Трансцензус в онтологии разума

Различая понятия внутреннего и внешнего опыта, Ф. Шеллинг настаивает на приоритете внутреннего опыта (интеллектуального созерцания). В таком опыте для человека исчезают время и длительность, и получается, что не человек находится во времени, а время находится в нем, не человек - в объективном мире, а мир - в его созерцании. Хорошо разработанная схема трансцензуса с эстетическим наполнением привлекает внимание воплощением эстетической интуиции, которым становится «Я». Я-интеллектуальное мышление Шеллинга позволяет сделать первое приближение неотрефлексированному трансцензусу - внутреннему опыту. Попытки открыть формы запредельного знания равносильны открытию новых возможностей разума.

Суть рассудка заключается в понятии ограничения. Самое первое ограничение абсолюта образует сознание, я, субъект. Это начало анализа и расчленения абсолюта. Разум как акт воли характеризуется непосредственным (интуитивным) созерцанием предмета, вскрывает суть вещей в виде их единства противоположностей. На фоне освоенных рассудком частей и выделенных оппозиций разум пытается изобретать способы их объединения своими средствами и в абсолютно свободном акте воли. Иррациональность в ее эстетическом исполнении начинается именно тогда, когда раскрываемая Шеллингом трансцендентальная диалектика разума приобретает исключительно мистический и эстетический вид. Панэстетическая идея немецкого романтизма, рассматривающая искусство как высшую форму познания, в философии Шеллинга превращается в область освоения высших реальностей, органом и средством освоения которой объявляется «эстетическая интуиция».

Поскольку основным предметом анализа в рамках разумного освоения мира является его интуитивно постигаемая целостность, то бессознательная сфера наличного «знания» и его возможности становятся не только высшей ценностью, но и высшей реальностью, на достижение которых способно мышление человека. Философию и искусство роднит наличие «производящей силы», различает же их направленность указанной силы. В философии она направлена вовнутрь, чтобы подвергнуть рефлексии бессознательное в интеллектуальном созерцании, а искусство направляет свою силу вовне, чтобы отрефлексировать бессознательное с помощью своих продуктов. Единственным органом философствования является внутреннее чувство. Вся реальность философского понимания мира основана именно на том, чтобы быть одновременно созерцаемым и созерцающим. Условиями для философского понимания Ф. Шеллинг считает нахождение в ситуации непосредственной внутренней деятельности и пребывание в состоянии постоянного рефлексирования этой деятельности. Рефлектации должны быть подчинены все без исключения процессы, так как ее объектом может стать и то, что уже ничем не рефлексируется.

Рефлексирование абсолютно бессознательного и необъективного возможно лишь посредством эстетического акта воображения. Искусство, и только оно, в состоянии сделать доступным (объективировать) то, что философия созерцает внутри себя. По мнению Шеллинга, никакое интеллектуальное состояние философии, и тем более науки, не преодолевает их замкнутый в субъективности круг. Только искусство способно на трансцензус в область объективно всеобщего, в область гармонии свободы и необходимости. Отсюда особый смысл и значение эстетического созерцания - в его призвании стать гарантом общезначимости и объективности, сделать доступным и очевидным для всех гармонию противоположностей. Философские идеи и мысли в объективированном виде превращаются в искусство, искусство отвлеченное, лишенное общезначимости и объективности, в философию. Предпочтение искусства здесь обусловлено тем, что философия поставлена перед фактом разделенности на субъективное и объективное. К этой разделенности прилагается принцип абсолютной изначальной тождественности, дойдя до которой философия теряет свой предмет - субъектно-объектный мир. Следовательно, принцип существования философии предполагает «отпадение» от тождественности субъекта и объекта, неразделенность которых можно представить только в непосредственном созерцании (в искусстве), т.е. минуя понятия.

Другая модель иррационального решения проблемы оппозиции разума и рассудка выглядит как радикальная переоценка нравственных ценностей, на основе которой и мыслится целесообразность создания безупречной «объективной» ценности человеческой жизни, что приводит Ф. Ницше к упразднению не только христианских принципов Единого, целого, но и основ как таковых. Разум «высшего» человека оказывается неразумным, так как уступает «влечениям и в лучшие свои мгновения дает разуму передышку». Предложенный Ницше путь никуда не ведет, не предлагает ничего позитивного. Гордо взирая на «будущее», его «разум», персонифицированный в понятие «сверхчеловек», трусливо отказывается от любой организации, дабы не уподобиться предшественнику. Опасаясь более ретивого последователя, он не оставляет ему никакой возможности на появление. Все, что было, он разрушает, не создавая ничего, что можно было бы разрушать потом; превращает все в текучесть, в «вечное возвращение», что приводит к глобальному нигилизму.

Так, способность увидеть причины и следствия превращается в причину слепоты интеллекта, логика превращается в инструмент алогичного освоения мира, познание - в условие жизни, истина - в «бессильнейшую форму познания»… Все это последовательно создает новый образ странной «целостности», подобной пустому множеству. Устранение нравственных норм как таковых и их принципиальное отрицание упраздняет возможность поиска надежных основ для создания нового образа целого.

Таким образом, в традициях иррационального разделения функции рассудка и разума не совсем отчетливо выражена их смысловая нагрузка. Если эстетическая доминанта делает акцент на творческое применение разума, то этическая доминанта, в ее ницшеанском исполнении, очищает разум от нравственного «балласта», направляя ее энергию на «свободную» реализацию воли к власти. Разум не является высшей инстанцией переработки материала, не предполагает более полноценный образ окружающего мира и мира человеческой сущности. Эстетизированная логика бытия, берущая свое начало из структуры безусловного «Я», раскрывает перспективу бесконечных возможностей человеческой трансценденции. Логика же бытия, основанная на отрицании этических норм, исходит из неизбежности произвольности человеческой мыслительной способности конструировать мир, что становится причиной обесценивания и бытия мира, и бытия самого человека.

