Философия Аристотеля

19

Содержание

Введение

Особенности аристотелевского типа философствования

Классификация наук

Метафизика

Физика и психология

Практические науки: этика и политика

Заключение

Литература

Введение

Аристотель (384-322 гг. до н.э.) родился в Стагире - греческой колонии на Фракийском побережье. Город, откуда он был родом, находился в Македонии, которая по отношению к Афинам - признанному центру культуры - выглядела провинцией. Правда, на глазах Аристотеля произошли серьезные изменения в статусе Македонии, связанные с победоносными завоевательными походами Александра Македонского. Его отец Никомах был придворным врачом и другом македонского царя Аминиты II.

После смерти родителей Аристотель воспитывается под опекой Проксена из Атарнея. В 367 г. Аристотель отправился в Афины и после возвращения Платона из сицилийского путешествия стал его учеником. В течении многих лет жизнь Аристотеля оказывается связанной с Академией, наполненной общением с ее основателем, тщательным изучением платоновской философии. Участником Академии Платона Аристотель состоял около 20 лет, вплоть до смерти Платона. Во время пребывания в Академии Аристотель был последователем и другом Платона, называвшего его “умом своей школы”, и в этот период диалог - форма, в которой излагал свою философию Платон, - был господствующей литературной формой сочинений Аристотеля. Здесь Аристотель приобретает широчайший научный кругозор, вырабатывает собственные философские и научные подходы. В год смерти Платона, когда Аристотелю было 37 лет и он почти достиг того возраста, который греки называли акмэ (40 лет), расценивавшиегося как пик расцвета творческих сил, он оставляет Афины и направляется в Малую Азию.

После смерти Платона Аристотель вместе с Ксенократом, очевидно, вследствие уже определившихся разногласий в школе, которую возглавил Спевсипп, отправился в город Асс к своему другу, атарнейскому тирану Гермию, на племяннице которого - Пифии - он впоследствии женился. Здесь он открывает собственную школу, пишет ряд произведений. У Гермия Аристотель пробыл три года. После гибели Гермия, памяти которого он посвятил сколий (застольная песня), известный под названием “Гимн добродетели”, Аристотель переселился в Митилену на Лесбосе. Здесь продолжается его преподавательская и философско-научная деятельность. Наконец, в 343/342 г. начинается новый период жизни Аристотеля, связанный с его возвращением в родную Македонию. Македонский царь Филипп приглашает Аристотеля заняться воспитанием своего сына Александра, которому тогда исполнилось 13 лет. Аристотель отправляется в Пеллу, где и руководит воспитанием Александра более трех лет.

При македонском дворе Стагирит оставался до тех пор, пока Александр не взошел на трон. Затем в 335/334 г. Аристотель вернулся в Афины, где основал школу - Ликей (или “Лицей” в латинском варианте). Название школы пошло от расположенного рядом храма Апполона Ликейского. Занятия Аристотель проводил, как правило, прогуливаясь с учениками по тропинкам сада, откуда школа получила еще одно название: “Перипатос”, что значит “прогулка”, а ученики и последователи Аристотеля нередко и сегодня называются “перипатетиками”, т.е. прогуливающимися философами. С момента основания перипатетической школы начинается третий период философско-научной деятельности Аристотеля, в течение которого благодаря сотрудничеству учеников были собраны и систематизированы богатейшие материалы по всем отраслям знаний и наряду с философскими исследованиями были осуществлены исследования, относящиеся к частным областям знания. В этот период у Аристотеля созревает критическое отношение к учению Платона, в частности к учению об идеях; эта критика изложена в первой книге “Метафизики”.

Дружественные отношения между Аристотелем и Александром Македонским, который, по некоторым свидетельствам, даже оказывал материальную поддержку Аристотелю, со временем все более охлаждалась, а после казни Александром Каллисфена - племянника Аристотеля, сопровождавшего царя в походах по рекомендации Аристотеля, резко ухудшились. Однако старые связи Аристотеля с Македонией, его дружба с наместником Александра Антипатром и личная вражда с некоторыми участниками противомакедонской партии вызвали после смерти Александра Македонского (323 г.) и начала противо македонского восстания в Афинах острую вражду к Аристотелю, обвиненному в преступлении против религии (в нечестии). Аристотель бежал в Халкиду на Эвбее, где умер от болезни в 322 г.

