Теоретико-методологический потенциал российского органицизма и космизма в контексте современной научной картины мира

Размещено на http://www.allbest.ru

Теоретико-методологический потенциал российского органицизма и космизма в контексте современной научной картины мира

О. Д. Маслобоева

Выработанная профессиональным научным сообществом современная научная картина мира как целостное теоретическое отражение мира, исходящее из единого основания, представляет собой картину глобального эволюционизма, в соответствии с которой мир - это единая само- развивающаяся, самоорганизующаяся природно-социальная система. Две предыдущие научные картины мира отражали соответствующие исторические ступени освоения человеком окружающего мира, различавшиеся по своему уровню и масштабу: 1) механическая, или ньютоновская, картина мира, выработанная к концу XVII в. и выросшая из принципа всемирного тяготения, раскрывала механистический детерминизм на уровне макромира; 2) релятивистская, или эйнштейновская, картина мира, выработанная в начале XX в., исходила из принципа относительности пространства-времени как внутренней структуры деятельности субъекта, выступающего точкой отсчета в освоении микро- и мегамира. Картина глобального эволюционизма основана на принципе коэволюции, раскрывающем органическое взаимодействие между биологической и культурной эволюцией, или биологическую и культурную эволюцию как единый внутренне противоречивый процесс. И именно от того, как социальный субъект на практике разрешает противоречие между биологической и культурной сторонами эволюции Вселенной, зависит дальнейшая судьба самого человечества и мира, в котором оно живет.

Концепция глобального эволюционизма раскрывает единый процесс эволюции Вселенной от «большого взрыва» до человека, объясняя антропологическую направленность развития мирового целого на повышение его структурной организации. При этом утверждается уникальность устройства нашей Вселенной, в которой значения ряда фундаментальных физических параметров детерминируют необходимые и достаточные условия возникновения органической жизни и появления человека разумного. Сравнительно небольшое изменение этих констант приводило бы к «исчезновению во Вселенной одного или нескольких основных элементов ее структуры: ядер, атомов, звезд, галактик и сделало бы невозможной прогрессивную эволюцию, которая и привела, в конечном счете, к появлению нашего человечества» [2, с. 141]. Объяснение столь ювелирного соотношения условий, детерминирующих возможность прогрессивной эволюции форм материи к глобальным свойствам нашей Вселенной, представлено в четырех вариантах антропного принципа. Вселенная предстает при этом как живой, целенаправленно развивающийся организм. В концепции российского органицизма такой подход к теоретическому и практическому освоению мира разрабатывался, начиная с трактата А.Н. Радищева «О человеке, его смертности и бессмертии», на протяжении всего XIX века. Анализ трудов отечественных мыслителей, развивающих идеи органицизма, позволил сформулировать систему теоретико-методологических принципов, таких как всеобщность жизни, целостность, естественность, деятельностный подход к единому природно-социальному организму и гармонии [6]. Русский космизм, наследуя теоретико-методологический потенциал органицизма, исследует на этой основе космическую функцию социального субъекта, который из следствия саморазвития субстанции, что соответствует слабому и сильному вариантам антропного принципа, превращается в причину ее дальнейшего саморазвития. Это раскрывается в третьем («антропный принцип участия») и четвертом («финальный принцип») вариантах антропного принципа.

Современная научная картина мира находится в процессе более детальной разработки, поскольку необходимо раскрыть общесистемные законы генетической и структурной преемственности в этом едином процессе космического, химического, биологического и социального типов эволюции. При этом требуется конкретизация на основе естественнонаучных знаний идеи антропологической направленности эволюции Метагалактики, в которой появление человеческого общества выступает качественным скачком в общем процессе космической эволюции, когда возникает «сверхприродный», т. е. социальный, уровень организации эволюционного процесса. эволюция космизм вернадский вселенная

Существенный задел в разработке как естественно-научного, так и философско-методологического оснований картины глобального эволюционизма представили в своем творчестве российские органицисты и космисты XIX - нач. XX в., проложившие магистральный путь перехода от механистического и созерцательного в своей сущности типа мировоззрения к диалектическому (органическому) и, соответственно, деятельностному. Непосредственно В.И. Вернадский, аккумулируя идеи своих предшественников, раскрывших «органическое целое» как «субстанциального деятеля» на основе универсального принципа самоорганизации всего существующего и, используя сферичную модель, выраженную до него в вариантах интеллектосферы, пневматосферы, биосферы, обосновал закономерную направленность коэволюции, заключающуюся в переходе Вселенной на новый уровень ноосферы.

