Система как функциональный объект и ее статические характеристики

Размещено на http://www.allbest.ru/

Размещено на http://www.allbest.ru/

Система как функциональный объект и ее статические характеристики

1. Функциональный объект, его общие и частные внутренние детерминанты

Под системами понимают объекты и явления весьма разнообразной, а нередко вообще любой природы. При этом, естественно, те понятия, через которые определяются системы, считаются достаточно ясными, хотя бы интуитивно.

Наше определение системы будет опираться на представление о функциональном объекте, а смысл последнего будет сначала пояснен на простых примерах. При этом под функцией пока будет пониматься роль, предназначение, доля участия интересующего нас объекта в некотором надобъекте, т.е. в объекте, ситуации или среде более высокого яруса, когда надобъект включает в себя функциональный объект не случайно: его функционирование содействует существованию или функционированию надобъекта и вследствие этого, сознательно или стихийно, надобъект воздействует на объект таким образом, что свойства функционального объекта изменяются в направлении усиления в нем способности содействовать эффективному функционированию надобъекта.

Пояснение особенностей и свойств функционального объекта сначала будет дано на примере технического устройства, ибо на практике, как правило, функции технических устройств, их роль в среде более высокого яруса, например, в агрегате из нескольких подобных устройств или в хозяйственной деятельности человека достаточно прозрачна.

Итак, представим, что некоторому предприятию соответствующей специализации поручено освоить изготовление машины, предназначенной для выполнения определенных функций в какой-либо отрасли хозяйства (как в надобъекте, т.е. в среде более высокого уровня). Естественно, что для того, чтобы машина могла выполнить свои функции и в этом смысле быть функциональным объектом, она, среди множества своих свойств, должна обладать некоторыми совершенно обязательными свойствами, которые следует назвать функциональными.

Если функциональные свойства не совсем примитивны, то ясно, что скорее всего машина будет сложным объектом, т.е. состоять из составных частей - компонентов, в том числе - из элементарных компонентов как таких минимальных компонентов, которые еще несут на себе специфичность того целого, в которое они входят. Элементарные компоненты для краткости можно называть элементами.

Все компоненты машины, начиная с элементов и кончая самыми крупными относительно самостоятельными составными частями, в свою очередь, должны иметь определенные свойства, среди которых некоторые также обязательно являются функциональными, вследствие чего компоненты могут взаимодействовать между собой, и машина как целое приобретает свои функциональные свойства, становится способной функционировать.

И машина целиком, и каждая ее часть, каждый ее компонент, в том числе - элементарный, будет обладать не только функциональными свойствами, но и свойствами нейтральными, безразличными для функции компонента или машины, нефункциональными. Ясно также, что если машина хорошо сконструирована и технология ее производства отлажена, то компонент любого типа принципиально не будет иметь свойств, которые противоречили бы его функции, т.е. антифункциональных свойств.

Кроме собственно функциональных и нейтральных свойств у любого компонента будут еще и такие свойства, которые можно назвать поддерживающими, или косвенно функциональными. Смысл этого понятия можно снова пояснить примером.

Предположим, функционально важно, чтобы компонент нашей машины имел цилиндрическую форму, и поэтому он изготовлен в виде цилиндра. Но функционально важно и то, чтобы в процессе взаимодействия с другими компонентами данный компонент не утратил своих функциональных свойств. Отсюда следует, что цилиндр должен быть изготовлен из твердого материала, например из стали. Мало того, может даже потребоваться закалить внешнюю поверхность стального цилиндра. В этом случае такие свойства компонента, как прочность материала, из которого он изготовлен, и закаленность цилиндрической поверхности компонента, хотя и не могут быть отнесены к числу собственно функциональных свойств, но все такие свойства необходимы для поддержания собственно функциональных, для обеспечения их устойчивости, и поэтому они войдут в число поддерживающих, косвенно функциональных свойств данного компонента.

Ясно, что косвенность может иметь несколько степеней. Например, чтобы закаленная поверхность оставалась закаленной, нельзя допускать ее перегрева, и если есть такая опасность, то черный цвет поверхности, помогающий элементу охлаждаться, будет тоже косвенным функциональным свойством, но уже следующей, второй степени косвенности.

