Философские чтения в Санкт-Петербургском отделе общества любителей духовного просвещения и попытка создания философского общества

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Появление Петербургского отдела Московского общества любителей духовного просвещения было обусловлено необходимостью создания в Петербурге общественного центра, который мог бы служить Православной Церкви преимущественно в вопросах просвещения, содействуя сближению духовенства и мирян [3, с. 62-64; 7, ед. хр. 49, л. 1]. Именно таким центром стало в 1863 г. Общество любителей духовного просвещения (далее - ОЛДП) в Москве.

В статье исследуется один из аспектов деятельности Петербургского отдела - недолгий, но интересный и содержательный период философских чтений, переросший в идею создания Философского общества, которой так и не удалось осуществиться. Хронологически религиозно-философским чтениям предшествовали богословские обсуждения Отдела, связанные с начавшимся диалогом Русской Православной Церкви со старокатоликами, а также обсуждения проблемы раскола и нужд единоверия. Эти обсуждения позволили выявить как общие для всех христианских конфессий проблемы, так и проблемы внутри Русской Православной Церкви. Прот. Г. Флоровский характеризовал Петербургский отдел как «очень значительный очаг богословских интересов» своего времени [8, с. 528].

Начиная богословские и философские чтения, члены отдела столкнулись с различными трудностями. Кроме организационных проблем, например отсутствия собственных помещений для проведения публичных лекций, они встретились с негативным отношением к самой идее чтений.

Бессменному секретарю Петербургского отдела генералу А.А. Кирееву приходилось искать место для проведения публичных чтений. Часто это была большая аудитория «Соляного городка», реже ? зал Императорского русского географического общества, иногда чтения проводились в других местах.

Хозяева аудиторий и залов не хотели быть заподозренными в том, что лекции, в которых будут говорить о религии, о Боге, могут иметь что-либо общее с ними. Александру Алексеевичу доводилось заверять владельцев помещений в том, что составленное им объявление не даст повода заподозрить их в приверженности к таким «допотопным» идеям [4, ед. хр. 7, л. 105 - 105 об.]. Устроители чтений не искали прибыли, но поскольку за аренду зала платили, то приходилось брать плату со слушателей.

В дневниках А.А. Киреева сохранились записи об отношении к чтениям архиереев. Нужно отметить, что первенствующий член Св. Синода Петербургский митрополит Исидор не приветствовал публичные чтения Петербургского отдела. Митрополиты Московский Иннокентий и Киевский Филофей сочувствовали этой идее, но первый отказался приехать «за старостью и болезнью» [Там же, л. 108], а второй - за множеством работы. Принял приглашение на лекцию Соловьева только митрополит Виленский Макарий. философский религиозный просвещение

Необходимо перечислить чтения:

• Ф.Г. Тернер «О свободе совести», 1876 г.;

• В.С. Соловьев «О Богочеловечестве», 1877-1878 гг.;

• прот. И.Л. Янышев «О сущности христианства с нравственной точки зрения», 1877 г.;

• Ф.Г. Тернер «Философский оптимизм и пессимизм и христианское воззрение на жизнь», 1878-1879 гг.;

• князь Д.Н. Цертелев «Границы религии, философии и естествознания», 1879 г.

Каждое из них требует собственного исследования, но только чтения Соловьева широко известны читателям. К тому же известно, что Соловьев в тот же период времени прочитал их и на Высших женских курсах. Богочеловеческий идеал в понимании Соловьева означал, «что Совершенный Бог, соединяясь с совершенным человеком, дает человеку такие творческие возможности, какие он не может иметь без Христа, без веры, без Церкви» [1, с. 64]. Устроители чтений ожидали, что лекции Соловьева будут иметь громадное значение и влияние на умы молодежи. Киреев писал Соловьеву по поводу его предстоящих лекций, что наука и религия должны идти рука об руку [4, ед. хр. 7, л. 99].

Лекции В.С. Соловьева получились удачными - А.А. Киреев торжествовал: ведь «…против самой идеи восставали. Зачем нам философия? <…> А между тем… чем же помешать распространению атеизма? <…> Церковь и школа. Но школа наша скорее атеистическая и проповедает неверие, а Церковь отмалчивается, точно не хочет признавать зла очевидного. Отрицательными мерами зла не отвратишь. Общество наше делает полезное дело, давая возможность многочисленной публике знакомиться с философией…» [Там же, л. 120 об.].

