Проблема человека в философии П.А. Кропоткина и П.А. Сорокина

2

Реферат по философии

Тема:

«Проблема человека в философии П.А. Кропоткина и П.А. Сорокина»

ВВЕДЕНИЕ

Итак, мне хотелось бы начать данный реферат с небольшого введения, которое, как мне кажется, должно пояснить тот интерес, который проявляют сейчас к личностям таких замечательных и выдающихся людей, как Питирим Сорокин и П.А. Кропоткин. На первый взгляд, при чтении их работ возникает ощущение, что эти люди, несмотря на их разносторонность, интеллектуальность и глубокие познания, мало в чем пересекаются, ведь один выдающийся отец анархо-коммунизма, а другой не менее выдающийся основатель социологической школы.

Если работы Питирима Сорокина по социологии до сих по являются одним из пособий по этой дисциплине в США и Европе, то работы П.А.Кропоткина ныне менее известны за рубежом, да и в России ими мало кто интересуется и они не входят в программу обучения философии наряду с такими личностями как Фрейд, Ницше и многие другие. Но мне кажется работы этих людей заслуживают более пристального внимания. Кропоткин и Сорокин люди в общем то разные, но как я уже отметил, их объединяет их разносторонность, интеллект, ум. Конечно неправильно было бы утверждать, что Сорокин продолжил разработку идей Кропоткина, но если посмотреть на время их творчества, то можно заметить, что произведения свои они писали в разные периоды истории. А тот факт, что это люди, которые имели в общем-то схожую судьбу, да и вообще они родились и выросли в России, заслуживает того чтобы эти люди заняли достойное место в Русской философии. Конечно, охватить в одном реферате полностью их творчество не представляется возможным, ведь для того чтобы представить себе целиком творчество хотя бы одного философа надо всю работу посвятить полностью ему, и поэтому мне представляется возможным отразить в этом реферате лишь немногие аспекты работ П.А.Кропоткина и П.Сорокина, причем в той области, где, как мне кажется они наиболее полно пересекаются.

БИОГРАФИЯ КРОПОТКИНА ПЕТРА АЛЕКСЕЕВИЧА

Кропоткин Петр Алексеевич(1842-1921) являлся потомком Рюриковичей и гетмана Сулимы. Воспитание и становление П.А.Кропоткина как человека и как революционера происходило в предреформенную эпоху, насыщенную важнейшими социальными и политическими переменами. Имя П.А. Кропоткина ассоциируется в нашем сознании прежде всего с отечественным анархизмом, возникшим в недрах революционного народничества. Действительно, в 1876 году, после смерти М.А. Бакунина, именно он стал признанным теоретиком и пропагандистом анархии. Однако многогранность и незаурядность личности П.А.Кропоткина не могут быть сведены только к этой стороне его деятельности. Он плодотворно работал во многих направлениях. Политика и история, социология и философия, география и этнография, сельское хозяйство и кооперация, литература и этика, блестящая публицистика, проблемы образования и воспитания, история науки и политэкономия вот далеко не полный перечень предметов, в развитие которых он так или иначе внес свой позитивный вклад, ставший достоянием человеческой культуры.

Природа щедро одарила П.А. Кропоткина недюжинным умом и редкостным трудолюбием, способными реализоваться в любой области человеческой деятельности, но одновременно она одарила его и чрезвычайно чутким и отзывчивым сердцем, которое не выносило разлада между личным благополучием и несправедливостью и злом окружавшими его. Именно этот нравственный разлад души заставил его отказаться сначала от удачной военной, а потом и научной карьеры и отдать все силы и талант делу борьбы с существующим общественным злом делу, которое не сулило лично для него ничего, кроме невзгод и лишений, поскольку этим выбором он ставил себя в конфронтацию с власть придержащими.

Семейная обстановка как бы специально создала контраст впечатлений и наблюдений для любознательного и пытливого ума П.А. Кропоткина. С одной стороны жизнь крепостных и дворовых ,с другой жизнь родственников и друзей семьи, многочисленными нитями связанных с высшим обществом и императорским двором. Богатейший социально эмпирический материал, который накапливается памятью ребенка, отрока, юноши, зрелого человека, плюс огромная тяга к знаниям, неудовлетворенность обязательными образовательными программами Пажеского корпуса, особенно по гуманитарным дисциплинам, все это формировало особый склад характера и строй мышления П.А. Кропоткина.

В 1862 году П.А.Кропоткин отъезжает на военную службу в Сибирь. Служба там многое дала ему для осознания реакционной сущности самодержавия. После восстания польских каторжан в 1866 году Петр и его брат Александр расстались с военной службой. Ни тот ни другой не участвовали и не согласились бы участвовать в подавлении восстания. Осенью 1867 года П.А.Кропоткин поступает на физико-математический факультет Петербургского университета и одновременно на работу в статистический комитет министерства внутренних дел, которым руководил крупный ученый-географ и путешественник П.П. Семенов-Тян-Шанский. Имя П.А. Кропоткина стало известно в научном мире, он член Русского географического общества, награжден золотой медалью за отчет об Олекминскоитемской экспедиции и т.д.

