Софисты - создатели античной риторики

Размещено на http://www.allbest.ru/

РЕФЕРАТ

на тему: «Софисты - создатели античной риторики»

СОФИСТИКА[греч. упцйуфйкЮ (фЭчнз)] - совокупность многообразных видов аргументации, основанных на субъективистском использовании правил логич. вывода ради сохранения и утверждения наличных положений и теорий, к-рые по тем или иным причинам, независимо от фактич. положения дел, признаются истинами, не подлежащими критике, пересмотру. В отличие от науч. аргументации, направленной к изменению сложившихся положений и теорий при их насыщении новыми элементами знания, С. подчинена принципу сохранения наличных положений и теорий - либо с помощью искусной реинтерпретации нового, позволяющей показать новое как частный случай наличного, либо с помощью очищения наличной системы знаний от всего противоречивого, избыточного, способного поставить под угрозу и изменить сложившуюся логич. форму. В отличие от науч. аргументации, С. вытесняет противоречия и проблемы за рамки наличных систем знания и тем самым препятствует разрешению конфликта между наличным и новым знанием. В то же время она активно формирует проблематику, вскрывая противоречия между наличным и новым, а вместе с тем и тот минимум условий перестройки системы, к-рый достаточен для включения в нее нового. В этом своем качестве С. и науч. аргументация образуют единство противоположностей, обеспечивающих преемств. развитие системы знания. Способствуя выявлению логич. противоречивости системы знания, С. выступает необходимым моментом в движении науч. знания, поскольку софистич. апологетика наличного негативно формирует свою противоположность - науч. критику.

Софистич. аргументация всегда возникает по частному поводу как ответная реакция на очередную угрозу сложившейся системе знания, поэтому фигуры С. - софизмы, как отмечал Гегель, при ближайшем рассмотрении оказываются первичной формой теоретич. освоения противоречий, представая обычно в виде апорий и парадоксов. Поскольку именно эти угрозы замкнутой системе в неявном виде содержат новое, уникальное, каждый софизм уникален, его логич. структура в принципе невыводима из наличного формального аппарата системы, а опровержение очередных софизмов выступает как бесконечный процесс преемств. саморазвития систем знания.

Фигуры С. могут содержаться во всех видах познават. деятельности, когда познание оказывается вынужденным заполнять неизбежные пробелы за счет иррационального, по существу, фантазирования. Этот тип С. - "рабочего" теоретич. приема - связан обычно с тем, что Кант называл превращением логики из канона в органон познания, т.е. в нечто содержательное, само по себе обеспечивающее истинность вывода (см. Соч., т. 3, М., 1964, с. 161). Такая С., особенно широко используемая в массовой коммуникации, легко переходит в догматическую С. - в своеобразный процесс самосознания формы, если система содержат. формализма скована группой "решенных вопросов" и реализована на авторитетных текстах конечной длины, напр. на Свящ. писании. Софистич. аргументация в этих условиях порождает каскадное размножение "решенных вопросов", ведет к перенасыщению системы формой, к догматизации и в конечном счете к общему ее некрозу: система теряет способность к саморазвитию и переходит в семиотич. окаменелость - в катехизисное состояние конечной суммы авторитетных ответов на традиц. вопросы. По сути дела к тому же результату приводят попытки замкнуть систему дополнительным, снимающим выбор постулатом преемственности в духе биологич. наследств. кода или кибернетич. программы. В качестве такого рода попытки можно рассматривать гегелевскую интерпретацию истории. Используя идею тождества и неизменности познающего разума, Гегель интерпретировал иллюзию однозначности историч. ретроспективы с ее уже совершенными выборами как необходимо упорядоченную преемственность моментов развития формализма, в к-ром нет ничего, кроме вложенного туда разумом. Этот постулат по существу запрещал науч. исследование и давал сильнейший апологетический эффект, как только речь шла о современности: любое наличное бытие без труда получало филос. санкцию необходимого продукта всех предшествующих этапов развития, чем отсекалась возможность науч. критики, революц. практики. Этот момент С. в историч. концепции Гегеля точно подметил Маркс (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., 2 изд., т. 1, с. 240).

