Социальная философия: экономика и политика

Философия и политическая экономия

На общественную жизнь распространяются все уже рассмотренные общефилософские положения. В то же время они здесь конкретизируются и имеют значительную специфику, обусловленную объектом своего приложения. Этот объект -- общество -- настолько важен и всеобъемлющ, что даже относительно частное применение общефилософских законов имеет принципиальное значение может быть не столько для науки, сколько для практики, для каждого из нас. Ведь каждый из нас живет в обществе. С другой стороны, видение относительно частных явлений с общефилософских позиций имеет решающее мировоззренческое и смысложизненное значение.

Начиная изложение социальной философии с экономики и политики, мы отнюдь не следуем марксистским догмам об их непреходящей всеобъемлющей роли. Но, нравится нам это или нет, считаем ли мы сегодняшнее положение экономики и политики в жизни общества преходящим или перманентным, -- мы должны признать объективную значимость этих явлений в современной жизни мирового сообщества. А признав ее, необходимо признать и необходимость их изучения -- для поддержки ли концепции политической и экономической основы развития общества или для ее отрицания.

Политика и экономика имеют свою специфику, но в то же время их очень многое объединяет. Прежде всего их объединяет то, что именно они практически определяют сегодняшнюю жизнь общества. Кроме того, они в значительной степени ориентированы друг на друга: ведь не случайно до сих пор экономику у нас называют политической, а основным видом политики считается политика экономическая. Впрочем, и тенденции к их разделению отчетливы и достаточно сильны, особенно на Западе.

Здесь мы постараемся подчеркнуть как объединяющие, так и разделяющие их моменты и обозначить перспективы экономики и политики в будущем мировом сообществе.

Необходимо подчеркнуть, что в паре «экономика -- политика» экономику следует рассматривать в первую очередь. Конечно, эти сферы неразрывны и едины, но если подходить к делу исторически, то можно сказать, что в дремучие времена первобытности экономическая жизнь -- труд, обмен продуктами труда и т.п. -- существовала, политики же в ее настоящем смысле тогда еще не было. Приведу один пример «политического» решения «выборов» вождя племени. Взрослые члены племени производили этот выбор по такому критерию: со всей силы трясли дерево, а претендент на самом верху кроны держался за ветви. Если он не сваливался оттуда, то считался «избранным» -- за ним признавалось право вождя. Пусть читатель сам решит, можно ли такое «избрание» считать политическим...

Экономическая деятельность имеет характер борьбы за жизнь, точнее, за определенный уровень жизни. Хозяйственная нужда надвигается на нас как неумолимая необходимость, от которой нельзя уйти, не уходя от самой жизни. Экономика изначально тяготеет над человеком и человечеством.

Светлые перспективы цивилизации во многом определяются тем, насколько успешно функционируют общественные системы в их взаимной связи, как единое целое, где каждое звено работает на целое, а целое стимулирует жизнеутверждающую силу частей. Что же можно выявить в тончайшей паутине социально-экономических связей с философско-экономической точки зрения? Какова методологическая роль философской культуры в осмыслении социально-экономической реальности?

Без экономического образования ныне вообще вряд ли возможно управлять делами государства. Речь идет не о профессиональном знании современной экономики во всех ее узкоспециальных проблемах, а хотя бы об общем знакомстве с макроэкономикой в ее основополагающих принципах.

Экономическая философия входит в систему социальной философии, составляя ее существенную часть: у нее есть свой особый срез проблем, или угол зрения на экономическую жизнь общества. Чтобы ответить на вопрос, что такое экономическая философия как философское учение, следует прежде понять, что такое политическая экономия.

По словам К. Маркса, анатомию гражданского общества следует искать в политической экономии. В этом заключается глубокая истина, если ее не абсолютизировать, не возводить во все определяющий, все детерминирующий фактор, в особое бытие, которое определяет всю духовную жизнь общества по принципу «бытие определяет сознание». Это неверно. Сознание изначально и органично включено во все звенья экономической жизни общества: ведь субъектом экономических отношений является человек, обладающий сознанием. Он сознательно производит и осуществляет обмен, куплю и продажу. Все его действия определенным образом мотивированы и включены в нескончаемую цепь потребностей, целеполаганий, волевых действий, ответственности, правосознания и т.д. Общество во всем его объеме -- это субъектно-объектная реальность, и было бы неверным искать тут пресловутую «первичность и вторичность», запутываясь в паутине загадки «курицы и яйца».

Экономическая жизнь есть социальный процесс, в котором люди выступают и в качестве непосредственных деятелей конкретного хозяйства, и опосредованно в качестве «частей» общехозяйственного организма.

Связи людей, складывающиеся между ними в процессе производства, образуют сложную структурно-функциональную и иерархически-соподчиненную систему; эта система образует то, что называют производственными отношениями. Она охватывает и отношения к средствам производства, т.е. форму собственности, и связи между людьми в процессе обмена, распределения и потребления создаваемых благ, и отношения людей, обусловленные их производственной социализацией, т.е. выражающие разделение труда, и отношения сотрудничества и соподчинения -- управленческие отношения, и все другие отношения, в которые вступают люди.

В современном производстве, в котором все большую роль играет система управления, немалое значение приобретают отношения, складывающиеся в результате подбора и расстановки кадров с учетом их способностей, опыта, интересов и нужд самого производства, кадровая политика в целом. Таким образом, система экономических отношений чрезвычайно обширна -- от индивидуальных отношений отдельных производителей до основополагающего отношения к средствам производства. Поскольку экономические отношения сегодня носят политический характер и управляются политическими методами, учение об экономике называется политической экономией.

