Символика флоры: сущность и формы переживания

Размещено на http://www.allbest.ru/

На правах рукописи

Специальность 09.00.13 философская антропология, философия культуры

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени кандидата философских наук

СИМВОЛИКА ФЛОРЫ: СУЩНОСТЬ И ФОРМЫ ПЕРЕЖИВАНИЯ

Гольский Иван Александрович

Омск - 2010

Работа выполнена на кафедре философии

ГОУ ВПО «Омский государственный педагогический университет»

Научный руководитель:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

кандидат философских наук, доцент Красноярова Наталия Георгиевна

доктор философских наук, профессор Мартишина Наталья Ивановна

кандидат философских наук, доцент Попов Дмитрий Владимирович

ГОУ ВПО «Томский государственный университет»

Защита состоится 16 декабря 2010 г. в 12.00 часов на заседании совета по защите докторских и кандидатских диссертаций Д 212.177.03 при Омском государственном педагогическом университете по адресу: 644099, г. Омск, наб. Тухачевского, 14, ауд. 212.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Омского государственного педагогического университета.

Автореферат разослан 16 ноября 2010 г.

Учёный секретарь диссертационного совета Л. А. Максименко

1. ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Актуальность темы исследования определена поисками форм гармонизации жизни человека и природы в рамках новой экологической парадигмы. Природа представлена человеку многолико. В растительном своём облике природа демонстрирует полноту жизни без конца, вечной жизни. Рождение и возрождение в растительном мире есть наглядное преодоление закона смерти, что составляет основу универсального присутствия растительных символов в разных культурах. Исследование растительных (флористических) символов в культуре есть насущная задача поиска наиболее жизнеспособного варианта моделирования взаимоотношений природы и человека, выявляющего творческую сущность природы по отношению к человеку и человека в его отношении с природой.

Растительные символы укоренены в человеческом сознании, что нашло отражение в философском дискурсе. Базирующаяся на универсальном принципе бинарных оппозиций, традиционная, опредмеченная в образах растительности, упорядоченная картина мира подверглась критике со стороны постмодернизма, выступающего за обновление «одеревеневшего» мировоззрения человека современной цивилизации. Но провозглашённая постмодернизмом методология деконструкции традиционных культурных феноменов, их устойчивых значений, константных границ оказалась не в силах преодолеть значимые для всего человечества архетипические смыслы символических образов дерева, плода, семени, цветка.

Постмодернизм актуализирует нереализованную интенцию предшествующего модернизма на преодоление тотальной линейности в рассмотрении культуры. Сомнение в константности смыслов нацелено на критику бюрократичности и шаблонности массовой культуры современного общества потребления. Растительные символы оказались самыми устойчивыми к этой критике. Они были востребованы постмодернистской методологией в построении альтернативной «одеревеневшей» ветви «ризомной» модели культуры. Задача исследования флористических символов вообще в их творческом функционировании в культуре есть по сути дела ответ на вызов постмодернистской философии.

Степень разработанности проблемы. В настоящее время приходится констатировать отсутствие комплексных интерпретационных моделей символического бытования растений в культуре. Вместе с тем имеется возможность выделить несколько основных исследовательских сфер, в границах которых осмысливаются значения символических образов флоры.

Исследования мифологий и религий мира представлены в работах М. М. Маковского, Е. М. Мелетинского, Д. Н. Овсянико-Куликовского, С. А. Токарева, В. Н. Топорова. Образы растительности представлены как выражение идеи связующего звена между природным и социальным бытием человека в работах Л. Леви-Брюля, К. Леви-Стросса, Б. А. Рыбакова, О. М. Фрейденберг, Д. Д. Фрэзера, М. Элиаде, К. Г. Юнга, З. Фрейда.

Как первоисточник религиозного символизма растений рассматривается Библия: Книги Священного писания Ветхого и Нового Завета.

В лингвистике существует несколько работ, посвящённых флористической метафоре. Это труды О. И. Мусаевой, О. В. Протапоповой, И. А. Русовой, Е. В. Рыжковой, О. В. Худенцовой, О. В. Шараи. Они определили специфику флористической метафоры, её роль в поэтическом и художественном творчестве. Однако здесь флористическая метафора не рассматривается как универсальный феномен культуры.

Особый интерес представляют современные исследования по проблеме межкультурной коммуникации, решая которую лингвисты сопоставляют специфику языковых концептов «цветок», «растение», «флора» на материале германо-романских и славянских языков. Это публикации И. И. Киреевой, Е. П. Ковалевич, А. И. Молотковой, И. Я. Пак, Т. Н. Панковой, Д. Е. Эртнер.

В искусствоведении несомненной опорой в выявлении значений символики флоры являются наработки культурологического направления иконологии, исследующего взаимодействие вербального и визуального языков классического искусства в контексте культуры. В качестве источников интересующей нас информации выделены работы В. Г. Власова, Н. О. Марковой, Э. Панофского, М. Праца, Дж. Тресиддера, Дж. Холла.

