Концепт транскультурности, как основа новой образовательной парадигмы

Размещено на http://www.allbest.ru/

Институт высшего образования НАПН Украины

Концепт транскультурности, как основа новой образовательной парадигмы

Горбунова Л. С., кандидат философских наук, доцент, ведущий научный сотрудник отдела интернационализации высшего образования

Киев

Аннотация

Современный контекст цивилизационного перехода формирует социокультурные вызовы для образования. Как научиться жить в мультикультурном мире в условиях растущей глобализации, интеграции и информационной революции, умножающей различия? Какой концепт культуры может быть основанием для трансформации образования и гуманитарной политики в целом? В статье рассматривается динамика осмысления культуры в концептах отдельных культур, интеркультурности, мультикультурности и транскультурности. Делается вывод о дескриптивной и нормативной релевантности концепта транскультурности для формирования новой образовательной парадигмы.

Ключевые слова: культура, транскультурность, интеркультурное воспитание, мультикультурное образование, глобализация, новая образовательная парадигма.

Современный этап развития человечества определяется как ситуация культурного и цивилизационного перехода, характеризующаяся новым состоянием социально-культурной целостности. Сегодня мир становится все более взаимосвязанным, транснациональным и глобальным. Существующие средства коммуникации создают условия и возможности для общения людей разных мировоззрений, верований и рас. В этих социокультурных условиях актуализируется вопрос о создании такого мирового образовательного пространства, в котором наиболее эффективно могли бы реализовываться интересы отдельной личности, национальные потребности стран, а также осуществляться совместные поиски решения проблем, имеющих жизненно важное значение для человеческой цивилизации в целом.

Традиционное образование, часто базирующееся на устаревших представлениях о национальной культуре и самоидентификации личности, становится все более оторванным от реальной жизни. Возникает потребность в альтернативной парадигме образования, которая была бы направлена на превращение его в средство социальных и личностных трансформаций с целью построения общего справедливого и свободного мира.

Это создает мощный социокультурный образовательный вызов, побуждает к поиску путей взаимопонимания на основе нового видения культуры. Как научиться жить вместе представителям разных культур в условиях растущей глобализации и интеграции, совершающейся в мире, а также мультикультурности общества в пределах одного государства? Какой концепт культуры взять за основу в процессе трансформации содержания и смыслов образования в Украине?

Споры, конфликты, неумение слышать другого - это уже известный нам путь, ведущий к войне и самоуничтожению нации. Часто в основе этих конфликтов лежат ложные представления о культурных ценностях и способах межкультурного взаимодействия, и прежде всего, нерелевантные в новых условиях культурные концепты, выступающие в качестве активных идеологических факторов имперских, националистических, ксенофобских и прочих нетолерантных политик. Следует подчеркнуть, что концепты культуры являются не только дескриптивными, но и оперативными концептами. Наше понимание культуры является активным фактором нашей культурной жизни. Например, если в соответствии с эссенциалистскими, примордиалистскими, этноцентристскими представлениями начать утверждать, что культура должна быть гомогенной, то люди, как адепты данной культуры, стремясь соответствовать поставленной задаче, начинают практиковать необходимые принуждения и исключения. Однако если людям начать говорить, что культура должна включать в себя инородные элементы и отдавать должное транскультурным компонентам, то они будут ставить перед собой именно эту задачу, и впоследствии соответствующие результаты интеграции будут принадлежать реальной структуре нашей культуры. В этом смысле “реальность” культуры в огромной степени является следствием наших концепций культуры.

Поэтому всегда нужно помнить об ответственности, которую мы берем на себя в процессе воспитания и преподавания, пропагандируя те или иные концепции.

Мы должны предполагать концепты, которые являются не только дескриптивно адекватными, но и нормативно приемлемыми, и которые прагматично формируют желаемые горизонты будущего. Попытки реинкарнировать научное обоснование и пропаганду исчерпавших себя концептов культуры и ее соответствующих форм сегодня являются безответственными. Релевантность тех или иных концептов культуры в контексте глобализации непосредственно проявляется в свете эффективности нашого опыта интеркультурного взаимодействия, а ее обоснование является предметом научного дискурса, попыткой вклада в который является данная статья. дескриптивный релевантность интеркультурность

В настоящее время в сфере теоретического осмысления культуры для определения целей и задач образования можно выделить следующие концепты, которые конкурируют между собой: традиционный концепт отдельных культур, концепты интеркультурности и мультикультурности, а также концепт транскультурности. Последний, на наш взгляд, является наиболее адекватным концептом сегодняшней культуры как по дескриптивным, так и по нормативным основаниям. В этом мы разделяем позицию Вольфганга Вельша и обращаемся к его аргументации, дополняя ее мыслями других авторов и собственными интерпретациями [1].