Исключительная значимость политической экономии определяется тем, что она и сегодня обладает всемирно-объединяющей силой в жизни всего человечества. А жизнь человечества -- это предмет философии. Поэтому философы изучали, анализировали и писали о политической экономии, участвуя в ее углубленно-обобщающем осмыслении.

Философия и психология труда

Потребность в жилье, в пище и ее приготовлении, надобность в одежде и множестве других вещей, которые имеют характер не только простой желательности, но и необходимости, приводят к тому, что жизнь человека чрезвычайно сложна. При этом человек привносит многообразие в свои потребности, а по мере того как вкус и полезность становятся критериями оценки, и сами потребности оказываются подчинены вкусам. Удовлетворение потребности в конечном счете нацелено уже не на саму по себе потребность, а на вкусовые утонченности, характерные для культуры и даже моды, что в свою очередь порождает особые желания, а их великое множество. Когда люди привыкают к тому, чтобы пользоваться многим, у них это многообразие желаемого стремится куда-то в бесконечность. Цели переплетаются со средствами. Сами средства становятся целями. По словам Гегеля, каждое удобство обнаруживает и свое неудобство, и этим изобретениям нет конца. Само неудобство становится потребностью, но не для тех, кто непосредственно пользуется им, а для тех, кто ищет выгоды от его возникновения у других.

Так разрастается сфера услуг для удовлетворения всевозможных желаний и прихотей. Потребности и средства их удовлетворения становятся бытием для каждого. Все это порождает определенную сферу взаимоотношений людей: необходимость одних людей ориентироваться на других, которые могут доставить им средства для удовлетворения их потребностей. Получая нужное мне от других, я должен производить нечто, что нужно им. Так ткется паутина хозяйственной жизни, где нити одних переходят к другим и наоборот, завязываются узелки экономической жизни общества, а ее стержнем являются потребности и труд.

Таким образом, всю историю цивилизации можно рассматривать, как постоянную деятельность людей, ориентированную на достижение материальных и духовных благ. Всякий нравственно оправданный успех в жизни есть успех труда. В Священном Писании сказано: «Ибо, когда мы были у вас, то завещавали вам сие: если кто не хочет трудиться, тот и не ешь» (2 Фес. 3, 10). Занятие земледелием или промышленным производством, научным, художественным творчеством или каким-либо иным трудом формирует богатство и предполагает добывание средств к существованию от своего труда, от практической хватки, от ума, а также от опосредования потребностями и трудом других. В конечном счете всем, что человек потребляет, он обязан самому себе, своей собственной деятельности. Труд человека, направленный на удовлетворение его потребностей и интересов, в такой же мере есть удовлетворение потребностей и интересов других, как и своих собственных, и удовлетворения своих потребностей он достигает лишь благодаря труду других. Еще в древности Архилох сказал: «Все созидает для смертных забота и труд человека».

Труд -- это целесообразная деятельность людей, имеющая своим содержанием преобразование, освоение природных и социальных сил для удовлетворения исторически сложившихся потребностей человека и общества; труд -- это и производство материальных благ, и воспитание человека, и врачевание, и управление людьми в экономической и духовной сферах жизни общества. Он порождает мир культуры, ее ценностей, при этом он и сам выступает в виде феномена культуры.

Различают труд умственный и физический: чисто мыслительное решение какой-нибудь проблемы -- труд умственный, а вспашка земли -- физический. К умственному труду относятся научная работа, деятельность композитора, поэта и т.п. Это, конечно, весьма различные виды деятельности. Но при всем этом их различие не абсолютно, ибо всякая физическая работа содержит интеллектуальную составляющую: без определенной «смекалки» не обходится никакой физический труд. Труд одаренного человека, настоящего мастера своего дела характеризуется не только своей результативностью, но и эстетическим началом: с каким искусством творит мастер.

Труд, особенно на его творческом уровне, есть выражение высокого предназначения человека, образ Божий в человеке. Даже подневольный труд не уничтожает свободы человека, ибо осознание неволи и рабства доступно лишь свободному по природе существу, знающему, помнящему и ценящему свою свободу. Пожалуй, только бессмысленный труд вызывает у человека неприязнь, символом чего является безнадежное бремя вкатывать сизифов камень на гору, чтобы позволить ему скатиться вниз.

Каждое человеческое существо как центр личной энергии и как духовный индивидуум имеет притязание и право испытать свои силы в труде и «оправдаться» своими достижениями в нем, ибо тот, кто оправдался, кто «показал» себя с лучшей стороны и доказал всем свою положительную силу, тот привлекает к себе общее уважение и сам установит свой жизненный вес. А для этого есть только один путь -- трудиться и трудом своим создавать новое и благое. В этом и состоит жизненное испытание; именно этим человек «оправдывает» свое земное бытие. Здесь мало «мочь», здесь надо совершить и создать; мало говорить пустые слова «я мог бы, если бы захотел», надо захотеть и осуществить, «показать себя на деле». А для этого необходимо мастерство. Неумелый человек, по словам Гегеля, всегда производит не то, что он хочет произвести, потому что он не господин своей собственной деятельности, тогда как умелым может быть назван рабочий, который производит предмет таким, каким он должен быть, и не обнаруживает в своей субъективной деятельности противодействия цели. В этом-то человек и находит признание со стороны других и самопризнание: он законно гордится своим делом в виде его результатов. В этом и заключается суть феномена вложенного труда.

