Эллинистическая философия

Размещено на http://www.allbest.ru/

Эллинизм

Эллинистическая философия -- это философские учения эпохи эллинизма (323 -- 30 до н. э.; более узкий период философского расцвета пришелся на 311 -- 87 до н. э.), среди которых прежде всего выделяются эпикуреизм, стоицизм и скептицизм.

Знания об эллинистических философах основаны главным образом на свидетельствах таких римских писателей, как Лукреций и Цицерон (середина I в. до н. э.), а также текстах критиков эллинистических школ, живших в более позднее время Секс Эмпири и Плутар.

«Скептицизм» -- термин, фактически появившийся в обращении лишь в самом конце эллинистической эпохи, -- используется в качестве удобного клише при характеристике двух философских школ. Первая из них -- Новая Академия, учреждение, основанное Платоном и превратившееся в рассматриваемый период по преимуществу в полемическую школу. Новая Академия занималась крити-кой доктрин других школ, не выдвигая, однако, никакого собственного учения, если не считать утверждения о том, что познать ничего нельзя.

Стоицизм своей жизненной силой и бодростью во многом обязан длительной полемике с Новой Академией. У истоков этого периода развития Академии стоит Аркесилай (глава Академии приблизительно с 268 по 241 до н. э.); наиболее значительным и почитаемым защитником данного направления мысли стал Карнеад (глава Академии в середине II столетия до н. э.), а самым авторитетным выразителем его идей -- Цицерон (106--43 до н. э.), чьи влиятельные философские работы писались в основном с позиций Новой Академии. Однако к началу I в. до н. э. Академия постепенно перешла к более доктринальной позиции, а к концу столетия почти полностью уступила свое влияние второму «скептическому» направлению -- пирронизму. Его основателем стал Энезидем -- скептик, проложивший путь этому новому течению мысли. Правда, Энезидем утверждал, что он всего лишь возрождает философию Пиррона, философского «гуру» раннего эллинистического периода. О неопирронизме Энезидема сегодня можно судить в основном благодаря трудам Секста Эмпирика (II в.) -- приверженца этой школы, который, строго говоря, является представителем ее постэллинистического периода.

КАЖДАЯ АФИНСКАЯ ШКОЛА располагалась в определенном месте. Эпикурейская школа, представляя собой тесное сообщество единомышленников, являлась относительно закрытым заведением. Отличительная особенность каждой философской школы закреплялась в ходе ее существования благодаря безусловной преданности личности ее основателя, а также определенной направленности мысли, развивавшейся в межшкольной полемике. Так, с одной стороны, по сравнению со стоицизмом эпикуреизм по большинству вопросов занимал диаметрально противоположные позиции. С другой стороны, противоположные стоицизму позиции характеризуют академический скептицизм, который отстаивал их, однако, в защиту не какого-либо собственного философского учения (такого не было), а лишь в порядке неослабевающей критики, направленной против любого утверждения стоиков. Три признанные области эллинистической философии -- этика, логика и физика. Главная проблема этики заключалось в формулировке и защите положения о «конечной цели» -- той нравственной задаче, решению которой была подчинена вся деятельность индивида. Эпикурейцы такую конечную цель видели в удовольствии, стоики -- в жизни в согласии с природой.

Из жизни великих...

эллинизм скептицизм эмпирический стоицизм

Логикой занимались главным образом стоики, поскольку эпикурейцы считали логику бесполезной для своих целей. Следует особо отметить, что логика периода эллинизма начинала включать в свой состав эпистемологию (теория познания), чье основное внимание сосредоточилось на отыскании «критерия истины».

Эмпирический подход стал на удивление бесспорной характерной чертой эллинистических философских учений: в данную эпоху проявлялось мало интереса к платоновско-аристотелевской идее о том, что знание в строгом смысле слова нельзя считать чувственным. Спор между догматиками и скептиками в основном шел по вопросу, достаточен ли какой-либо из предложенных ими чувственных критериев или нет. И стоики и эпикурейцы придавали особое значение предвосхищению, т. е. общему представлению о вещи, считая его либо врожденным, либо в определенном смысле естественно приобретенным. Последнее служило гарантом достоверности предвосхищения.В области физики наличествовало противостояние между атомизмом эпикурейцев и учением стоиков. Оно нашло отражение и в этике: если эпикурейская мораль основывалась на отрицании (и физического и логического) предопределения, то мораль стоиков не только была совместима, но фактически даже требовала такой детерминистической связи, посредством которой провидение могло бы проявить себя.