Ясно, что чем более совершенна конструкция и технология машины, тем больше вероятность того, что обнаруженное в процессе ее изучения свойство любого компонента не антифункционально и даже не нейтрально, а хотя бы косвенно функционально, причем чем ближе оно к собственно функциональному, тем скорее попадет оно в поле наблюдения, ибо увеличивается степень его устойчивости, стабильности, поддерживаемая всей цепью более косвенно функциональных свойств.

В свою очередь, собственно функциональные свойства компонентов всех типов оказываются косвенно функциональными, поддерживающими по отношению к функциональным свойствам машины как целого, составленного из этих компонентов.

Так при принципиальной безграничности свойств функционального объекта как целого и свойств каждого его компонента выявляется определенная иерархия степени функциональности всех свойств, основанная на том, что свойства находятся в отношении поддерживания функциональной способности целого.

То главное, всеми поддерживаемое собственно функциональное свойство целого, например, машины, по отношению к которому все остальные свойства целого и его компонентов оказываются лишь косвенно функциональными, поддерживающими это главное свойство изнутри, становится определяющим, детерминирующим свойством целого. Оно названо внутренней детерминантой функционального объекта. Смена этого детерминирующего свойства, что может потребоваться, например, при смене функции уже существующего целого или при смене условий, в которых должно функционировать целое, неизбежно скажется на всех других косвенно функциональных свойствах системы, ибо они должны стать такими, чтобы в своей совокупности и во взаимодействии поддерживать изменившуюся детерминанту, т.е. новое детерминирующее свойство целого.

Таким образом, детерминирующее (и поэтому всегда собственно функциональное) свойство функционального объекта оказывается чрезвычайно важным, если мы от констатации лежащих на поверхности свойств целого хотим перейти к пониманию их обязательности или факультативности, к выявлению их взаимной подчиненности и их роли при обеспечении эффективного функционирования этого целого.

Ясно также, что поскольку в любой части, в любом элементе функционального объекта мы можем установить поддерживаемые и поддерживающие свойства, то и у любого компонента мы сможем обнаружить свойство, старшее по рангу, поддерживаемое, хотя и косвенно, всеми другими функциональными свойствами этого компонента. Следовательно, понятие внутренней детерминанты не теряет своего значения, если мы изучаем не только функциональный объект как целое, но и любую его часть, например, не машину целиком, а ее определенную деталь, не организм, а его определенный орган и т.п.

Такие детерминанты частей, вплоть до элементарных компонентов, функционального объекта названы частными по отношению к внутренней детерминанте целого как общей детерминанте.

2. Сущность функционального объекта

Если косвенно функциональные, поддерживающие свойства оказывают друг на друга такое взаимовлияние, что укрепляют друг друга и, тем самым, гарантируют высокую устойчивость и стабильность собственно функциональных свойств объекта, т.е. стабильность его внутренней детерминанты, то этот функциональный объект, даже будучи вырванным из тех условий, в которых он функционировал, долго остается носителем все той же детерминанты и, следовательно, потенциально способным, более, чем другие объекты, выполнять свою функцию.

В процессе формирования функционального объекта и его детерминанты ведущим фактором, главной причиной становления его своеобразия, его индивидуальных особенностей была выполняемая объектом функция, отражающая особенности запроса со стороны того окружения, того объекта более высокого ранга, для которого функционирование объекта было необходимостью. Иными словами, на этой фазе существования функционального объекта причина его своеобразия находилась вне его, была внешней.

Однако после того, как сформировалась детерминанта функционального объекта, а поддерживающие ее свойства оказались способными сохраняться и в нефункционирующем целом, мы можем констатировать, что у функционального объекта есть достаточно ярко выраженная специфичность, сама по себе делающая его предрасположенным к выполнению определенных функций и тогда, когда объект находится не у дел, так как сохраняется эта предрасположенность уже в силу сложившихся внутренних причин: наличия поддерживающих свойств, определенным образом организованных и гарантирующих сохранение внутренней детерминанты. Следовательно, сформировавшийся функциональный объект становится не только носителем, но и самопричиной своих наиболее устойчивых функциональных свойств, своих предрасположенностей к взаимодействиям определенного вида, своей внутренней детерминанты. Точнее, такой объект уже в самом себе содержит причину своей специфичности, не нуждается во внешних влияниях для ее сохранения, и поэтому мы вправе считать, что в этом случае функциональный объект имеет в достаточной мере сформированную сущность как внутреннюю характеристику своего устройства.