Философия техники

Философия труда находит свое прямое и логическое продолжение в философии техники, а обе эти проблемы органическим образом вписаны человечеством в практику, стало быть, и в теорию, включены в сферу экономики, в которой труд и техника занимают стержневое положение: именно на них возвышается все здание экономической жизни общества. Под техникой (от греч. techne -- искусство, мастерство, умение) понимается система созданных средств и орудий производства, а также приемы и операции, умение и искусство осуществления трудового процесса. Техника возникает, когда для достижения цели вводятся промежуточные средства. Таким образом, техника как «производительные органы общественного человека» есть результат человеческого труда и развития знания и одновременно их средство.

Цель и функция техники -- преобразовывать природу и мир человека в соответствии с целями, сформулированными людьми на основе их нужд и желаний. Лишь редко люди могут выжить без своей преобразующей деятельности. Следовательно, техника -- это необходимая часть человеческого существования на протяжении всей истории.

Некоторые технические средства созвучны неорганической природе, другие созвучны растительной и чувственной (или животной) жизни, третьи копируют специфически человеческие органы и органические функции.

Техника не есть цель сама по себе. Она имеет ценность только как средство. Конечно, можно рассматривать, технику как самостоятельный феномен, но эта самостоятельность относительна: техника органически вписана в контекст социального бытия и сознания, составляя основу цивилизации, она находится в потоке текущего исторического времени и постоянно прогрессирует.

Сама по себе техника не хороша и не дурна. Все зависит от того, что из нее сделает человек, чему она служит, в какие условия он ее ставит от того, что за человек подчинит ее себе, каким проявит он себя с ее помощью. Техника не зависит от того, что может быть ею достигнуто.

М. Хайдеггер, философски анализируя технику, показал, что исторически возникновение и специализация наук, ориентированных на технику, происходят во многом благодаря успехам техники, в частности приборостроения. По Хайдеггеру, техника не просто конструирует «технический мир», она подчиняет своему императиву едва ли не все пространство социального бытия, оказывая влияние на осмысление истории, в частности на ее периодизацию. Ныне не вызывает сомнения, что последствия вторжения техники невероятно многообразны, а в отдаленной перспективе даже непредсказуемы. Техника является важнейшим средством обнаружения глубинных свойств сущего, например в медицине, в астрономии, в биологии.

Ныне наблюдается бурное развитие техники, а вместе с тем расширяются и философские исследования ее феномена: «Философия техники, понимаемая как философия человека, настаивает на том, что скорее техника должна быть подчинена человеческому императиву, чем человек подчинен императиву техническому. Философия техники настаивает на том, чтобы человек относился с уважением к хрупкому равновесию в природе и давал разрешение лишь на такую инструментализацию мира, которая укрепляет это равновесие, не разрушая его. Она настаивает на том, что знание человека не должно быть направлено против остального творения, что знание это не должно быть силой, используемой с целью контроля и манипулирования, но скорее должно служить лучшему пониманию природы вещей и гармоничному в нее включению. Она настаивает на том, что человеческое понятие прогресса должно означать не вымирание других творений природы и в то же время омертвение душевных и чувственных потенций человека, но скорее увеличение своеобразия человека, которое свершится главным образом через расширение его духовности. Философия техники утверждает, что общество и цивилизация преподали нам серьезный урок, к которому в прошлом мы были склонны относиться легкомысленно, но который способен сохранить наши здоровье, единство и целостность через наше сознательное приобщение к природе вещей -- приобщение, значительно более глубокое, чем погоня за материальным прогрессом».

Человек всегда был связан с техникой; он производит и использует или потребляет ее продукты. Но в то же время и сам человек -- продукт своей технической деятельности.

Исторический процесс развития техники включает три основных этапа: орудия ручного труда, машины, автоматы. Техника в своем развитии сейчас, пожалуй, начинает приближаться к человеческому уровню, двигаясь от аналогии с физическим трудом и его организацией к аналогиям с ментальными свойствами человека. Пока мы достигли зоологической стадии техники, которая действительно значительно разработана.

Чем менее материальной, физической или наглядной является техническая имитация человека, тем сложнее овладеть техникой и контролировать ее. Так как все, что сделано человеком, происходит от его человечности, техника всегда является средством для самореализации и познания самого себя. Техника во все исторические моменты выражает людей и идею человечности данного времени. Это становится ясным при анализе современной техники, особенно в таких отраслях, как микробиология и информатика. Новые открытия и изобретения в этой области могут привести к новому знанию о человеке и человеческом мире.

Одной из важнейших проблем, которой занимается философия техники, является проблема и концепция человека, создающего и использующего технику. Особенность этой проблемы в настоящее время заключается в выросшей до беспредельности технологической мощи, имеющейся в распоряжении человека. При этом число людей, которых затрагивают технические мероприятия или их побочные эффекты, увеличилось до громадной величины. Затронутые этими воздействиями люди уже более не находятся в непосредственной связи с теми, кто производит данные воздействия. Далее, природные системы сами становятся предметом человеческой деятельности. Человек своим вмешательством может их постоянно нарушать и даже разрушать. Несомненно, это абсолютно новая ситуация: никогда прежде человек не обладал такой мощью, чтобы быть в состоянии уничтожить жизнь в частичной экологической системе и даже в глобальном масштабе или решающим образом довести ее до вырождения.

Поэтому общество не должно без предварительной экспертизы производить все, что может производить, не должно делать все то, что оно может делать, -- по крайней мере, сразу же после открытия новых технических возможностей.

Создав такое орудие труда, как компьютер -- кибернетическую систему, моделирующую различные виды мыслительной деятельности, оперирующую сложными видами информации, человек произвел свой интеллектуально-информационный аналог, создал псевдосубъекта. Конечно, компьютерная система -- прежде всего орудие труда. Человек активно воздействует на него, постигая при взаимодействии с ним его возможности, изменяет, совершенствует его -- это одна сторона взаимодействия, которая условно может быть названа объектовой. В то же время современный компьютер -- уже не простое орудие. Хотя и не в полной мере и не в совершенном виде, он представляет собой функциональный аналог мыслительной деятельности. Человек, взаимодействуя с ним, испытывает на себе его влияние -- это другая, условно говоря, гуманитарная сторона взаимодействия.

