Метафизика и общая теория социальной реальности Дж. Серла

Размещено на http://www.allbest.ru/

Метафизика и общая теория социальной реальности Дж. Сёрла

В 2010 г. вышла книга известного американского философа Джона Сёрла «Создавая социальный мир: структура человеческой цивилизации» [10]. В ней развиваются идеи опубликованной в 1995 г. книги «Конструирование социальной реальности» [11].

В новой работе профессор Сёрл предлагает общую теорию социальной реальности, согласно которой всё разнообразие социальной жизни производится при помощи одного вида логико-лингвистических операций - деклараций статусных функций. Теорию, выдвинутую в «Конструировании социальной реальности», Сёрл при этом не отвергает, теперь он называет её специальной теорией социальной реальности. Специальная теория применима только к части случаев, которые в свою очередь могут быть рассмотрены и в более широких рамках общей теории. Сходство названий социальных теорий и физических теорий Альберта Эйнштейна неслучайно, оно выдает уровень притязаний Сёрла. Утверждение, что столь разнородные явления, как права человека, спорт, акты гражданского состояния, дружба, войны, университеты и коктейльные вечеринки, имеют одинаковую структуру и состоят из однотипных базовых блоков, можно считать революционным. Для его обоснования Сёрл опирается на строгий понятийный аппарат и возвращается к разработанным им ранее темам: теории речевых фактов, теории рациональности и философии сознания.

Исследования Сёрлом социальной реальности, несмотря на их предельную конкретность, обладают большой метафизической нагруженностью (metaphysical burden) [11, p. 1]. Поэтому нам представляется некорректным писать, что Сёрл «избегает метафизических импликаций» [3, c. 43], или что «философские основания» его подхода «весьма условны» [8]. В статье мы покажем, какие метафизические проблемы необходимо затрагивает в своем концептуальном развертывании общая теория социальной реальности. Для этого мы реконструируем логику, ведущую Сёрла от предельных философских оснований к главному положению и усовершенствованию общей теории социальной реальности, объяснению центральной роли деклараций в создании социальной реальности. Учитывая, что специальная и общая теории - это части одного большого исследовательского проекта [10, p. 3], для целостности изложения мы будем использовать релевантные для нас идеи из обеих книг, не останавливаясь на фиксировании всех различий между старой и новой работами, тем более что сам Сёрл уже сделал это довольно подробно [10, p. 19-25].

Излагая свои взгляды на частные проблемы, Сёрл уделяет внимание обозначению метафизических предпосылок, из которых он исходит. Хотя эти предпосылки могут показаться «общими местами», само собой разумеющимися с точки зрения здравого смысла, в текущем философском контексте они требуют тщательного проговаривания. Создание теории социальной реальности - это преимущественно онтологическое предприятие [11, p. 5], уже потому оно метафизично, ведь в аналитической традиции онтология выступает основным разделом метафизики [1, c. 36]. Но общая теория социальной реальности затрагивает и другие разделы метафизики. Главными метафизическими предпосылками для Сёрла являются: реализм, теория соответствия, особый эпистемологический статус естественных наук, различение объективности и субъективности в онтологическом и эпистемологическом измерениях. Мы разберем релевантность каждой из указанных предпосылок для конструирования общей теории социальной реальности.

Реализм и теорию соответствия (корреспондентную теорию истины) Сёрл решительно называет предпосылками всякой здравомыслящей философии [11, p. xiii]. Исследование Сёрла отвечает на вопрос о том, какое место социальный мир занимает в общей структуре бытия, следовательно, оно так или иначе должно решить онтологический вопрос о бытии как таковом. Поэтому неудивительно, что реализм выбран в качестве предпосылки исследования. Применительно к рассматриваемой проблеме он означает, что социальная реальность существует на самом деле. А теория соответствия означает, что наши высказывания о сфере социального могут быть истинными тогда, когда соответствуют фактам. В отличие от постмодернистов, Сёрл не «творит концепты» [1, с. 15], а претендует на истинное описание структуры социального мира. Верно ли его описание, это отдельный вопрос, однако суть подхода заключается в том, что истинное описание признается достижимым. Сёрл также отделяет свой подход от моделирования, свойственного социальным наукам, таким как экономика или социология, где прогнозирующая сила модели выступает на передний план, а сама её истинность предстает как нечто второстепенное. Сёрл пишет:

«Я не пытаюсь сконструировать модель; я пытаюсь разработать теорию, в которой содержится набор важных фактов о том, как на самом деле функционирует общество» [6, c. 25].

Некоторые метафизические предпосылки своей философии Сёрл называет «условиями адекватности», рассматривая такие условия скорее как стартовую точку для любого философского анализа. Исследование онтологического статуса социальной реальности начинается с принятия предъявляемых ему условий адекватности.

Первым условием адекватности анализа социальной реальности для Сёрла выступает постулирование одного мира. Всё существует только в одном мире - не в двух и не в трех. Элементарные частицы, микроорганизмы, мебель, Интернет, деньги, корпорации и дискотеки существуют в одном мире, определенным образом соотносясь друг с другом. Это положение не стоит понимать в духе «всеобщей взаимосвязи» всего со всем, оно всего лишь означает, что любой факт природы существует в той же реальности, что любой факт нашей общественной жизни, и реальность эта одна. Социальная реальность - тип реальности, который не трансцендентен и не параллелен реальности в целом. Условие адекватности запрещает нам постулировать отдельный мир для корпораций, судов и спортивных игр. Социальное входит в структуру реальности вместе с физическим, и задача сегодня состоит в том, чтобы объяснить, как это возможно.

Вторым условием адекватной философии является уважение к базовым фактам - тем фактам, которые нам поставляют естественные науки. Сёрл отмечает привилегированное эпистемологическое положение естествознания: любая философия должна согласовываться с тем, что естествознание говорит о мире. Особенно важными являются базовые положения физики и биологии. Эти положения Сёрл понимает таким образом, что мир целиком и полностью состоит из физических частиц и полей силы, а человек и вся его ментальная жизнь - это продукт процесса эволюции. Нам нужна адекватная теория социальной реальности, которая поднимается от базовых фактов естественных наук на новый уровень описания. К примеру, частная собственность сосуществует с атомами и в чем-то выступает развитием некоторых форм инстинктивного поведения, которые сформировались в процессе эволюции. Но частная собственность не сводится к набору атомов, клеток или инстинктов и не может быть осмысленно описана языком физики или биологии.

Особую важность для раскрытия структуры социального мира имеет оригинальный подход Сёрла к классической проблеме объектного и субъективного. Он пишет, что следует различать онтологический и эпистемологический аспекты объектно-субъектной дистинкции [10, p. 18]. Примером онтологически объективного факта может быть существование любого физического тела и размер занимаемого им пространства. Горы, моря и океаны существуют независимо от наблюдателя. Но объективными фактами не исчерпывается совокупность существующего, онтологическая субъективность также признается существующей. Онтологически субъективными фактами являются наши боли, волнения, восприятия, намерения. Они есть постольку, поскольку их кто-то переживает, и они есть только для него, хотя всегда и сопровождаются онтологически объективными процессами. Признание самостоятельной значимости субъективного опыта - это один из тех пунктов, который кардинально отделяет Сёрла от физикалистского мейнстрима и за который философ подвергается резкой критике со стороны его представителей.