Символические образы флоры рассматриваются при изучении искусства фарфора, его места и роли в художественной культуре России XVIII века Н. И. Казакевич, Н. В. Сиповской и А. В. Трощинской. Также в культурологическом аспекте рассмотрен «язык флоры» в русском литературном быте и поэзии первой половины XIX века К. И. Шарафадиной.

Концептуализированные образы флоры обнаруживаются в текстах Анаксагора, Гераклита, Платона, Аристотеля, Пифагора, Лукреция Кара, Плотина, Августина Блаженного, Ф. Бэкона, Б. Паскаля, Ж. О. Ламетри, И. В. Гёте, И. Канта, Г. В. Ф. Гегеля, Н. Я. Данилевского, К. Н. Леонтьева, О. Шпенглера, Ф. Ницше, В. В. Розанова, П. А. Флоренского. Символика флоры прочно вошла в дискурс современной философии благодаря работе Ж. Делёза и Ф. Гваттари «Ризома» (1976), в которой через обращение к традиционной символике образы дерева и ризомы схематически типизируют культуры западного и восточного образцов и моделируют тип космополитичной культуры третьего тысячелетия. Указанная бинарная логика «дерева-ризомы» позволила использовать разработанные категории при структурировании потребностей человека - быть, знать, любить и испытывать счастье.

Вышеперечисленные исследования сыграли большую роль в осмыслении значения символики флоры в объективированных формах сознания - мифа, религии, искусства и философии. Однако в них отсутствует целостное философское видение этого феномена культуры. Символика флоры упоминается вскользь, не становясь самостоятельным объектом рассмотрения. Стратегически важной для обрисовки целостной картины развития символики флоры как феномена стала книга «Философия культуры» М. С. Кагана. В теории символа мы опирались на работы А. Белого, О. Н. Лагуты, Д. С. Лихачёва, А. Ф. Лосева, Ю. М. Лотмана.

Анализ степени разработанности проблемы показывает наличие достаточных оснований в виде наработанного эмпирического материала и теорий первого уровня обобщения, позволяющих сделать обзор символики флоры как подсистемы культуры.

Проблема исследования обусловлена неоднозначностью подходов в рассмотрении символики флоры и отсутствием философского осмысления функционирования растительных символов флоры в исторических типах культуры, на разных уровнях мироотношения и деятельности человека. Данная неоднозначность может быть прояснена целенаправленным поиском ответов на следующие вопросы: благодаря чему символические образы флоры стали всеобщим образом культуры? в какой форме присутствуют в культуре? каким образом постигается содержание символов флоры?

Цель данной работы состоит в раскрытии существенных черт символики флоры как феномена культуры.

Для реализации поставленной цели в диссертации необходимо было решить следующие задачи исследования:

- соотнести растительные мифологические образы с типологией мифов;

- выявить значения символов флоры в религиозном и светском искусстве;

- раскрыть универсальность растительной символики;

- показать закономерность обращения современной философии к архетипичным образам флоры;

- продемонстрировать функциональные связи между комплексами символов флоры и построениями знания онтологии, гносеологии, антропологии и аксиологии;

- осмыслить экзистенциальные значения растительной символики, присутствующей в жизни современного человека.

Теоретико-методологическая основа исследования

Теоретической основой исследования являются наработки отечественных и зарубежных авторов по проблемам природы, построения и функций символа.

Методологической основой работы выступает диалектический метод, взятый в аспекте единства исторического и логического: символика флоры рассматривается в формах объективированного сознания, которые исторически обусловлены типом культуры и логически обоснованы в различных философских учениях.

Среди общетеоретических методов использовались анализ и синтез, аналогия, моделирование, классификация и обобщение.

Также был применён междисциплинарный подход, позволяющий проследить формирование и динамику смыслов символов флоры, раскрыть их культур-философский потенциал с помощью теоретических положений и эмпирических данных религиоведения, этнографии, антропологии, психологии, лингвистики, культурологии, иконологии, искусствоведения.

Основные результаты диссертационного исследования, определившие его научную новизну, состоят в следующем:

1. Определены качества абстрактности и универсальности символов флоры, показана их мировоззренческая функция предфилософского объяснения мира, систематизированы основные смысловые значения мотивов растительности в мифологии, определён смысл символического образа растения, отличающий его от образа животного, - идея вечного возрождения.

2. Раскрыта противоречивая природа растительных символов в религиозном мировоззрении: оставаясь номинально природными (дерево, куст, цветок), они представляют надприродное сверхъестественное (божественное), противопоставленное природе содержание, что становится возможным благодаря их предельной в данном типе мировоззрения абстрактности.

3. Выявлена идейная связь философии Нового времени со светским искусством - художественными образами растительного мира в прикладном искусстве фарфора, ставшими в XVIII столетии проводниками рационалистического мировоззрения на уровне повседневной жизни.

4. Осуществлен анализ функционирования растительных образов в философии в онтологическом, гносеологическом, антрополого-аксиологическом контекстах. Показано, что многообразие смыслов символических образов флоры отвечает основным потребностям - быть, знать, любить, испытывать счастье.

