Философия Древнего Китая

Содержание

Введение

1. Периодизация китайской философии

2. Особенности развития философии в Китае

3. Школы в китайской философии

3.1 Конфуцианство

3.2 Даосизм

3.3 Моизм

3.4 Легизм

4. Основные проблемы, поставленные древнекитайскими мыслителями

4.1 Общество и человек

4.2 Природа и человек

4.3 Природа знания и логичность идей

4.4 «Дао Дэ Цзин»

Заключение

Список литературы

Введение

Китай - страна древней истории, культуры, философии; уже в середине второго тысячелетия до н. э. в государстве Шан-Инь (XVII-XII вв. до н. э.) возникает рабовладельческий уклад хозяйства. Труд рабов, в которых обращали захваченных пленных, использовался в скотоводстве, в земледелии. В XII веке до н. э. в результате войны государство Шань-Инь было разгромлено племенем Чжоу, которое основало свою династию, просуществовавшую до III в. до н. э.

В эпоху Шан-Инь и в начальный период существование династии Джок господствующим было религиозно-мифологическое мировоззрение. Одно из отличительных черт китайских мифов был зооморфный характер действующих в них богов и духов. Многие из древнекитайских божеств (Шан-ди) имели явное сходство с животными, птицами или рыбами. Но Шан-ди был не только верховным божеством, но и их родоначальником. Согласно мифам, именно он был предком племени Инь.

Важнейшим элементом древнекитайской религии был культ предков, который строился на признании влияния умерших на жизнь и судьбу потомков.

В глубокой древности, когда еще не было ни неба, ни земли, Вселенная представляла собой мрачный бесформенный хаос. В нем родились два духа- инь и ян, которые занялись упорядочением мира.

В мифах о происхождении Вселенной налицо очень смутные, робкие зачатки натурфилософии.

Мифологическая форма мышления, как господствующая, просуществовала вплоть до первого тысячелетия до н. э. Разложение первобытнообщинного строя и появления новой системы общественного производства не привели к исчезновению мифов. Многие мифологические образы переходят в позднейшие философские трактаты. Философы, жившие в V-III в. до н. э., часто обращаются к мифам для того, чтобы обосновать свои концепции истинного правления и свои нормы правильного поведения человека. Вместе с тем конфуцианцы осуществляют историзацию мифов, демифологизацию сюжетов и образов древних мифов. “Историзация мифов, заключавшаяся в стремлении очеловечить действия всех мифических персонажей, была главной задачей конфуцианцев. Стремясь привести мифические предания в соответствие с догмами своего учения, конфуцианцы не мало потрудились для того, чтобы превратить духов в людей и для самих мифов и легенд найти рациональное объяснение. Так мифы стали частью традиционной истории”. Рационализированные мифы становятся частью философских идей, учений, а персонажи мифов - историческими личностями, используемыми для проповеди конфуцианского учения.

Философия зарождалась в недрах мифологических представлений, использовала их материал. Не была исключением в этом отношении и история древнекитайской философии.

Философия Древнего Китая тесно связана с мифологией. Однако эта связь имела некоторые особенности, вытекавшие из специфики мифологии в Китае. Китайские мифы предстают прежде всего как исторические предания о прошлых династиях, о “золотом веке”.

Китайские мифы содержат сравнительно мало материала, отражающие взгляды китайцев на становление мира и его взаимодействие, взаимосвязь с человеком. Поэтому натурфилософские идеи не занимали в китайской философии в китайской философии главного места. Однако все натурфилософские учения Древнего Китая, такие, как учения о “пяти первостихиях”, о “великом пределе” - тайцзи, о силах инь и ян и даже учения о дао, ведут свое начало от мифологических и примитивно религиозных построений древних китайцев о небе и земле, о “восьми стихиях”.

На ряду с появлением космогонических концепций, в основе которых лежали силы ян и инь, возникает наивно-материалистические концепции, которые, прежде всего были связаны с “пятью первостихиями”: вода, огонь, металл, земля, дерево.

1. Периодизация китайской философии

Китайская философия сложилась в 7-6 вв. до н.э. на рубеже эпох Чуньцю (8-5 вв. до н.э.) и Чжаньго(5-3 вв. до н.э.) во время правления династии Чжоу (11-3 вв. до н.э.). Свое начало китайская философия ведет от учений Лао-цзы (6 в. до н.э.), Конфуция(551-479 гг. до н.э.) и «Книги перемен» (8-4 вв. до н.э.).

Вследствие отсутствия единого критерия, периодизация китайской философии осуществляется в историко-философской науке по различным основаниям.

1) По порядку смены правящих династий. Например, философия периода Чуньцю - Чжаньго, философия периода двух династий Хань и т.д.

2) По европейской линейной матрице со смещением хронологических вех. Выделяют четыре периода:

- древний (11-3 вв. до н.э.);

- средневековый (3 в. до н.э. - 19 в. н.э.);

- новый (середина 19 в. - 4 мая 1919г.);

- новейший (с 1919 г.по настоящее время).

3) По основным направлениям, каждое из которых подразделяется на периоды в зависимости от изменения содержания. Например, раннее конфуцианство, ортодоксальное конфуцианство, сунское неоконфуцианство, современное конфуцианство и т.д.

Относительно древнего периода развития китайской философии у исследователей нет принципиальных разногласий. По любым критериям он устанавливается в рамках 7-3 вв. до н.э.

2. Особенности развития философии в Китае

Два основных этапа развития философской мысли в Древнем Китае: этап зарождения философских воззрений, который охватывает период VIII-VI вв. до н. э., и этапу расцвета философской мысли этапу соперничества “100 школ”, который традиционно относится к VI-III вв. до н. э.

Период складывания философских воззрений древних народов, которые жили в бассейнах рек Хуанхэ, Хуайхэ, Ханьшуй (VIII-VI вв. до. н.э.) и заложили основы китайской цивилизации, по времени совпадает с аналогичным процессом в Индии и Древней Греции. На примере возникновения философии в этих трех районах можно проследить общность закономерностей, по которым шло становление, развитие человеческого общества мировой цивилизации.

