Социально-философские основания конструирования гендерной идентичности

Размещено на http://www.allbest.ru/

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени кандидата философских наук

Специальность 09.00.11. - социальная философия

Социально-философские основания конструирования гендерной идентичности

Юсупова Марина Валериевна

Чебоксары - 2011

Работа выполнена на кафедре философии и истории ГОУ ВПО «Самарский государственный архитектурно-строительный университет»

Научный руководитель: доктор философских наук, профессор Шестаков Александр Алексеевич ГОУ ВПО «Самарский государственный архитектурно-строительный университет»

Официальные оппоненты:

доктор философских наук, профессор Михайлова Рената Васильевна ФГОУ ВПО «Чувашская государственная сельскохозяйственная академия»

кандидат философских наук, доцент Богатырева Елена Дмитриевна ГОУ ВПО «Самарский государственный аэрокосмический университет имени академика С.П. Королева»

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Казанский (Приволжский) федеральный университет»

Ученый секретарь диссертационного совета, кандидат философских наук, доцент Степанов А.Г.

1. Общая характеристика работы

социальный философский гендерный идентичность

Актуальность исследования. Появление гендерного измерения человека и социальной реальности является одной из самых значимых черт последних десятилетий в культуре. Гендерные исследования, заявившие о себе в конце XX века, предложили социальной философии пополнить свой понятийный аппарат категорией гендера, увеличивающей возможности социального анализа, позволяющей сделать его выводы более полными и всесторонними. Это обстоятельство привело к отказу от рассуждений о человеке в «общем виде», которыми оперировала классическая философия. Гендерный подход квалифицирует все различия как социально сконструированные, в том числе, и то, что в классической философии считалось атрибутивным признаком человеческого существования - пол.

Термин «гендер» Поскольку перевод английского gender понятиями «род», «пол» не отражает смысла, вкладываемого в этот термин западными теоретиками, и в русском языке отсутствует адекватное ему понятие, здесь и далее при переводе использованы русифицированное «гендер», а также выражение «культурно конструированный пол», наиболее близко передающее смысл этого понятия. обозначает совокупность культурных и социальных норм, установок, требований и ожиданий, которые общество создает в отношении мужчин и женщин. Вполне закономерно, что такой подход в корне меняет понимание этой проблемы и способствует появлению принципиально новых концепций человеческой субъективности, способов ее презентации и определения. Проблематика гендера, таким образом, напрямую связана с современной философской постановкой вопросов о соотношении духовного и телесного, о субъективности, о власти и т.п.

Вместе с тем, нельзя не отметить, что осмысление гендера с самых разных, подчас противоположных, точек зрения специалисты в этой сфере, как правило, «привязывают» к отдельным сегментам социальной, исторической, политической, экономической или правовой реальности. По поводу феномена гендерной идентичности до сих пор, по преимуществу, выстраиваются лишь прикладные теоретические модели, адекватные тем или иным конкретным проявлениям гендера. Состояние науки сегодня таково, что между гендерными исследованиями в различных областях социально-гуманитарного знания существует глубокий разрыв. В результате, достижение целостного видения феномена гендерной идентичности оказывается весьма затруднительным. В этой связи, чрезвычайно важным представляется анализ конструирования гендерной идентичности именно с философской точки зрения, что позволило бы исследователю абстрагироваться от разного рода практических реализаций гендера и воссоздать целостную картину данного феномена, преодолев «разобранность» человеческого бытия по отдельным дисциплинам.

Поскольку в современной философии проблема субъективности и идентичности субъекта становится одной из центральных, вполне закономерно, что в цивилизованных обществах гендерная идентичность как предмет научного анализа в последние годы все чаще привлекает к себе внимание, поскольку концентрирует в своем смысловом поле наиболее значимые интересы современности. Традиционная альтернатива общего и единичного, индивида и общества, возможности и действительности, проекта и его реализации, нового и старого, интуиции и рациональности, веры и разума, экспрессии и экспрессивных средств, мужского и женского, наконец, становится в новейшей философии темой историко-философской критики, по отношению к которой формируется новый стиль философского мышления. В этом контексте, анализ социально-философских оснований конструирования гендерной идентичности в контексте социокультурной динамики современности, представляется актуальным как в теоретическом, так и в практическом смысле.

Степень научной разработанности проблемы. Тема диссертационного исследования затрагивает различные области гуманитарного знания, а также многочисленные работы, посвященные изучению проблемы гендерной идентичности, и носит междисциплинарный характер. Необходимость осмысления эволюции проблематики идентичности потребовала обращения к истокам ее становления. В метафизической традиции классической «философии тождества» проблематика идентичности связана с разработкой проблемы персональности в трудах Аристотеля, Э. Гуссерля, Р. Декарта, Ф.В. Шеллинга, М. Хайдеггера. В дальнейшем она развивалась в русле «противостояния доминанте тождества» в работах М. Бахтина, В. Гумбольдта, Э. Ильенкова, С. Кьеркегора, Г. Лейбница, Д. Локка, Ф. Ницше, И.Д. Скотта, И. Фихте, Д. Юма. Именно в этой традиции впервые были артикулированы тезисы о конструируемости идентичности в пространстве социума и культуры, о ее развернутости в модусе символического, и в то же время, о ее связанности с психикой, телом и характером.

