Э. Фромм: "Бегство от свободы"

Размещено на http://www.allbest.ru/

НЕГОСУДАРСТВЕННОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ

МЕЖДУНАРОДНАЯ АКАДЕМИЯ БИЗНЕСА И НОВЫХ ТЕХНОЛОГИЙ /МУБиНТ/

Кафедра Гуманитарных дисциплин

по дисциплине Культурология

Тема: Эссе «Бегство от свободы»

Ярославль 2010

Социальная история человека, утверждает Эрих Фромм, началась с того, что он вырос из состояния единства с природой и осознал себя как существо, отдельное от окружающего мира и от других людей. Утрата первичных уз заставляет нас задаваться вопросом о смысле своего существования: человек ищет замену естественным связям.

Еще в XIX веке П.А. Кропоткин отмечал, что «у крестьян одной и той же деревни всегда есть тысячи общих интересов: интересы хозяйственные, отношения между соседями, постоянное взаимное общение; им по необходимости приходится соединяться между собою ради всевозможнейших целей». Напротив, государство и закон имеют дело с отдельным человеком, понимаемым вне его среды и связей с ней.

До недавних пор большинство людей проводили почти всю жизнь в пределах территории, которую они могли охватить взглядом с верхушки церковной колокольни, - в своей деревушке или в своем квартале. Человек работал недалеко от дома, ходил по одним и тем же улицам и дорогам, общался с соседями, почти всех знал, а все знали его. Необходимые вещи он изготовлял сам либо покупал на местном баре, куда привозили продукты окрестные крестьяне, или в лавке. С ее владельцем постоянные посетители были на дружеской ноге. Сама покупка становилась поводом к беседе. Старикам, больным и бедным помогали церковная община, состоявшая из обитателей того же местечка или квартала, либо профессионально-ремесленное объединение. Многие услуги, ныне платные, оказывались людьми друг другу безвозмездно: по-дружески или по-соседски.

Такая размеренная, спокойная и проходившая на глазах у всех жизнь, возможно, не способствовала расширению кругозора. Но одновременно она, как отмечал немецко-американский ученый, социолог и психолог Эрих Фромм, гарантировала человеку его место в мире, придавала смысл существованию. «Идентичность с природой, племенем, религией дает индивиду ощущение уверенности, - писал Фромм. - Он принадлежит к какой-то целостной структуре, он является частью этой структуры… Он может страдать от голода или угнетения, но ему не приходится страдать от наихудшего - от полного одиночества и сомнений».

Индустриальный переворот все изменил. «Традиционный уклад… основанный на кустарном производстве в родных деревнях и в отдельных городских районах, где имело какой-то вес мнение каждого человека, канул в вечность; на смену ему пришла бездушная конкуренция» - так выразил суть социальных сдвигов английский историк Чарльз Поулсен.

Старые связи между людьми оказались разорваны. Ремесленные, цеховые и общинные структуры и органы были распущены. Соседи все сильнее различались по своему достатку и все меньше интересовались делами друг друга. Этические нормы взаимопомощи и солидарности уступили место стремлению получить прибыль любой ценой. Отныне каждый чувствовал, что он сам по себе и сам за себя. В современном рыночном мире индивиды «связаны между собой только сигналами, исходящими от длинных и разветвленных цепочек обмена»

Достаточно сказать, что именно в XX в. осуществился во всемирном масштабе переход от работы на себя, на собственном наделе, характерном для традиционного общества, к труду по найму, труду в коллективе и под контролем. Окончательно сменился образ жизни широчайших слоев населения, в условиях массовой урбанизации кардинально изменились способы и формы восприятия человеком действительности.

Приведем некоторые цифры. В начале XX в. в 9 ведущих индустриально развитых странах Запада люди, работающие в современном производстве, составляли 43% населения. К середине XX в. число работающих по найму в этих странах увеличилось до 66%, а количество таких стран резко возросло. Эта тенденция наблюдается и в развивающихся странах. Судя по количеству работающих по найму людей, третий мир обогнал Запад. Завершается и начатый в XIX столетии процесс миграции сельского населения в города. В начале прошлого века городское население составляло около 3% всего человечества, в середине XX -- горожанами стали уже 28%, а к 90-м годам -- более 40%.

Появились огромные мегаполисы, как, например, на северо-востоке США (площадь 100 тыс. км2, население 45 млн, протяженность 800 км), Хоккайдо в Японии (соответственно -- 70--55--700), Рейнский городской район (60--30--500 соответственно). Кардинально изменился культурный мир человека, живущего в городских условиях. Перед ним раскрыт мир, наполненный тысячами соблазнов и услуг. Он получает гигантское количество информации по системе телевизионной и компьютерной связи, до невиданных пределов расширяются социальные контакты, происходит частый поиск и смена работы, видов деятельности, изменяется ритм жизни, нарастают стрессовые ситуации, существенно обновляются содержание и формы образования. Таким образом, большинство населения современного мира переселилось из тихих деревень, традиционных обществ в гигантские социокультурные системы, связывающие людей различных национальностей и культурных ориентации в единое целое.

