Время: эволюция, структура, смысл

ВРЕМЯ: ЭВОЛЮЦИЯ, СТРУКТУРА, СМЫСЛ

Время в семантически единой триаде «материя -- пространство -- время» выполняет энергийную функцию целеполагания: на основе исходно простых, но всеобщих процессов материального мира (гравитационных, электромагнитных и др.) появлялись все более сложные (структурированные) и разнообразные, но все более локальные процессы. Первые (ненастоящие) процессы -- это унаследованные от вечности «куски длительностей», сохранявших свою монотонность до конца существования Вселенной. Наоборот, последние процессы (сознание) максимально непостоянны, сложны и локальны, но обладают способностью преодолевать пространственно-временные рамки своей локальности. Поэтому различаются три лика времени как три этапа его эволюции: время-длительность -> время-процесс -> время как рефлексирующее сознание. Эта филетическая триадность, подобно онтогенезу, отразилась в эволюции сознания: синкретизм -> раздробленность, локальность -> возможный синтез (полифония) многообразия. Человек (сознание) -- это точка поворота в эволюции времени: его осознанное преодоление на обратном пути к исходному Абсолюту. 

Ключевые слова: философия, Абсолют, Бог, время, эволюция, сознание.

Корни нашего бытия ... погружены в бездонное прошлое.

 П.Тейяр де Шарден

Все ... меняется, но, изменяясь, остается прежним.

 Гераклит

Бытие ... определяется как присутствие через время.

 М.Хайдеггер

Единственно, во что нельзя уверовать, это -- в бессмысленность Вселенной.

 Б.Кузин

Может быть, Время -- это сила, которая движет телом, а Вечность -- это горючее для души.

М.Павич

Философия погружает человека в пучину безбрежного одиночества ... это и есть психологическая колыбель духа.

 А.А.Солонович

Сотвори себе остров среди потока, и ничто не сокрушит тебя.

 Будда 

До сих пор среди ученых бытует мнение, что понятие «наука» есть система представлений, основанная на строгих законах и позволяющая точно предсказать поведение соответствующих объектов. В этом смысле все, что связано с историей, с процессуальностью, с нарушение предсказуемого порядка -- не наука или, в лучшем случае, наука второстепенная. В основе предсказуемости находится математическая модель, которую нужно найти, чтобы «вычислить» поведение объекта. В этом суть классической и квантовой физики. Мир физики -- мир упорядоченного и гармоничного Космоса. Физические процессы до недавнего времени мыслились неизменно сосуществующими столько, сколько существует этот мир. Нужно отдать должное геологам и биологам, которые раньше чем физики поняли историческую природу процессуальности: первые исторические сценарии в геологии возникли еще в XVII в. и были связаны с деятельностью Р.Декарта, но особенно Н.Стено -- основателем стратиграфии, т.е. науки о геологическом времени (Хаин, Рябухин, 1997), а первые ясные теории эволюции в биологии появились в XIX в. (деятельность Ж.Ламарка и Ч.Дарвина). В физике эволюционные сценарии последовательности процессов стали возможными только после создания А.Эйнштейном ОТО. Эволюция физической науки подвела нас к кажущемуся парадоксу: вывод о нестационарности Вселенной следовал из математических уравнений ОТО. Создание космологических сценариев (первый из них создал А.Фридман в 1922 г.), процессуальные переходы, интервалы хаоса в пограничных ситуациях, т.е. та сторона процессуальности, которая была уже давно известна представителям неточных (исторических) наук, предстала для физиков второй половины ХХ в. чем-то новым: «переоткрытием времени» назвал эту сторону процессуальности И.Пригожин (1989 и др. работы).

Таким образом, время историческое, нарушающее монотонность поведения объектов, только недавно проникло в методологию точных наук, а бинарная взаимосвязь «наука-- точность» превратилась в семантическую триаду «наука -- точность -- процесс». В первой формуле («наука -- точность») время есть время физическое, т.е. математическое время Ньютона (t), а значит, время здесь -- синоним точности. Триадная формула возникла именно потому, что вместо одного отрезка монотонной длительности появилось несколько отрезков, разделенных качественными событиями (новшествами). Эта двуликость времени была подчеркнута А.П.Левичем (1996) в подзаголовке его статьи в предыдущем сборнике. Совсем недавно им же на Семинаре по изучение времени была выдвинута идея трех ликов времени.

Данная статья есть развитие идеи трех ликов времени в эволюционном аспекте. Время, в котором мы живем, есть взаимосвязанная систем трех принципиально разных времен: время универсальное (математическое) -- время процессуальное (историческое) -- время рефлексирующего сознания. Но эта система -- система современная, а исторически она, как будет показано, представляет собой развертку единого замысла от вечности и единства идеального через непостоянство многообразия материального к повороту в сторону исходного единства. Речь идет о том, что помимо времени бесчисленных и разнообразных частных процессов, есть самый общий тренд, общее телеологическое время, «прошивающее» все процессы и придающее им общий смысл -- процесс процессов. Именно это «надвремя» -- философское по содержанию понятие, имеющее отношение к тайне истока и смыслу материального, будет темой данной статьи.

