Гармония человека и мира: сущностные характеристики и формы проявления

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Введение

Актуальность темы исследования. Исследование проблемы гармонии имеет давнюю традицию, уходящую корнями в глубокую древность. Иногда она рассматривается прямо и непосредственно, иногда же о гармонии не говорится, но «гармоническая» тематика явно просматривается в вечных вопросах метафизики, эстетики и этики, в решении проблем взаимодействия человека и природы, в проектах переустройства общества, в философских реконструкциях духовного мира человека. В этом нет ничего удивительного: самая идея гармонии отвечает извечной потребности человека в благополучном сосуществовании со средой. Актуальность проблемы гармонии состоит прежде всего в том, что любая попытка ее разработки объединяет в целое разнообразную философскую проблематику, причем в совершенно определенном контексте поиска позитивных, конструктивных, а не деструктивных решений.

Имеется и специфически современная причина актуальности проблемы гармонии. Как правило, она обостряется в кризисные периоды истории человечества. Современную эпоху не хочется спешить называть кризисной (оценки -- дело потомков), но определенная специфика у нее имеется. Среда обитания человека -- социальная, вещно-рукотворная, природная -- стремительно меняется, причем нередко меняется скачкообразно. В результате человек оказывается перед необходимостью по-новому строить отношения с изменившимся миром. Сделать мир таким, каким бы нам хотелось его видеть, мягко говоря, затруднительно, к тому же двадцатое столетие основательно скомпрометировало идею крупномасштабных революционных преобразований и грандиозных реформ. Принципиально меняться самому страшновато, никому не хочется потерять свое неповторимое Я (не зря Гегель писал об интенсивной неподатливости личности). Но проблема остается во всей ее жизненной актуальности, и каждый так или иначе ее решает.

Проблема гармонии имеет множество аспектов. Проблемой диссертационного исследования является один из них -- гармония человека и мира. Она может быть сформулирована в виде вопроса: что есть гармония в жизни человека?

Степень разработанности проблемы. О гармонии пишут без малого три тысячи лет. Слово «гармония» встречается уже у Гомера, но еще раньше оно звучит в греческой мифологии в имени богини Гармонии. Тем не менее, и по прошествии почти трех тысячелетий, в XX веке Лё Корбузье восторженно писал, что гармония - это магическое слово, это синтетическое понятие, это слово завтрашнего дня. Как «синтетическое понятие» гармония рассматривалась в различных областях знания. Литературу о гармонии можно разделить на несколько направлений.

Гармония в теоретико-философском дискурсе. Особое место в настоящем исследовании занимают работы тех философов, у которых обращение к гармонии как самостоятельной проблеме философии носит принципиальный характер. К ним относятся труды Аристотеля, Демокрита, Н. Кузанского, Г.В. Лейбница, Пифагора, Платона, Плотина, К. Птолемея, Эпикура. В сочинениях этих авторов тема гармонии прослеживается довольно отчетливо, что позволяет опереться на достигнутые в них результаты. Из современных авторов необходимо назвать В.А. Белоусова и А.В. Демичева, рассматривающих гармонию как вид противоречия; А.А. Горелова, поднимающего проблему гармонии человека и природы; В.Т. Мещерякова, анализирующего гармоническое развитие; Д.В. Пивоварова, занимающегося проблемой целостного гармоничного человека; О.С. Разумовского, проанализировавшего общенаучные и философско-методологические основы оптимологии, в том числе в связи с понятием гармонии; В.Н. Сагатовского, пишущего о философии развивающейся гармонии; Э.М. Сороко, исследующего структурную гармонию систем.

Гармония в историко-философском контексте рассматривается в трудах В.А. Васютинского, А.Н. Деева, В.Т. Мещерякова и в монографии В.П. Шестакова, обобщающей и систематизирующей различные подходы к гармонии. Эти работы, благодаря тщательно подобранному и полно представленному материалу, представляют большой интерес. Здесь же необходимо указать на классические работы А.Ф. Лосева. Хотя речь в них идет о понимании гармонии в античности, но само античное учение о гармонии так глубоко, и работы А.Ф. Лосева настолько энциклопедичны, что не теряют актуальности и сегодня.

Литературы о гармонии в эстетико-художественном пространстве написано достаточно много. Прежде всего, надо отметить монографию В.П. Шестакова «Гармония как эстетическая категория» и работу А.Ф. Лосева и В.П. Шестакова об истории эстетических категорий. Сюда же можно отнести работы, посвященные соотношению гармонии и симметрии, гармонии в архитектуре и природе. Это труды Альберти, Г. Вейля, В.И. Вернадского, Ю. Вигнера, В. Гейзенберга, И. Кеплера, Леонардо, Лё Корбузье, М.А. Марутаева, Э. Месселя, Л. Пачоли, А.С. Сонина, Е.М. Торшиловой, Ю.А. Урманцева, И.Ш. Шевелева, И.П. Шмелева, А.В. Шубникова, А. Эйнштейна и др. Кроме того, учение о гармонии, основанное на закономерном объединении тонов в созвучия и на связи созвучий в их последовательном движении, является одним из важнейших и широко разработанных разделов теории музыки, а как учебный предмет составляет основу музыкально-теоретического образования. В данной работе гармония как категория мызыкознания не рассматривается. Мы указываем только на классическую монографию по истории учений о музыкальной гармонии Л. Шевалье и на классический консерваторский учебник гармонии Ю.Н. Холопова. Интерес также представляет работа по математическому содержанию музыкальной гармонии московского композитора М.А. Марутаева.

