Истоки и особенности кризиса современной западноевропейской культуры

Размещено на http://www.allbest.ru/

Содержание

Введение

Глава 1. Укрепление позиций материализма как фактор кризиса современной западноевропейской культуры

Глава 2. Ценности постмодерна и изменяющееся общество

Заключение

Список использованной литературы

Введение

Кризис, сложившийся в современной западной культуре, во многом связан с укреплением позиций материализма. Последний, каким бы подозрительным ни казался этот обобщающий философские течения термин, имеет давнюю историю, представлен в ней разными формами и непосредственно связан с естественно-научными дисциплинами. Научно-технический прогресс, под знаком которого прошел минувший век и, по-видимому, пройдет век грядущий, дал нам почти завершенную картину мира явлений, но развеял очарование сказочно-непознанного. Ожидаемые достижения генной инженерии, несомненно, коренным образом изменят весь лик человеческой цивилизации. Поэтому нынешние философы, преимущественно цитирующие труды мастеров прошлого, должны чутко прислушиваться к тому, что им говорит современные наука и материализм. Этот голос старого врага подлинной философии, теперь заглушаемый нестройным хором эзотерики и лженауки, звучит из разных уголков возведенного специальными науками здания.

В нашем понимании, не претендующем на точность, первейшим признаком материалистического мироощущения является отрицание потустороннего мира (трансценденции), каким-либо образом связанного с этим миром. Законов физики, как кажется, достаточно для объяснения явлений, и бритва Оккама, понимаемая учеными как методологический принцип, принимает онтологический оттенок. Западная культура сравнительно давно свыклась с тем, что явления в неживой природе вполне объяснимы из законов физики.

Изгнание витализма из биологии в начале ХХ-го века и утверждение дарвинизма привело к объяснению явлений живой природы конкретными физико-химическими механизмами. Бихевиоризм Дж.Б. Уотсона и работы по физиологии высшей нервной деятельности Павлова позволили редуцировать низшие проявления человеческой природы к уже известным законам естествознания, поскольку здесь поведенческие реакции человека и животных ставились в один ряд. Психоаналитическая теория З. Фрейда и К.Г. Юнга нанесла удар по идеализму (противоположность материализма) с другой стороны: все высшие устремления человека были объявлены следствием психических процессов в бессознательном, которые имеют вполне естественные причины. Достаточно вспомнить орально-анальные рассуждения Фрейда или упоминания Юнга о медленной разрядке некой клетки и последующей ее мгновенной разрядке, ведущей к вспышкам гнева. Компаративный анализ мифологии народов мира (К. Леви-Стросс и др.) в действительности имеет целью осуществить редукцию религии к явлениям психики. Не забудем и гештальт-психологию как промежуточное звено между психоанализом и нейрофизиологией, по-своему решающую доставшуюся в наследство от философии проблему психофизического параллелизма.

В этот ряд можно добавить и экономику с ее функциями полезности, статистически предписывающими экономическому субъекту действовать вполне определенным образом. Итак, возникает сильное подозрение, что достаточное объяснение по цепи редукции любого явления в этом мире безальтернативно, онтологически истинно?

Цель данной работы - исследование истоков и особенностей кризиса современной западноевропейской культуры.

Глава 1. Укрепление позиций материализма как фактор кризиса современной западноевропейской культуры

Под наблюдателем будем понимать выделенную часть материи, как целое получающую и преобразующую сигналы от другой выделенной части материи (наблюдаемого). Таким образом, наблюдатель может быть сложной технической (например, диктофон) или биологической системой (зрительная система Homo Sapience). В большинстве случаев, что зависит от соответствия внутреннего устройства наблюдателя, его априорных форм обработки информации и специфики наблюдаемого, будет проводиться процедура дискретизации единого образа наблюдаемого. В результате наблюдатель имеет перед собой упорядоченный по пространству и времени ряд образов, которые могут быть описаны абстрактным понятием “вещь”. Каждый образ вещи наделяется совокупностью качеств (свойств), благодаря которой наряду с пространством только и возможно познание различия и тождества.

В ряде или выборке образов вещей наблюдатель может оценить частоту появления какого-либо признака, качества. Если данный признак встречается небольшое число раз или даже уникален, то назовем его акциденцией. Если данный признак встречается более чем в 1/10 доле всех случаев, то назовем его персистенцией. Таким образом, различие между акциденцией и персистенцией лишь количественное. Эти определения распространяются и на сложные признаки, представляющие собой комплекс признаков, и на динамические признаки, для определения которых наблюдатель привлекает временные ряды.