О смысле половых различий рассуждали мыслители античности (Платон, Аристотель), средневековья (Августин Блаженный, Фома Аквинский), французские просветители (Ж.-Ж. Руссо, Д. Дидро, Монтескье, Гельвеций, Кондорсе и др.), классики философии и политологии Нового времени (Ф. Бэкон, Р. Декарт, Дж. Локк, И. Кант, Г. Гегель, Б. Спиноза, Ф. Ницше и многие другие). Со времен античности практически во всех концепциях классической философии мужское и женское начала рассматриваются как противоположные, хотя и взаимодополняющие друг друга принципы. Логика бинарных оппозиций, в которой мужское выступает субъектом, а женское -- объектом, является основой патриархатной метафизики в целом. Философия постмодернизма, в свою очередь, занимается «деконструкцией» двухтысячелетнего философского наследия, доказывая условность и искусственный, «насильственный» характер основных категорий западной рациональности, в том числе и установки на приоритет мужского начала над женским и вытеснение феноменов женского из реального многообразия культуры. Переосмыслением гендерной тематики в истории философии в XX веке занимались Р. Барт, Ж. Бодрийяр, Ф. Гваттари, Ж. Делез, Ж. Деррида, Ж.Ф. Лиотар, М. Фуко, и др.

Формирования гендерной идентичности в процессе социального взаимодействия было тщательно проанализировано в социологии, рассматривающей гендерные отношения как на макро-, так и на микро- социальном уровне. Уровень макроанализа представляет структурный функционализм Т. Парсонса и Р. Бейлза, теория конфликта Р. Коллинза и неомарксистская теория X. Хартман, где гендер анализируется в рамках крупных социальных явлений. Микросоциальные теории гендера, такие как символический интеракционизм И. Гофмана и Д. Мида, этнометодология Г. Гарфинкеля, К. Уэста и Д. Зиммермана, раскрывают гендер на основе понимания общества как совокупности людей, взаимодействующих в конкретных условиях и ситуациях.

Огромная роль в исследованиях гендера и идентичности принадлежит философии феминизма, а именно, таким ее представительницам как: Дж. Батлер, Ш. Бенхабиб, С. Бовуар, Р. Брайдотти, К. Гиллиган, Э. Гросс, А. Дворкин, Л. Иригарэ, Т. Лауретис, К. Миллет, Ш. Муфф, Г.Рубин, Э. Сиксу, Дж. Скотт, Дж. Флекс, Н. Фрейжер, Б. Фридан, Дж. Хубер, Н. Чодороу и многим другим.

В нашей стране применение гендерной методологии в социальных и гуманитарных науках освоено недостаточно. Российский теоретический дискурс в настоящее время является открытым; он находится в состоянии усвоения, освоения, восприятия, впитывания, «переваривания» множества социальных теорий самого разнообразного происхождения. Подобная всеядность компенсирует дискурсивный дефицит советского периода, когда многие традиции были маргинализированы. И если в мировой науке можно говорить о некотором поступательном развитии социального знания, при котором одна теория заменяла другую, а последующая предыдущую, «снимая» противоречия и критику, то в современном российском дискурсе одновременно и параллельно возникают концепты и модели, относящиеся к различным хронотопам. В этом заключается особенность гендерного подхода в российской науке.

Стоит отметить концептуальные наработки отечественных учёных, которые адаптируют западную теорию к российской специфике и рассматривают различные аспекты гендерного взаимодействия в нашем обществе. Современное философское, историческое, культурологическое и социологическое осмысление гендерных вопросов в отечественных исследованиях нашло отражение в работах Г.А. Брандт, Т.А. Волковой, О.А. Ворониной, Н.М. Габриэлян, Е.И. Гаповой, С.В. Жеребкина, И.А. Жеребкиной, Т.Ю. Журженко, Е.А. Здравомысловой, О.В. Зиневич, Т.А. Клименковой, И.С. Кон, А.А. Костиковой, И.В. Костиковой, М.М. Малышевой, Т.А.Мельниковой, В.М. Поповой, Н.Л. Пушкаревой, В.А. Рамих, Н.М. Римашевской, Г.Г. Силласте, А.Б. Синельников, И.Н. Тартаковской, А.А. Темкиной, H.E. Тихоновой, А.Р. Усмановой, С.А. Ушакин, З.А. Хоткиной, С.В. Хрипун, Ж.В. Черновой, О.Н. Шлычковой, Е.Р. Ярской-Смирновой.

Таким образом, в последние два десятилетия отечественными философами и учёными была проделана значительная работа по институционализации гендерных исследований в российской науке. Однако, несмотря на достаточно обширный перечень исследований, философское осмысление гендерной идентичности явно недостаточно. Заявленный нами ракурс рассмотрения не представлен в литературе в системном виде, но лишь различными аспектами в отдельных работах, что, в свою очередь, требует интеграции отечественных исследований, адаптации исследований зарубежных и разработку собственных подходов к анализу гендера и идентичности.

Объектом диссертационного исследования является гендерная система общества; предметом - сущность и особенности конструирования гендерной идентичности.

Цель и задачи исследования. Целью диссертационного исследования является комплексный анализ социально-философского дискурса по проблемам и источникам конструирования гендерной идентичности. В контексте реализации указанной цели в работе поставлен ряд научно-исследовательских задач:

Проследить эволюцию гендерной проблематики в истории философии;

Рассмотреть концептуальные подходы к анализу гендерной идентичности и уточнить теоретическое понимание данного феномена;

Проанализировать теорию перформативной гендерной идентичности и углубить понимание гендера как дискурсивной конструкции;

Раскрыть влияние властных структур и механизмов на специфику гендерных отношений в обществе.

Методологические основания исследования. Обоснованность результатов исследования обеспечивается за счет использования методологических принципов объективности, вытекающих из потребности экстраполяции научного решения вопросов социальной философии на обсуждаемую проблему. Диссертационное исследование реализует основные принципы научного познания: системности, историзма, причинности, восхождения от абстрактного к конкретному, единства эмпирического и теоретического, необходимое для организации накопленного материала и придания ему формы академических выводов. В качестве основания в диссертационном исследовании используется методологический ресурс, разработанный в структурно-семиотических теориях, теориях дискурса, а также в теориях гендерного конструктивизма.