5. Показано, что, распредмечивая заключённое в овеществлённых символах ценностное содержание, человек усваивает универсальные ценности, «окультуривает» себя, становясь субъектом культуры.

Положения диссертации, выносимые на защиту:

1. Растительная природа (флора) присутствует в мифологии в качестве универсальных сквозных для разных культур образов, выполняющих мировоззренческую функцию предфилософского объяснения.

2. Религиозное мировоззрение имеет дело с символическими флористическими образами, которые обозначают происшедший разрыв человека с природой. Растительные символы, оставаясь номинально природными, представляют божественное, противопоставленное природе.

3. Зарождающееся в эпоху Возрождения светское искусство восстанавливает содержательную природную составляющую растительных образов. Символические флористические образы в культуре повседневности взяли на себя функцию Просвещения и рационализации, «окультуривания» человеческой жизни, внесения в светскую (земную) жизнь мировоззренческого, возвышающего и организующего элемента.

4. Философия с самого начала своего существования использует растительные образы в онтологическом, гносеологическом, антрополого-аксиологическом контекстах. Соответственно символы флоры выражают основные потребности - быть, знать, любить, испытывать счастье.

5. Символика цветка в культуре репрезентирует формы личностного переживания жизни. Этот образ задаёт идею метафизической опоры через символизацию триады универсальных ценностей «Истина-Добро-Красота».

Теоретическое значение диссертационного исследования заключается в разработке назревшей проблемы рационализации символики флоры, ставшей не без влияния позитивизма уделом популярной культуры, окончательно её вульгаризировавшей. Обращаясь к флористическим образам в разных сферах культуры, мы уточняем специфику системного подхода методологии философии культуры. Флористические образы оказываются не случайными, а универсальными, сквозными для культуры как целостной системы как по вертикали - разные эпохи, типы духовно-практической деятельности и мировоззрения, так и по горизонтали - разные сферы общества одной эпохи. Культура, благодаря такому ракурсу, получает подтверждение своей целостности. Система флористических символов визуализирует бинарную модель культуры.

Практическая значимость. Материалы и выводы исследования могут быть использованы в преподавании курсов истории философии, философии культуры и культурологии.

Апробация данного исследования была осуществлена в ходе обсуждения его основных положений и выводов на кафедре философии Омского государственного педагогического университета, а также выступлениях автора на международных, всероссийских, региональных и межвузовских научных конференциях: Всероссийской научной конференции «Реальность. Человек. Культура: универсалии научного знания» (ОмГПУ, Омск, 2007); VI Межрегиональной научно-практической и методической конференции «Личность врача: мировоззренческий, социальный, научный, философский контексты» (ОмГМА, Омск, 2008); VI Межвузовской научной конференции студентов и аспирантов «Тенденции развития общества в XXI веке» (ОмГТУ, Омск, 2008); Всероссийской научной конференции «Селивановские чтения» (ТГАКИ, Тюмень, 2008); студенческой научно-практической конференции «Человек и природа» (ОмГПУ, Омск, 2008); Всероссийской научной конференции «Реальность. Человек. Культура: религия и культура» (ОмГПУ, Омск, 2008); V Всероссийском философском конгрессе «Наука. Философия. Общество» (Новосибирск, 2009); осеннем коллоквиуме «Памятники археологии и художественное творчество» (ООМИИ им. М. А. Врубеля, Омск, 2009); Всероссийской научной конференции «Реальность. Человек. Культура: фундаментализм в научном познании» (ОмГПУ, Омск, 2009); научном семинаре «Православная культура Сибири. Исторические, этнографо-археологические, искусствоведческие и культурологические аспекты изучения» (ООМИИ им. М. А. Врубеля, Омск, 2009); Всероссийской (с международным участием) научной конференции памяти В. Ф. Мелёхина (ООМИИ им. М. А. Врубеля, Омск, 2009)

Структура и объём исследования. Диссертационное исследование состоит из введения, двух глав, заключения и списка литературы, включающего 178 наименований. Работа изложена на 162 страницах компьютерной вёрстки.

2. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во Введении обосновывается актуальность темы, характеризуется степень её разработанности, определяется теоретико-методологическая основа исследования, его цели и задачи, выделяется основная идея, выносимая на защиту, фиксируются научная новизна и результаты проделанной работы, раскрывается их теоретическая и практическая значимость.

Изложение хода исследования, его логики и результатов предваряется описанием теоретической модели предмета исследования - символа; объясняется, какое значение вкладывает автор диссертации в понятие символа. Оно рассматривается как форма объективации сознания, что отражено в названиях глав - символ как опредмеченная форма сознания и переживания. В первой главе даётся следующее рабочее определение: символ - это ценностно нагруженный абстрактный знак. Во второй главе оно конкретизируется: символ - это идеализированный, эмоционально окрашенный, знаковый образ, наделённый ценностным содержанием, создающим основу для трансцендирования.