Приведем примеры. Допустим, рассматривается выборка фотоснимков гор нашей планеты. Тогда акциденцией “быть высотой более 8800м” будет обладать лишь пик Эверест и, быть может, еще несколько гор. Признак обладания высотой менее 3000м является персистенцией, поскольку очень много гор имеют такую высоту. Представим себе людей на всех эскалаторах московского метро в течении некоторого периода времени. Увидеть человека, идущего против хода эскалатора, чему один раз был свидетелем автор- значит увидеть акциденцию. В этом примере мы имеем две персистенции: “стоять на ступеньке” и “двигаться по ходу эскалатора”.

Рассмотрим жизнь человека на протяжении года. Пусть наблюдалось, что была неделя, когда человек отсутствовал на работе, а все остальные недели он работал. Возможно, что тогда он болел, но это лишь наше предположение, и мы можем говорить только, что встретились с акциденцией. Один и тот же признак, являясь акциденцией в одном случае, проявляется как персистенция в другом, и наоборот. Например, признак “уметь решать квадратное уравнение” есть акциденция, если выборка производится среди жителей страны, и он же есть персистенция, если выборкой взяты сотрудники мехмата МГУ (им хоть раз в жизни обязательно довелось решить квадратное уравнение). Наконец, пример из квантовой механики. Наблюдая за одиноким электроном, замечаем, что вероятность ему иметь энергию, отдичную от собственного значения энергии, находимого из уравнения Шредингера, ничтожно мала. Персистенция здесь- “иметь энергию, равную собственному значению энергии. В этом примере роль гипотетического наблюдателя может играть некий разумный протон.

Согласно второму признаку материализма, множественность вещей сохраняется для любого наблюдателя. Точнее, сформулируем такое определение коррелированного наблюдения, в котором постулируется его возможность: каков бы ни был наблюдатель, найдется такое наблюдаемое, которое предстанет в виде множественности, т.е. к образу наблюдаемого будет применима процедура дискретизации. Например, глядя с высоты Останкинской телебашни на ползущую подобно зеленой гусенице электричку, я могу перевести затем взгляд на пять пальцев своей руки. По нашему мнению, это положение является аналитическим. Возможность коррелированного наблюдения связана с уровнями организации материи, причем каждый объект, который потенциально и наблюдатель, и наблюдаемое, находится в отношении “состоять из” к объектам нижестоящего уровня.

Такое представление современного естествознания комплементарно цепи редукции. Теория самоорганизации, хотя и испытывает внутренние трудности, по-видимому, является единственным путем материализма для объяснения, продолжающегося и сейчас процесса эволюции. Свойство движения наблюдаемо на всех уровнях организации материи; благодаря нему и возможна самоорганизация. Таким образом, множественность наблюдаемого, заключающееся в разных персистенциях и акциденциях, редуцируется к нижестоящему уровню. Например, множественность органических химических веществ, которых насчитывается более ста миллионов, сводится к наличию десятка сортов атомов в периодической системе.

Теперь мы покинем точку зрения релятивизма и будем говорить об акциденциях и персистенциях вещей независимо от специфики наблюдателя. Основание для этого содержится в определении “наблюдателя” и единстве материи. Итак, если указана вещь, то мы предполагаем, что она обладает акциденциями и персистенциями в отношении уже не процедуры наблюдения, а в отношении других вещей того же рода. Сам же род вещи определяется ее принадлежностью к тому или иному уровню организации материи. В свете кантовской философии мы совершили возмутительное действие, допустив смешение двух миров, но впредь будем применять это новое понимание акциденций и персистенций. Поясним его на примере. Допустим на столе находятся шесть одинаковых чугунных гирек и одна фапьшивая, которая искусно укрыта от глаз наблюдателя за одной из настоящих. Наивный наблюдатель скажет: “ На столе я вижу шесть предметов, в увиденном мною образе нет акциденций”. На самом деле в имеющемся на столе ряду предметов присутствует скрытая акциденция, кроме того, наблюдатель ошибся в размере выборки. В старом смысле недопустима выборка из, например, всех звезд в мире, ибо ее невозможно реализовать эмпирически. В новом смысле такая выборка является типичной, а ее размер может быть бесконечным.