Таким образом, мы видим, что хотя понятие внутренней детерминанты не может быть отождествлено с понятием сущности и, в частности, совокупность поддерживающих детерминанту свойств целого может оставаться слабо взаимосвязанной и сама поддерживаться в основном извне, однако такое целое, которое имеет сложившуюся сущность, всегда устойчиво самосохраняет свою внутреннюю детерминанту и, следовательно, оно сохраняет и предрасположенность не к каким угодно, а лишь к вполне определенным видам функционирования. Ясно также, что детерминантный подход к познанию целого является важным условием сущности этого целого.

3. Определение понятия «система», характеристики системы как функционального объекта, система и надсистема

Теперь мы можем дать определение того, что мы будем понимать под системой.

Система - это всегда функциональный объект, и его свойства (как бы они ни складывались: вследствие конструкторской деятельности инженеров и технологов - в случае технических систем, или же стихийно, например, при формировании многих социальных явлений, или, наконец, в процессе естественного отбора, являющегося главным фактором развития биологических систем) возникли не случайно, а были обусловлены функцией объекта, сводящейся, в конечном счете, к поддержанию определенных свойств надобъекта, т.е. некоторого другого объекта более высокого яруса. По отношению к рассматриваемому объекту как к системе этот объект более высокого яруса представляет собой надсистему.

Таким образом, все рассмотренные выше характеристики функционального объекта являются обязательными характеристиками систем. В системе, если она входит в число сложных объектов, также выделяются различные составные части - компоненты, в том числе минимальные еще специфичные для данной системы - ее элементы с их свойствами. Среди свойств компонентов, как и среди свойств системы целиком, мы должны различать косвенно и собственно функциональные, т.е. различать внутренние детерминанты компонентов и поддерживающие их свойства, а также учитывать степень косвенности свойств и детерминант, отличать общую внутреннюю детерминанту системы от частных ее детерминант, т.е. от внутренних детерминант компонентов и подсистем.

Поскольку свойства системы как целого зависят не только от свойств элементов и всех компонентов более высоких ярусов, но и от того, как соотносятся между собой, как связаны и как взаимодействуют эти элементы и более крупные компоненты, то изучение системы не может быть полным без учета схем отношений, связей и взаимодействий любых компонентов, т.е. без учета структуры отношений, структуры связей и структуры взаимодействий компонентов системы. По отношению к структурным характеристикам системы состав ее компонентов, начиная с элементарных, понимается как субстанция системы. Это понятие нам предстоит еще уточнить при обсуждении вопроса о разновидностях компонентов.

Процесс формирования функциональных свойств объекта как целого и, соответственно, формирования состава и свойств его компонентов и, в конечном счете - элементов, а также такой структуры взаимоотношений между компонентами, при которой они, будучи наделенными определенными свойствами, становятся способными поддерживать внутреннюю детерминанту системы как целого, понимается как процесс адаптации системы, и степень системности объекта тем выше, чем глубже уровень его функциональной адаптации.

Если свойства, поддерживающие внутреннюю детерминанту, формируются в самой системе (а не навязаны другими системами за счет постоянного воздействия на данную), то степень адаптированности, степень системности, степень устойчивости внутренней детерминанты, степень сформированности сущности объекта и, наконец, степень предрасположенности объекта к определенного вида взаимодействиям и функциям - все эти характеристики оказываются коррелирующими и прямо пропорциональными.

Поскольку система всегда, по определению, есть функциональный объект, то она предназначена для выполнения определенной функции в надобъекте, т.е. в объекте более высокого яруса, и содействует его существованию и функционированию. Этот надобъект мы условились называть надсистемой. Но тогда, естественно, систему в надсистеме рассматривать как один из компонентов надсистемы. В свою очередь, надсистема является компонентом функционального объекта еще более высокого яруса - над-надсистемы.