По мнению Н. Винера, проблема совместного функционирования, взаимной коммуникации человека и машины является одной из узловых проблем кибернетики. Производство персональных компьютеров достигло десятков миллионов в год, и в сферу взаимодействия с компьютерами вовлечены значительные массы людей но всем мире. Поэтому проблема взаимодействия человека с компьютером из проблемы кибернетики, психологии и других специальных дисциплин в ближайшие годы может перерасти в глобальную, общечеловеческую.

Взаимодействие между человеком и машиной -- это взаимодействие между думающим, чувствующим, наделенным волей и сознанием существом и неодушевленным, небиологическим по своей природе устройством. Человек руководствуется мотивом, осмысливает предмет деятельности, реализует цель, вырабатывает средства ее достижения, учитывает в своей деятельности различные особенности данного средства труда, на основе использования которых можно достигнуть необходимого результата. Машина, конечно, лишена мотивации к решению задачи, у нее нет межличностного отношения к человеку-партнеру и нет потребности строить такого рода отношения для достижения цели. Сама цель задается машине извне -- тем, кем она управляема. Машине недоступны неточные формулировки, неопределенные высказывания. Она требует от человека умения оперировать буквальными значениями, строить свои сообщения в строгом соответствии с правилами формальной логики.

Собственность и самоутверждение личности

Философия в отличие от юриспруденции и политики призвана вникнуть в саму сердцевину феномена собственности, осмыслить ее в наиболее общем существе, т.е. понять идею собственности, вникнуть в ее природу.

«Принцип собственности», который внедрен историей в центр политической, социальной и экономической жизни мира, по своей сути достаточно зыбок: его суть сводится к правовым отношениям. Стремления отыскать внеправовые и доправовые, т.е. внеюридические (в смысле положительного права), основы собственности были всегда свойственны человеческому разуму. Согласно естественно-правовым воззрениям, по Н.Н. Алексееву, происхождение института собственности сводилось к тому первоначальному договору, который заключали между собой люди в естественном состоянии и в результате которого вообще возник организованный порядок -- положительное право, общественная власть и государство. Люди согласились между собой повиноваться избранным ими властям, вследствие чего возникло государство, подобным же образом они согласились взаимно уважать общие имущественные интересы, вследствие чего был установлен гражданский порядок общежития, основой которого является личная собственность. Историческое знание говорит: подобных договоров реально не существовало и не могло существовать. Кроме того, подобными договорами ничего объяснить нельзя: ведь чтобы договориться о том, что является «моим», а что -- «твоим», нужно заведомо понимать суть собственности. И не даром сторонники естественного права и теории общественного договора, чувствуя зыбкость своей позиции, пытались отыскать помимо договора другие доправовые основы собственности. Дж. Локк, например, усматривал эту основу в труде, а Ж.Ж. Руссо -- в насильственном захвате, скажем, участка земли.

Обладание или владение чем-либо как собственностью предполагает физическую связь субъекта собственности с тем, чем он обладает. Но сама собственность -- это не обязательно «вещь в руках». Это прежде всего право на владение вещью, причем сама вещь, скажем автомобиль, может быть украдена, т.е. не находиться во владении собственника, но она именно его собственность по праву. Иначе говоря, собственность есть право, т.е. особо установленный принцип признания согласно правовым нормам, действующим в данном обществе, за определенными лицами положительной возможности владения и распоряжения вещами и охрана такой возможности от посягательства со стороны других (в частности, криминальных) лиц. «Для собственности как наличного бытия личности недостаточно моего внутреннего представления и моей воли, что нечто должно быть моим, для этого требуется вступить во владение им. Наличное бытие, которое такое воление тем самым получает, включает в себя и признание других... Внутренний акт моей воли, который говорит, что нечто есть мое, должен быть признан и другими». Основания собственности лежат в правовых установлениях, в законах, определяющих в каждом государстве существо собственности и ее отличительные черты. «В государствах Нового времени обеспечение собственности -- это ось, вокруг которой вращается все законодательство и с которой так или иначе соотносятся большей частью права граждан».

Итак, собственность -- это право каждого человека, владеть, пользоваться и распоряжаться благами, законно им приобретенными.

Определение доправовых основ собственности лучше всего приурочить к основным категориям права, предполагаемым каждым правовым институтом. Существуют четыре такие правовые категории: правовой субъект, правовой объект, правовое содержание, правовое отношение. Нельзя мыслить институт собственности без того, чтобы не предположить некоторое лицо, которое является собственником. Нельзя мыслить собственность без наличия некоторого предмета, на который простирается собственность. Нельзя мыслить институт собственности без отношения субъекта собственности к объекту собственности. И, наконец, нельзя мыслить, что отношения собственника к предмету собственности не будут затрагивать правовых отношений других лиц и не предполагают их. Положительное право в качестве необходимой основы установленной собственности предполагает существование определенного «кто» (субъект), определенного «что» (объект), определенного отношения к обществу (правоотношения).

Когда субъект обретает собственность во владение и распоряжение ею, это создает для него новую сферу свободы: он может распоряжаться собственностью многообразными способами. Право быть свободным властелином собственности человек осуществляет тем, что вкладывает свой труд в эту собственность, сообщая ей таким образом свою цель, свое определение и свою душу -- своим трудом, творческой энергией души. Его воля получает новый способ бытия: собственность служит его целям.

