Разумное постижение истинно сущих родов бытия, или «идей», - совершеннейшее знание - Платон называет «диалектикой». Для Платона диалектика - это не логика только, хотя в ней есть и логический (и даже формально-логический) аспект; это не учение о методе только, хотя в ней есть и аспект метода. Диалектика Платона, прежде всего учение о бытии. Идеализм Платона, так же как и его теория познания и диалектика, имеет явно выраженный антологический характер. «Идеи» Платона, прежде всего, истинно сущие роды бытия. В соответствии с этим «диалектика», как ее понимает Платон, это, прежде всего учение об онтологических прообразах, образцах и причинах вещей чувственного мира.

В чрезвычайно важных диалогах: в «Софисте», «Пармениде», а так же в некоторых других - Платон отступает от метафизической характеристики «идей». В этих диалогах он стремится доказать, что высшее роды всего сущего: бытие, движение, покой, тождество и изменение - могут мыслиться только таким образом, что каждый из них и есть и не есть, и равен и не равен самуму.

В первом случае получается нелепый вывод, будто движение должно остановиться, а покой - двигаться. Во втором - бытие, будучи отличным, от движения и от покоя, не должно не двигаться, не покоиться. Но «что не движется, - спрашивает Платон, - как тому не покоиться, что не покоиться, как, опять-таки, тому не двигаться».

Разберем эту проблему более подробно.

Разрешение сформулированного здесь противоречия Платон дает в том же «Софисте» в учениях о родах сущего. Движение несовместимо с покоем и покой - с движением. Но так как движение существует и покой существует, то бытие должно быть совместимо и с движением, и с покоем. Итак, мы уже получили три высших рода: бытие, движение и покой. Каждый из этих трех родов есть одновременно и тождественный (по отношению к самому себе), и иной (по отношению ко всем остальным родам).

Платон доказывает, что тождественное и иное должны быть отличаемы от покоя и движения. Но так как покой и движение - противоположности и так как все, что высказывается о противоположностях, не может быть ни каждой из этих противоположностей в отдельности, ни той и другой вместе, то покой и движение должны отличаться от тождественного и иного.

Тождественное отличается и от бытия. В самом деле, если бы тождественное не отличалось от бытия, то, утверждая, будто покой существует так же, как существует и движение, мы должны были утверждать, будто покой тождественен с движением. Но тождественное отличается не только от покоя и движения, но также и от бытия, то это значит, что в тождественном мы должны признать четвертый и самостоятельный род сущего наряду с родами покоя, движения и бытия.

В учении Платона об ином существует очень важная особенность. Состоит оно в том, что, по Платону, все первые четыре рода сущего - и бытие, и покой, и движение, и тождественное - принадлежат или причастны роду иного. Так, движение есть иное. Оно иное не как движение, но лишь, поскольку движение не есть покой, не есть бытие, не есть тождественное.

В силу доказательств, развиваемых в «Софисте», должна быть отвергнута не только безусловная подвижность, но и безусловная неподвижность сущего. Как только сущее делается предметом познания, оказывается, что познаваться оно не может ни при условии, если сущее рассматривается в качестве движущегося, ни при условии, если оно рассматривается только как неподвижное. Кто познает - тот действует; то, что познается, испытывает действие. И действие, и страдательное состояние предполагает изменение, а изменением, в свою очередь, предполагается движение. Кроме того, познание сущего предполагает разум, разум может быть мыслим только в душе, душа же, будучи живой, всегда причастна к движению. «Поэтому, для философа, и для всякого, кто особенно ценит знание, по-видимому, совершенно необходимо не принимать неподвижной вселенной».

По мнению Платона, еще менее допустима точка зрения тех, кто двигает сущее всеми способами. Таких философов не следует слушать. Решение этого вопроса состоит в том, чтобы поступать подобно детям, которые делают, «чтобы все было неподвижным и двигалось», то есть «признавать бытие и вселенную вместе и недвижимой и подвижной».

Но это решение приводит к новому противоречию. По мнению Платона, кто утверждает, что движение и покой равно существуют, тот должен или признать, что движение и покой тождественны с бытием, а потому тождественны между собой, или признать, что бытие и объединяет движение и покой, но отличается от них обоих. В первом случае получается странный вывод, что движение должно остановиться, а покой двигаться. Во втором случае бытие, будучи отличным и от движения, и от покоя, не должно не двигаться, не покоиться.