Аристотель оставил после себя огромное количество сочинений по самым разнообразным вопросам знания. По неполным спискам Гермиппа (200 г. до н.э.) и анонима Менагия, им написано 400, а по списку Птоломея (1 в. н.э.) - до 1000 книг. Все сочинения Аристотеля делятся по их назначению на две группы: 1) изданные для широкого круга читателей, или экзотерические сочинения, и 2) учебные, или акроаматические, сочинения, предназначенные для целей преподавания.

Аристотелем завершается классический период развития древнегреческой философии и науки. Обобщив приемы античного научного исследования, в частности античной диалектики, Аристотель создал науку о доказательстве и о науке, о научном знании.

Обширность и тематическое многообразие трудов Аристотеля делают трудной задачей определение того пункта, с которого лучше всего начать изложение его системы. Раньше в учебниках по истории философии было принято заострять внимание на критике Аристотелем теории идей Платона. Ведь если его критикует лучший ученик, каковым несомненно и был Аристотель, то некая изначальная ущербность платоновской системы представлялась вполне очевидной. Однако критическое отношение Стагирита к доктрине учителя свидетельствует в гораздо большей мере о другом - о преемственности их концепций. Но как вдумчивый ученик, он не мог отказаться от права выражения своего несогласия с мыслями учителя, когда после серьезных размышлений обнаруживал в них внутренние несообразности и противоречия.

Особенности аристотелевского типа философствования

Аристотель критикует платоновскую теорию идей не с позиций “мнения” (т.е. того, что у Платона обозначалось термином “докса” и означало колеблющееся знание по принципу “нравится - не нравиться”), а с позиций доказательности, т.е. знания эпистемного характера. Поэтому аристотелевский подход целиком лежит в русле платоновского преклонения перед доказательностью и логической убедительностью, а также недопущения в научно-философское рассуждение личных или иных посторонних мотивов. В свете такого взгляда становится понятными очевидным знаменитое аристотелевское изречение “Платон мне друг, но истина дороже”, которым, по преданию, он ответил на упреки в отклонении от теории учителя.

Первые сочинения Аристотеля, написанные им в период пребывания в Академии, свидетельствуют о постепенности его перехода от платонизма к собственной системе. Окончательный вид последняя приняла только в Ликее. Эта постепенность перехода не может не говорить о чрезвычайной вдумчивости, свойственной мыслителю, считавшему изучение точек зрения своих предшественников крайне важной задачей. Здесь мы подходим к особенностям аристотелевского типа философствования, отличающим построения Стагирита от платоновских и оказавшим значительное влияние на последующую эволюцию мысли.

Исторический подход

Аристотель сознательно исповедовал принцип, согласно которому, прежде чем излагать собственное мнение, следует тщательно изучить то, что высказывали по данному предмету предшественники, т.е. те мыслители, которые занимались данной проблемой ранее. Такой подход на сегодняшний язык называется изучением истории и литературы вопроса. Ко времени Аристотеля греческая цивилизация насчитывала уже несколько веков самобытного существования, накопив обширный материал по различным отраслям знания. Аристотель считал своим долгом тщательно изучать достижения предшественников и непредвзято изложить их, а только затем оспорить что-либо из известного или прибавить новое. Так, аристотелевская “Метафизика” начинается с пространных материалов по истории греческой философии. Стагирит рассматривает воззрения таких философов, как Фалес, Анаксимен, Гераклит, Анаксагор, Ксенофон, Эмпедокл, Парменид, пифагорейцы, Демокрит, Сократ, Платон и др. Аристотель обращает особое внимание на те взгляды, которые не совпадают с его собственными, поскольку, по мнению мыслителя, достижение истины идет не через общность воззрений, а через преодоление противоположных. Таким образом, Аристотель отнюдь не исходил из возможности и обязательности обозрения всего наследия в его абсолютной полноте (но и не отрицал важности стремления к полноте). Блаженная наивность относительно способности человеческого разума обозреть всю историю в целом, целиком и во всех деталях была чужда Аристотелю. Но он хорошо понимал, что к истории нужно обращаться так, чтобы она стала источником опыта, искать в ней ответы на сегодняшние вопросы, ибо “не однажды и не дважды, но бесконечно возвращаются к нам одни и те же мнения.