Одновременно история становления и развития философии неразрывно связана с классовой борьбой в обществе, отражает эту борьбу. Противостояние философских идей отражало борьбу различных классов в обществе, борьбу между силами прогресса и реакцией, цеплявшиеся за все старое освящавшее авторитетом традиции, нерушимость и вечность своего господства.

В конечном итоге столкновения взглядов и точек зрения выливались в борьбу двух основных направлений в философии материалистического и идеалистического с той или иной степенью осознания и глубиной выражения этих направлений.

Специфика китайской философии непосредственно связана с ее особой ролью в той острой социально-политической борьбе, которая имела место в многочисленных государствах Древнего Китая периодов “Весны и осени” и “Сражающихся Царств”.

Развитие социальных отношений в Китае не привело к четкому разделению сфер деятельности внутри господствующих классов. В Китае своеобразное разделение труда между политиками и философами не было ярко выражено, что обусловило прямую, непосредственную подчиненность философии политической практике. Вопросы управления обществом, отношения между различными социальными группами, между царствами вот что преимущественно интересовало философов Древнего Китая.

Другая особенность развития китайской философии связанно с тем, что естественнонаучные наблюдения китайских ученых не находили, за небольшим исключением, более или менее адекватного выражения в философии, так как философы, как правило, не считали нужным обращаться к материалам естествознания. Пожалуй, единственным исключением в этом роде является школа моистов и школа натурфилософов, которые, однако, после эпохи Чжоу прекратили свое существование.

Философия и естествознание существовали в Китае, как бы отгородившись друг от друга не проходимой стеной, что нанесло им непоправимый ущерб. Тем самым китайская философия лишила себя надежного источника для формирования цельного и всестороннего мировоззрения, а естествознание, призираемое официальной идеологией, испытывая трудности в развитии, оставалась уделом одиночек и искателей эликсира бессмертия.

Единственным методологическим компасом китайских естествоиспытателей оставались древнее наивно-материалистические идеи натурфилософов о пяти первостихиях.

Этот взгляд возник в Древнем Китае на рубеже VI и V веков и просуществовал вплоть до нового времени. Что касается такой прикладной отрасли естествознания, как китайская медицина, то она и по сей день руководствуется этими идеями.

Таким образом оторванность китайской философии от конкретных научных знаний сузило ее предмет. В силу этого натурфилософские концепции, объяснения природы, а также проблемы сущности мышления, вопросы природы человеческого сознания, логики не получили в Китае большего развития.

Обособленность древнекитайской философии от естествознания и неразработанность вопросов логики являются одной из главных причин того, что формирование философского понятийного аппарата шло весьма медленно. Для большинства китайских школ метод логического анализа остался фактически неизвестным.

Наконец, для китайской философии была характерно тесная связь с мифологией.

3. Школы в китайской философии

В “Ши цзи” (“Исторические записки”) Сыма Цяня (II-I вв. до н. э.) приводится первая классификация философских школ Древнего Китая. Там названо шесть школ: “сторонники учения об инь и ян” натурфилософы), “школа служилых людей” (конфуцианцы), “школа моистов”, “школа номиналистов” (софисты), “школа законников” (легистов), “школа сторонников учения о дао и дэ” - даосистов.

Позже, на рубеже нашей эры, эта классификация была дополнена еще четырьмя “школами”, которые, однако за исключением цзацзя, или “школы эклектиков”, собственно, к философии Китая не имеют отношения. Одни школы названы по характеру общественной деятельности основателя школы, другие - по имени основателя учения, третьи - по главным принципам понятия этого учения.

Вместе тем, несмотря на всю специфику философии в Древнем Китае, отношение между философскими школами сводилось в конечном итоге к борьбе двух основных тенденций - материалистической и идеалистической, хотя, конечно, нельзя представить эту борьбу в чистом виде.

На ранних этапах развития китайской философии, например, даже во времена Конфуция и Мо-цзы, отношение этих мыслителей к основному вопросу философии не выражалось прямо. Вопросы о сущности человеческого сознания т его отношения к природе, материальному миру не были определены достаточно четко. Зачастую во взглядах тех философов, которых мы относим к материалистам, содержались значительные элементы религиозных, мистических представлений прошлого и, наоборот, мыслители, которые в целом занимали идеалистические позиции, отдельным вопросам давали материалистическое толкование.

Небо и происхождение всего сущего.

Одно из важных мест в борьбе идей в течение VI-V вв. до н. э. занимал вопрос о небе и первопричине происхождения всего сущего. В это время понятие неба включало и верховного владыку (Шан-ди), и судьбу, и понятие первоосновы и первопричины всего сущего и одновременно было как бы синонимом естественного мира, “природы”, окружающего мира в целом.

Все свои помыслы, чаяния и надежды обращали древние китайцы к небу, ибо, по их представлениям, от неба (верховного) зависели и личная жизнь, и дела государства, и все природные явления.

Об огромной роли неба в жизни древних китайцев, их вере в его могущество говорят многие страницы не только “Ши цзин”, но и “Шу цзин”.

Упадок господства наследственной аристократии выразился в упадке веры во всесилие неба. Прежний, чисто религиозный взгляд на небесный путь стал заменяться более реалистичным взглядом на окружающую человека Вселенную - природу, общество. Однако основу всех религиозных суеверий составлял культ предков, ибо этот культ составил родословную древнекитайского государства.

Идеология конфуцианства в целом разделяла традиционные представления о небе и небесной судьбе, в частности изложенные в “Ши цзин”. Однако в условиях широко распространившихся сомнений о небе в VI в. до. н. э. конфуцианцы и их главный представитель Конфуций (551-479 гг. до н. э.) делали упор не на проповедование величия неба, а на страх перед небом, перед его карающей силой и неотвратимостью небесной судьбы.

Конфуций говорил, что “все первоначально предопределено судьбой и тут ничего нельзя ни убавить, ни прибавить” (“Мо-цзы”, ”Против конфуцианцев”, ч. II). Он считал, что “благородный муж должен испытывать страх перед небесной судьбой”, и подчеркивал: “Кто не признает судьбы, тот не может считаться благородным мужем”.