Философия в качестве верхнего регистра выражения человеческой мудрости вполне могла притязать на роль идеальной почвы, на которой раскрываются все системы ценности человечества в их максимальной полноте. Потенциально философия всегда им является. Вопрос в том, насколько осознан и целенаправлен рефлексивный способ философии. Безупречно это можно делать только в том случае, если отрефлексированы все без исключения способы (разновидности форм логик) и формы (осознанное, неосознанное) освоения внешней и внутренней вселенной человека.

Согласно принципам идентификации человеком и человечеством себя необходимо учитывать в качестве необходимых факторов следующее: 1. Результаты сознательной деятельности, которые по необходимости осуществляются в рамках формата рассудка, базирующегося на здравом смысле, или формате ума; 2. Результаты бессознательной работы мышления, что создает внутреннее спонтанное единство человеческой сущности, не осознанное человеком, но обеспечивающее его разумное функционирование. Одновременно она гарантирует его поступательное развитие и бесконечную потенцию; 3. Наличие сверхчувственного единства, которое не вполне прозрачно и однозначно для сознания, но при этом представляет собой устойчивое интуитивное чувство уверенности целостности собственной сущности. Быть одним целым с самим собой - значит помыслить себя, с одной стороны, как существа сознательного и принадлежащего миру материальных вещей, а с другой - как существа бессознательного, в виде эманации из чего-то высшего, что осознается человеком как его истинная сущность, и, что самое главное, помыслить сверхчувственное единство сознания и бессознательного. Это и есть духовная жизнь человека, и она частными науками и естественно-научными методами не постигается, равным образом она недоступна однобокой философии. Основанием для полноценного осознания и использования идентификационных принципов являются введенные автором форматы мышления.

Во второй главе «Укорененность человеческой сущности в религиозной трансценденции» высказывается мысль о том, что трансцендентную сущность человека лучшим образом демонстрирует средневековая философия, которая создает отдельный категориальный аппарат ее освоения и термин, маркирующий этот аппарат - трансценденталии (благо, единое, сущее …). Таким образом, реальное начало систематического изучения разума было положено в средние века.

Пафос религиозной философии, независимо от специфики направления, базируется на концепции необходимого и неминуемого трансцензуса человеческой сущности за пределы реального мира, тела, знаний и т.д. Ее категориальный аппарат, достижения схоластической логики и уникальный опыт мистической философии используются в качестве аргументов в обосновании высказанной мысли. Категории средневековой философии репрезентировали выход за пределы детальности любого порядка (объема), эмпирического бытия и, что самое главное, предлагали выход за пределы не только наличного, но и возможного знания. На основе средневековой философии в диссертации обоснована необходимость и действительность двухсторонней трансценденции.

§ 1. Схоластика: способы внешнего трансцензуса. В качестве внешних способов трансцензуса схоластика использует отрицательные варианты существующих категорий или их превосходную степень (апофатика, катафатика); в результате образуются универсалии, которые создают категориальную сетку, захватывающую запредельность, безусловное.

Аристотелевские категории оказались недостаточными, несмотря на то, что они заявлялись Стагиритом в качестве наиобширнейших. Авиценна, в отличие от Стагирита, не считает их самыми общими и конечными. «По ту сторону» этих категорий располагаются такие максимально общие понятия, как сущее, единое, вещь, нечто, необходимое и т.д., которые и называются трансценденталиями. Они первичны, не выводимы из других понятий, у них нет родов и видов, они не поддаются определению, не служат предикатами, конституирующими категории, и, наконец, само понятие «категория» нельзя считать объемлющим их родом.

Схоластическая философия четко обозначила направление и специфику предлагаемого трансцензуса из наличного знания. Создавая теорию универсалий и осмысливая систему родовидовых отношений, она выделила из числа универсалий его особую группу, которая объединяла категории, с одной стороны, не совсем постигаемые, а с другой - позволяющие выходить мысли за пределы освоенной реальности.

§ 2. Мистика: способы внутреннего трансцензуса. В параграфе раскрывается религиозное осознание проблемы. Мистическое сознание проявляется в фантастическом видении, экстазе, галлюцинации, откровении. Разум играет вспомогательную роль в процессах осуществления веры и экстатического созерцания. Таким образом, если в философских течениях сознание - высшая познавательная способность, то в мистицизме оно только сопровождает разные экстатические состояния человека. Мистицизм - самый яркий выразитель общей идеи средневековой философии - непосредственного единения с Богом. Ярчайший пример внешнего трансцензуса - «Бог» - теснейшим образом связывается с внутренним трансцензусом, что и делает его более доступным для понимания мистика. В этой связи мистиков можно называть единственными настоящими трансценденталистами. Их специфический метод постижения Бога заставлял сознательно или бессознательно соединять результаты внешнего и внутреннего трансцензуса в один мистический опыт. Во многом спонтанно они нашли связь между теми трансценденталиями, которые позволяют выйти за пределы наличного мира (в макрокосме), и теми, которые выводят человека за пределы возможности наличного знания (в микрокосме).

