Основные типы мировоззрений

Как уже отмечалось, многие авторы (и философы, и представители специальных наук) утверждают существование научного мировоззрения.

Научное мировоззрение определяется чаще всего как мировоззрение, опирающееся на научно установленное и объективное знание о мире. В литературе представлена также точка зрения, согласно которой именно научное мировоззрение является самым высшим и наиболее совершенным типом мировоззрения. С другой стороны, немало специалистов убеждено в том, что научное мировоззрение в принципе невозможно. Как пишет один из них: «предельно очевидно то, что наука не решает мировоззренческих вопросов».

Кто же прав? - Очевидно, обоснованный ответ на этот вопрос может быть дан только в том случае, если мы предварительно договоримся о содержании понятий «мировоззрение» и «научный». Наше понимание мировоззрения сформулировано в предшествующей главе. Признаки научности будут подробно обсуждаться нами в главе 3.19. Сейчас мы подойдем к вопросу о возможности построения научного мировоззрения через анализ проблемы однородности состава «научного мировоззрения». Конкретнее, мы попытаемся разобраться здесь, в какой степени научны различные компоненты научного мировоззрения. Особое внимание при этом, несомненно, необходимо уделить прояснению природы аксиологической (ценностно-смысловой) составляющей научного мировоззрения. Иначе говоря, следует попытаться ответить на вопросы: формируется ли эта составляющая собственно научными средствами либо ее формирование осуществляется преимущественно вненаучными средствами.

Проблема научности «научного мировоззрения» представляется нам чрезвычайно актуальной. Актуальность ее определяется, в частности, весьма прискорбным фактом широкого распространения в наши дни антисциентистских (антинаучных) настроений. Понятно, что современный антисциентизм имеет множество источников. Но одним из самых мощных его источников является перенесение на науку ответственности за то, что творилось относительно недавно в нашей стране и далеко за ее пределами от лица «научного мировоззрения», роль которого играл марксизм-ленинизм. Было ли названное мировоззрение научным, может ли вообще мировоззрение быть научным? - Это вопросы весьма непростые и очень важные.

Обсуждение указанных вопросов, как уже сказано, предполагает предварительную характеристику состава и структуры научного мировоззрения. Дело в том, что разные авторы, говоря о научном мировоззрении, имеют в виду существенно различающиеся феномены. Однако основной массив представлений о научном мировоззрении может быть сгруппирован в два варианта его понимания.

Первый вариант - очевидно неудовлетворительный - истолковывает научное мировоззрение как совокупность (систему) наиболее существенных, обобщенных научных знаний о мире, человеке и их взаимоотношениях. В рамках этого варианта научное мировоззрение состоит, в сущности, из одного - знаниевого (когнитивного) - компонента и, по сути, тождественно научной картине мира (в определенном ее понимании). Такое понимание научного мировоззрения свойственно, например, В.И. Вернадскому (1863-1945). В лекции «О научном мировоззрении» он утверждал: «Именем научного мировоззрения мы называем представление о явлениях, доступных научному изучению...» При этом, развивал далее свое понимание научного мировоззрения великий мыслитель, каждое явление «находит объяснение, не противоречащее основным принципам научного искания». В рамках научного мировоззрения, продолжал он, «отдельные частные явления соединяются вместе, как части одного целого, и в конце концов получается одна картина Вселенной, Космоса, в которую входят и движения небесных светил, и строение мельчайших организмов, превращения человеческих обществ, исторические явления, логические законы мышления или бесконечные законы формы и числа, даваемые математикой.» Понятно, что в рамках этого варианта отрицается само наличие в научном мировоззрении ценностно-смысловой (аксиологической) составляющей. Поэтому и вопрос о природе этой составляющей снимается. Неудовлетворительность этого варианта понимания научного мировоззрения определяется тем, что с помощью такого «мировоззрения» невозможно даже подступиться к решению самых важных мировоззренческих проблем: к проблеме смысла жизни человека, к проблеме счастья, к проблеме свободы... Поэтому научное мировоззрение, сведенное к знаниевой составляющей, к научной картине мира, хотя оно было бы научным в достаточно строгом смысле этого слова, недостойно, на наш взгляд, звания мировоззрения.

