Добро и зло

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Добро и зло

Добро и зло относятся к наиболее общим понятиям морального сознания, разграничивающим нравственное и безнравственное.

Добро связывают с понятием блага, к которому относят то, что полезно людям. Из этого следует суждение о том, что не является благом бесполезное, никому не нужное или вредное. Однако, необходимо уточнить, что благо есть не сама польза, а лишь то, приносит пользу; так и зло - не сам вред, а то, что вызывает вред, приводит к нему.

Благо может существовать в виде самых различных вещей и состояний: это может быть книга, пища, отношение к человеку, технический прогресс и справедливость. У всех вышеозначенных понятий есть один объединяющий их признак: они имеют положительное значение в жизни человека, они полезны для удовлетворения его потребностей - бытовых, социальных, духовных.

Благо относительно: нет ничего такого, что было бы только вредным, как и такового, что было бы только полезным. Благо в одном отношении может быть злом в другом. Благо для людей одного исторического периода может не быть таковым для людей другого периода. Блага имеют неодинаковую ценность и в разные периоды жизни индивида (например, в молодости и в старости). Кроме того, не все то, что полезно одному человеку, бывает полезно другому. Так, социальный прогресс, принося обществу определенные и немалые блага (улучшение условий жизни, овладение силами природы, победа над неизлечимыми болезнями, демократизация общественных отношений и прочее), оборачивается зачастую столь же немалыми бедствиями (изобретением средств массового уничтожения, войнами за обладание материальными благами, техническими катастрофами) и сопровождается проявлением самых низменных человеческих качеств (злобы, мстительности, зависти, жадности, подлости, предательства).

Этику интересуют не любые, а лишь духовные блага, к которым относятся и такие высшие нравственные ценности, как свобода, справедливость, любовь, счастье. В этом ряду Добро - это особый вид блага в сфере человеческого поведения. Иными словами, смысл добра как качества поступков состоит в том, какое отношение эти поступки имеют к благу.

Добро, как и зло, является этической характеристикой человеческой деятельности, поведения людей, их отношений. Поэтому все, что направлено на созидание, сохранение и укрепление блага, есть добро. Зло же есть уничтожение, разрушение того, что является благом. А поскольку высшее благо - это совершенствование отношений в обществе и совершенствование самой личности, то есть развитие человека и человечества, то все, что в действиях индивида способствует этому, - добро; все, что препятствует, - зло.

Исходя из того, что гуманистическая этика во главу угла ставит Человека, его уникальность и неповторимость, его счастье, потребности и интересы, мы можем определить критерии добра. Это, прежде всего то, что способствует проявлению подлинной человеческой сущности - самораскрытию, самореализации личности. В этом случае еще одним критерием добра и одновременно - условием, обеспечивающим самореализацию человека, выступает гуманизм как «абсолютная цель бытия» (Гегель).И тогда добро - это все, что связано с гуманизацией человеческих отношений: это мир, любовь, уважение и внимание человека к человеку; это научно-технический, социальный, культурный прогресс - не только в тех их аспектах, которые направлены на утверждение гуманизма.

Таким образом, в категории Добра воплощаются представления общества о наиболее положительном в сфере морали, о том, что соответствует нравственному идеалу; а в понятии Зла - представления о том, что противостоит нравственному идеалу, препятствует достижению счастья и гуманности в отношениях между людьми.

Как и все моральные феномены, добро есть единство побуждения (мотива) и результата (действия). Благие побуждения, намерения, не проявившиеся в действиях, еще не есть реальное добро: это добро потенциальное. Не является добром и хороший поступок, ставший случайным результатом злонамеренных мотивов.

Добрыми должны быть как цель, так и средства ее достижения. Даже самая благая, добрая цель не может оправдывать любые, особенно безнравственные, средства. Так, благая цель - обеспечение порядка и безопасности граждан не оправдывает, с моральной точки зрения, применения смертной казни в обществе.