Но "разъедающее противоречие" окружающего мира заставило его отказаться от научной деятельности. В принципе на вопрос "Что делать?" к этому времени у него уже был ответ. Поэтому поездка в Швейцарию в 1872 году, знакомство с социалистической прессой, с людьми которые посвятили себя борьбе за осуществление своего социалистического идеала, с интеллигентами и с рабочими послужили толчком к принятию окончательного решения."Они борются. Мы им нужны, наши знания, наши силы им необходимы я буду с ними". И все оставшиеся годы П.А.Кропоткин посвятил именно разработке идеи того, каким должно быть будущее общество.

БИОГРАФИЯ ПИТИРИМА АЛЕКСАНДРОВИЧА СОРОКИНА

Родился Питирим Александрович Сорокин 21 января 1889 года в селе Турья, Яренского уезда, Вологодской губернии. Питиримом его окрестили в честь епископа Питирима, одного из местных святых, чей праздник по церковному календарю приходится на январь. Отец Александр Прокопьевич Сорокин был ремесленником и занимался церковно-реставрационными работами. Сам он был устюжанином, где, собственно, и обучался чеканному ремеслу в одной из великоустюжских гильдий, но в поисках заработка переселился на землю Коми. Мать Пелагея Васильевна зырянка крестьянского рода, умерла приблизительно через пять лет после рождения Питирима, который был средним мальчиком в семье. Вместе со старшим братом Василием он обучался у отца ремеслу. Сызмальства работал с отцом в храмах, братья вели бродячий образ жизни. По свидетельству Сорокина, отец много пил, а приступы запоя у него часто заканчивались белой горячкой. В конце концов в 1899 году братья ушли от отца и продолжили путь бродячих мастеровых, но уже самостоятельно и, судя по всему, весьма успешно.

Азы грамотности Сорокин получил в "зырянском" детстве, когда вместе с крестьянской детворой обучался чтению, письму и счету на дому у одной из жительниц деревни, где проживала его тетка, забравшая к себе братьев после смерти их матери. В 1902 году Сорокин порывает с бродяжничеством и поступает в Гамскую двуклассную школу, готовящую сельские и деревенские учительские кадры. В 1904 году, закончив школу с отличием, Сорокин по рекомендации поступает в Хреновскую церковно-учительскую школу, что находилась в Костромской губернии. Очевидно, именно в это время им был сделан окончательный жизненный выбор в пользу учения. Однако учеба в статусно более высокой трехклассной школе привела Сорокина на стезю революции.

Принудительные посещения церкви, навязываемые школой, лишь стимулировали этот протест. Все мое предшествующее мировоззрение и ценности были заменены на "научно-эволюционную теорию" и "естественнонаучную философию". Былая лояльность к царскому режиму и "капиталистической" экономике сменилась республиканскими, демократическими и социалистическими взглядами, а политическая индифферентность открыла путь к революционному рвению". Я стал энтузиастом-проповедником антицаристской революции и лидером социалистов-революционеров в школе и прилежащих регионах. В противоположность социал-демократам эсеры претендовали на роль партии всех трудящихся классов крестьян, рабочих и интеллигенции. В отличие от марксистского материализма и экономической интерпретации человека и истории философия и социология эсеров были в большей степени интегральными и идеалистическими.

Они особо подчеркивали роль творческих идей, волеизъявления, "борьбы за индивидуальность" против "борьбы за существование", значимость неэкономических факторов, детерминирующих социальные процессы и человеческое поведение. Все мое предыдущее мироощущение соответствовало скорее этой идеологии, чем "пролетарской", "материалистической", "экономической" идеологии марксистов-социал-демократов. Этой близостью и объясняется мой выбор в пользу эсеровской, а не социал-демократической партии и, собственно, почему на протяжении всей последующей жизни я так и не был "заражен" марксистской идеологией". Уже на рождество 1906 года Сорокин был впервые арестован за свою нелегальную деятельность и помещен в тюрьму в городе Кинешме. Пройдя тюремные "университеты", освобожденный в 1907 г. Сорокин некоторое время продолжал свою революционную активность, но, видимо, в какой-то момент осознав, что политика препятствует дальнейшему образованию, Сорокин отправляется в Санкт-Петербург. В Санкт-Петербурге ему достаточно быстро удается найти работу репетитора.