Систематичность и методичность

Широко известен тот факт, что аристотелевские труды зрелого периода отличаются систематичностью и последовательностью изложения. При самом поверхностном взгляде становится вполне очевидным, что работы Аристотеля - это самые настоящие научные трактаты и этим они разительно отличаются от платоновских диалогов, родственность которых мифопоэтическому творчеству подчеркивается к тому же обильным присутствием в них мифологических сюжетов и образов. Стремление к системности проистекает у Аристотеля отнюдь не из случайных обстоятельств.

У Аристотеля “наряду с мышлением, - пишет С.Н.Трубецкой, - реальным источником познания является и чувственный опыт: разум не создает из себя понятий, он воспринимает их из опыта, из материи. Истинное знание не только логично - оно положительно”. У Платона истина целиком находится в мире идей, поэтому и систему, точность знания Платон бы понял только как приобщение к миру идей. У Аристотеля логика рассматривается не только в чистом (“подлинном”) виде, как у Платона, но и как то, что присутствует в самих вещах и их совокупностях, поэтому на первый план выходит знание фактов.

Универсальность принципа становления

Платон исключил из мира идей, т.е. из мира истины и красоты, всякую текучесть, подвижность, изменчивость, По его мнению, эти характеристики - свидетельство несовершенства и как таковые присущи только чувственно восприимчивому миру. Но это означало и то, что всякое воздействие, идущее от это мира, есть проявление несовершенства человеческой натуры, поэтому следует не поддаваться соблазнам чувственных удовольствий или, во всяком случае, ограничить их. Удовольствие, испытываемое от процесса познания, совершенно иного рода по сравнению с чувственным - оно есть удовольствие в подлинном смысле, поскольку связано с абстрагированием от частного и единичного, устремленностью к общему, взятому в чистом виде. В противовес Платону Аристотель связывает познание с усмотрением общего в вещах, с подробной детализацией. Такое познание выступает источником удовольствия, которое оказывается по своей природе тем же, что мы получаем от чувственных вещей. Нет двух отдельных удовольствий, одно из которых интеллектуально-созерцательное (высшее), другое - жизненно-чувственное (низшее), есть одно удовольствие, которое в познании осуществляется через внимательное и чуткое отношение к богатству и разнообразию мира.

Истина как эстетически-разумное отношение к миру

Разумное познание выступает мысленным охватом всех деталей, но уже лишенным всякой хаотичности и суеты, т.е. того, что характерно для неосмысленной деятельности и повседневной жизни. Но разум не оторван от жизни по двум причинам. Во-первых, он столь же нацелен на многообразие и изменчивость, как и чувства. Его следует рассматривать высшей степенью по сравнению с последним только потому, что он спокоен и уверен в себе, не столь тороплив с реакцией на несообразности и уродства жизни. Во-вторых, разум не есть нечто неподвижное, в отличие от чувств. Которые подвижны и изменчивы, - именно так трактовали соотношение разумного и чувственного познания Платон и большинство греческих мыслителей. Разум в трактовке же Аристотеля - динамично-подвижен, деятелен. Значит, в разуме (уме) находят свое выражение и становление, и жизнь, и наслаждение. Но ум к тому же способен соединять в целое все сферы жизни - практичность (рассудительность), мудрость и науку - посредством нахождения общих принципов: “для первоприходцев существует ум”. Следовательно, разумное познание исходит из рассмотрения мира как единства разнообразного и призвано в качестве итога дать картину целостного и бесконечно разнообразного мира, организованного разумного и эстетически. Познание не есть своеобразное бегство в неподвижный мир идей (как вольно или невольно получилось у Платона), а есть то, что дает возможность видеть в самой изменчивости и текучести внутреннюю красоту и разумность. Никакие видимые беспорядки и несправедливости не могут отвратить от мира. Напротив, они стимулируют познавательный интерес, который и дает мужество жить и переносить все невзгоды. Философ - тот, кто в познании находит источник радостного отношения к миру, вопреки трудностям и помехам. Истинное знание открывает целесообразность и “умную красоту мира”.

Классификация наук

Как истинный представитель греческой культуры, Аристотель высоко ценит мудрость (софию), под которой понимает искусность, умение, мастерство.