Как качества личности добро и зло выступают в виде добродетелей и пороков. Как свойства поведения - в виде доброты и злобы. Доброта, с одной стороны, - линия поведения (приветливая улыбка или вовремя произнесенная любезность). С другой стороны, доброта - это точка зрения, сознательно или невольно исповедуемая философия, а не природная склонность. Кроме того, доброта не исчерпывается сказанным или сделанным. В ней - все существо человека. Добрый человек всегда отзывчив, внимателен, сердечен, способен разделить чужую радость, даже когда озабочен собственными проблемами, усталостью, когда у него есть оправдание для резкого слова или жеста. Добрый человек излучает тепло, щедрость и великодушие. Он естественен, доступен и отзывчив, при этом он не унижает своей добротой и не ставит никаких условий

Итак, Добро, в широком смысле слова, как благо, означает ценностное представление, выражающее положительное значение чего-либо в его отношении к некоторому стандарту, либо сам этот стандарт. В живой речи слово «добро» употребляется для обозначения самых различных благ.

По своему содержанию Зло противоположно Добру. Соответственно, оно выражает, во-первых, наиболее обобщенные представления обо всем безнравственном, противоречащем требованиям морали, во-вторых, общую абстрактную характеристику отрицательных моральных качеств, в-третьих, оценку отрицательных поступков людей.

К злу относятся такие качества, как зависть, гордыня, меть, высокомерие, злодеяние. Чувство зависти уродует личность и взаимоотношения людей, оно возбуждает у человека желание того, чтобы другой потерпел неудачу, несчастье, дискредитировал себя в глазах окружающих. Зависть побуждает личность совершать аморальные поступки. Не случайно зависть считается одним из самых тяжких грехов в христианской религии, ибо все остальные грехи можно рассматривать как следствие или проявление зависти.

Высокомерие, на каких достижениях или заслугах оно бы ни было основано, также считается одним из проявлений зла. Оно характеризуется неуважительно-презрительным, надменным отношением к окружающим (ко всем или к отдельной личности, в частности). Противоположны высокомерию скромность и уважение к людям.

Одно из самых острых проявлений зла - месть (разновидностью ее является укоренившаяся в традициях некоторых народов кровная месть).

Дифференциация культуры выделяет различные планы в общем понятии Зла:

· Космический план (зло как безличный хаос, угрожающий мировому порядку).

· Социальный (зло, выступая в облике общественной силы - слоя, группы, личности, - противопоставляет себя целому и разлагает его).

· Человеческий (зло как дисгармония телесных и духовных качеств личности).

Итак, хотя по императивно-ценностному содержанию, добро как будто соразмерно злу, их онтологический статус может трактоваться различно.

Согласно одной точке зрения, добро и зло являются однопорядковыми началами мира, находящимися в постоянном единоборстве.

Согласно другой точке зрения, действительным абсолютным мировым началом является божественное добро, а зло - результат ошибочных или порочных решений человека, свободного в своем выборе.

В отношении к Бытию зло есть ничто. Т.о., добро, будучи относительным в противопоставленности злу, абсолютно в исполненности совершенства; зло - всегда относительно. Этим объясняется тот факт, что в ряде философско-этических концепций (Августина, В. Соловьева, Д. Мура) Добро рассматривалось как высшее и безусловное моральное понятие.

В той мере, в какой добро понимается как абсолют, всеединство, источник зла усматривается в самом человеке, в его первородной греховности, в естественном изначальном эгоизме (Гоббс, Зиммель).

Согласно третьей точке зрения, противоположность Добра и зла опосредована - Богом (Л. Шестов), «высшей ценностью» (Н. Бердяев), а онтологически и аксиологически Добро не является конечным понятием

Представления о добре и зле

Представления о добре и зле менялись у разных народов из века в век, оставаясь при этом краеугольным камнем любой этической системы.

В зависимости от принимаемого стандарта добро в истории философии и культуры трактовалось как:

· удовольствие (гедонизм)

· польза (утилитаризм)

· счастье (эвдемонизм)

· соответствующее обстоятельствам (прагматизм)

· общепринятое, целесообразное.

Определения рассматриваемым понятиям пытались дать еще древнегреческие философы. Сократ, например, утверждал, что только ясное осознание того, что есть добро и зло, способствует правильной (добродетельной) жизни и познанию самого себя. Различие между добром и злом он считал абсолютным и видел его в степени добродетели и осведомленности человека. По мнению, Сократа, никто не делает зла намеренно, по своей воле, а лишь по неведению и незнанию. Зло есть результат незнания истины и, следовательно, добра. Даже знание о собственном незнании - уже шаг на пути к добру. Поэтому самое большое зло - невежество, которое Сократ усматривал в том, что человек не догадывается о своем незнании и не нуждается в знании.