Как известно, традиционный концепт отдельных культур был наиболее убедительно разработан в конце XVIII века Иоганном Готтфридом Гердером в работе “Идеи к философии истории человечества” [2]. Многие до сих пор продолжают считать этот концепт валидным. Он характеризуется тремя элементами: социальной гомогенизацией, этнической консолидацией и межкультурной делимитацией. Во-первых, предполагается, что каждая культура должна формировать всю жизнь определенного народа и его представителей, делая каждое действие и каждый объект бесспорным проявленим именно этой культуры. Поэтому такой концепт является унификаторским. Во- вторых, культура всегда является “культурой какого-то народа”, представляя собой, по выражению Гердера, “цвет” народной экзистенции [2, с. 394]. Такой концепт является связанным с народом, в соответствии с ним культура понимается как этническая культура. В- третьих, утверждается решительное отграничение от внешних влияний: каждая культура, будучи культурой определенного народа, должна быть выделена и оставаться отделенной от культур других народов. Поэтому такой концепт является разделительным.

Все три элемента традиционного концепта культуры сегодня стали несостоятельными. Во-первых, современные общества являются настолько дифференцированными, что униформизм больше не является конститутивным или достижимым для них, при том, что есть обоснованные сомнения, было ли это вообще когда-либо в истории. Современные общества сами по себе являются мультикультурными, охватывая множество различных образов и стилей жизни. В обществе имеет место вертикальная дифференциация (например, культура рабочих кварталов и культура обеспеченных районов) и горизонтальное разделение (гендерные различия, различия между городской и сельской культурами, различия, определяемые родом занятий), которые могут создавать различные культурные модели и формы жизни. Таким образом, уже в связи с этим первым пунктом, традиционный концепт культуры оказывается фактически неадекватным: он не может справиться с внутренней сложностью современных культур.

Во-вторых, сомнительной является мысль об этнической консолидации. Гердер стремился рассматривать культуры как закрытые сферы или автономные острова, которые соответствуют определенной территории распространенности языка того или иного народа. Культура в соответствии с этим представлением как бы существовала только в рамках самой себя и была закрыта для своего окружения. Но, как нам известно, такие связанные с народом определения являются в высшей степени воображаемыми и условными. Хотя некоторыми идеологами и политиками они по-прежнему привлекаются с целью преодолеть исторически доказанное смешение.

Наконец, традиционный концепт культуры утверждает внешнюю делимитацию, делая акцент на исключении “чужого”. Он является концептом внутренней гомогенизации и внешнего отделения в одно и то же время. Скажем прямо: налицо тенденция - как следствие самой концепции - к своего рода культурному расизму. Предпосылка рассматривать культуру как отдельную сферу и заповедь чистоты не только делают невозможным взаимное понимание между культурами, но сама апелляция к такого рода культурной идентичности в конечном счете также является угрозой порождения сепаратизма и прокладывает путь для политических конфликтов и войн.

Таким образом, классическая модель культуры не только дескриптивно неадекватна, но также нормативно опасна и неприемлема. Современность требует отойти от такого концепта и начать думать о культурах за рамками противопоставления “своего” и “чужого” - “вне рамок как гетерогенности, так и отдельности”, как заметил Адорно в работе “Негативная диалектика” [3].

В конце ХХ века стали популярными понятия интеркультурности и мультикультурности, особенно применительно к сфере образования. Но могут ли они предоставить релевантный концепт сегодняшних культур? Они явно пытаются преодолеть некоторые недостатки традиционного концепта, выступая за взаимопонимание различных культур. Тем не менее, как утверждает В. Вельш, они почти столь же неуместны, как и сам традиционный концепт, поскольку они продолжают концептуально его предполагать [1, с. 194213].

Так, в Германии термин “интеркультурное образование” пришел на смену так называемой педагогике для иностранцев, то есть для детей иностранных робочих. Со временем пришло понимание сегрегационного характера такой педагогики. Было изменено содержание учебного процесса, его направленность на интеркультурное понимание и взаимодействие, соответственно термин “педагогика для иностранцев” был заменен на “интеркультурное воспитание”, или “интеркультурную педагогику”. “Интеркультурное воспитание”, с одной стороны, признает культуры как различающиеся, а с другой стороны, предусматривает совместное изучение “другого”. Рассматривая вопросы культурной самобытности, оно пытается определить относительность каждой культуры, указывая на необходимость дальнейшего развития и взаимопонимания. Таким образом, в отличие от педагогики для иностранцев, целью которой была ассимиляция эмигрантов в немецкое общество и создание гомогенной культуры, интеркультурное воспитание направлено на сохранение культурной идентичности и создание модели мультикультурного общества.