Комплексный философский анализ осуществляется в опоре на базовые понятия и концептуальные положения, содержащиеся в трудах философов, культурологов, социологов, антропологов, таких как Р. Барт, Д. Батлер, Ж. Бодрийяр, И. Гофман, Ж. Делез, Ж. Деррида, Л. Иригарей, Ю. Кристева, Ж. Лакан, Т. Лауретис, Дж.Г. Мид, Дж. Скотт, М. Фуко и др. В диссертации применен и адаптирован к проблематике настоящего исследования методологический инструментарий социального конструктивизма, опирающегося на работы П. Бергера и Т. Лукмана, доказавших относительность и социальную сконструированность нормативных определений мужественности и женственности. Автор также опирается на структурно-конструктивистскую парадигму, представленную в работах П. Бурдье, Э. Гидденса и М. Фуко, применение которой в гендерных исследованиях связано с обоснованием взаимообусловленности институциональных структур и коммуникативных практик индивида, формирующих гендерный порядок в обществе.

Важным элементом диссертационного исследования являются теоретико-методологические идеи М. Фуко, согласно которым гендерный анализ властных структур с необходимостью предполагает изучение возможно более полной совокупности дискурсов, включающих понятия гендер и пол. В соответствии с «методологией социо-гуманитарного познания» и концепцией «власти-знания» М. Фуко доминантным методом исследования структур власти является анализ конкретных разновидностей дискурсивных практик. В диссертации используются подходы к анализу конструирования гендерной идентичности и сексуальности, оформившиеся в рамках перформативной теории пола и квир-теории (Д. Батлер, Э. Гросс, Е. Кософски-Седжвик, Т. Лауретис), основывающихся на методологии постструктурализма.

Научная новизна проведенного исследования заключается в следующем:

Прослежена эволюция онтологических представлений о мужском и женском началах в основных философских концепциях от античности до наших дней; доказано, что современные гендерные идентичности не могут изучаться на основе принципов, сложившихся в сфере классического знания, поскольку они обладают новыми характеристиками и должны быть осмыслены в рамках постмодернистской философской традиции;

Рассмотрены концептуальные подходы к анализу гендерной идентичности. Установлено, что основным определяющим фактором при понимании института гендера является доминирующая культурная парадигма. Диссертантом предложено следующее истолкование феномена гендерная идентичность - это совокупность идеальных представлений общества о факте полового диморфизма, транслирующих личностному сознанию систему норм поведения, предписаний, мышления, чувствования и образцов самовосприятия, и в качестве материального носителя опирающихся на совокупность половозрастных особенностей индивида.

Проанализирована теория перформативной гендерной идентичности; установлено, что гендерная идентичность поддерживается благодаря принципу «цитирования» концепций пола, гендера и сексуальности. Таким образом, гендер признается имитируемым явлением. Рассмотренный онтологически, он существует благодаря повторению и не имеет внесоциальной сущности;

Продемонстрировано, что категория власти является ключевой для понимания гендерной системы общества, что позволяет диссертанту рассматривать гендерную идентичность как конструируемый продукт властных отношений, как следствие и эффект воздействия на общественное сознание системы дискурсивных и социальных регулятивных практик, явившихся результатом развития системы надзора и контроля над индивидом.

Положения, выносимые на защиту:

Европейская философская и общественно-политическая мысль в течение долгого периода от античности вплоть до эпохи Нового Времени, развивала представления о смысле половых различий в соответствии с ценностно-иерархическим мышлением и нормативным дуализмом. В рамках данной философской традиции возникает ведущая оппозиция разум/тело, где разум ассоциируется с рядом позитивных характеристик, носителем которых выступает мужское начало (духовность, сознание, рациональность, активность, внешнее), а тело -- с серией негативных характеристик, которые репрезентированы женским началом (чувственность, бессознательное, нерациональность, пассивность, внутреннее). Логика бинарных оппозиций, в которой мужское является субъектом, а женское -- объектом, стала основой патриархатной метафизики в целом. Философские концепции постструктурализма и постмодернизма кардинально переосмысливают гендерную проблематику, отрицая оппозицию мужского и женского в культуре. Основой современной методологии гендерных исследований стал вывод о том, что гендер не является неизменной биологической категорией, а социально сконструирован и производится определенными типами властных стратегий.

Под «гендером» следует понимать устоявшуюся в конкретном обществе взаимосвязь между анатомией индивида и предлагаемым ему набором социальных ролей, якобы связанных с этим строением. «Гендерная идентичность», в свою очередь, отражает способность самого индивида ограничивать себя рамками моделей, предложенных ему для самоидентификации и должна пониматься не столько как результат идентификации, сколько как процесс. Таким образом, гендерная идентичность не есть нечто раз и навсегда сформированное; - это постоянный процесс идентификации, напрямую зависящий от ожиданий, связываемых социальным окружением с данным индивидом и с той интерпретацией, которую окружающие дают его поведению.

Гендерная идентичность «перформативна» по своей сути и является дискурсивно конструируемым феноменом: гендер - это то, как ведет себя человек, и то, что он делает в определенной ситуации, а не то, чем он является. Гендер индивида не столько «проявляет себя» в ходе социального взаимодействия, но именно возникает как эффект этого взаимодействия. Это означает, что сами исходные понятия «мужчина» и «женщина» лишены стабильности, целостности и очевидной определенности, а стандарты поведения, предписываемые конкретному полу, -- есть всего лишь дань традициям и ритуалам.