Другие философы древности усматривали добродетель в социальных отношениях человека (Аристотель), в его связи с миром идей (Платон). Третьи считали, что добро заложено в самой природе человека и его проявление/ непроявление зависит от самой личности: «Быть хорошим человеком - значит не только не делать несправедливости, но и не желать этого» (Эпикур).

С развитием категории морального сознания и этики вырабатывается более строгое понятие собственно морального добра. Добро осознается как особого рода ценность, не касающаяся природных или стихийных событий, явлений. Эта субстанция знаменует не только свободные, но и сознательно соотнесенные с высшими ценностями, в конечном итоге с идеалом, поступки.

Позитивно-ценностное содержание добра заключается в преодолении обособленности, разобщенности и отчуждения между людьми, утверждении взаимопонимания, морального равенства и гуманности в отношениях между ними.

Добро непосредственно связано с духовным миром самого человека: как бы ни определялся источник добра, оно творится человеком как личностью, т.е., ответственно.

Понятие добра, ассоциированное с благами, Иммануил Кант считал «эмпирическим», а безусловное добро - «понятием разума». Он подчеркивал, что основная составляющая добра - его разумность .

Сведение понятия добра к отдельным положительным качествам, сопровождающим события и явления, которые воспринимаются обществом как добро, Дж. Мур считал натуралистической ошибкой. Последняя, как показал Р. Хэар, заключается в том, что в определении конкретных событий, явлений, характеров как «хороших» и «добрых» смешиваются их нормативные характеристики.

Различие между натуралистическим (в муровском понимании этого слова) и этическим пониманием добра соответствует различию добра в относительном и абсолютном смысле.

Так, Сократ говорил об относительности понятия «хорошее»: «…нельзя сказать, какие конкретно предметы определенно хороши, но можно сказать, что значит «хорошее» как таковое».

Софисты прямо высказывают взгляды об относительности, искусственности, надуманности представлений, с которыми принято ассоциировать понятие добра и зла. Подобное понимание категории добра высказывает и Ф.Ницше: «…добро добропорядочно лишь по причине жизненной слабости его носителей, зло же - энергично, целеустремленно».

Кроме вышеозначенных точек зрения, особое внимание необходимо уделить религиозной этической системе (в частности, христианской). Христианская религия идею высшего добра воплотила в Боге. Он - творец всего доброго, вечного, разумного. Всевышний не творил зла. Зло происходит от врожденной греховности человеческого рода, унаследовавшего эту черту от прародителей (Адама и Евы), соблазненных дьяволом в эдемском саду. Итак, зло - это происки дьявола, но зло - не самостоятельное нечто, а отсутствие добра, подобно тому, как мрак - отсутствие света. Начиная с первородного греха, человека сопровождает свободный, но неизбежный выбор между добром и злом. Христианство утвердило право на этот добровольный и естественный выбор, за который человек расплачивается вечным потусторонним бытием в Раю (абсолютное добро) или в Аду (абсолютное зло). Для того, чтобы человек не остался беззащитным перед этим выбором, христианская религия вооружила его нравственным кодексом, следуя которому верующий может идти по пути добра, избегая зла. Этот кодекс составил содержание знаменитой Нагорной проповеди Иисуса Христа (Евангелие от Матфея, Глава 5), в которой Иисус не только учит народ десяти заповедям, сформулированным Моисеем еще в Ветхом завете, таким как «Возлюби ближнего своего», «Не убий», «не укради», «Не произноси ложного свидетельства на ближнего твоего», но и дает им свое толкование. Так, ветхозаветное «…люби ближнего твоего и ненавидь врага твоего Иисус дополняет: «А я говорю вам любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гоняющих вас.., ибо, если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете?»

Конкретизируя, разрешая или запрещая те или иные формы поведения, христианские заповеди явились, по существу, выражением основных принципов нравственности, на которых должно строиться отношение человека к человеку.