Конфуций почитал небо как грозного, всеединого и сверхъестественного повелителя, обладающего при этом известными антропоморфическими свойствами. Небо Конфуция определяет для каждого человека его место в обществе, награждает, наказывает.

Наряду с доминирующим религиозным взглядом на небо у Конфуция уже содержались элементы толкования неба как синонима природы в целом.

Мо-цзы, живший после Конфуция, примерно в 480-400 гг. до н.э., тоже воспринял идею веры в небо и его волю, но эта идея получила у него иную интерпретацию.

Во-первых, воля неба у Мо-цзы познаваема и всем известна - это всеобщая любовь и взаимная выгода. Судьбу же Мо-цзы отвергает в принципе. Таким образом, у Мо-цзы трактовка воли неба имеет критический характер: отрицание привилегий господствующего класса и утверждение воли простолюдинов. Мо-цзы попытался использовать оружие господствующих классов и даже суеверия простых людей простых людей в политических целях, в борьбе против господствующего класса.

Моисты, подвергнув ожесточенной критике взгляды конфуцианцев на небесную борьбу, вместе с тем рассматривали небо как образец для Поднебесной.

В высказываниях Мо-цзы о небе сочетаются пережитки традиционных религиозных воззрений с подходом к небу как явлению природы. Именно с этими новыми элементами в толковании неба как природы моисты связывают дао как выражение последовательности изменений в окружающем человеке мире.

Ян Чжу (VI в. до. н. э.) отверг религиозные элементы взглядов конфуцианцев и ранних моистов на небо и отрицал его сверхъестественную сущность. На смену небу Ян Чжу выдвигает “естественную необходимость”, которую он отождествляет с судьбой, переосмысливая первоначальное значение этого понятия.

В IV-III вв. до н. э. дальнейшее развитие получает космогоническая концепция, связанная с силами ян и инь и пятью первоначалами, стихиями - усин.

Отношение между первоначалами характеризовалось двумя особенностями: взаимопорождением и взаимопреодолением.

Взаимопорождение имело такую последовательность первоначал: дерево, огонь, земля, металл, вода; дерево порождает огонь, огонь порождает землю, земля порождает металл, металл порождает воду, вода опять порождает дерево и т. д.

Последовательность начал с точки зрения взаимопреодоления была другой: вода, огонь, металл, дерево, земля; вода преодолевает огонь, огонь - металл и т. д.

Еще в VI-III вв. до н. э. сформулировался ряд важных материалистических положений.

Эти положения сводятся:

1) к объяснению мира как вечного становления вещей;

2) к признанию движения неотъемлемым свойством объективно существующего реального мира вещей;

3) к нахождению источника этого движения в пределах самого мира в виде постоянного взаимостолкновения двух противоположных, но взаимосвязанных естественных сил.

4) к объяснению смены многообразных явлений как причины закономерности, подчиненной вечному движению противоречивых и взаимосвязанных субстанционных сил.

В IV-III вв. до. н. э. материалистические тенденции в понимании неба и природы развивали представители даосизма. Само небо в книге “Дао цэ цзин” рассматривается как составная часть природы, противоположная земле. Небо образуется из легких частиц ян-ци и изменяется согласно дао.

“Функция неба” - это естественный процесс возникновения и развития вещей, в ходе которого рождается человек. Человека Сюнь-цзы рассматривает как составную часть природы - небо и его органы чувств, сами чувства и душу человека называет “небесными”, то есть естественными. Человек и его душа являются результатом естественного развития природы.

В самой резкой форме высказывается философ против лиц, восхваляющих небо и ждущих от него милостей. Ни какого влияния на судьбу человека небо оказать не может. Сюнь-цзы осуждал слепое поклонение небу и призывал людей своим трудом стремится покорить природу воле человека.

Так шло становление взглядов древнекитайских философов о природе, происхождение мира, причинам его изменений. Этот процесс протекал в сложной борьбе элементов естественно научных, материалистических идей с мистическими и религиозно-идеалистическими взглядами. Наивность этих идей, их крайне слабое естественнонаучное обоснование объясняется прежде всего низким уровнем производительных сил, а также неразвитостью социальных отношений.

3.1 Конфунцианство

Конфуций (Кун-цзы, 551479г. До н. э.) родился и жил в эпоху больших социальных и политических потрясений, когда чжоуский Китай находился в состоянии тяжелого внутреннего кризиса. Разрушались патриархально-родовые нормы, в междоусобицах гибла родовая аристократия. Крушение древних устоев семейно-планового быта, междоусобные распри, продажность и алчность чиновников, бедствия и страдания простого народа все это вызывало резкую критику ревнителей старины. Выступив с критикой своего века и высока ставя века минувшие, Конфуций на основе этого противопоставления создал свой идеал совершенного человека цзюнь-цзы. Высоко моральный цзюнь-цзы должен был обладать двумя важнейшими в его представлении достоинствами: гуманностью и чувством долга. Гуманность (жень) включало в себя скромность, сдержанность, достоинство, бескорыстие, любовь к людям и т. п. Жень это почти недосягаемый идеал, совокупность совершенств, которыми обладали лишь древние. Из современников он считал гуманным лишь себя и своего любимого ученика Янь Хуэя. Однако для настоящего цзюнь-цзы одной гуманности было недостаточно. Он должен был обладать еще одним важным качеством чувством долга. Долг это моральное обязательство, которое гуманный человек в силу своих добродетелей накладывает на себя сам.

Чувство долга, как правило, обусловлено знанием и высшими принципами, но не расчетом. “Благородный человек думает о долге, низкий человек заботится о выгоде,” учил Конфуций. Он также разработал и ряд других понятий, включая верность и искренность (чжэн), благопристойность и соблюдение церемоний и обрядов (ли).

Следование всем этим принципам было обязанностью благородного цзюнь-цзы, и, таким образом, “благородный человек”.

Конфуция это умозрительный социальный идеал, назидательный комплекс добродетелей. Этот идеал становился обязательным для подражания, приблизится к нему было делом чести и социального престижа.