4. Внешняя детерминанта системы и ее отношение к внутренней

Если система глубоко адаптирована и, следовательно, иерархически самое старшее из поддерживаемых свойств системы, т.е. ее общая внутренняя детерминанта, весьма устойчива благодаря тому, что частные детерминанты компонентов системы на всех ярусах являются средством поддержания внутренней детерминанты системы как целого, то для объяснения многих особенностей ее структуры и субстанции, а также состава ее компонентов, их свойств и детерминант, нередко достаточно знания внутренней детерминанты системы как целого. Следовательно, система может рассматриваться в этом случае как имманентный объект, в отвлечении от того факта, что сформирован он в недрах определенной надсистемы в связи с возникновением в ней потребности наличия такого объекта, который выполнял бы в надсистеме определенную функцию.

Однако, если исследователь системы поставит перед собой вопрос, почему у этой системы сформировалась именно такая, а не какая-либо иная внутренняя детерминанта, то в этом случае уже нельзя будет обойтись без осмысления того, по отношению к какой надсистеме изучаемая система является функциональным объектом. Ведь как следует из принятого определения системы, ее главное иерархически старшее, поддерживаемое всеми остальными свойствами, детерминирующее свойство закреплялось в процессе формирования системы потому, что именно оно способно лучше, чем какие-либо другие, обеспечить выполнение системой той функции, которая необходима, чтобы надсистема усилила свою устойчивость. Следовательно, если будет найден ответ на вопрос, какова функция системы, почему при этой функции именно данное свойство системы как целого необходимо в первую очередь, то это будет одновременно ответ на вопрос, чем определяется, детерминируется извне определяющее, детерминирующее внутреннее свойство системы. Так будет установлена детерминанта внутренней детерминанты системы. И если определяемую детерминанту как главную, общую характеристику системы мы назвали внутренней, то детерминанту, определяющую выбор внутренней детерминанты, естественно назвать внешней детерминантой.

Детерминанта системы, понимаемая не как внутренняя, а как внешняя, чаще всего соотносится с представлениями о функциональном запросе надсистемы на определенные виды взаимодействия системы с другими системами этой надсистемы.

Более детальное раскрытие понятия внешней детерминанты в данной работе нам не понадобится, хотя лингвистические ее интерпретации представлены в ряде работ по системной типологии.

Естественно, что если при изучении системы удалось сначала установить внешнюю детерминанту, то внутренняя выводится из нее на основе содержательных рассуждений об этапах формирования системы. Однако, если внешняя детерминанта еще не вскрыта, но внутренняя, после анализа иерархических отношений между свойствами исследуемой системы, уже установлена, то и на этом уровне изученности удается осуществить глубокий системный анализ интересующего нас объекта, ибо состав компонентов, их свойств и их детерминант, состав функционально важных видов связей между компонентами и, наконец, структуры этих связей - все это в свете детерминантного рассмотрения предстает как почти непрерывная цепь очевидных причин и следствий. А чтобы эта цепь вообще не имела разрывов, нужно ввести уточнение в то понятие, которое в большинстве работ по системологии и по методам структурного анализа называют субстанцией, не только не различая ярусов субстанции, но и не замечая того, что за термином «субстанция» подразумевается две самостоятельных категории: субстанция и материал.

функциональный объект детерминанта субстанция

5. Материал и субстанция системы

Если речь идет о системе как о функциональном объекте, существующем реально, то само собой разумеется, что появлению системы предшествовал естественно протекающий или искусственно осуществленный процесс становления, возникновения или создания этой системы. Очевидно также, что чтобы этот процесс мог протекать реально, нужно, чтобы было нечто, из чего эту систему можно было бы изготовить или из чего эта система могла бы сформироваться, во что бы она могла воплотиться.

Это могут быть те или иные резервы из «частей», «деталей», «куски» и «подсистемы» некоторых ранее существовавших систем и т.д., которые можно назвать резервом исходных компонентов.

После того, как тем или иным способом из какого-либо резерва «частей и деталей» уже избраны те, которые представляются подходящими для построения из них, т.е. для воплощения в них, системы, но еще до того, как они включены в структуру взаимодействий и подверглись адаптации, т.е. согласованию их свойств с выполняемыми ими функциями в составе целого, набор этих исходных компонентов в той или иной мере отличается от того, каким он станет после определенного периода функционирования компонентов в составе целого, т.е. после их адаптации в соответствии с внешней и, следовательно, внутренней детерминантой целого. Собственно лишь после такой адаптации мы можем говорить о существовании целого как системы и о том, что мы имеем дело с компонентами этой системы как с ее субстанцией. Следовательно, до адаптации, до включения исходных компонентов в целое, эти составные части как претенденты, как кандидаты в компоненты еще не могут с полным правом называться компонентами системы, они еще не представляют в полной мере ее субстанцию. Поэтому для их названия полезно использовать специальный термин - «Материал».