Итак, если религиозная этика рассматривает добро и зло, прежде всего, как основания нравственного поведения личности, то философский анализ этих категорий скорее направлен на выявление их сущности, истоков и диалектики. Стремление понять природу добра и зла, объединяя усилия различных мыслителей, породило богатое классическое философско-этическое наследие, в котором выделим рассмотрение данных понятий Г.В.Ф. Гегелем. С его точки зрения, взаимосвязанные и взаимополагающие понятия добра и зла неотделимы от понятия индивидуальной воли, самостоятельного индивидуального выбора, свободы и вменяемости. В «Феноменологии духа» Гегель писал: «Так как передо мною стоят добро и зло, то я могу сделать между ними выбор, могу решиться на то и на другое, могу принять в свою субъективность, как то, так и другое. Природа зла, следовательно, такова, что человек может его хотеть, но не необходимо должен его хотеть».

Добро реализуется у Гегеля также через индивидуальную волю: «…добро есть субстанциальное бытие для субъективной воли, - она должна сделать его своей целью и совершить…Добро без субъективной воли есть только лишенная абстракции реальность, и эту реальность оно должно получить лишь через волю субъекта, который должен иметь понимание добра, сделать его своим намерением и осуществить в своей деятельности». Понятие воли Гегель распространяет не только на область внешней реализации, область поступков, но и на область внутреннюю, область мышления и намерений. Поэтому основополагающую роль он отводит самосознанию, которое выступает как исток самосозидания человеческой личности через свободный выбор между добром и злом. У Гегеля «самосознание есть возможность ставить собственную особенность выше всеобщего и реализовывать ее посредством поступков - возможность быть злым. Таким образом, именно самосознанию принадлежит наиболее важная роль в формировании злой воли, равно как и доброй.

Моральное сознание всегда находится перед тяжелой и безнадежной дилеммой: «Любым поступком, которому предшествует прекрасное намерение, оно неизбежно совершает зло, - считает Гегель, - отказываясь от поступков, пытаясь сохранить свою чистоту, не запятнав ее никаким действием, оно неизбежно впадает в пустоту и никчемность существования, что также является злом, но направленным уже против себя.

Гегель рассматривает зло через феномен фанатичной толпы - «отрицательной свободы», или «свободы пустоты», которая по его определению «представляет собой как в области политики, так и в области религии фанатизм разрушения всякого существующего общественного порядка и устранения индивидуумов, подозреваемых в приверженности к порядку…Лишь разрушая что-либо, эта отрицательная воля чувствует себя существующей. Ей, правда, кажется, что она стремится к какому-то положительному состоянию, но на самом деле, она не хочет положительного осуществления этого состояния…» Фанатичная толпа, описанная Гегелем, обращает все свое «бешенство разрушения» на ненавистную ей цивилизацию («всякий существующий общественный порядок», в том числе и на памятники культуры. Толпа хочет вернуться в первоначальное, до-цивилизованное бытие, восстановить прошлое, которое кажется столь радужным и чуждым зла состоянием «всеобщего равенства», настоящим царством добра.

Еще один феномен зла, по Гегелю, - лицемерие, которое способствует моральному оправданию многих неприемлемых поступков, вплоть до преступления.

Действительно, в истории немало примеров, когда воровство, массовые убийства, терроризм, насилие, геноцид часто находят лицемерное оправдание при помощи моральной софистики, выдающей интересы ограниченной социальной группы, отдельной нации или даже личности за всеобщие.

Гегель полагает, что подлинный выход из засилия всеобщего и многоликого зла, возможен лишь при желании слушать не только себя, но и ближнего, понимать, а не осуждать его. Только тогда «зло отрешается от себя, признает бытие другого…начинает верить в его способность к моральному возрождению». Таким образом, возможность добра Гегель напрямую связывал с диалогом самосознаний. Причем диалог несвободных, неуверенных в себе самосознаний должен через драматические коллизии взаимного отрицания, недоверия, одиночества, взаимного презрения и всеобщего зла возродить надежду на возможность нового диалога свободных и умеющих уважать чужую свободу людей.

Итак, если внимание немецкого философа более привлекает анализ зла, то в русской философии основной акцент делается на проблеме добра.

Вл. Соловьев в своей работе «Оправдание добра» анализирует основные атрибуты рассматриваемого понятия и отмечает, что это, во-первых, чистота или автономность добра. Чистое добро ничем не обусловлено, оно требует, чтобы его избирали только ради него самого, без всякой иной мотивации.