Значительно расширяется круг его знакомств. Сдав экзамены в гимназии экстерном (в великом Устюге), Сорокин в 1909 году поступает в столичный психоневрологический институт. В бытность студентом университета Сорокин начинает активную публикаторскую деятельность, которая нарастающими темпами будет продолжаться в течение всей его долгой жизни. В этот период Сорокин публикует ряд заметок и эссе, не говоря уж о многочисленных рецензиях, рефератах и обзорах современной зарубежной философской и социологической литературы, занимается популяризаторством социологических идей и теорий для массового читателя. Он успешно сотрудничает с журналами "Вестник психологии, криминальной антропологии и гипнотизма", "вестник Знания", "Запросы Жизни", "Заветы", его статьи появляются и на страницах новаторского по тем временам издания "Новые идеи в социологии", публикует в Риге ряд "пятикопеечных" брошюр по социологии. Несмотря на многочасовые занятия научной деятельностью, неутомимый студент Сорокин не отходит и от политики.

В 1911 году ему чудом удалось избежать очередного ареста после студенческих беспорядков, вызванных смертью Л.Н.Толстого. В 1912 году в жандармской картотеке на него завели отдельную карточку. В самом начале 1913 года столичной группой партии эсеров было решено распространить прокламацию по случаю празднования 300-летия Дома Романовых 21 февраля 1913 года с призывом выразить протест против празднования однодневной забастовкой всех торгово-промышленных предприятий и высших учебных заведений столицы. Об этом стало известно отделению по охране общественной безопасности и порядка, и 10 февраля был проведен обыск и арест наиболее деятельных членов партии. В их число был зачислен и студент П.Сорокин.

Через год Сорокин, закончив университет, был оставлен при кафедре уголовного права и судопроизводства для подготовки к профессорскому званию. В 1915 году он сдал магистерские экзамены, в январе 1917 года получил звание приват-доцента Петроградского университета. Революция, правда, помешала защите магистеской диссертации. Февральская революция застала Сорокина "посреди дел". Сорокин принимал активное участие в функционировании Государственной Думы, Временного правительства, в подготовке Всероссийского крестьянского съезда, он редактировал эсеровские газеты "Дело народа" и "Воля народа".

Некоторое время был личным секретарем А.Ф. Керенского. Лишь за один только 1917 год им была написана целая серия социально-политических памфлетов, многие из которых, как представляется, не потеряли своего значения и сегодня. Среди них: "Автономия национальностей и единство государства", "Формы правления", "Проблема социального равенства", "Основы будущего мира", "Причины войны и путь к миру", "Что такое монархия и что такое республика", "Сущность социализма", "Кому и как выбирать Учредительное собрание?". 2 января 1918 года депутат печально знаменитого Учредительного собрания Питирим Сорокин был вновь арестован, но на сей раз большевистским правительством. Само существование в период "Красного террора" для Сорокина, встретившего Октябрьскую революцию в штыки, было полно ужаса и трагизма. "Жизнь в смерти" так Сорокин назвал этот период своей биографии. Некоторое время он вынужден был скрываться от властей, но вскоре понял, что новая, пусть и негодная, власть крепка, а старые утопии недееспособны.

Тогда-то Сорокин и пишет открытое и нашумевшее письмо, опубликованное в ряде центральных газет, где констатирует фиаско эсеровской программы и заявляет о своем разрыве с этой парией и выходе из нее. На этом "человеческом документе" заострил внимание В.И. Ленин, написав известную статью "Ценные признания Питирима Сорокина", послужившую в дальнейшем фундаментом не только политической, но и интеллектуальной блокады ученого. "Покончив" с политикой, в атмосфере послевоенной либерализации Сорокин сосредотачивается целиком на научной и преподавательской деятельности. В конце 1918 года он уже состоит на службе в I Петроградском университете, а со следующего во втором психоневрологическом институте. Известно, что одновременно он читал лекции и сельскохозяйственном институте, институте народного хозяйства, на всевозможных обучах, ликбезах и т.п. Словом, активно сотрудничал с Наркоматом просвещения и даже принимал участие в учебно-научных экспедициях.

Сорокин предлагал конституирование новой дисциплины родиноведения, призванной синтезировать совокупные знания разных естественных и гуманитарных наук. В 1920 году Сорокин избирается руководителем кафедры социологии при факультете обществознания Петроградского университета. Тогда же он пишет массовые, "популярные" учебники по праву и социологии и, наконец, публикует двухтомную "Систему социологии" (1920), ставшую венцом его творчества русского периода. В том же году он становится профессором кафедры социологии Петроградского университета. У Сорокина созревает план перспективных публикаций интегрального характера, он концентрирует своё внимание на наиболее актуальных темах того времени война, голод, революция. Однако образ мыслей первого советского профессора социологии все больше не удовлетворял власти. По меньшей мере "некорректным" признается разгромный тон его рецензии на книгу Н.И. Бухарина "Теория исторического материализма" (М., 1922). Позднее уничтожается набор его книги "Голод как фактор".