Следовательно, собственность образует новую действительность, она дает новое бытие воле субъекта. Это необходимо для его жизни: субъект вкладывает духовные и физические силы в свою собственность с надеждой на ее «возвратную» отдачу, т.е. на то, что собственность удовлетворит его жизненные потребности и цели, будет участвовать в реализации смысла его жизни. Справедливость требует, чтобы собственность была у каждого, ибо каждый субъект вписан самим фактом своего рождения и жизни в контекст социального бытия, в систему правовых отношений. Это совсем не значит, что необходимо и разумно имущественное равенство. Люди не равны ни от природы, ни по своим особенностям, они равны лишь как правовые личности перед законом. Поэтому речь здесь идет не о равенстве, а о равноправии.

Объектом собственности являются все те объекты материального или духовного порядка, созданные человеком либо данные природой, в которых люди нуждаются, но которые существуют в относительно ограниченном количестве и поэтому не могут быть приравнены, скажем, к воздуху (его пока (!) хватает всем на планете, и никто не стремится к его дележу и присвоению в качестве личной или общественной собственности).

В истории человечества всегда существовали два способа обретения собственности -- насильный захват (скажем, участка земли) или обработка какого-либо объекта. К обретению собственности человека толкала нужда в том, что имелось в наличии лишь в ограниченном количестве и что было необходимо как-то делить, захватывать. Редкость, ценность и нужность вещи составляют основу интереса к собственности.

Принадлежность в смысле собственности принципиально отличается от того, что составляет «части» нашего Я, например руки, ноги. Так, известный французский историк и политический деятель А. Тьер писал: «Посмотрим на нас самих и на то, что находится вблизи нас. Я чувствую, я мыслю, я хочу: эти чувства, эти мысли, эти волнения -- все они относятся ко мне самому. Первая из моих собственностей и есть моя: я сам. Будем двигаться теперь дальше из моего внутреннего мира, из центра моего Я. Мои руки, мои ноги -- разве они не мои без всякого спора и сомнения. Вот, следовательно, первый вид собственности: я сам, мои способности, физические или интеллектуальные, мои ноги, руки, глаза, мой мозг, словом, мое тело и моя душа».

Мы считаем «своими» произведения нашего ума: научные, философские, художественные статьи, книги и всевозможные изобретения.

За этим первым видом «собственности» якобы следует второй, именно тот, который не составляет частей тела и души человека, но который с ними непосредственно связан, составляя что-то наподобие их продолжения, -- орудие труда. Орудие, которое человек держит в руках, составляет как бы продолжение его Я: человек считает его своим, своей собственностью. Если подходить с чисто психологической точки зрения, то можно предположить, что понятие собственности возникло в результате перенесения некоторых представлений, заимствованных из телесного и душевного мира человека, на область отношений людей к окружающим вещам. Однако это не может служить объяснением происхождения идеи собственности. В качестве уподобления можно, конечно, сказать: «Воля мне принадлежит» так же, как «мне принадлежит моя одежда». Но по существу здесь совершенно различен внутренний смысл явлений, обозначаемых словом «принадлежит». То, что «принадлежит» составу нашей телесной организации и нашему духовному миру, связано с нашим Я такой тонкой интимной связью, что было бы просто насмешкой сравнивать это с нашими носками или шапкой: тут происходит полное изничтожение моего Я в его бытии. В чем здесь принципиальная разница? В том, что собственность есть нечто отчуждаемое: ее можно заложить, продать, купить; отдать в долг. А можно ли это сделать с моим характером, умом, головой, рукой? Разумеется, это в принципе невозможно. Если бы можно было творить такие «чудеса», то мы разрушили бы наше Я. Составляющие нашего телесного и духовного Я неотчуждаемы, а собственность отчуждаема. Собственностью не может быть не только какая-то часть или свойство личности, скажем талант, но и человек в целом. Если иметь в виду рабство, когда раб рассматривался как собственность рабовладельца, то этот исторический факт является исключением и никак не может служить моделью принципа собственности.

Содержание института собственности определяется понятиями владения, использования и распоряжения, которыми обладает субъект над объектом. При этом речь идет не просто о фактическом владении, использовании и распоряжении, а о праве, т.е. юридически санкционированной возможности владеть, пользоваться и распоряжаться, признанной не только самим субъектом собственности, но и тем обществом, в котором он живет. Именно в силу этого собственность выступает как форма социальных отношений.

Общие и частные общественные связи имеют место в разных областях жизни; мы наблюдаем их, например, в экономике, а она неотделима от правовых отношений. Так, заключение договора между людьми являет собой типичный пример частного или общего правоотношения. Собственность является также типичным примером правоотношений. Тот, кто имеет право собственности на что-либо -- участок земли, дом и т.п., считает, что всякий другой человек или общество в целом обязаны воздерживаться от того, чтобы вмешиваться в его власть над тем, чем он владеет. Таким образом, собственность не есть чисто индивидуальное отношение гражданина к вещи или через посредство этой вещи к другому лицу, скажем, к покупателю. Если некто, живущий, как Робинзон, на необитаемом острове, считает свое имущество собственностью, то только воображая неопределенное количество каких-то лиц, обязанных уважать его право, не вмешиваться в него, терпеть господство и распоряжение принадлежащими ему объектами. Но коль на необитаемом острове нет общества, то нет и никаких правовых отношений. Поэтому в данном случае нет смысла говорить о собственности в подлинном значении слова.

Собственность выступает как социальное явление не в том смысле, что она предполагает реальное наличие хотя бы нескольких людей, а в том более глубоком смысле, что сама идея собственности логически включает допущение определенной социальной связи, без которой вообще невозможно помыслить ни идею собственности, ни бытие последней.