Оценка С. только по конкретным ее проявлениям и субъективным стремлениям не дает представления о ее роли в истории мысли. А эта роль определяется тем, что по сути дела каждому радикальному сдвигу в способе мысли предшествует бурное развитие С. Софистич. аргументация стояла у колыбели европ. способа мысли, будучи одним из гл. факторов общей переориентации интереса с теогонич. связей порождения, составлявших костяк мифологич. мышления, на форму и логич. связь, к-рые теперь становятся осн. носителями связей целостности. Через критику С. античность вышла в совершенно новую логич. концепцию мира, живую до сих пор. Эта концепция основана на представлении о тождестве мысли и бытия, формы и оформленного, т.е. о синтезе устойчивого, оформляющего, качеств. начала и противостоящего ему подвижного, количеств. начала. Переход этот завершен в Аристотеле и закреплен в христианстве, но его предпосылки и частные результаты возникали много раньше, прежде всего благодаря деятельности софистов. Европ. способ мысли возводился в лесах С.

Новая волна С., связанная с развитием философии и филос. обоснованием опытной науки, поначалу не покидала антично-христ. схемы "творец - творение" и даже подчеркивала ее в деизме как осн. форме софизмов нового времени. Все исходные постулаты христианства оставались здесь неизменными, отвергалось лишь право церкви на авторитетное истолкование слова божьего. Откровению - знанию, переданному человеку богом через пророков, - деизм противопоставлял открытие - знание, полученное человеком в прямом общении с богом через сотворенную им природу. Отсюда делался вывод о беспредельности познания, об отсутствии противоречия между разумом и верой, естеств. разумом человека и словом божьим (см., напр., Т. Гоббс, Избр. произв., т. 2, М., 1964, с. 379-80). Начатые Локком попытки отказаться от теологич. оснований такого софизма породили вопрос о природе тождества мысли и бытия, о способах достижения этого тождества. Отказ от принципа врожденности идей, т.е. от теологич. посылки богоподобия человека, привел к новому софизму - софизму христ.-атеистич. агностицизма (Беркли, Юм). Анализ Канта и Гегеля показал, что этот софизм далеко не прост и, видимо, неразрешим в рамках логич. картины мира.

В науке 20 в. формируются новые системы апорий и парадоксов, к-рые можно назвать совр. научной С. Фигуры нового софизма связаны с попытками точными методами интерпретировать творчество. При этом, с одной стороны, вскрывается неустранимость способности человека мыслить, создавать новые связи идей, упорядочивать, формализовать, что образует исходный момент творчества, а с другой - отсутствие всего этого в обезличенных, непротиворечивых, рассчитанных на репродукцию результатах творчества, что закрывает возможности изучения творчества привычными для науки методами. Невозможность обосновать творчество через его результат, поиски источника нового знания за пределами репродукции, в деятельности, избегающей повторов, где с той или иной силой действует запрет на плагиат, - все это вызывает массу софистических по своему смыслу восстановит. предприятий, составляющих суть т.н. "вторжения точных методов" в гуманитарные дисциплины под флагом усиления "точности" гуманитарных исследований. Эти предприятия порождают парадоксальную ситуацию: чем "точнее" формализм, тем меньше в нем оказывается гуманитарного предмета. Поэтому весьма характерным стало движение по такой схеме: от предельной точности через серию снижающих точность упрощений к отказу от дальнейших попыток точной интерпретации. Однако без этого "нашествия" точных методов в сферу гуманитарного знания не могли быть выявлены парадоксы европ. способа мысли. Выступая по функции и по общему направлению как С., вытесняя на периферию системы мышления тривиальные, по видимости, проблемы как проблемы, неразрешимые по нормам этой системы, совр. форма С. выполняет крайне ценную работу, создавая условия для науч. критики оснований европ. способа мышления. Т.о., бесплодная с т. зр. научного продукта в обычном его понимании, С. в общем движении познания занимает законное место проблемообразующего момента, делает доступным для осознания то, что никогда не было бы замечено как проблема.

Софисты - термин, которым в древнегреческой литературе обозначали учителей мудрости и красноречия, философов 2-ой пол. V - 1-ой пол. IV вв. до н. э., которые впервые в Греции стали преподавать своё искусство за плату. Софистика, как показывает научное исследование этого течения, - явление далеко не однозначное. Хотя этот термин вошёл в обиход в значении искусно вводящего в заблуждение рассуждения, само по себе слово "софист" означало просто "мудрец" и до середины века не имело никакого одиозного оттенка. Изменением значения слова история обязана противникам софистов, среди которых наиболее известными являются Сократ, его ученики Ксенофонт и Платон, а также Аристофан, высмеивавший софистику в своих комедиях. красноречие софистика релятивизм религия