КИНИКИ И СКЕПТИКИ

Отношение людей выдающегося ума к современному им обществу было весьма различным в разные времена. В иные, счастливые эпохи они в целом находились в гармоничном согласии с окружающей средой, несомненно, предлагая такие реформы, какие казались им необходимыми, но вряд ли будучи уверенными, что их предложения будут приветствоваться, и относясь с симпатией к тому миру, в котором им приходилось жить, даже если он оставался нереформированным. В другие времена они были революционерами, считающими, что нужны коренные изменения; но они ожидали, что - частично в результате их пропаганды о необходимости этих изменений - эти изменения будут осуществлены в ближайшем будущем. Были и такие времена, когда они приходили в отчаяние от окружающего мира и чувствовали, что, хотя сами и знают, что нужно, нет надежды на осуществление этого. Подобное настроение легко переходит в более глубокое отчаяние, которое рассматривает жизнь на земле как плохую по самой своей сущности и надеется на благо лишь в будущей жизни или в некоем мистическом преображении.

Бывали такие эпохи, когда все эти разнообразные взгляды разделялись различными современниками. Посмотрите, например, на начало XIX века. Гете - удовлетворен, Бентам - реформист, Шелли - революционер, а Леопарди - пессимист. Но в большинстве случаев среди крупных, выдающегося ума мыслителей преобладало какое-нибудь одно настроение. В Англии при Елизавете и в XVIII веке их удовлетворяло существующее положение вещей; во Франции они стали революционерами около 1750 года; в Германии с 1813 года они были националистами. В период господства церкви, с V по XV век, существовал определенный конфликт между тем, во что теоретически верили и что фактически чувствовали. Теоретически мир был юдолью печали, подготовкой, исполненной бед, к грядущему миру.

Но на практике сочинители книг, будучи почти все духовными лицами, не могли не преисполниться радостью при виде государства церкви. У них были возможности для такой обширной деятельности, какую они считали полезной. Поэтому они разделяли умонастроения правящего класса, а не людей, которые чувствовали себя изгнанниками в чуждом им мире. Это является частью любопытного дуализма, который характерен для средних веков, - дуализма, происходящего из того факта, что церковь, хотя и основывающаяся на веровании в потусторонний мир, была самым важным институтом посюстороннего мира.

Психологическая подготовка к восприятию учения христианства о потустороннем мире начинается в эллинистический период и связана с упадком городов-государств. Ко времени Аристотеля греческие философы, хотя они и могли жаловаться на всякие невзгоды, в основном не предавались мировой скорби и не чувствовали себя политически бессильными. Временами они могли принадлежать к партии побежденных, но если и так, то поражение их зависело от случайностей борьбы, а не от неизбежного бессилия мудреца. Даже те, кто, как Пифагор и Платон, находясь в определенном настроении, осуждали внешний мир и искали убежища в мистицизме, - и они имели практические планы превращения правящих классов в святых и мудрецов. Когда политическая власть перешла в руки македонцев, греческие философы (что было вполне естественно) отошли от политики и посвятили себя в большей мере проблемам индивидуальной добродетели или спасения. Они больше не спрашивали: как могут люди создать хорошее Государство? Вместо этого они спрашивали: как могут люди быть добродетельными в порочном мире или счастливыми в мире страданий? Изменение, правда, было делом степени; такие вопросы задавались и раньше, и позднейшие стоики одно время опять занялись политикой - политикой Рима, а не Греции. Но изменение было тем не менее реальным. За исключением ограниченного промежутка в течение римского периода стоицизма, мировоззрение тех, кто думал и чувствовал серьезно, становилось все более и более субъективным и индивидуалистическим, до тех пор пока, наконец, христианство не стало проповедовать личное спасение, что вдохновило миссионерское рвение и создало церковь. До тех пор пока этого не случилось, не было института, которому философ мог бы предаться всем сердцем, и поэтому не было соответствующего выхода его законной жажды власти. По этой причине философы эллинистического периода были более ограниченными как человеческие существа, чем те люди, которые жили тогда, когда города-государства могли еще внушать преданность. Они все еще мыслят, потому что не могут не мыслить, но они редко надеются на то, что их мысли, идеи принесут плоды в деловом, практическом мире.

