Возникновение диалектического материализма

Возникновение диалектического материализма

Введение

Философскими предпосылками диалектического материализма является вся предшествовавшая ему история философии. Поэтому нужно хотя бы в общих чертах познакомиться с основными историческими формами материализма и диалектики.

Наивный стихийный материализм и наивная стихийная диалектика

Первый этап индивидуального познания - чувственно-конкретное - совпадает с первым этапом в истории философии, характеризующимся также чувственно-конкретным. На первом этапе индивидуального познания предмет дается как чувственно-конкретное, единое нерасчлененное целое: знание о предмете является результатом непосредственного живого созерцания. На первом этапе истории философии - в рабовладельческом обществе - знания также являются результатом непосредственного живого созерцания, предмет также дается в чувственно-конкретной форме, как нерасчлененное целое, что обусловлено объективным уровнем общественной жизни той эпохи. Общая картина мира без разделения, без дифференциации, без знания частностей, без знания законов развития этого мира - вот чем характеризуется прежде всего первая историческая форма философии. Сама эта общая картина мира не свободна пока от мифологии. Собственно говоря, эта философия есть не что иное, как отдельные догадки, хотя порой и гениальные, - она ещё в «пеленках», это детство философии, которое характеризуется наивностью и стихийностью. Наивность этой формы состоит, в частности, в том, что материалисты видят начало всего сущего в чем-то чувственно-материальном, конкретном: Фалес - в воде, Анаксимандр - в апейроне, Анаксимен - в воздухе, Гераклит - в огне, Левкипп, Демокрит, Эпикур - в атомах и т.д. Античный материализм достигает высшего расцвета в философии Демокрита, который создает античную атомистику, имевшую большое значение для последующего развития философии и естествознания. Однако у материалистов этого периода нет понятия материи как категории.

Диалектика здесь также наивна и стихийна. Она представляет из себя отдельные высказывания о движении, развитии. Особенно высокого развития диалектика достигает у Гераклита, который верно отмечает, что «все течет» и указывает на противоречия в самой сущности вещей как на источник их развития, и у Зенона Элейского, который впервые ставит вопрос о том, как выразить движение в понятиях, т.е. ставит проблему диалектики как логики.

Несмотря на то, что философия рабовладельческого общества является ее «детством», тем не менее с самого ее начала в ней наметились два основных направления: материализм и идеализм, «линия Демокрита» и «линия Платона», борьба между которыми и составляет содержание всей ее истории. Суть основного вопроса философии есть отношение сознания к материи, идеального к материальному, причем этот вопрос имеет две стороны: первая сторона - что является первичным - материя или сознание (ощущения, идея и г. д.) и вторая - как относятся наши ощущения, мысли к вещам, может ли человек познать мир. Сообразно тому, как философы отвечали на этот вопрос, они разделились на два лагеря: материалистов и идеалистов.

Материалисты всех времен исходили из того, что материя первична, а сознание вторично и материя познаваема. Идеалисты, напротив, утверждают, что сознание первично, а материя вторична. Идеализм может быть объективным и субъективным. Объективные идеалисты основой мира считают сознание вообще, чистую безличностную идею, абсолютный дух (Платон, Гегель). Субъективные идеалисты (Беркли, Юм, махисты и др.) утверждают, что первичным является сознание отдельного субъекта, совокупность ощущений которого и есть материя.

Некоторые философы (в прошлом Д. Юм, И. Кант, а также разные школы современной буржуазной философии) принципиально отрицают познаваемость мира (агностицизм). Если материалисты первой исторической формы доказывали первичность материи и видели материальность в чем-то чувственно-конкретном, то идеалисты того периода доказывали первичность идеального (души, идеи, понятия и т.д.). Так, Пифагор первичность мира видел в мистифицированном числе. Сократ - в душе, Платон - в идее. В понимании Платона существует два мира: мир идей и мир чувственных вещей (теней). Мир идей является первичным, вечным миром. Он неизменен, не возникает и не исчезает, а мир теней - преходящий, он возникает и исчезает. Каждый предмет имеет свою идею. Эта идея - источник предмета, который есть не что иное, как тень, порождение идеи.

