Под давлением этих угрожающих людям страданий, их требования счастья становятся более умеренными; так же как и сам принцип наслаждения трансформируется в более скромный принцип реальности, так же и человек считает себя счастливым, когда ему удается избежать несчастья, превозмочь страдания, когда вообще задача уклонения от страдания оттесняет на второй план задачу получения наслаждения. Размышления нам показывают, что для разрешения этой задачи модно пробовать идти самыми разнообразными путями.

Сознательный уход от людей, одиночество - самый обычный способ защиты от страданий, возникающих от общения с людьми. Разумеется, счастье, обретаемое таким путем, это счастье покоя. Конечно, имеется иной и лучший путь - в качестве члена человеческого общества перейти в наступление на природу и подчинить ее человеческой воле при помощи науки и техники. Тогда человек действует вместе со всеми ради счастья всех. Наиболее интересными методами предотвращения страдания являются, однако, те, которыми человек пытается воздействовать на собственный организм самым грубым, но и самым эффективным способом является химическое воздействие, т.е. интоксикация. Существуют чуждые организму вещества, наличие которых в крови и тканях приносит нам чувство наслаждения, а также так меняет условия нашей эмоциональной жизни, что мы становимся неспособными к восприятию неприятного.

Но вещества, создающие тот же эффект, должны существовать в нашем собственном организме; по крайней мере при таком заболевании, как мания, наблюдается поведение как бы в состоянии дурмана, без введения в организм наркотиков. Сложное строение нашего душевного аппарата позволяет прибегать к целому ряду других воздействий. Удовлетворение наших первичных позывов дает нам счастье, но они же являются источником мучительных страданий, когда внешний мир отказывается дать им удовлетворение и обрекает нас на лишения. Радикальный способ заключается в умерщвлении первичных позывов, как этому учит восточная мудрость и приводит в жизнь практика йогов. Другая методика защиты против страданий пользуется доступными нашему душевному аппарату смещениями либидо, благодаря чему его функция приобретает столь большую гибкость. Больше всего можно добиться при уменьшении достаточно повысить интенсивность наслаждения из источников психической и интеллектуальной деятельности. Удовлетворения такого рода, как радость художника от процесса творчества, как радость исследователя при решении проблем и в познании истины, имеют особое качество. Эти удовлетворения кажутся нам более “тонкими и возвышенными”, но они не потрясают нашу физическую природу. Слабая сторона этого способа заключается в том, что он доступен лишь немногим людям.

В следующем способе на первом месте стоит наслаждение произведениями искусства. Каждый человек, восприимчивый к обаянию искусства, не может недооценить этого источника наслаждения и утешения. Однако, легкий наркоз, в который нас погружает искусство, не может дать нам большего, чем мимолетное отвлечение от тягот жизни. Более основательные и эффективные возможности открывает нам способ, видящий единственного врага в самой действительности, считающий ее источником всех страданий. Отшельник отвращается от мира и не хочет иметь с ним никакого дела. Но можно сделать и больше, можно стремиться этот мир преобразить, создать вместо него мир иной. Тот, кто в порыве возмущения и протеста становится на этот путь, как правило, ничего не достигает - действительность для него слишком непосильна. Есть еще ориентация в жизни, которая ставит в центр всего любовь и все удовлетворение видит в том, чтобы любить и быть любимыми. Одна из форм любви - половая - приобщила нас к сильнейшему переживанию ошеломляющего ощущения наслаждения, дав прообраз нашим устремлениям к счастью. Но очевидна и слабая сторона этой житейской методики. Мы никогда не бываем более беззащитными по отношению к страданиям, чем, когда мы любим, и никогда не бываем более безнадежно несчастными, чем когда мы потеряли любимое существо или его любовь.

Программа того, как сделаться счастливым, к осуществлению которой нас принуждает принцип наслаждения, не может быть реализована, и тем не менее мы не должны прекратить усилия для того, чтобы каким-то образом приблизиться к ее реализации. При этом можно выбирать самые различные пути, отдавая предпочтение либо стремлению к положительному содержанию цели - к наслаждению, либо стремлению к ее негативному содержанию - к предотвращению неудовольствия. И тут каждый сам должен пытаться стать счастливым на свой собственный лад.

4.3 Проблема смысла жизни по В. Франклу

Франкл говорил: «. смысл своей жизни каждый человек открывает для себя сам. Человек не должен спрашивать, в чем смысл его жизни, но скорее должен осознать, что он сам и есть тот, к кому обращен вопрос».

Стремление к поиску и реализации человеком смысла своей жизни Франкл рассматривает как врожденную мотивационную тенденцию, присущую всем людям и являющуюся основным двигателем поведения и развития личности. Из жизненных наблюдений, клинической практики и разнообразных эмпирических данных Франкл заключает, что для того, чтобы жить и активно действовать, человек должен верить в смысл, которым обладают его поступки. "Даже самоубийца верит в смысл - если не жизни, то смерти". Отсутствие смысла порождает у человека состояние, которое Франкл называет экзистенциальным вакуумом.