Собственность предполагает момент публично-правовой ограниченности, т.е. подразумевает целый ряд социальных обязанностей, которые общество возлагает на собственника, поскольку не может терпеть явного злоупотребления собственника своим правом, наносящего вред интересам общества, или неисполнения лежащих на собственнике обязанностей. При этом государство может вмешиваться в права собственника, может ограничить его свободу и даже лишить его этого права, например при загрязнении окружающей среды.

Говоря о многообразии форм собственности, мы имеем в виду довольно известные вещи. Кто же не знает, что такое личная собственность? Это все, что принадлежит мне как лицу, -- мои одежда, обувь, мой портфель, мой письменный стол и т.д. Уже упоминалось, что личности принадлежат и ее физические, и духовные начала. Это то, на что никто не может претендовать, как на нечто общее, даже в рамках общественной собственности. В личной собственности моя воля лична: я как индивидуальность владею, пользуюсь и распоряжаюсь этой собственностью, например моими одеждой, обувью, книгами, пишущей машинкой и т.п. Под частной собственностью подразумевается все, что принадлежит, например, семье, -- это семейно-частная собственность. Частной может быть и собственность какой-либо группы владельцев, в том числе какой-либо компании. Большой массив собственности является общественной, т.е. принадлежащей государству. Это то, что принадлежит всем вообще и никому в частности, как это имело место при советской власти, да и теперь земля, например, в основном является еще общественной, т.е. государственной, собственностью.

Частная собственность тесно связана с самой природой человека, с его телесной и душевной организацией, с его насущными потребностями и ценностными ориентациями, с теми мотивами, которые вынуждают его трудиться, иметь свою семью, свой кров, свое хозяйство; это то, в чем он находит свое самоутверждение, смысл своей жизни. Частная собственность -- мощный источник продуктивного труда и свободной хозяйственной инициативы; она способствует самореализации физических и духовных сил личности. Частная собственность и рыночные отношения дают людям имущественную самостоятельность, развивают личную инициативу, стимулируют и совершенствуют самодеятельные, предпринимательские навыки, воспитывают чувство ответственности в своем деле и вообще в жизни. И наконец, частная собственность укрепляет правосознание, культуру законопослушания. Реальное бытие личности во многом проявляется в его собственности.

Тот, кто отвергает частную собственность, тот принижает и даже унижает личностное начало, самодеятельность, самоценность творческого начала в личности, ее свободные искания и способность к риску. А этим он подрывает и интересы, в том числе экономические, общества, государства.

В связи с рассмотрением проблемы собственности нельзя обойти такой «щекотливый» вопрос, как равенство. Хорошо известно, что не существует равенства людей от природы. Стало быть, не может быть равенства и в сфере собственности. «К тому же равенство, которое хотели бы ввести в распределение имуществ, все равно было бы через короткое время нарушено. То, что осуществлено быть не может, не следует и пытаться осуществить». Ибо люди действительно равны, но только перед законом. «Утверждение, будто справедливость требует, чтобы собственность каждого была равна собственности другого, ложно, ибо справедливость требует лишь того, чтобы каждый человек имел собственность». Здесь Гегель имел в виду частную собственность. Ведь истинно понятый принцип справедливости гласит: не «всем одно и то же», а «каждому свое». Это ясно, поскольку каждый человек, каждая семья уникальны во всех отношениях: и биологическая, и имущественная наследственность и наследование изначально разные.

«Невидимая рука и зоркий глаз» государства

Рынок -- это удивительно сильный социально-экономический феномен, благодаря которому во многом держится весь социально-экономический порядок общества и совершается исторический прогресс. Истоки рынка уходят в глубь седой старины, когда люди вступали в отношения купли-продажи путем простого обмена товарами, когда они взаимно приобретали то, чего у них не было, но что им было жизненно необходимо.

Рынок, исторически формируясь как объективная экономическая и социальная реальность, развивается и цивилизуется вместе с обществом. Это естественный, в основном саморегулирующийся механизм выявления существующих потребностей и их удовлетворения, единственная сообразная с разумом форма отношения между производителем и потребителем, форма, освященная практикой многих веков истории человечества. Рынок выступает мощным регулятивом; это своего рода водоворот, захватывающий в своем неумолимом потоке буквально все стороны жизни общества, даже и межличностные отношения. Рынок прежде всего регулирует и контролирует соотношение спроса и предложения, выявляет жизнестойкость тех или иных предприятий, учреждений, фирм, коллективов и даже отдельных лиц, постоянно удерживая интенсивность их деятельности на максимально высоком уровне, стимулируя стремление к конкурентоспособности. Рыночное хозяйство приводится! в движение экономической мотивацией, т.е. внутренними побуждениями, устремленными к достижению прибыли.

Рынок -- это арена сделок, руководимая экономическими интересами. Но истинно мудрый и опытный предприниматель не может быть легко обманут ложными признаками выгоды. Естественно, что производитель товара и покупатель всегда согласны в том смысле или в том отношений, что один хочет купить то, что другой хочет продать, хотя, правда, не всегда по одной и той же цене. Но всегда есть цена, которая обоих в конечном счете удовлетворяет и примиряет: купля-продажа состоялась. То, что человек покупает, он потребляет, зная, что он будет опять и опять покупать. А тот, кто продает, знает, что он снова и снова будет продавать. Так ткется нескончаемая нить паутины рынка. В желаниях производителей нет антагонистических противоречий, пока у каждого есть покупатели и места сбыта, пока наличествуют спрос и сбыт. Но по мере того, как объемы производства увеличиваются, каждый из производителей желает производить все больше и больше товара с целью захватить весь рынок сбыта. Желания производителей в таком случае входят в противоречие, и борьба между ними становится неизбежной. Рынок жесток и беспристрастен: на его лике нет ни стыда, ни совести. Он подчиняется только принципу спроса и предложения. Чем больше спрос, тем выше цена и наоборот: вот его немой императив.