Тем не менее такое образование оставалось связанным с традиционным концептом отдельных культур, ибо сам концепт интеркультурности явился реакцией на тот факт, что концепция культуры как замкнутой сферы с необходимостью ведет к межкультурным конфликтам. Культуры, представляющие собой анклавы или острова, не могут, согласно логике этой концепции, взаимодействовать иначе, кроме как сталкиваться друг с другом. Такие “круги счастья” должны, как говорил Гердер, “сталкиваться”; культуры такого рода должны враждовать и бороться друг против друга.

Концепция интеркультурности ищет пути к тому, чтобы культуры могли бы ладить, понимать и признавать друг друга. Но недостаток ее состоит в том, что она влечет за собой неизменную предпосылку традиционной концепции культуры. Она по-прежнему исходит из понимания культур как отдельных замкнутых сфер. Именно по этой причине невозможно прийти к какому-либо решению, поскольку интеркультурные проблемы возникают из такой предпосылки. Классическая концепция культуры создает своей изначальной чертой - сепаратистским характером культуры - производную проблему структурной неспособности к коммуникации между культурами. По этой причине данная проблема не может быть решена на основе самой такой концепции. Рекомендации интеркультурности, несмотря на хорошие намерения, являются бесплодными. Концепция не достигает корней проблемы. Как утверждает Вельш [1], она остается косметической.

Следующим етапом является “мультикультурное воспитание” и “мультикультурное образование”, которое основывается на концепте мультикультурности. Концепт мультикультурности удивительно похож на концепт интеркультурности. Он охватывает проблемы, присущие различным культурам, сосуществующим в рамках одного общества. Но вместе с тем этот концепт в основном остается в русле традиционного понимания культуры: он исходит из необходимости четкого различия между самими по себе гомогенными культурами, но теперь лишь с той разницей, что такие различия существуют в одном и том же государственном сообществе.

Надо отдать должное движению мультикультурализма. Концепт ищет возможности для толерантности и понимания, а также для устранения неравенства и улаживания конфликтов. Это столь же похвально, как и начинания интеркультурности, но в равной степени (как это показала политическая практика некоторых европейских государств) столь же неэффективно, так как на основе традиционного понимания культур не может быть достигнуто взаимопонимание, не может быть осуществлена трансгрессия за рамки разделительных барьеров. Как часто показывает повседневный опыт, концепт мультикультурности принимает и даже укрепляет такие барьеры. По сравнению с традиционными призывами к культурной гомогенности этот концепт является прогрессивным, но его слишком традиционное понимание культуры грозит породить регрессивные тенденции, которые, апеллируя к партикуляристской культурной идентичности, ведут к геттоизации или культурному фундаментализму.

Справедливость требует провести разграничение между американским (США, Канада) и европейским пониманием мультикультурализма, в том числе и в сфере образовательной политики, и обсуждение различий в его истории, контекстах и связанных с этим проблем. Однако основным моментом в каждом случае является то, что этот концепт предполагает и утверждает традиционную концепцию культур как автономных сфер, а это именно то, из чего возникает в наши дни феномен исключения и геттоизации. Это проявляется как фатальный результат использования ресурсов старого концепта, определяющего то, какой может быть культура. Старое понятие внутренней гомогенности и внешней делимитации культуры порождает шовинизм и культурный фундаментализм.

Критика традиционной концепции отдельных культур, так же как и популярных сегодня концептов интеркультурности и мультикультурности, содержится в выступлениях участников методологического семинара в Институте высшего образования НАПН Украины, “Мультикультурна освіта: досвід США та його інтерпретації в українському контексті”, которые опубликованы в журнале “Філософія освіти. Philosophy of Education” в 2013 г. [4]. Как следует из выступлений его участников, описание сегодняшних культур как замкнутых сфер является фактически некорректным и нормативно ошибочным. Культуры фактически больше не имеют предполагаемой формы гомогенности и сепаратности. Вместо этого они приобрели новую форму, которая может быть названа транскультурной, поскольку она преодолевает границы классической культуры. Сегодняшние культурные условия в основном характеризуются контаминацией (смешиванием) и переплетением. Концепт транскультурности, предлагаемый Вельшем и некоторыми другими авторами [1; 5; 6; 7], стремится артикулировать это изменившееся состояние культуры.