Отдельно можно выделить работы, не поднимающие прямо проблему гармонии, но посвященные исследованию внутреннего состояния человека, что, конечно же, связано с темой гармонии. Это произведения Г.С. Батищева, Н.А. Бердяева, О.Ф. Больнова, М. Вебера, С.Ф. Денисова, А.В. Золотухиной-Аболиной, И.Т. Касавина, В.И. Красикова, С. Кьеркегора, К. Леонгарда, Ф. Ницше, В. Татаркевича, Д.М. Федяева, Э. Фромма, А. Шюца и др.

Теоретическую основу диссертации составили источники, прямо либо косвенно затрагивающие поставленную проблему: труды Августина Блаженного, Аристотеля, М.М. Бахтина, В.А. Белоусова и А.В. Демичева, Н.А. Бердяева, Г.В.Ф. Гегеля, И. Канта, Г.В. Лейбница, В.Т. Мещерякова, Д.В. Пивоварова, Платона, Плотина, О.С. Разумовского, М.Н. Руткевича, В.Н. Сагатовского, В.С. Соловьева, Э.М. Сороко, М. Хайдеггера, Цицерона, К. Ясперса и др.

Для выявления объективных количественных характеристик гармонии, основанных на принципах симметрии и пропорции, были использованы работы Л.В. Александровой, Л.Б. Альберти, В.Г. Болтянского, Г.Б. Борисовского, Ю. Вигнера, Г. Вейля, А.В. Волошинова, С.С. Гончаренко, В.Ю. Дельсона, М.А. Марутаева, Э. Месселя, В.Т. Мещерякова, Л. Пачоли, И. Пригожина и И. Стенгерс, Э.М. Сороко, Е.М. Торшиловой, Ю.А. Урманцева, А.Е. Федорова, В.Д. Цветкова, И.Ш. Шевелева, И.П. Шмелева, А.В. Шубникова и др.

Отдельно надо сказать о докторской диссертации К. Маркса, посвященной анализу различий между натурфилософией Демокрита и натурфилософией Эпикура. В работе не говорится непосредственно о гармонии, тем не менее выводы, сделанные К. Марксом, обладают значительным эвристическим потенциалом для разработки темы гармонии. Работа Ф. Энгельса «Анти-Дюринг» послужила основой для рассмотрения гармонии как формы диалектического противоречия. Нельзя не сказать о работе В.П. Кузьмина, занимавшегося проблемами системного качества. Путем экстраполяции выводов, сделанных В.П. Кузьминым при анализе проблем системности в методологии К. Маркса, в настоящем исследовании проводится мысль о системном качестве гармонии.

Анализ гармонии как субъективного явления был сделан с привлечением работ таких авторов, как Аристотель, К.А. Абульханова-Славская, Г.С. Батищев, Н.А. Бердяев, О.Ф. Больнов, А.А. Гусейнов, Демокрит, С.Ф. Денисов, А.В. Золотухина-Аболина, И.Т. Касавин, В.И. Красиков, С. Кьеркегор, К. Леонгард, Н.О. Лосский, А.А. Милтс, Д.В. Пивоваров, О.С. Разумовский, В. Татаркевич, Д.М. Федяев, Э.Фромм, Эпикур и др. философский гармонический повседневность

Своеобразной «эмпирией», послужившей для написания данного исследования, послужили произведения русских писателей, в которых проблема гармонии ставится и реализуется с помощью образных художественных средств, а не понятийного философского категориального аппарата. Это произведения Н.В. Гоголя, И.А. Гончарова, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого.

Также были использованы литературоведческие и философские работы, позволившие прояснить позицию этих писателей и обосновать выбранный литературным героем путь достижения гармонии и счастья. Это работы Г.С. Батищева, М.М. Бахтина, В.Н. Белопольского, Н.А. Бердяева, М.Бура, М.Ф. Быковой, А.А. Гаджиева, П.П. Гайденко, Ю.Н. Давыдова, С.Ф. Денисова, Н.А. Добролюбова, А.В. Дружинина, А.А. Жук, А.В. Золотухиной-Аболиной, В.Н. Ильина, Л.Г. Ионина, Ю.Ф. Карякина, И.Т. Касавина, Н.В. Кашиной, В. Кирпотина, Е.Ю. Коржовой, В.И. Красикова, Е.В. Краснощековой, С. Кьеркегора, А.Н. Латыниной, С. Лема, Н.О. Лосского, А.В. Малышева, Ф. Ницше, С.И. Орехова, Д.В. Пивоварова, М.А. Пушкаревой, В.С. Соловьева, Д.М. Федяева, Г.М. Фридлендера М. Хайдеггера, М. Шелера, Л.И. Шестова, А. Шюца, Э.Г. Юдина и др.