Гендерная дифференциация детерминирована соответствующим пониманием власти, поскольку власть именно тот социальный институт, который производит гендерные различия. Взаимосвязь власти и ее продукта - знания позволяет сделать вывод, что власть неизбежно носит дискурсивный характер и связана со стремлением установить тот или иной «режим истины». Посредством формирования и распространения базовых дискурсов об истине и знании происходит инфильтрация власти на уровень социальных микро-практик. Подобное пост-структуралистское философское обоснование «капиллярного» характера власти позволяет раскрыть ее в качестве универсального фактора, воспроизводящего и конституирующего реальность посредством легитимации определенного «режима истины», являющегося основанием становления и развития различных форм социокультурного бытия, в том числе и гендерной дифференциации.

Теоретическая и практическая значимость исследования. Результаты диссертационной работы имеют теоретическое и практическое значение для дальнейшего развития социально-философских исследований гендерной проблематики в России. Философская рефлексия, направленная на анализ методологии гендерных исследований в социально-гуманитарных науках, способствует переосмыслению места этих наук в перспективах современной культуры и стимулирует поиск философско-эпистемологических оснований постклассической рациональности в социально-гуманитарном измерении, способствуя обновлению методологических принципов и подходов в науках, изучающих общество и человека. Кроме того, понимание механизмов формирования гендерной идентичности и способов ее репрезентации в современной культуре может способствовать формированию культурной и гендерной толерантности, уменьшению сексуальной дискриминации и противостоянию сексизму.

Положения и выводы диссертационного исследования могут быть использованы для разработки образовательных программ и лекционных курсов по социальной философии, гендерной философии и гендерной социологии. Содержательная часть исследования может быть оформлена как самостоятельный курс по гендерной теории. Ряд сюжетов исследования может привлекаться при подготовке учебных курсов по гендерной теории, социальной философии, истории философии, философии культуры, психологии, социологии, философской антропологии. Теоретический анализ и методические разработки, осуществленные в диссертации, позволяют создать методику и инструментарий для проведения эмпирических социологических исследований в сфере изучения гендерной идентичности.

Апробация работы. Результаты диссертационного исследования докладывались на ежегодных итоговых научно-технических конференциях ГОУ ВПО «Самарский государственный архитектурно-строительный университет» «Актуальные проблемы в строительстве и архитектуре: образование, наука, практика» (2008-2011 гг.); V Международной научно-практической конференции «Женщина в политике и обществе» (Пенза, 2008 г.); Международной научно-методической конференции «Технологии профессионального образования: традиции и инновации» (Самара, 2009 г.); Всероссийской научной школе для молодых ученых «Русская философия: истоки и современность» (Белгород, 2009 г.); XVII Международной конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Ломоносов» (Москва, 2010 г.).

Структура диссертации подчинена целям и задачам исследования. Работа состоит из «Введения», двух глав «Основной части», включающих 4 раздела и 8 подразделов, «Заключения» и «Списка источников и использованной литературы». Общий объем диссертационного исследования составляет 156 страниц. Список использованной литературы включает 136 наименований.

2. Основное содержание работы

Во Введении обосновывается актуальность исследования, раскрывается степень разработанности проблемы, формулируются цель и задачи исследования, определяются объект и предмет исследования, его методологические основания, новизна, теоретическая и практическая значимость, дается общая характеристика структуры работы.

В главе I. - «Философское измерение гендерных исследований» - рассмотрена эволюция онтологических представлений о мужском и женском началах в основных философских концепциях от античности до наших дней.

В разделе 1.1 «Гендерная проблематика в классической философии» автор последовательно обращается к философии античности, средних веков, эпохи Возрождения и эпохи Нового времени для анализа развития представлений о смысле половых различий. Ставя исследовательскую задачу по систематизации имеющихся теоретических представлений, автор доказывает, что практически во всех классических философских концепциях и школах мужское и женское начала рассматриваются как противоположные, хотя и взаимосвязанные онтологические и гносеологические принципы.

В подразделе 1.1.1 «Бинарные оппозиции мужского и женского в античной и средневековой философии» предметом специального рассмотрения становится возникновение и становление ведущей оппозиции западноевропейской философии - разум и тело, тесно связанной с половым символизмом в философии и культуре.

На ранних этапах развития философии (IV-V века до н.э.) гендерные характеристики - мужское и женское - являлись лишь двумя чередующими и дополняющими друг друга началами. Однако, как только проблематика человеческой субъективности выходит на первый план, в логике философского мышления возникает ведущая бинарная оппозиция разума и тела, в которой разум ассоциируется с рядом позитивных характеристик, носителем которых выступает мужское начало (духовность, сознание, рациональность, активность, внешнее), а тело -- с серией негативных характеристик, которые репрезентированы женским началом (чувственность, бессознательное, нерациональность, пассивность, внутреннее). Логика бинарных оппозиций, в которой мужское является субъектом, а женское -- объектом, становится основой патриархатной метафизики в целом.

Основополагающие принципы патриархатной философской традиции были сформулированы Сократом, Платоном и Аристотелем, в философии которых разум, ассоциирующийся с мужским началом, выступает как высшее совершенство системы мироздания в целом, а неоформленное тело, которое ассоциируется с женским началом, представляет абсолютное несовершенство, хаос и небытие.

В эпоху средневековья партиархатная философская традиция получает новый импульс в своем развитии - доминирующее положение разума еще более укрепляется благодаря строгим нормам и ограничениям по отношению к телу и чувственности в христианстве. В средневековой философии чувственность признается позитивной только в форме религиозного чувства, которое полностью очищено от мирских влечений и подчинено интересам высшего, божественного разума. Нерелигиозная чувственность осуждается в христианской философии как греховная. Христианские философы и теологи утверждали, что грехопадение человечества сделало невозможным духовное равенство, которое Бог изначально желал дать людям, и породило естественную социальную иерархию, в том числе и подчинение женщин мужчинам. Диссертант делает вывод, что философия средневековья не только остается в рамках традиции мизогинии и фаллогоцентризма, но и усиливает ее, постулируя абсолютный и неограниченный характер патриархатной власти.