Вернадский выделил следующие наиболее существенные качественные этапы во внутренне едином эволюционном процессе бытия Вселенной. Это, прежде всего, переход от допсихической самоорганизации природы к появлению нервной ткани; затем в ходе эволюции нервной ткани переход от дохозяйственной эры к человеку как существу, обладающему наиболее сложно организованной нервной тканью, сознанием, функционирующим на этой основе и способному к труду, т. е. творческому искусственному целенаправленному воздействию на природу. Разрабатывая проблемы геохимии и биогеохимии, русский ученый- мыслитель подошел к необходимости учесть в структуре биосферы преобразующую роль человеческого труда и силу его разума [1].

Интересно отметить, что авторы, которые ввели в научный обиход термин «ноосфера» - французский математик Леруа и теолог Тейяр де Шарден, - по-своему восприняли концепцию русского космиста. Они трактовали процесс перехода биосферы в ноосферу как разворачивание «мыслящего пласта», зародившегося в конце третичного периода, над миром растений и животных, т. е. вне биосферы и над ней [10]. В такой трактовке нарушается диалектичность принципа коэволюции, поскольку абсолютизируется качественная специфика и обособленность интеллектуально-духовных процессов, присущих социальному субъекту. В таком понимании социальный субъект - инородец по отношению к природному бытию и может творить с ней, что ему заблагорассудится - ведь если у него нет органической связи с природой, ему это ничем не грозит. Однако в учении самого В.И. Вернадского, воспринявшего от французских коллег сам термин «ноосфера» как вполне адекватный его концепции, ноосфера - это качественно новый этап эволюции биосферы. Он обусловлен, во-первых, органическим единством исторического развития природы и человечества и, во-вторых, человеческим трудом и разумом.

Метафизическим основанием коэволюции выступает принцип всеобщности жизни. В.И. Вернадский, развивая на современной научной основе идею итальянского врача и натуралиста Франческо Реди (16261697) о том, что живое возникает только из живого, обосновывает жизнь как космический фактор. На это обратил особое внимание в свое время П.А. Флоренский [11, с. 163]. Таким образом, коэволюция обретает в качестве своего духовного стержня биофилию, т. е. внутреннее стремление присоединиться к другим формам жизни на основе ощущения самоценности жизни и необходимости защищать ее в любых формах. Биофилизм человека позволяет говорить об имманентной связи между природной и культурной эволюцией.

Российские органицисты и космисты в своем научном и философском творчестве заложили метафизические основы перехода от механической и релятивистской картин мира к концепции глобального эволюционизма. Конкретно-научная методология глобального эволюционизма начала разрабатываться на рубеже 60-70 гг. XX в. в рамках различных проектов Римского клуба - одной из первых глобальных общественных неправительственных организаций. Идейные основоположники и основатели этой организации, созданной в 1968 г., - А. Печчеи и А. Кинг - обладали широким культурным и научным кругозором, богатым практическим опытом, что позволило им, преодолевая дисциплинарные границы, предложить миру новый тип ответственного глобального мышления. Используя для разработки глобальной проблематики системный подход и начав анализ с вопросов экономического планирования, т. е., по сути дела, с обсуждения состояния и перспектив мирового хозяйства, Римский клуб стал осуществлять перспективные исследования альтернативных вариантов будущего человечества. Основная заслуга Римского клуба - это разработка методологии глобального компьютерного (информационного) моделирования природно-социальных процессов как единой системы, т. е. глобального моделирования динамики развития социума планетарного масштаба.

В своей основополагающей для деятельности Римского клуба книге «Человеческие качества» А. Печчеи писал:

«В нашем искусственно созданном мире буквально все достигло небывалых размеров: динамика, скорости, энергия, сложность и наши проблемы тоже. Они теперь одновременно и психологические, и социальные, и экономические, и политические, более того, тесно переплетаясь и взаимодействуя, они пускают корни и дают ростки в смежных и отдаленных областях» [9, с. 26].

Таким образом, важно понять, что глобализация человеческой деятельности и, соответственно, те проблемы, которые она с собой несет, - это итог искусственного конструирования мира человеческой культуры, т. е. символической реальности, наиболее полно актуализирующей свою сущность на уровне современных информационных технологий. Поэтому глобальные проблемы требуют адекватной методологии для своего разрешения, а именно: глобального компьютерного моделирования, при этом очень важно, какие не только теоретические, но и мировоззренческие принципы заложены в основу данного моделирования. Печчеи подчеркивал:

«.кибернетическим элементом эволюции нашей планеты является человек, способный активно воздействовать на формирование своего собственного будущего. Однако он может на деле выполнять эту задачу только при условии контроля над всей системной динамикой человеческого общества в контексте окружающей его среды обитания, что означает вступление человечества в новую фазу психологической эволюции Характеристику этой фазы находим в концепции ноосферы В.И. Вернадского.» [9. c. 25].