Таким образом, в современном материализме реанимируется пара модус-атрибут из средневековой философии. Под модусом или акциденцией понималось случайное, преходящее, несущественное свойство вещи; атрибут же означал неотъемлемое, необходимое, присущее самости вещи свойство. Существенным в нашем понимании является наличие потенциальной выборки, которая, однако, не произвольна. Ниже мы более глубоко раскроем смысл акциденций и персистенций.

Давно подмечено, что все вещи подвержены гибели и могут внезапно рождаться. Анаксимандр искал причину гибели вещей в их нечестивости. Всякая вещь подвержена также влияниям внешней среды, точнее, других вещей. Следовательно, всякая наблюдаемая нами вещь долгое время сопротивляется тем внешним (и внутренним!) влияним, которые сами по себе для нее гибельны. Удивительно, что такое лежащее на поверхности логическое суждение - “выживают наиболее приспособленные”,- было найдено лишь в середине Х1Х-го века Ч. Дарвином. Более корректно, с учетом существования нейтральных мутаций, ответственных за многообразие генетического материала в биологических популяциях, сказать: “Выживают сравнительно приспособленные”. Следует сразу отвести упрек во внешней тавтологичности этого положения и дать более развернутую формулировку: “Структура вещи такова, что позволяет долгое время ей функционировать во враждебном окружении”, а также привести обратную: “Необходимость пребывать во враждебном окружении накладывает ограничения на структуру вещи”. Неравновесная термодинамика (И. Пригожин), молекулярная биология и биофизика конкретизируют эти положения для живой клетки, указывая на уход живой клетки из-под удара второго начала термодинамики за счет получения свободной энергии извне. Тем не менее, в силу своего логического происхождения дарвиновское положение справедливо на всех уровнях организации материи, поэтому повторим его для вещей неживой материи:

Выживают приспособленные.

Давая ранее определение акциденциям и персистенциям, мы не укакзывали какого типа свойство рассматривается: структурное или функциональное. Второй тип наиболее часто наблюдаем, поскольку тогда наблюдаемое вступает во взаимодействие с наблюдателем. Однако и структурное свойство, хотя и опосредованно, также может наблюдаться. Поэтому целесообразно будет понимать под персистенцией (акциденцией) преимущественно структурное свойство, а если речь идет о релятивистской трактовке, то под ней будем понимать функциональное свойство. Встретив некое свойство у одной вещи, мы не можем ничего сказать о его селективной ценности. Встретив некое свойство у многих вещей одного рода, мы можем утверждать о его приспособительном характере. В противном случае за время нашего потенциального наблюдения по крайней мере одна вещь погибла бы, поскольку в среднем окружение каждой вещи из выборки одинаково.

Итак, всякая ли персистенция имеет приспособительное значение? Это почти так, поскольку, как мы покажем далее, есть исключения. К большинству персистенций приложим римский юридический вопрос: “Кому (как) это выгодно?”. Акциденции же имеют случайное происхождение, они, как и мутации, редко обладают селективной ценностью.

Одна и та же функция может быть реализована разными структурами, а одна структура может в зависимости от внешнего воздействия показывать различные функции. Например, протон и нейтрон, находящиеся в атомном ядре, есть два состояния одной частицы. С точки зрения математики оптимизационная задача на поиск экстремума функции F(S), отражающей селективную ценность, имеет несколько решений S1,S2,…,Sn, отвечающие различным структурам. В популяционной экологии есть понятие “дикого типа”, когда в генофонде нет преобладающего типа генов, а присутствуют до пяти-шести разных генотипов. Можно привести пример из области химии: в природе одинаково устойчивы изотоп хлора-36 и изотоп хлора-35. Таким образом, часто в выборке присутствуют взаимоисключающие персистенции.

акциденция персистенция культура постмодерн

Глава 2. Ценности постмодерна и изменяющееся общество

Перемены в мироотношении людей, глубинные и массовые, изменяют облик экономической, политической и социальной жизни: трансформируются политические и экономические цели, религиозные нормы и семейные ценности, а эти изменения, в свою очередь, влияют на темпы экономического роста, на стратегические установки политических партий и на перспективы для демократических институтов.

На всем пространстве передового индустриального общества для все большей части населения приобретают возрастающую значимость свобода выражения и политическое участие.

Мы обнаруживаем поразительно сильные зависимости между макроуровневыми характеристиками -- такими, как стабильная демократия, и микроуровневыми -- такими, как наличие между индивидами доверия, терпимости, как значимость для них постматериальных ценностей и субъективное благополучие.