Конфуций стремился создать идеал рыцаря добродетели, боровшегося за высокую мораль, против царившей вокруг несправедливости. Но с превращением его учения в официальную догму на передний план выступила не суть, а внешняя форма, проявлявшаяся в демонстрации преданности старине уважения к старым, напускной скромности и добродетели. В средневековом Китае постепенно сложились и были канонизированы определенные нормы и стереотипы поведения каждого человека в зависимости от занимаемого места в социально-чиновничьей иерархии. В любой момент жизни, на любой случай, при рождении и смерти, поступлении в школу и при назначении на службу всегда и во всем существовали строго фиксированные и обязательные для всех правила поведения. В эпоху Хань был составлен свод правил трактат Лицзы, компендиум конфуцианских норм. Все записанные в этом обряднике правила следовало знать и применять на практике, причем тем старательнее, чем более высокое положение в обществе человек занимал.

Конфуций, отталкиваясь от сконструированного им социального идеала, сформулировал основы того социального порядка который хотел бы видеть в поднебесной:

“Пусть отец будет отцом, сын сыном, государь государем, чиновник чиновником,” т.е. все станет на свои места, все будут знать свои права и обязательства и делать то, что им положено. Упорядоченное таким образом общество должно состоять из двух основных категорий, верхов и низов тех, кто думает и управляет и тех, кто трудится и повинуется. Критерием разделения общества на верхи и низы должны были служить не знатность происхождения и не богатство, а степень близости человека к идеалу цзюнь-цзы. Формально этот критерий открывал путь наверх для любого намного сложнее: сословие чиновников было отделено от простого народа “стеной иероглифов” грамотность. Уже в Лицзы было специально оговорено, что церемониалы и обряды не имеют отношения к простонародью и что грубые телесные наказания не применяются к грамотным.

Конечной и высшей целью управления Конфуций провозглашал интересы народа. Одна при этом они были убеждены, что самому народу его интересы непонятны и недоступны и без опеки образованных конфуцианцев управителей он обойтись никак не может: “Народ следует заставлять идти должным путем, но не нужно объяснять, почему”.

Одной из важных основ социального порядка, по Конфуцию, было строгое повиновение старшим. Слепое повиновение его воле, слову, желанию это элементарная норма для младшего, подчиненного, подданного как в рамках государства в целом, так и в рядах клана, семьи. Конфуций напоминал, что государство это большая семья, а семья малое государство.

Конфуцианство придало культу предков глубокий смысл символа и превратило его в первейшую обязанность каждого китайца. Конфуций разработал учение о сяо, сыновей почтительности. Смысл сяо служить родителям по правилам ли, похоронить их по правилам ли и приносить им в жертву по правилам ли.

Конфуцианский культ предков и нормы сяо способствовал расцвету культа семьи и клана. Семья считалась сердцевиной общества, интересы семьи намного превосходили интересы отдельной личности. Отсюда и постоянная тенденция к росту семьи. При благоприятных экономических возможностях стремлении к совместному проживанию близких родственников резко преобладало над сепаратистскими наклонностями. Возникал мощный разветвленный клан и родичей, державшихся друг за друга и населявших порой целую деревню.

И в семье и в обществе в целом любой, в том числе влиятельный глава семьи, важный чиновник императора, представлял собой прежде всего социальную единицы, вписанную в строгие рамки конфуцианских традиций, выйти за пределы которых было невозможно: это означало бы “потерять лицо”, а потеря лица для китайца равносильно гражданской смерти. Отклонения от нормы не допускались, и никакой экстравагантности, оригинальности ума или высшего облика китайские конфуцианство не поощряло: строгие нормы культа предков и соответствующего воспитания подавляли эгоистические наклонности с детства.

Человек с детства привыкал к тому, что личное, эмоциональное, свое на шкале ценностей несоизмеримо с общим, принятым, рационально обусловленным и обязательным для всех.

Конфуцианство сумело занять ведущие позиции в китайском обществе, приобрести структурную прочность и обосновать свой крайний консерватизм, нашедший наивысшее выражение в культе неизменной формы. Соблюсти форму, во чтобы то ни стало сократить вид, не потерять лицо всё это стало теперь играть особо важную роль, ибо рассматривалось как гарантия стабильности. Наконец, Конфуцианство выступало и как регулятор во взаимоотношениях страны с небом и от имени неба с различными племенами и народами, населявшими мир. Конфуцианство поддержало и вознесло созданный в иньско-чжоуское время культ правителя, императора “сына неба” управляющего поднебесной от степи великого неба. Отсюда был только шаг до разделения всего мира на цивилизованный Китай и некультурных варваров, прозябавших в теплоте и невежестве и черпавших знания и культуру из одного источника из центра Мира, Китая.

Конфуцианство это так же и политика, и административная система, и верховный регулятор экономических и социальных процессов словом это основа всего китайского образа жизни, квинтэссенция китайской цивилизации. В течение двух с лишним тысяч лет конфуцианство формировало умы и чувства китайцев влияло на сих убеждения, психологию поведение, мышление, восприятие, на их быт и уклад жизни.

3.2 Даосизм

Даосизм как религиозно-философское учение возник примерно в VI-V вв. до н.э. В начале средних веков даосизм разделяется на философское и религиозное направления. Причиной этих перемен было сначала образование таких огромных древних монархий, как империи Цинь и Хань (III в. до н.э. IIIв. Н.э.), а затем их крушение, сопровождавшееся 100-летними войнами. В этот период любой человек из высшего сословия или низшего, житель срединных земель или окраин не находил опоры ни в семье, ни в общине, ни в государстве. Чувство потерянности обостряло религиозные устремления, побуждало искать в старых авторитетах учителей, знающих иные жизненные пути и способных навести из бедствий реального мира. В даосизм в это время проникали древние божества, знакомые по догосударственным и местным культам, заново выстроилась их иерархия. Не замедлили появиться и новые учителя, которые в очередной раз по-своему истолковали прежние предания и открыли новых богов.