В первой главе «Символика флоры в объективированных формах сознания» выявляются истоки символизации растительного мира, описываются функции и смыслы символов флоры в традиционной культуре. Показывается, что ценностное осмысление отношений человека с природой, складываясь в обыденном сознании на уровне практики повседневной жизни, выражается в её духовно-практическом преобразовании силами фантазии в некий отличный от реальности, воображаемый, идеальный мир, образы которого опредмечены в мифологии, религии и искусстве.

В первом параграфе «Функции образов флоры в мифологии» проанализированы объективированные растительные символы мирового наследия мифологии Древнего мира и Античности. Как наиболее значимая была выделена символика дерева, т.к. для всех культур древнейших цивилизаций - Египта, Двуречья, Индии, Китая, Центральной Америки - характерен общий образ иерархии мира - Мировое древо. Оно же становится символом самой природы, периодически умирающей и возрождающейся вновь. мифологический символ флора религиозный

Символический образ дерева становится знаком прогрессивного типа государственной системы. Все древнейшие великие цивилизации достигли высоких культурных результатов, потому что были аграрными. По сравнению с кочевым скотоводством земледельческое хозяйство было более прогрессивной формой и материальной, и духовной, и художественной культуры, так как позволяло вести стабильное и самодостаточное существование. Возможность накопления излишков способствовало развитию мирной торговли, а не грабительских отношений между народами. Данное обстоятельство надолго сделало земледелие господствующим способом существования и в Европе, и в Азии. На его основе выросли новые государственные системы и новые варианты религиозного сознания - христианского в Европе, мусульманского и буддийского на Востоке, новые типы нравственности, художественного творчества, философской мысли.

Отмечается принцип культурного «приручения» человеком растений. Понятие «культура» возникнет у римлян именно для обозначения «приручённой» в земледелии растительности - превращения дикорастущих злаков в сельскохозяйственные «культуры».

Демонстрируется, что растительная природа (флора) присутствует в мифологии в качестве универсальных сквозных для разных культур образов, которые в конкретно-чувственной модели мира выполняют мировоззренческую функцию предфилософского объяснения. Флористические мифологические образы тяготеют в силу своей большей абстрактности, чем всякие другие, к символической форме, обозначая собой основополагающие для мифологического мировоззрения моменты.

Во втором параграфе «Значение религиозно-эзотерических символов флоры» осуществляется обзор символических образов растительности в религиозных традициях, что позволяет отметить радикальный шаг на разрыв с природным, сделанный мировыми религиями. Отождествив божественное с духовным, они резко противопоставили культуру природе, требуя подавления всего натурального, физического, животного в человеке его культурным началом - религиозным устремлением.

Анализ традиционного сюжетного репертуара средневекового религиозного искусства позволяет выделить традицию бытования религиозно-эзотерических символов флоры, почерпнутую из библейских текстов Ветхого и Нового Завета. Отмечается динамика смыслов, появление новых, усложнение структуры представления, сохранения и трансляции растительных символов.

Человеческому сознанию изначально присуща мысль об органическом единстве жизни и природы. Идея мирового древа издавна задавала вектор жизненных устремлений, создающий опору жизни и обусловливающий целостное субъективное восприятие мира, позволяя человеку определить своё место в потоке жизни. Древо становится моделью построения цивилизации людей.

Выкристаллизовавшись в границах национальных религий, модель мифологического сознания, структурирующая жизнь по образу дерева, впоследствии входит в основу и достигает наиболее зрелых форм в мировых религиях эпохи феодализма. Транслируемый национальными религиями образ символического дерева представляет бесконечно обновляющийся живой и бессмертный Космос. Мировые религии же делают попытки подрубить Космическое дерево под корень, перерезать «пуповину» вечно текущего источника всеобщей жизни, освободить человека от пут конечной земной жизни и сделать богоподобным.

Христианство внушало людям, что они должны безропотно переносить тяготы жизни, как это делал сам Христос, постоянно соотносить свою жизнь с его заповедями. Этот особый не видимый для глаза духовный труд пропагандировался посредством вполне зримых символических образов растений. Аналог смиренной жизни человека, обращённого к своему внутреннему миру, христиане находят в характерной тихой жизни растительного мира, противопоставляемой форме независимого существования животных, которые движутся, мигрируют, роятся. Растения, преимущественно вечнозелёные, рассматриваются как идеал законченности и совершенства.

Таким образом, религиозное мировоззрение имеет дело с символическими флористическими образами, которые обозначают происшедший разрыв человека с природой. Растительные символы, оставаясь номинально природными - дерево, куст, цветок, - представляют божественное, противопоставленное природе, что становится возможным благодаря их предельной в данном типе мировоззрения абстрактности.

В третьем параграфе «Роль визуально-вербальных символов флоры в искусстве» отмечается, что зарождающаяся светская культура эпохи Возрождения выдвигает на первый план эстетическую картину мира, определяющую центральное место человеку, индивиду, личности, что также прослеживается в замещении символики естественного дерева символикой садового цветка, выведенного европейцем, рукотворного, облагороженного человеком.