Как не раз отмечалось, если нужна система с определенной внутренней детерминантой, то чтобы элементарные компоненты при своем взаимодействии могли образовать компоненты более высоких ярусов и поддерживать эту детерминанту, они должны обладать вполне определенными свойствами. А это значит, что некоторый объект как претендент на то, чтобы из него был сформирован тот или иной компонент системы, не может иметь какие угодно свойства: желательно, чтобы его предрасположенности к вступлению во взаимодействия были как можно более близкими к тем, какие требуются от формируемого компонента системы. В этом случае процесс адаптации будет протекать успешнее и завершится быстрее. Но это, в свою очередь, значит, что необходимо, чтобы в качестве материала использовались объекты, которые до этого уже были функциональными объектами, подвергались определенной адаптации и поэтому имеют устойчивые детерминирующие свойства и функциональные предрасположенности. В этом случае небезразлично, например, в качестве претендента на место какого именно элемента будет выступать тот или иной объект как материал новоформируемой системы, и выбор подходящего материала оказывается важным условием возможности возникновения системы.

Необходимо отметить, что категория материала, или «материи», противопоставленная категории формы и тому, что получается после придания «материи» той или иной «формы», рассматривалась уже основоположником системной лингвистики В. Гумбольдтом.

Противопоставление категории формы, субстанции и материала мы находим в работах Л. Ельмелева. Однако комментаторы глоссематики, даже советские, обычно не замечают этого и пытаются только обойтись соссюровским противопоставлением структуры (формы) и субстанции, хотя на методическую важность введения понятия материала указывают классики материалистической диалектики.

Важно также обратить внимание на то, что идущая от Гумбольдта системная концепция противопоставления субстанции и формы материалу, учитывающая этапы превращения материала в субстанцию системы как следствия включения этого материала в определенный функциональный узел системы и навязывания ему функционально важной формы, коренным образом отличается от соответствующей концепции Л. Ельмелева, фактически не пошедшего дальше представлений Фомы Аквинского: Л. Ельмелев настаивает на том, что материал всегда абсолютно аморфен, что кроме формы никаких свойств у объектов не бывает, и поэтому материал лишен каких бы то ни было свойств, пока он не стал субстанцией, а форму материалу навязывает только та структура, узлом которой в границах целого оказывается этот фрагмент материала. Следовательно, у Ельмслева нет и не может быть понятия предрасположенности материала к определенным видам взаимодействия и исчезают основания для введения понятия адаптации, детерминанты, сущности.

6. Отношение субстанции и материала к структуре системы, узловые и связующие компоненты субстанции

Опираясь на изложенные представления о механизмах адаптации функционального объекта, остановимся теперь на некоторых сторонах сходств и различий между субстанцией и материалом системы, затрагивающих проблему их отношения к структуре системы. Рассмотрение видов этих отношений поможет нам обнаружить различие свойств среди компонентов субстанции.