Чтениям Тернера предшествовали заседания Совета отдела под председательством Учредителя отдела Великого князя Константина Николаевича, где поднимался вопрос о предварительном просмотре текстов, но члены Совета остановились на том, что если в изложении докладчика окажется что-либо спорное, то для обсуждения вопроса можно будет назначить дополнительное заседание [2, с. 75]. В чтениях «о свободе совести» Ф.Г. Тернер из ряда стоящих перед Русской Церковью проблем выделил распространение антирелигиозных учений и предложил меры к их опровержению, указав на одну из главных - религиозно-нравственное воспитание народа. Кроме того, он поставил вопрос о свободе совести в сфере церковно-государственных отношений [12, с. 14-15]. Выступление Тернера вызвало общественный резонанс, о нем много говорили в Петербурге [2, с. 21]. Оно не осталось незамеченным и среди «высшего руководства», которое сочло нужным поручить прот. И.Л. Янышеву ответную речь, с которой он и выступил, «как бы» не задевая сущности вопроса [13, с. 6-9]. В своих воспоминаниях Ф.Г. Тернер, не указывая имени оппонента своей речи, пишет, что оппонент сообщил перед выступлением Тернеру в кулуарах о своих возражениях на тезисы «о свободе совести» не по своей инициативе [2, с. 22].

В следующих шести чтениях «Философский оптимизм и пессимизм и христианское воззрение на жизнь» Тернер проанализировал философские воззрения Шопенгауэра и Гартмана, параллельно излагая христианское учение. Главная мысль заключалась в том, что философский пессимизм является рациональным воззрением, и если ограничивать существование человека пределами земной жизни, то в границах конечного жизнь теряет всякую цену. Оптимистически же можно относиться к жизни только при уверенности продолжения ее после смерти - уверенность, которую дает нам христианство. Несмотря на то, что среди слушателей были люди, мало знакомые с философскими вопросами, лектор изложил вопросы настолько просто и ясно, что сумел вызвать живой интерес публики [15, с. 9]. Трансцендентальные вопросы овладевали умами в древности, занимают и ум современного человека, но их разрешению люди обязаны исключительно Откровению, а не усилиям человеческого разума.

Следующие три чтения князя Д.Н. Цертелева «Границы религии, философии и естествознания» тематически связаны с чтениями Ф.Г. Тернера о христианском воззрении на жизнь. Цертелев разделял сферу и метод «положительных наук» и неприступную область религии, доказывая, что попытки выйти из своих пределов бесполезны [6, с. 497]. А само стремление согласовать догматы веры с истинами разума дает повод к недоразумениям, предполагая возможность противоречия между ними и общую сферу действия. Философия не может находиться в противоречии с самим естествознанием, а только с материалистическими мировоззрениями некоторых естествоиспытателей [Там же, с. 501-502]. Цертелев утверждал, что христианские догматы не могут находиться в противоречии с разумом, хотя это не значит, что они согласованы с ним или вытекают из него.

Четыре чтения «О сущности христианства с нравственной точки зрения» прот. Иоанна Янышева, ректора Санкт-Петербургской духовной академии, преподававшего нравственное богословие, привлекли внимание самой разнообразной публики. О начале чтений сообщалось не только повестками членам отдела, но и через прессу. Интерес к чтениям был очень высок еще до их начала. Уже на первую лекцию слушателей пришло гораздо больше, чем мог вместить зал, поэтому следующие лекции были перенесены в помещение с большей вместимостью, а посетителей пускали по пригласительным билетам, однако и число слушателей увеличилось по сравнению с первой лекцией [14, с. 9]. Интересен состав публики: кроме членов ОЛДП присутствовало духовенство Петербурга, профессоры и студенты различных учебных заведений, лица из военного сословия, дамы высшего света.

Лекции были призваны показать связь истинной нравственности с христианством, т.к. только одно христианство дает возможность сознавать и испытывать действительную нравственную свободу. Нравственная свобода по своей сути отлична от свободы политической, гражданской, свободы вероисповедания [9, c. 4]. Прот. И. Янышев говорил о Спасителе как образце нравственного добра [10, с. 4]. Своей жизнью и учением на земле, смертью и Воскресением Спаситель создал Церковь и открыл людям возможность их нравственного совершенствования и блаженства. Господь создал то, что называется Царством Божиим, устроил брачный пир, на который приглашает каждого из сынов и дочерей человеческих. Поэтому быть христианином значит быть призванным, удостоенным благодати Св. Духа, что осуществляется, прежде всего, через Слово Божие [11, с. 3].

Религиозно-философские чтения были рассчитаны на широкий круг слушателей - во всех повестках присутствует фраза о том, что лица, не состоящие членами Санкт-Петербургского отдела, но интересующиеся предложенными к обсуждению вопросами, допускаются в заседание в качестве гостей.

