29

«Мыслители прошлого об обществе и человеке»

1) Древнейшие источники философской мудрости: Мифы, древнеиндийские веды, даосизм, конфуцианство, философия античности - Платон, Аристотель.

Философия возникла не на пустом месте. У неё были предшественники - мифология и религия, которые появились раньше. Уже первобытные люди пытались понять окружающий мир и себя. Миф (сказание) - это исторически первая форма духового приобщения человека к природе. Через эту ступень прошли все народы, и мифотворчество каждого из них имеет сходные черты.

Одна черта означает целостность, нерасчленённость восприятия общинными людьми мира и себя в нём. Их мышление ещё не делит мир на элементы, не выделяет человека из природы. Оно похоже на мышление маленького ребёнка, который ещё не способен делить вещи на живые и неживые. Кроме того, ребёнка удовлетворяет любое объяснение со стороны взрослого, но при одном условии: в объяснении должна быть логика, пусть наивная и примитивная, но убедительная для него. Подобно этому древние люди объясняли события, объединяя их фантастическими логическими связями, которые они выдумывали за недостатком знаний о реальных причинах. Мифотворчество -- это как бы своеобразная "тренировка" логического мышления, необходимого для грядущего более серьёзного познания.

Другая черта означает очеловечивание природы, то есть объяснение природы на основе того простейшего знания, которое люди уже имели о себе самих. Например, откуда взялась Луна? Миф гласит, что однажды охотник сидел у костра и сушил свою одежду и обувь. Он не заметил, как его башмак начал тлеть. Когда спохватился, осталась лишь обгоревшая подошва. Рассердившись, охотник схватил ее, и что было сил запустил в небо. Так появилась Луна. Конечно, такое "объяснение" вызывает улыбку у современного человека. Но, согласимся, в нём есть логика, пусть и детская.

Своеобразие философии как способа осмысления мира открывается в сравнении ее с мифологическим постижением действительности. Мифология - мировоззрение первобытнообщинного, родового общества. Мифология состоит из стихийно складывающихся легенд, сказаний о жизни, о происхождении, о возникновении ремесел, которые передаются через поколения. Суть мифологии заключается в перенесении общинно-родовых отношений на весь окружающий мир. Основные черты мифологического мировоззрения сводятся к следующему:

Представление о родственной связи сил и явлений и человеческих коллективов. Антропоморфизм, т.е. перенос свойств человека на весь окружающий мир.

Персонификация, олицетворение природных сил и способов человеческой деятельности.

Мифологическое мышление по своей природе художественное, оно оперирует образами, но не понятиями.

Главное отличие религии от мифологии заключается в соблюдении культа.

На базе мифологического сознания возникает религия -- вторая, более высокая ступень освоения мира. Отличие религиозного сознания в том, что оно подходит к миру уже дифференцированно, делит его на посюсторонний -- видимый, осязаемый и потусторонний - невидимый и неощущаемый. Кроме того, религиозное сознание вводит между природой и людьми третий элемент -- божества, которые влияют на природу и человека, и перед которыми возникает чувство зависимости и страха. Таким образом, картина мира представлялась более сложной, нежели в мифах. Долгие века религиозное сознание было языческим (вера во многих богов, олицетворяющих различные природные стихии). И лишь с появлением иудаизма, а затем и христианства, совершился переход к монотеизму (вера в единого Бога). На первых порах, особенно на Востоке, философское знание ещё не вычленялось из религиозного, было слито с ним. И лишь затем постепенно произошло отделение философии от религии, причём не без взаимной критики и борьбы. Однако история их взаимоотношений знает и попытки объединения философского знания и религиозной веры.

Философия Древнего Востока

Когда говорят о философии Древнего Востока, то, прежде всего, имеют в виду философские учения Древней Индии и Древнего Китая, с которыми мы кратко познакомимся.