Адекватную оценку мистицизма как нетрадиционного метода философствования возможно дать только рассмотрев его в качестве техники трансцендирования, которая имеет солидный возраст. О результатах внутреннего трансцензуса можно говорить только учитывая многовековой опыт мистической философии. Пропасть, которая образовалась между трансцендентным Богом и смертным человеком в результате усердных опытов науки и рациональными философскими течениями, включая схоластику, без учета наследия мистической философии не преодолевается.

Мистическая философия способствует сосредоточению человека на его внутреннем мире переживаний, который полон нечеткостей, не всегда поддается формализации и, тем не менее, позволяет ему иметь более четкое представление о себе. Применение методов осознанной рефлексии и философско-аналитического подхода к мистическому опыту больше чем что-либо способствует раскрытию возможностей внутреннего трансцензуса. Оформление мистики в качестве предмета серьезных, осознанных рефлексий может обеспечить декодировку существующих и выработку новых трансценденталий, позволяющих, в свою очередь, создать необходимый категориальный аппарат, обеспечивающий работу над проблемой. В этом случае тема мистической философии не стояла бы особняком. Включение мистического опыта в общую теорию познания позволяет осознать его как вид бессознательной активности человека, отрефлексированный не как религиозный опыт, а как способ познания человеком себя и не данный ему во внешнем опыте реальности.

Таким образом, для раскрытия тайны потусторонности требовался выход за пределы рассудочного формата мышления. Для схоластики он означал совершение осознанного акта в формах, фигурах и модусах формальной и диалектической логики. Мистика же интуитивно находит для себя единственно возможный прием: отключить сознание (область рассудка), лишиться сознания, чтобы проявилось то, что в закономерностях самого сознания не нуждается. Такой трансцензус возможен и из обыденного сознания но, при отсутствии четкого рассудочного мышления он превращается в фарс, страдает чрезмерной эмоциональностью, что роднит его с фантастической, мифологической спекуляцией и практически утрачивает смысл настоящего трансцензуса, т.е. откровения, открытия нового.

Как видно, вся философия средних веков, независимо от того, принадлежала ли она к схоластике или мистике, работала над созданием настоящего философского языка, терминологического аппарата, постановкой истинно философских задач. Она, в силу своей исключительности проблем, была вынуждена мобилизовать все трансцендентные способности разума, запустив тем самым все механизмы освоения запредельного, дала человеку надежду принципиальной возможности освоения потенций мозга.

Третья глава «Трансценденталии - истинный предмет разума» позволяет определить собственный предмет и категориальный аппарат разума.

§ 1. Классификация универсалий приводит к четкому обоснованию четырех видов универсалии. Для разграничения универсалий и трансценденталий в предлагаемой работе различаются универсалии первого и второго порядка. Каждый из них включает в себя две группы понятий. Универсалии первого порядка - это универсалии наличного бытия и универсалии свойств наличного бытия. Универсалии второго порядка - это трансценденталии сознания и трансценденталии бессознательного. В качестве основных классификационных принципов автором взяты: объем предметной области обобщения, степень ясности обобщаемой информации (осознанной, неосознанной) и специфика информации, которая раскрывает познавательную возможность мышления только данного вида.

Универсалии первого порядка. Названия предметов и явлений, которые в первую очередь приходят на ум человека и человечества, - это имена и обозначения вещей окружающего мира, их свойств, характеристик и отношений. Именно они составляют первую разновидность универсалий в их практической целесообразности. Первую группу этого порядка универсалий составляют обобщения наличного материального бытия человека, такие, как «природа», «человек», «лира», «ласточка» и т.д. Они появляются в результате непосредственного общения человека с миром. Эта группа эквивалентна объективному миру, с учетом способностей человека его отражать. Сюда же относятся те обобщения, которые выражают свойства наличного бытия, такие, как тяжесть, горечь, белизна, которые зависят от естественных, биологических качеств человека.

Нецелесообразно приравнивать к ним другие, похожие с первого взгляда обобщения, такие, как добро, прекрасное и им подобные. Они образуют другую группу универсалий, причина появления которых заключается в оценочных отношениях человеческого знания к объективному миру, т.е. это группа универсалий эквивалентна знаниям и ценностям человека плюс объективная реальность (истина, ложь, злость, добро, зло, прекрасное, безобразное). Возникновение универсалий этого порядка связано со всеобщими ценностными системами человечества: эстетической, религиозной, научной, этической. Помимо того, что данная группа является результатом обобщения и представляет собой выражение социальных человеческих качеств окружающего мира, она - результат отношения человеческого знания к окружающему миру.

Здесь возникает определенная трудность, от преодоления которой зависит правильная классификация универсалий. С одной стороны, обобщения свойств объективного мира (тяжесть, белизна) необходимо включить в первую группу универсалий в силу их неотделимости от предметного мира. С другой стороны, они могут быть включены во вторую группу в силу их ментального происхождения. Но они не принадлежат первой группе, так как не имеют отдельного от предметов существования, и не принадлежат второй группе, так как не являются оценками, не характеризуют отношение человеческого знания к объективному миру. В связи с этим целесообразно различать универсалии наличного бытия (дерево, фрукты, человек, животное и т.д.) и универсалии наличного знания, или универсалии сознания (белизна, красота, тяжесть и т.д.). Эти две группы универсалий суть сугубо человеческое освоение того наличествующего бытия, в котором обитает человек. Доказательство их существования полностью лежит в плоскости формально-логических и эмпирических возможностей человека. Универсалии такого рода обобщают результаты именно формально-логической и практической (опытной) деятельности человечества. Практика и формальная логика суть инструменты, при помощи которых выносится окончательный вердикт существованию (бытию), объективности и необходимости не только наличного бытия, но и наличного знания. Все обобщения первой и второй групп являются обобщениями наличествующего знания или материального мира.

