Необходимость и случайность

Реферат на тему:

НЕОБХОДИМОСТЬ И СЛУЧАЙНОСТЬ

Необходимость

Необходимость есть содержание в его сущности, в его действительности и представляет из себя следующий этап восхождения постигающего мышления к глубинным процессам, в конечном итоге, обусловленный потребностями развития предметной деятельности человека.

Обсуждение проблемы необходимости и случайности шло по двум линиям: по линии философии - в логико-гносеологическом плане и по линии частных наук - в онтологическом или натурфилософском плане, поскольку речь шла об исследовании законов науки.

В философии рабовладельческого общества категории необходимости, сущности, закона, причинности еще четко не расчленены, а слиты воедино. На этом уровне познания, разумеется, могли иметь место отдельные абстрактные моменты, или догадки по проблеме. Так, в древнекитайской философии необходимость представлялась как всеобщее (дао), которое вносит порядок в хаос вещей; в древнеиндийской философии было распространено представление о карме (вечном нравственном миропорядке); в древнегреческой философии представления о необходимости выражают собою всеобщий миропорядок. У Гераклита Логос выступает как мировой порядок, которому подчиняются и вещи и люди; у Анаксагора упорядочивающим началом хаоса гомеомерий является мировой разум; у Демокрита необходимость объективна, является свойством самих вещей и все существует и происходит в силу необходимости или естественной причины. Случайности нет, ибо случайность есть беспричинное, у Платона упорядочивающим и организующим началом, а также причиной возникновения вещей выступает мистическая идея. Эпикур, развивая дальше атомизм Демокрита, вносит идею случайности как составной момент движения атомов.

Хотя уже Демокрит рассматривает необходимость в связи со случайностью, впервые четко поставил вопрос об этих категориях Аристотель. Его заслуга в том, что он доказывал прежде всего объективность как необходимости, так и случайности. Особенно интересна мысль Аристотеля о единстве этих категорий, о том, что нельзя отрицать или необходимость, или случайность, что обе существуют объективно и связаны друг с другом. Так, подвергая критике мистицизм Платона, великий мыслитель доказывал объективность необходимости в самих вещах; подвергая критике отрицание Демокритом случайности, он доказывал объективность случайности, утверждая, что «уничтожение случая влечет за собой нелепые последствия». Есть многое, что совершается не по необходимости, а случайно.

Однако, выдвинув кроме материальной необходимости (материальной причины) и целевую причину в качестве источника движения, Аристотель делает шаг в сторону телеологии, поскольку целевая причина в сущности есть не что иное, как мистифицированная необходимость. Но и случайность у него носит также телеологический характер, ибо случай есть причина по совпадению для событий, происходящих по предварительному выбору цели.

Итак, в античной философии определялись две линии в понимании необходимости и случайности: демокритовская- материалистическая и платоновско - аристотелевекая - телеологическая. Дальнейшая разработка проблемы означала развитие этих двух линий - соответственно материалистами и идеалистами.

В естествознании и философии нового времени в связи с утверждением количественных методов познания природы и в особенности в связи с развитием механики вырабатывается механический взгляд на необходимость. По Ф. Бэкону, необходимость - это форма или закон. Декарт под необходимостью также понимает закон природы, который выступает как правило, которое есть частичная или вторичная причина различных движений.

Спиноза и французские материалисты XVIII в. отрицают, по примеру Демокрита, случайность. В их понимании, ничто и природе не происходит случайно, все определено к существованию и действию из необходимости. Вместе с тем, поскольку этот материализм был механическим, то всякую необходимость и закон он сводил к законам механики. Эту ограниченность хотя и заметил Фейербах, который сделал попытку преодолеть ее, выделив такие существенные признаки закона, как объективность, необходимость, всеобщность и познаваемость, тем не менее он не смог до конца ее преодолеть, поскольку он «восстановил в своих правах» собственно метафизический материализм.

Одновременно с материалистической линией развивается и линия идеализма. Юм отрицает объективность необходимости и ее познаваемость. Он считает, что в явлениях мы не можем открывать необходимую связь, что мы устанавливаем как эмпирический факт только то, что одно явление действительно следует за другим. А это обстоятельство порождает привычку считать повторно следующие друг за другом явления необходимо связанными, что, в свою очередь, порождает представление (иллюзию) о закономерности.