 Исходные предпосылки: угол зрения

 Из всех процессов наиболее сложны и непостоянны процессы сознания. В них как в очень несовершенных зеркалах, но несовершенных по-разному, отражается весь мир, а их максимальная интенсивность и изменчивость лучше всего выражают относительность всего материального. Осознание неизбежности многообразия и непостоянства форм сознания (здесь тавтология -- следствие рефлексии) предполагает осторожность наших оценок к идеям, особенно к идеям общим, философским (Мамардашвили, 1990). Монополией на единство всех смыслов обладает только Абсолют. Поэтому не стоит тешить себя надеждой на сколько-нибудь окончательное решение самых общих проблем. В любом случае нужна определенная ясность в рассуждениях, а кантовская вещь в себе (вне себя) обязывает нас до рассмотрения мировых проблем принять определенные предпосылки. Именно это имел в виду М.Мамардашвили, оспаривая критиков Э.Канта, будто бы он рассматривал активность познания как навязывание законов природе.

Принять систему наиболее общих посылок вроде бы нетрудно, если учесть небогатый спектр исходного выбора, но очень ответственно, если иметь в виду последствия, к которым приведет общность принятого «заряда», ибо этим выбором определится судьба последующей дихотомии смыслов. Выбор непроверяемой и недоказуемой основы всего Универсума неизбежен при любом философствовании, но вполне очевидна невозможность принятия чего-либо материального в качестве первоосновы, ибо это приведет к дурной бесконечности: бесконечный ряд «черепах» или «китов», на которых придется водружать здание Универсума. Выбор первоосновы как чего-то уже недоказуемого всегда основан на вере, не обязательно религиозно-конфессиональной.

Всего три антиномии, три постулата были приняты ранее (Лазарев, 2002, 2004а) для обоснования моей рефлексии: бесконечное -- конечное, вечное -- временное, относительное -- абсолютное. Идеальный мир вечен (а потому первичен), бесконечен и абсолютен; все, что относится к материальному миру, конечно, временно и относительно. Принятие этих трех пар антиномий позволяет четко разделить весь Универсум на две части: мир идеальный (потусторонний) и мир материальный (посюсторонний, а потому открытый для познания).

Основные следствия принятия трех постулатов: 1) материальный мир -- тварный (вторичный) мир; 2) идеальный (первичный) мир есть постоянное единство смыслов, материальный мир -- множество материально воплощенных смыслов; 3) идеальный мир самодостаточен и непроцессуален, материальный мир изменчив и процессуален; 4) сознание как высший этап процессуальности относится к материальному миру (вторичное идеальное); 5) принципиальные различия двух миров делают мир первично идеального непроницаемым для сознания. По метафоре А.А.Солоновича, «... легче инфузории понять и выразить дифференциальное и интегральное исчисление, чем нам что-либо сказать о Боге» (Налимов, 1994, с.154).

Возможно, что я перечислил не все основные следствия принятия трех постулатов, но несомненно, что следствий более частного характера гораздо больше и все их перечислить невозможно. В качестве примера того, как принятие трех исходных постулатов может влиять на реконструкции более частных особенностей миропонимания, уместно дать очень неполный, но очень общий обзор итогов Четвертой международной междисциплинарной конференции «Этика и наука будущего» (Материалы..., 2004), посвященной феномену времени. В контексте ряда докладов исходные смыслы мира (первичное идеальное) отождествлялись с теми смыслами, которые доступны человеческому сознанию (апогей эволюции материального). Такое отождествление характерно для теософской и антропософской концепций, появившихся еще в XIX в. Главное в этом мировоззрении -- вера в актуально возможную неограниченность (безвременность) смыслов, доступных человечеству, вера в познаваемость Всеединства. Бог и человеческий разум становятся синонимами. Соответствующая методика познания хорошо изложена в работе А.Белого (1991) и посвящена сопоставлению познавательных схем Э.Канта и Р.Штейнера (в пользу последнего). На упомянутой Конференции в антропософском ключе неосознанно или осознанно выступали (в порядке последовательности): Б.У.Родионов (кроме мысли нет ничего, человек и Бог -- единое), С.К.Борисов (интерпретировавший мысль как начало и конец эволюции); Н.Е.Невесский (жизнь элементарных частиц столь же сложна, как и наша жизнь); Ю.В.Мазурин (время -- исключительно производное от сознания понятие); Г.П.Аксенов (он и раньше в публикациях отождествлял время с «жизнью», но не с той, которую изучают биологи, а с той, которая находится у истоков материального). В этих и некоторых других выступлениях время либо ассоциируется с мыслью как феноменом дочеловеческим (вечным), либо (Мазурин) оно рассматривается исключительно как следствие человеческого сознания. Но в любом случае, времени отказано в свойстве феноменальности. Напротив, здесь время рассматривается как природный (а значит, и эволюционный) феномен, а свойство ноуменальности приобретается только на заключительном этапе эволюции природы (об этом -- ниже).

В русле принятых мной постулатов находятся идеи об активных свойствах времени (доклады А.П.Левича, В.В.Кассандрова, В.И.Кузьмина с соавторами и Ю.В.Линника). Эти идеи (наследие Н.А.Козырева), по-моему, вполне можно поместить в категорию идей «традиционной ориентации». Не могу удержаться, чтобы не привести еще один пример, показывающий, каким образом принятие трех самых общих постулатов проясняет соподчиненную методологическую проблему. Речь идет о возможности создания полной единой теории всего. Некоторые романтики склонны верить, что такая теория уже создана в трудах Г.И.Шипова и А.Е.Акимова (она широко разрекламирована в книгах двух авторов по фамилии Тихоплав). Исходя из принятых постулатов, можно допустить создание теории, единым образом объясняющей элементарные физические процессы, но не более того. Вера в создание теории всего равносильна отождествлению сознания и Абсолюта.