Характер происходивших изменений, отраженный в философской и жизнеописательной литературе того времени, можно суммировать приблизительно следующим образом. Мир Неба, или мир Бесформенного, начинает стремительно приближаться и «обживаться». На небе появляются дворцы, сады; между небом и землёй снуют гонцы; ладья-дракон пересекает границу между небом и землёй Небесный океан; боги и духи заселяют небесное пространство. Богов связывают человеческие отношения они испытывают любовь и ненависть, им знакомы радости и печали, усталость и гнев, их обуревают страсти и желания. Боги отличаются от людей только тем, что живут долго, по нескольку тысяч лет, и не стареют, парят в небесах, пьют нектар, едят персики, ведают судьбами людей. Они чисты, светозарны, одеты в прекрасные одежды и обладают чарующей внешностью. Однако они не могут карать отступников веры.

Помимо всех этих перемен в самом даосизме важно и то, что первые века новой эры в Китай приходит буддизм. История его проникновения в страну окутана легендами. Одна из них версия о «золотом сне». Некий император во сне видел золотого человека высокого роста с лучистым сиянием над головой. Толкователи снов объявили, что это Будда. Тогда император якобы отправил в Индию посольство, и оно привезло оттуда статую Будды и буддийские тексты. По этой версии, начало буддизма в Китае относится к I в. н.э. Однако бесспорным историческим свидетельством является постройка в Китае буддийских храмов в конце II начале III в.

Даосизм первых веков новой эры проявил не меньшую гибкость и приспособляемость, впитав в себя элементы буддизма. Не без влияния буддизма даосы начали размышлять о новых условиях жизни, о том, каковы теперь задачи и цели человека.

Даосизм это религия духообщения. А потому в разных школах порой насчитывалось до сотни духов и богов, которым следовало поклоняться, причём с таким фантастическим числом объектов поклонения была установлена строгая очерёдность, что привело к рождению сложного культа.

Во главе пантеона духов стоял верховный правитель, которого именовали либо Тянь цзюнь (Небесный владыка), либо Дао цзюнь (Господин Дао). В формах поклонения ему проявилась особая черта не только даосизма, но и всего китайского комплекса религий: верховному владыке поклонялись значительно реже, нежели более мелким и на первый взгляд менее значимым богам.

Поскольку весь мир наполнен духами, в мистических сектах даосы говорили, например, не о сезонах года, а о передаче власти от одного духа-шень другому, что выражалось в смене времен года. Духи-шень соответствовали сторонам света и пяти первостихиям традиционной китайской натурфилософии. Ритуал почитания этих духов состоял из поклонов на четыре стороны света (пятой «стороной» считался центр земли или место, где совершается поклонение).

По представлениям даосов, истинный человек является существом, стоящим вне добра и зла. Это соответствует даосскому пониманию истинного состояния мира пустоте, где нет ни добра, ни зла, ни противоположностей вообще. Стоит лишь появиться добру, как тотчас возникает и его противоположность зло и насилие. В даосизме можно говорить о некоем законе «парных рождений» вещи и явления существуют лишь как противоположности друг друга.

В отличие от многих других религиозных систем в даосизме адепты не интересуются моральными и нравственными поисками. И всё же существуют определённые правила поведения, которые тем не менее никак нельзя назвать нравственностью. Классическими стали пять правил, которые можно встретить практически во всех школах: не убивать, не злоупотреблять вином, стремиться к тому, чтобы речи не расходились с велениями сердца, не воровать, не заниматься развратом. Даосы считали, что, соблюдая эти запреты, можно «сконцентрировать заслуги и вернуться к корням», т.е. достичь Дао.

3.3 Моизм

Моизм был основан Мо Ди (Мо-цзы), родившимся в год смерти Конфуция.

О жизни Мо Ди известно мало. Книга "Мо-цзы" плод коллективного творчества моистов.

Не отрицая в своем мировоззрении основополагающего значения в мироздании неба, авторы "Мо-цзы" дают своеобразную трактовку этого значения. Небо образец для правителя. В этом отношении оно подобно угломеру или циркулю для ремесленника. Образцом же небо может служить благодаря своему человеколюбию. "Небо не хочет, чтобы большое царство нападало на малое, сильная семья притесняла слабую маленькую семью, чтобы сильный грабил слабого, хитрый обманывал наивного, знатный кичился перед незнатным. Небо не различает малых и больших, знатных и подлых; все люди слуги неба, и нет никого, кому бы оно не выращивало буйволов и коз, не откармливало свиней, диких кабанов, не поило вином, не давало в изобилии зерно... Разве это не есть выражение всеобщности, которой обладает небо?.. Если же небо обладает всеобщностью, питает всеобщую любовь и кормит всех, то как же можно говорить, что оно не желает, чтобы люди взаимно любили друг другу, делали друг друга пользу".

Таково рассуждение Мо Ди. Так монеты пытались наивно обосновать свой тезис о необходимости хороших отношений между людьми. Здесь верно подмечено равенство всех людей перед природой, которая берется в своем позитивном отношении к человеку. Однако монеты, как и все древнекитайские философы, остаются в пределах протофилософии и не в состоянии преодолеть таких пережитков предфилософии, как антропоморфизм, поэтому небо у них способно "желать" и "не желать", оно обладает волей. Более того, небо награждает и наказывает, и тот, кто побуждает людей ко злу, непременно понесет наказание.

Вместе с тем монеты отрицали конфуцианское предопределение. Принятие концепции судьбы, думали монеты, обессмысливает все человеческие дела. Небо ничего конкретно не предопределяет. Люди свободны. Небо только желает, чтобы люди любили друг друга.

Народ высшая ценность. Воля неба и воля народа совпадают. Любовь неба к людям прежде всего любовь неба к простому народу. Поэтому, подражая небу, следуя его воле, правители должны любить народ. В действительности же простой народ голодает, замерзает без одежды, не знает отдыха, тогда как ваны, гуны и другие знатные люди развлекаются.

Однако монеты в своих социальных планах не шли дальше учения о необходимости совершенствования управления. Правители должны почитать мудрость, подбирать служилых людей не по их знатности, не по умению льстить им, а по деловым качествам, почтительно слушать, когда им говорят правду. Таким образом, в своей положительной программе моизм требовал лишь изменения методов управления, не затрагивая классовых отношений. Все зло в плохих советниках ванов.