В подразделе 1.1.2 «Трансформация концепций мужской и женской субъективности в классической и неклассической философии» утверждается, что начиная с эпохи Возрождения подавление природного, телесного и, по ассоциации, феминного становится системообразующим принципом западноевропейской мысли.

В XVII в. продолжает формироваться иная, отличная от античной и средневековой концепция познания, основанная на принципах рационализма. Для родоначальников науки Нового времени Ф. Бэкона и Р. Декарта, разум - это инструмент измерения, изучения и контроля над природой. Подобные воззрения явились предпосылкой для создания такой системы познания, которая не принимает во внимание и исключает из себя субъекта. Результатами покушения на субъективность явилось то, что научный дискурс стал претендовать на безличность, которая понимается как объективность, а также формирование картезианского дуализма, базировавшегося на утверждении, что существуют две определенные, взаимоисключающие и взаимоисчерпывающие субстанции - разум и тело, каждая из которых пребывает в своей автономной сфере. Таким образом, конструировался новый рациональный мир, в котором все созидательное и креативное относилось к Богу, мужественному, рациональному Духу и противопоставлялось женственной плоти мира.

Философия Канта и Гегеля замыкает собой эпоху философских теорий, основанных на культе разума. Сами предпосылки производства знания, его стандарты «объективности», «рациональности» и «универсальности», ассоциирующиеся с маскулинностью, в работах этих философов, исключают из познавательного канона то, что понимается как нерациональное, эмоциональное, природное, телесное, частное, то есть символически означаемое как феминное. Культ разума перерастал в уверенность в том, что все проблемы человечества могут быть решены с помощью рационального познания, а гендерный символизм стал одним из факторов формирования традиционной западной философии как системы производства знания о мире.

Итак, картезианская традиция явилась наиболее влиятельной в определении поля для дальнейшего развития концепций субъективности и познания. Были, однако, и некоторые «неправильные» философы, такие как Спиноза и Ницше, подвергавшие сомнению основополагающие принципы, на которых базировался и которыми определялся картезианский дуализм и его учения. Их философии принадлежит исключительная роль в изменении традиционной конструкции метафизики и обосновании так называемой неклассической философии, базирующейся на принципах неиерархического мышления.

Подводя итоги, диссертант отмечает, что именно философские воззрения Спинозы и Ницше легли в основу двух важнейших философских критических дискурсов современности, таких как 1) постструктурализм и постмодернизм (Лакан, Деррида, Делез, Фуко, Лиотар) и 2) философия феминизма (Батлер, Брайдотти, Иригарэ, Кристева, Гросс).

В разделе 1.2 «Проблематизация гендера и гендерных отношений в постмодернизме» предметом специального рассмотрения становятся философские концепции постструктурализма и постмодернизма, сыгравшие большую роль в становлении гендерной теории. Одно из главных стремлений постмодернистской философии показать, что гуманистические идеалы и убеждения эпохи Нового времени не только не реализуемы, но еще и продуцируют определенные формы подавления.

В подразделе 1.2.1 «Концептуализация тела и желания в философии М. Фуко, Ж. Делеза и Ф. Гваттари» раскрываются две постструктуралистские концепции тела и желания, оказавшие огромное влияние на развитие гендерной и феминистской методологии. Общим для обеих концепций, является выделение проблемы телесности, помогающей переструктурировать традиционную бинарную дихотомию классического мышления разум/тело в пользу телесности, традиционно считавшейся второстепенной и ассоциировавшейся с понятием женского.

В центре философии Мишеля Фуко находится проблематика тела, а также проблемы сексуальности, власти, безумия, желания, маргинальных практик и типов субъективности. Фуко интерпретирует тело как поверхность, на которой прописаны социальные нормы и регулятивы. Принцип тела в философии Фуко тесно связан с принципом власти и механизмом насилия, которые и формируют структуру субъективности. Суть философской концепции власти Фуко состоит в том, что политическая власть - не результат функционирования государственных институтов, а феномен гораздо более широкого порядка -- это способность, независимо от локализации и предметной области применения, к успешному воздействию на индивидов. Взаимосвязь власти и ее продукта - знания позволяет сделать вывод о том, что власть неизбежно носит дискурсивный характер и связана со стремлением установить/дезавуировать господство того или иного «режима истины».

Автор распространяет данную трактовку власти на отношения между полами -- то есть гендерные отношения. Гендерная дифференциация детерминирована соответствующим пониманием власти, потому что власть - именно то, что производит гендерные различия. Посредством формирования и распространения базовых дискурсов об истине, знании и вере происходит постепенная инфильтрация власти на уровень социальных микро-практик. Диссертант делает вывод, о том, что подобное пост-структуралистское философское обоснование власти позволяет раскрыть ее в качестве универсального фактора, воспроизводящего и конституирующего реальность посредством легитимации определенного «режима истины», являющегося основанием становления и развития различных форм социокультурного бытия, в том числе и гендерной дифференциации.