Мы не занимаем позицию ни экономического, ни культурного детерминизма: наши наблюдения и выводы сводятся к тому, что связь между ценностями, экономикой и политикой является взаимной, а какова в точности природа зависимостей в конкретных случаях, -- вопрос эмпирический, а не из разряда решаемых a priori.

На протяжении истории большинство людей было серьезнейшим образом озабочено угрозой суровых экономических лишений, а то и голода. Однако исторически беспрецедентная степень экономической безопасности, какую узнало послевоенное поколение в индустриальных обществах, вела к постепенному сдвигу приоритета от "материалистических" ценностей (когда упор делается, прежде всего, на экономической и физической безопасности) к ценностям "постматериальным" (когда на первый план выдвигаются самовыражение и качество жизни).

Cдвиг в направлении от материалистических к постматериальным ценностям представляет собой лишь одну компоненту гораздо более широкого культурного сдвига. Эти переменные подключают к картине сдвига целый набор разнообразных ориентаций, от религиозных воззрений до сексуальных норм; но все они обнаруживают крупные генерационные различия, выражение коррелируют с постматериальными ценностями и в большинстве обществ с 1981 по 1990 г. смещались в направлении, поддававшемся предвычислению. Эта широко распространяющаяся перестройка мироотношения и обозначается нами как "постмодернизация". В ней сдвиг от материалистических к постматериальным ценностям представляет собой наилучшим образом документированную, но не обязательно самую значительную компоненту всей более широкой культурной перемены: еще сильнее изменились гендерные роли, а также, например, отношение к геям и лесбиянкам.

Мы считаем, что экономическое развитие, культурные, а также политические изменения идут рука об руку, образуя целостные и даже до некоторой степени предсказуемые паттерны (самовоспроизводящаяся объективная структурная схема, обеспечивающая распознаваемую устойчивость явления во многих его вариантах). Утверждение это вызывает споры. Оно подразумевает, что одни траектории социально-экономического развития более вероятны, чем другие, и, следовательно, определенные изменения предвидимы. Если, например, то или иное общество вступило на путь индустриализации, то должен последовать целый синдром связанных с этим изменений, от массовой мобилизации до уменьшения различий в гендерных ролях.

Нам представляется очевидным, что модернизация не линейна. В передовых индустриальных обществах превалирующее направление развития в последнюю четверть века изменилось, и перемены в происходящем настолько фундаментальны, что уместно охарактеризовать их скорее как "постмодернизацию", а не " модернизацию".

Модернизация есть, прежде всего, процесс, в ходе которого увеличиваются экономические и политические возможности данного общества: экономические -- посредством индустриализации, политические -- посредством бюрократизации. Модернизация обладает большой привлекательностью благодаря тому, что она позволяет обществу двигаться от состояния бедности к состоянию богатства.

Сдвиг к ценностям постмодерна -- не первый в истории случай крупного культурного сдвига. Так, переход от аграрного общества к индустриальному был облегчен сдвигом, означавшим отход от мироотношения, формируемого неподвижно-устойчивой экономикой. Такое мироотношение характеризовалось неприятием социальной мобильности, и упор в нем делался на традиции, наследуемом статусе и обязательствах перед общиной, подкрепляемых абсолютными религиозными нормами; его сменило мироотношение, поощрявшее экономические достижения, индивидуализм и инновации, -- при социальных нормах, все более становившихся светскими. Некоторые из этих тенденций, связанных с переходом от "традиционного" общества к "современному", в настоящее время достигли своих пределов в передовом индустриальном обществе, где перемены принимают новое направление.

Передовые индустриальные общества в настоящее время изменяют свои социально-политические траектории в двух кардинальных отношениях:

1. Системы ценностей. Все больший упор на индустриальных экономических достижениях явился одной из центральных перемен, сделавших возможной модернизацию.

2. Институциональная структура. Мы приближаемся также к пределам развития иерархических бюрократических организаций, способствовавших созданию современного общества.

Столь же основательной переменой в самом направлении перемен явился сдвиг в преобладающих нормах и мотивациях, лежащих в основе поведения людей. По сути, для всех аграрных обществ были характерны системы ценностей, осуждавшие социальную мобильность. Это было неизбежным в условиях устойчиво-неподвижных хозяйственных систем. Главным источником богатства была земля, запас которой неизменен: единственный способ стать богатым состоял в том, чтобы захватить землю, принадлежащую кому-то другому, -- для чего могло потребоваться убить владельца.