Компоненты исходного материала, втягиваемые в систему и превращающиеся, в процессе адаптации, в компоненты системы, обладают определенными исходными свойствами, более или менее соответствующими тем, которые определяются запросами надсистемы на свойства компонента субстанции в том функциональном узле, в который втянут компонент материала. Процесс адаптации в значительной мере заключается в том, что свойства компонентов материала изменяются в направлении увеличения их соответствия требуемым свойствам компонентов субстанции в функциональном узле. Наличие этих свойств обеспечивает такой вид взаимодействий между компонентами, которые приводят к возникновению требуемых свойств составных компонентов системы, т.е. субстанциальных единиц более высоких ярусов как блоков взаимосвязанных элементов; эти блоки, связываясь определенным образом, в свою очередь точно так же обеспечивают наличие функционально важных свойств у единиц более высоких ярусов субстанции, например, у подсистем и т.д. на шкале иерархии ярусов системы, вплоть до функционального свойства системы как целого, т.е. до общей внутренней детерминанты системы, формирующейся в данной надсистеме. Таким образом, формирование и закрепление в компонентах исходного материала вполне определенных функционально значимых свойств есть одновременно формирование в них определенных предрасположенностей к взаимодействиям с другими компонентами, т.е. закрепление определенных валентностей. Наличие же требуемых валентностей есть не что иное как интенция к образованию функционально значимых структур, т.е. схем связей и взаимодействий. Когда эти интенции оказываются близкими к тому, чтобы компонент содействовал возникновению структуры, функционально важной для адаптирующейся системы, и имел повышенную вероятность занять в ней вполне определенный узел, тогда можно говорить, что в результате адаптации «кусок» материала преобразован в субстанциональный компонент системы. В то же время наличие таких валентных компонентов субстанции есть и предрасположенность всей системы иметь функционально значимую структуру, и в этом смысле структура системы интенциально содержится в ее субстанции, а когда эти интенции реализованы как конкретная структура связей компонентов, то можно говорить об актуализации интенций компонентов субстанции, т.е. о превращении присущих этим компонентам определенных интенциальных структур в экстенциальные.

Однако важно учесть, что как бы глубоко ни были адаптированы элементарные и более сложные компоненты субстанции системы, как бы четко ни были сформированы из сравнительно «индифферентных» свойств компонентов материала валентности компонентов субстанции, все равно при заданном наборе валентностей компонентов системы схема их связей, т.е. структура системы, вытекает не однозначно. Кроме функционально необходимых, всегда остаются возможными некоторые иные варианты «стыковки» валентностей компонентов субстанции и, следовательно, некоторые нереализованные варианты всей результирующей структуры системы. Поэтому элементарные компоненты, из которых составляются компоненты более высоких ярусов и в конце концов система как целое в результате ее адаптации к запросам внешней детерминанты, в присущих им свойствах уже содержат требуемую структуру системы, но не только ее одну, а целый интенциальный класс структур, среди которых требуемые представляют собой лишь некоторые из вариантов, некоторый подкласс этого класса.

Естественно задать вопрос: каким же образом из всего многообразия структур, интенциально содержащихся в субстанции системы, могут быть закреплены именно те, которые наиболее эффективны функционально?

Простейший из способов - это использование таких специализированных вспомогательных компонентов в системе, единственной функцией которых является усиление и закрепление лишь некоторых из возможных «стыков» между «валентными векторами» интенциально замыкающихся компонентов системы. Следовательно, из всего интенциального класса комбинаций объединения компонентов усиленными и поддержанными, с помощью этих вспомогательных компонентов, окажутся не все, и поэтому многообразие структур, интенциально заданных субстанций системы, существенно ограничивается, структуры, наименее соответствующие эффективному функционированию системы, могут таким образом быть исключенными, не попадут в подкласс экстенциальных, актуализируемых структур интенциального класса.

Названные специализированные вспомогательные компоненты, выступающие в роли посредников между элементарными и составными компонентами системы и содействующие замыканию лишь определенных интенциальных валентностей компонентов, т.е. превращению лишь некоторых из их интенций в экстенции, в актуализированные связи и взаимодействия между компонентами, должны быть так же, как и связываемые компоненты, отнесены к разряду субстанциальных единиц системы. Но, в случае необходимости, их отличие должно подчеркиваться в их названии: эти единицы назовем связующими компонентами системы, по отношению к которым связуемые компоненты, поскольку в результате связывания они оказываются расположенными в узлах формирующейся структуры системы, можно назвать узловыми компонентами субстанции системы.

Очевидно, что понятие яруса применимо не только к узловым, но и к связующим компонентам, и поэтому среди связующих компонентов иногда будет важно выделять единицы исходного, самого нижнего яруса. Эти единицы, как и узловые, можно назвать элементарными, т.е. говорить об элементарных связующих компонентах или, более кратко, об элементарных связях, или о связующих элементах.

Так как узловые и связующие компоненты должны быть на любом из ярусов системы, то ясно, что разграничение компонентов по их принадлежности к тому или иному ярусу - это принципиально иное их разграничение, чем противопоставление узловых компонентов связующим. Осознание этой разницы поможет нам в дальнейшем уточнить принципы классификации как компонентов систем, так и самих систем в их взаимном сопоставлении.