В эпистемологическом отношении объектно-субъектная дистинкция имеет иное значение. Эпистемологически объективные высказывания - это высказывания, истинность которых потенциально можно установить независимо от чьих-либо предпочтений. «Главное здание МГУ больше по площади главного здания СПбГУ» - это пример эпистемологически объективного высказывания. Его истинность не будет оспаривать ни одни разумный человек. При этом оно относится к онтологически объективным фактам, так как здания и их размеры автономны в своем существовании. «Главное здание СПбГУ красивее главного здания МГУ» - это пример эпистемологически субъективного высказывания, сопоставляющего онтологически объективные факты. Его истинность мы не сможем установить независимым способом, критерий сравнения будет правомерен только при наличии сравнивающего субъекта. «В МГУ учится больше студентов, чем в СПбГУ» - это эпистемологически объективное высказывание об онтологически субъективных фактах. В физическом мире нет университетов и студентов, то и другое относится к социальной реальности. Если в случае со студентом мы ещё можем указать на конкретного человека и ему приписать статус студента, то в случае с университетом указание на любое здание или любой комплекс зданий будет категориальной ошибкой. Университет - это система полномочий и обязательств, существующих, поскольку они распознаются как таковые. Загадка в том, что существование университетов и студентов зависит от их признания, а если кто-то из нас вдруг перестанет видеть в студентах студентов, они не перестанут от этого ими быть. Мы можем точно сказать, кто студент, а кто нет в определенный момент времени, и это не будет вопрос чьего-либо вкуса. Одна из главных задач общей теории социальной реальности заключается в объяснении возможности эпистемологически объективных суждений об онтологически субъективных фактах.

Ключом к решению проблемы существования социальной реальности является понятие о коллективно узнаваемых декларациях статусных функций, из которых строятся все институты нашей цивилизации. Для того чтобы разъяснить, как они работают, сначала нам нужно будет объяснить, что такое интенциональность. Затем мы перейдем к формируемому интенциональностью языку, благодаря которому мы можем производить такие речевые акты, как декларации, которые создают статусные функции. Последовательность рассуждений от интенциональности к языку повторяет порядок их возникновения в естественной истории. Следя за ходом этих рассуждений, мы также увидим, что они будут нарушены, если отбросить любую из описанных выше метафизических предпосылок.

В понятие «интециональность» Сёрл, в отличие от Брентано, включает не только «очёмность» (aboutness) сознания, но ещё и направление соответствия сознания и условия выполнения интенции. Направлений соответствий два: либо мы наше сознание приводим в соответствие с миром как в случае восприятий, либо мир приводим в соответствие с нашим сознанием как в случае намерений. Условия удовлетворения - это такие условия, при которых интенция может считаться успешно выполненной. Понятно, что интенциональность, трактуемая таким образом, возможна только при постулировании самостоятельного существования внешнего мира, в соответствии с которым мы должны приводить сознание, или наоборот. По Сёрлу, интенциональность присуща не только человеку, но и другим животным, это свойство организма, а не мышления [6, c. 300]. Если человек эволюционировал от более примитивных видов, следовательно, наши ментальные способности в чем-то должны быть схожи со способностями других млекопитающих, и интенциональность - это одна из таких способностей. Восприятие лисы неверно, если она видит полевую мышь там, где её нет, и успешно, если мышь там есть. Сознание лисы приводится в соответствие с миром, а условием выполнения выступает корректность их соответствия. У лисы, заметившей мышь, появляется намерение её поймать. Оно выполнится, если лиса поймает мышь, и провалится, если нет.

Начиная с определенной эволюционной ступени у животных появляется коллективная интенциональность - они действуют в команде. Примерами коллективного намерения из мира животных выступает охота стаей. Коллективная интенциональность имеет такую же форму, что и индивидуальная. Она может быть как восприятием, так и намерением с той только разницей, что субъект интенции полагает, что он её разделяет с другими. Для описания своих коллективных интенциональных актов употребляется местоимение «мы»: «мы играем, «мы верим», «мы держимся за руки» и т. д. Сёрл называет коллективную интенциональность также «мы-интенциональностью», при этом он остается на позициях строго методического индивидуализма, т. е. «мы-интенциональность», как и всё ментальное, существует буквально в головах отдельных агентов и никогда не между ними или в каком-нибудь коллективном духе. Отличить коллективную интенциональность от набора индивидуальных интенциональностей по внешним признакам, не зная контекста, бывает затруднительно. Сёрл приводит пример множества людей, которые бегут от дождя под укрытие [9, р. 402-403]. Если каждый из них решил скрыться под навесом, то это набор индвидуальных намерений. Но если они, допустим, разыгрывают сложную балетную сцену на природе, внешне неотличимую от предыдущего случая, то это уже становится коллективным намерением.

