только колонизируемые страны без собственно страны-колонизатора. И идеальной формой идеологии, воплощающей содержание этого глобального капитализма, является мультикультурализм, который, будучи не укорененным в своей собственной особенной культуре, относится ко всякой локальной культуре так, как колонизатор к колонизированным народам - как к аборигенам (на самом деле как к дикарям), нравы которых следует внимательно изучать и «уважать». «Уважение» мультикультурализма к особости «другого» есть в действительности расистская форма утверждения собственного превосходства в форме толерантности.

Сама форма национального государства представляет собой некоторое временное равновесие между отношением к особенной этнической идентичности и (потенциально) всеобщей функцией рынка. С одной стороны, национальное государство преодолевает локальные формы идентификации за счет универсальной «патриотической» идентификации (поскольку экономическая деятельность полагается как патриотический вклад в величие нации); с другой стороны, оно утверждает себя в качестве «естественной» границы рыночной экономики, отделяющей «внутреннюю» торговлю от «внешней». Поэтому сегодняшнее противостояние между «мультикультуралистским» глобальным капитализмом и этнорелигиозным фундаментализмом является симптомом распада единства под названием «национальная экономика» на транснациональную рыночную функцию и отношение к этнической идентичности.

Как отмечает С. Жижек, сегодня становится очевидным, что в рамках существования в парадигме транснационального (глобального) капитализма мы имеем дело с серьезными структурными (то есть принципиальными) проблемами, указывающими на ту степень, в какой сама капиталистическая система уже не способна найти уровень саморегулирующейся стабильности, и в какой мере ее функционирование угрожает выйти из-под контроля. Перманентный финансовый кризис стал состоянием, упоминание о котором служит оправданием требования урезать расходы на социальные нужды, здравоохранение, поддержку культуры и науки и пр. Данный структурный кризис является следствием - среди прочего - открытой интернационализации капитала и связанного с ней уменьшения роли национального государства, которое до сих пор было в состоянии вводить некоторые минимальные условия и ограничения на эксплуатацию. Однако финансовый кризис переводится в плоскость неприятия мультикультурализма, что привносит в ситуацию ложную ясность: «эти назойливые иностранцы разрушают наш образ жизни». «Еще в 1930-х годах Гитлер предложил антисемитизм в качестве нарративного объяснения для всех бед, с которыми столкнулись простые немцы: безработица, упадок морали, социальные волнения…за всем этим стояли евреи. Обращение к “еврейскому заговору” все проясняло, поскольку предлагало очень простую “когнитивную картографию”. Разве сегодня ненависть к мультикультурализму и иммигрантской угрозе не выполняет ту же функцию сходным образом?» [2, с. 78]. Таким образом, имеется очень тесная взаимосвязь между подъемом антимигрантских настроений в западноевропейских странах (вплоть до кровавых терактов Брейвика и т.п.) и перманентным финансовым кризисом, а этническая идентичность выступает здесь в роли идеологического прикрытия: вместо того, чтобы идентифицировать пороки капиталистической системы, весь гнев концентрируется на отдельной этнической группе (или группах), обвиняемой в подрыве системы.

С момента провозглашения американским социальным философом Ф. Фукуямой «конца истории» как конца идеологической борьбы, победу в которой, по его словам, одержала либеральная демократия (американского образца, разумеется), шествие транснационального капитала отождествляется с универсализацией ценностей свободы и демократии. В свете этого положения мировые проблемы идеологически предъявляются как противостояние между глобальным либеральным капитализмом и различными формами этнического и религиозного фундаментализма. Объявление врага маркируется иллюзорным выбором между демократией по-американски и фундаментализмом как терроризмом. Америка как единственный легитимированный абсолютный субъект политического пространства играет в правила демократии, под которыми скрывается непристойное желание бесконечного расширения путем присвоения чужого пространства.

Вся эфемерность такого представления становится явной, когда капитал ради проникновения на новые рынки поспешно отказывается от требований демократии, чтобы не лишиться новых прибылей. Такие «уступки» оправдываются ссылкой на мультикультуралистское «уважение культурных различий», право «другого» (этнического, религиозного, культурного) самостоятельно и свободно выбирать подходящий ему образ жизни, если это не препятствует свободному обращению капитала. Таким образом, современный популистский фундаментализм является неотъемлемым продуктом глобализации. Поэтому дилемма «мультикультуралистская открытость или новый фундаментализм» является ложной - это два идеологических продукта глобального капитализма. Мультикультурализм представляет собой ни что иное, как просто идеологическое прикрытие эксплуатации трудовой миграции. Другими словами, сегодняшний капитализм создал новую тенденцию к олигархии, замаскированную как прославление «многообразия культур» (нужно вспомнить марксистское определение идеологии как «ложного сознания», выражающего частные интересы в качестве всеобщих). Вывод, считает С. Жижек, который необходимо извлечь, состоит в том, что «навязываемая сегодня проблематика мультикультурализма (гибридное сосуществование разнообразных культурных жизненных миров) - это зримая форма своей противоположности, грандиозного присутствия Капитализма как всеобщей мировой системы, что свидетельствует о беспрецедентной гомогенизации сегодняшнего мира. В действительности, все обстоит так, как если бы горизонт социального воображения не позволял нам больше питать представление о возможной гибели капитализма - поскольку, как мы могли бы выразиться, все молчаливо соглашаются с тем, что капитализм должен сохраниться - критическая энергия нашла отдушину в борьбе за культурные различия, которые оставляют основополагающую гомогенность капиталистической мировой системы невредимой» [3, с. 115].

Поэтому сегодня оба альтернативных пути дальнейшего развития - либо глобальное капиталистическое развитие, либо реставрация этнокультурной самобытности - являются тупиковыми. Альтернатива этому выбору состоит в выработке нового позитивного проекта, который может поддержать подлинное сосуществование и взаимовлияние разных культурных формаций на основе участия в решении общих мировых проблем.

Список литературы

1. Гидденс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь. М.: Весь мир, 2004. 120 с.

2. Жижек С. Год невозможного. Искусство мечтать опасно. М.: Европа, 2012. 272 с.

3. Жижек С. Интерпассивность. Желание: влечение. Мультикультурализм. СПб.: Алетейя, 2005. 156 с.

4. Кляйн Н. Доктрина шока. М.: Добрая книга, 2009. 656 с.

5. Хантингтон С. Столкновение цивилизаций. М.: АСТ, 2007. 571 с.

6. Яркеев А. В. «Постсовременность» как самопредъявление идеологии в дискурсе «постидеологии» // Социальная онтология: конструктивно-герменевтический подход: сборник научных статей. Ижевск: Удмуртский университет, 2011. С. 346-358.

7. Яркеев А. В. Субстанциализация этничности в дискурсивном пространстве идеологии // Наука Удмуртии. 2012. № 3. С. 171-185.

Размещено на Allbest.ru