Монеты советовали относиться к традиции критически, выбирая оттуда только хорошее. Отвергая конфуцианское пристрастие к старине и к традиции (ритуалу), монеты не фетишизировали и закон. Закон подсобное средство управления, законы должны сообразовываться с волей неба, т. е. служить всеобщей любви.

Моистское учение о знании демократично. Нет таких избранных людей, которые имели бы врожденное знание. Источник знания народ, его трудовая, практическая деятельность. Знания народа критерий истины. Знания должны иметь практическую ценность, служить народу. Большое значение монеты придавали умению вести рассуждение, логике.

Проблемами познания особенно занимались поздние монеты. Существует мнение, что в книге "Мо-цзы" по меньшей мере шесть глав принадлежат поздним монетам, жившим уже после Мо-цзы. Основание для такого мнения состоит в соображении, что в этих главах заметны следы и признаки полемики со взглядами философов, которые жили после Мо-цзы.

В этих главах первым и главным предметом познания объявляется окружающая нас и мало зависящая от нас неумолимая действительность. Она познается прежде всего чувствами. Размышление не является самостоятельным источником знания, потому что все "Истинное проходит в наше знание через пять органов чувств". Чувственное знание не должно быть случайным и стихийным. Оно должно стать методичным, а для этого необходимо наблюдение. Лучше всего свое собственное наблюдение. Собственное наблюдение сравнивается с диаметром окружности, а чужое с ее дугой.

Однако, хотя размышление не является самостоятельным источником знания, оно весьма важно в познании. Увидеть и услышать самому, услышать от других хорошо, но этого мало. Надо еще отделить в своем сердце истину от лжи, а ложь - от истины. Только размышление дает нам понимание существа вещей. Конечно, такое происходит не всегда, постичь существо вещей нелегко, но к этому следует стремиться.

Мы можем быть удовлетворены результатами размышления тогда, когда полученное нами разумное знание, знание существа вещей, станет ясным и отчетливым. Ясность и отчетливость - критерий и мерило истины.

Знание отлагается в словах и понятиях. Как соотносятся слово и понятие? Слово есть выражение понятия. Слова и понятия также являются предметами знания.

Таким образом, у нас получилось уже три предмета познания: вещи, слова и понятия. Но тогда возникает вопрос: а как слова и понятия относятся к вещам? Оказывается, что слова и понятия выражают вещи. Каждое слово имя, которым называются вещи. Имена бывают частные, родовые и общие. Частное имя обозначает единичную вещь. Родовое близко-сходные вещи. Общее имя вещи, которые на первый взгляд кажутся различными, но которые по своей сущности тоже сходны.

Монеты рассуждали и о суждениях. При этом они подходили даже к открытию законов мышления. "Не будем называть тигра собакой! Не будем называть вещь чужим ей именем!". Это похоже на закон тождества, который, как известно, требует, чтобы при рассуждении о чем-либо не было подмены одного предмета другим. Монеты говорили так: не будем подменять имена!

Монеты исследовали и причинность. Они определяли причину как то, что приводит к определенному результату. При этом они различали большую и малую причины. Большая причина всегда приводит к искомому результату, малая же не всегда. Но если нет хотя бы малой причины, то результата никогда не будет.

Сам процесс познания поздние монеты понимали прежде всего как процесс познания причин явлений, событий, вещей.

Возвращаясь к Мо-цзы, скажем, что основатель моизма был глубоко убежден в истинности своего учения именно как рассуждения. Он говорил, что попытки других школ опровергнуть его рассуждения это все равно что попытки разбить камень яйцом.

3.4 Легизм

Так называемые законники, представители другого направления древнекитайской философии, противопоставили конфуцианскому ритуалу (ли) закон (фа) и отказались от методов убеждения, т. е. от нравственного принуждения, целиком положившись на правовое принуждение и наказание. Совесть они заменили страхом. Наивные представления о государстве как о большой семье были заменены представлением о государстве как бездушном механизме. Место добродетельных мудрецов заняли чиновники, место правителя отца своего народа деспот-гегемон, который мнил себя превыше предков, народа и самого неба. Высшей целью стала внешняя цель победы своего царства в борьбе царств, покорения других царств и воссоединения Поднебесной, Китая. Ради этого изгонялись всякие излишества, упразднялось искусство, пресекалось разномыслие, уничтожалась философия. Все упрощалось и унифицировалось. Экономическую основу могущества государства законники видели в земледелии (ремесла и торговля ими ущемлялись).

Земледелие и война главное, на что государство должно опираться и ради чего оно должно существовать. Положительным у законников было то, что они выдвинули концепцию равных возможностей, согласно которой государственные должности должны замещаться по способностям, а не по именитости, а тем более не должно быть наследственных должностей. Законники ввели систему круговой поруки.

Шан Ян, советника правителя в царстве Цинь в середине IV в. до н.э. провел реформы вошедшие в историю как "реформы Шан Яна". Была введена частная собственность на пахотные земли. В области управления утвердилась система круговой поруки и взаимного доносительства. С именем Шан Яна связывают книгу "Шан цзюнь шу" ("Книга правителя области Шан").

Традиция и новаторство. Книга начинается с полемики Шан Яна с конфуцианцами, которые отговаривают правителя Цинь от нововведений и призывают его оставаться верным старине, традиции: "Когда подражают древности, не совершают ошибок". Шан Ян указывает на то, что и люди, и общество меняются. Если раньше и можно было управлять людьми исходя из добродетели, то теперь необходимо иметь законы о наказаниях. Поэтому, отвечает Шан Ян конфуцианцам, "тот, кто идет наперекор древности, не обязательно заслуживает осуждения", и "чтобы принести пользу государству, не обязательно подражать древности, мудрый творит законы, а глупый ограничен ими". При определении методов управления следует исходить из основной задачи, стоящей перед государством.