Высокоорганизованные животные, обладающие коллективной интенциональностью, могут совершать множество совместных действий и тем самым создавать социальные факты, но никогда - институты. Одна из причин заключается в отсутствии у животных языка, который выступает протоинститутом социальной реальности. Язык, как и интенциональность, - это натуральный феномен, который сам является продолжением интенциональности. Языковая компетенция позволяет совершать различные речевые акты: приказы, описания, декларации и др. Описания сходны с восприятиями, их направления соответствия приводят слова в соответствие с миром. Те описания, что делают это успешно, мы называем истинными, а те, что нет - ложными. Приказы имеют такое же направление соответствия, как и намерения, - приводят мир в соответствие со словами. С помощью приказов меняется мир в соответствии с содержанием приказа. Приказ считается выполненным, если указанное изменение происходит.

Наиболее необычный класс речевых актов - это декларации. Декларации имеют одновременно два направления соответствия: слова приводятся в соответствие с миром, а мир - в соответствие со словами. Они описывают состояния в мире и самим этим описанием делают предмет описания реальностью. Классический пример: объявление о заключении брака или открытии судебного заседания. Оказывается, люди наделены способностью творить реальность, объявляя что-либо реальностью. Не всегда декларация должна быть произнесена, иногда она опирается на специальную символьную репрезентацию. Вы можете получить право на проезд в трамвае, не обмениваясь ни словом с кондуктором, но получение вами билета от него является декларацией.

С помощью деклараций мы можем создавать статусные функции, которые являются базовым строительным блоком социальной реальности. Статусные функции - это такие функции, которые осуществляются помимо физических свойств того, функцией чего они выступают. Например, статусная функция денег как средства обмена не зависит от их воплощения. Деньгами могут быть камешки, ракушки, монеты, купюры или некая информация на сервере в банке. Нет физических свойств, наличие которых было бы необходимым и достаточным условием для того, чтобы объект считался деньгами.

Общая формула для создания статусной функции выглядит следующим образом: «X считается Y в контексте С», т. е.: «Этот кусок бумаги, отпечатанный с соблюдением соответствующих процедур, считается банкнотой номиналом в 10 рублей». Секрет реализации сложных и разнообразных структур при помощи такой простой формулы заключается в том, что она может надстраиваться сама над собой и пересекаться с другими цепочками статусных функций. То, что было Y на нижнем уровне, становится Х или C на следующем: Х1 считается Y1 в контексте С1, Y1=X2; Х2 считается Y2 в контексте С2, Y2^3; Х3 считается Y3 в контексте С3 и т. д. Приведем пример такого надстраивания и пересечения. Некоторый набор звуков считается высказыванием на русском языке. В определенном контексте это высказывание считается согласием. Это согласие считается принесением присяги, а присяга уже выступает контекстом для становящегося солдатом человека. Солдат в другом контексте становится постовым.

В «Конструировании социальной реальности» роль деклараций и перформативных высказываний в целом была неоднозначна. И.А. Шмерлина, разбирая «натуралистический подход» Сёрла, указала на этот парадокс. С одной стороны, «перформативные высказывания реализуют институциональные отношения», и «в процессе перформативного высказывания ничего нового, строго говоря, не создается», а с другой, - «обращает на себя внимание акцент, который Сёрль делает на роли перформативов в создании институциональных фактов» [8]. Было непонятно, служат ли перформативы инструментом реализации сложившихся институтов или создают их.