Цель диссертационного исследования заключается в исследовании объективного и субъективного содержания категории «гармония», и, соответственно, способов синтеза названных аспектов.

Для реализации поставленной цели были определены следующие задачи исследования:

Определить характеристики гармонии как объективного феномена.

Выяснить, каким образом объективные характеристики гармонии получают свое выражение в мышлении.

Очертить основные варианты гармонизации отношений человека и мира, представленные в философской литературе.

Выявить основные версии гармонизации, представленные в художественной литературе.

Дать теоретическое описание каждой из них.

Методологические основания диссертационного исследования. Для решения поставленных задач использовались следующие методологические принципы и идеи:

- во-первых, в качестве общей методологической основы диссертации используется диалектический метод с его принципами, законами и категориями;

- во-вторых, в работе реализуются элементы системного подхода при рассмотрении категории «гармония»;

- в-третьих, используется метод диахронного историко-философского анализа;

- в-четвертых, в качестве дополнительных средств применяются: содержательный и сравнительный анализ, метод экстраполяции;

Положения, выносимые на защиту, и их научная новизна.

1. Выявлена и теоретически описана объективная основа субъективного понимания гармонии и попыток ее достижения. В указанном онтологическом аспекте гармония есть тип отношения, обеспечивающий устойчивость объекта или процесса.

2. Выделены и охарактеризованы основные разновидности гармонии. Первая обозначена как гармония меры, вторая -- как гармония скачка. Гармония меры подчинена принципам порядка, симметрии, пропорциональности. Она характеризует круг отношений со средой объекта, пребывающего в границах меры. Гармония скачка подчинена принципу преемственности. Она характеризует отношение между исходным и последующим состояниями объекта после качественного скачка, а также отношение изменившегося объекта со средой.

3. Установлено, что гармония как процесс имеет определенные стадии своего развития. В своем исходном состоянии гармония выступает как тождество противоположностей, содержащее несущественные различия. Появление существенных различий в тождестве является следующей стадией в возникновении и развитии гармонии. Развитие в данном случае выступает в форме саморазвития. Третьей стадией в возникновении и развитии гармонии при взаимодействии противоположностей будет их снятие, которое ведет к появлению новых противоположностей, их тождеству, синтезу и т.д. Отрицанием как снятием обеспечивается преемственность состояний и конструктивная форма разрешения противоречия. Доказано, что гармония - это процесс непрерывного, неантагонистического взаимодействия противоположностей различных явлений, вещей, приводящий к позитивному результату.

4. Показано, что исследование гармонии как субъективного феномена возможно на основе тех же базовых идей, при помощи которых раскрываются ее объективные характеристики, но в их антропологической интерпретации. Так, гармония меры трансформируется в принцип цельности человека и может быть представлена различными модификациями, например, некоторыми вариантами гедонизма. Гармония скачка может быть представлена или в виде становящегося всеединства, или же эгоцентрическим стремлением каждого сущего стать властным центром мира.

5. Установлено, что в философской традиции проблема гармонии человека и мира решалась прежде всего в рамках этики, в русле альтернативных концепций, восходящих к Демокриту и Эпикуру, развивающих, соответственно, принцип долга (выполняемого добровольно) и проинцип счастья. Их причудливые метаморфозы привели, в частности, к категорическому императиву И. Канта и к этически окрашенной антропологии экзистенциализма.

6. Показано, что в русской классической литературе представлены три варианта гармонизации отношений человека с миром: а) рефлексия без деятельности; б) деятельность, не окрашенная рефлексией; в) героический, экстремальный вариант, заключающийся в сознательном стремлении совершить некий качественный скачок через переживание пограничной ситуации; г) стремление обрести гармонию в повседневной жизни.

7. Доказано, что единственным по-настоящему надежным является только последний из них.

Теоретическая и практическая значимость проведенных исследований в диссертации заключается в следующем:

во-первых, результаты исследования могут быть использованы для прояснения онтологической, гносеологической и антропологической проблематики, связанной с исследованием гармонии;

во-вторых, проведенная работа по осмыслению объективной и субъективной сути гармонии позволяет по-новому взглянуть на способы гармонизации мироотношения;

в-третьих, результаты исследования могут быть использованы для обогащения учебных программ в методологическом плане, а также при подготовке спецкурсов по философской антропологии, философии культуры, социологии и культурологии.

Апробация работы. Основные положения диссертации и полученные результаты обсуждались на кафедре философии Омского государственного педагогического университета, на межвузовском аспирантском семинаре кафедры философии ОмГПУ, на межфакультетском семинаре при кафедре гуманитарных и социально-экономических дисциплин Омского танкового инженерного института, изложены в 10 публикациях, докладах и выступлениях на: межвузовской конференции «Реальность. Человек. Культура: абсолютное и относительное» (Омск, 2005); региональной научной конференции, посвященной 85-летию М.Е. Бударина «Человек в контексте культуры» (Омск, 2005); межвузовской конференции «Реальность. Человек. Культура: научные и вненаучные формы познания» (Омск, 2006); межвузовской конференции «Реальность. Человек. Культура: социальное и природное» (Омск, 2006); межвузовской конференции «Реальность. Человек. Культура: универсалии научного знания» (Омск, 2007); Международной научно-практической конференции «V Омские торгово-экономические чтения» (Омск, 2007).