Все вышеперечисленные религиозно-философские чтения прошли весьма успешно. Во-первых, эта идея объединила лекторов, занимающихся религиозными и философскими вопросами. Во-вторых, слушатели разных сословий и возрастов были явно заинтересованы чтениями, о чем свидетельствуют полные залы и обсуждения в прессе.

Чтения были обращены к интеллигентной, образованной публике, поэтому упор был сделан на философию. На Совете отдела был поставлен вопрос о необходимости давать не только образование в университетах, но и воспитывать молодежь [4, ед. хр. 7, л. 175]. Киреев эмоционально доказывал необходимость давать философское образование молодежи, отмечая, что одна из главных бед заключается в отсутствии кафедр философии: «Нигилисты и материалисты проповедуют свои теории, а мы молчим. Где молодежи найти указание, что истина, а что ложь. Церковь молчит или ограничивается повторением истин, не выходящих из пределов догматики или обыденной морали… а против материалистических и атеистических учений никто не говорит ни слова или говорит трусливо, нерешительно. Что делать? Противодействовать! Противники работают без устали, это противники, которыми пренебрегать нельзя. Они храбры, нахальны и крепко верят в свою непогрешимость… Итак - хоть с малыми силами в бой! Иначе и последнее отвоюют. Ждать невозможно, потому что и они не ждут. На Бога надейся, а сам не плошай. Пользу можно принести. Хотя бы из-за того только нужно драться, чтобы не дать врагам занимать незанятые позиции» [Там же, ед. хр. 8, л. 13 об. - 14].

В результате проведенных чтений среди лиц религиозного и философского круга Петербурга возникла идея создать Философское общество. Состоялся ряд собраний у А.А. Киреева, Ф.Г. Тернера, М.Н. Островского. На собраниях присутствовали: В.С. Соловьев, Н.Н. Страхов, М.И. Каринский, проф. А.Е. Светилин, Т. И. Филлипов, А.А. Киреев, князь Д.Н. Цертелев, проф. И.Т. Осинин.

Идею развития философского образования поддержали митрополит Макарий (Булгаков), епископ Амвросий (Ключарев), Аксаков и другие. Министр внутренних дел Л.С. Маков обещал поддержку Философскому обществу. Соловьев написал свое положительное заключение в Ученый комитет Министерства народного просвещения о необходимости создания Философского общества, отмечая оживление «философского интереса» в образованном обществе [5, с. 261].

Был разработан проект Устава Общества и направлен на утверждение в Министерство внутренних дел [2, с. 99] и в Ученый комитет Министерства народного просвещения [5, с. 259]. Материалы по организации Философского общества так и остались в этих учреждениях без движения, общество создать не удалось. Тогда же, одновременно с прекращением религиозно-философских чтений, перестал существовать и Петербургский отдел Московского общества любителей духовного просвещения.

Религиозно-философские чтения были призваны аккумулировать борьбу за умы образованного общества, в первую очередь молодежи, против распространения антихристианских и материалистических идей. Эта идея отвечала запросам своего времени, но, несмотря на заинтересованность лекторов и слушателей, активность членов отдела, необходимость обращения к интеллигенции, все же не удалось придать чтениям стабильную и плодотворную форму.

Деятельность Петербургского отдела опередила свое время. Философские общества были образованы в Санкт-Петербурге, Москве, Киеве, но позже - в 1905-1907 гг.

Список литературы

1. Василенко Л.И. Введение в русскую религиозную философию. М.: ПСТБИ, 1999. 270 с.

2. Воспоминания жизни Ф.Г. Тернера: в 2-х т. / сост. М.Г. Тернер, Э.Г. Тернер. СПб., 1910. Т. 2. 321 с.

3. Московские епархиальные ведомости. 1872. № 15.

4. Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ). Ф. 126.

5. Письма Владимира Сергеевича Соловьева: в 4-х т. СПб., 1911. Т. III. 337 с.

6. Православное обозрение. 1879. Т. II. № 7.

7. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 797. Оп. 42. Отд. 2. Стол 3.

8. Флоровский Г.В. Пути русского богословия. М.: Институт русской цивилизации, 2009. 841 с.

9. Церковно-общественный вестник. 1877. № 25. 10. Церковно-общественный вестник. 1877. № 33.

10. Церковно-общественный вестник. 1877. № 36.

11. Церковный вестник. 1876. № 12. 13. Церковный вестник. 1876. № 17.

12. Церковный вестник. 1877. № 10.

13. Церковный вестник. 1878. № 48.

Размещено на Allbest.ru