Для того, чтобы понять, как философ приходит к подобным выводам, надо знать гносеологические и классовые корни идеализма. На это указывает В.И. Ленин; «Познание человека не есть (respective не идет по) прямая линия, а кривая линия, бесконечно приближающаяся к ряду кругов, к спирали. Любой отрывок, обломок, кусочек этой кривой линии может быть превращен (односторонне превращен) в самостоятельную, целую прямую линию, которая (если за деревьями не видит леса) ведет тогда в болото, в поповщину (где ее закрепляет классовый интерес господствующих классов). Прямолинейность и односторонность, деревянность и окостенелость, субъективизм и субъективная слепота - вот гносеологические корни идеализма»¹.

Поскольку познание есть восхождение от живого созерцания к абстрактному мышлению, оно неизбежно отвлекается от всего того, что чувственно досягаемо, что лежит в пределах чувственного опыта, эмпирического знания. Только таким путем возможно вырабатывать понятия, категории, открывать закон развития. Возьмем такой пример. Чтобы выработать понятие «человек», мы должны отвлечься от реальных единичных людей и восходить к мышлению, просветить им их сущность, их единую основу, пересадить эту сущность в голову, т.е. превратить ее в понятие. Но в этом случае в понятии «человек» не останется «ни грана вещества», никакой чувственности.

Может возникнуть вопрос: зачем, во имя чего нужно превращать вещи, явления в представления, понятия или просто в мысли? Во имя практики, в интересах практики. Познание, исходя из практики, опираясь на практику, движется от живого созерцания к абстрактному мышлению с тем, чтобы вернуться к практике на высшей основе. Мы вырабатываем понятия, опираясь на практику, на производственную предметную деятельность для того, чтобы производить, строить в соответствии с этими понятиями. Восхождение к абстрактному мышлению дает нам знания о сущности, законах, которые нужны практике для собственных потребностей, поскольку она развивается сообразно с этим знанием.

Именно в отступлении от этой спирали заключены гносеологические корни идеализма. Эти корни как для субъективного, и для объективного идеализма в сущности одни и те же, поскольку и та и другая разновидность, тот или иной отрезок этого витка спирали односторонне превращает в целую прямую, абсолютизирует и гипостазирует его. Но все же некоторый нюанс, отличие в частностях между ними имеется. Гносеологическими корнями объективного идеализма является отрыв абстрактного мышления от живого созерцания, абсолютизация, раздувание абстрактного мышления и его отрыв от практики. Гносеологические корни субъективного идеализма заключаются в раздувании другой стороны познания - живого созерцания, его отрыве от абстрактного мышления и от практики. Обе разновидности отрывают познание от его источника - практики.

Классовые корни идеализма заключаются в том, что в связи с расколом общества на антагонистические классы, разделением труда на умственный и физический и утверждением монополии умственного труда господствующих классов возникает иллюзия об абсолютной самостоятельности идеальной деятельности людей, а следовательно, и ее первичности.

История философского мышления есть сложный процесс. В ней кроме истины есть поиски, заблуждения, уход в сторону, отступления и т.д. Ее нельзя представить в чистом виде или сводить к истории тех или иных философских школ. Она богатый по своему содержанию процесс, в частности, она характеризуется не только материалистическим или идеалистическим монизмом, но и дуализмом. Представителем античного дуализма был Аристотель - величайший мыслитель древности. Он пытался примирить материализм и идеализм в античной философии. Дуализм вообще есть попытка примирения материализма и идеализма.

Из этого можно сделать следующие выводы: во-первых, на первом этапе истории философии возникают два основных ее направления - материализм и идеализм; во-вторых, и идеализм и материализм характеризуются стихийностью и наивностью; в-третьих, античные философы были диалектиками, но их диалектика также характеризуется стихийностью и наивностью.

Казалось бы, в истории развития философии за этой первой формой должна была бы непосредственно последовать новая, высшая форма материализма и диалектики. Однако этого не случилось. В связи с утверждением феодализма и его идеологии - монотеистических религий - на смену античной культуре приходит религия, религиозное мировоззрение. Более тысячи лет в истории познания, в науке, искусстве, политике, во всех сферах духовной жизни общества, следовательно, и в философии господствует религиозное мировоззрение, церковная догматика. Правда, в средние века развивались и элементы или традиции материализма (Ибн-Сина, Абу-Али, Ибн-Рошд и др.). Однако в целом этот период является как бы философским декадансом, шагом назад, отступлением от достигнутого уже известного уровня развития философской мысли. Это доказательство того, что логическое и историческое совпадают лишь в общем и целом, а не полностью, абсолютно.