Говоря о перформативах, следует помнить, что любой перформатив, приказ или обещание можно в одном из аспектов трактовать как разновидность декларации. Перформативный речевой акт может производить различные изменения в мире, и для некоторых из этих изменений достаточно его простого произнесения. Отдача приказа офицером не гарантирует его выполнения, но в момент произнесения у подчиненных появляются независимые от их желания обязанности его выполнения. И если к каждому приказу отдающий его будет добавлять «я приказываю», то смысл не изменится, только наглядней станет декларативный характер приказов. Приказ - это чистейшая декларация [10, p. 12]. Теперь в общей теории применение деклараций изящно объединяет реализацию и создание институтов таким образом, что реализация - это повторение и закрепление акта создания. Социальная реальность не создается и не используется потом, подобно какому-либо орудию труда. Бумага или железо не становятся деньгами раз и навсегда, они поддерживаются в этом качестве в процессе их использования. «В отличие от рубашек и туфлей, институты не изнашиваются от длительного использования» [10, p. 104]. Статусные функции становятся тем «сильней», чем чаще мы к ним обращаемся.

Неожиданным поворотом оказалось открытие того факта, что некоторые статусные функции вообще не имеют под собой физической основы и создаются исключительно декларациями. В формуле «X считается Y в контексте С» у них нет X, но остаются свободно стоящие Y (freestanding Y) [10, p. 20]. Общество с ограниченной ответственностью может появиться после подписания соответствующих бумаг, являющихся декларациями, в регистрирующем отделе налоговой инспекции, но эти бумаги - не само ООО. Мы не сможем найти людей, имущество, что- либо материальное, что мы могли бы назвать этим ООО. Конечно, у любого ООО есть уставный капитал, который может состоять в отдельном случае из компьютера и принтера. Однако общество с ограниченной ответственностью - это не его уставный капитал, а набор полномочий и обязательств его членов.

Деньги сегодня часто не имеют никакой физической основы вообще. Большая часть - это лишь символьная репрезентация информации из системы банковских серверов. Когда люди говорят, что глава ФРС США Бен Бернанке «включает печатный станок», это не означает выпуска тонн наличных долларов. Реальные печатные станки могут простаивать, но на банковских счетах при этом появятся миллиардные остатки, которые затем могут распределяться каким угодно образом.

Значимость декларации статусные функции обретают благодаря коллективному узнаванию (recognition) либо их самих, либо производящих их институтов, которые сами есть не более чем набор статусных функций. Коллективное узнавание - это разновидность «мы- интернациональности». Члены общества не только узнают определенные бумаги или световые символы на экране как деньги, они думают, что так же думают другие люди. Узнавания может быть достаточно для функционирования института и без его одобрения. Можно не одобрять денежно-кредитную политику США или даже считать, что «Америка - это Большой Сатана». Но доллар всё равно будет представлять ценность для конкретного человека до тех пор, пока известно, что он представляет ценность для других. Коллективное узнавание - это очень крепкая и одновременно хрупкая вещь. Её бывает сложно сломать, но, будучи сломана, она рассыпается чрезвычайно быстро. Определённая бумага, будь-то валюта или акции, до некоторого дня может цениться выше жизни, а уже на следующий день не иметь никакой ценности.

Если статусные функции создаются и держатся только коллективно узнаваемыми декларациями, если за ними ничего больше не стоит, то как они двигают тела людей в буквальном смысле? Как существование статусных функций ведет к изменениям в физическом мире? Допустим, некто Иванов совершает электронный платеж в интернет-магазине, и ему на дом курьер доставляет пылесос. На уровне физического описания мы можем зафиксировать несколько событий, каузально не связанных между собой, при этом для нас очевидно, что одно стало причиной другого. Одно из физических событий - это передача сигнала по проводам, другое - это перемещение пылесоса со склада в квартиру Иванова. Такое развитие событий возможно потому, что статусные функции обеспечивают независимые от желаний основания для действий конечных агентов. Действия, исходящие из независимых от желания оснований, подробно разбираются Сёрлом в книге «Рациональность в действии» [7].