Разрушение традиционных (семейных, общинных, соседских, дружеских и иных) связей между людьми и замена их соображениями коммерческого интереса, принципом частной инициативы способствовали процессу индивидуализации, подчеркивал Фромм. Зато теперь одинокий человек-атом мог рассчитывать лишь на самого себя. В полной мере он ощутил свою затерянность и беспомощность в огромном мире. И часто склонен был бежать от такой свободы «асфальтовых джунглей».

Современному человеку, живущему в огромном мегаполисе и часто не знающему в огромном мегаполисе и часто не знающему даже соседей по дому, нередко не от кого ждать помощи. Ему приходится работать за много километров от того места, где он живет, или постоянно переезжать с места на место в поисках работы. Он занимается не тем, к чему имеет склонность, а тем, за что можно получить деньги. Единица «массового общества» приобретает необходимые для жизни вещи в огромных магазинах. Там лежат обезличенные товары, произведенные неизвестно кем и стандартно упакованные. Справляться с болезнью и проблемами старости удается лишь за счет личных накоплений или полагаясь на услуги бюрократических учреждений. Все меньше становится безвозмездной поддержки (семейной или дружеской). Человек уже не в состоянии непосредственно участвовать в принятии общественных решений, которые прямо влияют на его судьбу. Прошли те времена, когда люди определяли на сходах, что надо делать в их общине или квартале. Теперь сама возможность собраться вместе и что-то обсудить кажется немыслимой. Кроме того, мир стал настолько сложным, что человек ощущает себя некомпетентным в вопросах, связанных с управлением обществом. Ему остается лишь раз в несколько лет ходить на выборы и голосовать за тех, чьи обещания представляются ему на сей раз более убедительными или менее неубедительными. Все это приводит к тому, что человечество, в большинстве своем страдает от дефицита общения. Люди изолированы друг от друга и часто неспособны понять проблемы ближнего. Они слишком мало общаются и слишком мало доверяют друг другу.

В книге «Бегство от свободы» Фромм пишет: «Во многих отношениях индивид вырос, развился умственно и эмоционально; степень его участи в культурных достижениях приобрела неслыханные прежде масштабы. Однако существует свобода негативная - от внешней власти, от сословного деления («свобода от») и свобода позитивная - как осознанная необходимость самореализации личности в солидарности с другими людьми и творческом труде («свобода для»). Диспропорция между свободой от каких-либо связей и ограниченными возможностями для позитивной реализации индивидуальности привела к паническому бегству от свободы в новые узы или, по меньшей мере, к позиции полного безразличия.

Человек традиционного общества мыслил себя как часть гармоничного целого, космоса. Человек тоталитарного общества добровольно подчиняется внешней силе. А человек современного общества представляет собой «колесико» исправно работающего механизма.

Возникает еще одна проблема. Немецкий философ Макс Хоркхаймер подметил, что в современной социальной системе, в отличие от традиционного общества, человек не играет тут или иную закрепленную за ним общественную роль. Он вынужден беспорядочно примерять на себя множество различных ролей, приучаясь менять их по первому велению жизненных обстоятельств. Каждый должен быть готов в любой момент сменить место жительства, работу, окружение, друзей. Дома он один, на службе - совсем другой. В итоге человек может потерять ощущение своего «я». Так произошло с героем фантастической притчи американского писателя Рея Брэдбери - с марсианским мальчиком, который обладал даром менять облик в угоду окружающим и, в конце концов, был буквально разорван ими на части. фромм бегство свобода

Люди воспринимают многие события, в том числе и непосредственно их касающиеся, косвенно, через телевидение. Домашний экран формирует мир, в котором они из самостоятельных индивидов превращаются в зрителей и одновременно актеров не ими поставленного спектакля.

Бесконечная мелодрама, которую разыгрывает общество, - это мертвая вещь, которая организует общество определенным образом, но в конечном счете служит лишь самой себе.

Спектакль гипнотизирует человека, лишает его языка, мыслей, выбора, предлагая ему свой язык, свои мысли, свой выбор. Здесь имеются в виду не только СМИ. Спектаклем является архитектура современного города, в центре которого возвышаются сверкающие офисы банков. К спектаклю относятся шумные и кровавые акции террористов, стремящихся заручиться деньгами спонсоров, выборы, в ходе которых партии устраивают рекламные шоу, чтобы продать свои услуги избирателям. Спектаклем являются войны - это способ «раскрутки» политиков и отмывания денег военно-промышленного комплекса. Спектакль охватывает все, в сущности он есть нескончаемый хвалебный монолог современного общества.

Размещено на Allbest.ru