Метафизический материализм и идеалистическая диалектика

Вместе с развитием капитализма шаг за шагом пробивает себе дорогу научное мышление, научное познание - второй этап в развитии философского мышления, который характеризуется борьбой материализма против мистики, религиозной догматики. Следует подчеркнуть, что молодая буржуазия в странах Западной Европы не могла бы победить феодализм, утвердить новые буржуазные отношения без опоры на науку, на научную материалистическую философию. Поэтому не случайно, что идеологическим знаменем борьбы капитализма против феодализма, а следовательно, и против мировоззрения феодализма - религии становятся материализм и опытные науки.

Вторая сторона процесса индивидуального познания - это разделение целого на различные стороны, части, изучение этих частей порознь, выработка мышлением общих абстрактных определений. Эта сторона индивидуального познания совпадает со вторым этапом истории познания. Этот этап начинается в XVI-XVII вв., когда из единого древа познания выделяются самостоятельные области исследования, частные науки, которые рассматривают свой предмет обособленно, самостоятельно, т.е. происходит дифференциация научного знания. Чтобы иметь представление о целом, знать целое как оно есть, вне познания, надо путем анализа изучать части целого, различные его стороны, моменты и элементы. Как в индивидуальном познании, так и в истории познания обойтись без этого нельзя. Следовательно, аналитический метод является неизбежным, закономерным в развитии науки. В этот период, разумеется, синтез, синтетическое исследование не отсутствует. Однако речь идет о методе, т.е. о господствующем способе рассмотрения. В процессе познания то один, то другой господствует преобладает над другим. Второй этап истории познания характеризуется в общем и целом анализом. Здесь пока цельной картины предмета исследования нет. В этом историческая ограниченность анализа, но в этом же историческое достоинство этого метода.

С анализом связано формирование нового способа мышления, а именно метафизического способа мышления, который прежде всего определяется односторонностью. Вторая историческая форма материализма (Ф. Бэкон, Т. Гоббс, Дж. Локк, Б. Спиноза, П. Гассенди - XVII в.; Д. Дидро, II. Гольбах, К. Гельвеций, М. Ломоносов, А. Радищев - XVIII в.; Л. Фейербах - XIX в.) носит метафизический характер.

|Каково же место этого материализма в истории философии? Нередко, когда речь заходит о нем, говорится только о его исторической ограниченности. Создается впечатление, что он лишен достоинств и не имеет положительного значения для развития философского мышления. Между тем, этот материализм сыграл весьма сложную роль в закономерном развитии философии и представляет собой необходимый этап в ее истории.

Особенности этой второй формы материализма, по сравнению с первой, состоят в следующем; 1) она является высшей, более развитой, поскольку содержит в себе богатство первой формы в снятом виде плюс новые приобретения; 2) она была продуктом более развитой исторической эпохи и обусловлена более развитой общественно-исторической практикой; 3) она была основана на достижениях опытных (частных) наук; 4) она была порождена необходимостью борьбы против средневековой схоластики и всякой мистики, поэтому имела (в особенности французский материализм XVIII в.) ярко выраженное воинствующее атеистическое направление; 5) она не только была основана на достижениях частных наук, но и в свою очередь оказала огромное плодотворное влияние на развитие этих наук; 6) она была идеологической подготовкой буржуазных революций против феодализма.

Разумеется, эта вторая форма была исторически ограничена и поэтому философское мышление не могло задержаться на ней. Дальнейшее развитие должно было неизбежно снять эту ограниченность. В чем заключается эта историческая ограниченность?

Во-первых, в том, что этот материализм был «преимущественно механическим», исходил из законов механики, не учитывая достижения других наук. Из всех частых наук раньше всего развивается механика. Это в свою очередь объясняется тем, что механическая форма движения является наипростейшей и, следовательно, познание начинается с простой формы движения. К тому же для развития производительных сил в условиях восходящего капитализма решающую роль играла механика. Все сложнейшие изменения действительности этот материализм объяснял законами механики, масштабы которой он распространяет на физику, на химию, на биологию и даже на общественную жизнь.

Во-вторых, этот материализм был неисторичен, недиалектичен (метафизичен в смысле антидиалектики). Однако его метафизический характер нельзя понимать упрощенно, будто он отрицает связь, движение, развитие и т.д., а диалектический материализм все это признает и в этом будто их отличие. Между тем, на этом пути мы не найдем никакого отличия метафизики от диалектики. Их отличие состоит не в том, что одна из них не признает, а другая признает развитие и т.д., а в том, что они само развитие понимают по-разному. Но об этом речь пойдет дальше более подробно.