Над всем доминирует творчество как божественная сущность человека. Рождается этика нововременного человека: добро - то, что служит сохранению и развитию жизни, зло есть то, что уничтожает жизнь или препятствует ей. Символика цветка визуализирует оптимистическую идею «мечты сбываются» под девизом «Make yourseft with your own hands».

Обозначается реабилитация материальности, которая стала возможной лишь в зарождающемся светском искусстве Италии XIV-XV веков. Ренессансный пантеизм с его любовью к плоти и чувственности временно уравновесил природу и культуру, но в XVII-XVIII веках они вновь стали восприниматься как соперники, если не смертельные враги. Это соперничество представлено визуально-вербальными символами флоры в искусстве Нового времени двумя типами художественного мышления: рациональном и иррациональном. Рациональная группа символов флоры объективируется в декоре интернационального фарфора, иррациональная - в уникальной национальной литературе. Пышные букеты садовых роз, тюльпанов и гвоздик барочного натюрморта в мрачном жанре «Memento mori» противопоставляются изысканному декору из полевых васильков в декоре фарфора классицизма, отсылающего к руссоистской концепции развращающих последствий развития цивилизации, а затем в сентименталистской антитезе естественного чувства и сверхприродной активности разума.

Зарождающееся в эпоху Возрождения светское искусство восстанавливает содержательную природную составляющую растительных образов. Художественные образы растительного мира, представленные прежде всего в повседневной сфере (декоративно-прикладное искусство фарфора), а не в сфере официального профессионального искусства, становятся проводниками нового рационалистического мировоззрения. Символические флористические образы в культуре повседневности взяли на себя функцию Просвещения и рационализации, «окультуривания» человеческой жизни, внесения в светскую (земную) жизнь мировоззренческого, возвышающего и организующего элемента.

Во второй главе «Символика флоры: формы личностного переживания» осуществляется философское рассмотрение культурно значимых символов флоры, раскрываются особенности функционирования символики в социо-культурном пространстве, анализируется их роль в формировании оптимистического взгляда на мир и позитивного мироотношения.

В первом параграфе «Рационализация образов флоры в философии» фиксируется широкий спектр растительных образов - как метафор, так и символов - в философских текстах на всём протяжении развития европейского рационализма. В формирующемся философском языке Античности таких метафорических образов сравнительно больше, нежели в стремящейся к абстрагированию классической немецкой философии. Как реакция на панлогизм гегелевского типа философствования в антропологическом течении Новейшего времени количество живых художественных образов снова возрастает. Тем не менее до последней четверти ХХ века философы обращались к растительной метафорике и символике лишь для представления элементов культуры. Постмодернисты же с помощью растительных образов дерева и ризомы дали концептуальное представление культуры в целом.

Согласно Ж. Делёзу и Ф. Гваттари, метаморфозы, производимые культурой с природой, таят в себе весьма широкий спектр возможных взаимоотношений рационального/дерево и иррационального/ризома начал в рождающихся природно-культурных образованиях. На восточном краю этого спектра, представленного символическим образом ризомы, - обожествление природы и поклонение ей, на западном - образ дерева - пренебрежение законами природы, стремление навязать ей человеческую волю.

Определяется, что в текстуальном пространстве философии образы флоры предстают в форме метафоры, которая семиотически развивается до символа.

Философия с самого начала своего существования использует растительные образы в онтологическом, гносеологическом, антрополого-аксиологическом контекстах. На разных этапах развития философии эти образы выполняют разные функции. В античной философии они участвуют на уровне становящегося философского языка в построении космологической модели мира, в которой есть место закономерным процессам произрастания, рождения, смерти и возрождения. В понимании человека как разумного существа растительные образы выполняли функцию объяснительной модели низшего и в идеале преодолённого в его духовном развитии (растительная душа) - от античности (Платон, Аристотель) до немецкой классической философии. В то же время растительные образы присутствовали в гносеологических моделях как аналогичные процессу развития духовных феноменов (Гегель).

История развития философской мысли демонстрирует уровень теоретического отношения между природой и человеком. Данное взаимодействие выражается в познании законов природы, зарождающемся в обыденном сознании и получающем своё наивысшее выражение в натурфилософии и естествознании.

Во втором параграфе «Объективирование и функционирование символов флоры на базисных уровнях мироотношения» осуществляется сопоставительный анализ символов флоры и предметов рассмотрения онтологии, гносеологии, антропологии и аксиологии. Заключается, что всё многообразие смыслов символов отвечает основным человеческим потребностям - быть, знать, любить, испытывать счастье. Сущностные основания символов флоры в культуре, их ценностно-смысловые параметры, познавательный потенциал, динамика бытия их значений могут быть постигнуты посредством бинарной пары «дерево-ризома».

В первом подпараграфе «Символ флоры в онтологических конструкциях» отмечается актуализация в онтологии символики Мирового древа, характеризующего макрокосм культуры.