Летом 1920 года прокатилась волна массовых арестов среди научной и творческой интеллигенции. В это время Ленин остро ставит вопрос о необходимости контроля над программами и содержанием курсов по общественным наукам. "Буржуазную профессуру" стали все больше отстранять от преподавания и тем более от руководства наукой. 10 августа, как пишет Сорокин в своих воспоминаниях, он прибыл на несколько дней из Петрограда в Москву по приглашению своего давнего друга профессора Н.И. Кондратьева, выдающегося русского экономиста. Им, однако, не привелось встретиться. В тот день более сотни крупнейших представителей творческой мысли Москвы оказались за решеткой. Среди них Бердяев, Осоргин, Пешехонов, Ясинский, Кондратьев и др. Арестованы были и многие сотни студентов. Несколькими днями позже аналогичные аресты были произведены в Петрограде. "Посещали" работники ЧК и апартаменты профессора Питирима Сорокина, но, по счастью, он в то время всё еще скрывался в Москве. "Через неделю стали широко распространяться слухи об арестах профессуры и просто ученых. Говорили, что их собираются не казнить, а просто выдворить за пределы страны. Вскоре "Правда" опубликовала статью Троцкого, где эти сплетни подтверждались".

Арестованных стали постепенно отпускать домой, предварительно получив от каждого две расписки. В одной оговаривался десятидневный срок, в течение которого преследуемого обязывали покинуть страну. Во второй фиксировалось, что если он вновь вернется в Советскую Россию без соответствующего на то разрешения властей, то будет немедленно казнен. Видимо, в это время Сорокин в сложившийся обстановке "затягивающейся петли на шее" предпочел депортацию. Отдавать себя в руки Петроградской ЧК было опасно, тем более что в то время питерские газеты не раз обрушивались с нападками на Сорокина, обвиняя его во всевозможных грехах.

А вот в забюрокраченной Москве все оказалось куда проще. После подписания обеих расписок судьба ученого была решена. Остальные формальности были преодолены довольно оперативно, и уже 23 сентября 1922 года тридцатитрехлетний Сорокин и его жена, Елена Петровна Баратынская, навеки покидают страну. Такова официальная версия, поддерживаемая самим Сорокиным в бытность американским гражданином. На сколько в деталях она правдива, что осталось за кадром, а что, напротив, сильно выпячено на передний план сейчас сказать трудно. Очевидно лишь, что, покидая родину, он испытывал неоднозначные чувства, увозил с собой далеко не односторонний образ молодого государства и, видимо, сильное желание когда-нибудь вернуться назад.

Мечте вернуться не суждено было осуществиться. Сорокин умер в возрасте 79 лет вдали от Родины, так ни разу и, не посетив ее после своей высылки. В своем дневнике (этим он завершает "Листки из русского дневника") сразу же после отъезда он напишет: "Чтобы ни приключилось в будущем, я твердо знаю, что извлек три урока... Жизнь, даже если она трудна, самое прекрасное, чудесное и восхитительное сокровище мира. Следовать долгу столь же прекрасно, ибо жизнь становится счастливой, душа же приобретает непоколебимую силу отстаивать идеалы, вот мой второй урок. А третий насилие, ненависть и несправедливость никогда не смогут сотворить ни умственного, ни нравственного и ни даже материального царствия на земле". Осенью 1923 года, приняв приглашение видных американских социологов Э. Хайеса и Э.Росса прочесть серию лекций о русской революции, Сорокин навсегда перебирается с Европейского континента в Соединенные Штаты. Сорокин довольно быстро обрел свободный разговорный английский язык и уже летним семестром 1924 года приступил к чтению лекций в Миннисотском университете, сотрудничая при этом с университетами в Иллинойсе и Висконсине.

При всем при этом годы, приведенные в Миннисоте, были, пожалуй, самыми продуктивными в его жизни, впрочем, на протяжении всей своей жизни ему "так и не удалось" испытать творческого спада, за исключением, пожалуй, самых последних лет тяжелой болезни. Всемирно известный Гарвардский университет учреждает социологический факультет и предлагает Сорокину возглавить его. Ранее он отклонял предложения подобного рода, но на сей раз решается занять деканское кресло, не подозревая, что ему предстоит проработать на факультете вплоть до 1959 года, то есть до ухода на пенсию в возрасте 70 лет.

Гарвардский период стал самым плодотворным в жизни Сорокина и, безусловно, самым творческим. Именно в 30-50-е годы Сорокин достигает своего Акме, его труды приобретают мировую известность, а их автор благодаря им и поныне считается крупнейшим социологом нашего столетия. Ригористический крен мышления Сорокина в 50-е годы еще больше усиливается. Эксцентричность и профетизм становятся главными стержнями его публичных выступлений в печати, а проповедь кризиса и альтруистической любви центральной темой, пронизывающей почти все позднее творчество ученого.