1. Гармония в контексте мироотношения

Посвящена анализу гармонии как объективного явления; исследованию того, как объективные характеристики гармонии получают свое выражение в виде категориального каркаса мышления; рассмотрению основных вариантов гармонизации отношений человека и мира, представленных в философской науке.

В первом параграфе «Гармония как объективный феномен» анализируются объективные характеристики гармонии. Категории «гармония» дано большое количество определений, из которых следует, что она обычно рассматривается в связи с категориями этики, эстетики, космологии и других наук. Но, связывая это понятие с материальными, вещественными проявлениями бытия, можно сделать вывод, что гармония лежит в их основании. Гармония, являясь фундаментальной философской категорией, обладает не только аксиологическим, ценностным, но и онтологическим смыслом.

Высказывания многих античных философов дают нам представление, что гармонию они понимали не как какую-то единичную вещь, субстанцию, а как определенные отношения и связи между вещами. В средние века гармония также описывается посредством понятия соотношения. Г.В. Лейбниц, И.Ф. Шиллер, Г.В.Ф. Гегель тоже говорили о гармонии как об отношении. В нашем случае гармония понимается как характеристика отношений между материальными вещами, явлениями и идеальными состояниями. Объект, на который прежде всего направлено внимание субъекта, может быть относительно неподвижным (например, произведение архитектуры), текучим и изменчивым (музыкальное произведение), обнаруживать более или менее сложную динамику отношений со средой, в том числе с воспринимающим субъектом, но его изменения лежат в границах меры.

Гармония при таком взгляде на мир ассоциируется с устойчивостью, подобием, порядком. Поэтому гармонию, которую можно определить посредством таких понятий, как пропорциональность, соразмерность, симметричность, характеризующих ее со стороны материальных взаимосвязей и объективных количественных характеристик, мы называем гармонией меры. К примеру, Парфенон - олицетворение гармонии меры.

Но порядок, симметрия, соразмерность не схватывают момента развития, не указывают направления движения, симметричные преобразования и изменения не ведут к созданию гармоничного нового. Опираясь на положения В.П. Кузьмина, в работе доказано, что гармония обладает определенным системным качеством, т.е. гармоничность того или иного компонента системы и всей системы в целом приобретается ими лишь тогда, когда взаимодействие порождает нечто такое, чего в них не было до акта взаимодействия, а именно - гармонию. В этом смысле место пребывания гармонии - не четко очерченное бытие объекта, а становящееся отношение.

Если гармония понимается как особый вид отношения противоположностей, каждая из которых является стороной противоречия, то применительно к процессу гармония рассматривается как отношение между исходным и последующим состояниями объекта после качественного скачка и отношение меняющегося объекта со средой. Исходя их этого, приходим к пониманию гармонии как процесса противоречивого развития. Как известно, качественные скачки могут быть различными по своей значимости и последствиям, но процесс изменения объекта едва ли можно назвать гармоничным, если отсутствует преемственность между исходным и конечным состояниями, если развающийся объект по сути дела гибнет, уступая место иному вообще, но не своему иному (терминология Гегеля). Гармония скачка заключается именно в преемственности, в переходе в свое иное.

В границах меры гармония выступает как тождество противоположностей, содержащее несущественные различия, тождество как равнодействие противоположностей, когда они примерно с равной силой воздействуют друг на друга, как их взаимная обусловленность и детерминация. Такое состояние можно определить как «цельность».

Появление существенных различий в тождестве приводит к гармонии в собственном смысле этого слова. Развитие в данном случае обеспечивается формой саморазвития, т.е. основой развития являются внутренние противоречия, а внешние - условием развития. Вопрос о динамике прямо связан с проблематикой диалектического противоречия. С одной стороны, гармония не может не быть противоречием: «из различного образуется прекраснейшая гармония». Признавая гармонию видом противоречия и выделяя такие ее свойства, как единство и борьба противоположностей, взаимодействие, взаимополагание, взаимовлияние, взаимопроникновение, взаимоисключение, взаимодополнение и т.д., получаем тем самым структуру гармонии как всеобщего и целостный образ гармонии как объективного явления. Если все эти свойства присутствуют, то перед нами - абсолютная «чистая» гармония. В объективном мире мы имеем дело с относительной гармонией, т.е. с каким-то одним или несколькими свойствами, присущими абсолютной гармонии.

С другой стороны, гармония есть особая форма диалектического противоречия, характеризующаяся следующими моментами:

а) в процессе гармонического развития объект, изменяясь и подчиняясь всеобщему закону перехода количественных изменений в качественные, сохраняет известную устойчивость;

б) специфика гармонического развития состоит в конструктивном разрешении противоречия;

в) переход к новому качеству всегда есть диалектическое отрицание, которое означает сохранение приобретений предшествующего периода в снятом, т.е. преобразованном, виде. Именно отрицанием как снятием, но не деструктивным отрицанием, обеспечивается преемственность состояний и конструктивная форма разрешения противоречия;

г) в категории гармонии мир отражается через призму человеческих интересов и ценностей, в этой категории, при всей ее онтологичности, содержится усиленный ценностно-аксиологический, антропологический контекст. В самом понятии гармонии обязательно есть момент положительности, одобрения, оценки, обязательно присутствует стремление к прекрасному, идеальному.