В-третьих, как пишет Маркс в «Тезисах о Фейербахе», - «главный недостаток всего предшествующего материализма - включая и фейербаховский - заключается в том, что предмет, действительность, чувственность берется только в форме объекта, или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно»². Домарксистские материалисты сущность человека понимали абстрактно, не как совокупность общественных отношений, а потому в общественной жизни они не видели самого главного - материально-производственной деятельности людей, решающей роли революционной практической деятельности как источника активности сознания. Поэтому получалось так, что активная функция, деятельная сторона сознания развивалась идеалистами. Материалисты говорили, конечно, о сознании, но рассматривали его лишь как продукт самой природы, а не как продукт изменения природы человеком, т.е. не как продукт общественно-исторической практики. Они не видели диалектики материи и сознания, материального и идеального. Именно потому, что домарксовские материалисты не видели решающей роли общественно-исторической практики в познании и преобразовании действителъности, они в понимании общественной жизни изменяли самим себе - будучи материалистами «внизу», т.е. в понимании природы, они становились идеалистами «вверху» - в понимании общества. Они, разумеется, поэтому в лучшем случае рассматривали лишь идейные мотивы исторической деятельности людей, не исследуя того, чем вызываются эти мотивы, не улавливая объективной закономерности в развитии системы общественных отношений, не усматривая корней этих отношений в степени развития материального производства. Вместе с тем прежние теории не охватывали как раз действий масс населения, не видели их решающей роли в истории³. Вот эти три недостатка характеризуют в целом домарксистский материализм. Его достоинства как и недостатки в единстве были закономерным звеном или этапом в развитии философии. Именно потому, что этот материализм был исторически ограничен, он должен был из себя породить новую форму, которая и должна была спять эту ограниченность. Однако эта высшая форма является не только продуктом прошлого материализма, но и порождением более развитой общественной практики и наук, более развитого целого в многообразии сторон, в том числе и диалектики. Поэтому прежде чем приступить к ее анализу, необходимо остановиться хотя бы вкратце на второй исторической форме диалектики.

Процесс философского мышления до диалектического материализма представлял из себя следующий парадокс: если материализм развивался в лоне метафизики, то диалектика разрабатывалась в лоне немецкой классической идеалистической философии. В последней, слов нет, мистика - ее реакционная сторона. Но в ней нельзя не видеть и другой стороны - диалектики, которая является ее ценным завоеванием, что и давало полное основание марксистам считать, что умный идеализм ближе к умному материализму, чем глупый материализм.

Если классическую немецкую философию переосмыслить материалистически, как это делали Маркс, Энгельс, Плеханов, т.е. если ее освободить от мистической формы, «от идеалистической шелухи», то легко установить ее место, роль, историческую - заслугу в развитии философского мышления. Посмотрим, что она дала науке о мышлении, диалектике как Логике (с большой буквы), какова ее роль в историческом подготовлении диалектического материализма.

Домарксистский материализм в силу своей ограниченности недостаточно внимания обращал на исследование самого мышления, его форм и законов, не видел его диалектического характера, не видел его активности и источника этой активности. Эта ограниченность породила, правда, другую крайность - непомерное раздувание роли мышления, его абсолютизацию₁ его гипостазирование различными идеалистическими учениями, в частности, классическим немецким идеализмом (Кант, Фихте, Шеллинг, Гегель), но вместе с тем в такой форме и диалектику.

Кант первым «прощупал» диалектику мышления и в «Критике чистого разума» показал те логические трудности, на которые наталкивается теоретическое мышление и которое, рефлектированное в себя, обнаруживает свои собственные коллизии. Самосознание теоретического мышления у Канта приводит его к убеждению о диалектическом характере самого мышления, который, по его мнению, выражается прежде всего в пестрой картине противоположных точек зрения, теорий, суждений, понятий - «войне всех против всех». Диалектика им рассматривается как логическая антиномичность самого мышления, причем сама эта антиномичность отнюдь не является порождением несоблюдения принципов и правил традиционной логики, а представляет собой «естественную логику разума», который стремится к синтезу частностей, к созданию единой теории.