Во-вторых, это полнота добра.

И в-третьих, его сила.

Вл. Соловьев считал, что идея добра присуща человеческой природе, а нравственный закон записан в человеческом сердце. Разум только развивает на почве опыта изначально присущую человеку идею добра. Мысль В. Соловьева в «Оправдании добра» сводится к тому, чтобы совершенно сознательно и свободно подчинить нашу волю идее добра, заложенной в нас от природы, идее лично продуманной, «разумной».

Добро, по мнению В. Соловьева, коренится в трех свойствах человеческой натуры: чувстве стыда, жалости и благоговения.

· Чувство стыда должно напоминать человеку о его высоком достоинстве. Оно выражает отношение личности к творению низшему в сравнении с ним. Это чувство - специфически человеческое, его полностью лишены самые высокоорганизованные животные.

· Чувство жалости - второе нравственное начало человеческой природы, оно заключает в себе источник отношений к себе подобным. Зачатки этого чувства есть и у животных. Поэтому В. Соловьев говорит: «Если человек бесстыдный представляет собою возвращение к скотскому состоянию, то человек безжалостный ниже животного уровня».

· Чувство благоговения выражает отношение человека к высшему началу. Это чувство преклонения перед высшим составляет основу любой религии.

Развивая положения своей нравственной философии, В. Соловьев указывает на три основных принципа, базирующихся на рассмотренных первичных элементах добра и нравственности:

1.принцип аскетизма

2.принцип альтруизма

3.религиозный принцип.

Соловьев утверждал: «…аскетизм возводит в принцип все то, что способствует победе духовного над чувственным. Основное требование аскетизма сводится к следующему: подчиняй плоть духу, насколько это нужно для его достоинства и независимости. Напротив, недостойно человека быть закабаленным слугой материи…». Однако аскетизм не может быть самоцелью, самодовлеющий аскетизм ведет в конечном итоге к гордыне и лицемерию.

Принцип аскетизма имеет нравственное значение лишь тогда, когда он соединен с принципом альтруизма. Его основа - чувство жалости, которое связывает человечество со всем живым миром. Согласно Соловьеву, когда человек жалеет другое существо, он не отождествляет себя с ним, а видит в нем существо, подобное себе, желающее жить, и признает за ним это право, так же, как и за собой. Отсюда и вытекает требование, известное как золотое правило нравственности: поступай с другими так, как хотел бы, чтобы поступали с тобой. Это общее правило альтруизма Соловьев расчленяет на два частных правила:

1.не делай другому ничего такого, чего не хочешь себе от других;

2.делай окружающим все то, что сам хотел бы от других.

Первое правило Соловьев называет правилом справедливости, второе - правилом милосердия, и они нераздельны.

Вместе с тем, нравственные правила справедливости и милосердия не покрывают всего многообразия отношений между людьми. Поэтому необходим, как считает В. Соловьев, религиозный принцип, базирующийся на благоговении и вере.

Этическая система В. Соловьева - единственная в русской философии законченная концепция христианской нравственности, пронизанная верой в неистребимость пребывающего в человеке добра.

Добро и зло: особенности и парадоксы

Сложности в определении понятий добра и зла коренятся в их особенностях. Первая из них - всеобщий, универсальный характер добра и зла. В то же время рассматриваемые категории отличаются конкретностью и непосредственностью. Они - понятия исторические, зависящие от реальных общественных отношений. Третья важнейшая особенность добра и зла - это их субъективность, они не принадлежат объективному миру, а относятся к деятельности человеческого сознания.

Добро и зло - понятия не только ценностные, но и оценочные, с их помощью человечество оценивает явления, события, моральные качества, поступки и т. д. Но как всякие оценочные понятия они несут в себе элемент человеческой субъективности, личной пристрастности, эмоциональности. В силу тех или иных причин то, что для одного человека объективно выступает в виде добра, для другого является (или кажется) злом.

Субъективность, таким образом, предполагает отсутствие абсолютного добра и зла в реальном мире (они возможны лишь в абстракции или в мире потустороннем). Таким образом, из субъективности проистекает четвертая особенность анализируемых категорий - их относительность, также проявляющаяся в ряде моментов.