Второе понимание научного мировоззрения является принципиально иным. Сторонники этого понимания сущности научного мировоззрения совершенно справедливо указывают на то, что мировоззрение в принципе не может сводиться к совокупности (и даже системе) знаний о мире, человеке и их взаимоотношениях. Любое мировоззрение для них - это специфическое духовное образование, включающее, наряду с особого рода знаниями о мире, человеке и их взаимоотношениях, убеждения, ценностные ориентации, идеалы и т.п. Иначе говоря, в состав такого мировоззрения входят не только зна- ниевая (когнитивная) компонента, но и другие. Для простоты будем считать, что, кроме знаниевой компоненты, в состав научного мировоззрения входит еще только одна составляющая: ценностно-смысловая (аксиологическая). На данной стадии рассуждения мы полагаем, что такое мировоззрение существует или может существовать.

Указанные понимания сущности научного мировоззрения необходимо иметь в виду и при рассуждении о характере знаниевого компонента такого мировоззрения. Дело в том, что знаниевые составляющие мировоззрения, наличие которых признается сторонниками обоих пониманий научного мировоззрения, заметно различаются. Если в рамках первого понимания эта составляющая, являющаяся единственной, действительно включает в себя научные знания как таковые, то в рамках второго понимания она включает в себя научные знания в существенно переработанном виде.

Далее, говоря о научном мировоззрении, мы будем, как правило, иметь в виду второе из указанных выше его пониманий.

Предварим разговор о ценностно-смысловой составляющей научного мировоззрения кратким обсуждением его знаниевого компонента.

Рассмотрим, прежде всего, вопрос о том, какие именно научные знания входят в знаниевый компонент научного мировоззрения. Очевидно, что в состав знаниевой составляющей научного мировоззрения входят не все знания (о природе, обществе, человеке и их взаимоотношениях), полученные научным способом. Необходим принцип, критерий отбора, с помощью которых мы сможем из всего массива научных знаний выбрать те, которые достойны вхождения в состав научного мировоззрения. Простого рецепта здесь нет. В самом общем плане эту задачу можно решить следующим образом.

Выше мы определили мировоззрение как совокупность мировоззренческих проблем и их решений (или подходов к их решению). Если исходить из этого, тогда из всего массива научных знаний в состав научного мировоззрения войдут те, которые необходимы для решения сформулированных на данной стадии развития культуры мировоззренческих проблем. Можно, конечно, оспорить предложенный принцип отбора, поскольку он в некоторой мере тавтологичен, поскольку он не раскрывает того, какие именно проблемы являются мировоззренческими. Однако существует достаточно устоявшийся перечень мировоззренческих проблем (некоторые из них были указаны выше), который, можно сказать, инвариантно воспроизводится ныне авторами самых различных мировоззренческих ориентаций. К таким проблемам относят обычно проблему смысла жизни человека, вопросы о месте человека в мире, о его познавательных и преобразовательных возможностях, о происхождении человека и его перспективах... Так что предложенный нами принцип отбора из всего массива научных знаний тех знаний, которые следует включить в состав знаниевого компонента научного мировоззрения, в определенной степени работоспособен. Другое дело, что его конкретное использование не является простым. Но, видимо, простоты в таком сложном деле ожидать не следует. Сложность применения указанного принципа состоит, в частности, в том, что мировоззренческие проблемы, по сути, «пронизывают» весь духовный мир человека, они чрезвычайно многогранны и многоуровне- вы, имеют различные формулировки, предстают в различные эпохи и в различных ситуациях в разных формах. Поэтому для своего решения они могут, как представляется, востребовать любой или почти любой элемент научного знания. Причем этот элемент может быть весьма частным. И в другое время, в другой ситуации он (этот элемент научного знания) уже перестанет быть существенным для решения мировоззренческих проблем.