Выбор постулатов определяет основные контуры «картины мира», т.е. всю дихотомию следствий (иерархию смыслов), а потому наиболее эффективна дискуссия об исходных постулатах.

Три постулата (антиномии) оказываются взаимозаменяемыми в том смысле, что принятие одного из них неизбежно подразумевает и принятие двух других. Например, в антиномии «вечное -- временное» правая часть (временное) означает и конечное, и относительное. Получается неразрывная, триединая и замкнутая цепочка, а точнее -- два триединства, одно из которых явно соответствует триединой сущности деятельного Бога в христианстве, а второе соответствует тварному, процессуальному, т.е. нашему бытийному миру. Время есть бытие -- основной смысл книги М.Хайдеггера (1993); можно добавить: самое быстрое время (концентрация времени) есть Человек (его сознание). 

О геометрическом моделировании материальных процессов

 Принятие трех постулатов и основных следствий из них оказалось достаточной основой для построения топологической (семантической) четырехмерной модели материального мира, спроецированной на привычный нам трехмерный мир (Лазарев, 2002, 2004а). Логика построения модели проста: в момент творения (Большой взрыв и начало координат) пространственно-временная граница Вселенной образует горизонтальную линию (за ничтожную долю секунды возникла вся видимая часть Вселенной). После режима взрыва (стадии раздувания Вселенной) пространственно-временная линия будет постепенно отклоняться от горизонтали и подниматься вверх до некоторого максимума (в силу конечности материи). Этот максимум по смыслу не совсем соответствует точке Омега в понимании П.Тейяра де Шардена (2002): у Тейяра Омега есть Бог. Сразу при повороте кривой в сторону оси времени апокалипсически быстро исчезнет то, что находилось вблизи апогея эволюции (сознание и высшие формы жизни); наоборот, исчезновение самых первых и консервативных процессов материального (особенно -- электромагнитных и гравитационных) должно проходить с замедлением, что определит в конечном итоге куполообразную форму модели. Ось купола -- абсолютное время Ньютона, те. идеально монотонный интервал всего существования Вселенной. Все пространство купола вокруг оси заполнено растущим многообразием структурированных процессов, плотность которых достигает максимума на боках купола (точка Омега).

Было высказано предположение о неслучайном совпадении куполообразной формы как семантической модели нашего мира с образом купола в библейских религиях как образа Вселенной, «тверди небесной». В тех же статьях (Лазарев, 2002, 2004а) отмечался неравномерный (ступенчатый) характер модели отдельно взятого материального процесса. Смысл этой ступенчатости будет ясен после рассмотрения диалектической противоречивости телеологического механизма работы времени. 

Об определении времени и его эволюции 

Известное высказывание Блаженного Августина об интуитивной ясности, но вербальной невыразимости понятия «время» остается актуальным до наших дней. Любое определение этого понятия будет неполным и недостаточным. Такова судьба общих понятий. Даже менее общие из них, такие как «масса» или «сила», имеют определенную недосказанность.

Еще одна сложность -- непостоянство самой сущности времени, которая определяется тем, какое место в эволюции материи занимает соответствующий референт времени. Поэтому легче определить монотонный «кусок вечности» -- абсолютное время, не имеющее определенных материальных референтов: оно есть четвертое измерение пространства, на фоне которого «рисовалась» история (процессуальность) всего материального. Именно его Кант включал в свою систему априорности. Это четвертое измерение пространства есть не только фон, но и условие появления все более и более сложных «картин» -- априорность (заданность) всего материального, в том числе и сознания (мышления). Без такого «рамочного» априорного времени процессуальный калейдоскоп материального мира, жизни и сознания был бы невозможным.

Гораздо труднее выразить словами не «подложку» времени (отпечаток вечности), а квинтэссенцию самого времени. Можно сказать, что время есть инвариантность всякой процессуальности. Всякий процесс характеризуется неоднородной структурой, а потому более узкое определение времени таково: время -- это структура процесса. Именно внимание к структуре процессов, а точнее -- внимание к наиболее инвариантным особенностям эволюции этой структуры положено здесь в основу выделения трех этапов в эволюции времени. Эта триадность времени принимается здесь как триадность эволюционная: время-длительность -> время-процесс -> время как рефлексирующее сознание (ноуменально-феноменальное время).

Самые ранние процессы гомогенны как вечность, но в отличие от последней элементарно просты. Изучение именно этих процессов прославило наиболее выдающихся представителей науки -- таких как И.Ньютон и А.Эйнштейн. Можно сказать, что эти процессы как представители времени крайне несовершенны. «Зрелость» процессов возрастала в эволюции: настоящий процесс отличает не просто цикличность и даже не появление асимметрии (например, радиоактивный распад), но асимметрия, связанная с возникновением новшеств, все более и более усложнявших процессы и насыщавшие их непредсказуемостью. Общий тренд процессуальности таков: от «процессов» неструктурированных и вездесущих в масштабе Вселенной, сохраняющих однородность практически на всем интервале ее существования (т.е. обладающих максимальной спациозностью -- четырехмерием), к увеличению многообразия процессов таким образом, что они становились все более и более локальными в пространственно-временном отношении, но и все более структурированными, т.е. менее спациозными, но более темпоральными (Лазварев, 2004а).