Учение о смысле жизни учит, что смысл "в принципе доступен любому человеку, независимо от пола, возраста, интеллекта, образования, характера, среды и... религиозных убеждений".

Возможно обобщить пути, посредством которых человек может сделать свою жизнь осмысленной: во-первых, с помощью того, что мы даем жизни (в смысле нашей творческой работы); во-вторых, с помощью того, что мы берем от мира (в смысле переживания ценностей), и, в-третьих, посредством позиции, которую мы занимаем по отношению к судьбе, которую мы не в состоянии изменить.

Соответственно этому членению, выделяются три группы ценностей: ценности творчества, ценности переживания и ценности отношения. Приоритет принадлежит ценностям творчества, основным путем реализации которых является труд. При этом смысл и ценность приобретает труд человека как его вклад в жизнь общества, а не просто как его занятие. Смысл труда человека заключается прежде всего в том, что человек делает сверх своих предписанных служебных обязанностей, что он привносит как личность в свою работу. Ценности творчества являются наиболее естественными и важными, но не необходимыми. Смысл жизни может, согласно Франклу, придать задним числом одно-единственное мгновение, одно ярчайшее переживание. Из числа ценностей переживания Франкл подробно останавливается на любви, которая обладает богатым ценностным потенциалом. Любовь - это взаимоотношения на уровне духовного, смыслового измерения, переживание другого человека в его неповторимости и уникальности, познание его глубинной сущности. Вместе с тем и любовь не является необходимым условием или наилучшим вариантом осмысленности жизни. Индивид, который никогда не любил и не был любим, тем не менее может сформировать свою жизнь весьма осмысленным образом.

Основной пафос и новизна подхода Франкла связаны у него, однако, с третьей группой ценностей, которым он уделяет наибольшее внимание, - ценностями отношения. К этим ценностям человеку приходится прибегать, когда он оказывается во власти обстоятельств, которые он не в состоянии изменить. Но при любых обстоятельствах человек свободен занять осмысленную позицию по отношению к ним и придать своему страданию глубокий жизненный смысл. Как только мы добавляем ценности отношения к перечню возможных категорий ценностей, пишет Франкл, становится очевидным, что человеческое существование никогда не может оказаться бессмысленным по своей внутренней сути. Жизнь человека сохраняет свой смысл до конца - до последнего дыхания. Франкл считает ценности отношения в чем-то более высокими, хотя их приоритет наиболее низок - обращение к ним оправданно, лишь когда все остальные возможности более активного воздействия на собственную судьбу исчерпаны. Правильной постановкой вопроса, однако, является, согласно Франклу, не вопрос о смысле жизни вообще, а вопрос о конкретном смысле жизни данной личности в данный момент. "Ставить вопрос в общем виде - все равно что спрашивать у чемпиона мира по шахматам: "Скажите, маэстро, какой ход самый лучший?" Франкл не устает подчеркивать, что смыслы не изобретаются, не создаются самим индивидом; их нужно искать и находить. Смыслы не даны нам, мы не можем выбрать себе смысл, мы можем лишь выбрать призвание, в котором мы обретем смысл. В нахождении и отыскании смыслов человеку помогает совесть, анализу которой Франкл посвятил свою книгу "Подсознательный бог". Совесть помогает человеку найти даже такой смысл, который может противоречить сложившимся ценностям, когда эти ценности уже не отвечают быстро изменяющимся ситуациям.

Именно так, по Франклу, зарождаются новые ценности. "Уникальный смысл сегодня - это универсальная ценность завтра".

Однако найти смысл-это полдела; необходимо еще осуществить его. Человек несет ответственность за осуществление уникального смысла своей жизни.

Осуществление смысла - процесс не простой и далек от того, чтобы совершаться автоматически, коль скоро смысл найден. Франкл характеризует стремление, порождаемое смыслом, в отличие от влечений, порождаемых потребностями, как то, что требует постоянного принятия индивидом решения, желает ли он осуществить его в данной ситуации или нет.

Осуществление смысла является для человека императивной необходимостью по причине конечности, ограниченности и необратимости бытия человека в мире, невозможности отложить что-то на потом, неповторимости тех возможностей, которые представляет человеку каждая конкретная ситуация. Осуществляя смысл своей жизни, человек осуществляет тем самым сам себя; так называемая самоактуализация является лишь побочным продуктом осуществления смысла.

Тем не менее человек никогда так и не знает до самого последнего мгновения, удалось ли ему действительно осуществить смысл своей жизни.

Завершая рассмотрение учения о смысле жизни в теории Франкла, повторим основной тезис этого учения: жизнь человека не может лишиться смысла ни при каких обстоятельствах; смысл жизни всегда может быть найден.