Выступая против конфуцианского управления, Шан Ян заявлял, что "доброта и человеколюбие мать проступков", что истинная добродетель "ведет свое происхождение от наказания". Чтобы можно было наводить порядок еще до того, как вспыхнут беспорядки, необходимо: 1) иметь в государстве много наказаний и мало наград, 2) карать жестоко, внушая трепет, 3) жестоко карать за мелкие преступления (например, человек, обронивший по дороге горящий уголек, карается смертью), тогда большим неоткуда будет взяться, 4) разобщать людей взаимной подозрительностью, слежкой и доносительством.

Только так, утверждал Шан Ян, может сложиться страна, где народ боится государственных законов и послушен в войне, где народ пойдет на смерть за правителя.

Однако народ царства Цинь не принял методов управления Шан Яна. И как только благоволивший к Шан Яну правитель Цинь умер, Шан Ян был казнен. Однако семена, посеянные Шан Яном, не погибли. Они дали всходы и принесли плоды для всего Китая, правда, не сразу, а через 125 лет.

Хань Фэй-цзы. Это последний значительный философ периода Чжань-чo, ученик Сюнь-цзы. Хань Фэй-цзы использовал в интересах школы "фа цзя" учение Сюнь-цзы о злой природе человека и необходимости единомыслия. Если Сюнь-цзы полагал, что злая природа человека изменяется воспитанием, то Хань Фэй-цзы утверждал, что эта природа вообще не может быть изменена в лучшую сто-рону, она может лишь быть пресечена наказанием и страхом перед наказанием.

Однако сам Хань Фэй-цзы опирался в своем мировоззрении на даосизм. Он пытается разъяснить учение Лао-цзы. Но это разъяснение было в духе школы фа-цзя. Хань Фэй-цзы понял дао как юридический закон, которому подчиняется само небо. Дао законы вещей. Все подчинено законам: небо, вещи, человек. Не подчинены закону только дао и правитель.

Правитель государственное воплощение дао. Его сердце вместилище дао. Правитель должен быть подобен дао. "Отрешенность, спокойствие, недеяние такова сущность дао. Поэтому следует отбросить проявления радости и гнева и сделать свое отрешенное сердце вместилищем дао".

Дао единственно и неделимо и правитель должен быть единственным и полагаться только на самого себя. "Дао" пусто, неподвижно, спокойно и уединенно правитель должен скрывать все глубоко в себе, не открываться своим подданным, своим чиновникам. Правитель должен быть окружен таинственностью, в противном случае он будет окружен не послушными чиновниками, а тиграми.

После генеральной репетиции в царстве Цинь при Шан Яне программа законников была реализована в империи Цинь, образовавшейся вследствие того, что из борьбы царств победителем вышло царство Цинь. Периоду "борющихся царств" пришел конец. Правитель царства Цинь стал китайским императором по имени Цинь Ши-Хуан. Он ввел единое для всего Китая законодательство, единые денежные единицы, единые единицы измерения, единую письменность, единую имущественную и социальную градацию населения, единый военно-бюрократический аппарат, завершил строительство Великой китайской стены. После этого перешли к унификации культуры.

Новый император принял законопроект своего советника Ли Сы, ранее бывшего вместе с Хань Фэй-цзы учеником Сюнь-цзы.

В законопроекте говорилось: "В древности, когда Поднебесная пребывала в смуте и раздробленности, никто не мог привести ее к единству и поэтому господствовали влиятельные князья. А все проповедники восхваляли старое, для того чтобы нанести ущерб новому. Они прибегали к лживым словам, чтобы внести в существующий порядок путаницу. Люди хвалили те философские учения, которые нравились им, и признавали ложным все, что установилось сверху. Но вы, государь, объединили Поднебесную, отделили белое от черного и установили единопочитание лишь одного императора. В такое время частные школы творят беззакония. Стоит им узнать, что издается тот или иной указ, как они начинают истолковывать его по-своему. Во-первых, этим они смущают собственную душу, а во-вторых, возбуждают кривотолки. Они осмеливаются осуждать деяния повелителя, возбуждают незаконные интересы и, возглавляя толпу, сеют клевету. Если не запретить эти частные учения, то государь может потерять авторитет и среди его подданных будут сколачиваться группировки. Поэтому закрыть частные учения благоразумнее всего.

Я просил бы изъять все имеющиеся литературные произведения, книги стихов, исторические издания и сочинения всех философов. Тех, кто через тридцать дней после опубликования этого труда не сдаст книги, ссылать на каторжные работы. Можно не изымать лишь медицинские, гадательные и сельскохозяйственные книги. Люди, желающие учиться, пусть учатся у ваших чиновников".

На основе этого законопроекта, ставшего законом, большинство книг было сожжено, сотни философов утоплены в нужниках. Такова была первая "культурная революция" в Китае (213 г. до н.э.). Она не принесла никаких плодов, кроме тех, которые обычно несет с собой деспотизм: страх, обман, доносительство, физическое и умственное вырождение народа. За утайку книг кастрировали и отправляли на строительство Великой китайской стены, стоившее' жизни сотням тысяч людей. За недоносительство казнили, доносчиков награждали и повышали в должности. Цинь Ши-Хуан заболел манией преследования. Когда он умер, были умерщвлены все его бездетные жены, а строители гробницы замурованы живьем вместе с мертвым императором.

Младший сын Цинь Ши-Хуана узурпировал власть, истребив всех своих двадцать братьев и их родственников. Был казнен Ли Сы, три ветви его рода были истреблены.

Просуществовав всего лишь 15 лет, империя Цинь пала. Ее сменила империя Хань.

Период империи Цинь единственный период в истории Китая, когда была прервана традиция. Новая династия Хань восстановила традицию. Уничтоженные книги (среди них и конфуцианский "Лунь юй") были восстановлены по памяти. В 136 г. до н.э. ханьский император У-ди возвел конфуцианство на уровень государственной идеологии Китая. Но это было уже конфуцианство с примесью легизма.

В этом неоконфуцианстве "ли" (ритуал) и "дао" (закон) слились воедино, методы убеждения и приказа, с одной стороны, и принуждения и наказания с другой, пришли в состояние гармонии. Другие философские школы (монеты, школа имен) так и погибли, третьи (даосы) рассматривались как неофициальные (наряду с пришедшим из Индии буддизмом). Характерные для доциньского периода явления духовной жизни общества: плюрализм школ, борьба мнений, невмешательство властей в область мировоззрения так никогда и не были восстановлены.