Далее Платон дает разрешение этой проблемы: движение несовместимо с покоем и покой с движением. Но так как движение существует, и покой тоже существует, то бытие должно быть совместимо и с движением, и с покоем. Таким образом, получается три рода: бытие, покой и движение.

Каждый из этих трех родов есть одновременно и тождественное по отношению к самому себе и иное - по отношению к другим родам. То есть движение тождественно по отношению к самому себе и в то же время является иным по отношению к покою.

Но, исходя из этого, возникает еще одна проблема: отношение родов тождественного и иного к родам покоя и движения. Появляется вопрос: совпадают ли эти роды между собой или же тождественное и иное должны быть отличаемы от родов движения, покоя и бытия. Платон доказывает, что тождественное и иное должны быть отличаемы от покоя и движения. Тождественное отличается от покоя и от бытия. Если бы тождественное не отличалось от бытия, то пришлось бы признать, что покой тождественен с движением. Но если тождественное отличается от покоя, от движения и от бытия, то необходимо признать тот факт, что это четвертый самостоятельный род сущего, наряду с покоем, движением, бытием.

То же самое доказывается в отношении иного. Иное отличается не только от тождественного и от покоя. Иное отличается также и от бытия, оно всегда относительно. Поэтому можно выделить пять родов сущего, самостоятельных по отношению к друг другу:

4 бытие,

4 покой,

4 движение,

4 тождественное,

4 иное.

Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что четыре рода сущего - бытие, покой, движение и тождественное - принадлежат, или причастны к роду иного. Так, например движение, есть иное не как движение, а лишь, поскольку движение не есть покой, не есть бытие, не есть тождественное и т.д.

В качестве иного по отношению ко всем остальным каждый род сущего не есть остальные роды. Движение не есть покой. Но в то же время движение есть, поскольку оно как существующее движение должно быть причастно бытию. Движение не есть тождественное. Но в то же время, будучи движением, то есть самим собой, оно причастно тождественному и в этом смысле есть и тождественное. Движение и есть, и не есть тождественное. Оно одинаково причастно тождественному и иному. Будучи иным в отношении к покою и тождественному, движение есть иное в отношении к самому иному. Поэтому движение одновременно и есть, и не есть иное.

И все остальные роды сущего должны быть охарактеризованы как такие, каждый из которых одновременно есть и бытие, поскольку он причастен к бытию, и небытие, то есть иное, чем бытие, поскольку он причастен иному. По мнению Платона, и само бытие не может избежать этой участи. При этом Платон поясняет, что небытие, о котором идет речь, не является совершенно противоположным бытию. Небытие лишь есть нечто иное, чем бытие.

Так как иное - это род существующего, то все частные разновидности иного тоже должны быть существующими. Область иного беспредельна. Каждое отрицание понятия, означающего известный предмет бытия, очерчивает беспредельную область иного. Противоречия здесь не получается именно потому, что всякая частная область иного рассматривается Платоном как нечто существующее.

Таким образом, Платон подводит нас к выводу, что небытие существует. Этот перевод бытия в иное трактуется у Платона не только как необходимый для мысли, поскольку бытие мыслителя выражает природу самого бытия.

Можно сделать вывод, что в «Софисте» Платон излагает диалектику пяти родов сущего. Мы более подробно остановились на проблеме разграничения этих родов. По моему мнению, Платон довольно четко излагает эту мысль, хорошо аргументируя ее и выводя доказательства своих суждений, очень подробно излагает их.

Искусство побуждать к размышлению и исследовать посредством указания на противоречия, заключающиеся в обычных поспешно составленных мнениях о различных вещах, и есть, согласно Платону, искусство «диалектики». Сопоставляя мнения и сводя их воедино, мастера диалектики и Платон показывают, что «эти мнения находятся между собой в противоречии. в одно и то же время, о тех же самых вещах, в том же самом отношении и тем же самым образом». Именно потому, что мыслить противоречивые утверждения об одном и том же, в одно и то же время, в одном и том же отношении недопустимо, обнаружение подобных противоречий в мнениях изобличает мнимого знатока предмета в невежестве.