К примеру, знания, полученные основоположником науки Нового времени Галилео Галилеем (1564-1642) с помощью телескопа (о наличии у Юпитера системы спутников, об их движении вокруг Юпитера, о наличии фаз у Венеры и т.д.), в то время, несомненно, имели выдающееся мировоззренческое значение. Они обосновывали гелиоцентрическую систему мира, серьезно меняли представления о положении человека в мире. В наше время, разумеется, такого рода знания почти полностью потеряли свое мировоззренческое значение. Другой пример: установление геологией и палеонтологией того обстоятельства, что наша планета и жизнь на ней имеют историю, длящуюся многие миллионы лет. В свое время эти знания имели колоссальное мировоззренческое значение, ибо опровергали буквальное истолкование господствовавшего в мировоззрении европейцев на протяжении веков библейского повествования о сотворении Богом Земли и жизни на ней в течение нескольких дней. Ныне знания такого рода опять -таки в значительной мере утеряли свою мировоззренческую актуальность. Хотя, надо сказать, что и в наше время находятся авторы, стремящиеся доказать, что возраст Вселенной и нашей планеты составляет несколько тысячелетий.

Таким образом, в состав научного мировоззрения следует включать те научные знания, которые более или менее непосредственно используются для решения каких-либо мировоззренческих проблем.

Конечно, при рассмотрении того, какие проблемы являются мировоззренческими, недостаточно ограничиться ссылкой на эмпирически выявленную устойчивость перечней мировоззренческих проблем, встречающихся у различных мыслителей. Дело в том, что, во -первых, полного совпадения этих перечней у различных авторов не наблюдается. А, во-вторых, эмпирический подход не гарантирует, с одной стороны, полноты этого перечня, с другой, что еще более важно - он не застрахован от ошибочного включения в этот перечень не мировоззренческих, а собственно научных проблем или проблем какого-либо иного рода. Не входя в детальное обсуждение весьма объемного вопроса, касающегося установления своеобразия собственно научных и собственно мировоззренческих проблем, предложим подход, позволяющий, на наш взгляд, достаточно корректно «развести» эти проблемы. В основе этого подхода лежат следующие два предположения.

Согласно первому из них, собственно научные проблемы концентрируются вокруг того, что можно назвать центральной научной проблемой, которую можно сформулировать в виде вопроса: как устроен мир? В соответствии с этим предположением каждая наука интересуется тем, как устроен тот сектор мира, который выступает в качестве объекта соответствующей науки. Все науки вместе, система наук стремятся ответить на вопрос: как устроен мир?

Согласно второму предположению, мировоззренческие проблемы концентрируются вокруг того, что можно назвать центральной мировоззренческой проблемой, которую можно сформулировать в виде вопросов: для чего живет человек, в чем смысл его бытия? В соответствии с этим предположением все мировоззренческие проблемы, так или иначе, включены в эту центральную мировоззренческую проблему, их решения более или менее опосредованно работают на решение этой проблемы. Те проблемы, которые не удается связать (непосредственно или опосредованно) с центральной мировоззренческой проблемой, в таком случае следует исключить из числа мировоззренческих проблем. Если продолжить пояснение различий проблем научных и собственно мировоззренческих проблем, то можно сказать следующее. Научные проблемы напрямую относятся к миру сущего. Научные проблемы лишь опосредованно касаются «сферы должного». Мировоззренческие проблемы, напротив, напрямую относятся именно к «сфере должного». Они касаются мира сущего лишь в той мере, в какой он (мир сущего) соотносится с миром должного.

Можно сказать и иначе. Научное знание всегда объектно: оно описывает и объясняет мир объектов. Даже если наука исследует определенного субъекта (человека, социальную группу, сообщество), она подходит к нему как к объекту. Понятно, что такой подход правомерен и абсолютно необходим, но его нельзя рассматривать как единственно возможный. И наименее адекватен этот подход именно при попытках его применения для исследования и понимания именно субъекта, субъективного начала. Но мировоззрение человека есть как раз концентрат его субъектности, самости. Мировоззрение человека предопределяет его фундаментальные целеполагания и ценностные ориентации, его проекты будущего, его способы осуществления этого будущего, его способы самоосуществления. Поэтому можно сказать, что знание- вая составляющая научного мировоззрения, формирующаяся на основе научных знаний, при всем уважении к ней, не является ведущей и определяющей составляющей мировоззрения.