Видно это по одним только названиям ряда его книг "Социальная философия и век кризиса" (1950), "Альтруистическая любовь" (1950), "Изыскания в области альтруистической любви и поведения" (1950), "Пути и власть любви" (1954), "Американская сексуальная революция" (1957), "Власть и нравственность" (1959). Но и в 60-е годы "причесанные", с точки зрения обывателя, мысли Сорокина продолжали эпатировать публику, а в общественном мнении все сильнее укрепляется имидж "чудо-старца" со странностями. В 1960 году он публикует свое конвергенциональное кредо, эссе "Взаимное сближение Соединенных Штатов и СССР к смешанному социокультурному типу", написанное в атмосфере довольно напряженных советско-американских отношений, когда каждая из сторон "не сомневалась" в абсолютной правильности своего пути развития и совершеннейшей порочности системы оппонента. 11 февраля 1968 года Сорокин скончался в своем доме на Клифф-стрит в Винчестере. В этом же году Американская социологическая ассоциация учредила ежегодную премию имени Сорокина за лучшую книгу по социологии. Краткое изложение взглядов П.А. Кропоткина каким должно быть общество, в котором нравственные ценности индивида не вступали бы в противоречие с его организацией, и какова должна быть эта организация? П.А. Кропоткин отдал предпочтение анархизму, хотя тогда и теперь с именем анархизьма связано множество предрассудков. Но высший нравственный идеал справедливого общества требовал соответствующей высоты нравственного уровня его адептов, прежде всего в личных взаимоотношениях, в вопросах, связанных с теоретической разработкой идеала, стратегии и тактики его осуществления. Анархизм рассматривался им как логический итог тех либеральных политических и этических учений, которые исходили из принципа предельной минимизации функции государства и увеличении (расширении) автономии нравственной личности.

Обобщение опыта буржуазных революций создало определенное негативное отношение к политическим аспектам революции и породило естественный крен к анархизму. Причем устами М. Бакунина русский анархизм дополнил идеи европейского анархизма двумя моментами, которые, собственно, и сблизили анархизм с социализмом. Это идея коллективной собственности на орудия и средства производства и положение о том, что осуществить анархию можно только с помощью социальной революции, т.е. непосредственного решения вопроса о собственности в пользу народа.

Перед П.А. Кропоткиным стояла та же задача, что и перед К. Марксом: дать научное обоснование социалистического идеала. Но шли они к этому разными путями: К. Маркс строил свою концепцию на основе анализа тенденций современного ему общественного производства и форм классовой борьбы; П.А. Кропоткин стремился найти ответы на те же вопросы, исходя из изучения главным образом природы человека и эволюции его общественных форм. И тот и другой исходили из различных форм материалистического созерцания, оба высоко оценивали роль науки в исследовании общества и, по существу, пришли к сходным выводам. Но при этом К. Маркс считал, что для коммунистического общества необходим и более высокий уровень производительных сил, и более высокий уровень этической и общей культуры человека. Отсюда он выводил необходимость государства для проведения социальных преобразований, их защиты, установления диктатуры пролетариата для переходного периода, которому определялись сугубо гуманистические функции: создание производства, максимально удовлетворяющего потребности человека, условий для его духовного и нравственного развития. П.А. Кропоткин, напротив, полагал, что социальный и нравственный потенциал человека вполне достаточен для того, чтобы после революции начать созидание коммунистического безгосударственного общества на основе союза сельскохозяйственных общин, производственных артелей и ассоциаций людей по интересам, а в силу сложившихся хозяйственных, торговых и культурных связей такой союз, по мнению Кропоткина, с неизбежностью должен был бы вступать в сношения с другими союзами, объединяя этими связями все человечество. Суть разногласий заключалась в понимании не конечной цели, а путей ее достижения. Многие идеи П.А.Кропоткина звучат ныне весьма актуальны. Пройдя суровый и порой трагический путь, мы сейчас, по существу, возвращаемся к идее о местном самоуправлении, местной инициативе, о минимизации централистских функций государства, которые связаны с хозяйственной, социальной, культурной и национальной жизнью отдельных людей, территориальных и национальных общностей, трудовых коллективов предприятий, учреждений, строек и т.д. Причем он был весьма далек от идеи региональной замкнутости, экономического и национального эгоизма. "Сама история нашего времени, - писал он, - не доказывает ли, что дух федеративных союзов уже представляет отличительную черту современности? Если только где-нибудь Государство дезорганизуется по какой-либо причине, если только его гнет ослабевает где-либо, и сейчас же начинают образовываться союзы, вызванные естественными потребностями отдельных областей..."