Описывая такую привычную вещь, как заказ товара в терминах общей теории социальной реальности, мы неизбежно наталкиваемся на метафизический вопрос о соотношении свободы воли и физического детерминизма. Выполнение любых социальных предписаний, исходя из методологического индивидуализма, ложится не на абстрактные сущности вроде классов или наций, а на конкретных людей из плоти, крови и элементарных частиц. Эти люди в большинстве случаев свободно исполняют социальные предписания, не будучи одержимы непреодолимыми страстями и не под угрозами. Общественные институты потрясающим образом могут работать с механической точностью, опираясь только на свободных агентов, каждый из которых, в отличие от шестеренки в часах, может отказаться от того, что он делает или, по крайней мере, обладает такой эпифеноменологической иллюзией. Сам Сёрл, хоть и подразумевает свободу воли, воздерживается от её возведения в ранг категорического требования [7, c. 324].

Предзаданность нашего поведения остается для него не только чистой логической возможностью, но потенциальным, хотя и весьма маловероятным, открытием нейрофизиологов, недоступным для концептуализации на уровне повседневной данности. Хоть Сёрл и воздерживается от стопроцентной уверенности в наличии свободы воли, детерминизм принципиально несовместим с его теорией социальной реальности, так как она претендует на объяснения любого социального факта. А, например, неоспоримый факт наличия в общественной практике «принципа ответственности» [5, с. 65] за отклонения от социальных норм теряет всякий смысл, так как их исполнение и нарушение оказывается целиком детерминировано неподконтрольными человеку импульсами.

Подведем итоги. Путем скрупулёзного анализа отдельных элементов Сёрл приходит к всеобъемлющему выводу: подобно тому, как в основе живого организма лежит всего один базовый строительный блок - клетка, в основе цивилизации лежат декларации статусных функций. Установление фундаментального характера одного из видов речевых актов для структуры социальной реальности позволяет установить её сходство со структурами языка и мышления, органично вписать в натуралистическую онтологию. На каждом из этапов своего исследования, даже будучи лингвистически ориентированным философом, Сёрл не избегает метафизических импликаций, а вполне осознанно проговаривает их, отделяя необходимые предпосылки, вроде реализма, от открытых проблем, вроде соотношения свободы воли и детерминизма.

социальный реальность серл интенциональность

Список литературы

1. Делез Ж., Гваттари Ф. Что такое философия? - СПб.: Алетейя, 1998.

2. Макеева Л. Б. О некоторых особенностях метафизики в современной аналитической философии // Вестн. Лен. гос. ун-та им. А.С. Пушкина. Науч. журн. - № 1. - Т. 2. - Сер. Философия. - СПб., 2011.

3. Никоненко С.В. Аналитическая философия основные концепции. - СПб.: Изд-во СПбГУ, 2007.

4. Поспелова О.В. Политическое действие и проблема свободной воли практической философии Дж. Серля // Изв. ПГПУ. Гуманитарные науки. - № 23. - 2011.

5. Секацкая М.А. Физический детерминизм и свобода воли: картезианское решение // Философские науки. - 2010. - № 10.

6. Сёрл Дж. Что такое институт? // Вопр. экономики. - 2007. - № 8.

7. Сёрл Дж. Рациональность в действии. - М.: Прогресс-Традиция, 2004.

8. Шмерлина И.А. «Натуралистический подход» Дж. Серля к проблеме институциональной реальности // Социологический журнал. - 2005. - № 2. URL: http://www.socjournal.ru/article/604 (дата обращения: 20.07.2011).

9. Searle J. Collective intentions and actions // Intentions in Communication. - Cambridge, Mass.: MIT Press. 1990.

10. Searle J. Making the Social World: The Structure of Human Civilization. - Oxford: Oxford University Press, 2010.

Размещено на Allbest.ru