Сказанное позволяет в значительной мере конкретизировать представления о характере знаниевого компонента научного мировоззрения, если не сводить его к совокупности (системе) научных знаний о мире, человеке и их взаимоотношениях, то есть если находиться в рамках второго из указанных выше пониманий сущности научного мировоззрения. По всей видимости, знаниевый компонент так понимаемого научного мировоззрения либо очень близок, либо совпадает с тем, что называется научной картиной мира, представляющей собой синтез наиболее существенных и общих научных знаний о мире. В любом случае, входя через применение для решения тех или иных мировоззренческих проблем в состав научного мировоззрения, научные знания в определенной мере трансформируются. Насколько серьезна эта трансформация, можно установить лишь через конкретное рассмотрение конкретной ситуации, через рассмотрение, как преобразуются определенные элементы научного знания, входя в конкретный мировоззренческий контекст.

Сказанное выше о своеобразии собственно научных и собственно мировоззренческих проблем позволяет предположить, что на базе научных знаний можно решить не все мировоззренческие проблемы, а лишь те из них, которые непосредственно примыкают к научным проблемам. Другие мировоззренческие проблемы не могут быть решены на базе научных знаний, но эти знания могут выступить в качестве основы для отбраковки некоторых вариантов решения таких мировоззренческих проблем. Упомянутые открытия Г алилея, конечно, не могли решить мировоззренческую проблему положения человека в мире, но забраковали те варианты решения этой проблемы, которые ведут к геоцентризму. Наконец, третий класс мировоззренческих проблем составляют проблемы, которые не только не могут быть решены на базе научных знаний, но для которых научные знания не могут послужить даже основой для отбраковки тех или иных их решений. К таковым проблемам, по всей видимости, относятся мировоззренческие проблемы, наиболее близкие к центральной мировоззренческой проблеме (проблеме смысла жизни человека). Мы имеем в виду проблемы, связанные с такими понятиями, как счастье, любовь, милосердие, страдание, надежда и т.д. Иначе говоря, научные знания в наименьшей степени способны участвовать в решении тех проблем, которые и составляют ценностно-смысловой блок мировоззрения. В связи со сказанным процитируем М. Вебера. Размышляя о «Науке как призвании и профессии», он пишет: «Кто сегодня, кроме «взрослых детей», которых можно встретить как раз среди естествоиспытателей, еще верит в то, что знание астрономии, биологии, физики или химии может - хоть в малейшей степени - объяснить нам смысл мира или хотя бы указать, на каком пути можно напасть на след этого смысла, если он существует?».

Какова же природа ценностно-смыслового компонента «научного мировоззрения»? Без сомнения, он складывается на основе тех мировоззренческих систем (религиозных и философских), которые представлены в культуре, сформировавшей субъекта соответствующего «научного мировоззрения». Это утверждение можно подтвердить рассмотрением мировоззрений крупнейших исследователей, внесших определяющий вклад в развитие классической и современной науки (И. Ньютон, Ч. Дарвин, М. Планк, А. Эйнштейн, В.И. Вернадский, И. Пригожин). Следует иметь в виду, что в данном случае, как правило, речь не идет о простом заимствовании учеными тех или иных составляющих имеющихся религиозных или философских мировоззрений. Речь идет о преобразовании и приспособлении различных элементов таких мировоззрений этими мыслителями для построения более или менее оригинальных мировоззренческих образований, выступающих в качестве их мировоззрений. Речь идет о формах взаимодействия, формах синтеза научного знания, научного отношения к миру, с одной стороны, и религиозных или философских формулировок мировоззренческих проблем и религиозных или философских их решений, с другой стороны. Тем не менее, необходимо подчеркнуть, что в ценностно-смысловом блоке мировоззрения выдающихся ученых абсолютно преобладает вненаучный компонент, почерпнутый творцами такого мировоззрения из соответствующих религиозных и философских построений.

