Эпоха Возрождения и социально-политическая концепция Н. Макиавелли

Размещено на http://www.allbest.ru/

"Эпоха Возрождения и социально-политическая концепция Н. Макиавелли"

Содержание

Особенности культуры эпохи Возрождения

Особенности философской мысли деятелей периода Возрождения

Возрождение и политика

Социально-политическая концепция Н.Макиавелли

Заключение

Список использованной литературы

Особенности культуры эпохи Возрождения

возрождение философия макиавелли

После окончания Столетней войны (1337-1453) между Англией и Францией в отношениях между европейскими странами наступает период относительного мира. Создались условия для того, чтобы спокойно осмотреться, уяснить свое историческое местонахождение, сделать из пройденного пути принципиальные выводы. Под эпохой Средних веков настало время подвести итоговую черту. Средневековье закончилось. Надлежит начинать новый этап исторического продвижения вперед. Неуклонно наступала эпоха Возрождения, Ренессанса.

Ослабление, а то и - подрыв господства церкви в политической жизни народов Европы самым положительным образом сказалось на всех сторонах социальной, исторической и культурной жизни народов Европы. Мы отставим в сторону детали и анализ социального и исторического аспектов периода Возрождения. Нас сейчас интересует, прежде всего, культурная жизнь европейских народов, в частности и главным образом - развитие и состояние философской мысли.

Духовная культура масс в период Средневековья формировалась устною проповедью церковников. Господствовала сплошная неграмотность. Преобладающее большинство священников воспринимали от своих умудренных иерархов и богословов содержание религиозного учения на слух, поскольку и сами были неграмотными. В 1445 году немецкий изобретатель Йоган Гутенберг (1399-1468) создал печатный станок, на которой отпечатал текст Библии. Церковь - и православная, и католическая - проклинала книгопечатание, сжигала отпечатанные Библии вместе с ее владельцами. Средние века не случайно были прозваны веками темноты и мракобесия. Средневековому бескультурью и неграмотности Возрождение противопоставило просвещение. А поэтому Возрождение называют еще эпохой Просвещения. Деятели Просвещения, кроме Библии, издают сочинения античных философов, курсы своих лекций, пишут и распространяют на национальных языках свои произведения.

Возрождение прославилось расцветом Реалистического искусства, которое пришло на смену иконописного, условного и мистифицированного, искусства Средневековья. Возрождение дало человечеству таких гениев живописи, как Леонардо да Винчи, Рафаэль, Микеланджелло, Ботичелли; таких писателей, как Бокаччио, Франсуа Рабле, поэта Петрарка и других деятелей того времени.

И, наконец, Возрождение было культурой Оптимизма в противоположность средневековой культуре - Пессимизма.

Иногда термин «Возрождение» понимается в широком смысле как период быстрого и интенсивного культурного развития, приходящий на смену длительным периодам духовной и творческой инертности. В этом широком смысле говорят о каролингском Возрождении VIII-IX вв., о Возрождении, связанном с подъемом городской жизни в Европе, а также о грузинском, иранском, армянском, арабском, индийском, китайском «Возрождении».

В узком смысле слова - это возрождение идеалов и ценностей античной культуры, начавшееся в четырнадцатом веке в Северной Италии и в шестнадцатом веке захватившее большую часть Западной Европы.

«Возрождение» - категория духовная. Именно в области духовной жизни лежит основание своеобразия этой эпохи, позволяющее четко ограничить её как от средних веков, так и от Нового времени.

Оправдание материи и почитание природы

Главной чертой духовного своеобразия данной эпохи является глубокое почтение к природе и к каждому проявлению жизни как к символу, образу Абсолюта. Средние века познавали Бога, уходя от мира, Новое время познавало мир, уходя от Бога, и лишь Возрождение, познавая мир, познавало Бога - не «от следствий к причине», как у Фомы Аквинского, а от образа к Прообразу, от знака к смыслу. Бруно и Кампанелла, умирая и подвергаясь пыткам, которые бывали страшнее смерти, отстаивали не свой частный взгляд на истину и не свое право познавать мир научно, они отстаивали божественное достоинство человека и мира и каждой вещи в нём. Причем отстаивали даже не столько перед лицом инквизиции, а перед лицом появляющихся дельцов, которым природа нужна была в нераздельное пользование.