В связи с этим важное значение имеет анализ Кантом рассудка и разума, рассудочной и разумной деятельности. В его понимании, рассудок есть низшее состояние мышления, которое имеет дело с различием различного, с отдельными несвязанными качествами, с единичным и случайным, не обнаруживает противоречия, в то время как разум диалектичен, есть высшее состояние мышления, которое стремится к синтезу, к открытию всеобщего «единства во многообразии», как единства противоположностей.

Анализ Кантом познавательных способностей человека показывает, что соблюдение правил общей и трансцендентальной логики в сфере разума приводит к «саморазрушению» мышления, поскольку эти правила противоречат разуму, не имманентны ему. С одной стороны, соблюдение правил, норм общей (традиционной) и трансцендентальной логики, а с другой-диалектичность разума. Эти две противоположности, по мнению Канта, взаимно исключают друг друга. Эту апорию Кант так и не мог разрешить, что и привело его к агностицизму. Задача разума, по его мнению, состоит в том, чтобы своей самокритичностью добиваться собственного усовершенствования.

Сообразно с этим анализом Кант делит логику на три раздела: общая, или формальная, логика (догматизированная Кантом), которая имеет дело лишь с аналитическими суждениями; трансцендентальная» логика, или «аналитика», изучает принципы суждения с объективным значением», т.е. категории, и наконец «трансцендентальная диалектика», которая, критикуя чрезмерные претензии первых двух разделов логики, стремится к «синтезу всех понятий», к познанию «вещи в себе», поскольку она и есть учение о всеобщих принципах мышления. Из сказанного видно, что Кант впервые, во-первых, так или иначе обосновал узость традиционной формальной логики; во-вторых, ввел диалектику в логику, рассматривая ее как естественную необходимую форму мышления, «отнял от диалектики ее кажущуюся произвольность» (Гегель); в-третьих, диалектику рассматривал как логику и, наконец, в-четвертых, постановкой ряда вопросов: о субординации категорий, об отличии трансцендентальной логики от общей, трансцендентальной диалектики от первых двух, об антиномиях разума и т.д. - сделал важный шаг вперед в исследовании действительного мышления, тем самым подготовил необходимую почву для дальнейших исследований в этом направлении. Историческую ограниченность логики Канта пытался преодолеть Фихте. Если Канту не удалось разрешить антиномию. разума в пределах дуализма, то Фихте пытается это сделать, устранив дуализм Канта, путем идеалистического монизма. Исходной категорией логики Фихте считает активную человеческую деятельность, которая им рассматривается как абсолютная, ничем не детерминированная, не обусловленная, активная психическая деятельность. Но хотя, разумеется, попытка Фихте разрешить антиномию разума путем критики Канта «справа», с точки зрения субъективного идеализма, не удалась, тем не менее он внес важный вклад в развитие учения о мышлении, обогатив его положениями об историческом характере форм сознания, о генезисе логических категорий, постановкой вопроса об активности человеческой деятельности и сообразно с этим попыткой создания логики действия и др.

Следующий шаг в исследовании проблемы мышления делает Шеллинг. Опираясь на уже достигнутые Кантом и Фихте результаты, - Шеллинг стремится создать логику научного познания, точнее - логику естествознания и искусства. Он пытается к традиционной логике присоединить «интеллектуальную интуицию», силу творческой фантазии, распространяя ее на все ступени рефлексии сознания. Однако, увлекшись этим, он приходит к неверному выводу, что понятие не способно выразить диалектику естествознания и искусства, отрывая, таким образом, диалектику от логики. Тем не менее, признав диалектику подлинным орудием научной, творческой деятельности, Шеллинг оказал большое влияние на развитие теории научного познания.

Таким образом, Кант, Фихте, Шеллинг - каждый из них с определенной стороны и в определенной степени - разрабатывают проблемы мышления, создавая предпосылки синтеза рациональных моментов в исследовании и создания Логики с большой буквы.

Историческая заслуга создания этой логики, но на идеалистической основе, принадлежит Гегелю. Свою логику он разрабатывает в раннем очерке «Йенская логика», в «Науке логики», в первой части «Энциклопедии философских наук» (малая логика) и в «Философской пропедевтике».