Образ дерева являет фундаментальный, практически вечный культурный символ оси мира, визуализирующий модель центрированного иерархического порядка, лежащую в основе существования традиционного общества. Ризома - корневая система, не обладающая чёткой структурой главного и боковых корней. Понятие противопоставлено термину «структура» как строго систематизированному и иерархически упорядочивающему принципу организации природных, социальных, научно-логических и культурных явлений.

В целом, по оценке Делёза и Гваттари, вся культурная традиция западного образца может быть оценена, как с точки зрения своего содержания, так и типа своей организации, как «древовидная». И именно в этом качестве она подвергается постмодернизмом радикальной критике, поскольку несёт в себе следы влияния архаической семантики образа дерева.

Осуществленный номадологией сравнительный анализ целостностей, организованных по принципу древовидной структуры и по принципу ризомы, показал, что ризоморфные среды, по всем параметрам противостоящие структуре дерева, оцениваются номадологией как более гибкие, жизнеспособные и более креативные.

Обосновывая идею ризомы как принципиально нелинейного типа организации целостности, постмодернизм далёк от односторонней трактовки бытия как тотально ризоморфного, полагая корректным применение как линейных, так и нелинейных интерпретационных моделей - соответственно параметрам анализируемых сред. Более того, номадология задаётся вопросом о возможном взаимодействии линейных - «древовидных» и нелинейных - «ризоморфных» сред между собой.

Ризоматическая модель культуры близка образам «сада расходящихся тропок» Хорхе Борхеса, библиотеки-лабиринта Умберто Эко или «космической библиотеки» Винсента Лейча. Однако символический образ ризомы не вытесняет и не замещает собою символику дерева. Их отношения строятся как более сложные. В различных средах могут быть обнаружены и разнообразные типы организации целостностей - как структурно-древовидные, так и ризоморфные.

В конце параграфа делается вывод, что пара дерево-ризома, схватывая сформулированные в философии представления о структурном и аструктурном способах организации целостности и обретая статус фундаментальных для постмодернизма понятий, проявляет базисную функцию философии как таковой, т.е. выработку понятийных средств для выражения и анализа всех типов системной организации.

Во втором подпараграфе «Гносеологический потенциал символа флоры» с помощью бинарной пары «дерево-ризома» структурируется проблематика гносеологического уровня. Классическая рациональность, соотносящаяся с образом дерева, показывается как линейный, логически обоснованный, «выводной» тип мышления и процесс познания, в котором нет места иррациональному. Неклассическая рациональность - как нелинейный, ризомный тип мышления, когда имеют место иррациональные механизмы познания, нерациональные в результате формы знания, ползучие, «между» формы-жанры философского текста (результата).

Отмечается, что постмодернизм утверждает системный подход рассмотрения культуры в динамике взаимодействия её противоположных форм - западной и восточной, рациональной и чувственной, мужской и женской. Следуя данной методологии, подлинный смысл растительных метафор в текстах европейских философов может быть понят через обращение к традиции чувственной интуиции Востока. В этом плане показателен знаменитый японский средневековый трактат о сценическом искусстве Дзэами Мотокиё «Предание о цветке». Центральным понятием «Предания» является цветок - историко-культурный образ-идея или символ Бытия, символ Прекрасного, которое в природе хоть и тленно и быстротечно, но «несёт в себе таинственный отблеск вечности, исполнено залогов жизни, и человек, чтобы приобщиться к вечному совершенству вселенной, должен подражать ему, копировать это совершенство в своей деятельности», а не строить искусственные стены математического порядка.

Цветок выступает образом-посредником, репрезентирующим идеальное, «способным отражать любые категориальные отношения реальности, но не через обозначение этих отношений словом, а посредством их воплощения в трансформированную чувственность - в форме зримого явления сущности». При таком подходе иррациональная категория «Цветок» становится разновидностью рационального постижения существенных связей и отношений вещей, дополняя вербальное мышление нравственно-чувственным компонентом.

Постмодернистский идеал восточного живого познания, лишённого клише и бюрократизма, также обнаруживается и прослеживается в истории русской философской мысли.

В третьем подпараграфе «Антропологический смысл содержания символа флоры» рассматриваются духовные потребности человека, связанные со сферой эмоций, из которых потребность любить и быть любимым является одной из самых сильных. Отмечается, что уже в ранних культурах цветочная символика использовалась для осмысления эротической сферы человеческого бытия. Она охватывала всю сферу любовных отношений в жизни, любовную лирику и светское эротическое искусство.

Эстетизированная культура флирта традиционно выражалась через код растительного символизма «языка цветов». Практически все деревья, цветы и травы в разных культурах призваны в той или иной степени вызывать эротические ассоциации.

Современная постмодернистская философия через взаимодополняющую пару «дерево-ризома» пытается обрисовать картину отношений между мужчиной и женщиной как феномен человеческой жизни вне каких-либо национальных или государственных границ. Постмодернизм настаивает на возврате к ризоморфному по сути искусству любви Востока и отказе от «одеревеневшего» секса, связанного в западной цивилизации ХХ века с моногамным браком, буржуазной семьей и принципом допустимости получения удовольствия от сексуальности только при условии, что оно служит продолжению рода - государственным целям размножения населения.