Аристотель разделил науки на три большие группы: теоретические (“умозрительные”), практические (“рассудительные”) и творческие (продуктивные). К первым он отнес философию, математику и физику, ко вторым - этику и политику, к третьим - искусство, ремесла и прикладные науки. Как видно, третья группа это не совсем науки в современном понимании: это знания о том, как нечто можно “сделать”, произвести.

Метафизика

Термин “метафизика” не аристотелевский. Введен он скорее всего издателем сочинений Аристотеля Андроником Родосским в I в. до н.э. Греческое слово “софия” (буквально “мудрость”) указывает на совершенство или на мудро-невозмутимое превосходство совершенства над несовершенством: так, например, мастер смотрит на лентяя или неумеху. Знание же всегда выступает выжимкой или экстрактом из умения. “Знать” означает не просто уметь сделать, но и уметь толково рассказать о том, как сделать. Уметь рассказать значит уметь сформулировать общие принципы, а это более трудно, чем просто сделать: “Поэтому мы и наставников в каждом деле почитаем больше, полагая, что они больше знают причины того, что создается... Таким образом, наставники более мудры не благодаря умению действовать, а потому, что они обладают отвлеченным знанием и знают причины. Вообще признак знатока - способность научить...”

Логически можно подниматься все выше и выше - на все более обобщенные уровни знания. Самый высокий уровень обобщенности есть “первая философия”.

В последующей западной философской традиции греческое “эйдос” было трансформировано в латинское “форма”. Соответственно первая из причин стала называться формальной причиной. Но Аристотель не пользовался латынью. Не ввел он и какого-либо нового термина по сравнению с платоновской идеей, или эйдосом. Аристотель лишь вкладывает новый смысл в уже известную терминологию. Поэтому первую аристотелевскую причину целесообразно называть эйдетической (от слова “эйдос”), не забывая о ее другом (латинизированном) названии - “формальная причина”. Следующая из отмечаемых Аристотелем причин - материальная. Две причины, взятые вместе, определяют условия и основание существования вещи и являются достаточными для объяснения реальности, взятой статически, т.е. неподвижно. Например, данный человек с точки зрения двух причин есть материя (мясо, кости и т.д.) и душа. Но если его рассматривать как возникшего и развивающегося, то могут возникнуть вопросы: кто его родил и почему он развивается и растет? Ответить на эти вопросы, по Аристотелю, значит найти еще две причины. Во-первых, двигательную - в нашем случае указать на родителей, давших жизнь, и во-вторых, целевую, или финальную - определить цель, в направлении к которой развивается данный человек. Учение о четырех причинах Аристотель связывает с учением о бытии.

Аристотель идет гораздо дальше Платона, разрабатывая, прежде всего, обобщенное учение о типах бытия. Он исходит из возможности не одного (как у Платона), а разных типов бытия. Таких типов четыре: 1) бытие как категория, 2) бытие как акт и потенция, 3) бытие как акциденция, 4) бытие как истина.

Бытие как истина. Оригинальность Аристотеля в данном пункте проявляется в том, что он четко выделил и обозначил то, что у предшественников только намечено. У Платона истинное бытие и бытие в общем смысле совпадают и в равной мере относятся к миру идей. У Аристотеля истинность и неистинность бытия принадлежат человеческому интеллекту. Если мысль, идея, рассуждения и т.д. истинны, то они существуют. Ложь не обладает свойством бытия, т.е. правильно будет сказать, что ложная мысль не существует, а производит видимость существования.

Бытие акциденций - это бытие случайное. Смысл выделения такого рода бытия в том, что, по Аристотелю, в общем случае предмет существует (по-русски можно употребить слово “бытийствует”, поскольку слово “есть”, т.е. третье лицо глагола “быть”, неполно передает важный в данном случае акцент, который хорошо слышится в таких, например, сочетаниях: “быть или не быть”, “быть или казаться”) тогда, когда имеется закон его существования. Под законом понимается, во-первых, упорядоченная связь частей предмета между собой, регулярность, проявляющиеся в процессе изменения предмета. Во-вторых, это закон взаимодействия с другими предметами, их совокупности и в пределе с миром в целом. Но закон можно установить только тогда, когда имеется множество случаев взаимодействия.