Гегель создает науку не о внешних формах мышления, а о законах развития содержательного мышления, науку о мышлении в его диалектическом конкретном развитии. При этом он диалектику мышления рассматривает не как недостаток или заблуждение мышления, а как его естественную сущность, которая не постигнута, не осознана традиционной логикой, задача которой - описание внешних форм мышления. Поскольку традиционная логика не есть в полном объеме «самосознание» мышления, не есть наука о нем как таковом, то Гегель требует создать такую логику, такое «самосознание» мышления, такую его теорию, которая совпадала бы с реальным мышлением, согласовывалась с ним. Логика Гегеля является именно такой теорией, наукой о мышлении, или теоретическим мышлением о мышлении.

В понимании Гегеля предметом логики является всеобщее. Именно логика разрабатывает и систематизирует всеобщие универсальные категории, которые проявляют себя в любой сфере и в любом виде деятельности. Не будет преувеличением сказать, что, пожалуй, самым ценным завоеванием логики Гегеля является то, что диалектика разрабатывается как Логика, как теория познания.

Однако мистификация как объективной реальности, так и самого мышления сделала логику Гегеля исторически ограниченной. Гегель считал, что процесс мышления есть демиург всей действительности, что вся человеческая история, деятельность, культура и т.д. есть проявление активности, творчества объективного абсолютного духа, что все реально существующее - не что иное как «опредмеченное» отчужденное мышление, или дух,

Но вместе с тем, несмотря на эту мистику, логика Гегеля есть непосредственная подготовка логики Маркса. Последняя представляет собой материалистически переработанную логику Гегеля, поскольку «Гегель.есть поставленный на голову материализм» (В.И. Ленин), постольку логика Гегеля «без боженьки» есть, как это неоднократно подчеркивал В.И. Ленин, - диалектический материализм, а, следовательно, она должна войти в содержание диалектического материализма в снятом виде. Поэтому ограничимся этими общими замечаниями с тем, чтобы в дальнейшем изложении в необходимой приводить материалистически переосмысленные положения логики Гегеля со ссылками на автора.

Итак, с одной стороны, философское мышление в своем историческом развитии в середине XIX в. достигает высокого состояния зрелости, с другой - поскольку оно было исторически недостаточным, оно должно было неизбежно породить высшую форму и «снять» себя в ней. Синтез этих двух обстоятельств и лежит в основе возникновения диалектического материализма.

Таким образом, как домарксистский материализм, так и домарксистская диалектика были исторически ограничены. Революционными демократами делается попытка преодолеть эту ограниченность. В России такую попытку предпринимают Герцен, Белинский, Чернышевский, Добролюбов и их последователи. Их материализм и диалектика были шагом вперед по отношению к механистическому метафизическому материализму. Они, конечно, использовали прошлую диалектику творчески, в какой-то степени преодолели ее ограниченность, но вместе они не смогли подняться до уровня материалистической диалектики, не сумели в достаточной степени овладеть всем богатством диалектического мышления, которое было создано до них.

Таким образом, философия демократов не есть ни метафизический материализм, ни диалектический, а есть попытка перехода от механистического метафизического материализма к диалектическому материализму. «Герцен вплотную подошел к диалектическому материализму и остановился перед историческим материализмом». Эта ленинская оценка философии Герцена и выражает историческое место и роль философии революционных демократов. Хотя они не сумели полностью преодолеть историческую ограниченность прошлой философии и создать новую, высшую форму, многие их разумные положительные мысли плодотворно обогащали философское мышление, а следовательно, способствовали созданию благоприятных условий и предпосылок развития и распространения диалектического материализма в России.

Вся история развития домарксистской философии является подготовлением, предысторией диалектического материализма. Однако было бы ошибкой думать, что последний является порождением развития только философского мышления. Как диалектический материализм, так и все другие части марксизма являются порождением целостного общественного организма, его материальной и духовной культуры в единстве, достигнутой человечеством в эпоху зрелого, развитого капитализма середины XIX в. Зрелость капитализма обнаруживает себя в том, что к этому времени он начинает проявлять свою сущность более рельефно, более зримо, обнажая и выявляя свои внутренние и внешние противоречия. Экономические кризисы и другие катаклизмы в капиталистическом способе производства, открытая классовая борьба пролетариата, пронизывающая все стороны общественной жизни, осознание пролетариатом своей исторической миссии, бурное развитие наук, в частности, создание научной теории клетки, научной биологии, открытие закона сохранения и превращения энергии, достижения химии и других наук, теоретического мышления в целом - таковы различные формы проявления зрелого капитализма, ставшие условиями возникновения марксистской философии.