Изменение отношения к природе, произошедшее в эпоху Возрождения, можно проиллюстрировать крылатым изречением Николая Кузанского: «Вселенная - это сфера, центр которой - везде, а окружность - нигде». Для сравнения, в средние века вселенная считалась, в соответствии с метафизикой Аристотеля и космологией Птолемея, ограниченной непроницаемой «сферой неподвижных звёзд». Беспредельность пугала и разум, и воображение. Земля, хотя и считалась центром мироздания - но всё же его частью (как «подлунный мир», низшая сфера, куда свет Единого доходит в наиболее преломленном виде), поэтому она недостойна того, чтобы её познавать и совершенствовать - все чаяния и устремления человека должны быть связаны с небесами и посмертным воздаянием. От земли нужно сто бежать - «per aspera ad astram» - к звездам духа, через тернии материи.

В Новое время, наоборот, у вселенной, образно говоря, не стало ни «окружности», ни «центра»: беспредельность её была признана разумом, но она по-прежнему не только не влекла, но пугала разум и волю, требовала вооружиться против неизвестного доспехами науки. «Нет центра» - значит, нет точки отсчета, нет смысла, нет опоры для жизни.

Только в эпоху Возрождения беспредельность непознанного влекла человека, вдохновляла его на подвиг познания, так как он знал, что Бог присутствует в природе повсюду, а значит, человек повсюду найдет в природе опору, жизнь и смысл. Современная наука знает только одну форму жизни - белковую, и только одно небесное тело, имеющее её - Землю. Потому космос должен казаться мертвой бездной, где лишь изредка вспыхивают искры жизни. Мыслители Возрождения знали о бесконечно разнообразных формах живых существ, потому считали любой мир пригодным для жизни - и планеты, и звёзды. Для них Космос был прекрасным населённым городом, где царят согласие и любовь.

В отношении к природе Новое время ближе к Средним векам, чем к Возрождению. В это время к природе относились с высокомерием или в лучшем случае с безразличием или снисхождением. И только Возрождение восхищается природой и преклоняется перед ней, а главная потребность, с которой человек обращается к ней, - жажда истинного познания. Познания природы, а через неё - познания самого себя и познания Бога, её Творца.

Поскольку во все века женщина считалась более близкой природе, чем мужчина, и причастной её порождающей силе, то всё, что было сказано выше о природе, можно отнести и к женщине. В средние века женщина - «сосуд зла», её нужно по возможности избегать или обуздывать. А в новое время - до немецких романтиков - она уже «развенчана», лишена ореола таинственности. И только в эпоху Возрождения именно земная женщина, возлюбленная, жена и мать, была объектом почитания как проявление порождающего, творящего аспекта Божества - отсюда потрясающие земные непревзойдённой красоты образы Мадонн Возрождения.

Среди других основных черт духа Возрождения можно назвать следующие:

· «деварваризация»;

Сколь бы ни были высоки культурные достижения молодых, преимущественно германских, народов, пришедших на европейской арене на смену грекам и римлянам, всё же в сознании передовых мыслителей Возрождения вся эпоха после Античности представлялась эпохой варварства. Пробуждением от него Европа во многом была обязана Востоку.

· «подлинное благочестие»;

Поиск живого контакта с Богом. Ещё в эпоху крестовых походов европейские паломники переходили от несколько застывшего благочестия к более живому и эмоциональному переживанию евангельской истории. Наступает время поисков внутренней связи с Творцом в собственной душе. В конце пятнадцатого века Аонио Палеарио писал, что души человеческие словно пробудились ото сна, и «издревле идущее суеверие, выдававшее себя за благочестие», распространившееся вместе с тьмой варварства, сменилось «истинным благочестием».