Итак, если для Фуко главным предметом современной философии и философской антропологии является феномен тела как основной структурной характеристики субъективности, то для Делеза и Гватари -- это феномен желания. Понятие желания Делез и Гваттари рассматривают не в биологическом или психологическом смысле, а как функцию трансцендентального в субъективном опыте (при этом субъективный опыт всегда коллективен). Желание в их концепции понимается как производство новых типов субъективности через механизм желания; желание, по их выражению, производит, «делает», а не просто «значит» или «репрезентирует», и таким образом действительно является трансформативным. Данный философский проект пытается возвратиться к той точке реальности, где потоку человеческого желания еще нет никаких внешних препятствий в виде закона культуры и законов языка. В их трактовке, желание лишь тогда имманентно себе, когда из него исключен Другой и его цензура: ведь именно Другой устанавливает границы желанию, структурирует и квалифицирует его.

Диссертант приходит к заключению, что значение философских концепций тела и желания для становления современной гендерной теории состоит в следующем - интерпретация тела как эффекта власти помогает осмыслить репрессивные механизмы патриархатной власти, а концепция желания как основной характеристики субъективности помогает понять ее трансформативную структуру, способную реализоваться вне традиционных (патриархатных) гендерных норм.

В подразделе 1.2.2 «Постструктуралистская философия Р. Барта и Ж. Деррида» автор обращается к концепциям текста Р. Барта и письма Ж. Деррида. Благодаря деконструкции Деррида, понятие текста не идентифицируется больше с понятием книги, а понятие письма -- с алфавитом или письменным текстом: механизмы текстуализации переносятся на сферы, традиционно находящиеся вне и по ту сторону этих понятий, а именно -- на широкую культурную и социальную сферу нелингвистических феноменов реальности. Концепции текста и письма основывались на известном бартовском тезисе о «смерти автора», в его интерпретации означающем, что текст не может быть ни выражением авторских индивидуальных внутренних состояний, ни выражением социального контекста: текст -- это акт письма, материальная манипуляция знаками, дискурсивными структурами и текстуальными элементами по собственным текстовым правилам взаимодействия и регуляции. Тезис о «смерти автора» одновременно означал «рождение читателя» -- изменение традиционно пассивной функции читателя на функцию текстуального производителя.

В общей стратегии «смерти автора» Барт, кроме того, обращает специальное внимание на то, что в постклассическом дискурсе логика текста неотделима от чувственных механизмов его восприятия читателем. Отсюда появление у Барта специального определения текста как текста-удовольствия, легализующего тип телесного восприятия в культуре и постулирующего равноправность феноменов женского в философском дискурсе.

Еще одним методологическим источником философии феминизма и гендерной теории является деконструктивистская критика Ж. Деррида. Философ критикует традиционную метафизику за схему идентичности объекта и значения, предполагающую, что в акте означивания можно выразить истинную сущность предмета, и предлагает теорию репрезентации как структуру «различения», которую наиболее адекватно выражает понятие феминного. Структура фемининного указывает на отказ субъекта от однозначных понятий тотальной истины или сущности, на вечное ускользание от застывших утверждений и игру с различными значениями реальности. Внутри установок логоцентристского сознания Деррида предлагает использовать «бреши» и «разрывы» этого сознания, осуществляя практики децентрации (феминизации) любых стереотипов культуры.

Автор приходит к заключению, что постмодернистские теории субъективности сыграли немаловажную роль в смещении патриархатных порядков культуры в целом. Кроме того, постмодернистский подход к проблеме субъекта, логически обосновал переход от классической модели субъективности (просветительской, сведенной к единому и рациональному субъекту, из которой исключены параметры женского как телесного) к постклассической (множественной и децентрированной, включающей параметры телесности в качестве приоритетных в структуру субъективности). Этот переход позволил выделить новые (гендерные) характеристики в структуре субъекта, на основе которых в современной философии собственно и возникает гендерная теория субъекта.

В главе II «Теоретизация гендерных исследований в социальных науках» гендер получает интерпретацию социокультурного конструкта, и популярного предмета исследования в различных социальных науках. Опираясь на рассмотренную во второй главе теоретическую платформу, автор доказывает, что не существует ни женской, ни мужской сущности. Современные философские концепции гендерной идентичности в целом характеризует стремление продемонстрировать, что сами исходные понятия «мужчина» и «женщина» лишены стабильности, целостности и очевидной определенности, а сам по себе факт биологических различий между полами не так важен, как важна его социокультурная оценка, интерпретация и построение властной системы на основе этих различий.

В разделе 2.1 «Гендерная теория и методология как междисциплинарная область знания» с целью уяснения природы и сущности феномена гендера автор анализирует многообразие его трактовок и определений в различных областях социального и гуманитарного знания; демонстрирует широкую вариативность гендерной стратификации в различных типах культур; рассматривает конкретные проявления гендера и его культурно-символические интерпретации. Все это, в свою очередь, позволяет подойти к осмыслению гендера в русле теории социального конструирования, доказавшей относительность и социальную сконструированность нормативных определений мужественности и женственности.

В подразделе 2.1.1 «Антропологическое измерение моделей гендерной стратификации» отмечается, что антропологические исследования гендерных идентичностей явились важнейшим фактором развития современной методологии социально-философского анализа и помогли обосновать необходимость рассматривать гендер как постоянно изменяемое текучее сосредоточение значений и способов поведения. Гендер является переменной категорией для разных культур, в разные исторические периоды, среди мужчин и женщин одной и той же культуры, в течение одной жизни. Мир эволюции и этнографии предлагает удивительное разнообразие способов культурного конструирования гендера. Исследования С. Колтрейн, К. Леви-Стросса, Э. Ликок, К. Маркса, М. Мид, Л. Тагейра, Р. Фокса, М. Харриса, Дж. Хубер, Ф. Энгельса и многих других демонстрируют огромное количество вариаций гендерной стратификации и гендерного разделения труда.