Бытие как потенция и акт. В понятие эйдоса, или формы, Аристотель вкладывает все, что с различных сторон определяет бытие вещи (т.е. предмета, могущего быть мыслимым как нечто определенное), а также условия его бытия. Эйдос прежде всего формирует, т.е. образует, материю. Нет материи абсолютно чуждой форме, абсолютно бесформенной или безвидной: если отнять у нее ее осязаемость, ее видимость, составляющие ее форму, - ее мыслимые или чувственные свойства, - она обратится в небытие.

Бытие как категория. Аристотель отмечает следующие главные категории: 1) субстанция или сущность; 2) качество; 3) количество; 4) отношение; 5) действие; 6) страдание; 7) место; 8) время. Смысл этого вида бытия - в утверждении сводимости всего бесконечного многообразия эйдосов к определенным и наиболее общим классам или группам. Каждый из классов имеет, следовательно, свой особый эйдос и может быть рассмотрен сам по себе, независимо от отдельных предметов, входящих в данный класс, или от других характеристик предмета. Поэтому бытие как категория может быть охарактеризовано так же, как “бытие в себе”.

Учение о бытии и его четырех типах (бытие как категория, бытие как акт и потенция, бытие акциденций, бытие как истина) подводит к следующему разделу аристотелевской метафизики - учению о сверхчувственной субстанции.

Сверхчувственная субстанция - это душа, взятая в аспекте прежде всего интеллекта. Душа есть внутренний эйдос движущегося тела. Она есть энергия его движения, причем движения, взятого в самом широком понимании, - не только механического перемещения в пространстве, но и разнообразной деятельности. Одновременно душа - принцип единства организма, благодаря которому при всех изменениях он не разрушается, а остается самим собой. Вот в этом-то смысле она и является его сверхчувственной субстанцией.

Физика и психология

Аристотель развивает положения, выработанные в рамках метафизики, применительно ко всем темам выделенных им трех основных групп наук. К теоретическим наукам помимо метафизики (“первой философии”) он относит физику (“вторую философию”), в которую включается психология - учение о душе, и математику. Основные черты физики, точнее, картины чувственно воспринимаемого Космоса, определяется метафизикой - онтологией мира сверхчувственного.

В понимании пространства Аристотель исходит из невозможности существования того, что было бы пустым вместилищем тел. Этим он подтверждает, что античности было чуждо представление о пространстве, выработанное впоследствии новоевропейской мыслью и связанное с ньютоновской физикой. Понятие пространства сведено у Стагирита к понятию места. Место - это, во-первых, естественное место, к которому стремятся все сущности соответственно их природе. Воздух и огонь тянутся “вверх”, вода и земля - “вниз”. Во-вторых, место - это граница, неподвижно держащая содержимое. Например, если река в отдельном отрезке есть нечто текучее и изменчивое, то, взятая в целом, она занимает вполне определенное место, т.е. относительно неподвижна.

Время - это исчисление на “сначала” и “потом”. Время тесно связано с движением, и именно поэтому мы не замечаем времени как такового. Замечаем же мы моменты “сначала и потом”, а заметив эти два момента, говорим, что между ними есть время. Поэтому время есть аналогматематической счислимости, связано с различением сосчитанного и числа. Следовательно, в самой природе вещей заложены счислимость и число, а это значит, что в природе вещей заключена душа, или интеллект. Если именно в душе существует способность нумеровать, то “выходит невозможным существование времени без той же души”. Речь у Аристотеля идет здесь не столько об индивидуальной душе человека, сколько о мировой душе, высшим уровнем которой является Ум, или Нус.

Одушевленные существа отличаются от неодушевленных тем, что они обладают принципом, дающим жизнь, и этот принцип есть душа. Тело - лишь материальный субстрат, возможность, форма, действительность которой душа. Душа - “первая энтелехия физического тела, имеющего жизнь в потенции”. Жизнь предполагает обязательный выбор функций, следовательно, душа должна иметь части, ответственные за выполнение определенных функций. Фундаментальные функции жизни разделены Стагиритом на три группы: 1) вегетативного (растительного) характера, т.е. рождение, питание, рост; 2) чувственно-моторного характера, т.е. ощущение и движение; 3) интеллектуального (разумного, умственного) характера, т.е. познание, самоопределение и выбор. Отсюда Аристотель выводит разделение на “душу вегетативную”, “душу чувственную” и “душу рациональную”.