При создании Клуба были сформулированы три основных концептуальных принципа, его деятельности: 1) глобальная перспектива , поскольку интересы будущности человечества невозможно реализовать силами отдельно взятого государства; 2) холистическое мышление, объединяющее в единую систему все условия и факторы современных проблем и исходящее из принципа целостности как высшей философской категории, синтезирующей в себе субъективное и объективное; согласно холизму высшая конкретная форма организации целостности - человеческая личность как аналог Вселенной; 3) сосредоточение исследований на проблемах, в долгосрочной перспективе более сложных или важных, чем те, которые занимают правительства, жаждущие удержать власть. В докладах Римскому клубу представлен такой вариант будущего общества, где основой социальных преобразований было бы не материальное производство, а гуманистические ценности: совершенствование человеческих качеств, самореализация и самоактуализация человека.

Одной из основных отстаиваемых Римским клубом моделей является концепция «органического роста», согласно которой каждый регион мира должен выполнять свою особую функцию подобно клетке живого организма. Данный сценарий мирового развития предусматривает: «системное взаимозависимое развитие, когда ни одна часть (подсистема) не растет в ущерб другим; прогрессивные перемены в какой-либо одной части получают реальный смысл, только если им соответствуют прогрессивные процессы в других частях; непротиворечивость мира за счет гармоничной координации целей; способность составных частей поглощать возмущающие воздействия в ходе развития; непреложную направленность развития на обеспечение благосостояния людей, живущих «не хлебом единым» [9, с. 367]. Следует подчеркнуть, что российский органицист-космист Н.О. Лосский в работе «Мир как органическое целое», разрабатывая сферную модель динамики мира, обосновал, что высшим уровнем организации органического целого является царство Духа, где часть равноценна целому [4, с. 405].

Свою историческую миссию деятели Римского клуба видят в том, чтобы помочь человечеству глубже понять многогранную целостность мира и «учиться управлять этим туманным неопределенным миром, чтобы не попасть к нему в слепое подчинение» [9, с. 297]. Это означает, что, создавая динамичную модель глобализирующегося мира, необходимо учитывать и запускать в действие субъективный фактор [5, с. 73-81], т. е. «мобилизовать человеческую энергию и политическую волю на строительство нового глобального сообщества» [9, с. 298]. В этой связи в Ганноверской декларации подчеркивается важность целенаправленного воспитания политиков и СМИ, злободневность перехода на принципиально новое направление технологического развития и выработки нового глобального мышления [9, с. 296-297]. В противном случае человечеству грозит коллапс (от лат. сollapsus - упавший) в глобальном масштабе, т. е. состояние, угрожающее гибелью всему человечеству, цивилизации, всей планете Земля в результате разрушения человечеством собственной среды обитания [9, с. 363].

Очевидный итог деятельности Римского клуба - это выработка теоретико-методологического и мировоззренческого основания перехода науки от неклассического к постнеклассическому типу рациональности. Современная научная картина мира глобального эволюционизма отличается как от механической картины мира, выработанной классической наукой, так и от релятивистской, выработанной неклассической наукой, своей фундаментальной диалектичностью и мировоззренческим содержанием. Диалектизация науки происходит уже на этапе неклассической науки, что выражается в освоении релятивности субъективного и объективного в структуре бытия и жизнедеятельности субъекта. В мировоззренческом отношении на этом историческом этапе приходит осознание учеными того, что научная истина именно в силу своей нравственной нейтральности - это обоюдоострое оружие, и она может служить как во благо, так и во зло. Поэтому ученый должен нести ответственность за то, во имя чего используются открываемые им законы, и чем фундаментальнее эти законы, тем масштабнее ответственность ученого. Так, А. Эйнштейн в мае 1946 г. в письме в Чрезвычайный комитет ученых- атомщиков писал:

«Наш мир стоит перед кризисом, который пока не замечен теми, кто обладает властью принятия решений на благо добра или зла. Высвободившаяся сила атома изменила все, кроме нашего способа мышления, и, таким образом, мы сползаем к беспрецедентной катастрофе <...> Нам сейчас нужны 200 тыс. долларов для проведения общенациональной кампании по информированию американского народа, что новый тип мышления жизненно необходим, если человечество желает выжить и двигаться вперед к более высоким уровням жизни» [7, с. 7].

На современном этапе постнеклассической науки происходит дальнейшая диалектизация научного познания: релятивность субъективного и объективного разрабатывается в контексте деятельностного типа мировоззрения как диалектика субъективного и объективного факторов; вся теоретическая система диалектических категорий, принципов и законов становится востребованной, поскольку любой элемент единой природносоциальной системы исследуется на конкретно-научном уровне как самоорганизующийся процесс в контексте глобальной эволюции. В мировоззренческом отношении постнеклассическая наука окончательно «снимает» постулат нравственной нейтральности научного познания, поскольку в рамках картины глобального эволюционизма аксиология проникает в деятельность ученого не только на этапе осознания им своей ответственности за использование результатов собственного труда, но уже на этапе самой постановки научной проблемы посредством экологизации научного познания. Не случайно во второй половине XX в. в культуре возникает феномен моратория на научные исследования. Нравственность становится востребованной как регламентирующий фактор всех этапов процесса научного творчества.