· Время великих открытий;

Эпоха Возрождения была поворотной как в культурной жизни, так и в развитии цивилизации. Были сделаны открытия, изменившие до основания ход жизни народов европейского континента, вызвавшие ускорение ритма жизни и расширение масштабов деятельности от узко местных до мировых. Главные среди этих открытий - компас, порох и книгопечатание.

Особенности философской мысли деятелей периода Возрождения

Возрождение античной философии - первая заслуга философии Возрождения. Хотя произведения многих латинских античных авторов были известны и в Средние века, но переписывались и трактовались они на вульгате - простонародной, испорченной латыни, из которой впоследствии развился итальянский язык, и использовались в основном для схоластических штудий. Оригиналы же греческих текстов были практически неизвестны и невостребованы. С самого начала Возрождения гуманисты страстно искали оригинальные греческие и латинские тексты, переписывали их, изучали, сравнивали, подвергали филологической критике.

Здесь можно было увидеть и очищенный от религиозной схоластики аристотелизм (Петр Помпонацци, Забарелла) и неоплатонизм (Георг Плетона, Марсио Феччино, Мартин Лютер, Томас Мюнцер) и стоицизм (Петрарка), и эпикурейство (Лоренцо Валла, Франсуа Рабле), и скептицизм (Монтень) и другие.

Тремя основными тенденциями философии Возрождения принято считать гуманизм, неоплатонизм и натурфилософию.

«Гуманизм» (от латинского слова «homo» - человек; «humanus» - человеческий) - термин, которые ввели в культуру деятели Возрождения. Периодом расцвета гуманизма считается промежуток от середины XIV до середины XVвека, неоплатонизма - от середины XVдо первой трети XVI, натурфилософии - остаток XVI века. Но гуманизм не перестал быть свойственным мыслителям Возрождения с развитием неоплатонизма, он просто принял другую форму, более философскую и теоретически обоснованную, сохранив все свои основные положения. «Гуманистами» в широком смысле можно назвать почти всех мыслителей Возрождения, включая неоплатоников и натурфилософов. Аналогичным образом неоплатонизм не был вытеснен натурфилософией, но вошёл в неё в «снятом» виде.

Гуманизм, основы которому заложили деятели Возрождения, на протяжении последних пяти столетий развивался и пополнялся новым содержанием. Сейчас в понятие гуманизм вкладывают целый спектр человеческой культуры, которые отражают величие человека и способствуют его утверждению в реальной действительности. Лозунгами гуманизма стали слова: "Все - для человека, все - во имя человека!" Авторитет гуманизма вырос до такой значительной меры, что в современных условиях даже церковь старается подделаться под гуманизм и выдавать христианство, за что ни на есть гуманной религией. Но как по своему происхождению и первоначальному значению, так и по своему современному содержанию гуманизм остается антирелигиозным и антихристианским элементом культуры. Исторически и по своему содержанию гуманизм с религией и верой в Бога лишен своего смысла. И религия, которая по своему содержанию всегда, постоянно и везде, повсеместно в центр своего мировоззрения ставит Бога, не имеет никакого смысла в объединения с гуманизмом. Гуманизм и религия, как в эпоху Возрождения, так и в наше время были, есть и всегда будут явлениями несовместимыми.

Античный неоплатонизм

Античный неоплатонизм возродился к жизни, возвышенный и облагороженный христианством. В неоплатонизме Плотина и Прокла Единое Божество неспособно воплотиться в конечном существе материального мира, поэтому античные неоплатоники с большим недоверием отнеслись к христианскому вероучению, в котором таинство Боговоплощения открыло возможность иного понимания материи: если материя способна вместить Бога во всей полноте совершенства, значит, она не является, по определению, «недостатком бытия», началом греха или зла, тьмой, побеждаемой светом, но активной творческой силой, исполняющей все замыслы Творческого Ума. Правда, такое переосмысление материи не было реализовано в христианской догматике в первые века христианства, но философы Возрождения исходили именно из такого понимания христианства в своем оправдании материи.