Обсуждаемая проблема выводит нас на еще один весьма серьезный вопрос. Дело в том, что с предлагаемым нами подходом, согласно которому ценностно-смысловая составляющая мировоззрения даже выдающихся деятелей науки преимущественно определяется религиозными либо философскими идеями, ценностными ориентациями и т.п., могут согласиться многие авторы. Однако значительная их часть отметит при этом, что далеко не всякое мировоззрение даже великих ученых может быть определено как научное. В частности, такие авторы будут отрицать научность мировоззрения тех ученых, которые опираются в своих мировоззренческих размышлениях на религиозное миросозерцание и философские построения определенных типов. Они будут отстаивать позицию, утверждающую научность такого мировоззрения, в котором не только знаниевая составляющая формируется научным способом, но и ценностно-смысловой блок формируется в результате синтеза научных знаний и научного отношения к миру, с одной стороны, и научной философии, с другой. Иначе говоря, эти авторы убеждены в том, что прямолинейное отнесение философии к вненаучной сфере неправомерно, что существует научная философия, они убеждены в том, что философия - это наука или может быть наукой. Именно философия как наука, именно научная философия либо та или иная форма синтеза такой философии с научным знанием и образует, с их точки зрения, научное мировоззрение. Так, например, как научную характеризовали свою философию сторонники диалектического материализма. Основоположниками этого философского направления, напомним, были К. Маркс (1818-1883) и Ф. Энгельс (1820-1895). И в наше время многие авторы отстаивают идею научности философии. Так, например, известный современный российский философ В.В. Орлов стремится придать научной философии современную форму. В.Б. Губин недавно выпустил брошюру «Философия как наука». М., 2009. В ней он пытается вновь обосновать научность философии.

Такая позиция, несомненно, имеет право на существование. В конце концов, все дело здесь в определении науки, в определении научности. Можно представить себе некое расширительное толкование науки и научности. Например, если критериями научности считать системность, рациональность, стремление к теоретической и эмпирической обоснованности суждений, составляющих данное духовное образование, то в пределы так понимаемой научности следует включить, по крайней мере, некоторые философские системы (например, философия И. Канта и философия Г. Гегеля). Так, в упомянутой брошюре В.Б. Губин присоединяется к определению науки, сформулированному выдающимся английским мыслителем А.Н. Уайтхедом. Согласно этому определению, наука - это «систематическое познание». Однако, по всей видимости, указанные критерии являются слишком общими и абстрактными. Мы имеем в виду, в частности системность, рациональность, обоснованность. Они, на наш взгляд, далеко не всегда позволяют решить проблему демаркации науки и ненауки (об этой проблеме см. в главе 3.20). Кроме того, эти критерии чрезвычайно сложно применить именно к элементам ценностно-смыслового блока мировоззрения. Эти критерии применимы в полной мере именно к знаниевым компонентам рассматриваемых духовных образований. В частности, они применимы к знаниевым компонентам различных философских систем, и некоторые из них способны удовлетворить требованиям этих критериев. Конечно, этого недостаточно для отнесения таких философских систем к науке, этого недостаточно для определения таких философских систем как вариантов научного мировоззрения.

Таким образом, если согласиться с тем, что в состав научного мировоззрения входят знаниевые и ценностно-смысловые блоки, если принять то, что ведущую, определяющую роль в мировоззрении играет именно ценностно - смысловая его составляющая, если признать, что эта - ценностно-смысловая составляющая - не может быть сформирована строго на основе научных знаний, то следует сделать вывод, что научного, в полном смысле этого слова, мировоззрения существовать не может. Тот, кто говорит о существовании научного мировоззрения, либо принимает научную картину мира за мировоззрение, либо не рассмотрел достаточно внимательно и глубоко характер ценностно-смысловой составляющей соответствующего мировоззрения. К выводу о невозможности построения мировоззрения строго научными средствами, как показано выше, можно прийти и иным путем. А именно: путем указания, во-первых, на принципиальные различия между собственно научными проблемами и проблемами собственно мировоззренческими, во-вторых, на то, можно сказать, очевидное обстоятельство, что невозможно научное решение основных мировоззренческих проблем.

Два класса мировоззрений