Утверждение тесной связи науки и нравственности - это одно из оснований современной модели выхода из глобального экологического кризиса, на грани которого балансирует современное человечество. Закономерность формирования ноосферы и реализация космической функции человека в процессе его глобализирующейся хозяйственной деятельности заключаются в преодолении сциентизма и технократизма: нельзя абсолютизировать роль науки и научных технологий в ущерб другим основным элементам духовной культуры, а именно: морали, искусства, религии, философии, политико-правовой сферы. В.И. Вернадский в своей работе «Научная мысль как планетное явление» раскрывает роль каждого из этих элементов духовной культуры в эволюции ноосферы. Только органическое единство данных элементов может обеспечить синергетический положительный эффект возрастания духовной силы человека и способствовать тем самым преодолению угрожающего разрыва между уровнями технологической (материальной) мощи социального субъекта и его духовности. Если взаимопроникновение элементов духовной культуры - это необходимое условие выхода из глобального кризиса, то достаточным условием является осознание единства человеческого рода. Г лубокая разработка проблемы единства и духовной культуры, и человечества представлена как в рамках научной ветви русского космизма в контексте концепции ноосферы, так и в религиознофилософском его направлении - концепции Всеединства и Богочелове- чества [6, с. 258-276].

Альтернативой самовозрождению человечества на качественно новом уровне при соблюдении указанных необходимого и достаточного условий жизнедеятельности человека является его самоуничтожение, наиболее вероятным способом которого при сохранении современной направленности технологического развития выступает биороботизация человека. Осознание данной альтернативы нашло свое выражение в появлении таких категорий и концептуальных построений, как «экологическое сознание», «экологическая культура», «экология души», «глобальная нравственность», «экологическая безопасность». Термин «экологическая культура» был предложен Д.С. Лихачевым [3, с. 16] для обозначения единства понимания экологии как заботы о сохранении и природной, и культурной среды, включающего в себя сохранение нравственно-духовных ценностей. Экологическое сознание при этом рассматривается как стержень экологической культуры, являющийся органическим элементом социальной мудрости и глобальной нравственности. Определения, даваемые экологическому сознанию в специальной литературе, отражают в той или иной степени принципы коэволюции и биофилии, а также содержание космической функции человека [8, с. 112-113]. Экологическое сознание призвано предотвратить распад личности, возможный в результате загрязнения окружающей среды в процессе хозяйственной деятельности человека и элиминации духовности во внутреннем мире человека, когда деградирует историческая память, духовная культура и осознание единства человеческого рода. Сущность человека социальна, и поэтому его хозяйственная деятельность в условиях глобализации не может строиться на эгоизме отдельных субъектов, стремящихся к быстрой прибыли и обороту капиталовложений любыми средствами, что угрожает экономической и экологической безопасности мирового хозяйства.

Список литературы

Вернадский В.И. Несколько слов о ноосфере // Вернадский В.И. Научная мысль как планетное явление. - М., 1991.

Казютинский В.В. Глобальный эволюционизм и научная картина мира // Глобальный эволюционизм (философский анализ). - М.: РАНИФ, 1994.

Лихачев Д.С. Экология культуры // Альманах Всерос. о-ва охраны памятников истории и культуры. - М., 1980. - № 2.

Лосский Н.О. Мир как органическое целое // Лосский Н.О. Избр. - М.:

1991.

Маслобоева О.Д. Диалектика субъективного и объективного факторов как методология социально-экономического прогнозирования // Экономическое прогнозирование, модели и методы // Материалы междунар. науч.-практ. конф. 30-31 марта 2006. Ч. I. Воронежский гос. ун-т. 2006. - С. 73-81.

Маслобоева О.Д. Российский органицизм и космизм XIX-XX вв.: эволюция и актуальность. - М.: Академия, 2007.

Проект «Глобальное мышление»: Путеводитель для учителей / Русский вариант Фонда «Кайха».- Барселона: Фонд «Кайха», 1993.

Реймерс И.Ф., Яблоков А.В. Словарь терминов и понятий, связанных с охраной живой природы. - М., 1982. - С. 112-113.

Римский клуб / сост. Д.М. Гвишиани и др. - М.: УРСС, 1997.

Тейяр де Шарден. Феномен человека. - М., 1987.

Флоренский П.А.- В.И.Вернадский. Письмо от 21 сентября 1929 г. // Русский космизм: Антология философской мысли / сост. С.Г. Семенова,

А.Г. Гачева. - М.: Педагогика-Пресс, 1993.

Размещено на Allbest.ru