Секс относится к физиологической стороне практической жизни; все же переживания любви, выражающиеся в выработанной веками символике и условных ритуалах, принадлежат культуре. «Сексуальная революция», подкупающая устранением «предрассудков» и, казалось бы, «ненужных» сложностей на пути одного из важнейших влечений человека, на самом деле явилась антикультурным явлением, т.е. разрушающим ритуально-символический механизм облагораживания или «окультуривания» полового влечения.

Сексуальная революция 1960-х, восставшая против ангажированной государством любви как индустрии воспроизводства солдат, породила модель ризоматического поведения в форме суб- и контр-культур - андеграунда, битников, хиппи, повернувшихся к неагрессивной культуре Востока (Индии и Китая). Если Запад представлен символической моделью «дерева», а Восток - моделью «травы», то, согласно Делёзу и Гваттари, в этом контексте может быть обнаружен перекрёсток, место встречи альтернативных традиций. Таким примером, по Делёзу и Гваттари, может выступать Америка. Думается, что то же самое можно сказать и о России.

С одной стороны, отечественная культура не свободна от «древесного» господства и поиска корней. Это видно хотя бы по литературе - по поиску национальной идеи. А также по её происхождению и европейской генеалогии. В контексте сопоставления Запада и Востока как культур (соответственно - дерева и травы) Россия, как и Америка, представляется посредником, т.к. она развивается за счёт внутреннего подавления, и одновременно иммиграции извне. Столичный поток образует безграничный канал, определяет количество власти, и каждый, как умеет, перемещается в этом потоке власти и денег. Всё это объединяется в России - дереве и канале, корне и ризоме одновременно.

Данный аспект «диалогического вектора» современной культуры играет особую роль в России по той простой причине, что она принадлежит одновременно и Западу, и Востоку и что в её культурной целостности связь обоих духовных потенциалов жизненно важна. Этим объясняются сама возможность формирования еще в 20-е годы идеологии «евразийства» и её возрождение в наше время. И Запад, и Восток предлагают в последнее время всё больше примеров подобного диалогизма - прежде всего в сфере политической культуры, научных контактов, связей в сфере образования, массовых коммуникаций, мощной индустрии туризма.

В третьем параграфе «Распредмечивание и присвоение экзистенциальной символики флоры» отмечается, что потребность быть счастливым - ощущать радость от своего существования - непременно связывается с красотой повседневного бытия. Через эстетическое любование прекрасным человек самоактуализируется как надбиологическое существо, способное к неутилитарной деятельности. В природе человека нет механизмов, способных помочь ему автоматически стать человеком. Чтобы укрепить своё положение в мире, человек ищет выход на связь с природными основаниями. Эта потребность рождает стоящее вне моды и вне времени стремление наполнять жизненное пространство опредмеченными символами природной гармонии - всевозможными цветами, но прежде всего живыми комнатными, символизирующими живость и неоторванность от своих корней.

Символика цветка указывает на житейский план бытия с его радостями и печалями. Человек, как и цветок, существует только «здесь и сейчас», в конкретных условиях и определённых отношениях с миром. Поэтому в символике цветка так важны частности и смысловые нюансы, способные бесконечно комбинироваться, что показано посредством таблицы, дающей обобщение переживаний. В разделе таблицы «форма» перечисляются качества переживаний человеком себя как физического: внешность, одежда, здоровье. В разделе «содержание» - переживания духовного: смысл жизни, жизненные цели, философско-этические, религиозные, этнические, политические, культурно-эстетические проблемы, личностный рост, способности, эмоции, чувства, воля. Духовное, в свою очередь, дифференцируется относительно трёх основных человеческих потребностей: быть - истина, знать - добро, любить - красота.

Тем самым показывается, что в образе цветка опредмечивается вся гамма личностных переживаний, способствующих формированию идеалов, которые в сравнении с ценностями более конкретны, индивидуально значимы и способны создать опору на уровне повседневной жизни. Т.е. в символике цветка значима идея метафизической опоры, постигаемая как через уникальную форму, так и через универсальное содержание. Иначе говоря, на языке экзистенциализма смысловой доминантой символики цветка является идея трансценденции. Рассмотренные онтологический, гносеологический и аксиологический уровни смыслов символики флоры могут быть соотнесены видами трансценденции - через действие, знание и эстетическое отношение/вкус.

В итоге отмечается, что символика цветка репрезентирует формы личностного переживания жизни. Образ цветка задаёт идею метафизической опоры через символизацию триады универсальных ценностей «Истина-Добро-Красота». Его символика закрепляет индивидуально-значимые смыслы, соотносимые с конечным рядом свойственных человеку эмоциональных переживаний. За конкретным же переживанием при дальнейшем анализе может быть обнаружено определённое воздействие окружающего мира. И, таким образом, в смене форм переживания прочитываются основные моменты, определяющие мироотношение. Так как переживание имеет биосоциальную ориентировку, оно есть духовное образование, находящееся между личностью и средой, и означает отношение личности к миру, показывая, чем в данный момент мир является для личности.