Появление подобных врагов софистики было связано, прежде всего, с тем, что духу античности было чуждо использование "мудрости" в качестве средства к существованию. Так, Сократ считал, что философ, преподающий бесплатно, волен беседовать с кем угодно, тогда как тот, кто берёт деньги за уроки, становится, в определённом смысле, рабом своего ученика. Сами софисты, очевидно, не придавали большого значения подобного рода доводам и очень часто запрашивали за свои уроки довольно большие суммы, которые могли позволить себе лишь знатные люди. Чтобы привлечь к себе учеников, они активно использовали разного рода рекламу, например, по словам Исократа, обещали приблизить своих учеников к богам. Кроме того, некоторые софисты, например Гиппий и Горгий, одевались в пурпурные одежды, что также делалось для того, чтобы привлечь к себе внимание

Однако, говоря о деятельности софистов и её общественной оценке, нельзя не заметить одну важную деталь. Хотя мы и говорим о противоположности взглядов на многие проблемы софистов, с одной стороны, и Сократа и сократиков - с другой, представляется весьма трудным провести чёткую грань между представителями этих двух философских течений. Рассуждения Сократа не менее утончённы, чем рассуждения софистов, а все аргументы последних гораздо менее знамениты, чем софизмы сократиков. Сократовец Аристипп брал деньги за свои уроки, хотя, как уже было замечено выше, подобные действия софистов стали одной из главных причин их осуждения Сократом и его последователями. Таким образом, можно сделать вывод, что многое из того, что внесли в общество софисты, явилось абсолютно новым, непривычным и в некотором роде шокирующим для людей, и из-за этого многие их положения отвергались и оспаривались даже не будучи основательно осмысленными.

Рассматривая роль софистов в общественной жизни Древней Греции, нельзя не сказать об одном очень важном обстоятельстве, а именно о том, что они явились, по сути, первыми представителями интеллигенции не только в своей стране, но и в истории человечества. Софистов, также как и их противника Сократа, можно назвать деятелями древнегреческого Просвещения, программой которого является свобода в религии и морали, политике и науке, искусстве и культуре, провозглашаемая от имени разума.

Безусловно, софистика не появилась спонтанно, deus ex machina; в связи с этим необходимо отметить, что интерес к "разуму" характерен вообще для духа философии того времени: наблюдается тенденция некоторого отхода от натурфилософии и обращения к человеку на основе древнего принципа "Познай самого себя". Таким образом, становится очевидным, что корни софистики кроются большей частью именно в общественной обстановке того времени. Однако, кроме связи истоков софистики с общественно-политическим развитием страны, нельзя не сказать о, несомненно, возникавших в процессе эволюции философских учений зачатках некоторых её составляющих. Например, уже Гегель видел в Анаксагоре предшественника софистов, поскольку этот "древний" философ, в отличие от своих предшественников, выдвигал в качестве первовещества "разум", ставший в последствие символом эпохи просвещения. Однако, не смотря на приведённое обстоятельство, Анаксагор остаётся материалистом, поскольку "разум" в его понимании материален.

В противоположность "древним" философам, деятельность которых была отрешена от жизненной практики (например, Анаксагор отказался от большого наследства ради научных исследований), софисты вели активную политическую деятельность. Греческие города часто поручали даровитым и разносторонне образованным софистам вести свои иностранные дела. Так, Гиппий и Продик приобрели себе славу искусных дипломатов, а Горгий был главой посольства и славился яркими речами, обращёнными к народному собранию. Софисты имели большой успех у широких слоёв населения - у них было множество поклонников, всегда готовых слушать их речи с не ослабляемым интересом. Например, Платон в своём диалоге "Протагор" говорит о том, что прибытие Протагора в Афины произвело настоящую сенсацию: к нему толпами стекались знатные люди, которых он "завораживал" своими речами.

В связи со всем вышесказанным можно отметить, что софистика чрезвычайно близка риторике. И софистика, и риторика возникают в Греции в период расцвета демократии, когда спорные вопросы из области физической борьбы переносятся на арену красноречия. Однако здесь возникает парадокс: хотя софистика была порождена демократией, она в то же время подрывала один из фундаментальных принципов последней - принцип равенства. Таким образом, софистика оказалась трудно совместимой с демократией и, соответственно, с желаниями "демоса" - народа, что, возможно, стало одной из определяющих причин того, что она не смогла устойчиво закрепиться в существовавшем в то время обществе.

Риторика была главным предметом преподавания софистов и имела в основном практическое применение, ориентируясь на судебное делопроизводство. В то время начинают составляться руководства по красноречию, как судебному, так и политическому и художественному. В связи с этим следует отметить, что философские знания выступали здесь не как самоцель, а как средство обоснования. Подводя итог вышесказанному, можно сделать вывод, что софистов теоретически более интересовали способы доказательства и убеждения, логика спора, чем содержание учений.