Исходя из сказанного, гармонию можно определить как тип отношения, обеспечивающий устойчивость объекта или процесса.

Второй параграф «Гармония как субъективный феномен» посвящен исследованию вопроса, каким образом объективные гармонические категории находят собственное выражение в мышлении и преломляются в существовании гармонии как субъективного феномена. Гармония - отношения и связи не только в материальном мире, где она реализуется в пространстве и времени, но и в идеальном, субъективном мире человека, где возможна гармония смыслов, идей, настроений. Если гармония есть отношение противоположностей и одной из сторон отношения может быть человек, она может быть охарактеризована категорией мироотношения, которая позволяет говорить о субъективной гармонии, используя категориальный каркас, полученный при анализе гармонии как объективного феномена. Т.е. субъективная гармония проявляется и в мере, и в скачке как гармония исходного и последующего состояний субъекта и как гармония отношений меняющегося субъекта со средой.

В субъективной гармонии меры нет ярко выраженного противополагания в мироотношении, «Я» полагает «Я», субъект «уравновешен» и с миром, и с самим собой. Здесь не столь важно «качественное содержание» противоположностей, сколько их количественная соразмерность, симметричность и пропорциональность. Исходя из этого, ярким примером гармонии меры в субъективном плане может быть признан гедонизм. Человек, не выходя за рамки удовольствий, определяющих направленность его жизнедеятельности, достигает полной внутренней гармонии. Особенно, если удовольствия разнообразны, так что достигается равновесие между материальным и духовным, что отчасти напоминает божественное совершенство в трактовке Я.Беме. Внутренних противоречий, обеспечивающих развитие в форме саморазвития, в данном случае нет. Внешние противоречия, которые должны явиться условием развития, тоже отсутствует, так как отношения со средой сводятся к полной устойчивости. Парфенон - олицетворение объективной гармонии меры, гедонизм - воплощение субъективной гармонии меры.

Когда в мироотношении появляется противоречие, противополагание, а человек начинает пытаться строить активные взаимоотношения со средой, когда «Я» не только начинает полагать «не-Я», но и допускать равноправие этого «не-Я», тогда только можно говорить о гармонии в собственном смысле этого слова, т.е. о гармоническом развитии, о динамике субъективной гармонии.

Человеческая жизнь - это процесс, это движение от одного состояния к другому, и внешнему, и внутреннему. Так как люди по-разному понимают становление и достижение гармонии, то необходимо поставить вопрос о направленности возникновения гармонии из хаоса души. В мире существуют два базовых полярно противоположных направления изменений. Первое: движение к такому порядку, который увеличивает, в терминологии Эмпедокла, любовь и уменьшает вражду, противоположности в этом случае имеют неантагонистический характер, а противоречие разрешается конструктивно. Второе: «порядок», который приводит к возрастанию вражды, к хаосу, а в итоге - к разрушению. Такое развитие основано на деструктивном разрешении противоречия.

Гармония достигается при конструктивном разрешении, к примеру, таких противоречий, как вера и сомнение, надежда и разочарование, любовь и ненависть. Кроме этого, универсальные формы гармонизации отношений человека с миром связаны с возникновением мифологии, религии, искусства, философии, науки.

Слово «гармония» мы редко применяем по отношению к нашему внутреннему состоянию, заменяя его чаще словами «удовольствие» или «радость». Счастье считается высшей целью и смыслом человеческой жизни. Счастье - это уже не только наличие разнообразных удовольствий и позитивное разрешение конфликта, но и оценка «пути», определенная рефлексия. «Я» не только полагает «Я» и «не-Я», но и рефлектирует по поводу изменившегося себя и мира. Именно в счастье различимы и взаимопроникаемы две тенденции: стремление к всесторонности и к ограничению. Как представляется, реализация этих двух противоположных стремлений как раз и создает, по определению Д.В. Пивоварова, «гармоническую целостность».

Физические и душевные страдания - часть человеческого существования, их неизбежность реальна для всех людей. Поэтому этап гармонической целостности не означает завершенности, самодостаточности, автаркичности в рефлективном мироощущении человека. На этом этапе человек находится в абсолютном движении становления, противоположные начала в нем, даже достигая высокого соответствия, не застывают в разрешенном виде. В человеке, открытом на меняющийся мир, на других людей, постоянно происходит достройка и перестройка его «Я». Таким образом, в процессе гармонического субъективного развития при сильном расхождении противоположностей через столкновение, борьбу и конструктивное (но временное) их примирение путем «снятия» человек приближается к счастью.

В третьем параграфе «Основные варианты гармонизации отношения человека и мира, представленные в философской науке» характеризуются варианты гармонизации мироотношений, существующие в философской литературе. Гармония как таковая в истории философской мысли чаще всего оказывалась предметом эстетики, но проблема гармонии человека и мира стала предметом этики, поскольку она неотделима от вопроса о том, как следует жить. В зависимости от того, какие пути гармонизации отношений человека и мира предлагают философы, условно можно выделить два направления.