Физические процессы, возникшие в окрестности Большого взрыва, -- это неструктурированные «куски вечности» как априорное условие позже включившихся механизмов комбинаторности (конвергенций) и дихотомии (дивергенций). Конвергенции и дивергенции -- два универсальных способа увеличения разнообразия времен-процессов. Но чтобы эти два механизма могли заработать, нужна определенная основа -- исходные «куски длительностей». Эта процессуальная основа -- фундамент эволюции всей остальной (настоящей) процессуальности, разворачивавшейся во Вселенной. Предсказуемость наследуется в первых комбинаторных процессах: образование барионов и мезонов, образование ядер и атомов. Однако на уровне элементарных частиц появляются элементы стохастичности, а у позже возникавших процессов все больше и больше нарастала неопределенность, обусловленная ростом творческих актов: время все больше и больше насыщало процессы хаосом.

Конвергентный способ увеличения разнообразия преобладал среди физических и, возможно, химических процессов. Он был весьма распространен и среди примитивных форм жизни. В частности, клетка есть, по всей вероятности, результат слияния (синтеза) более элементарных процессов. Характерно, что древовидная (дивергентная) модель филогении непригодна для низших форм жизни (Заварзин, 1969), но зато широко используется для более продвинутых.

Обе формы процесса -- и конвергентная, и дивергентная -- работали в одном направлении: они увеличивали не только многообразие и сложность процессов, но также (и это особенно важно) -- их специфичность и уникальность, что в пространственно-временном отношении соответствует понятию локальности. Так, физические «индивиды» микромира (наиболее ранние физические процессы), например, в какой-либо группе элементарных частиц -- все «на одно лицо» (хотя их никто не видел), но зато они «вездесущи» в масштабе Вселенной. Наоборот, каждый живой организм, а тем более, человек, в чем-то неповторим и уникален, т.е. обладает максимальной локальностью.

Таким образом, рост специфичности и уникальности процессов сопровождался ростом их локальности. Этот путь -- магистральное направление всей процессуальности, общий вектор эволюции времени. Последствия этой локальности для бытия человека будут обсуждаться в другом разделе.

 Диалектика триадной эволюции времени: однородность (всеобщность) -> разнородность (локальность) -> идеальная полифония локальностей

 Фундаментальные физические «допроцессы» близки к породившей их вечности своей гармоничностью, но эта гармоничность, в отличие от вечности, была еще монотонной (однородной). Память о вечной гармонии отразилась в числе, что и было предугадано пифагорейцами (Лазарев, 2004б). Дикарь, извлекающий гармоничные звуки из натянутой жилы и органная полифония музыки Баха -- вот несовершенная метафора для сравнения первых процессов Вселенной с процессами жизни и сознания, которым в свою очередь еще очень далеко до полифонии первично идеальных смыслов запредельного.

В исходно возникшем времени первых физических «процессов» смог мгновенно стать унаследованным лишь один аспект Абсолюта (вечности) -- непроцессуальность, но «по техническим причинам» не мог быть сразу унаследован его второй аспект -- полифоническая гармония смыслов. Это исходное время нереализованной полифонии несло лишь ее заряд -- телеологию как общую основу эволюции материального. Чтобы создать сложную полифонию из первоначально грубой основы материального, потребовалось очень долгое ее преобразование во все более разнообразные и комбинаторные формы. В этом движении к индивидуальности, единичности, а соответственно и локальности заключен весь смысл эволюции материального. По К.Ясперсу (1994, с.251), «...чем уникальнее неповторимое, чем менее идентична повторяемость, тем подлиннее история». Это понимают далеко не все, в том числе и лучшие представители современных наук, даже иногда -- исторических.

Различие точных и неточных наук онтологически обусловлено природой времени на разных этапах его эволюции: примитивное, практически непроцессуальное (в масштабе Вселенной) время соответствует точным наукам, а время продвинутое, процессуальное -- неточным (историческим) наукам. Определенная граница этих этапов вряд ли возможна. Более того, в исторической по сути науке биологии есть разделы, основанные на феномене повторяемости. Речь идет о генетической памяти эволюции, отраженной в матричной основе повторов (генетика, молекулярная биология). Это -- всего лишь «склад» прошлого времени (его память) как необходимая основа непредсказуемой в будущем процессуальности, как основа коридора возможных изменений и, что примечательно, -- коридора особенного и хотя бы в чем-то уникального.

Итак, эволюция материального мира противоречива: с одной стороны, память о стабильности и непроцессуальности образует консервативную составляющую процесса (гармония, число), а с другой стороны, память о бесконечно сложной полифонии смыслов есть причина усложнения материального через краткие интервалы хаоса (причина растущей непредсказуемости), телеологического стремления к многообразию и комбинаторности, т.е. стремление ко все более усложняющейся процессуальности. Диалектический синтез этих противоположных стремлений обусловливает неравномерность структуры эволюции материального-- ступенчатость процессуальности: череда относительно стабильных (гармонизированных) этапов эволюции, разделенных кратковременными интервалами хаоса и неопределенности (Раутиан, 1988; Лазарев, 2002, 2004а). При этом структура процессуальности фрактальна: каждый относительно стабильный этап при более детальном подходе оказывается аналогично структурированным. Можно сказать, что материальный мир есть иерархическая система процессов разного масштаба сложности и неоднородности, причем эта сложность нарастала от исходных физических процессов (остававшихся однородными в масштабе Вселенной) до максимально сложной процессуальности сознания. В итоге структурную модель мира можно представить в виде ступенчатой пирамиды, в основании которой находятся максимально стабильные и вездесущие «процессы» (наследники вечности, точнее -- ее гомогенности), а венчают пирамиду наиболее неустойчивые, непредсказуемые, спонтанные и локальные процессы сознания.