Прежде всего, транскультурность характеризует изменившийся срез сегодняшних культур на макроуровне, выступая как следствие внутренней дифференциации и усложнения современных культур. Эти процессы охватывают отдельные образы жизни и целые культуры, которые взаимно проникают и возникают друг из друга, порождая новые культурные образования. Старая идея гомогенизированных и сепаратистских культур преодолевается при помощи выявления внешних сетей культур. Сегодняшние культуры чрезвычайно взаимосвязаны и перепутаны друг с другом. Стили жизни больше не замыкаются в границах национальных культур, а, выходя за их пределы, обнаруживаются также и в других культурах. Образ жизни экономиста, ученого или журналиста больше не является немецким или французским, а является скорее европейским или глобальным по своей тональности. Новые формы запутанности являются следствием миграционных процессов, а также всемирных систем материальных и нематериальных коммуникаций и экономической взаимозависимости.

Соответственно, одни и те же проблемы и состояния сознания сегодня проявляются в культурах, которые рассматривались ранее как фундаментально различные. Об этом свидетельствуют дебаты по правам человека, феминистские движения или проявления экологического сознания, которые являются мощными активными факторами в рамках всех культур.

Особо следует выделить тот факт, что сегодня культуры в целом характеризуются гибридизацией. Этот феномен был отмечен в выступлении О. Гомилко: “Гибридность является новым и противоречивым понятием в современной философии” [4, с. 198]. Для каждой культуры все другие культуры являются потенциально становящимися частью внутреннего содержания или сателлитами. Это проявляется на уровне населения, товаров и информации. Повсюду в мире, по крайней мере в большинстве стран, живут представители других государств нашей планеты; различные товары становятся доступными по всему миру; наконец, глобальная сеть коммуникационных технологий делает все виды информации одинаково доступными в любой точке пространства. Отныне больше нет ничего абсолютно иностранного. Соответственно, нет больше ничего исключительно целиком “своего”. Аутентичность стала фольклором, а ее самобытность смоделирована для “других”. В то же время все еще сохраняется регионально-культурная риторика, но она, как правило, в основном подражательная и эстетическая. По своей сути все является транскультурно определенным. Сегодня во внутренних отношениях культуры, среди ее различных образов жизни существует столько же инородности, сколько и в ее внешних отношениях с другими культурами.

Транскультурность все более набирает обороты не только на макро-культурном уровне, но и на индивидуальном микро-уровне. Для большинства из нас множественность культурных связей является решающей с точки зрения нашого культурного формирования. Мы являемся культурными гибридами. Многие современные писатели подчеркивают, что они сформированы не отдельной родиной, а различными референтными странами, русской, украинской, немецкой, южно- и северо-американской или японской литературой. Их культурная формация является транскультурной, а новое поколение в еще большей степени формируется как транскультурное.

Уже начиная с 1970-х годов некоторые социологи утверждали, что современная жизнь должна пониматься как номадическая, то есть “как миграция через различные социальные миры и как последовательное осуществление ряда возможных идентичностей” [8], и что все мы обладаем “множеством приложений и идентичностей” - “пересечением идентичностей”, как отметил Дэниэл Белл [9, с. 243]. То, что когда-то было применимо только к отдельным выдающимся личностям, сегодня становится структурой все большего числа индивидов.

Конечно, культурная идентичность такого типа не может быть эквивалентна национальной идентичности. Различие между культурной и национальной идентичностью имеет основополагающее значение. Это связано с современной критикой устаревшего предположения о том, что культурное формирование индивидов должно определяться национальностью или национальной принадлежностью. Та инсинуация, что кто-то, являясь гражданином какой-то страны, должен также и в культурном отношении однозначно быть представителем данной этнической культуры, столь же глупа, сколь и опасна. Необходимо настаивать на отделении гражданства от личной или культурной идентичности. Это тем более необходимо для таких государств как Украина, в которых, как и во всех демократических странах, свобода в области культурного формирования принадлежит к одному из основных прав человека.

Везде, где индивид испытывает воздействие со стороны различных культурных интересов, увязывание таких транскультурных компонентов друг с другом становится конкретной задачей формирования идентичности. Работа над такой идентичностью все более и более становится работой над интеграцией компонентов, имеющих различное культурное происхождение. И только способность к их транскультурному пересечению сможет гарантировать нашу идентичность и компетентность в долгосрочной перспективе.