Универсалии второго порядка (трансценденталии). Это обобщения, которые покидают наличное бытие и наличное знание. Понятие «трансценденции» фиксирует способность человеческого мышления выйти за пределы непосредственно данной ему объективной реальности в двух противоположных направлениях: вовне - в макрокосм, в мир еще неосвоенных закономерностей, и вовнутрь - в микрокосм, в мир человеческих переживаний, в их нравственное содержание. С помощью трансценденталий осознается качество наличного знания и выявляется принципиальная возможность его расширения. Высшая рефлексия наличного знания как целокупного феномена обеспечивает выработку новых принципов, открывающих другие горизонты мысли. Таким образом, трансценденталии - это вид универсалий, высшие обобщения, которые используются в качестве инструментов рефлексии неосвоенной человеком реальности.

Третью группу универсалий составляют такие понятия, которые позволяют нашему сознанию выйти за пределы наличного бытия (Бог, благо, единое, сущее и т.д.). Собственно трансценденталиями называются именно они. Это такие обобщения, в которые заключают абсолютную запредельность, они суть объективные результаты не только поиска первопричины, но и логических возможностей разума. Они позволяют существенно раздвинуть границы познания, благодаря их способности заключать в себе разнопорядковые универсалии. Другими словами, трансценденталии обобщают предельные обобщения не по существенному признаку, а по факту (и причине) их бытия в более широкие общности, чтобы они не выглядели абсолютно автономными и ничем не связанными. Специфика этих трансценденталий заключается в том, что они принадлежат самому сознанию (осознанному мышлению) и обеспечивают его априорное требование целостности как наблюдаемого мира, так и содержания самого сознания. Поэтому их я обозначаю как трансценденталии сознания. Они позволяют сознанию осознать и зафиксировать собственные границы, что провоцирует его на попытки «выглянуть» за ними.

Четвертая группа универсалий совершает выход за пределы сознания, в сферу бессознательного. Информацию, которая хранится в рамках бессознательного, нельзя рассматривать как наличное знание, наличное бытие знания или сознания, так как преднамеренной рационализации (осознанию) эта часть информации плохо поддается. Результаты выхода за пределы наличного знания кристаллизуются в трансценденталии принципиально иного вида - в трансценденталии бессознательного (интуиция, откровение, экстаз, архетип, вера, медитация, спасение и т.д.). Глубинный смысл человеческой онтологии возможно постичь только через освоение трансценденталий бессознательного именно в данном качестве. Трансценденция во внутренний мир личности посредством разработки проблемы бессознательного дает возможность утверждать, что карта мышления человека обрела более конкретные очертания. Все трансценденталии второго порядка - это трансценденталии бессознательного, их классификация целиком определяется проблемой бессознательного. Поэтому для обоснования целесообразности подобной классификации автор предлагает свое видение проблемы бессознательного.

§ 2. Трансценденция и бессознательное. Общая структура бессознательного представляется в виде трех больших разделов: подсознательного, надсознательного, пралогического, которые, в свою очередь, указывают на специфику возможных трансценденталий этих разделов.

Подсознательная область неосознанных процессов мышления активно исследуется психологией. Все понятия (трансценденталии), которые формируются на этом уровне, раскрывают психологическую и физиологическую особенность человека как биологического и социального вида или индивидуальные психологические черты личности. В ходе целенаправленного изучения трансценденталии подсознания познавательная способность трансцендирует в область забытых или вытесненных идей.

Забытые мысли, которые не необходимы для осуществления соответствующей деятельности, оснащают человека автоматическими, или привычными, действиями. Для их осуществления сознание не нужно, так как действие происходит раньше, чем оно достигнет сознания. Вытесненные мысли, которые не допускаются в сознании из-за их конфликтности с ним, своей латентностью оберегают наше сознание от нежелательных влечений. Содержание подсознания, как правило, либо давно или недавно было известно сознанию и, следовательно, оно ему известно, либо, в крайнем случае, сознание имеет сведения об их наличии (в символическом виде, если это вытесненные идеи). Понятия, которые позволяют целенаправленно работать с областью подсознания: оно, я, сверх-я, сублимация, либидо, установка, вытеснение и т.д.

Выделение надсознательной активности мышления создает возможность отрефлексировать познавательные способности трансцензуса в сфере "чистой мысли", еще не названной и тем самым еще неосознанной. Создавая качественно новые мысли, мышление человека выработало механизм освоения, осознания окружающего мира, чем не просто расширило пределы бытия человечества, но и, что намного существеннее, образовало основу и способы самой трансценденции. Содержание надсознательного - это те мысли, которые никогда не были в сознании. Неизменным атрибутом такого вида познания является озарение. Такие трансценденталии, как интуиция, откровение, экстаз, медитация, не могут принадлежать ни одной другой форме мыслительной деятельности, кроме как надсознательной активности мышления.

Принципиально иной характер бессознательной мысли определяется историей формирования человечества как устойчивого вида живой материи иной сущности. Ее содержание формируется на заре человечества, когда не анализировались ощущения примитивной рефлексии, сама эта рефлексия имела таинственный вид и магический характер. Все маркеры (обозначения) этих рефлексий имеют самую древнюю историю и сегодня, часто их этимологический смысл утерян или принципиально не поддается дешифровке по причине их пралогического происхождения. Отсюда эффект коллективного творчества, сакральный характер понятий, попавших в разряд врожденных идей данного типа.