Краткое изложение взглядов П.А. Сорокина. Согласно логике Сорокина, мы наблюдаем два параллельных процесса упадок капиталистической системы (разрушение свободнопредпринимательских первооснов буржуазного строя) и неспособность коммунистической системы удовлетворить жизненные потребности людей. Коммунистическую идеологию и экономическую систему он рассматривает как одну из разновидностей тоталитарных режимов. Кризисное состояние любого общества очень часто приводит к "тоталитарной конверсии, и чем сложнее критический момент, тем глубже тоталитарная трансформация". Ослабление же критической ситуации в обществе ведет к "детоталитарной конверсии, к менее регламентированным и свободным образам жизни, и чем больше ослабевает критический момент, тем шире происходит свободная конверсия". И если в будущем удастся избежать великих катаклизмов, то "коммунистические" и схожие с ними тоталитарные режимы неизбежно придут в упадок. Трудно не согласиться в этой связи с замечанием по этому поводу сорокинского ученика Э. Тириакьана: "Не правда ли, что Сорокин предвидел ветер перемен в современной России и в Китае?!"

Но речь у Сорокина идет не только о политических и экономических переменах. Фундамент конвергенции, по Сорокину, заключен в близости систем ценностей, права, образования, искусства, досуга, науки а также во взаимном движении мысли друг к другу. И если советские философы безвозвратно далеко ушли от ортодоксальных интерпретаций человека и общества от основоположников марксизма, то в Америке философия и идеология материализма все активнее проникают в общественную и частную жизнь американцев. Тоже самое можно пронаблюдать и на материале науки, техники, психосоциального знания. Словом, конвергенция безусловно приведет к образованию смешанного социокультурного типа, который при заданных условиях может перерасти в "блистательный интегральный порядок в обеих державах, так же как и во всей человеческой вселенной". "Западные лидеры уверяют нас, что будущее принадлежит капиталистическому ("свободное предпринимательство") типу общества и культуры. Наоборот, лидеры Коммунистических наций уверенно ожидают победы коммунистов в ближайшие десятилетия. Будучи не согласным с обоими этими предсказаниями, я склонен считать, что если человечество избежит новых мировых войн и сможет преодолеть мрачные критические моменты современности, то господствующим типом возникающего общества и культуры, вероятно, будет не капиталистический и не коммунистический, а тип специфический, который мы можем обозначить как интегральный. Этот тип будет промежуточным между капиталистическим и коммунистическим строем и образом жизни. Он объединит большинство позитивных ценностей и освободится от серьезных дефектов каждого типа", писал он.

CРАВНЕНИЕ ЭТИЧЕСКИХ И НРАВСТВЕННЫХ ВЗГЛЯДОВ В НАСЛЕДИИ П.А.КРОПОТКИНА И П.А.СОРОКИНА

Если в вопросе о том, каким будет наше общество Кропоткин и Сорокин мало в чем схожи (причем мне, скорее всего ближе взгляды на этот вопрос П.А.Сорокина), то в аспектах нравственного и этического восприятия они наиболее близко подходят друг к другу. (Конечно, можно было бы упомянуть и тот факт, что оба они были идеологическими противниками марксизма: один по средствам достижения цели, другой по многим аспектам: вначале будучи эссером, а затем, после выдворения из РСФСР, видя новый мир в единстве культуры капиталистического типа и социалистического). Наиболее полное толкование нравственности, на мой взгляд, можно найти только у Кропоткина: "Почти все писавшие о нравственности старались свести ее к какому-нибудь одному началу: к внушению свыше, к прирожденному природному чувству или же к разумно понятой личной или общественной выгоде. На деле же оказывается, что нравственность есть сложная система чувств и понятий, медленно развивающихся и все далее развивающихся в человечестве.

В ней надо различать по крайней мере три составных части: 1) инстинкт, т.е. унаследуемую привычку общительности; 2) понятие нашего разума справедливость и, наконец, 3) чувство, ободряемое разумом, которое можно было бы назвать самоотвержением или самопожертвованием, если бы оно не достигало наиболее полного своего выражения именно тогда, когда в нем нет ни пожертвования, ни самоотвержения, а проявляется высшее удовлетворение продуманных властных требований своей природы.

Даже слово "великодушие" не совсем верно выражает это чувство, так как слово "великодушие" предполагает в человеке высокую самооценку своих поступков, тогда как именно такую оценку отвергает нравственный человек.

Поэтому мы находим в обществах птиц и высших млекопитающих (не говоря уже о муравьях, осах и пчелах, стоящих по своему развитию во главе класса насекомых) первые зачатки нравственных понятий. Мы находим у них привычку жить обществами, ставшую для них необходимостью, и другую привычку: не делать другим того, чего не желаешь, чтобы другие делали тебе. Очень часто мы видим у них также и самопожертвование в интересах своего общества" пишет П.А. Кропоткин. Взаимопомощь выступает, таким образом, первым, исходным, и в то же время природным принципом нравственности. Его развитие и усложнение в процессе эволюции человеческого общества, по мнению П.А.Кропоткина, связано с постепенной выработкой второго основного понятия этики справедливости, которая одновременно выступает как требование равноправия и равноценности всех членов общества. "...Но одного инстинкта общительности все-таки было бы недостаточно, чтобы выработать правила родового быта, о которых я говорил в начале нашей беседы.