Историю софистики принято делить на два периода, первый из которых связан с деятельностью "старших софистов", а второй - "младших". К "старшим софистам" относятся Протагор из Абдер, Горгий из Леонтин, Гиппий из Элеи, Продик с Кеоса, а также Антифонт. "Младшие софисты" - это Критий, Калликл, Фразимах, ученики Горгия Алкидам, Ликофрон и Пол. Софисты не представляли собой единой группы ни по социально-политической ориентации (например, Протагор тяготел к рабовладельческой демократии, а Критий был врагом демократии), ни по отношению к предшествующей древнегреческой философии (Протагор опирался на идеи Гераклита, Горгий и Антифонт - на идеи элейской школы), ни по их собственным философским идеям. Между самими софистами, а также между ними и их противниками шли горячие споры, и в качестве предметов этих споров чаще всего выступали две проблемы: с одной стороны, "природа" и "искусство" в человеческом обществе, с другой, - человек и познание.

Что касается первой проблемы, то софистов чрезвычайно интересовал вопрос, что в обществе является естественным, то есть существующим "по природе", а что имеет искусственное происхождение. Универсальное противопоставление природы искусству развёртывается у софистов, прежде всего, в отношении трёх основных вопросов: возникновения общества и государства, законодательства, религии.

Происхождение государства, согласно софистам, почти полностью искусственно. Платон так описывает софистическую концепцию: "В государственном управлении ... разве лишь незначительная часть принадлежит природе, большая же - искусству "Непосредственно касающимся общества является и вопрос языка, который имеет очень важное значение, поскольку, как отмечалось выше, искуcство красноречия было неизменным атрибутом софистики. Софисты расценивали происхождение языка как чисто искусственное явление, и в качестве свидетельств этого они приводили синонимию (обозначение одной вещи разными словами) и омонимию (обозначение разных вещей одним словом).

Законы с точки зрения софистов тоже явление полностью искусственное, и поэтому их положения далеки от истины. Однако здесь мы видим некоторое несовпадение взглядов софистов относительно того, что представляют собой законы. Протагор считал, что мнение города, выраженное в законе, есть истина. Антифонт, живший уже во время кризиса демократии, видел критерий истины в "природе" и "естественных" интересах человека; по его мнению "человек будет извлекать для себя больше всего пользы, если в присутствии свидетелей он станет соблюдать законы, высоко их чтя, оставаясь же без свидетелей, будет следовать законам природы". Гиппий провозгласил, что все люди "по природе" - "родственники", "сограждане", а закон, "властвуя над людьми, принуждает ко многому, что противно природе". По мнению Калликла, законы устанавливаются слабыми, которых большинство и которые, стараясь запугать более сильных, утверждают, что быть выше остальных постыдно и несправедливо. Фразимах считал, что во всех государствах справедливостью считается то, что пригодно существующей власти. Стоит отметить, что подобная диалектика общественной жизни послужила основанием для релятивистских идей софистов, то есть провозглашения относительности всякого знания.

Что касается религии, то происхождение богов определялось софистами как искусственное, поскольку, как говорил Протагор, мы ничего не можем знать о богах.

Второй глобальной проблемой, занимавшей умы софистов, была проблема "человек и познание", в процессе решения которой они приходят к релятивизму, то есть признанию того, что всё в мире относительно. Протагор первый заявил, что "о всяком предмете можно сказать двояко и противоположным образом", и он же выдвинул знаменитый тезис: "Человек есть мера всех вещей, существующих что они существуют, не существующих что они не существуют", на основании которого был сформулирован критерий: "Мнение человека есть мера истины". Протагор, однако, переводит данную проблему в практическую сферу: все ощущения и основанные на них мнения истинны, только "одно лучше другого, но ничуть не истеннее". В итоге мысль Протагора об относительности человеческих понятий сводится к тезису: "всё истинно".

Горгий придерживается внешне противоположной, но в сущности той же позиции: "всё ложно". В своём рассуждении "о природе" он выдвигает три тезиса: 1). Ничего не существует. 2). Если даже нечто и существует, то оно непостижимо. 3). Если оно и постижимо, то невыразимо и необъяснимо для других. Подобный нигилизм, как и протагоров релятивизм, является логическим выводом из субъективистского в своей основе подхода к внутренней противоречивости понятий.