Актуализация и осознанная рефлексия пралогических основ мышления позволят трансцендироваться в сферу архетипов и символов, которые определяют целостные характеристики социальной сущности человека, отдельно взятого народа и человечества в целом. С одной стороны, традиции не создаются планомерно, они складываются сами по себе, без направляющего вмешательства сознания людей. С другой стороны, человек, общество активно используют безграничные возможности этого наследия: не только мудрость и благородство, но и глупость и злость. Существуют пралогические идеи в виде чистых форм мысли и получают свою наглядность в национальных символах. К примеру, такие пралогические идеи как бескорыстное добро, возрождение, мудрость, неискоренимость зла и т.д. в русских сказках реализуются в образах соответственно: Иванушки дурачка, финиста ясного сокола, Василисы премудрой, Кощея бессмертного. Использование пралогического потенциала происходит в виде красноречивых обоснований сознательно продуцированных выводов при совершенном отсутствии или нехватке рациональных аргументов. Огромный эмоциональный опыт, нормы, идеалы, ценности, традиции могут храниться в основном в форме языка. На основе работ Бодуэна де Куртенэ, Н. Крушевского, В.Я. Проппа, Д.С. Лихачева и др. раскрывается значение языка в целом и трансценденталий в частности.

§ 3. Трансценденталии сознания. Трансценденталии сознания (единое, Бог, сущее, благо) можно обозначить еще как классические. В отличие от других, они имеют специальную разработку в указанном качестве в основном благодаря специфике средневековой философии. В диссертации предлагается глубокий анализ некоторых трансценденталий сознания.

Трансценденталии сознания призваны «обслуживать» ту часть неосознанной потенции человека, где все иные не пригодны. Благодаря им, целые человеческие эпохи имели законченную и стройную картину мира, независимо от того, осознавали, анализировали активным образом они их наличие или нет. Они обладают свойством структурирования, организации и применимы практически на всех уровнях бытия. Эти трансценденталии выражают объединительные принципы всего мыслимого и дополняют друг друга, создавая целостную закономерность бытия и познания; показывают эластичность мышления. Отказ от этой многогранной значимости данной трансценденталии явно обедняет не только наш категориальный аппарат, но и наши познавательные возможности и имеющуюся у нас сумму знаний.

§ 4. Трансценденталии бессознательного. Совокупность бессознательных трансценденталий представляет собой принципиальную возможность постижения и анализа бессознательных возможностей. При этом каждая часть бессознательного предполагает наличие трансценденталий, относящихся к ее исключительным характеристикам.

Трансценденталии подсознания - оно, я, сверх-я, установка, вытеснение, сублимация - известны лучше других. Обнаружение подсознательной силы существенно скорректировало структуру мышления в целом и сознания в частности, изменило акценты в рассуждениях о психике и доминанте самой психики.

Трансценденталии надсознательного - экстаз, вера, откровение, медитация, спасение, интуиция и др. - имеют особую ценность. В отличие от всех иных, они выражают не только трансцендентную сущность мышления, но и являются самыми малодоступными для сознания, расположены ближе всех других к механизму мыслетворчества. В связи с этим имеют «лишнюю» функциональную нагрузку: фиксируют рождение качественно новой мысли. Они раскрывают поэтический образ «Царства идей» Платона и превращают мышление человека не только в вечный источник себепреодоления, но и открывают реальный механизм, способ сознательной стимуляции творческой способности мышления.

Трансценденталии пралогического - молитва, символ, безусловное, архетип, икона - хранят уникальный опыт общечеловеческих и национальных, эмоциональных ценностей. Их постоянное присутствие в повседневной речи и жизни обеспечивает не только сохранность, но и умеренную трансформацию без ущерба их сути, что делает возможным обращение к архаическим основам человечности и национальным особенностям при необходимости. Актуализация трансцендентных сторон понятий, слов и имен открывает возможность бесконечного разнообразия человеческих взглядов на мир и на себя и освобождает его от тяжести философии отчаяния.

Все трансценденталии обладают присущими только им необходимыми для организации знания свойствами: позволяют увидеть целое, оберегают от изолированности, открывают истинный смысл и значение конкретного целого и знания о нем, рождают чувство уверенности, позволяют приобщиться нечто великому, что превосходит человеческие величины, обладают энергией очищения и участия.

Полноценный анализ трансценденталий - прерогатива философии. Для этого необходимо актуализировать идентификацию собственного предмета философии - область разума.

Четвертая глава «В поисках новой парадигмы». Философия модерна в рамках современной культуры впервые сталкивается с проблемой нехватки готовых терминов, готового знания, демонстрируя лихорадочный поиск новой категориальной сетки, позволяющей «захватить» те моменты бытия, отсутствие которых привело к «болезненной хромоте человеческой души». Все, что возникает после марксизма, составляет содержание неклассической философии, или философии модерна. Под данное определение попадают все модные течения ХХ в. Это время, когда полностью утрачивается чувство реальности, растеряна категория меры применительно к познавательным способностям человека и модерн заносит то в сторону сциентизма и панлогизма, то в сторону мистической философии.

Модерн очерчивает основные направления, в которых человечеству видится выход: это проблемы языка и реабилитация мистического. И в том и в другом случае в качестве основного предмета исследования выступает внутренний мир человека.

§ 1. Обеззначенная логика. Критический анализ физикализма и логического позитивизма показывают нарочитую ограниченность исследовательского поля философии. Проблема соотношения мысли, значения и предмета в начале ХХ в. так же актуальна, как в античности. Основная причина потери чувства реальности в оценке познавательных способностей человека видится в утрате собственного смысла понятия «разум» и его реального предмета. В условиях отсутствия необходимого сопоставления рассудка и разума, их сравнительного анализа собственный смысл и назначение разума были потеряны. Если Платон еще не осознает принципиальность их различения, то представители логического позитивизма уже не осознают эту принципиальность, как давно пройденный этап в формировании мысли.