Расцвет культуры Древней Индии в первом тысячелетии до н.э., географически изолированной от остального мира горами и океаном, до сих пор вызывает удивление учёных и пока не находит внятного объяснения. Открытие металлургии, производства тканей, лекарственных препаратов, развитие математики, философии и прочий -- далеко не полный перечень достижений того времени. Они зафиксированы в древних рукописях, получивших название "Веды" (знания). Собственно философская их часть -- это "Упанишады" (букв. -- "сидящий у ног Учителя"). Индийские мудрецы делились знаниями со своими учениками, которые тщательно записывали все сведения, сидя у ног учителя, на земле.

Древнеиндийское общество было кастовым по своему строению. Касты -- это социальные слои людей, отличающиеся друг от друга (и это было официально узаконено) происхождением, родом занятий, степенью богатства и власти. Высшая каста называлась "брамины", а самая низшая -- "чандалы". Общение между высшими и низшими кастами было запрещено и сурово каралось. Если даже тень чандала случайно падала на вельможу, то первого могли казнить.

Читать Упанишады разрешалось только трём высшим кастам; низшим же за такой проступок грозила смерть. Дело в том, что многие философские идеи Упанишад, как увидим ниже, могли вызвать опасные для властей вопросы о причинах социального неравенства, грозящие бунтами и восстаниями.

Философские идеи того времени, что характерно для многих древних цивилизаций, во-первых, тесно переплетались с религией, и, во-вторых, отличались взглядами на мир, как на единое целое. Космос представлялся как живой, целостный организм, имеющий душу -- "Брахман". Каждая вещь -- частичка этого организма, которая не может существовать изолированно: любое событие в Космосе отзывается на ней, и каждое изменение в ней самой так или иначе затрагивает весь Космос, не проходит бесследно.

Космос живёт по законам Добра, Справедливости и Красоты. И поскольку всё связано со всем. Космос чутко реагирует на любое нарушение этих законов, ничего не оставляя без последствий. Душа Космоса бессмертна, считали индийские мудрецы, а так как душа каждого существа или предмета -- это "часть" Брахману то бессмертна и каждая отдельная душа: она может лишь менять свою материальную оболочку, никогда при этом не умирая.

Важную роль для нравственных устоев древнеиндийского общества играло учение о круговращении души, получившее название "реинкарнация". После физической смерти человека его душа покидает тело и устремляется в Космос, сливаясь с Брахманом где происходит своеобразная оценка и очищение. После этого она возвращается на Землю и вселяется в тело рождающегося ребёнка, оказываясь в боле высокой касте, если ранее человек жил достойно и не нарушал законов Kосмоса.

Если же он творил злые дела, то его душа возрождалась в более низкой касте. И если зло продолжалось, она "опускалась" всё ниже и ниже, попадала далее в тело какого-либо животного. Верхом же падения души значило оказаться навечно в теле насекомого (аналог "Ада" в христианстве).

Если же умирал брамин, то его душа навсегда сливалась с Брахманом, что расценивалось как высшее блаженство и цель земного бытия (аналог христианского "Рая"). Каждый, кто верил в учение о бессмертии души и её перевоплощениях, стремился жить по совести, делать добрые дела, в чём, собственно, и состоял моральный смысл этого учения.

Однако учением о реинкарнации дело не ограничивалось. Влияние Космоса на земные поступки людей и их судьбы выражалось также законом кармы, или законом Высшей Справедливости, суть которого в следующем. Ни один поступок человека не проходит бесследно; воздаяние за те или иные поступки неотвратимо и неизбежно: зло так или иначе наказывается, а добро раньше или позже вознаграждается. Здесь нужны некоторые пояснения, излагая которые придётся воспользоваться современным языком

Известно, что любая устойчивая система обладает механизмами саморегуляции, гомеостаза, которые осуществляются через обратную связь. Если в системе возникают деформации, грозящие нарушением стабильности, то включается механизм, направленный на блокирование этой деформации. Повредите ножом кору дерева, и через некоторое время вы заметите включение обратной связи: повреждение начнёт затягиваться смолой, после чего останется лишь шрам. Очевидно, что механизмы саморегуляции требуют более или менее длительного времени, не могут реализоваться мгновенно.