В первом случае пути достижения человеком счастья и гармонии истолковываются как результат ограничения непосредственных склонностей, интересов, как трансценденцию, выход за социально-природные границы живого человека. Такая точка зрения реализуется в учении этики внутренней стойкости, в религиозной этике любви, в рационалистической этике долга.

Второе направление, наоборот, для достижения счастья отрицает необходимость подавления живых склонностей во имя абстрактных норм, придает нормативный смысл человеческим стремлениям, потребностям и интересам. Эта точка зрения воплотилась по преимуществу в концепциях гедонизма, эвдемонизма, утилитаризма, разумного эгоизма.

Начало философско-этическим традициям в обосновании способов достижения счастья было положено античными философами Демокритом и Эпикуром. По Демокриту, чтобы жить счастливо, достигнуть гармонии, надо жить справедливо (а справедливость для Демокрита тождественна исполнению долга), разумно, законно. В этике Демокрита чувство долга превращается в необходимость, то есть становится той трансцендентной субстанцией, которая управляет деятельностью человека и приводит его к гармонии.

Эпикур традиционно считается последователем Демокрита. К. Маркс, анализируя различия между натурфилософией Демокрита и Эпикура, отмечал, что материализм Демокрита привлек внимание Эпикура тем, что он принимал мир таким, каков он есть, отрицая сверхчувственные причины и мифологические объяснения природных процессов. Однако в природе, с точки зрения Демокрита, господствует необходимость и только она; случайность, по его мнению, есть выдумка людей, свидетельствующая об их беспомощности. Это положение Демокритовской физики не устраивало Эпикура. Он вводит принцип самопроизвольного отклонения атомов от необходимых линий движения, принцип их самоотклонения. Атомы вольны выбирать направления движения точно так же, как люди вольны совершать те или иные поступки. Следовательно, в фундаменте самого бытия заложена возможность свободы индивида. Только свободная воля - этот особый случай, ставший внутренней необходимостью, сознательным законом жизнедеятельности индивидов, - может привести к гармонии и счастью. Эпикур, признавая ценность духовных удовольствий и выстраивая иерархию потребностей, говорит об «отклонении атомов от прямой линии», то есть допускает для человека возможность внутренней свободы, возможность и право самостоятельно выбирать способы достижения счастья и гармонии.

В истории западноевропейской философии Демокритовская точка зрения в наиболее разработанном виде представлена в этике И. Канта, а теория Эпикура, пройдя длительный путь развития, дополняясь различными вариациями, в современном звучании предстала в философии экзистенциализма.

2. Проблема поиска гармонии в художественной литературе

Посвящена анализу трех основных вариантов жизнепроживания литературных героев на путях поиска гармонии.

В первом параграфе «Рефлексия и деятельность в чистом виде» проводится мысль, что идея гармонии, являясь древней и потому архетипической, получила достаточно полную реализацию в русской классической литературе.

Так как мы рассматриваем гармонию в контексте мироотношения, то одной из сторон этого отношения является человек. Как известно, своей деятельностью (или ее отсутствием) человек может привести мир и свою душу к гармонии или дисгармонии. В романе И.А. Гончарова «Обломов» звучит идея возможности возникновения гармонии путем конструктивного позитивного разрешения противоречия между деятельностью и рефлексией, в результате чего должен возникнуть синтез, то есть более возвышенная форма деятельности.

Традиционно главного героя романа Илью Ильича Обломова принято считать сонным ленивцем. Но как представляется, «сон» Обломова, его «активную» бездеятельность можно объяснить. С одной стороны, деятельность подразумевает изменение окружающего мира, Обломов же, признавая несовершенство мира, считает себя слишком хорошим, чтобы заниматься гармонизацией этого мира. Эта точка зрения вполне подтверждается текстом романа. С другой стороны, мир нехорош, но исправить его все равно не удастся - это прекрасное оправдание бездеятельности и лежания на диване. Обломов занял позицию невмешательства.

И.И. Обломов не обладает «гармонической целостностью», в нем есть «цельность», которая характеризуется взаимопроникновением, растворением противоположностей друг в друге. Илью Ильича не раздирают мучительные внутренние противоречия (не попал ногой в туфлю - и хорошо, буду дальше лежать), он добр, ласков, у него золотое сердце, именно за это полюбила Обломова Ольга. Отношения со средой у Обломова тоже сводятся к устойчивости. Как бы ни пытались Штольц и Ольга воздействовать на него - ничего не получилось, в итоге все тот же знаменитый халат и лежание на диване. Вот он - образ круга, характеризующий гармонию меры. Обломов - это «Парфенон» русской литературы. Его рефлексия не порождает активной творческой деятельности. Противопоставленность деятельности и рефлексии не приводит к возникновению синтеза, гармонии.