Что касается потребителей, то чем меньше будет желающих, например, купить товар именно данного вида, тем ниже его цена. Желания потребителей сталкиваются в том случае, когда количество данных вещей, как предметов первой необходимости, так и предметов роскоши, на рынке меньше, чем число желающих их купить. Прежде чем стать предметом рыночного спроса, та или иная вещь через рекламу заявила о себе («как она хороша и нужна») потенциальному покупателю, вызвав тем самым «предупредительный запрос о себе».

Потребитель через рынок влияет на предпринимателя, производящего товары, и наоборот: то или иное предприятие, фирма при помощи созданной ею организации властно действует на потребителя, скажем, через рекламу, тем самым оказывая сильное влияние на рынок, проталкивая новые товары, влияя на психологию потребителя, меняя его вкусы и потребности.

Рынок -- это сама процедура купли-продажи, т.е. сами социальные человеческие действия, которые происходят в каждом конкретном случае как индивидуальное действие или, говоря строже, взаимодействие покупающего и продающего. И каждое такое действие и взаимодействие бывает полно тончайших проявлений человеческой души.

Рынок являет собой совокупность отношений товарного обмена, социально-экономический механизм взаимодействия продавца и покупателя, сферу обмена как внутри страны, так и между странами.

Сегодня экономисты обычно определяют государственное регулирование экономики в рыночных условиях как систему типовых мер законодательного, исполнительного и контрольного характера, осуществляемых правомочными государственными органами, а также общественными организациями в целях улучшения, стабилизации и приспособления действующей рыночной системы к наличным условиям. В конечном счете, такое регулирование имеет своей целью не только улучшение функционирования самого рынка, но и защиту интересов населения.

Наиболее высоким уровнем государственного регулирования является стратегически продуманное экономическое программирование. Его суть состоит в комплексном использовании в глобальных целях всех существенных составляющих рыночной системы функционирования экономики.

Как известно, споры относительно экономической политики государства велись издавна, они продолжаются и поныне. Этих споров не избежали и страны с развитой рыночной экономикой. Здесь по меньшей мере четвертая часть всего дохода, а зачастую и значительно больше расходуется на социальные нужды. Государство регулирует, корректирует рынок, в первую очередь контролируя правовые институты, обеспечивающие нормальную работу рыночного механизма. Оно ведает судебной системой (карающей экономических преступников), гарантирует выполнение законов, управляет денежно-кредитной системой, на которой строятся, по существу, все рыночные операции. Кроме того, государство обеспечивает соблюдение законодательства в рыночной конкуренции, способствуя предотвращению недобросовестных способов ведения бизнеса, скажем, мошенничества, взяточничества и т.п., а также препятствует возникновению монополий или по крайней мере регламентирует их деятельность. Иначе говоря, государство призвано исправлять «недостатки» рыночной системы.

Ясно, что в число проблем рыночной системы не входит обеспечение общественного благосостояния, особенно там, где права собственности нечетко определены или где у частных собственников отсутствует экономическая мотивация для использования своего капитала в интересах всего общества. Ведь сам по себе рынок не в состоянии должным образом обеспечить нужды государственной обороны, сохранять окружающую среду, гарантировать каждому гражданину нормальное питание, добротное медицинское обслуживание, жилье. Немалое число граждан в силу физической или умственной недееспособности лишено возможности вносить эффективный вклад в рыночную экономику. Поэтому государство, исходя из этических и социальных соображений, обязано помогать таким людям.

Таким образом, глубоко заблуждаются те, кто придерживается точки зрения, согласно которой следует отстранить государство от вмешательства в экономику, особенно в условиях ее реформирования. В переходный период функции государства должны быть более многообразными и более сильными, чем в спокойные времена стабильного действия законов рыночной экономики и частного предпринимательства. Государственную экономическую политику следует нацелить на смягчение и предотвращение спада и тем более разорения предприятий или, как говорят экономисты, предотвращение «перегрева» экономики. Государство призвано держать под контролем кредитно-финансовую систему, следить за количеством денежной массы, которая в данное время находится в обращении, и за тем, как эти деньги расходуются, осуществлять наиболее разумное взимание налогов. Государственное регулирование (в кризисные периоды) должно выступать как часть управления, но не заменять рыночные механизмы.

В заключение подчеркнем, что экономические процессы современного производства модифицированы в результате усиления влияния государства. Это позволяет государству добиваться смягчения противоречий между рабочими и предпринимателями в рамках демократических форм правления. Благодаря этому различного рода кризисные явления смещаются из политической и даже экономической области в административно-управленческую сферу, что сказывается и на изменении характера кризисов. Управление, которое базируется на принципах производственно-трудовой рациональности, входит в конфликт с реально господствующей в обществе поведенческой мотивацией. Такого рода конфликты улаживаются с помощью профессиональных союзов, призванных защищать правовые интересы трудящихся.

Нравственно-психологические устои экономики

В связи с бурным развитием экономики в период становления капитализма, особенно в XX в., интерес к поведению и психологии людей в сфере хозяйственной жизни резко возрос. В рамках психологической науки стала формироваться специальная отрасль -- экономическая психология.