Русский философ Н.О. Лосский иллюстрировал этот тезис на примере смерти. Смерть есть несомненное зло, более того, она символизирует предельное зло мира. Но если абстрагироваться от личностных переживаний и рассмотреть смерть с точки зрения ее роли в процессе жизни, но становится очевидной ее необходимость, при этом, не только биологическая, но и этическая в том числе. Осознание человеком своей смертности побуждает его к нравственным исканиям. Без смерти нет жизни, но без смерти нет и смысла жизни. Благодаря смерти жизнь приобретает качество непреходящей ценности. Только то ценно, что конечно. Осознание человеком своей конечности побуждает его искать способы преодоления смерти духовной или даже физической. Она становится импульсом к творчеству.

И добро, и зло - категории обратимые. То, что было злом в процессе развития, может превращаться в добро и наоборот.

Возможно, именно относительность добра и зла, наблюдение, что «все хорошее - дурно» и наоборот, привели Ф. Ницше к выводу: «Ни за что человек так дорого не расплачивается, как за свои добродетели».

Русский философ С. Л. Франк в работе «Крушение миров» писал, что «все горе и зло, царящее на земле, все бедствия, унижения, страдания, по меньшей мере, на девяносто девять процентов суть результат воли к осуществлению добра, фанатичной веры в какие-либо священные принципы, которые надлежит немедленно насадить на земле, и воли к беспощадному истреблению зла; тогда как едва ли не одна сотая доля зла и бедствий обусловлена действием откровенно злой, преступной и своекорыстной воли».

Рассмотренные проявления относительности добра и зла высвечивают и подтверждают их пятую особенность: единство и неразрывную связь друг с другом. Они бессмысленны по отдельности, не могут существовать самостоятельно.

По мнению Ф. Ницше, зло нужно так же, как и добро, даже больше, чем добро: и то, и другое является необходимым условием человеческого существования и развития.

Для современной цивилизации характерна ситуация, когда человек помещается в нечеловеческие условия, в которых ему ничего не остается, как творить зло (современный кинематограф). Начало таким «экспериментам» положил Ф.М. Достоевский, который в результате пришел к выводу, что «нельзя человека так испытывать».

Единство добра и зла - это единство противоположностей. А это означает, что они не только взаимополагают, но и взаимоисключают друг друга. И это взаимоисключение обуславливает постоянную борьбу добра и зла, которая выступает еще одной - шестой их отличительной особенностью.

Борьба добра и зла

Взаимная непобедимость добра и зла вовсе не означает, что их борьба бессмысленна и не нужна. Если не бороться со злом, то оно будет доминировать над добром и причинять страдания людям в огромном масштабе.

Правда, парадокс в том, что в процесс этой борьбы можно «заразиться» злом и насадить еще большее зло; ибо «во время борьбы со злом и злыми добрые делаются злыми и не верят в другие способы борьбы с ним, кроме злых способов». Трудно не согласиться с этим утверждением Николая Бердяева, в этом убеждает многовековой опыт борьбы человечества со злом. Поэтому смысл этой борьбы в том, чтобы всеми возможными средствами уменьшать «количество» зла и увеличивать «количество» добра в мире, а основной вопрос - какими способами и путями добиться этого. По сути, вся история культуры и развития этической мысли в той или иной форме содержит попытки дать ответы на этот вопрос. В современной этической системе существует значительный «разброс» в ответах: от знаменитого «Добро должно быть с кулаками» до этики ненасилия, базирующейся на идее непротивления злу насилием.

Идеал ненасилия, сформулированный на заре христианства в Нагорной проповеди Иисуса Христа, всегда был в центре внимания европейской культуры («…а я говорю вам: не противься злому. Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую»). Заповеди непротивления злу насилием, любви к врагам одновременно и понятны, и парадоксальны: они противоречат природным инстинктам и социальным мотивам человека - поэтому воспринимаются современным обществом весьма скептически.

Во времена первых христиан это непротивление не рассматривалось еще в качестве пути преодоления зла, а являлось лишь свидетельством нравственного совершенства, индивидуальной победы над грехом. В ХХ веке, веке насилия и жестокости, войн и преступности - концепция ненасилия, развитая такими выдающимися мыслителями, как Г. Торо, Л. Толстой, М. Ганди, М. Л. Кинг, становится особенно актуальной, ибо она рассматривает ненасилие как наиболее действенное и адекватное средство противостояния злу, как единственно возможный реальный путь к справедливости, ибо все другие оказались не эффективными.

