Сохранение целостности национального культурного пространства как необходимое условие выхода из кризисных состояний общества

Размещено на http://www.allbest.ru/

Сохранение целостности национального культурного пространства как необходимое условие выхода из кризисных состояний общества

Сараф М.Я.

д.филос.н., профессор Московского государственного института культуры

Со времен формирования наций и национальных государств их культурные пространства постоянно укреплялись как в плане общей консолидации, так и в плане расширения (в виде анклавов, влияний и т.п.). Войны и социальные конфликты, конечно, влияли на этот процесс, но в принципе его не разрушали. Начало XXI века резко изменило ситуацию. Среди самых острых вызовов современности можно назвать угрозу распада культур и цивилизаций. До недавнего времени в свете экономических и военных угроз, безусловно сохраняющих свою актуальность, она была различима не столь ясно, хотя философия в лице О.Шпенглера, А.Тойнби, Э.Кассирера и др. давно обращала на нее серьезное внимание.

Выведение этой угрозы на первый план вызвано, во-первых, тем, что одной из общих тенденций глобализации является усиление роли транс- и наднациональных корпораций, объективно заинтересованных в ослаблении национальной государственности. Другое обстоятельство - это беспрецедентный подъем массовой эмиграции, вызвавший реальное беспокойство о целостности национальных культурных пространств. Это обстоятельство глубокого культурного кризиса Европы, многие века игравшей, пусть и не всеми признаваемую, роль цивилизационного лидера, что нашло выражение в укорененности идеологии европоцентризма. Одно из наименее ожидаемых выражений этого кризиса проявилось в существенном ослаблении той исторической формы социальной общности, создание которой было одним из самых значительных достижений цивилизационного процесса - нации и национального самосознания.

Существуют два различных подхода к определению понятия нации, Первый трактует ее как исторически сложившуюся государственно-гражданскую общность, как целостное социально-политическое образование, второй - как форму развитой этнической общности, обусловленную единой биологической, кровнородственной основой. И тот, и другой подходы имеют свои серьезные резоны, и в продолжающихся уже едва ли не полтора столетия дискуссиях ни один из них не уступил аргументам другого. Однако я полагаю, дело здесь отнюдь не в логических доводах и безупречности рационально-теоретических построений, а в интересах, которые могут или не могут быть достигнуты в конкретном историческом контексте определенными социальными группами при том или ином понимании нации.

Главными условиями формирования и жизни наций являются: общность территории, представляющая возможности для ведения общей хозяйственной деятельности; общая система коммуникаций, где первенствующую роль играет язык; и общее правовое пространство, обеспечивающее в принципе равные условия гражданам государства в их самодеятельности. культура национальный общество

Если исходить из того, что основной характеристикой всякой социальной общности является ее способность к самовоспроизводству, а культура выступает как система воспроизводства человека и способ его бытия, то способ бытия нации, то есть способ ее исторического существования, собственного воспроизводства и развития есть национальная культура. Вся эта сфера охватывается содержанием понятия национального культурного пространства. Оно выражает сложную динамическую систему форм осуществления общественного воспроизводства, исторически сложившихся в определенных этнонациональных ареалах и в условиях национальной государственности, и является устойчивым образованием, которое формируется на основе условий и характера трудовой деятельности, проявляя себя в однотипных, или в близких типах способов отношения людей к природе, в образе жизни, в национальном характере, в национальном менталитете, в мировосприятии, в характере и способах освоения жизненного пространства.

Структура культурного пространства, если подходить схематически, определяется, прежде всего, такими инвариантными параметрами, как территориальная распространенность (которая, однако, не всегда совпадает с границами национального государства), содержание и способы воспитания и образования. Она строится как взаимопритяжение своих духовных центров и центростремительных интенций периферий. Реперными точками такого образования выступают паттерны культурных (и национальных) героев и синодики праздников. С этой точки зрения следует, что ослабление, а тем более разрушение, любого из элементов этой схемы ведет к ослаблению или даже к утрате воспроизводственных способностей нации. Впервые в истории национальные культуры в своем стихийном историческом развитии могут утратить способность к самовоспроизводству.

Новейшая история показывает, что наиболее интенсивно такие тенденции развиваются в Европе. Начались они, конечно, давно, но сегодня стали представлять собой реальную опасность. В странах Западной Европы определенным их катализатором послужила с энтузиазмом встреченная концепция мультикультурализма, которая, как ожидалось, обещала решение вопросов межэтнического и межнационального гражданского сотрудничества. Потребовались значительные геополитические изменения, вызвавшие прямо-таки цунами миграций, чтобы ошибочность этой концепции стала очевидной.

Мультикультурализм обернулся стремительным расширением социально-этнической анклавности, направленной не столько на интеграцию в европейское культурное пространство, сколько на его ограничение и даже вытеснение. К тому же он оказался сопряженным с принципом толерантности, этой священной коровы современного либерализма, который обращен не столько к сотрудничеству, сколько к вежливой терпимости к иному, то есть к отстраненности от него. Толерантность действительно является важным элементом социальных отношений, но в условиях низкого уровня агрессивности и отчужденности в социуме, ибо она не активна. Не трудно видеть, что целостность европейского культурного пространства находится в серьезной опасности, оно может стать периферийным и фрагментарным, поскольку его воспитательно-образовательные и гражданско-правовые системы могут стать необязательными и даже невостребованными в заметно меняющейся этнодемографической структуре общества.