Сущность переворота, совершенного марксизмом в философии

Возникновение диалектического материализма есть великий переворот в философии, суть которого состоит в следующем.

1. Диалектический материализм есть третья, высшая историческая форма материализма и диалектики, которая стала возможной прежде всего на основе материалистического понимания истории, благодаря открытию решающей роли общественно-исторической практики в познании и преобразовании действительности. Важнейшим принципом марксистской философии является материалистическое понимание истории. Это гениальное открытие является величайшим завоеванием научной мысли, глубочайшим переворотом во взглядах на общество.

Выработка материалистического понимания истории, позволившая решить вопрос об отношении сознания к материи последовательно материалистически, была превращением метафизического (созерцательного) материализма в диалектический.

Именно это открытие позволило понять, что диалектика сознания определяется диалектикой материальной практической деятельности, диалектикой объективного мира. Исследование диалектики мышления философами шло навстречу исследованию процессов природы естествоиспытателями, которые под напором огромного фактического материала, накопленного к тому времени, стихийно вырабатывали диалектический способ мышления. Лишь совместными усилиями философов и естествоиспытателей стало возможно устранить идеалистическую и метафизическую ограниченность, благодаря исследованию материальной общественно-исторической практики, истории производства, представляющего собой единство диалектики мышления и диалектики природы, процесс преобразования природных явлений в общественно-материальные и духовные явления. Эта задача была выполнена Марксом и Энгельсом, обобщившими результаты развития философии, естествознания и социологии.

Без материалистического понимания истории, происхождения и сущности сознания, его роли в общественных отношениях, невозможно было бы понять и его диалектику. А без понимания диалектики сознания невозможно было бы понять и выразить диалектику объективного мира. Итак, последовательное проведение материалистического понимания природы, общества и сознания привело к созданию диалектического материализма, сущностью, ядром которого является материалистическое понимание истории.

2. Диалектический материализм есть высший синтез всех философских учений на основе новых достижений науки и практики. В прошлой философии ее различные стороны - материализм, диалектика, онтология, гносеология, логика, методология существовали изолированно друг от друга как более или менее самостоятельные науки. В марксистской философии все эти стороны переплавлены, слиты воедино и составляют новое, высшее состояние философского мышления.

Диалектический материализм не есть механическая сумма каких-то отдельных частей, элементов, сторон и т.д., а есть органическое целое-новое, высшее качественное состояние, принципиально отличающееся от всей предшествующей философии.

Маркс и Энгельс, взяв все разумное, жизнеспособное в прошлой философии, творчески, критически переработали его, развили дальше, двинули вперед на основе материалистического понимания истории и анализа развитой практики. Вместе с тем они овладели содержанием современного научно-теоретического мышления и, опираясь на это прошлое богатство, создали новый, высший этап в истории развития философского мышления.

3. Философия марксизма есть диалектический материализм. Почему диалектический материализм единственно верное мировоззрение, единственно верная философия? Потому, что сама объективная действительность по своей природе материальна и диалектична. Следовательно, верное отражение действительности и есть диалектический материализм. Диалектика достигает своего высшего совершенствования и развития только в материализме, совпадая полностью с ним, а материализм достигает своего высшего развития в диалектике, также полностью совпадая с ней.

Последовательное проведение материалистического понимания диалектики и последовательное проведение диалектического понимания материализма - одно и то же - материалистическая диалектика или диалектический материализм. Последовательный материализм - это и есть последовательная диалектика и наоборот. Диалектика, став материалистической, обнаружив свою основу не в голове, а в объективной действительности, была поставлена с головы на ноги не только в переносном смысле, но и в прямом. Диалектика вырвалась из замкнутого круга абсолютной идеи, вышла из пеленок чистого мышления и теоретических конструкций, стала орудием практического преобразования материального мира, обобщая гигантские успехи производственного, социального, научного, нравственного и художественного развития человечества.

4. Одной из важнейших особенностей диалектического материализма является его творческий, равноправный союз с частными науками. Разумеется, прошлая философия также была связана с частными науками, однако эта связь была внешней, неразвитой, неравноправной. Это видно из того, что прошлые философы отрывали в той или иной форме философию от частных наук, ставили философию выше этих наук. Так, например, Гегель считал, что философия - это высшая наука, наука наук, поскольку ее предметом является царство чистых мыслей. Возможно, это имело некоторое оправдание, скажем, в XVII в., когда только начинался процесс дифференциации наук, отпочкование частных наук от единого древа познания. Но в дальнейшем развитии философского мышления подобное явление, конечно, не могло быть оправдано.