До логического позитивизма были предметы, которые имели имена. Вся научная мысль старалась исходить именно из этого положения. В рамках же логического позитивизма все переворачивается: есть имена, и они имеют денотаты, обозначаемые ими предметы. Языковых выражений оказалось несоизмеримо больше, чем на это рассчитывали творцы универсального средства передачи информации. Именно языковые выражения являются предметом, имеющим значение, которое в свою очередь выражается в объеме, в виде денотата и содержания, в виде смысла. Одновременное наличие денотата и смысла является обязательным условием придания языковым выражениям статуса не только полноценных, но и единственных, имеющих право на существование имен.

Языковые выражения могут иметь вид: имени, понятия, категорий, универсалий, трансценденталий и их производных, суждений и умозаключений. Каждый их них в качестве языкового выражения имеет объем, что выражает денотат, предмет и содержания, что выражает смысл, информацию. Другими словами, они все обозначают (обладают значением) собственный денотат и выражают свой смысл.

Такова схема, которая вырисовывается при знакомстве с логическим позитивизмом. По мнению автора, она содержит явную подмену или недоразумение. Исходя из нее, все языковые выражения, которые не обладают или смыслом, или денотатом, причем в предметном его выражении, не могут быть расценены как объекты научного исследования. Однако следует вернуться к значению. Значение - это некоторое содержание, которое помещается в форме предмета или языкового выражения. Безусловно, предмет и его языковые выражения - вещи, часто связанные, однако они явно не одно и то же. В этом смысле нетрудно обнаружить, что вышеуказанное толкование «значения» заявляет о языковых выражениях вообще, а реально разумеет только предметное значение.

«Значение» языковых выражений, которые не имеют предметного значения, также имеют свою денотацию, однако она другая, не вещественная, она в виде чистой формы мысли и распознается как ее конкретная смысловая нагрузка. Таким образом, денотировать («опредмечивать», сделать предметом анализа) можно и нужно все, что имеет десигнат (символ, знак) в качестве предмета мысли.

С одной стороны, настойчиво рекомендуется оставаться в области чистой мысли, логики, а с другой - ее применение ограничивается областью грубой материи. Логика, как техника работы с любым материалом, и вещественным, и невещественным, должна использоваться для получения необходимой информации любого рода.

Отсутствие денотата или незаконное тавтологическое его употребление приводит к логическим ошибкам. Однако это вовсе не означает утрату смысла. Если у каждого денотата есть десигнат - знак, символ, то это значит, что их предметное выражение не всегда должно иметь вещественный или чрезвычайно явный вид. Понятие предмета мысли намного шире тех предметов, которые попадают под характеристики (вещественно-предметного) денотата и смысла одновременно. Одно из двух: либо нужно исключить из предметов мысли все понятия, принадлежащие категории универсалий второго порядка, и блок понятий трансценденталий целиком, либо нельзя утверждать, что предмет мысли указанных понятий не имеет значения и познавательной ценности. Денотация трансцендентальных десигнатов носит исключительный характер и не принадлежит к сфере компетенции формальной логики. То, что данную функцию мышления не заметили, - результат непонимания функции разума, что, в свою очередь, явилось причиной утраты собственного предмета философии.

Превращение логики в учение о формальном строении научного знания, единственным предметом которой становится исследование не мышления, а законов построения и функционирования языка науки, привело к тому, что сама логика ограничила, потеряла, вульгаризировала собственный предмет. Универсалии второго порядка плохо формализуются, трансценденталии не формализуются вовсе.

В этом контексте особый интерес представляют оригинальные взгляды Людвига Витгенштейна, который, в отличие от современников, не побоялся уделить внимание такой «несерьезной» теме, как мистицизм. Он вплотную подходит к необходимости обнаружения нужных средств выражения «невысказанного» мира.

Философия модерна проникнута интуицией, что, кроме четко познаваемого мира, существует еще другой мир, устранение которого путем выведения его за демаркационную линию явно не решает проблему адекватного освоения мира. Отсюда проблема «значения» и «слова», «смысла» и «адекватности», «мысли» и «значения», которую каждый представитель модерна пытается решить по-своему. Предчувствие грядущего кризиса заставляет философов модерна искать выход путем трансцензуса из наличной области мысли. Осуществляя трансценденцию в поисках утраченного или с целью прояснения не совсем явного смысла, модерн активно занимается словотворчеством и переоткрытием трансцендентных значений старых понятий. Другими словами, философия модерна усиленно создает новые трансценденталии, причудливые комбинации понятий и новые значения старых категорий, с помощью которых пытается захватить трансцендентное.

§ 2. «Экзистенциалы» - трансценденталии. Особую заслугу экзистенциализма автор видит в специфике метода трансцензуса. О выходе «за пределы» писали многие философы в разные времена, начиная с платоновского учения об идеях и кончая «трансцендентным» Канта. Но ни один мыслитель не выделял особо, и тем более не сделал предметом своих исследований, трансценденталии, которые образованы на основе внутреннего духовного опыта сознания и бессознательного. Экзистенциализм попытался разработать метод выхода за рамки наличного бытия на уровне индивида. Таким образом, трансценденция философии экзистенциализма носит ярко выраженный внутренний характер. Выход «за пределы» совершается не во внешний, а во внутренний мир человека, в его Я-сущность.