Экономика -- это грандиозная по своим масштабам и жизненной значимости сфера человеческой деятельности. А там, где действуют и взаимодействуют люди, невозможно обойтись без нравственных и психологических начал. Основные этические категории добра и зла, совести и чести, свободы и ответственности и иные пронизывают всю ткань жизни человека, в том числе и сферу экономических отношений. И подобно тому, как существует, например, врачебная этика, точно так же реально существует экономическая этика: производство материальных и духовных богатств, стихия рынка, сбор налогов, оплата труда -- все это пронизано так или иначе нравственными и психологическими началами.

Экономическая психология призвана: анализировать экономическую реальность в стране, изучать отношение человека к различным формам собственности -- частной, государственной, кооперативной и личной, а также психологические проблемы потребностей человека, их количественные и качественные характеристики, закономерности их зарождения, развития, удовлетворения и воспроизводства, психологические условия эффективного функционирования хозяйственного механизма; прогнозировать развитие не только широкомасштабных экономических ситуаций, но и узких участков хозяйственной деятельности отдельных индивидов, их групп и общества в целом. Здесь получены содержательные результаты относительно уяснения мотивации выбора, разработаны модели экономического поведения, ориентированного на защиту окружающей природной среды, например, с учетом того, что экологический комфорт -- величайшая не только гигиеническая, но и экономическая ценность.

Специалисты в области экономической психологии отмечают возрастающую роль психологических составляющих в отношениях между производителями и потребителями, между продавцами и покупателями. Здесь чрезвычайно важны выявление и анализ такого экономико-психологического феномена, как интуитивное постижение и осмысление проблемы выбора линии поведения при сделках.

Исход начинаний в любом виде человеческой деятельности неопределенен, возможны неблагоприятные последствия деяний, их неуспех, т.е. любая деятельность предполагает риск. Он характеризуется мерой неожиданности при успехе или определенной вероятностью неуспеха и ожиданием неблагоприятных последствий в этом случае. Риск некоторой потери или даже полного краха всего дела может вызвать моральную и психологическую травму субъекта действия. В экономической психологии поэтому выделяется мотивированный риск, т.е. рассчитанный на ситуативные преимущества в экономической сфере, и немотивированный -- как случай, роковое стечение обстоятельств.

При принятии экономического решения нельзя не учитывать особенностей морального и психологического облика партнера, скажем, меры его надежности и меры его ответственности. В народе недаром говорят, что уговор дороже денег. Партнеры должны быть взаимно уверены в надежности. К сожалению, это не такая уж непременная черта характера и нравственного облика каждого человека, и нельзя считать, что надежность -- это нечто само собой разумеющееся. Конечно, опытный коммерсант может полагаться на свой опыт, на свой природный дар интуитивного предчувствия и силу интеллектуального прозрения, но целесообразно использовать и профессиональный опыт психолога, а в какой-то мере и знание самой психологии. Практика экономической жизни в той или иной мере оправдывает значимость психологической службы в экономике.

Бывает и так, что в сложном экономическом круговороте людей манит коварный психологический феномен надежды: все играющие на бирже надеются на выигрыш, а судьба выбрасывает иных на каменистый берег краха. Но боящийся риска вообще не может надеяться ни на какой выигрыш: таково противоречие жизни. Как во всех сферах жизни, так и в экономике феномен надежды многообразен: он может быть рациональным, основанным на скрупулезном расчете, а может быть и интуитивным. И никак нельзя сказать, что надежнее в самой надежде.

Здесь уместно напомнить мысль Вл. Соловьева: нет и не было в человечестве такого низменного состояния, когда материальная необходимость добывания жизненных средств не осложнялась бы нравственным вопросом: общество и в своей хозяйственной жизни должно быть организованным осуществлением добра. Особенность и самостоятельность хозяйственной сферы заключается не в том, что она имеет свои роковые законы, а в том, что она представляет по существу своих отношений особое, своеобразное поприще для применения единого нравственного закона. Все острые вопросы экономической жизни, по мысли Вл. Соловьева, тесно связаны с понятием собственности, которое, однако, само по себе более принадлежит к области права, нравственности и психологии, нежели к области отношений хозяйственных. Уже это обстоятельство ясно показывает, как ошибочно стремление обособить экономические явления в совершенно самостоятельную и самодовлеющую сферу. Можно сказать, что сущность нравственного решения множества экономических проблем заключается во внутренней связи с жизненными интересами и целями человека и человечества.

Неупорядоченная игра экономических факторов и процессов возможна только в смутные времена жизни того или иного общества. В нормальных условиях, в живом и имеющем будущность обществе хозяйственные элементы детерминированы не преступными, корыстными, разгильдяйски-безответственными решениями и действиями непосредственно тружеников и особенно руководителей всех рангов, а нравственно санкционированными побуждениями. Сам факт экономических неурядиц и бедствий свидетельствует о том, что, как правило, экономические отношения не организованы разумным образом, не обеспечены вполне правовыми принципами и не озарены светом нравственных начал. Нравственная красота несовместима с корыстолюбием, с проявлением коррупции и вообще с любыми преступлениями против человечности. Деловой успех -- это своего рода экзамен не только на уровень интеллекта, но и на уровень нравственной культуры. Деловой успех нравственно воспитанного и тем более религиозного человека определяется не просто «голой субстанцией прибыли», но и служением ближнему. Подчинение материальных интересов и отношений в человеческом обществе, по словам Вл. Соловьева, каким-то особым, от себя действующим экономическим законам есть лишь вымысел плохой метафизики, не имеющей и тени основания в действительности, поэтому в силе остается общее требование разума и совести, чтобы и эта область подчинялась высшему нравственному началу, чтобы и в хозяйственной своей жизни общество было организованным осуществлением добра.