В этом смысле период Чжаньго действительно был "золотым веком" китайской философии.

4. Основные проблемы, поставленные древнекитайскими мыслителями

4.1 Общество и человек

Социальные этические проблемы были главенствующими в философских размышлениях китайцев. Одно из главных мест в социально-политических и этических воззрениях древнекитайских мыслителей занимает проблема умиротворения общества и эффективного управления государством. Иллюзии рядовых общинников о возможности возврата к родопатриархальным социальным отношениям нашли свое яркое выражение в трактате «Дао дэ цзин». По мнению его автора, Лао-цзы, причина всех социальных противоречий заключена в нарушении естественного закона дао в обществе. Вместо естественного дао люди создали человеческое дао, которое служит интересам богатых, причиняет зло бедным. Лао-цзы призывает отказаться от человеческого дао и действовать согласно естественному дао. Когда люди будут жить согласно естественным законам, общество будет избавлено от социальных пороков.

4.2 Природа и человек

В древнекитайском обществе в силу устойчивости кровнородственной общины (патронимии) человек рассматривается как частица общины, рода, клана. Поэтому при рассмотрении природы человека древнекитайские мыслители брали в качестве объекта не индивида, а некую абстракцию «человека вообще». Однако и в Китае по мере развития классовой борьбы и роста имущественной дифференциации внутри общины шел процесс выделения человека как индивида: он постепенно становился предметом размышления философов.

Взгляды сторонников даосизма не природу человека вытекают из их учения о первозаконе. Природа человека соответствует дао, она пуста, непознаваема, смысл жизни - в следовании естественности и неделимости. Нарушение требований дао ведет к «затмению» природы человека, проявлению злых наклонностей и действий. Даосисты не отрицают значение совершенствования природы человека, признававшее внимание окружающей среды на человека и его природу, но главную свою задачу они видели в том, чтобы стремиться от влияния окружающего общества, которую они считали пагубным и неисправимым. Особенный упор на это делал Чжуан-цзы. Он полагал, что человек возник «вследствие изменений». В годы, отведенные ему природой, человек подвержен переменам, как все сущее, однако перемены эти происходят так быстро, что нет возможности противостоять им. Чжуан-цзы считал, что природа человека и окружающий мир вследствие своей бесконечности и скоротечности изменчивости непознаваемы. Природа человека - в естественности, жизнь - в не деянии. Поэтому, по Чжуан-цзы, кто чрезмерно нравственен, тот «затемняет» природу вещей, чтобы добиться славы и величия. «Человек, низкий для неба, [выглядит] благородным среди людей. Человек, благородный для неба, [выглядит] ничтожен среди людей.

4.3 Природа знания и логичность идей

Человеческое сознание, мышление в китайской философии стали предметом специального исследования лишь в конце IVв. до н.э. До этого времени по вопросу о природе мышления имелись лишь отдельные высказывания. Вопросы о знании и его источнике сводился в основном к изучению древних книг, заимствования опыта предков. Древнекитайских мыслителей не интересовала понятийно-логическая основа знания. Это видно даже по характеру ранних произведений китайских мыслителей, которые страдали отсутствием логической последовательности.

Даосисты в области теории познания занимали очень непоследовательную позицию, в сущности близкую к объективному идеализму. Так, признавая объективность мира, отрицая Бога и волю неба, они все же в конце концов объявляли идеальное, извечное, неизменное дао «началом неба и земли», «матерью всех вещей».

Даосисты отрицали роль чувственных знаний, требовавших ухода из жизни от активной деятельности. Их главный принцип в познании: «Не выходя со двора, можно познать мир. Не выглядывая из окна, можно видеть естественное дао. Чем дальше идешь, тем меньше познаешь. Поэтому совершенно мудрый не ходит, но познает…». По их мнению, познание не имеет значения и, чес больше человек знает, тем дальше он уходит от истинного дао. Чжуан-цзы довел до крайности эти стороны учения Лао-цзы и пришел к абсолютному релятивизму, отрицающему существование грани между истиной и ложью. «Вследствие того, что существует неправда; и наоборот». Главный тезис Чжуан-цзы в вопросе о достижении истины: «Прогоните мудрецов и отрекитесь от знания», «не уясняй истины и лжи». Отрицая возможность достижения истины в познании, он выступал против споров как метода достижения истины.

4.4 «Дао Дэ Цзин»

«Дао дэ цзин» - небольшой по объему древний памятник, занимает особое место в истории китайской мысли. Основная идея этого произведения - идея о дао послужила одним из узловых пунктов борьбы различных идейных течений на протяжении многих веков.

У основоположника даосизма Лао-цзы дао рассматривается с материалистических позиций как естественный путь вещей, не допускающий какого-либо внешнего вмешательства. У поздних даосистов дао трактуется как «небесная воля», «чистом небытие» и т.д. Спор как об идейном содержании «Дао дэ цзин», так и о его авторе продолжается вплоть до наших дней. «Дао дэ цзин» традицией приписывают Лао-цзы (VI-Vвв. до н.э.), потому трактат и называется его именем.

В связи с тем что ныне существующий «Дао дэ цзин» носит отпечатки более позднего времени, некоторые собрания китайских ученых выдвинули предположение о том, что этот памятник был создан, вероятно, в эпоху Чжанью (IV-IIIвв. до н.э.) и отношения к Лао-цзын не имеет. Существует большое количество комментариев к «Дао дэ цзин». Он был переведен на ряд европейских языков. В 1950г. был переведен на русский язык.

Учения даосизма и конфуцианства оказали определяющее влияние на культуру китайцев и в измененном виде составляют и сегодняшний арсенал философских традиций.

Заключение

Исторически сложилось так, что развитие Китая в течение длительного периода времени шло обособленно от развития европейских стран. Знания китайцев об окружающем их мире были очень ограниченными. Это способствовало появлению в Древнем Китае представлений о том, что Китай является центром мира, а все остальные страны находятся в вассальной зависимости от него.