Время формировало не только локальность и уникальность в мире материального, но параллельно -- волю и свободу выбора. Выбор в дочеловеческой эволюции был ограничен направляющей его памятью прошлого (прошлой процессуальностью); до появления сознания он оставался случайным (неосознанным). И только с появлением человека возник осознанный выбор поведения эволюирующей системы в коридоре возможного и даже появилась возможность расширения рамок самого коридора. Такую осознанную процессуальность можно назвать надматериальной, она венчает пирамиду материального.

 Три этапа -- три составные части времени

 Из предыдущего раздела следует, что время проявляется по-разному на разных этапах эволюции материального, и при нечетком обособлении можно все же выделить три основные типа времени, последовательно возникавших и синтетически создавших современное нам бытие.

1. Время доматериальное (идеальное), которое реализуется (материализуется) в первых физических процессах. На этом этапе эволюции его априорность проявлялась только как однородность, но преобразовательные (телеологические) потенции почти не реализовались, т.е. находились в латентном (непроявленном) состоянии. Время здесь было слито с почти гомогенным пространством, оно было его четвертой координатой (физическое время). Первый тип времени есть наследие (память) о вечности и гомогенности Абсолюта, но не наследие о его сложности (полифонии). Последнее будет материально воплощаться по нарастающей на двух следующих этапах.

2. Время процессуальное, соответствует ступенчатой процессуальности, причем стадия стабилизации в каждом из процессов гораздо более длительна, чем разделяющие их стадии перехода. Это -- этап процессуального, т.е. неоднородного, необратимого, иерархически структурированного времени. Такое время начинает проявляться, вероятно, уже на стадии формирования галактик. Эволюция планет, например, Земли, безусловно, процессуальна. Преобразующий (активный) аспект телеологии здесь отчетливо проявлен, но и гомогенный (консервативный) аспект хорошо выражен, что в совокупности обусловливает направленность и ступенчатость процессуальности. Можно отметить общий тренд укорочения стадий стабилизации в процессуальности (рост активной, преобразующей компоненты процессуальности).

3. Этап осознавшей себя процессуальности, этап рефлексирующей материи -- сознание. На этом заключительном этапе структура максимально выраженной процессуальности уплотняется настолько, что иногда может возникнуть образ новой монотонности как слившейся, неразличимой по структуре, а потому исчезающей процессуальности. Сознание имеет общую тенденцию к сглаживанию ступенчатости в процессуальности, к стремлению вообще избавиться от ступенчатости. Это стремление особенно характерно для творческих людей, но неосуществимо полностью из-за неизбежной привязанности сознания к материальному процессу своей сомы, из-за неразрывной связи сознания с материальной матрицей. Вероятно, особые состояния сознания ( состояния транса), когда человек может видеть недоступные ему в обычном состоянии образы далекого прошлого и даже будущего, объясняются тем, что в этом состоянии человек преодолевает (выпрямляет) свою процессуальность (ступенчатость), т.е. выходит в какие-то моменты на «прямое» время. Этот образ новой (нефизической) монотонности как монотонности всеединства -- образ, исходящий из самого процесса сознания, есть финал всей процессуальности.

Рефлексия есть прежде всего осознание своей зависимости от процессуальности, внутренней и внешней, а отсюда -- и ощущение идеала как непроцессуального рая, стремление к абсолютной (вневременной) гармонии, возможной только в инобытие. Следовательно, рефлексия есть источник ощущения времени, источник его осознания, но не источник его порождения, как считал Фихте (Гайденко, 2004), сводивший поэтому всю реальность к безбытийным грезам. Рефлексия сама -- это продукт времени и как таковая тоже процессуальна.

Остается подчеркнуть, что три рассмотренных этапа эволюции не есть филетическая (последовательная) смена трех типов времени: каждый следующий этап -- это синтетическая надстройка над более широким основанием предыдущего этапа, сущность которого вплетена в сущность позже возникшей процессуальности. В эволюции времени две наиболее принципиальные проблемы заслуживают отдельного рассмотрения: 1 -- каким образом Абсолют причастен к возникновению и эволюции материального бытия; 2 -- каким образом наше сознание причастно к Абсолюту. Им посвящены следующие два раздела. 

Абсолют, телеология, априорность и начало времени 

Проблема соотношения первично идеального с бытием -- одна из коренных проблем миропонимания. Как проблема соотношения Бога и твари она была проблемой богословской, а наиболее понятные попытки ее решения находились на стыке философии и богословия, причем богословия преимущественно апокрифического и мистического. Эта проблема, конечно же, не научная и даже не чисто философская. Она может быть понята на интуитивном уровне, но попытки ее решения не должны вступать в противоречие с интуициями самого общего уровня -- постулатами. Из принятия трех упоминавшихся постулатов следует, что Абсолют непроцессуален, самодостаточен, а потому сам непосредственно не может ни породить наш мир, ни каким бы то ни было образом вмешиваться в него. В этом смысле понятие «Бог», если оно синоним Абсолюта, не может быть деятельным, либо, если Бог -- деятельное начало, то он есть нечто иное, чем Абсолют. Эта дилемма, касающаяся тайны запредельного, интересовала человека еще до зарождения Западной цивилизации. В философско-религиозных учениях Востока появилась идея пульсации (аналог дыхания) Творца, причем она не вступает в противоречие с понятием непроцессуального Абсолюта: ведь сама по себе монотонная цикличность (без появления в ней качественных новшеств) еще не есть процесс.