Натурфилософский пантеизм

Философы эпохи Возрождения впервые в истории философской мысли на основе накопленных на то время знаний пытались постичь природу в целом, дать ей общее философское описание. Такой подход к познанию природы получил название Натурфилософии (от слова «natura»- природа).

Большинство представителей философии Возрождения могут быть названы в том или ином смысле «пантеистами», если считать пантеистическим тезис Дионисия: «Бог есть во всём и ничто из всего». Но пантеизм Возрождения отличается от пантеизма, например, Спинозы, тем, что Бог - не только «начало» и «конец», но и «середина» Вселенной в целом и каждой вещи: начало 0 как первопричина и бесконечно глубокое основание бытия и сущности; конец - как предел совершенства, цель всех стремлений и всеохватывающая целостность универсума; и середина - как индивидуальная сущность каждой вещи, рассмотренная «с точки зрения вечности». Индивидуальность каждой вещи заключается в том, каким образом Бог (бесконечная основа) развертывает себя в данной вещи. Отсюда следует вывод, имеющий огромное мировоззренческое значение, об абсолютной значимости каждой индивидуальности: чем больше в существе индивидуального, неповторимого, тем отчётливее в нём проявляется «луч Света Божества», которым оно является.

Весь мир и каждая его частица выражают собой атрибуты Божества. Так, Кампанелла провозглашает: «Весь мир и всякая его частица состоит из мощи, мудрости и любви». Это три так называемых «прималитета» - три главных совершенства Бога, соответствующие его трём ипостасям.

Но философия эпохи Возрождения не ограничилась только возрождением и развитием (приспособлением к своей современности) античной философии. Наряду с этим и в органичной связи с этим Возрождение обогатило историю и содержание философии всего человечества разработкой новых и важных проблем мировоззрения. Важнейшими среди них, не потерявшими острой актуальности и в современных условиях, является постановка и разработка проблем Гуманизма, Натурфилософии, Науки.

Возрождение и политика

Позиция Макиавелли

Хотя Возрождение не дало ни одного значительного теоретического философа, в области политической философии оно дало выдающегося мыслителя - Никколо Макиавелли. Его политическая философия носит научный и эмпирический характер, которая основана на собственном деловом опыте и ставит своей целью указать средства для достижения намеченных целей.

Никколо Макиавелли (1469 - 1527) был поэтом, историком и несколько лет был на государственной службе. Его отец - юрист. Сам он родился во Флоренции, не был ни богат, ни беден. Он занимал небольшой пост в правительстве Флоренции, иногда выезжал с дипломатическими миссиями. В 1512 году республиканское правительство было заменено тиранией Медичи. Макиавелли изгнали из Флоренции. После того он написал трактат "Государь". Эта работа благодаря своей остроте, убедительности, неожиданности и меткости выражений стала одной из немногих политических книг, вошедших в мировую литературу. Самый революционный аспект "Государя" не в том, о чем там говорится, а в том, что игнорируется. До Макиавелли для всех политиков - теоретиков главным вопросом была цель государства. Власть мыслилась только средством достичь справедливости, благосостояния, свободы или Бога. Макиавелли утверждает, что целью является сама власть, и обсуждает только средства взять, удержать и распространить ее. Макиавелли отделяет власть от морали, религии и философии, устанавливая государство как автономную систему ценностей, не зависимую от других источников. Во имя государства можно нарушить и религию, и мораль. Все позволительно, даже обязательно - вплоть до тягчайших преступлений. Макиавелли не считает мораль ниже государства, просто каноны власти и узы морали не соприкасаются. Для моралиста выше всего этика, для священника - религия, для государственного деятеля - интересы государства. «ЦЕЛЬ ОПРАВДЫВАЕТ СРЕДСТВА...» Если безопасность государства зависит от предстоящего решения, не следует учитывать, справедливо оно или нет, гуманно или жестоко, благородно или постыдно. Отодвинув все в сторону, нужно спрашивать лишь одно - спасет ли оно жизнь и свободу государства?" Макиавелли нигде не восхваляет аморальность ради аморальности, он не нигилист; он не отрицает общечеловеческих ценностей и не пытается их разрушить. Но у государственного деятеля нужды власти превалируют над моралью. Не Макиавелли изобрёл политическое убийство, предательство и обман. Но до него они совершались de facto, и никто не пытался их узаконить. Старались не замечать или оправдывать, или, в лучшем случае, строго осуждать "отдельные эпизоды" (ибо эти преступления, как бы часто ни совершались, считались исключениями). Макиавелли, покончив с лицемерием, создал четкую систему ценностей, отличных от общепринятой морали. Добро и зло превратились в его трактате из абсолютных категорий в относительные. Использование яда - добро, если этим избавляешься от политического врага, тем более, если никто не узнает. Это вовсе не означает, что отравления вообще допустимы; цель политики - власть, то, что эффективно для ее достижения - добро, то, что неэффективно, - зло, если употребить религиозный термин - грех. Добродетели государя - решительность, честолюбие, сила, удачливость, а не богобоязненность, порядочность и целомудрие. Макиавелли видит даже "величие" в изящных и великолепных преступлениях.