Возникновение материалистической системы ценностей, не только терпимой к экономическому накоплению, но и поощрявшей его как нечто похвальное и героическое, знаменовало ключевую культурную перемену, открывшую путь капитализму и индустриализации.

Мироотношение, господствовавшее в западном обществе со времени промышленной революции, постепенно сменяется новым. Последствия этой трансформации еще только складываются, а элементы прежней культуры все еще широко распространены, но можно, тем не менее, различить основные черты нового паттерна.

Этот сдвиг в мироотношении и мотивациях проистекает из фундаментального различия между взрослением, когда оно сопровождается сознанием негарантированности выживания, и взрослением, которое сопровождается чувством, что выживание можно принять как должное.

Стремление к выживанию является общим для всех существ, а выживание обычно не гарантировано. В этом отражается основной экологический принцип: популяция любых организмов имеет тенденцию расти вплоть до достижения соответствия наличию пищевых ресурсов; затем ее численность удерживается на постоянном уровне голодом, болезнями и хищниками.

Важной же компонентой сдвига постмодерна является сдвиг, отвращающий и от религиозной, и от бюрократической власти и приводящий к снижению значимости любых видов власти и авторитета. Ибо послушание власти сопряжено с высокими издержками: личные цели индивида приходится подчинять целям более широкой субьектности. Но в условиях неуверенности в завтрашнем дне люди более чем охотно идут на это.

Восхождение постмодернизма есть противоположность авторитарного рефлекса: постматериальные ценности характеризуют самый защищенный сегмент передового индустриального общества. Они получили развитие в той обстановке исторически беспрецедентного экономического роста, а также функционирования государств благосостояния, которая возникла после второй мировой войны.

Роль семьи стала менее решающей. Если когда-то семья была ключевой экономической единицей, то в передовом индустриальном обществе трудовая жизнь индивида в основном осуществляется вне дома. Равным образом и воспитание ныне происходит большей частью вне семьи. Кроме того, государство благосостояния забрало у семьи -- и взяло на себя -- ответственность за выживание.

Сдвиг к постматериализму и упадок традиционных религиозных и сексуальных норм идут нераздельно, ибо оба процесса имеют общую причину: беспрецедентно высокие уровни экзистенциальной безопасности, достигнутые в современном передовом индустриальном обществе, вырастающем из явлений экономического чуда (и западного, и азиатского) последних нескольких десятилетий; а также восхождение государства благосостояния.

Сдвиг от ценностей модерна к ценностям постмодерна ведет к постепенному разрушению многих из ключевых институтов индустриального общества. Это осуществляется посредством характеризуемых ниже изменений.

Заключение

Итак, культуру часто определяют как «вторую природу». Такое понимание восходит к античной Греции. Демокрит определял культуру как «вторую натуру». Культура - прежде всего природный феномен потому, что ее творец - человек - биологическое создание. Без природы не было бы культуры. Однако если бы человек не переступил пределов природы, он остался бы без культуры. Культура есть акт преодоления природы, выхода за границы инстинкта, сотворение того, что может надстроиться над природой. Культура предполагает спонтанный, свободный вид активности, преодолевающий видовую закрепленность. Для того чтобы создать культуру, человек должен был обрести некий дар. Получив этот дар, люди обрели совсем другую жизнь. Культура вовсе не безобидное приобретение человека.

Возникновение материалистической системы ценностей, не только терпимой к экономическому накоплению, но и поощрявшей его как нечто похвальное и героическое, знаменовало ключевую культурную перемену, открывшую путь капитализму и индустриализации.

Мироотношение, господствовавшее в западном обществе со времени промышленной революции, постепенно сменяется новым. Последствия этой трансформации еще только складываются, а элементы прежней культуры все еще широко распространены, но можно, тем не менее, различить основные черты нового паттерна.

Этот сдвиг в мироотношении и мотивациях проистекает из фундаментального различия между взрослением, когда оно сопровождается сознанием негарантированности выживания, и взрослением, которое сопровождается чувством, что выживание можно принять как должное.

Список использованной литературы

1. Гуревич П.С. Философия культуры. М.: Аспект Пресс, 2015. - 288с.

2. Золкин А.Л. Культурология. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2011. - 335с.

3. Инглхарта Р. Вызовы теории. /Пер. с англ. - М.: Тривола, 2013. - 226с.

4. Кармин А.С. Основы культурологии. СПб.: Лань, 2012. - 512с.

5. Розин В.М. Введение в культурологию. М.: МГУ, 2014. - 228с.

Размещено на Allbest.ru