В этой связи необходимо привести ряд аргументов в качестве обоснования этики ненасилия:

· ответное насилие не вызывает победу добра, а, напротив, неизбежно увеличивает количество зла в мире;

· ненасилие разрывает «обратную логику» насилия, порождающего эффект «бумеранга зла» (Л. Толстой), согласно которому содеянное зло обязательно возвращается к сотворившему его в большем размере;

· Требование ненасилия ведет к торжеству добра, поскольку способствует совершенствованию человека;

· Не отвечая на зло насилием, личность, как ни странно, противопоставляет злу силу, ибо способность «подставить щеку» требует гораздо большей силы духа.

Таким образом, ненасилие - не поощрение зла и не трусость, но способность достойно противостоять злу и бороться с ним, не роняя достоинства и не опускаясь до уровня зла.

У этики ненасилия, как ни парадоксально, в ХХ веке появилось огромное количество сторонников, принимающих, реализовывающих и развивающих идеи ненасилия. Это сторонники идейные и практически действующие в рамках различных движений («хиппи», «пацифисты», «зеленые» и другие).

Ненасилие способно изменить не только личность и межличностные отношения, но и общественные институты, взаимоотношения масс людей, классов, государств. Даже политика, это узаконенное и организованное насилие, может быть преобразована на принципиально ненасильственных основах.

Таким образом, ненасилие в том виде, который оно приобрело в теории и практике ХХ века, становится эффективным средством решения общественных конфликтов, ранее решавшихся с применением насилия.

Вместе с тем, необходимо рассмотреть и аргументы сторонников противоположной точки зрения, сторонников насильственной формы борьбы со злом. Безусловно, те общественные движения и институты, которые практикуют насилие или призывают к нему, не считают его позитивным явлением и оценивают насилие скорее как вынужденную необходимость, чем как искомое состояние. Отметим основные аргументы противников ненасилия:

· Безнаказанность зла в условиях ненасилия;

· этика ненасилия утопична и идеализирует представления о человеке, акцентируя внимание на присущем личности стремлении к добру и рассматривая эту склонность в качестве своеобразного рычага, способного перевернуть мир.

Однако сами приверженцы этики ненасилия в то же время признают, что человеческое поведение может быть и источником зла. Но считать человека полностью злым существом - значит клеветать на него, так же как считать его только добрым - значит льстить ему.

Только признание моральной амбивалентности, двойственности природы человека выражает справедливое и объективное отношение к нему. Именно такая, сугубо трезвая, реалистическая концепция человека служит гарантией действенности и, более того, практической методикой ненасильственной борьбы, которая предлагает путь, стратегию и тактику усиления и приумножения добра.

Приверженцы ненасилия считают, что для этого сторонам, прежде всего, необходимо:

1.отказаться от монополии на истину;

2.осознать, что любой может оказаться на месте оппонента, и под этим углом критически проанализировать поведение;

3.исходя из убеждения, что человек всегда лучше того, что он делает, и что в нем всегда сохраняется возможность изменений, искать такой выход, который бы позволил оппоненту сохранить достоинство;

4.не настаивать на своем, не опровергать с ходу точку зрения оппонента, а искать приемлемые решения;

5.пытаться превращать врагов в друзей, ненавидеть зло и любить людей, стоящих за ним.

Таким образом, если насилие направлено на подавление или уничтожение противника и лишь временно заглушает конфликт, но не устраняет его причин, то ненасильственная акция направлена на устранение самой основы конфликта и предлагает перспективу развития взаимоотношений, особенно когда предшествующее зло не является препятствием для последующих добрых отношений. Своеобразие моральной позиции сторонников ненасилия состоит в том, что они принимают на себя ответственность за зло, против которого борются, и приобщают «врагов» к добру, во имя которого ведут свою борьбу. Интересные идеи по этому поводу можно найти в «Агни-йоге», советующей: «…знайте врагов, берегитесь от них, но злобы не имейте. Злоба, ненависть приковывают нас к врагу, а борьба с ним ведет к непродуктивному расходу жизненной энергии. Врага надо преодолевать силой своей устремленности к положительной цели. Во врагах надо черпать силы для возрастания творческой активности…»