С Никколо Макиавелли начинается новая эпоха политического мышления. Политическая мысль стремится от этики и религии, принимая в качестве методологического принцип спецификации предмета исследования, который должен изучаться, по выражению Телезия: iuxta propria principia - то есть автономно, не будучи причастным к другим областям, освободившись от методологической нагруженности, мог стать пригодным для политического исследования. Позицию Макиавелли можно выразить формулой «политика для политики», которая собирательно гибко выражает не что иное, как концепцию автономии. Естественно, этот резкий поворот от гуманизма объясняется, по большому счету, новой политической ситуацией, сложившейся во Флоренции и в Италии в целом. Кризис моральных ценностей привел к разрыву между тем, что «есть» (вещи, как они реально существуют) и тем, что «должно быть» (вещи, как они должны быть, если сообразовываться с моральными ценностями). Но возводился этот разрыв в принцип и помещался в основу нового видения фактов политики. Моменты мысли Макиавелли таковы: а) политический реализм, который тесно связан с антропологическим пессимизмом, б) новая концепция «добродетели» государя, эффективно управляющего государством и со знанием дела противостоящего судьбе; наконец, «возвращение к началам», как условие восстановления и обновления политической жизни.

Реализм Макиавелли

В основополагающей XV главе «Государя» тематизируется принцип, «правды в обстоянии вещей, как они есть», и оставляется без внимания то, что «должно быть». Вот точные слова Макиавелли: «Теперь остается рассмотреть, как государь должен вести себя по отношению к подданным и союзникам. Зная, что об этом писали многие, я опасаюсь, как бы меня не сочли самонадеянным за то, что избрав тот же предмет, в толковании его я более всего расхожусь с другими. Но, имея намерение написать нечто полезное для людей понимающих, я предпочел следовать правде не воображаемой, а действительной - в отличие от тех многих, кто изобразил республики и государства, каких в действительности никто не видывал. Ибо расстояние между тем, как люди живут и как должны бы жить, столь велико, что тот, кто отвергает действительное ради должного, действует, скорее, во вред себе, нежели на благо, так как желая исповедовать добро во всех случаях жизни, он неминуемо погибнет, сталкиваясь со множеством людей, чуждых добру.

Из чего следует, что государь, если он хочет сохранить власть, должен приобрести умение отступать от добра и пользоваться этим умением, смотря по надобности».

Макиавелли смог прямо сказать, что монарх может оказаться в таких условиях, что должен будет применять методы крайне жестокие и бесчеловечные. Крайнее зло требует крайних мер, поэтому следует избегать, в любом случае, половинчатости и компромиссов, которые ничему не послужат, а напротив только крайне вредны.