И действительно, у первобытного человека развивалось мало-помалу новое понятие, более сознательное и более высокое: понятие о справедливости, и для дальнейшей выработки нравственности это понятие стало основным, необходимым," пишет Кропоткин. Требование справедливости требование одновременно и нравственное, и социальное, и экономическое, поскольку предполагает равенство людей во всех этих областях.

Поэтому он и не мог согласиться с утверждениями о "справедливости" отношений капиталиста и рабочего, помещика и крестьянина, называя их софизмами умозрительной этики. "...Первый шаг, предстоящий человечеству, чтобы двинуться вперед в его нравственном развитии, писал П.А.Кропоткин, был бы, следовательно, признание справедливости, т.е. равенства по отношению ко всем человеческим существам. Без этого общественная нравственность останется тем, что она представляет теперь, т.е. лицемерием.

И это лицемерие будет продолжать ту двойственность, которой пропитана современная личная нравственность." На уровне деклараций "свобода, равенство, братство", а на уровне реальной жизни угнетение, неравенство, эксплуатация. Справедливость, являясь важнейшей составной частью нравственности, по мнению П.А. Кропоткина, еще не дает всей нравственности.

Ее третьей составной частью выступает то, что он условно называл готовностью к самопожертвованию, великодушием. По духу этот принцип чрезвычайно близок собственной нравственной концепции П.А. Кропоткина, его нравственному выбору. "Позитивисты называют это чувство альтруизмом, писал он, т.е. способностью действовать на пользу другим, в противоположность эгоизму, т.е. себялюбию... Во всех случаях нами руководит главным образом сознание своей силы и потребность дать ей приложение. При том, если чувство оправдывается разумом, оно уже не требует никакого другой санкции, никакого одобрения свыше и никакого обязательства так поступить, наложенного извне. Оно само уже есть обязательство, потому что в данный момент человек не может действовать иначе. Чувствовать свою силу и возможность сделать что-нибудь другому или людям вообще и знать вместе с тем, что такое действие оправдывается разумом, само по себе есть уже обязательство именно так поступить.

Его мы называем "долгом" ". В других аспектах П.А.Сорокин далеко обогнал, на мой взгляд, П.А. Кропоткина (чьи работы на мой взгляд очень похожи на прокламации.

Да это и понятно, ведь он был идеологом анархизма после смерти Бакунина). Особо сильно это выразилось в его формулировке кризиса современного общества (не надо забывать, что Сорокин жил и работал в США и умер там в 1968 году). Современное состояние западной культуры Сорокин диагностировал как кризисное.

Нынешняя "чувственная" культура, считал он, обречена на закат, поскольку именно она повинна в деградации человека, превращении ценностей в простые вещи. Его главное пророчество на этот счет: "Мы живем, мыслим, действуем в конце сияющего чувственного дня, длившегося шесть веков. Лучи заходящего солнца все еще освещают величие уходящей эпохи. Но свет медленно угасает, и в сгущающейся тьме нам все труднее различать это величие и искать надежные ориентиры в наступивших сумерках. Ночь этой переходной эпохи начинает опускаться на нас, с ее кошмарами, пугающими тенями, душераздирающими ужасами. За ее пределами, однако, различим рассвет навой великолепной идеациональной культуры, приветствующей новое поколение людей будущего". В этом он перекликается с П.А. Кропоткиным. Сорокин пишет о современном кризисе: "Суть кризиса заключается в постепенной девальвации этических и правовых норм.

Девальвация зашла так далеко, что сколь бы странным это ни показалось, но этические и правовые ценности потеряли свой престиж. В них уже вовсе нет той былой святости, в которую первоначально они облекались. Все больше на истинные нравственные ценности смотрят, как на всего лишь "рационализации", "выводы" или как на "красивые речевые реакции", маскирующие эгоистические, материальные интересы и стяжательские мотивы индивидов и групп.

Постепенно их начинают интерпретировать как дымовую завесу, скрывающую прозаические интересы, эгоистичные желания и особенно страсть к материальным ценностям... И юридические и этические нормы... превратились в простые дополнения к полиции, тюрьмам, электрическому стулу, подавлениям и другим формам проявления физической силы. Они потеряли свой моральный престиж, деградировали и снизились до статуса средства, используемого умными плутократами для одурачивания эксплуатируемых простаков. С потерей престижа они постепенно утрачивают и свою контролирующую и регулирующую силу важный фактор человеческого поведения. Их "ты не должен" и "ты должен", как моральные императивы, все меньше и меньше определяют поведение людей и направляют его в соответствие с нормами, а их роль постепенно сводится к нулю... Ничего, кроме грубой силы и обмана. Отсюда современное "право сильного". И в этом основная черта современного кризиса этики и права". Наш мир представляет собой общество бесконечно соревнующихся сторон без морального судьи, который мог бы разрешить эти споры. Результат моральный хаос и анархия. Каждый становится для себя своим собственным законодателем и судьей, считая свой собственный поведенческий образец столь же прекрасным, как и чей-либо еще.