Справедливость

В какой бы форме не велась борьба добра со злом, но победа добра всегда и всеми расценивается как торжество справедливости, ибо категория «справедливость» в наибольшей степени отвечает критериям добра. С ней связано представление о совокупности нравственно приемлемых норм, которые выступают как правильная адекватная мера воздаяния личности за совершенные действия. Этим понятием оценивается соотношение между:

· «ролями» отдельных людей или социальных групп (каждый должен обрести свое место в жизни, свою «нишу», соответствующую его способностям и возможностям;

· деянием и воздаянием;

· преступлением и наказанием;

· правами и обязанностями;

· достоинством и честью.

Их соответствие, гармония, справедливое соотношение расценивается как добро.

Сознание справедливости и отношение к ней изначально были и остаются стимулом нравственной и социальной деятельности людей. Ничто значительное в истории человечества не совершалось без осознания и требования справедливости. Но объективная мера справедливости исторически обусловлена и относительна6 нет единой справедливости на все времена и для всех народов. Понятие и требования справедливости меняются по мере развития общества. Абсолютным остается лишь критерий справедливости, которым выступает степень соответствия человеческих действий и отношений к социальным и моральным требованиям, достигнутым на данном уровне развития общества.

В понятии справедливости воплощаются те свойства добра и зла, о которых говорилось выше (относительность и субъективность). Ведь то, что представляется справедливым одному, может быть воспринято другим как вопиющая несправедливость, что и проявляется в системе оценок, поощрений и наказаний.

Справедливость - мерило естественных прав человека, в основе понятия лежит принцип равноправия, уравнивающий права каждого человека на единые стартовые возможности и дающий одинаковые шансы реализовать себя. Но равноправие - это отнюдь не то же самое, что равенство. Люди равны в своих правах, но не равны в своих возможностях, способностях, интересах, потребностях, обязанностях. С одной стороны, в этом неравенстве, нетождественности заложены истоки индивидуальности, уникальности и неповторимости. С другой стороны, смешение понятий порождает массу недоразумений и заблуждений.

Намеренное или случайное смешение понятий «равенство» и «равноправие» свидетельствует или о языковой небрежности и уровне культуры, или - что гораздо серьезнее - изобличает социально-политические и моральные спекуляции и попытки манипулирования людьми с помощью стремления к справедливости, которое всегда движет человеком.

В завершении обзора проблем, связанных с понятиями добра и зла, справедливости и несправедливости, равенства и неравенства, необходимо еще раз акцентировать внимание на взаимной связанности выше означенных понятий. Уже в древности была глубоко осмыслена идея непреодолимой связанности добра и зла; она проходит через всю историю философии и конкретизируется в ряде этических положений:

· добро и зло содержательно;

· добро и зло познаются в противопоставленном единстве

· формальное перенесение диалектики добра и зла на индивидуальную нравственную практику чревато искушением человека. «Испробование» зла (даже мысленно) без строгого понятия добра может гораздо скорее обернуться пороком, нежели познанием.

· опыт зла может быть плодотворным лишь как условие пробуждения духовной силы сопротивления злу.

· понимание зла недостаточно без готовности сопротивляться злу.

Однако, будучи «сбалансированными» на уровне понятий, добро и зло представляют собой неравные основания для оценки существующей действительности. Одно дело вершить добро или зло, а другое - позволять злу твориться. Вред зла значительнее, нежели благо добра. Недопущение несправедливости, с моральной точки зрения, существеннее, чем творение милосердия.

Для общества зло и несправедливость более разрушительно, чем добро и милосердие - созидательно.

Своеобразным итогом исторического развития этики является убеждение, что главное средство борьбы со злом - нравственное совершенствование личности, в частности, и общества, в целом.

добро зло диалектика моральный нравственный

Использованная литература:

1. Лихачев Д.С. о добре и зле

2. Мень А. О добре и зле

3. Соловьев В. Оправдание добра.// В. Соловьев Сочинения в двух томах, т.1.

4. Фромм Э. Психоанализ и этика. М.,1992.

Размещено на Allbest.ru