7. Базовые и надстроечные ступени компонентов, ярусы партитивной и уровни родовидовой классификации компонентов субстанции

Очевидно, что одним из главных способов функционального варьирования структуры системы, например, при сложной форме функционирования, когда система в определенном порядке должна изменять свои состояния и свойства, может быть управление состоянием связей, включение одних групп связей, выключение других, поддержание в одном и том же состоянии - третьих. Следовательно, в этом случае необходимо, чтобы система могла, изменив некоторую данную структуру связей между компонентами, через определенное время восстановить ее, не изменяя состава своих компонентов. Это можно сделать лишь при условии, что в те периоды времени, когда система актуально не имеет этой структуры связей между компонентами, каким-то образом сохранился ее образец, ее эталон, ее схемное отражение. Этот образец должен быть сохранен на каком-либо материале, в особой подсистеме системы, в виде специализированного, для такого хранения, компонента этой подсистемы системы.

Естественно считать, что такие эталонные, образцовые специализированные компоненты должны формироваться в первую очередь для наиболее частных и наиболее функционально нагруженных, узуальных структур состояний системы и ее сложных компонентов. Кроме того, желательно, чтобы любой эталон структуры отражал не просто структуру связи некоторой конкретной группы компонентов любого яруса, а был применим к целому классу случаев, в которых в каждом из функциональных узлов структуры предполагается наличие не конкретного компонента, а наличие определенного представителя класса компонентов этой системы. Но это значит, что эталонные структуры должны содержать информацию о том, каковы специфичные черты у любого представителя класса компонентов, имеющего право занять определенный узел в узуальной эталонной структуре, а в системе должны существовать механизмы опознания наличия у любого компонента тех или иных черт, характеристик, признаков, важных для определения допустимого места этого компонента в узуальных эталонных структурах. Следовательно, в узлах эталонных структур должны быть перечислены признаки того класса компонентов системы, представители которого могут в типовых, узуальных случаях занимать этот узел, а в системе должны существовать эталоны таких узуальных признаков и механизмы классификации компонентов по этим признакам, т.е. механизмы, позволяющие определять, к какому из узуальных классов, значимых с точки зрения местонахождения в том или ином узле узуальных эталонных структур, принадлежит любой из компонентов системы.

Таким образом, та часть структурных характеристик компонентов субстанции, которая, являясь лишь подмножеством интенциального множества структур связей и взаимодействий определенных узуальных классов этих компонентов, представляет наиболее типичные, узуальные структуры этих связей и взаимодействий, должна быть отраженной в специальной подсистеме системы в виде узуальных эталонных компонентов, в которых зафиксированы схемы этих узуальных структур с указанием признаков тех узуальных классов компонентов, которые имеют право занимать определенные узлы в типовых, узуальных структурах связи компонентов.

Так как компоненты каждого более высокого яруса образуются из компонентов предыдущего яруса путем объединения их в соответствии с определенными типовыми структурами, то ясно, что эталонные узуальные структуры оказываются посредниками между ярусами компонентов системы, отражают принципы перехода от единиц одних ярусов к единицам более высоких ярусов, использующим единицы более низких в качестве своих составных частей.

Эталонные структуры, формирующиеся в особой подсистеме системы, хотя и являются носителями информации лишь о классификационных признаках компонентов тех или иных ярусов и о схемах связи классов компонентов, однако должны также рассматриваться как компоненты субстанции системы, правда, лишь особой разновидности, особой подсистемы. Чтобы легче было описывать устройство системы, мы будем называть компоненты, хранящие информацию об узуальных структурах других компонентов, надстроечными, а те компоненты, классы которых занимают определенное место в узуальных структурах, отраженных надстроечными компонентами, - базовыми компонентами.

Поскольку надстроечные компоненты отражают типовые структуры объединения классов компонентов одного яруса базовых компонентов более высокого яруса, то и надстроечные компоненты имеют иерархические ранги, образуют ярусы. Кроме того, поскольку надстроечные компоненты являются отражением структурных характеристик базовых компонентов, постольку их можно считать вторичными по отношению к базовым, и в этом отношении можно говорить о проявлении еще одного вида иерархии в единицах субстанции системы: базовые компоненты и надстроечные компоненты представляют собой разные ступени единиц субстанции, причем ранг надстроечных, поскольку они над базовыми компонентами, будем считать более высоким, чем ранг компонентов базовой ступени. В частности, наиболее простые системы, например, технические, обычно не имеют надстроечной ступени.