4.4 Пессимистические взгляды на смысл жизни

Одно из первых выражений пессимизма дано в Ветхом Завете, в книге Екклезиаст.«Суета сует, - все суета». «Во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь». Многочисленны и разнообразны отрицательные оценки ценности человеческой жизни. В XIX в. самые пессимистические оценки жизни дали два немецких философа Шопенгауэр и Э.Гартман. Мир лежит во зле, и человек не в состоянии что-либо изменить. Зло присуще миру в силу его сущности, и жизнь человека неотделима от скорби и страдания. По мнению Шопенгауэра, в основе мира заложена воля, стремление к внешнему выражению. Мир - это объективизация воли. Но всякое стремление имеет своим источником неудовлетворенность. Человек проявляет волю в том случае, когда его потребности не обеспечены и он вынужден действовать в поисках средств их удовлетворения. В свою очередь неудовлетворенность свидетельствует о напряжении и страдании. Таким образом, природа человека содержит в себе вечное напряжение и страдание, но при этом - низменное страдание, своеобразные ненасытный голод. Страдания жизни обостряются их осознанием. Чем развитие человек, тем глубже его страдания. С точки зрения Шопенгауэра, даже удовольствие отрицательно, ибо оно иллюзорно, лишено положительного содержания и означает отсутствие страдания. Реально лишь зло, добро есть отрицание зла. «Мы похоже на ягнят, которые резвятся на лугу в то время, как мясник выбирает глазами того или другого, - писал Шопенгауэр, - ибо мы среди счастливых дней не ведаем, какое злополучие готовит нам рок - болезнь, преследование, обеднение, увечье, слепоту, сумасшествие и т.д.».

Хотя, как думает Шопенгауэр, не жить лучше, чем жить, он не предлагает самоубийство в качестве избавления от мира и страданий. Следуя буддийской философии, он предлагает подавление воли, отказ от желаний как лекарство от мирового зла. Идеалом для Шопенгауэра оказывается буддийское бесстрастие.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Жизнь не имеет никакого, ни мудрого, ни глупого, ни абсурдного, ни трагического, никакого другого заранее заданного смысла. Этот ответ представляется более удовлетворительным. Не только более честным, но и более обнадеживающим, чем какой бы то ни было другой. И этот ответ не только не нуждается в громоздких обоснованиях, что является видимым его преимуществом, но и обладает тем неявным, однако чрезвычайно важным для нас, что предполагает возможность не столько находить смысл, сколько искать его, не столько открывать его, как нечто уже существующее, но еще не найденное, сколько созидать, творить и сообщать жизни. Этот ответ смещает центр тяжести с вопроса об изначальном смысле, бесплодность которого очевидна, на вопрос об окончательном смысле, позволяя судить, и о том срединном и промежуточном, где находимся сегодня мы, и где этот вопрос имеет неотвлеченный смысл, где он, собственно, и приобретает всю полноту своего значения, где он насущнее, чем какой-нибудь другой, изначальный или конечный, взятый сам по себе. Смысл жизни - только человеческий феномен. Никто из живых существ, кроме человека, не задумывается над смыслом бытия, не поднимается выше своих физических возможностей. Проблема смысла жизни реальна только там, где ставится вопрос о целом, целостности жизни, о взаимосвязи ее начала и конца и потому - о том, что после жизни. Как проблема, смысл жизни существует лишь для того, кто задался целью понять до конца свое поведение, свою траекторию жизни. Иными словами, «зачем» жизни появляется там и тогда, где и когда человек начинает сопрягать ее «откуда» и «куда».Смысл жизни - это не только ее понимание, но и самооправдание: само по себе существование не самодостаточно, человека оно не удовлетворяет. Под смыслом жизни скрывается убеждение, что жизнь достойна того, чтобы ее прожить.

Список использованной литературы

1. Смысл жизни // Словарь Группы лакановского психоанализа. Санкт-Петербург, 2008

2. Гивишвили Г.В. / О «сверхсильном» атропном принципе. // Вопросы философии. 2002. --Вып.2. -- С. 43, 52.

3. Делокаров К.Х. / Новые аспекты вечной проблемы. // Смысл жизни: опыт философского исследования. М.: Изд-во Росс. акад. управления, 1992. -- С.3--7.

4. Джиоев О.И. О некоторых типических постановках проблемы смысла жизни в истории философии // Вопросы философии. 1981. № 6.

5. Зеленкова И.Л. Проблема смысла жизни: Опыт историко-этического исследования. Минск, 1988.-125 с.

6. Моисеев Н.Н. Проблема человека // Вопросы философии. - 1990. - № 6.

7. Бердяев Н. Смысл творчества. - М.,1994.

8. Человек: Мыслители прошлого и настоящего о его жизни, смерти и бессмертии. - М., 2 т., 1991.

9. Григорьян Б.Т. Человек: его положение и призвание в современном мире. - М., 1986

10. Шпенглер. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. - Новосибирск: Наука, 1993.

11. Арьес Ф. Человек перед лицом смерти. смерти (пер. с фр. В. Ронина)/ Общ. Ред. Оболенской С.В.; Предисл. Гуревича А.Я. - М.: Издательская группа «Прогресс» - «Прогресс-Академия», 1992. - 528 с.

12. Франкл В. Человек в поисках смысла. - М., Прогресс, 1990