Диалектический материализм не нуждается в особой философии, стоящей над другими науками. Энгельс указывал, что с каждым новым, составляющим эпоху открытием в науке материализм неизбежно должен изменять свою форму. Диалектический материализм развивается на основе диалектико-материалистических обобщений достижений всех наук - как естественных, так и общественных, истории научной мысли и техники. Каждая из частных наук, в своей области конкретизируя, развивая, обогащая общие принципы диалектического материализма, тем самым так или иначе обогащает его как науку об общих принципах всякого развития. В свою очередь частные науки сами невозможны без философии и здесь Гегель совершенно прав, когда пишет, что частные науки есть прикладная логика, поскольку «каждая наука состоит в том, чтобы выражать свой предмет в формах мысли и понятия». Но прикладная логика невозможна без Логики (с большой буквы). Любая частная наука есть не что иное, как сложный процесс диалектического отражения, процесс производства, научных мыслей с помощью арсенала логических средств, приемов, форм, понятий и т.д. Исследователь в любой области познания оперирует категориями, понятиями, логическими средствами, а исследование последних - это область, сфера Логики. Естествоиспытатель, да и вообще любой ученый должен мыслить, а мыслить он может категориями, понятиями, законами. И если он сознательно, как говорил Энгельс, отказывается от хорошей философии, то неизбежно, бессознательно, стихийно приходит к скверной, ложной философии.

Что частные науки невозможны без философии - это старая истина ^** О необходимости философии как теории познания для науки, как и Эйнштейн, говорили многие видные ученые частной науки: теория познания без контакта с наукой становится пустой схемой. Наука без теории познания, поскольку она вообще мыслима без нее, примитивна и беспорядочна. «Философские обобщения должны основываться на научных результатах. Однако, раз возникнув и получив широкое распространение, они очень часто влияют на дальнейшее развитие научной мысли, указывая одну из многих возможных линий развития». Хорошая философия необходима каждому серьезному ученому еще и потому, что деятельность отдельных исследователей неизбежно стягивается ко все более ограниченному участку всеобщего знания, а эта специализация «приводит к тому, что единое общее понимание всей науки (которое может дать только философия) исчезает, без чего истинная глубина исследовательского духа обязательно уменьшается. Наоборот, А. Эйнштейн, В. Гейзенберг. Нильс Бор, М. Борн и др. видные физики достигли важных успехов благодаря тому, что в физике преодолели догматизм и субъективизм с позиций хорошей философии».

*. Все дело в том, какой философией руководствуется представитель данной частной науки. Логикой научного познания является диалектический материализм. Поэтому он и является естественным закономерным союзником частных наук.

В.И. Ленин писал, что без солидного философского обоснования никакие естественные науки не могут выдержать борьбы против натиска буржуазных идей и восстановления буржуазного миросозерцания. Чтобы выдержать эту борьбу и провести ее до конца с полным успехом, естественник должен быть диалектическим материалистом¹. Следовательно, представители частных наук должны знать марксистскую философию и сознательно руководствоваться ею, а философы должны не в меньшей мере знать основное содержание частных наук, овладеть их достижениями. Это внутреннее единство диалектического материализма и частных наук есть корень, жизненность, решающее условие развития и диалектического материализма, и частных наук.

Современный позитивизм, противопоставляя философию и науку, стремится оторвать их друг от друга, превратить философию (метафизику) в «техническое» орудие анализа языка (естественного или искусственного) средствами математической логики и тем самым ликвидировать ее как специфическую форму общественного сознания и систему научного знания.|

При этом основным объектом нападок противников марксистской философии является диалектика, которая, по их мнению, не соответствует современной науке. Да, науке не соответствует грубая, примитивная, топорная диалектика, сведенная к «сумме примеров», к системе тривиальных утверждений, диалектика, но науке соответствует диалектика, разрабатываемая как Логика, как теория познания, являющаяся итогом, квинтэссенцией всей истории развития науки и общественной практики в целом, их успехов и промахов, их достижений и недостатков.

Как показывает анализ современного состояния неопозитивизма, представление о возможности с помощью анализа языка устранить специфические проблемы философии и превратить ее в некую «техническую» дисциплину, оказалось несбыточной мечтой, и это вынуждены признать сами авторы этого мифа.