Субъективистскую концепцию проблемы необходимости развивает дальше Кант. Он считает, что необходимость, закон существует лишь в рассудке, который не отражает законы природы, а предписывает их ей. Отрицая объективную природу необходимости, Кант приходит к абсолютизации случайности, утверждая, что все вещи чувственно воспринимаемого мира совершенно случайны и имеют всегда лишь эмпирически обусловленное существование. Сам же чувственно воспринимаемый мир не содержит в себе ничего, кроме явлений, а явления суть только представления, которые в свою очередь всегда чувственно обусловлены. Правда, Кант допускает наряду со случайностью вещей и некую необходимую сущность, однако последняя не связана с ними, оторвана от них, не есть их основа, неуловима и произвольна, она - пустое порождение мысли. Таким образом, Кант хотя и говорит о всеобщей обусловленности случайностей, об их внутренней необходимой связи, но это скорее намек, чем теоретическое решение проблемы.

Следует подчеркнуть, что субъективистскую литию Юма- Канта в понимании необходимости и случайности в разной форме продолжали и продолжают ныне многочисленные представители современной буржуазной философии: необходимость есть установленные волей связи представлений (Шопенгауэр); необходимость в природе порождается нашей психологией (Мах); в миро существуют только случайности, а необходимость есть априорное умозрение (Витгенштейн); законы есть предписания, правила поведения (Шлик). Случайность, утверждает, например, буржуазный философ А. Берр, является чем-то субъективным, относящимся к нам, к состоянию наших познаний. С точки зрения американского философа Сантаяны материальная действительность представляет собой «поток случайностей», и то, что люди обычно принимают за необходимость, есть «заговор случайностей». Западногерманский социолог В. Таймер считает, что в историческом процессе действует множество случайностей, которые полностью исключают какую-либо необходимость.

Против кантианского понимания необходимости и случайности выступил Гегель. Его заслуга заключается в разработке диалектического взгляда как на эти категории, так и на весь процесс .мышления. Классики марксизма, преодолев историческую ограниченность идеалистических и механико - материалистических учений об этих категориях, материалистически переосмыслив гегелевское их понимание, разработали последовательно диалектико-материалистическую целостную концепцию необходимости, случайности, а также .закона.

Категория необходимости имеет следующие аспекты.

Она. во-первых, есть содержание в его сущности или, что то же самое, сущность в ее модификации, а также сущность теоретического познания. Познание начинается со случайности. Но знание случайности есть содержание эмпирического познания, которое как момент необходимости должно снять себя в последней теоретическим мышлением, задача которого состоит в том, чтобы в его противоречивых отношениях, в его противоречивом движении открывать более глубокие, существенные связи и отношения, а также синтезировать знания, выводить и объяснять единство всех сторон из самой необходимости. При этом выясняется, что самое случайность возможно понять лишь на основе необходимости, из самой необходимости. Последняя, таким образом, подчиняет себе свое другое - случайность как свой собственный момент, определяя основное направление развития.

Она, во-вторых, есть всеобщее. Сам факт вычленения всеобщего - сущности в единичных, случайных явлениях есть познание необходимости. Последняя есть всеобщее в бытии, абсолютное опосредствование и неотделима от всеобщего, которое понимается не в формальнологическом смысле, а в диалектическом - как такое, которое удержало в себе богатство отдельного, особенного, т. е. отраженное всеобщее в процессе познания наполняется богатством содержания самого предмета.

Она, в-третьих, есть закон. Одно из определений необходимости - это ее устойчивость, поскольку она есть внутренняя, существенная связь. Необходимость - такая закономерная связь, которая остается равной себе в смене явлений. Всеобщность и устойчивость есть определения также и закона, который в познании выступает как необходимая ступень восхождения, характеризующаяся вычленением всеобщей познаваемости и цельности процесса.

Комментируя «Науку логики» Гегеля, В.И. Ленин выделяет следующие аспекты закона: I) закон есть прочная, сохраняющаяся в явлениях устойчивость; 2) закон есть идентичное в явлениях, спокойное отражение явлений, их тождество, основа, внутренняя необходимая связь. Закон не потусторонен явлению, но непосредственно присущ последнему, является его собственным моментом. Царство законов есть спокойное отображение являющегося мира. Закон берет спокойное - и потому закон, всякий закон, узок, неполон, приблизителен; 3) закон есть существенное явление. Закон н сущность - понятия однородные (однопорядковые), одностепенные, выражающие углубление познания человеком явлений мира; 4) закон есть отражение существенного в движении универсума. Поэтому явление есть нечто цельное, тотальное, а закон - часть. Явление богаче закона, потому что оно содержит в себе закон и еще более - момент самодвижущейся формы¹.