Дело осложняется еще и тем, что наиболее активное противодействие таким тенденциям и процессам сегодня оказывают силы правой политической и националистической направленности, обращенные к прошлому и не способные предложить никаких идей, которые бы содержали образ потребного для мирового сообщества будущего и тем способствовали гражданскому и культурному сотрудничеству. Это путь к возведению демаркационных линий и границ, к неоархаике и неопочвенности. А каких-либо внятных программ разрешения цивилизационного кризиса никто не может предложить ни в плане социальной теории, ни, тем более, в плане политическом и управленческом. Великолепная социокультурная идея Объединенной Европы сейчас оказалась сильно размытой. Правда, отсюда не следует, что она иллюзорна или утопична. Скорее всего, она не утратит своей привлекательности, но для этого потребуются существенные геополитические изменения и формирование новой мировой структуры экономических и политических отношений, которая позволит артикулировать национальные интересы их участников.

Целостность национального культурного пространства подвергается опасности и в Европе восточной. Речь идет, прежде всего, о России и Украине. Раскол культурного пространства СССР был одним из главных механизмов распада страны, одна из первых задач которого состояла в разрушении структуры связей с культурными и духовными центрами. Наиболее действенным в этом отношении стала этнонациональная автономизация регионов с выдвижением на первый план фактора конфессиональности. Столь же действенным стал и сопряженный с ним фактор языковый. Собственно все деструктивные процессы последней трети прошлого - начала нынешнего веков начинались с агрессивных дискуссий о языке: о языковом шовинизме, о вреде двуязычия (причем, именно в отношении русского языка), о соответствии (несоответствии) языка и используемого алфавита и т.п. Масла в огонь подливали не менее агрессивные интерпретации исторических и культурных фактов. За этим следовал пересмотр (или, по крайности, призыв к пересмотру) исторических дат и имен. И, естественно, диверсификация общенациональной системы образования, идеологически обеспечиваемая необходимостью свободы и разнообразия ее форм и методик.

Следует считать большим достижением, что России удалось в значительной мере справиться с этими деструктивными тенденциями, объективно ведущими и к ее политическому и территориальному распаду. Правда, справиться не без потерь. Здесь стоит заметить, что преодоление внутреннего раскола российского общества и достижение декларируемого единства нации есть вопрос не упрямого идеологического ретроградства «красных» и новейшего либерального демократизма «белых». Это вопрос о воссоздании единого национального культурного пространства, в котором его опорами, несущими конструкциями стали бы не времянки исторических этапов и фрагментов, но его культуровоспроизводящие силы и потенции. Разумеется, этого нельзя добиться, если не проявлять постоянного внимания к формированию соответствующего поля гражданско-правовых отношений, этого необходимого (но не достаточного) основания национального культурного пространства в условиях современной цивилизации.

Процессы, происходящие в современной Украине (а также в Молдавии, и не только), с беспрецедентной остротой показывают, что разрушение национального культурного пространства является главным инструментом подчинения общества интересам кланов и корпораций. Начинается этот процесс с игры на понижение значимости реперных пунктов культурного пространства (исторических дат, имен и артефактов) как демократический плюрализм (свобода мнений, слова, общественных объединений и т.п.) с целью их нивелирования и элиминации с одновременным замещением их на гипертрофированные аналоги, анимированные из подходящих к политической конъюнктуре фрагментов национальной истории. Успех этой работы обеспечивается последовательным разрушением системы сложившихся культурных связей и, прежде всего, разрывом с духовными центрами. Так, одним из наиболее сильных ударов в этом направлении можно считать самопровозглашение Киевского патриархата и разрушение им духовного единства российской церковности.

Основные фронты открываются по линии языкового противопоставления (сюда же относятся действия, связанные с ограничением и фильтрацией информационных каналов, художественной культуры, образовательных программ и т.п.), а также по линии общественной нравственности (изменение критериев добра и зла, допустимого и недопустимого, дружеского и враждебного). Таким образом, осуществляется одновременная перестройка всей структуры национального культурного пространства.

Но, если вернуться к нашему исходному тезису о том, что культура есть система воспроизводства человека, а национальная культура - система воспроизводства нации, то вопрос станет о том, насколько такое «культурное строительство» может его обеспечить. Тем более, имея в виду то обстоятельство, что столь спешно возводимое самостоятельное культурное пространство стран, о которых идет речь, имеет весьма сомнительный фундамент. Весьма трудно сшить в единое полотнище национальной культуры культурные пространства западноукраинских, центральных и юго-восточных регионов. А Крым попросту отказался от участия в таких авантюрах. То же и в Молдавии, где Гагаузия и Приднестровье совсем не настроены следовать либералистским иллюзиям. В конечном счете, единственной перспективой оказывается интеграция Молдовы в Румынию, то есть утрата национальной идентичности - итог прямо противоположный провозглашенным целям.

Другое дело, когда речь идет о формировании общеевропейского культурного пространства. Здесь у России, Украины, Молдавии, Грузии интересы в принципе совпадают и открываются самые широкие перспективы сотрудничества, для чего еще есть необходимые предпосылки. Однако сейчас мы находимся от этой цели гораздо дальше, чем в конце прошлого века.

Размещено на Allbest.ru