Хотя многие критики часто определяют деятельность софистов словами "блеск формы и нищета содержания", следует обратить внимание на то, что риторический аспект софистики, к которому чаще всего и относятся подобные характеристики, вовсе не является пустыми рассуждениями. Софистов часто упрекают в том, что они равнодушны к жизненным проблемам граждан и что их учения носят несколько отвлечённый характер. Однако подобная "отвлечённость" необходима для глобальных обобщений, для более искусного и логически верного решения практических задач. Якобы пустые, "беспредметные" рассуждения софистов, приложенные к какой-либо реальной проблеме, обретает вполне понятный смысл и становятся как бы двигателем этой проблемы, то есть софистика в сочетании с действительностью уже представляет собой некий живой организм. Софистика словно оформляет практику, определённым образом дополняет её. Подводя итог вышесказанному, можно привести слова исследователя Б. Чернышева, который говорит, что деятельность софистов "заключалась в том, что они оформили практику и возвели её в теорию, в логос".

Значение деятельности софистов велико не только для жизни Древней Греции, но и для мировой науки. Платон в одном из своих сочинений писал, что ни Гомер, "первейший из поэтов и первый из трагиков", ни другие поэты и художники Древней Греции "не могут сравняться по своему воспитательному влиянию с софистами". Учение софистов занимает весьма важное место в мировой истории философии, а их философское наследие представляет и сегодня огромный интерес не только с точки зрения рассмотрения их выводов как определённого этапа в истории философии, но и в плане блестящего примера логического, аналитического мышления.

Суть принципа софистов: «Человек есть мера всех вещей»

Софисты -- эти «учителя мудрости» -- учили не только технике политической и юридической деятельности, но и обучали вопросам философии. Важно подчеркнуть, что софисты сосредоточили свое внимание на социальных вопросах, на человеке и на проблемах коммуникации, обучая ораторскому искусству и политической деятельности, а также конкретно-научным и философским знаниям. Некоторые софисты обучали приемам и формам убеждения и доказательства независимо от вопроса об истинности. В своем стремлении к убедительности софисты доходили до идеи, что можно, а нередко нужно, доказать все, что угодно, и также что угодно опровергнуть, в зависимости от интереса и обстоятельств, что приводило к безразличному отношению к истинности в доказательствах и опровержениях. Так складывались приемы мышления, которые стали именоваться софистикой. Софисты как образованные люди прекрасно понимали, что чисто формально можно доказать все. Наиболее полно суть воззрений софистов выразил Протагор. Ему принадлежит знаменитое положение: «Человек есть мера всех вещей: существующих, что они существуют, и несуществующих, что они не существуют». Он говорил об относительности всякого знания, доказывая, что каждому утверждению может быть с равным основанием противопоставлено противоречащее ему утверждение. Заметим, что Протагор написал законы, определявшие демократический образ правления и обосновал равенство свободных людей. Другой представитель софистов -- Горгий утверждал, что бытие не существует. Если бы оно существовало, то его невозможно было бы познать, так как между бытием и мышлением существует непреодолимая несовместимость Несовместимость обусловлена способностью мышления создавать несуществующие образы. Мыслимое бытие принципиально отличается от средства его выражения -- слова. Продик проявлял исключительный интерес к языку, к назывной (номинативной) функции слов, проблемам семантики и синонимии, т.е. идентификации совпадающих по смыслу слов, правильному употреблению слов. Он составлял этимологические гроздья родственных по значению слов, а также анализировал проблему омонимии, т.е. различения смысла графически совпадающих словесных конструкций с помощью соответствующих контекстов, и очень большое внимание уделял правилам спора, приближаясь к анализу проблемы приемов опровержения, что имело огромное значение в дискуссиях. Софисты были первыми преподавателями и исследователями искусства слова. Именно с них начинается философская лингвистика. Им принадлежит заслуга в изучении греческой словесности. Раз объективной истины нет и субъект является мерой всех вещей, тогда есть лишь видимость истины, которую может порождать человеческое слово и по произволу менять его смысл, делая сильное слабым и, наоборот, черное белым, а белое черным. 8 связи с этим софисты посчитали словесность чрезвычайно важным объектом осмысления, и слово явилось самостоятельным предметом изучения. Хотя иные софисты были крупными мыслителями, релятивизм их зачастую вел к субъективизму и скептицизму. Вместе с тем нельзя отрицать их несомненной роли в развитии диалектики.

Список литературы

1. Чернышев Б. Софисты. М.: "Ранион", Издательство: "КомКнига" (2010)

2. Пересказ по книге: Чернышев Б. Софисты. М.: "Ранион", 1929. С. 37.

Размещено на Allbest.ru