Именно в «Софисте» Платон подвергает выработанное им же самим учение об «идеях». Учение это было многогранным, одновременно в нем совмещались аспекты онтологический, космологический, теологический, гносеологический и логический. Во всех этих аспектах «идея» Платона выступает как бестелесная, постигаемая только умом причина, через причастность к которой только и существуют вещи чувственного мира:

4 как прекрасный образец всех вещей;

4 как цель, к которой вещи стремятся;

4 как понятие об общей сущности вещей;

4 как то, что если отправляться от отдельных многочисленных и многократных ощущений, сказывается о виде, как о едином для многого.

В этом диалоге Платон выдвигает ряд доводов, говорящих или о сомнительности, или прямо о невозможности принять это учение. Некоторые из этих доводов предвосхищают знаменитые выражения, которые ученик Платона Аристотель высказал впоследствии против платоновской теории «идей».

Основное сомнение возникает у Платона, прежде всего по вопросу о самой возможности существования «идей» с теми их свойствами, которые изложены нами выше. Но даже, если допустить существование подобных «идей» с теми их свойствами, возникает вопрос об их отношении к вещам. А именно такие:

4 придется или принять, будто единая и вечная идея как бы раздроблена в бесчисленном множестве, порождающем ею возникающих и погибающих вещей;

4 или придется допустить, что, находясь в вещах, идея целиком находится и вне себя и в самой себе, будучи при этом тождественной себе.

На возникающие таким образом вопросы Платон доказывает, что это не так, хотя ранее он отвечал ссылкой на то, что «идеи» участвуют в вещах и причастны к вещам.

Критика «идей», содержащаяся в «Софисте» резко выделяет этот диалог по содержанию из числа остальных произведений Платона. Особенности литературного стиля и изложения данного диалога также отлично. В нем нет обилия красок, художественно живописующих участников философских споров, а в самих спорах - драматической выразительности и напряженности. Вместо всего этого, в диалоге есть виртуозный анализ понятий, отвлеченная диалектика.

В литературе о Платоне была высказана точка зрения в объяснении платоновской «самокритике», то есть критики Платоном собственной теории «идей». Авторы этой точки зрения не отрицают подлинности «Софиста», но они полагают, что этот диалог, поздний в творчестве Платона, относится к периоду, когда у Платона возникли сомнения в истинности теории «идей».

3. Основной вопрос философии

платон софист диалог литературный

Основной вопрос философии он решает однозначно - идеалистически. Материальный мир, который нас окружает, и который мы познаем своими чувствами, является лишь «тенью» и произведен от мира идей, то есть материальный мир вторичен. Все явления и предметы материального мира преходящи, возникают, гибнут и изменяются (и поэтому не могут быть подлинно сущими), идеи являются неизменными, неподвижными и вечными. За эти свойства Платон признает их подлинным, действительным бытием и возводит в ранг единственного предмета подлинного истинного познания. Между миром идей, как подлинным, реальным бытием, и небытием (то есть материей как таковой, материей в себе) существует по Платону, кажущееся бытие, производное бытие (то есть мир действительно реальных, чувственно воспринимаемых явлении и вещей), которое отделяет истинное бытие от небытия. Действительные, реальные вещи представляют собой соединение априорной идеи (подлинного бытия) с пассивной, бесформенной «принимающей» материей (небытием).

Отношение идеи (бытия) и реальных вещей (кажущегося бытия) является важной частью его философского учения. Чувственно воспринимаемые предметы не что иное, как подобие, тень, в которой отражены определенные образцы - идеи. Но у него также можно встретить и утверждение противоположного характера. Идеи присутствуют в вещах. Это отношение идей и вещей, открывает определенную возможность движения к иррационализму. Много внимания он уделяет вопросу «иерархизации идей». Эта иерархизация представляет определенную упорядоченную систему объективного идеализма. Идея красоты и добра это одна из самых важных идей для Платона. Она не только превосходит все реально существующее добро и красоту тем, что совершенна, вечна и неизменна (так же, как и другие идеи), но и стоит выше других идей. Познание, или достижение, этой идеи является вершиной действительного познания и свидетельством полноценности жизни.

Заключение