Экзистенциализм попытался создать альтернативный облик мира. В противовес традиционно логоцентрической картине создается собственный категориальный аппарат, призванный способствовать если не усвоению определенного вида реальности, то хотя бы ознакомлению с ней. Это та часть реальности человеческого бытия, для захвата которой у рациональных систем не хватает категорий, отражающих, обозначающих, маркирующих ее. Если сравнить тезаурус позитивизма и экзистенциализма, эта разница станет очевидной.

Впервые была осознана трансцендентная сущность человека, и именно в этой связи он был противопоставлен всему остальному живому миру. Определенным недостатком экзистенциального мировоззрения выглядит тот факт, что он ограничился индивидуальным опытом, не захотел или не смог соединить разные индивидуальные опыты в совокупный опыт человечества. Несмотря на это, сами трансценденталии, введенные в философию экзистенциалистами, выполняют свою миссию, обозначают оригинальный путь трансцензуса из наличного бытия и знания. В этой связи привлекают прежде всего экзистенциалы Мартина Хайдеггера (заброшенность, коммуникативность, свобода, время, здесь-бытие, забота, бытие-в-мире, забегание вперед, бытие-при-внутримировом-сущем, постав, подлинное бытие, неподлинное бытие) и Карла Ясперса («Я», «мы», бытие, объемлющее, экзистенция, трансценденция).

Таким образом, значение индивидуального отношения к миру, которое характеризует общий дух философии ХХ в., ярче всего проявилось в экзистенциализме, уделяющем особое внимание к категории «Я» и к понятиям, раскрывающим его трансцендентный смысл. Исследование сущности человека заменяется исследованием сущности «я». Речь идет о таких сугубо личных переживаниях, которые не устанавливают общность людей, а, наоборот, указывают на его уникальность и обособляют. Категориальный аппарат, который формируется при этом для передачи схваченной информации, совершенно не похож на универсалии прежних форм трансценденций и носит резко выраженный мистический характер. Ими являются трансценденталии бессознательного - смерть, откровение, молитва, медитация, экстаз, чудо, спасение, вера и т.д. Все эти понятия захватывают реальность совершенно другого порядка, чем предыдущие универсалии. Они - результат трансценденции высшего порядка.

Автор диссертации не может утверждать, что вышеизложенные трансценденталии в полной мере выражают смысл и значение, возложенные на них, однако очевидно, что предмет мысли и анализ философии экзистенциалистов относится к области формата разума. Причудливые слова и само название для их обозначения (экзистенциалы) однозначно указывают на то, что в экзистенциальной философии положено начало созданию нового терминологического аппарата, созвучного образу мысли и жизни современного человека. Экзистенциалы актуализируют вечные человеческие ценности, утерянные или обеззначенные в прежних понятийных выражениях и являют собой только начало переоткрытия формата разума, на что указывает увлечение словотворчеством постмодернистов.

Трансцендентность нашего мышления - это выход предметного мышления за пределы предметности. Это то, без чего нет и быть не может философии. Особый смысл выявления трансцендентной сущности человека заключается в возможности более целостного охвата наличного бытия, сознания духа и экзистенции, в попытке сложить из трансценденталий сознания и бессознательного более полную картину мироздания, совершенно не похожую на научную картину мира, а также заполнить белые пятна на психологической, феноменологической и трансцендентной карте личности.

Без нужных «языковых формулировок» человек выглядит беспомощным и слабым. У него есть желание познать то, что не укладывается в наличную терминологическую сетку, но нет воли создать, трансформировать или восстановить подходящий терминологический аппарат, который не только не игнорирует отдельные познавательные способности человека, но и оснащен волей как разрушающей, так и созидающей. Находясь во власти терминологических предрассудков, потенциала современной философии хватает только на демонтаж того, что уже не соответствует очевидности. Именно результатом такого состояния является философия постмодернизма со своей скандальной терминологией: «без субъекта», «смерть автора», «поиск глубины философии поверхностей». Это - боль и отчаяние, вызванное от расставания с многовековыми традициями классической, рациональной парадигмы. В возврате трансценденталий, в их переработке под нужды лингвистики начала ХХI века видится определенный выход из создавшегося положения. Воистину прав Платон: «Недостойно человеку блуждать вокруг да около видимых вещей».

Заключение

Исходя из этих утверждений, становится очевидным, что многоликая философия ХХ в., предпринимавшая одну за другой попытки критики основоположении Нового времени с целью прорыва за пределы рациональной парадигмы мышления, на деле лишь становилась очередным вариантом его очередного развертывания. Критика рациональной парадигмы, которая полностью была ориентирована только на рассудочные понятия, не способные выходить за пределы эмпирического опыта, осознала, что рациональная парадигма программирует не только частичную, фрагментарную личность, но и разорванную картину мира. Неспособность целокупного охвата всех явлений привела рациональную парадигму к многочисленным тупикам, ибо мысль, развивающаяся в своем естестве, должна выйти за пределы эмпирики и найти свою логическую завершенность в целокупности с другими мыслями.

В предложенной диссертации предпринята попытка раскрыть сущность и принципиальное значение трансцензуса для современного мировосприятия, как постоянного способа выхода за мыслимый горизонт. Это позволяет надеяться на наличие принципиальной возможности выхода из кризиса современной парадигмы мышления.

На основе детальной разработки бессознательных процессов мышления в диссертации обоснован (фактуально и исторически) трансцензус из «обыденной вселенной» в двух направлениях: во внешний и внутренний миры человека, каждый из которых является естественной возможностью расширения мысленной вселенной человека в его бесконечном потенциале.