Законы объективного мира - основа целесообразной деятельности человека, который зависит от них и ими определяет свою деятельность и ее направление. Поскольку закон выражает генезис и синтетическое развитие явлений, постольку он содержит в себе тенденцию, направление развития, что лежит в основе направления практической деятельности и научного предвидения.

Движение постигающего мышления в глубь явлений, в их закономерные связи вскрывает подвижность, изменчивость, обогащение самого закона, а также познания - будь это закон природы, общества или мышления. Так что устойчивость закона, как и сущности, необходимости относительна и заключает в себе свое другое - изменчивость. Поэтому на каждой отдельной ступени истории материи и ее познания господствуют другие законы, т. е. другие формы проявления одного того же универсального движения.

Так, в связи с углублением современного научного познания в микромир и исследованием массовых явлений открыто единство тождества и различия динамических и статистических законов. Тождество их состоит в том, что эти два вида законов взаимопроникают, взаимообусловливают, друг без друг; невозможны и взаимопревращаются. Их различие состоит в том, что динамический закон проявляет, обнаруживает себя в каждом отдельном случае, в то время как статистический закон не проявляется в каждом отдельном случае, а проявляется лишь в массе явлений, в ансамбле случаев. Таким образом, хотя оба закона проявлять себя могут лишь в случайной форме, но сама эта форма заключает в себе различие: в одном случае форма проявления закона есть каждое единичное, отдельное; в другом - масса. Эти законы являются универсальной формой отражения действительности, обусловленной всеобщими формами общественно-исторической деятельности людей, Общественная жизнь в своей сущности функционирует во всеобщих формах деятельности, что прежде всего выражается в характере орудий труда, являющихся решающим показателем уровня развития материальной и духовной культуры. Орудия труда каждой конкретной исторической эпохи в снятом, переплавленном виде содержат в себе все завоевания прошлых поколений, всей цивилизации.

Вместе с тем, производством орудий труда не исчерпываются всеобщие формы деятельности людей. Этими формами характеризуются экономические, политические, культурные, идеологические и т. д. отношения. Сами же всеобщие формы обусловлены законами, которые своим объективным бытием определяют направление, тенденцию, стороны, аспекты деятельности людей. Действуя сообразно с объективными законами, люди выражают свое отношение к ним во всеобщих формах, поскольку закон, как сказали, есть всеобщее. Следовательно, сами законы предопределяют способ их использования: всеобщие формы .деятельности людей зависят от характера используемых законов.

Вместе с тем, использование обществом объективных законов природы, овладение ими означает господство общества над силами и законами природы. Не законы природы господствуют над законами общества, а наоборот. Общество развивается не по законам природы, а по своим, общественным законам. Законы же природы служат обществу через призму общественных отношений. Следовательно, всеобщие формы деятельности людей реализуются по законам общественной жизни.

Необходимость, в-четвертых, есть действительность, цельность, совокупность моментов которой в своем развертывании оказывается необходимостью. «Абсолютная необходимость есть истина, в которую возвращаются действительность и возможность вообще, равно как и формальная и реальная необходимость»². Поскольку необходимость есть этап углубления познания, этап продуцирования абстракции и восхождения от абстрактного к мысленно-конкретному, постольку движение дальше, по линии восхождения ко все более точному пониманию внутренней гармонии и закономерности мира, т. е. развертывание всей совокупности моментов действительности есть сущность диалектического познания.

Случайность

Необходимость есть случайность в своей действительности. Необходимость заключает в себе и для себя свой собственный момент - случайность, которая выступает как необходимость в форме своего бытия. Необходимость возможна и мыслима только в случайности, в случайной форме. Поэтому случайность есть абсолютная необходимость.