В гностицизме -- эллинистической реакции на Библию и в его иудаистском аналоге -- Каббале (Торчинов, 1997) существовала сходная идея об условии возникновения материального как отступлении -- цимцум в Каббале (сокращение Бога). Та же идея -- в византийском исихазме: выход (выступление) Бога как основа творения и появления времени -- нетварной энергии. Аналог дотворческого отступления можно видеть в структурной модели отдельно взятого процесса (Лазарев, 2002, 2004а), а детальное описание этого феномена в биологических процессах как стадии частичного забывания (сокращения) старого было дано А.С.Раутианом (1988). Другой очевидный аналог цимцума можно видеть в процессах сознания: медитация -- это своего рода самоотступление и концентрация, когда мышление замолкает. Рождение новых идей в науке, как и в любом другом творчестве -- процесс медитативный, и В.В.Налимов (1995) рекомендовал практику медитаций всем научным работникам.

Согласно Я.Бёме, Божественная София -- причина самоограничения, концентрации (инволюции) и начало последующего откровения (эволюции), соответствующего «выдоху» (Френч, 2000). В Софии содержится только причина самоограничения и конечности. Но в радости от самоограничения появляется движущая сила, которую Бёме называл «сциенцией». В ней причина качественного отличения творения -- причина «различимости». Сциенция у Бёме -- совокупность первичных принципов тварности; она находится в единстве с Богом, но и отличается от Бога: она есть выражение вечной Софии в двух аспектах -- Божественном и тварном.

У Шеллинга в основе Божества -- только первое лицо Троицы (Отец), а Сын и Дух исключаются из сферы Божества на период процессуальности (Френч, 2000). Бог у Шеллинга -- непознаваемая субстанция, которую можно познать только по ее свободным поступкам, в которых участвует и которые завершает мышление. В этом его «положительная философия» -- философия откровения -- отличается от отрицательной философии, тоже априорной (ее вершина -- система Гегеля), но не доходящей до следствий в эмпирически воспринимаемой действительности.

Таким образом мы видим отраженный в богословии и философии не только мир Абсолюта и тварный мир, но также некий промежуточный мир как отслойка от Абсолюта: он еще не вещественный, как и Абсолют, но в нем уже есть потенция (заряд) процессуальности. Это -- божественная пневма, самоограничение (быть может, жертва Абсолюта); то, что было обусловлено непроцессуальной цикличностью Абсолюта. Промежуточный мир и есть Бог-Творец как телеологическая основа процессуальности, как источник деятельного начала и первичное поле исходных смыслов. В деятельном начале промежуточного мира содержится первоисточник (прообраз) времени (Святой Дух в христианстве), телеологический заряд которого создал, а затем преобразовывал (совершенствовал) материю. Этот промежуточный мир уже не есть Единое, он тринитарен как синтез первых, пока еще не вещественных, но уже идейно процессуальных «осколков» Единства. Он -- условие всего материального, его прелюдия, т.е. то, что Кант считал априорным: пространство (пока еще как идея конечной протяженности) -- время (пока еще не структурированное) -- число (идея гармонии материальных форм; доматерия, предугаданная пифагорейцами).

Мы имеем явный параллелизм между философской тринитарностью (априорностью материального) и тринитарностью в христианстве (Отец, Сын, Дух). Софиология В.С.Соловьева есть учение об отпадении Мировой Души от Бога как причины несовпадения Истины и Добра. Идея тринитарности целостного рассматривается Соловьевым (1989) в разных аспектах. Интересен, например, его анализ русской идеи (актуальной и в наши дни), основанной на социальной троице: церковь -- государство -- общество. Здесь нас больше интересует тринитарность максимально общего порядка, имеющая отношение к истокам материального, а значит и ко времени как понятию энергийном. Об истоках этого понятия здесь можно рассказать предельно кратко. Первоначально оно связывалось с понятием «Логос», введенном в греческой философии Гераклитом и очень широким: слово, мысль, закон, разум (Мень, 2002). Логос мира как его замысел нередко означал и математические отношения скрытого смысла явлений -- пифагорейская традиция (Лазарев, 2004б). У Платона идеи при соприкосновении с материальным становятся силами, но теряют свою неподвижность, неизменность. У Аристотеля Логос есть и форма вещи, и ее цель (начало и причина лестницы материальных форм). Позже у стоиков Логос стал пониматься как универсальный вселенский разум, закон всех вещей, творческое начало мира, его семя. И наконец, у Филона (александрийский еврей, апологет иудаизма перед эллинами) Логос есть энергия Божества как тварно-личный посредник между Богом и миром (Трубецкой, 2000). У Филона впервые ясно выражена идея энергийности как промежуточного понятия между Абсолютом и тварным миром.

Исходная энергийность не просто сила, но сила целеполагания, которая сообразно исходно примитивному материальному (физический мир) вначале проста и универсальна, но по мере эволюции она все больше дробится и специализируется (происходит распаковка смыслов). Росту иерархического многообразия мира соответствует учение о небесной иерархии ангелов в христианстве (Лосев, 1999; Псевдо-Дионисий Ареопагит, 1994), причем в ее первой (высшей) тройке времени, возможно, соответствует название Серафимы (пламенеющие, горящие, стремящиеся к Божеству). Время создает структуру многообразия мира вплоть до появления тонких форм -- сознания как рефлексирующего процесса.

 Сознание как венец пространственно-временной локальности и как возможность ее преодоления

 В нашем мире нет ничего, кроме разнообразия процессов -- «слепков времени». Самый сложный и интенсивный из них, вершина процессуальности -- сознание, т.е. рефлексирующее (ноуменальное) время. Именно оно выделило человека из живой природы.