Обратим теперь внимание на то, что на любом из ярусов базовой ступени компоненты не совсем одинаковы. Ранее мы уже видели, что они могут быть узловыми и связующими. Сейчас нами установлено, что для фиксации типовых структур связей компонентов любого яруса может потребоваться разбиение этих компонентов на определенные классы и по таким признакам, которые важны для определения допустимого места компонента среди узлов узуальных структур. Следовательно, для нормального функционирования системы и, значит, для правильного ее понимания и описания, необходимо производить классификацию компонентов по функционально важным для системы признакам. Такая классификация приведет к обнаружению еще одного вида иерархии между компонентами, причем классификации на каждом из ярусов.

В свете всего рассмотренного ясно, что это будет родовидовая классификация с родовидовой иерархией. Чтобы не смешивать ранги этой иерархии с ярусами системы, условимся ранги родовидовой классификации называть уровнями. После уточнения сути родовидовой классификации, которая, с системных позиций, полезна и объективна лишь тогда, когда используется для выявления классов единиц одного яруса системы по функционально значимым, задаваемым самой системой различительным признакам, мы можем теперь сказать, что распределение компонентов по ярусам есть классификация по признакам отношений между частями и целым. Такую классификацию можно назвать партитивной.

Так, анализируя природу категории субстанции системы, мы пришли к выводу, что при системном изучении объекта мы должны классифицировать его компоненты и по партитивным признакам, т.е. поярусно, и по родовидовым признакам, т.е. поуровненно, и, наконец, различая компоненты отражаемые и отражающие, базовые и надстроечные, учитывать существование иерархии ступеней субстанции: по мере усложнения системы в ней сначала формируется субстанция базовой ступени, а потом, отражая узуальные структуры компонентов базовой ступени, возникает субстанция надстроечной ступени, причем компоненты обеих ступеней распадаются на ярусы как на свои партитивные классы.

Обратим в заключении этого раздела внимание на существование еще одной разновидности надстроечных компонентов. Эти компоненты на высших ярусах надстроечной ступени, будучи эталонами структур связей подсистем системы и, следовательно, системы в целом, характеризуют наиболее сложные сети связей компонентов всей системы, и поэтому их можно назвать сетевыми. Среди сетевых надстроечных компонентов полезно выделить следующую разновидность.

Если вспомнить, что в случае осуществления смежных функций система должна, изменяя структуру, не просто принимать целый ряд различных функционально значимых состояний, но и переходить от одного к другому в определенной последовательности, то станет очевидно, что сами эти состояния мы вправе рассматривать как элементы поведения системы, а схему связей между ее состояниями - как структуру поведения системы.

Ясно также, что для того, чтобы система функционировала в соответствии с оптимальной структурой поведения, нужно, чтобы образец, эталон этой структуры также сохранился в системе. Следовательно, высшие ярусы надстроечной ступени включают в себя эталоны структуры поведения.

На самом нижнем ярусе надстроечной ступени хранятся эталоны набора признаков класса базовых компонентов, важные для определения допустимого места компонента в узуальных структурах, представленных эталонами надстроечной ступени. Обратим в связи с этим внимание на то, что набор этих классов, и представления об особенностях каждого класса определяется только названными нуждами, в отличие от самих компонентов базового уровня, являющихся материальными объектами и поэтому содержащих в себе потенции объединяться в классы по самым неожиданным признакам, если это потребуется при изменении функции системы.

Обратим внимание также на то, что если компоненты базовой ступени, будучи носителями определенных свойств, в самих себе несут и свои валентности и вытекающий из них класс интенциальных структур, а компоненты надстроечной ступени лишь фиксируют существование в этом классе некоторого узуального подмножества структур и соответствующих этим структурам валентностей узловых компонентов, то из всей информации о свойствах системы, отраженной на надстроечной ступени, можно выявить лишь весьма ограниченное представление о потенциальных свойствах системы, а именно только те, которые вытекают из формального комбинирования отраженных в надстроечных компонентах узуальных валентностей базовых компонентов.

Размещено на Allbest.ru