Случайность, во-первых, есть способ бытия необходимости Подобно тому, как содержание возможно только в форме, так и необходимость возможна только в случайности и не может существовать без нее. «Случайное необходимо, - пишет Гегель, - потому, что действительное определено как возможное и тем самым его непосредственность снята, растолкнута так, что она раскалывается на основание или в себе - бытие и на обоснованное, а также потому, что эта его возможность, соотношение основания, безоговорочно снята и положена как бытие»³. Поэтому научной критики не выдерживает кочующая по учебникам фраза, что случайность - это то, что «может быть, но может и не быть». Эта фраза не выражает действительного взаимоотношения необходимости и случайности, ибо допускает возможность бытия необходимости без случайности. Между тем, случайность необходима, так как без нее не может быть никакой необходимости. Следовательно, случайность обязательно должна быть для бытия необходимости. Но какой именно момент необходимости в данных условиях выступит способом ее бытия, т. е. случайным, - это зависит от самой необходимости и ее условий и обстоятельств. Поэтому, чтобы не было недоразумения в этом отношении, нужно эту фразу изменить, подчеркнув прежде всего обязательность и необходимость случайности. Или же утверждается, что случайность не имеет в себе основания. Это верно, но наполовину. И прав Гегель, когда пишет: «Случайное... не имеет основания потому, что оно случайно; и нпо точно так же имеет некоторое основание, потому, что оно случайно»⁴.

Случайность, во-вторых, есть форма проявления необходимости и дополнение к ней. Подобно тому, как сущность проявляется -в своих явлениях, так и необходимость может проявляться только в случайности. Необходимость - это содержание, проявляющее себя в своей форме - случайности.

Случайность, в-третьих, есть результат пересечения необходимостей; она, в-четвертых, есть явление в его изолированности и непознанности; она, в-пятых, есть внешняя, несущественная, нехарактерная связь или момент: она, в-шестых, есть исключение из закономерных связей, из законосообразного порядка вещей; она, в-седьмых, есть момент возникновения нового явления, неустойчивое, не ставшее еще прочным, отношение; она, в-восьмых, исходный пункт познания. Поскольку последний аспект менее всего исследован в литературе, то целесообразно несколько задержаться на нем.

Случайность - исходный пункт познания, само возникновение явлений носит характер случайности. Объективным источником как исходного пункта познания и случайного знания о предмете является случайный характер возникновения самого предмета. Гегель, характеризуя форму возникновения явлений как начало явлений, писал, что случайность есть сфера возникновения и прохождения. Маркс и Энгельс подчеркивали, что возникновение первоначально существует в случайном факте. Так, наемный труд, в котором уже содержится в зародыше весь капиталистический способ производства, существует с давних времен в единичной, случайной форме. Случайный характер возникновения различных сторон капиталистического производства постоянно отмечается в «Капитале» Обмен товаров начинается там, где кончается община, в пунктах ее соприкосновения с чужими общинами или членами чужих общин. Но случаен не только сам обмен товаров как определенных потребительных стоимостей, но и их количественное меновое отношение первоначально совершенно случайно. Всеобщая форма эквивалента появляется и исчезает вместе с тем мимолетным общественным контактом, который вызвал ее к жизни. Попеременно и мимолетно выпадает она на долю то одного, то другого товара. Но с развитием товарного обмена она прочно закрепляется исключительно за определенными видами товаров, или кристаллизуется в форму денег. С каким именно видом товара она срастается - это сначала дело случая.

Случайному характеру возникновения объективного явления соответствует случайный характер знания о нем. Это значит, что случайность является формой выражения незнания, ибо до тех пор, пока мы .не знаем закономерности, необходимости того или иного явления, знание о нем случайно. В связи с этим под случайностью понимается незнание необходимости предмета, когда в нем еще не обнаружена необходимость, когда предмет выступает как чувственно-конкретное и еще не существует в сознании как необходимость, а пока является лишь совокупностью свойств.

Этот видимый момент случайности был подмечен рядом домарксистских философов, но в то же время ими абсолютизирован, поскольку под случайностью понимался только этот единственный аспект. Абсолютизация этого момента, видимо, породила другую крайность - его полное отрицание в нашей философской литературе. Стремление преодолеть историческую ограниченность в понимании необходимости и случайности привело отдельных наших авторов к полному игнорированию этого аспекта случайности. А это значит, что критика ими Де-мокрита, Спинозы бьет мимо цели. В самом деле, если одни абсолютизируют этот момент (аспект) случайности, а другие его полностью отвергают, то они сходятся в том, что искажают познание не только случайности, но и необходимости.