Сознание -- итог общей тенденции роста сложности и локальности процессов. Максимальная локальность сознания -- своего рода сингулярность осознавшего себя времени и точка поворота общей тенденции в эволюции локальности. Эмоциональный аналог локальности -- чувство одиночества, заброшенности в мире, что уже обсуждалось в другой статье (Лазарев, 2004б). К максимальной локальности приурочено и впервые возникшее в эволюции качество -- свобода выбора. Постоянный и осознанный выбор -- уникальная особенность человека-процесса и основа для эволюционного поворота от локальности ко Всеединству. В этом -- эволюционный смысл сознания и в этом -- рациональное объяснение нравственности как преодоления локальности в эволюции.

Эволюционный поворот стимулируется чувством одиночества индивида: каждый человек обречен на невыносимый трагизм своей спациозности. Человечество -- сообщество одиночеств на карнавале жизни. Каждый человек -- максимально локальный процесс, все разнообразие поведения которого -- попытки преодоления одиночества. Борьба с одиночеством, а значит -- со временем, основной смысл существования человека. Наиболее распространены, но эфемерны здесь -- попытки переплетения и слияния с другими одиночествами -- то, что мы называем дружбой и любовью. Тем более горькой бывает расплата за неудачу: «Настоящая любовь -- лишь попытка обменяться одиночеством» (Ортега-И-Гассет, 1991, с.266). Самый радикальный путь -- стремление к Всеединству, Абсолюту как желание вырваться из темной капсулы своей спациозности, желание попасть в светлый и беспредельный мир исходной гармонии, где нет процессуальности. Образ Рая -- образ вневременного инобытия.

Хотя объединительные факторы, прежде всего -- мистические и религиозные, работали уже на заре эволюции человечества (но особенно -- в осевое время), отсутствие средств эффективных коммуникаций привело к формированию не одной глобальной, но многих региональных общностей. В результате время сформировало устойчивость исходно обособленных групповых различий в сознании и подсознании людей -- цивилизационных, национальных и религиозных. Современные средства передвижения и передачи информации нарушили многовековую обособленность и локальную уравновешенность «муравейников сознания», что привело к трагическим столкновениям давно обособившихся общностей.

В осевое время началось дробление целостного, первобытного сознания, которое получило наиболее интенсивное продолжение в Западной цивилизации, где процесс дихотомии начался с обособления религии, философии, искусства, но особенно интенсивно продолжился в обособившейся от всего остального науке. В основе всего этого дробления находилось, возможно, не совсем осознанное желание полнее познать мир единым образом, чтобы уменьшить человеческие страдания -- физические и душевные. Этот путь расчленения сознания привел к фантастическим успехам Западной цивилизации, главным образом, за счет использования в технологиях исходных физических процессов, поддающихся прогнозированию. Это было и есть кажущееся преодоление рамок времени -- фантом преодоления времени, времени элементарного, непроцессуального. Новые техника и технологии, основанные на использовании количественного аспекта времени, черпали его из внешних процессов. Но такая утилизация «внешнего» времени-длительности, помимо положительных сторон, нередко приводила к изъятию и ухудшению качества «внутреннего» времени --- смерти и страданиям людей, причем не только посредством войн. По замечанию К.Льюиса (1991), разум не только предвидит боль и смерть, но может измыслить гораздо больше боли для других. Это тоже следствие дихотомии и локальности сознания.

Заключение

Время как процесс сотворило все многообразие нашего мира -- все разнообразие локальных «объектов». Эти «объекты» -- предметы изучения разных наук -- подобны стоп-кадрам в киноленте, но сама суть процессуальности заключена в событийных (творческих) переходах между кадрами. Первые «стоп-кадры» практически совпадают по длительности со временем существования Вселенной. Они -- прямые наследники исходной вечности и не содержат внутри себя творческих импульсов времени, создававших в более поздних процессах все большую и большую структурированность. Высшая степень процессуальности -- сознание -- это максимально структурированный процесс, в котором ступенчатость (неравномерность) сближена до почти полного слияния. Не в этом ли причина рефлексии и причина способности преодолевать временную локальность (в измененном состоянии сознания): заглядывать в далекое прошлое и даже в будущее?

Наука, философия, искусство -- основные методы преодоления временной локальности в сознании, но и они ограничены, будучи производными самого сознания. Религия как надежда влиться в вечность могла бы быть, по крайней мере, основой преодоления межличностной разобщенности, но этому мешают сложившиеся в веках раздробленность и конфессиональная непримиримость.

Принцип тринитарности находится в основе материального. Кстати, у Пифагора единица и двойка еще не рассматривались как числа. Догадки о тринитарной противоречивости высказал еще Гераклит, а современное философское обоснование дал Гегель. Исходная тринитарность возникла как следствие цимцума -- отступления, концентрации Абсолюта и появления в нем «женского» начала -- Софийности. Это было только условие тринитарности как начала бытийного мира -- основы противоречивости и раздробленности в довещественном, но уже и не совсем абсолютном мире. Возникшая после цимцума тринитарность и есть априорный мир Канта (высшая трансцендентность), мир телеологии и даже мир теологии, если под Богом понимать деятельное начало. Эта исходная тринитарность отражена в философии и богословии как следствие женского начала Бога -- Софии, которая у Бёме есть причина самоограничения и конечности, а у В.С.Соловьева -- единящее начало и Божественного (Логос), и тварного миров. В этом состоит возникшая противоречивость отпавшей от Бога Софии и основа ее движущих сил.