Вот образец жесткой трезвости в «Рассуждениях на первые десять книг Тита Ливия»: «Когда кто-нибудь становится государем какой-нибудь страны, или города, особенно не имея там прочной опоры, и не склоняется ни к монархическому, ни к республиканскому гражданскому строю, то для него самое надежное средство удержать власть - это, поскольку он является новым государем, переделать в этом государстве всё по-новому: создать в городах новые правительства под новыми наименованиями, с новыми полномочиями и новыми людьми; сделать богатых бедными, а бедных богатыми, как поступил Давид, став царем: «алчущих исполнил благ, а богатящихся отпустил ни с чем», а кроме того - построить новые города и разрушить построенные, переселить жителей из одного места в другое, - словом, не оставить в этой стране ничего нетронутого. Так, чтобы в ней не осталось ни здания, ни учреждения, ни состояния, ни богатства, которое не было бы обязано ему своим существованием. Он должен взять себе за образец Филиппа Македонского, отца Александра, который именно таким образом из незначительного царя стал государем всей Греции. Писавший о нём автор говорит, что он перегонял жителей из страны в страну подобно тому, как пастухи перегоняют свои стада. Меры эти до крайности жестоки и враждебны всякому образу жизни, не только что христианскому, но и вообще человеческому. Их должно избегать всякому: лучше жить частной жизнью, нежели сделаться монархом ценой гибели множества людей. Тем не менее, тому, кто не желает избрать вышеозначенный путь добра, надобно погрязнуть во зле. Но люди избирают некие средние пути, являющиеся самыми губительными.[…]»

Эти самые горькие рассуждения связаны с пессимистическим видением человека. Согласно Макиавелли, человек сам по себе ни хорош, ни плох, но скорее, склонен к тому, чтобы быть плохим. Следовательно, политик не может полагаться на положительное в человеке, но должен принимать преобладание отрицательного и действовать в соответствии с этим. Поэтому не нужно бояться показаться устрашающим, следует принять необходимые меры, чтобы держать в страхе. Конечно, идеальный государь должен быть в одно и то же время и обожаемым и внушающим страх. Но эти две вещи трудно совместимы, и потому, государь выбирает самый эффективный из способов управления государством.

«Добродетель» государя

Такие достоинства государя названы Макиавелли «добродетелью». Разумеется, политическая «добродетель» Макиавелли совсем не та, что «добродетель» в христианском смысле. Она использует этот термин, который в древнегреческой традиции звучал как arкte в натуралистическом понимании без спиритуализованного представления об arкte как о «благоразумии», свойственного Платону, Аристотелю, Сократу. В частности, оно ближе к понятию, которое было у некоторой части софистов.

И не раз это понятие всплывает у гуманистов, но Макиавелли выводит из него все крайние следствия.

Свобода и «судьба»

И эта добродетель знает, как противостоять судьбе. Для гуманистов тема противопоставления «свободы» и «судьбы» была очевидной, как и для Макиавелли. Многие полагали, что судьба полна событиями, и потому бесполезно напрягаться, стремиться противостоять ей, и лучше было бы прекратить попытки бороться с ней. И Макиавелли стремится приспособиться к этому мнению. Но решение проблемы в следующем: одна половина всего человечества зависит от судьбы, другая - от добродетелей и свободы. Вот образ, ставший чрезвычайно известным (типичный образец мышления того времени): «…фортуна непостоянна, а человек упорствует в своем образе действий, поэтому, пока между ними согласие, человек пребывает в благополучии, когда же наступает разлад, благополучию приходит конец. Ибо фортуна - женщина - подруга молодых, ибо они более осмотрительны, более отважны и с большей дерзостью её укрощают».

«Добродетель» древней римской республики

Политическим идеалом Макиавелли всё же не был принцип, выше описанный. Который скорее был продиктован необходимостью гуманистического момента, а республика, основанная на свободе и добродетели в обоих случаях. И, описывая эту республику, он толкует в новом смысле концепцию «добродетели», в частности, когда обсуждает вопрос о том, полагался ли римский народ, завоевывая господство на судьбу более, нежели на добродетели, и отмечает без тени сомнения, что «добродетель важнее, чем судьба в завоеваниях империи».