Внутренний мир А. Штольца не подвержен каким-либо изменениям. Всегда ровный, спокойный, уравновешенный, «симметричный» - таким читатели видят его и в детстве, и в зрелом возрасте. Характер Штольца кажется несколько односторонним, у него практически отсутствует динамика внутреннего мира, так как нет внутреннего конфликта. Отношения с внешним миром у А. Штольца тоже стабильные и устойчивые, никакие внешние катаклизмы не грозят его спокойствию и уверенности в себе. Активная деятельность Штольца не окрашена рефлексией. Таким образом, ни рефлексия Обломова, ни деятельность Штольца не способствует возникновению гармонии как процесса. Обломов и Штольц - это олицетворение гармонии меры.

Второй параграф «Экстремальные способы достижения гармонии» посвящен исследованию такого варианта жизнепроживания, когда человеком выбирается не конструктивный, а деструктивный, экстремальный способ разрешения противоречивости.

Философия экзистенциализма, введя понятие «пограничной ситуации», предлагает экстремальные пути достижения подлинности и гармонии. Главным признаком пограничной ситуации является то, что мы не можем ее изменить. Пограничная ситуация предстает в виде страдания, борьбы, случайности, вины, смерти. Человек для достижения гармонии, для обретения «подлинности» существования должен пройти через пограничную ситуацию.

Литературный романтический герой также пытается обрести гармонию экстремальным способом - отъединившись от внешнего мира и поднявшись над обществом, стараясь стать сверхчеловеком. Для мироощущения романтиков характерны смятение и растерянность перед окружающим миром, трагизм судьбы личности. Художник-романтик не ставил перед собой задачу точно воспроизвести реальную действительность. Для него было важнее выразить свое отношение к ней и создать свой, вымышленный образ мира, часто по принципу контраста с окружающей жизнью, чтобы через этот вымысел и контраст донести до читателя и свой идеал, и свое неприятие отрицаемого им мира. Поэтому-то действие романтических произведений происходит «на севере диком», в цыганском таборе, в ханском гареме, в девственных лесах Кавказа. Литература романтизма выдвинула и своего героя. Это человек с особенно сильными чувствами, с острой реакцией на мир, отвергающий законы, которым подчиняются другие.

Ф.М. Достоевский традиционно считается самым экзистенциальным русским писателем. Но есть некоторые существенные нюансы, не позволяющие творчество русского классика Ф.М. Достоевского считать всецело экзистенциальным. Герои Ф.М. Достоевского, как и герои экзистенциалистов, дойдя до высшей точки отчаяния, бунтуют против лживого и враждебного мира. Бунт их метафизический, поскольку оспаривает конечные цели человека и вселенной. И Раскольников, и Ставрогин, и Иван Карамазов, как и герои Сартра и Камю, идут путем эксперимента над границами своей свободы. Но результаты этого эксперимента различны. Идеи, которые несут герои Достоевского, способы достижения гармонии, предложенные и выстраданные русским писателем, не идентичны экзистенциальным предложениям по выходу из неподлинного бытия.

Ситуации в романе А. Камю «Посторонний» и романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание» похожи: в центре каждого человек, совершивший убийство и подлежащий суду общества. И Мерсо, и Раскольников - бунтари. Однако сходство общих деталей отчетливее обнаруживает разницу в художественно-философской концепции человека и в способах достижения гармонии, предложенных Достоевским и Камю.

Если преступление Мерсо (А. Камю «Посторонний»), согласно экзистенциальной философии, должно сообщить подлинность, т.е. гармонию, его существованию, то преступление Раскольникова ведет его к страданию. Раскольников страдает не только от гнета лживых установлений общества, но и от ситуации духовной изоляции, в которой он оказался из-за своей человеконенавистнической теории, отделившей его от людей. Предположив, что человек «вошь», он совершил преступление против человечества. Опыт свободы от общества, жестокий, экстремальный, насильственный способ достижения всеобщего счастья и гармонии оказался трагическим. Свобода, переходящая в бессмысленный и своевольный бунт, ведет не к подлинности существования, а к атрофии человеческого, к нравственному уродству.

Таким образом, деструктивное разрешение противоречия, экстремальный вариант жизнепроживания не всегда указывает выход из неподлинного бытия, чаще не является спасительным и не ведет к достижению подлинной гармонии.

В третьем параграфе «Гармония повседневности» отмечается, что в литературе имеется множество определений повседневности, для нас повседневность - эмпирическая жизнь, обладающая некоторыми фундаментальными свойствами. Во-первых, наша действительность строго упорядочена, даже стандартизирована. Во-вторых, в повседневности наши представления о мире неизбежно типизированы. В-третьих, повседневность носит общественный, коллективный характер, предполагающий постоянную коммуникацию. В-четвертых, повседневность - это сфера согласованных действий, где все взаимосвязаны друг с другом и интерпретируют мир вместе. Таким образом, повседневность не только тесно связывает людей и стереотипизирует их мир, но и утверждает их фундаментальное онтологическое равенство.

Оппозицией повседневности чаще всего считается праздник, как нечто исключительное. Исключительными мы можем назвать те события, которые прерывают привычный ход жизни, стоят особняком, приносят сильные переживания. Исключительное может быть со знаком «плюс» и со знаком «минус». Представляется, что исключительное противостоит не повседневности, а обыденности. Повседневность - это гармоничное сочетание будничного и исключительного, когда обыденное и исключительное чередуются во времени и в пространстве людского бытия, подпитывая друг друга жизненной энергией, создавая целостный мир.