Смысл трехчастности души проясняется с учетом того, что Аристотель полагает обязательным наличие некоторой прибавки при переходе от более низкой части души к более высокой. Так, чувственность не редуцируема к вегетативной жизни, а мысль (рациональная часть души) - к чувственной. В то время как низшие способности души потенциально присутствуют в теле, интеллект приходит извне, от божественного Ума. Если чувственная душа прямо зависит от тела, например, повреждение глаз непосредственно ухудшает зрительную способность, то способность мыслить автоматически не утрачивается от ослабления органов чувств. Вообще, по Аристотелю, стареет не душа, точнее, не ее умственная способность, - стареет тело. Мыслительная активность может ослабевать при ослаблении тела, но лишь потому, что последнее является единственным и внешним носителем интеллекта.

Практические науки: этика и политика

Вторая группа наук - науки практические, в которых изучается “практика”, т.е. отношения людей друг к другу. В рамках этих же наук определяются цели человека как индивида и как члена сообщества. Цели индивидуальной жизни подлежат изучению этики, цели человека как члена сообщества политики.

Аристотель полагает, что можно сформулировать цель жизни человека, относительно которой согласны все. Эта последняя цель, или “высшее благо”, есть счастье. Мыслитель определяет три наиболее распространенных понимания счастья, одновременно выдвигая свои соображения относительно каждого из них. Во-первых, для многих счастье - это чувственные удовольствия и наслаждения. Во-вторых, счастье многими понимается как почести и слава. В-третьих, для кого-то счастье состоит в умножении богатства. Но эта цель несостоятельна, ибо богатство есть средство для чего-то другого, а само по себе смысла не имеет. Отвергая названные цели жизни в качестве высшей, Аристотель в то же время оценивает их с чувством реализма, признавая и чувственные удовольствия, и успех в виде почестей, и материальный достаток полезными и необходимыми. Их наличие само по себе не дает еще счастья, но без них постановка вопроса о высшем благе становится проблематической. Однако высшее благо жизни, или счастье, он связывает с активностью души, “согласной с добродетелью”. Высшей же из добродетелей является справедливость.

Справедливость Аристотель связывает с разумной мерой. Душа человека - это главным образом разум, но не только. Вегетативная часть души никак не влиять на разум. Что же касается чувственно-двигательной части, то она воздействует на разумную в различных направлениях, поскольку от нее исходят желания или вожделения. Последние склоняют к крайностям. Этические добродетели состоят поэтому в нахождении точной меры, среднего пути между крайностями. Путь правды и правоты - средний путь. Но, для того чтобы уметь находить середину во всем, следует обладать к тому способностью. Эта способность существует. Она и является наивысшей добродетелью, добродетелью как таковой или способностью к добродетели. Эта дианоэтическая добродетель, или справедливость. Она двухсоставная (о чем говорит ее название “диа” - два, “ноэсис” - умный, или умственный): включает в себя “фронесис”, т.е. рассудительность, и “софию”, т.е. мудрость. Фронесис - это практическая мудрость, софия - скорее теоретическая т.е. способность прежде всего к метафизическому познанию. Фронесис определяет, что идет во благо, а что во вред человеку. Например, именно рассудительность (т.е. фронесис) определяет, какие привычки полезны, а какие - вредны. Вообще Аристотель полагает, что через привычку мы сами создаем себя.

Совершенствуя себя в теоретически познавательной деятельности, человек способен достичь высшего счастья, “прикоснуться” умом к миру сверхчувственному, т.е. божественному. “Человек есть мера всех вещей”, - сказал один из предшественников Аристотеля, софист Протагор. Из того что мы смертны и конечны, нельзя делать вывод, что следует ограничиваться в своих помыслах конечным.

Заключение

Философское наследие Аристотеля весьма обширно, а влияние его огромно и прослеживается во всех областях духовной и научной жизни в течение многих лет. Созданные им философские системы нашли много последователей, вплоть до современности, а высказанные им идеи нашли своё отражение в трудах многих позднейших философов. Очевиден огромный вклад Аристотеля в становление и развитие философии как науки, поэтому обращение к его творчеству, несмотря на огромную дистанцию во времени и немалый прогресс философской мысли с тех времён, представляется вполне обоснованным.