Доктрину Макиавелли часто сводят к формуле «цель оправдывает средства». Она вряд ли справедлива к автору «Государя», всё же она даёт некоторый урок современной эпохе.

Макиавелли так же размышлял над понятием «разум Государства». На этих уроках Макиавелли позднее даже расцветает богатая литература (Джованни Ботеро «Об основании Государства»).

Социально-политическая концепция Н.Макиавелли

Что касается Никколо Макиавелли, то он впервые в либерально-консервативной традиции поставил задачу изучить определенную историческую реальность: социально-политический опыт в конкретной области (внешней политике, международных отношениях). Но как при этом понимается опыт? В духе идей либерального консерватизма. Отправной точкой Макиавелли служит тезис о том, что представления о социальных и политических изменениях не только находят свое отражение в сознании, а затем и в языке, но и создаются сознанием с помощью языка.

Именно этим взгляды Н. Макиавелли привлекают в наибольшей степени аналитически ориентированных политологов, строящих свои концепции в духе современной философии языка. Н. Макиавелли считал, что «самое важное в этом мире -- познать самого себя и уметь взвешивать силы своего духа и своего государства».

В «Рассуждениях о первой декаде Тита Ливия» он прямо провозглашает: а) все люди в своих оценках событий «старого времени» и «нынешнего времени» по тем или иным причинам обладают определенными представлениями, обусловливающими их дальнейшие действия и мировосприятие; б) эти представления постоянно меняются в течение человеческой жизни. Это означает, что «мысленная речь, если она направляется какой-нибудь целью, есть лишь искание или способность к открытиям».

По сути, Макиавелли создаёт новую предметную область социально-политических исследований. Изучая изменения в том или ином обществе, вызванные его движением к некоему социально-политическому миропорядку, следует, утверждает он, прежде всего, рассматривать конфликты между свободными, независимыми и разумными индивидами. Другое дело, «разумны» ли мотивы этих индивидов и «разумны» ли столкновения вообще? Вопросы остаются без ответа. Описывать действия индивидов следует с помощью знаковых и понятийных, т.е. наиболее общих средств познания, которые, в конечном счете, зависят от институциональной власти.

Вспомним слова Макиавелли: «порицать надо того, кто жесток для того, чтобы портить, а не того, кто бывает таковым, желая исправлять». Эта цитата, кстати, очень популярна среди западных политологов. Л.Р. Берес в книге «Разум и реальная политика: внешняя политика США и мировой порядок» пишет: «Задолго до атомной эры Макиавелли выдвинул принцип "экономии насилия", благодаря которому можно различать созидающее и разрушающее насилие». Мы нигде не встретим у Макиавелли сомнений в правомерности этой идеи, назовем ее «концепцией Фрасимаха». Нет у Макиавелли и сомнений в правомерности средств «исправления», которые, как это не раз случалось в истории, бывают хуже того зла, которое следовало бы устранить. Макиавелли вообще не задается вопросом: а можно ли что-нибудь исправить только принуждением, с помощью жестокости и насилия? Вопрос был поставлен в русской либерально-консервативной традиции. Со всей определенностью это сделал Ф.М. Достоевский в своих художественных («Записки из подполья», пять великих романов, «Пушкинская речь») и критико-публицистических («Дневник писателя») работах.