Таким образом, культурные детерминанты сегодня - от макро-социального уровня до микроиндивидуального уровня - стали транскультурными. Старый концепт культуры не представляет современные формы культуры, тип отношений между ними и даже структуру идентичностей индивидов и стили жизни. Каждый концепт культуры, стремящийся иметь отношение к сегодняшней реальности, должен быть готов к транскультурному конституированию.

Некоторые могут предполагать, что в контексте глобализации концепт транскультурности равнозначен согласию с возрастанием гомогенизации культур и приходу к единообразной мировой цивилизации. На наш взгляд, скорее наоборот: транскультурность неразрывно связана с производством разнообразия. По мере того, как культура развивается, изменяются ее транскультурные проявления, меняются и формы разнообразия. Прежнее разнообразие, которое традиционно было представлено в форме отдельных этнокультур, подвержено тенденции размывания. Однако вместо этого формируется новый тип разнообразия, а именно, разнообразия различных культур и образов жизни, которые возникают из самих возможностей транскультурности.

Различные группы или индивиды, которые придают форму новым транскультурным моделям, опираются для этого на различные источники. Поэтому транскультурные сети сильно различаются как по своему содержанию, так и в еще большей степени по своей структуре (поскольку даже одни и те же элементы, будучи по-разному объединенными, приводят к образованию различных структур).

Транскультурные ткани как бы сотканы из различных нитей и различным образом. Поэтому на уровне транскультурности вновь возникает высокая степень культурной дифференциации и многогранности, отнюдь не меньшая, чем та, которая имела место между традиционными отдельными культурами. Но сейчас эти различия больше не определяются через сопоставление четко определенных культур (как в мозаике), а являются результатом транскультурных сетей, которые одновременно имеют как нечто общее, так и отличное от других, демонстрируя частичное совпадение и различие в одно и то же время. Механизмы различий стали более сложными, но различия стали прежде всего поистине культурными, непосредственно не вытекающими из географического положення или национальной принадлежности, а являющимися следствием процессов сугубо культурного взаимного обмена.

Кроме того, такие транскультурные сети более способны аффилироваться с другими, чем это было характерно для старых культурных идентичностей. Они включают в себя сегменты, которые также встречаются в других сетях, и, следовательно, представляют собой точки аффилирования между различными транскультурными формами. Новый тип дифференциации по самой своей структуре скорее благоприятствует сосуществованию, чем борьбе.

Таким образом, концепт транскультурности позволяет увидеть совершенно иную картину отношений между культурами. Не картину изолированности и конфликта, а картину обмена и взаимодействия. Если представленная концептуализация современной культуры в епоху глобализации является релевантной, тогда задачи для будущего в области образования и воспитания должны решаться только через обращение к концепту транскультурности.

Список использованных источников

1. Welsch, W.Transculturality - the Puzzling Form of Cultures Today. From: Spaces of Culture: City, Nation, World, ed. by Mike Featherstone and Scott Lash, London: Sage 1999, 194-2І3.

2. Herder, Johann Gottfried. Outlines of a Philosophy of the History of Man. New York: Bergman, 1966.

3. Adorno, Theodor W. Negative Dialektik, Gesammelte Schriften. Vol. 6. Frankfurt a.M.: Suhrkamp, 1984.

4. Горбунова Л., Гриценко Т., Гомілко O. та інші. Мультикультурна освіта: досвід США та його інтерпретації в українському контексті // Філософія освіти. Philosophy of Education: наук. часопис. - 2013. - № 2 (13) - К. : Вид-во НПУ імені М.П.Драгоманова. - С.166-220. www.philosopheducation.com

5. Imai, Y./Wulf, Ch. (eds.): Concepts of Aesthetic Education. Mbnster/New York: Waxmann, 2007.

6. Huppauf, B./Wulf, Ch. (eds.): Dynamics and Performativity of Imagination. The Image between the Visible and the Invisible. New York: Routledge, 2009.

7. Georgi, V.B. (ed.): The Making of Citizens in Europe: New Perspectives on Citizenship Education. Bonn: Bundeszentrale fcr Politische Bildung, Schriftenreihe Band 666, 2008.

8. Berger, Peter L., Berger, Brigitte and Kellner, Hansfried. The Homeless Mind._Modernization and Consciousness. New York: Random House, 1973.

9. Bell, Daniel. The Winding Passage. Essays and Sociological Journeys 1960-1980. Cambridge, Mass.: Abt Books, 1980.

Размещено на Allbest.ru