Инерция правда все еще порождает обращение к "общественному мнению" или к "мировому сознанию", но это либо глас вопиющего в пустыне, либо дымовая завеса, маскирующая эгоистичные устремления той или иной "группы давления". Вместо одного истинного общественного мнения у нас существуют тысячи псевдообщественных мнений групп, сект и индивидов... При таких обстоятельствах движущая, связывающая и контролирующая сила этических идеалов содержит в себе тенденцию к исчезновению. Так как нет единого морального кодекса, то нет и прессинга гомогенного общественного мнения, которое могло бы формировать чьи-либо нравственные чувства и убеждения. Нет поэтому и единого морального сознания, которое могло бы обладать эффективной регулирующей силой в межчеловеческих отношениях. Мудрено ли, что преступления, войны, революции все больше и больше тревожат западное общество? "Допустимо все, что выгодно" главный нравственный принцип нашего времени. Он дополняется болезненной озабоченностью утилитарными ценностями. "Если вера в Бога полезна, то он существует, если нет, то нет и Бога". "Если наука дает жизненно важную ценность, то ее принимают, если нет, то она признается бесполезной". Отсюда наше помешательство на деньгах, наша бессовестная борьба за богатство. "За деньги можно все купить"... Отсюда наше кредо "дело есть дело" и вся жестокость борьбы за чувственные ценности. Отсюда наши предположительно научные "нравы" и "обычаи" вместо моральных императивов, наше антропологическое и социологическое допущение, что нравы условны и варьируются у разных групп... Так чувственное общество с его чувственной этикой подготовило свое добровольное самоподчинение грубому насилию... Отсюда и трагедия самого человека чувственного общества. Лишая человека всего божественного, чувственное умонастроение, этика и право понизили его до уровня электронно-протонового комплекса и рефлекторного механизма, не имеющего никакой святости и телоса. "Освобождая" его от "предрассудков" категорических императивов, они отобрали у него невидимое оружие, которое безоговорочно защищало его достоинство, святость и неприкосновенность." Пожалуй трудно дополнить его слова.

ВЫВОД

На закате 20 века мы оглядываемся назад, чтобы полнее и ясно представить себе картину того, что происходило ранее, чтобы не повторять ошибок прошлого. Ведь не даром говорят, что ели вы забыли прошлое, то обречены повторить его вновь; и поэтому мы хотим вынести из нашего прошлого все то полезное и необходимое, что может нам пригодиться в будущем. И те ошибки, которые допускали люди, не обращая внимания, а порой и не зная о тех выводах, к которым пришли гениальные мыслители прошлого, показывает нам, что для того чтобы миновать эти и другие ошибки в будущем мы должны основываться на опыте прошлых лет, на достижениях мысли всех предыдущих поколений. И хотя бы поэтому работы Кропоткина и Сорокина представляют собой интерес не только для современного, но и для будущего общества. Ведь не смотря на все свои различия а их у этих авторов много, они наиболее полно пересекаются в одном в этике и нравственности.

Мне хотелось бы привести сейчас слова Питирима Сорокина: "В безумстве декадентского мышления человек чувственного общества сегодня снова разрушает свой чувственный дом, который он с такой гордостью воздвигал последние пять столетий. Чувственная этика и право вновь зашли в тупик, отмечающий конец настоящей эпохи.

Без перехода к идеациональной этике и праву, без новой абсолютизации и универсализации ценностей общество не сможет избежать этого тупика. Таков вердикт истории в отношении прошлых кризисов чувственной этики и права, и таким должен быть приговор в отношении настоящего кризиса". При назревании общественного кризиса возникает новая мораль, нравственность. И П.А. Сорокин и П.А. Кропоткин видели путь к новому обществу через очищение и воскрешение культуры.

Они были проповедниками нравственного возрождения общества, основанного на принципах альтруистической любви и этики солидарности. Они приветствовали новый, лучший мир и старались работать для его приближения, несмотря на то, что видели они его по разному.

И закончить реферат мне хотелось бы словами Кропоткина, которые, как мне кажется, дают и сейчас каждому человеку ту планку жизни, которую ему необходимо преодолеть, тот моральный уровень, к которому должен стремиться каждый, несмотря на то, что слова эти были написаны около века назад: "Чтобы быть действительно плодотворной, жизнь должна изобиловать одновременно умом, чувством и волей.

Но такая плодотворность во всех направлениях и есть жизнь единственное, что заслуживает этого названия.

За одно мгновение такой жизни те, кто раз испытал ее, отдают годы растительного существования.

Тот, у кого нет этого изобилия жизни, тот существо, состарившееся раньше времени, расслабленное, засыхающее, растение".