Примерно во времена Александра было основано четыре философские школы. Две самые знаменитые из них - стоики и эпикурейцы - будут темой следующих глав; в настоящей главе мы рассмотрим школы киников и скептиков.

Первая из этих школ берет начало через ее основателя Диогена от ученика Сократа, Антисфена, который был лет на двадцать старше Платона. Антисфен был замечательной фигурой и в некотором отношении напоминал Толстого. До смерти Сократа он жил в аристократическом кругу своих товарищей-учеников и не проявлял никаких признаков неортодоксальности. Но что-то (то ли разгром Афин, то ли смерть Сократа, то ли отвращение к философским софизмам) заставило его, когда он уже не был молодым, презирать вещи, которые он ценил раньше. Ему ничего не было нужно, кроме простой добродетели. Он был связан с рабочим людом и одевался как они. Он стал проповедовать на улицах и площадях, выражаясь языком, понятным для малообразованных людей. Всю утонченную философию он считал никчемной, все, что можно познать, может быть познано простым человеком. Он верил в "возврат к природе" и с большим упорством проводил это верование в жизнь. Не должно быть ни правительства, ни частной собственности, ни брака, ни установленной религии. Если не он сам, то его последователи осуждали рабство. Он не был аскетом в полном смысле этого слова, но презирал роскошь и все стремления к искусственным наслаждениям. "Я лучше сойду с ума, чем буду восхищаться", - говорил он.¹³

После походов македонского царя Александра {IV век до н. э.) возникла крупнейшая мировая монархия древности. Ее последующий распад открыл новый период в истории древнего мира - эллинистический с характерным для него синтезом элементов культ Греции и стран Востока. 

Положение личности в обществе коренным образом изменилось. Свободный грек утрачивал связь с родным городом, стабильной социальной средой и оказывался перед лицом непредсказуемых перемен. Со все большей остротой он ощущал зыбкость своего существования в изменившемся, ставшем чужим мире. Эти сдвиги в реальном положении и в самоощущении личности наложили отпечаток на представления о ее душевной жизни.

Вера в могущество разума, в великие интеллектуальные достижения прежней эпохи ставится под сомнение. Возникает философия скептицизма, рекомендующая вообще воздерживаться от суждении, касающихся окружающего мира, по причине их недоказуемости, относительности, зависимости от обычаев и т. п. (Пиррон, конец IV в, до н. э.). Такая интеллектуальная остановка исходила из этической мотиваций. Полагалось, что отказ от поисков истины позволит обрести душевный покой, достичь состояния атараксии (от греческого слова, означающего отсутствие волнений).

Идеализация образа жизни мудреца, отрешенного от игры внешних стихий и благодаря этому способного сохранить свою индивидуальность в непрочном мире" противостоять угрожающим самому существованию потрясениям, направляла интеллектуальные поиски двух. других доминировавших в эллинистический период философских школ - стоиков и эпикурейцев. Связанные корнями со школами классической Греции, они переосмыслили их идейное наследство соответственно духу новой эпохи.

Школа стоиков возникла в IV в. до н. э. и получила свое название по имени того места в Афинах ("стоя"-портик храма), где ее основатель Зенон (не смешивать с софистом Зеноном) проповедовал свое учение. Представляя космос как единое целое, состоящей из бесконечных модификаций огненного воздуха - пневмы, стоики считали человеческую душу одной из таких модификаций.

Под пневмой (в исходном значении слова-вдыхаемый воздух) первые натурфилософы понимали единое природное, материальное начало, которое пронизывает как внешний физический космос, так и живой организм ипребывающую в нем псюхе (т. е. область ощущений, чувств, мыслей).

У Анаксимена, как у Гераклита и других натурфилософов, воззрение на псюхе как частицу воздуха или огня означало ее порождаемость внешним, материальным космосом. У стоиков же слияние псюхе и природы приобрело иной смысл. Сама природа спиритуализировалась, наделялась признаками, свойственными разуму-но не индивидуальному, а сверхиндивидуальному.

Согласно этому учению, мировая пневма идентична мировой душе, "божественному огню", который является Логосом или, как считали позднейшие стоики,- судьбой. Счастье человека усматривалось в том, чтобы жить согласно Логосу.