Для обоснования нового взгляд на мир и его укорененности в общую теорию познания, в диссертации введены понятия формата мышления, что позволило возвратить в теорию познания понятия «ум», «рассудок», «разум». Исторический экскурс в обосновании форматов мышления ясно показывает необходимость их возвращения для создания более адекватной и непрерывной картины не только мыслительной деятельности человека, но и его личностной структуры.

Автор попытался обосновать целесообразность и необходимость разработки нового категориального аппарата, способного актуализировать универсальные категории. Зачатки процесса образования такого аппарата автор видит в результатах экзистенциальной философии и в опытах представителей постмодернизма.

По мнению автора, в создании новой категориальной сетки особую значимость должны получить универсалии и трансценденталии неосознанного мышления и виды бессознательной активности. В связи с этим в работе обоснована необходимость того, что всякий акт познания, и осознанный, и неосознанный, должен найти свое место в общей теории познания.

Для органичного включения в общий процесс мышления всех видов знаний в диссертации вводится новая классификация форм логики как орудия мышления, которая делает возможной непрерывную цепь мыслительной деятельности, соединяющей в единый процесс все возможные формы познания, от чувственной, до трансцендентной.

По проблеме диссертационного исследования автором опубликованы следующие печатные работы

Купарашвили М.Д. Бессознательные основы человеческого мышления. Омск. Изд-во ОмГУ. 1996. 5,25 п.л.

Купарашвили М.Д. Сумма трансценденталий. Часть 1. Онтология разума. Москва-Омск, Изд-во ОмГУ. 2002. 20,6 п.л.

Купарашвили М.Д. Сумма трансценденталий. Часть 2. Гносеология разума. Москва-Омск, Изд-во ОмГу. 2003. 20 п.л.

Купарашвили М.Д. Бессознательное как способ познания // Человек как космический феномен. Материалы первой научно-теориетической межрегиональной (СНГ) конференции. Ижевск. Удмуртский университет, С.134-140. 1993. 0,8 п.л.

Купарашвили М.Д. Ценностные ориентиры в условиях трансформации российского общества // Всесоюзная научная конференция: Современные социально-экономические проблемы России. Кн. 1. Омск, 1994. С. 33-34. 0,2. п.л.

Купарашвили М.Д. индивидуальность человека на фоне бессознательных корней творчества// Человек: феномен субъективности, система сущностных сил. Материалы межуниверситетского симпозиума: ч.3. Омск, 1994. С.35-40. 0,5 п.л.

Купарашвили М.Д. Онтологические истоки морали.// Светские и религиозные аспекты нравственности в России: история и современность. Пятигорск, 1995. С. 61-63. 0,8 п.л.

Купарашвили М.Д. Трансценденталии бессознательного и современный дискурс // Вестник Омского университета. №2. Омск, 1996. С.53-56. 0,5 п.л.

Купарашвили М.Д. Обоснование индивидуальности в рамках проблемы бессознательного // материалы философской секции всероссийской научно-практической конференции: «Общество. Экономика. Труд. Культура. Человек». Омск, 1997. 1,5 п.л..

Купарашвили М.Д. Трансценденталии бессознательного как имманентная основа духовных ценностей // Славянские чтения Выпуск №6. Омск. 1997. С. 59-61. 0,2 п.л.

Купарашвили М.Д. Интеллигенция в эпоху паузы // материалы к международной научной конференции: Интеллигенция в современном обществе: национальные и региональные аспекты. Москва - Улан-Удэ, 1997. С. 78-81. 0,3. п.л.

Купарашвили М.Д. Универсалии и рациональная парадигма // Тезисы, сообщений международного научного регионоведческого конгресса: религия. Человек. Общество. Часть 2. Курган, 1998. С. 43-44. 0,2.

Купарашвили М.Д. Поиск основ православной этики труда // Материалы всероссийского научно-практической конференции: Современные проблемы экономической психологии и этики делового общения в трудовой, управленческой и предпринимательской деятельности. С-П. 2000, С. 138-140. 0,3. п.л.

Купарашвили М.Д. Язык и смысл трансценденталии в трактовке Платона и Аристотеля //Язык. Человек. Картина мира. Лингвоантропологические и философские очерки. Омск, 2000. С.213-221. 1,5 п.л.

Купарашвили М.Д. Философия Фридриха Ницше - неутоленная жажда к Единому // Вестник Омского университета. №4. Омск, 2001. С.52-55. 0,5 п.л.

Купарашвили М.Д. Великие интуиции человечества // Ползуновский альманах. №2-3, Барнаул, 2002. С.75-88. 2,5 п.л.

Купарашвили М.Д. Парадигма мышления и системы ценностей // Философские науки. №8, Москва, 2003. С.94-106. 1 п.л.

Купарашвили М.Д. Форматы мышления // Вестник Омского университета. №1. Омск, 2002. С.43-46. 0,5 п.л.

Купарашвили М.Д. Логика «темных веков» и проблема трансцензуса // Вестник Омского университета. №3. Омск, 2002. С.47-49. 0,5 п.л.

Купарашвили М.Д. Понятие парадигмы в современном мышлении // Вестник Омского университета. №3. Омск, 2003. С.52-54. 0,5 п.л.

Купарашвили М.Д. Система ценностей и парадигма мышления // Вестник Омского университета. №4. Омск, 2003. С.40-43. 0,5 п.л.

Купарашвили М.Д. К вопросу актуальности православных ценностей // Личность. Культура. Общества. №1, Москва, 2004. 1 п.л.

Размещено на Allbest.ru