Космический и надкосмический Ум аристотелевской метафизики (и физики) можно рассматривать как аналог человеческого ума: это то же самое, что мы обычно понимаем под умом. Вводя понятие Ума, Аристотель обнаруживает факт несовершенства человеческого ума, каким бы гениальным ни был ум отдельного человека. Существует, однако, идеально совершенный Ум, идеальная модель, на которую стремятся быть похожи умы отдельных людей, поскольку они мыслят. С другой стороны, метафизический Ум, о котором говорит Стагирит, есть аналог платоновского мира идей во главе а верховной идеей Единого или Блага, но он гораздо богаче и полнее, как и вся метафизика Аристотеля в сравнении с платоновской.

Аристотель связывает совершенство ни с чем-нибудь, а с мышлением, мыслью, следовательно, с Умом. Этот взгляд объясняется тем, что Стагирит высоко ставит меру, а ум - это то “орудие”, с помощью которого только и можно найти правильную меру. Поэтому Ум - символ активности, знающей разумную меру и меру гармоничности во всем. В высокой оценке меры Аристотель - истинный представитель античной культуры, которая немыслима без понятия меры. Связав меру с умом, в том числе и человеческим, Стагирит придал ей динамическое изменение, а уму - художественно-гармонический смысл. Деятельность ума предстала в свете наиболее высокой активности души, дающей наслаждение и порождающей вкус к жизни.

У Аристотеля художественность мироощущения выражена ярче, а главное - понимается им богаче, чем предшественниками. Следовательно, по Аристотелю, добродетельным может быть только умный человек, поэтому добродетельный - всегда умный.

Следуя традиции древнегреческого мышления, Аристотель не выводит человека за пределы природного миропорядка: человек остается лишь элементом структуры мира, одним из многих и наряду с другими. Аристотелевская этика не предполагает действительной свободы человека и, как следствие, не рассматривает его в качестве подлинно самоопределяющейся личности.

Аристотель рассматривает индивида под углом интересов государства, а не государство под углом интересов индивида. В этом он не отличается от своих предшественников, прежде всего Платона. Своим определением Аристотель подчеркивает необходимость для индивида участия в общей жизни полиса. Но этого оказывается достаточно, чтобы возвысить над животным существованием. Аристотель не допускает того, что внутренний мир отдельной личности может превосходить по своему богатству выявляемый в актуальных общественных отношениях уровень духовности.

Благо государства мыслится Аристотелем как общее благо граждан. Такое понимание цели государства естественно для античности, и Стагирит не выходит за его пределы. Оно основано на уподоблении государственной заботы о гражданах отеческой опеке над детьми. Вполне оправданную озабоченность увеличением и укреплением нравственности мыслитель целиком возлагает на плечи государства. С этой точки зрения, именно государственный аппарат, т.е. чиновники, должны олицетворять ценности справедливости, разумности, добродетельности. Им же поручается забота о добродетельности граждан.

Идеал совершенного государства - обеспечение мирной жизни и познавательно-теоретической деятельности. Мир и наука суть высшие ценности. Но высшие по своей природе таково, что вбирает в себя все стоящее на более низких уровнях ценностной шкалы. Человек и общество должны ставить перед собой наивысшие цели, браться за решение максимально трудных задач. Тогда более легкие окажутся решенными автоматически. Ставя цель обеспечения мира, государство наилучшим образом готовится к войне; обеспечивая развитие “непрактической”, т.е. теоретической, науки, обеспечивает решение практических задач; создавая прекрасное и развивая искусство, развивает нравственность и способствует добродетельности граждан.

Литература

1. Ахманов А.С. «Логическое учение Аристотеля.» М., 1960

2. Диоген Лаэртский. «О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов» М., 1979.

3. Лосев А.Ф. «Очерки античного символизма и мифологии.» М., 1985.

4. Лосев А.Ф., Тахо-Годи А.А. «Платон. Аристотель.» М., 1994.

5. Шаповалов В.Ф. «Основы философии от классики к современности.» Учебное пособие для вузов, М., 1999.