Соответственно в ходе практически-духовного освоения природы человеческим воображением создаётся реальность идеального мира, воплощающегося в овеществлённых символах через мифологизированные образы искусства. Распредмечивая заключённое в этих символах ценностное содержание, человек вбирает его в себя, усваивает и присваивает его, становясь, таким образом, тем самым культурным существом.

И всё-таки духовной культуре необходимы специальные средства объективации, обобществления, а значит, материализации производимой идеальной предметности - знаний, ценностей, проектов, образов. Такими средствами становятся знаковые системы, в частности, символика флоры как язык культуры.

В заключении диссертации подводятся итоги, фиксируются выводы и результаты проведенного исследования.

СПИСОК РАБОТ, ОПУБЛИКОВАННЫХ ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИИ

Статьи, опубликованные в научных изданиях, входящих в перечень для опубликования научных результатов диссертаций на соискание учёной степени кандидата наук:

1. Гольский И. А. Эмблема медицины: отражение метаморфозы в отношениях человека с миром и самим собой // Омский научный вестник, 2008. - № 1 (65). - С. 4-7.

Статьи, доклады, тезисы в других научных сборниках и журналах

2. Гольский И. А. Философско-эстетический смысл лотоса в искусстве Китая // Декабрьские диалоги: Вып. 8: Материалы Всероссийской науч. конф. памяти Ф.В. Мелёхина, 20 декабря 2004 г., 21-22 февраля 2005 г. / М-во культуры Ом. обл.; ООМИИ имени М.А. Врубеля; Науч. ред. Л.В. Чуйко; Ред. Л.В. Новосёлова. - Омск: ООО «Издательский дом «Наука», 2006. - 228 с., ил. - C. 91-94.

3. Гольский И. А. Цветок и город: генетические связи // Реальность. Человек. Культура: универсалии научного знания. Материалы Всероссийской научной конференции. Омск, 20-21 декабря 2007 г. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2007. - 180 с. - С. 12-14.

4. Гольский И. А. Визуализация системы ценностей общества в цветочных пристрастиях человека // Тенденции развития общества в XXI веке: материалы VI Межвузовской научной конференции студентов и аспирантов (г. Омск, ОмГТУ, 28-30 апреля 2008 г.) - Омск: ИЦ «Омский научный вестник», 2008. - 240 с. - С. 39-45.

5. Гольский И. А. Цветы как художественный образ «Memento mori» // Истина и благо (Селивановские чтения): материалы всероссийской научной конференции. 23 мая 2008 г. / Ответ. ред. К.Г. Рожко. - РИЦ ТГАКИ: Тюмень, 2008. - 168 с. - С. 120-122.

6. Гольский И. А. Мотивы флоры в декоре фарфора: антропологический смысл // Человек и природа: сборник материалов студенческой научно-практической конференции: в 2 ч. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2008. - Ч. 2. - 98 с. - С. 20-22.

7. Гольский И. А. Символика флоры: ощущение religio // Реальность. Человек. Культура: религия и культура. Материалы Всероссийской научной конференции. Омск, 11 декабря 2008 г. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2008. - 308 с. - С. 99-101.

8. Гольский И. А. Символика флоры: обнаружение идей антропосоциогенеза // Наука. Философия. Общество. Материалы V Российского философского конгресса. Том II. - Новосибирск: Параллель, 2009. - 544 с. - С. 275-276.

9. Гольский И. А. Антропологическая соразмерность растительного декора интернационального фарфора // Антропологическая соразмерность: материалы всероссийской научной конференции (Казань, 2009 г.) - Казань: Изд-во Казан. гос. технол. ун-та, 2009. - 303 с. - С. 42-43.

10. Гольский И. А. Символы флоры в контексте научного знания // Актуальные проблемы гуманитарных и социальных исследований. Материалы VII Региональной конференции молодых ученых Сибири в области гуманитарных и социальных наук. - Новосибирск: Новосиб. гос. университет, 2009. - С.85-87.

11. Гольский И. А. Камни и растения в сюжетно-символической росписи китайского фарфора // Памятники археологии и художественное творчество: Материалы осеннего коллоквиума / ООМИИ им. М. А. Врубеля; Науч. ред. Б. А. Коников. - Омск: Издательство ООО «Издательский дом «Наука», 2009. - 119 с., ил. - С. 25-28.

12. Гольский И. А. Растительные символы христианства: разрешение фундаментального противоречия // Реальность. Человек. Культура: фундаментализм в научном познании: Материалы Всероссийской научной конференции. Омск, 18 декабря 2009 г. - Омск: Изд-во ОмГПУ, 2009. - 98 с. - С. 13-14.

Размещено на Allbest.ru