Антропологические исследования помогли подвергнуть критике сомнительную логику тех, кто утверждал, что универсальность гендерного различия и мужского доминирования так или иначе естественна и неизбежна. Исследования богатого разнообразия человеческих культурных установок продемонстрировали совершенно разные определения гендера и сексуальности в различных культурах и помогли преодолеть ограниченность очевидных биодетерминистских императивов.

Автор полагает, что важнейшими методологическими принципами в исследовании гендерной идентичности являются следующие: во-первых, определения мужественности и женственности изменяются от культуры к культуре; во-вторых, они изменчивы по мере исторического развития каждой культуры; в-третьих, определения гендера также изменяются в течение жизни человека; наконец, определения мужественности и женственности изменчивы в пределах любой культуры в любое время, в зависимости от расы, класса, национальности, возраста, сексуальности, образования, места проживания.

Итак, в свете вышеизложенного, диссертант предлагает: 1) для объяснения гендерных различий - анализировать множество определений гендера; 2) для объяснения власти (включая власть давать определения) - исследовать способы, благодаря которым некоторые определения гендера становятся нормативными; 3) для объяснения институциональных факторов - сместить фокус внимания с социализации гендерно сформированных индивидов, занимающих гендерно нейтральные позиции, к изучению взаимодействия между гендерно сформированными индивидами и гендерно сформированными институтами.

В подразделе 2.1.2 «Социальное конструирование гендера: основные положения и истоки» методологической базой исследования становится теория социального конструирования гендера и понимание гендера как стратификационной категории, взаимосвязанной с категориями расы, класса и возраста. Данная теория широко используется в социальных науках - социологии, психологии, философии, экономике и демографии и лежит в основе так называемого гендерного подхода.

Исследователи осознали необходимость прояснить основания существующих гендерных отношений, ответить на вопрос, как возможны гендерные отношения в данном обществе, каким образом они создаются, принимая вид естественных и имманентно присущих индивиду, группе, социуму. Введение гендера как аналитической категории создает теоретическую возможность деконструировать оппозицию между женщинами и мужчинами и одновременно обозначить, что такая оппозиция является механизмом создания социальной, культурной и политической иерархии.

В диссертации отмечается, что социально-конструктивистская интерпретация гендерных отношений не является автономной, она вырастает из более широкого постклассического дискурса. Можно говорить о том, что теория социального конструирования гендера критически переосмыслила и инкорпорировала три выдающиеся теории - теорию социального конструирования П. Бергера и Т. Лукмана, теорию символического интеракционизма И. Гофмана и этнометодологическую теорию Г. Гарфинкеля. Основные положения и влияние этих теорий на формирование традиции социального конструирования гендера последовательно рассмотрены в данном подразделе.

Резюмируя, автор выделяет важнейший тезис теории социального конструирования гендера, подтвержденный в исследованиях И. Гофмана, Г. Гарфинкеля, П. Бергера, Т. Лукмана и других выдающихся социальных мыслителей - необходимость производства мужественности и женственности коренится в представлениях о социальной компетентности участников взаимодействия. Это производство непрерывно, однако, оно не сводится к ролевым исполнениям, а характеризует личность тотально и способствует воспроизводству социального порядка, основанного на представлении о мужском и женском в данной культуре. Однако, немаловажно упомянуть, что социальная реальность структурирована и другими социальными отношениями, значимыми для воспроизведения существующего социального порядка, такими как раса, этничность и класс. Исходя их этого, автор утверждает, что говорить отдельно о классе, гендере, этничности и расе неэвристично, потому что каждый контекст обусловлен синергетической связью этих категорий. Вот почему выделять гендерную идентичность в контексте идентичности социальной можно лишь условно.

Теория социального конструирования гендера позволила рассмотреть динамическое измерение гендерных отношений на микроуровне и дала представление о том, как происходит повседневное «созидание гендера». Однако она не способна объяснить существование и воспроизводство гендерной асимметрии на институциональном и мета-социальном уровнях. Что может быть достигнуто только в традиции социально-философской рефлексии.

Раздел 2.2 «Гендерная идентичность и социальное взаимодействие» посвящен рассмотрению социальных процессов, с помощью которых гендер конструируется, поддерживается и оспаривается. Автор также подробно останавливается на значениях, вкладываемых им в понятие «гендерная идентичность», понимаемую здесь не через категорию тождества, а через категорию различия, как идентификацию с чем-то иным, изначально чуждым. Идентичность не есть фиксируемая реальность, это скорее длящаяся проблема, и должна пониматься не как «субстрат», а как процесс. Кроме того, диссертант утверждает, что идентичность существует только благодаря процессам постоянного воспроизводства и носит «перформативный» характер.

Подраздел 2.2.1 «Психоаналитические, структурно-функциональные и символические аспекты гендерной идентичности» представляет собой обзор трех основных подходов к интерпретации сущности гендера и специфики его формирования, каждый из которых является целостной теорией, пытающейся найти «корень» проблемы в той или иной области. Психоаналитическую трактовку гендера традиционно связывают с именами З. Фрейда и его сторонников. Структурный функционализм, получил своё последовательное развитие в работах американского социолога Т. Парсонса и американского антрополога М. Мид. И, наконец, символический фундаментализм принято отождествлять с французским философом истории М. Фуко, психоаналитиком Ж. Лаканом и многочисленной плеядой их последователей, составивших одно из направлений современного постструктурализма и постмодернизма.

Имя З. Фрейда является знаковым как имя исследователя, впервые заявившего о том, что пол человека не есть нечто однозначное, недвусмысленное и данное от рождения. Пол человека есть производное от его анатомического строения. Однако, осознание этой взаимосвязи есть результат социальной практики индивида и его способности выбрать соответствующую его анатомии модель для подражания. Таким образом, в ходе поляризации индивида определяющую роль играет его идентификация с матерью или отцом, с одной стороны, и осознание им причины различия между матерью и отцом, с другой. Для понимания процесса половой идентификации в рамках традиционного фрейдизма ключевыми являются три основные концепции. Это концепция бисексуальности, концепция Эдипова комплекса и концепция комплекса кастрации.