Как и их предшественники в классической Греции, стоики верили в примат разума, в то, что человек не достигает счастья из-за незнания, в чем оно состоит. Но если прежде существовал образ гармоничной личности, в полноценной жизни которой сливаются разумное и чувственное (эмоциональное), то у мыслителей эллинистической эпохи, в обстановке социальных невзгод, страха, неудовлетворенности, тревоги, отношение к аффектам изменилось.

Стоики объявили аффектам войну, усматривая в них "порчу разума", поскольку возникают они в результате "неправильной" деятельности ума. Удовольствие и страдание-ложные суждения о настоящем; желание и страх столь же ложные суждения о будущем. От аффектов следует лечить как от болезней. Их нужно "с корнем вырывать из души". Только разум, свободный от любых эмоциональных потрясений (будь то положительные или отрицательные), способен правильно руководить поведением. Именно это позволяет человеку выполнять свое предназначение, свой долг и сохранять внутреннюю свободу.

Эта этико-психологическая доктрина обычно сопрягалась с установкой, которую, говоря современным языком, можно было бы назвать психотерапевтической. Люди испытывали потребность в том, чтобы устоять перед превратностями и драматическими поворотами жизни, лишающими душевного равновесия. Изучение мышления и его отношения к эмоциям имело не абстрактно-теоретический характер, но соотносилось с реальной жизнью, с обучением искусству жить. Все чаще к философам обращались для обсуждения и решения личных, нравственных проблем. Из искателей истин они превращались в целителей душ, какими позже стали священники, духовники. 

На других космологических началах, но с той же, этической ориентацией на поиски счастья и искусства жить, основывалась школа Эпикура (конец IV до н.э.). В своих представлениях о природе эпикурейцы опирались на атомизм Демокрита. Однако в противовес демокритову учению о неотвратимости движения атомов по законам, исключающим случайность, Эпикур предполагал, что эти частицы могут отклоняться от своих закономерных траекторий. Этот вывод имел этико-психологическую подоплеку. В отличие от версии о "жесткой" причинности, царящей во всем, что совершается в мире (и, стало быт в душе как разновидности атомов), эпикурейцы допускали самопроизвольность, спонтанность изменений, в случайный характер. С одной стороны, такой подход отражал ощущение непредсказуемости человеческого существования, с другой - признавал возможность самопроизвольных отклонений, заложенных в самой природе вещей, исключал строгую предопределенность поступков, предлагал некую свободу выбора. Иными словами, эпикурейцы считали, что личность способна действовать на свой страх и риск. Впрочем, слово "страх здесь можно употребить только метафорически: весь смысл эпикурейского, учения заключался в том, чтобы проникшись им, люди спаслись именно от страха.

Этой цели служило и учение об атомах: живое тело, как и душа, состоит из движущихся в пустоте атомов, которые в момент смерти рассеиваются по общи" законам все того же вечного космоса; а раз так, то "смерть не имеет к нам никакого отношения; когда мы есть, то смерти еще нет, когда же смерть наступает, то нас уже нет". Представленная в учении Эпикура картина природы и места человека в ней способствовала достижению безмятежности духа, свободы от страхов, прежде всего, перед смертью и богами (которые, обитая между мирами, не вмешиваются в дела людей, ибо это нарушило бы их безмятежное существование).

Как и многие стоики, эпикурейцы размышляли о путях достижения независимости личности от всего внешнего. Лучший путь они усматривали в самоустранении от всех общественных дел. Именно такое поведение позволит избегнуть огорчений, тревог, отрицательных эмоций и, тем самым, испытать наслаждение, ибо оно есть не что иное как отсутствие страдания. 

Последователем Эпикура в Древнем Риме был Лукреций (I в. до н.э.). Он критиковал учение стоиков о разлитом в природе в форме пневмы разуме. В действительности, согласно Лукрецию, существуют только атомы, движущиеся по законам механики; в результате возникает и сам разум. В познании первичными являются ощущения, преобразуемые (наподобие того, "как паук ткет паутину") в другие образы, ведущие к разуму.

Учение Лукреция (изложенное, кстати, в поэтической форме), как и концепции мыслителей предшествующего, эллинистического периода, было своего рода наставлением в искусстве выжить в водовороте бедствий, навсегда избавиться от страхов перед загробным наказанием и потусторонними силами.

Размещено на Allbest.ru