Гармония нами понимается, в первую очередь, как отношение противоположностей, в данном случае - обыденности и исключительности. Но гармонические отношения - это особый вид отношений, где противоположности не просто функционируют, а развиваются.

Взаимоотношения обыденности и исключительности проходят все стадии гармонического развития. В границах меры они находятся в тождественных отношениях, допускающих несущественные различия, чем достигается «цельность» жизни. Но мир в целом и человеческая жизнь оказываются сильно неравновесными системами. Обязательно наступает тот момент, когда противоположности расходятся и одна из них начинает «господствовать» над другой. Противоречие между обыденным, понимаемым как нечто однообразное, повторяющееся, серое, и исключительным, как единичным и редким, в гармоническом развитии повседневности имеет конструктивную форму своего разрешения. Такой взгляд на повседневность отражен и в народной мудрости: перемелется - мука будет; не узнав горя, не узнаешь и радости; что ни делается, все к лучшему.

Проблема гармонии повседневности, не оформившись еще как проблема философская, поднималась уже в произведениях русских классиков. Роман Л.Н. Толстого «Анна Каренина» демонстрирует различные варианты жизнепроживания на путях достижения гармонии и счастья. Взаимоотношения Стивы и Долли, несмотря на то, что «все смешалось в доме Облонских» после измен мужа, стабильны и неизменны. Их повседневность представляет собой гармонию меры. В отношениях Анны и Вронского нарушаются принципы античной симметрии, меры и нормы. Противоречие любви, ставшей исключительным событием в жизни героини, и трагедии, пришедшей вслед за большой любовью, не разрешилось конструктивно. В повседневности Анны и Вронского в итоге не произошло того «снятия», которое должно было привести их к гармонии. Повседневность Левина и Кити представляет собой гармонию как процесс. Они от неприятия, конфликта, через боль, страдание, прощение и любовь, конструктивно разрешая противоречия и сохранив свое Я, пришли к гармонии.

Противопоставленность будничного и исключительного в повседневности имеет неантагонистический характер. Гармония повседневности достигается не простым тождеством этих противоположностей, а их расхождением, приводящим к конфликту, и конструктивным разрешением этого конфликта путем «снятия». При этом в гармоническом развитии одна из противоположностей обычно «господствует» над другой, что характерно для существования гармонии. В гармоничной повседневности именно будничность превалирует над исключительностью.

Таким образом, две неантагонистические противоположности: обыденность, имеющая смысложизненное содержание именно благодаря своей стандартизованности, типизированности, коллективности, и исключительность - вступая друг с другом в противоречие и конструктивно его разрешая, составляют гармонию повседневности, гармонию нашей каждодневной жизни, в которой мы, несмотря ни на что, надеемся на лучшее и стремимся к совершенству.

Литература

Берсенева Т.П. Объективные характеристики гармонии / Т.П. Берсенева // Омский научный вестник. - Омск: Изд-во ОмГТУ, 2007. - № 3 (55). - С. 87-91.

Берсенева Т.П. Гармония в жизни человека / Т.П. Берсенева // Человек в контексте эпохи: Материалы региональной научной конференции, посвященной 85-летию М.Е. Бударина. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2005. - С. 32-36.

Берсенева Т.П. О счастье и гармонии души / Т.П. Берсенева // Культура здоровой жизни - Москва, 2006. - № 6. - С. 41-44.

Берсенева Т.П. Гармония как субъективный феномен / Т.П. Берсенева // Гуманитарные исследования. Ежегодник. - Вып. 11: Межвузовский сборник научных трудов. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2006. - С. 3-9.

Берсенева Т.П. Социальный аспект проявления гармонии / Т.П. Берсенева // Реальность. Человек. Культура: социальное и природное: Материалы Всероссийской научной конференции, посвященной пятилетию основания философского факультета. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2006. - С. 42-46.

Берсенева Т.П. Социальная самоорганизация в контексте гармонических отношений / Т.П. Берсенева // Общественная самоорганизация в мировой истории: Сборник научных статей. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2006. - С. 218-230.

Берсенева Т.П. Недеяние как отступление от гармонии (На примере романа И.А. Гончарова «Обломов») / Т.П. Берсенева // Альфа: Межвузовский сборник научных трудов. - Омск: Изд-во ОмГУ, 2007 - С. 45-54.

Берсенева Т.П. Архетип гармонии и его интерпретация в литературе / Т.П. Берсенева // Реальность. Человек. Культура: универсалии научного знания: Материалы Всероссийской научной конференции. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2007. - С. 5-9.

Берсенева Т.П. Образование в контексте гармонических отношений / Т.П. Берсенева // V Омские торгово-экономические чтения: Материалы международной научно-практической конференции. - Омск: Изд-во РГТЭУ, 2007. - С. 338-344.

Берсенева Т.П. Гармония повседневности / Т.П. Берсенева // Гуманитарные исследования. Ежегодник. - Вып. 12: Межвузовский сборник научных трудов. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2007. - С. 9-15.

Размещено на Allbest.ru