В отличие от фрейдистской трактовки, с ее акцентом на «телесности» гендерной идентичности, структурный функционализм Парсонса понимает процесс идентификации иначе. Пол, в данном понимании увязывается не столько с принципом удовольствия (то есть с половыми практиками), сколько с принципом реальности (то есть с доступными половыми ролями). Согласно Парсонсу, воспроизведение той или иной ролевой модели понимается как стремление индивида «вписаться» в более широкий социальный контекст, в котором половые роли имеют «фундаментальное структурное значение» и выполняют, прежде всего, функцию различения. Иными словами, обретение пола есть процесс обучения традиционно сложившимся образцам поведения, каждое из которых трактуется либо как мужское, либо как женское.

Для раскрытия сущности пола в рамках символического фундаментализма автор проясняет две ключевые концепции - концепцию фрагментированной, подвижной, множественной идентичности и концепцию дискурсивных практик, при помощи которых множественная идентичность реализует себя. Подводя итог анализу теории символического фундаментализма, диссертант заключает, что анатомия не в состоянии служить «общим знаменателем», способным уравнять все дроби возможного гендерного поведения индивида. Основным, определяющим фактором при понимании института гендера является доминирующая культурная парадигма, придающая тому или иному действию, части тела или форме одежды специфическое гендерно-окрашенное значение.

В подразделе 2.2.2 «Гендерный анализ властных структур» рассматривается один из самых противоречивых элементов во всех объяснениях гендера - власть. Как и гендер, власть не принадлежит непосредственно индивидам, точнее, индивид может обладать ей, однако, власть не является ни отношением, ни владением.

Властная концепция М. Фуко занимает особое место в современной философии, и не будет преувеличением сказать, что именно она оформила методологию современных гендерных исследований. С тех пор и пой сей день любые попытки говорить об отношениях между полами, о смысле и значении пола, о практиках пола вне связи этих явлений с механизмами и аппаратами власти, подчинения и господства невозможны. Согласно Фуко, современная власть, по большей части, принимает форму власти «дисциплинарной». Под этим термином философ-постмодернист понимает власть, трансформирующую людей в объекты при помощи различных «дисциплин», свойственных психиатрии, медицине, криминологии, социальным наукам и прочим областям человеческого знания. Посредством классификации физических и интеллектуальных норм и отклонений, подобные «дисциплины» сформировали не только разветвленную систему знаний, но и систему дисциплинарных механизмов, нацеленных не столько на борьбу с поступками, сколько на их коррекцию. Несоблюдение господствующих норм стало восприниматься не как ситуационно обусловленный поступок, а как проявление генетической или социальной неполноценности и недоразвитости. Система оценки превратилась в систему ценностей, а система категорий - в социальную систему. Распространяя выводы Фуко на отношения между полами, диссертант указывает, что пол, таким образом, перешел из разряда категории, имеющей некий биологическую основу, в разряд категории дискурсивной, приобретающей свое значение в процессе коммуникативного, диалогического производства смыслов.

Для анализа инкорпорированности гендерных отношений во властные, автор рассматривает взгляды феминистского философа Дж. Батлер. Используя генеалогический метод Фуко, она постаралась показать, что конкретное господство конкретного «режима истины» (в данном случае дискурсивного производства гендера) строится на артикулированном различии между двумя терминами (мужское/женское), устойчивая взаимосвязь между которыми обеспечивается нормализацией определенной практики (гетеросексуальность). Таким образом, половые практики приобретают свою стабильность в дискурсивных категориях «мужское» и «женское». Затем обе категории парной оппозиции мужское/женское оказываются изолированными и «приобретают» собственную логику развития, начиная выступать в качестве нормативных, то есть предписывающих ту или иную модель поведения (мужские и женские половые роли). Эти категории и модели оказываются «переведенными» на язык повседневных «микро-практик», способность (не) участвовать в которых и определяет социальную судьбу индивида. Дальнейшее развитие этих практик приводит к тому, что и сами категории начинают восприниматься в качестве естественных, автономных и даже независимых друг от друга. Кроме того, Батлер в своих работах говорит о перформативном характере «пола» и «идентичности», чья естественность и очевидная необходимость существования достигается путем постоянного циркулярного воспроизводства. Таким образом, «сущность» - гендерная, национальная, возрастная и т.п. - определяется только постоянством поведения, систематическим воспроизводством усвоенных норм.

Резюмируя основные теории, представляющие гендерный анализ властных структур, диссертант заключает, что гендерная идентичность, утратившая свой сущностный характер, оказываясь лишь отражением символической грамотности индивида. С точки зрения автора, осознание перформативности гендера, может иметь глобальные для человеческого общества последствия - так как, используя «подрывные», альтернативные стратегии поведения и говорения мы, тем самым, можем способствовать пролиферации идентичностей и преодолению бинарной окостенелости нашей культуры.

В «Заключении» подводятся основные итоги исследования, резюмируются его основополагающие выводы и результаты.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

Публикации

1. Юсупова, М.В. Постфеминистский этап гендерных исследований / М.В. Юсупова // Социология: журнал Российской социологической ассоциации. - 2010. - № 3. - С. 237-247. (0,5 п.л.).

2. Юсупова, М.В. Семья и группа сверстников как основные факторы гендерной социализации / М.В. Юсупова // Философия в XXI веке: международный сборник научных трудов. - Выпуск 16. - Воронеж: ВГПУ, - 2008. - С. 144-152.(0,4 п.л.).