На языке философии исходная тринитарность может быть выражена как первоединство «материя -- пространство -- время», где материи еще нет, но есть идея материи как гармонии (число у пифагорейцев) пространственно-временных форм. Это первичное поле смыслов Абсолюта породило каскад последующих полей-процессов уже в мире материального: сначала как всеобщих и простейших, совпадающих с идеей числа (физические поля), а затем как тенденцию к гармонии все более усложняющегося многообразия процессов, которые становились все более локальными. И наконец, эта тенденция привела к конечному аттрактору эволюции -- к разобщенному локально-капсулированному сознанию, которое в состоянии принять эстафету дальнейшей эволюции, но теперь уже эволюции антилокальной как синтеза Истины и Добра, как путь к истокам материального. Инструментом создания всех этих процессов и служит время (Святой Дух в христианстве) -- процесс, который осознал себя на последнем этапе эволюции. Если Бог есть деятельное начало, то он есть и активность триединства (София), «дирижер» полифонии материального, который с помощью времени создал несовершенного партнера в материальном мире -- деятельное сознание. София, по В.С.Соловьеву, есть не только причина, но и цель творения -- «всечеловеческий организм». В этом контексте победа добра над злом выступает как проблема преодоления пространственно-временной локальности в человеческом сознании.

Эта цель сейчас, после трагедий ХХ в. и на фоне новых (современных) форм непримиримости (даже межконфессиональных), выглядит утопичной. Но есть ли альтернатива этой «утопии»? Время почти осознало себя, но сможет ли оно хотя бы частично себя преодолеть? «Быть или не быть? Вот в чем вопрос».

ЛИТЕРАТУРА

1 БЕЛЫЙ А. О смысле познания. Минск: Полифакт. 1991. 64с.

2 ГАЙДЕНКО П.П. Трансформация кантовской теории времени в наукоучении Фихте. Время как продуктивная способность воображения // Вопр. философии. 2004. №1. С. 137-146.

3 ЗАВАРЗИН Г.А. Несовместимость признаков и теория биологической системы // Журн. общей биологии. 1969. Т.30. №1. С. 33-41.

4 ЛАЗАРЕВ С.С. Эволюция материального: топологические (семантические) модели пространства-времени // Материалы 2-й междисциплинарной научной конференции «Этика и наука будущего». Ежегодник. М.: Дельфис. 2002. С. 176-181.

5 ЛАЗАРЕВ С.С. Онтология точности и прогностичности // Вопр. философии. 2004а. №1. С. 113-127.

6 ЛАЗАРЕВ С.С. Современный пафагореизм и время: не все есть число // Материалы 4-й междисциплинарной научной конференции «Этика и наука будущего». Ежегодник. М.: Дельфис. 2004б (в печати).

7 ЛЕВИЧ А.П. Мотивы и задачи изучения времени // Конструкции времени в естествознании: на пути к пониманию феномена времени. М.: Изд-во МГУ. 1996. С. 9-27.

8 ЛОСЕВ А.Ф. Личность и Абсолют. М.: Мысль. 1999. 719 с.

9 ЛЬЮИС К.С. Страдание. М.: Гнозис - Прогресс. 1991. 173 с.

10 МАМАРДАШВИЛИ М. Сознание как философская проблема // Вопр. философии. 1990. №10. С. 3-18.

11 МАТЕРИАЛЫ 4-й междисциплинарной научной конференции «Этика и наука будущего». Ежегодник. М.: Дельфис. 2004 (в печати).

12 МЕНЬ А. Дионис, Логос, Судьба. М.: Фонд А.Меня. 2002. 396 с.

13 НАЛИМОВ В.В. Канатоходец. М.: Прогресс. 1994. 456 с.

14 НАЛИМОВ В.В. Реальность нереального. М.: Мир идей. 1995. 432 с.

15 ОРТЕГА-И-ГАССЕТ. «Дегуманизация искусства» и другие работы. М.: Радуга. 1991. 639 с.

16 ПРИГОЖИН И. Переоткрытие времени // Вопр. философии. 1989. №8. С. 3-19.

17 ПСЕВДО-ДИОНИСИЙ АРЕОПАГИТ. О небесной иерархии. М.: РМ. 1994. 96 с.

18 РАУТИАН А.С. Палеонтология как источник сведений о закономерностях и факторах эволюции // Современная палеонтология. Т.2. М.: Недра. 1988. С. 76-118.

19 СОЛОВЬЕВ В.С. Русская идея // Сочинения в двух томах. 1989. Т.2. С. 219-246.

20 ТЕЙЯР ДЕ ШАРДЕН П. Феномен человека. М.: Устойчивый мир. 2002. 232 с.

21 ТОРЧИНОВ Е.А. Религии мира. Опыт запредельного. СПб.: Петербургское востоковедение. 1997. 384 с.

22 ТРУБЕЦКОЙ С.Н. Учение о Логосе в его истории. М.: АСТ. 2000. 651 с.

23 ФРЕНЧ М. Премудрость в личности // Вопр. философии. 2000. №4. С. 80-111.

24 ХАИН В.Е., РЯБУХИН А.Г. История и методология геологических наук. М.: Изд-во МГУ, 1997. 224 с.

25 ХАЙДЕГГЕР М. Время и бытие. М.: Республика. 1993. 447 с.

26 ЯСПЕРС К. Смысл и назначение истории. М.: Республика. 1994. 527 с.