Что же касается Макиавелли, то, по собственному признанию, в своих трудах он не стремился изобразить наилучший порядок и устройство общества людей, которое возможно в будущем или было в прошлом. Нет, он писал о непосредственном политическом действии, основанном на силе, т.е. реальном положении вещей. Каково же это «реальное» положение? Макиавелли в «Рассуждениях о первой декаде Тита Ливия» замечает: «Как доказывают все, рассуждающие об общественной жизни, и как то подтверждается множеством примеров из истории, учредителю республики и создателю ее законов необходимо считать всех людей злыми и предполагать, что они всегда проявят злобность своей души, едва лишь им представится к тому удобный случай. Если же чья-нибудь злобность некоторое время не обнаруживается, то происходит это вследствие каких-то неясных причин, пониманию которых мешает отсутствие опыта; однако ее все равно обнаружит время, называемое отцом всякой истины».

Кстати, в дальнейшем эта попытка противопоставить и даже заменить несовершенством «эмпирии» нормативный идеал, а точнее, сделать идеалом преходящее социально-политическое несовершенство, несправедливость общества, находит свое продолжение в одном из направлений консервативных социально-политических теорий, -- в искажениях консерватизма. В них как бы воспроизводится уже упоминавшаяся «концепция Фрасимаха».

Заключение

Самое важное открытие Ренессанса - открытие человека. В античности чувство рода не благоприятствовало развитию индивидуальности. Стоицизм, выдвигая идею личности и ответственности, и христианство, настаивая на реальном существовании души, лежащей вне сферы и юрисдикции мирской власти, создали новую концепцию личности. Но социальная система средневековья, построенная на статусе и обычае, обескураживала личность, упирая на значение класса и группы.

Ренессанс пошел дальше моральных установок стоицизма и духовной уникальности христианства и увидел человека во плоти - человека в его отношениях к себе, к обществу, к миру. Человек стал вместо Бога центром Вселенной. Многие страны участвовали в Ренессансе, но с начала и до конца доля Италии была наибольшей. Италия никогда не порывала с античностью, мертвая тяжесть единообразия не давила ее так, как в других странах. Здесь кипела общественная жизнь, невзирая на войны и вторжения, и города-государства Италии были островками республиканизма среди моря европейских монархий. Первенство в международной торговле и финансах сделало итальянские города богатыми и создало условия для расцвета наук и искусств.

Деятели Возрождения сформулировали новые взгляды на общественную жизнь. Библейские рассказы о райской жизни Адама и Евы, о жизни евреев в Земле Обетованной, учение Августина (Аврелия) о церкви как царстве божьем на земле уже никого не устраивали. Деятели Возрождения попытались изобразить нужное человеку общество без всяких упоминаний Библии или учения святых отцов. Для них, деятелей Возрождения, общество - это необходимая среда жизни человека. Оно не на небе, не дар Божий, а на земле и результат человеческих усилий. По их мнению, общество, во-первых, должно строится с учетом природы человека; во-вторых - для всех людей; в-третьих - это общество далекого будущего. Наибольшее влияние на историю философской мысли и на исторические судьбы европейских народов оказало учение деятелей Возрождения на государственное устройство.

Бесспорно, Никколо Макиавелли - один из неповторимых и великих людей эпохи возрождения, который подарил нам некий фундамент социально-политической мысли.

Список литературы

1. Алексеев П. В., Панин А. В. «Хрестоматия по философии» - учебник, М.: Проспект, 2002.

2. Васильев В.В., Кротов А.А., Бугай А.В. «История философии» - энциклопедия, М.: Академический проект, 2005.

3. Джованни Р., Антисери Д. «Западная философия от истоков до наших дней. Средневековье» - справочник, Спб.: ТОО ТК «Петрополис», 1994.

4. Корецкий В.А. «Социально-политические идеи в мировой истории», М.: Московский рабочий, 2005.

5. Коротец И.Д., Штомпель Л.А., Штомпель О.М. «Человек и общество. Философия», Ростов на Дону.: Феникс, 1996.

6. Лосев А.Ф. «Эстетика Возрождения», М.: Мысль, 1982.

7. Спиркин А.Г. «Философия» - учебник, М.: Гардарики, 2001.

8. Фролов Э.Д. «Огни Диоскуров: Античные теории переустройства общества и государства», М.: Издательство Ленинградского университета, 1984.

Размещено на Allbest.ru