Дерево в нашем примере не в состоянии блокировать того, кто нанёс ему рану. Космический же механизм, представленный в индуизме, иной. Человек, совершивший акт злой агрессии, тем самым деформирует Космос, нарушает его законы, угрожает его стабильности. Злое действие, направленное против себе подобного, оборачивается атакой, нападением на вселенский Порядок. Космосу как бы наносится рана. В результате включается механизм защитной саморегуляции, блокирующий не само зло, которое уже свершилось, а источник зла, то есть включается программа на его уничтожение.

Добрый поступок, напротив, укрепляет мировой Порядок, поэтому включается механизм поощрения и поддержки носителя добра. Но в любом случае обратная связь не реализуется мгновенно, а требует времени (существует предположение, что это время от века к веку сокращается). Поэтому воздаяние за когда-то совершенные поступки может прийтись не на самого сотворившего их, а на его детей или внуков. Хотя, конечно, воздаяние может быть, и прижизненным. Следовательно, любое действие человека, доброе оно или злое, или даже сам замысел этого действия, неизбежно возвращается к нему обратно в виде воздаяния со Знаком "плюс" или "минус".

Когда ученики спрашивали своих учителей-философов, каким именно образом Брахман реагирует на земные поступки людей, то есть интересовались самой природой механизма космических связей, которые мы бы теперь назвали информационно-энергетическими, то в ответ слышали предостере-жение: человек не должен вторгаться в эту сферу, ибо в противном случае он может как бы взять на себя функции Космоса, что есть безусловное зло. Иными словами, этого не следует делать, так, как это слишком опасно для любопытного. Достаточно, говорили мудрецы, знать, что закон кармы действует, и что воздаяния за поступки невозможно избежать, что бы человек для этого не предпринимал.

При всей непривычности такой модели для современного человека, особенно воспитанного в духе грубого атеизма, в ней есть рациональное зер-но, и не только чисто нравственное. По крайней мере, эту модель вполне можно принять в качестве работоспособной гипотезы, опираясь на современные идеи единого информационно-энергетического поля Космоса.

Древнеиндийская философия неразрывно связана с религией, что вообще, как уже отмечалось, характерно для ранних философских взглядов.

Обратимся к личности Будды. Настоящее имя этого человека -- Гаутама Шакьямуни (623-544г. до н.э.). Это не мифологическое, а реальное историческое лицо. "Будда" -- более поздний псевдоним, означающий "просветлённый".

Гаутама родился в семье царя одного из индийских племён. Отец настолько любил своего сына, что решил воспитать его в условиях, когда бы сын не только ни в чём не испытывал нужды, но даже не знал, что кто-либо на Земле нуждается и страдает. Мальчик полагал, что все люди живут так же, как и он -- безмятежно и счастливо. Но однажды слуги не углядели, и юноша оказался на улицах города. Он увидел нищих, калек, похоронную процессию и т.п. Потрясённый Гаутама подходил к людям и задавал вопросы, по которым можно было подумать, что он сумасшедший. Психологический шок был настолько силён, что юноша не вернулся во дворец, а стал бродягой, испытавшим все несчастья, которые только могут выпасть на долю бездомного и нищего.

В конце концов судьба занесла его в монастырь, находящийся в горах, где на его счастье была великолепная библиотека из старинных рукописей, и нашлись знающие учителя, помогшие ему овладеть мудростью древних авторов. Соединение удивительной, редчайшей судьбы Гаутамы, изучения древних текстов и усиленные размышления над смыслом жизни породило систему религиозно-философских взглядов, получившую позже название "буддизм".

Если говорить очень сжато, то основные идеи Будды можно выразить следующим образом.

1. Жить -- значит страдать. Конечно, жизнь человека не сводится только к страданию, но именно оно, по мнению Будды, делает человека Человеком. Страдание не делает человека лучше; оно делает его глубже. Иными словами, кто не страдал, тот не поймёт страданий другого человека, вообще -- живого существа; тот не проникнется состраданием, идущим от сердца; его душа будет холодна и расчётлива, эгоистична и равнодушна к боли другой души. Именно так: не удовольствия, не безмятежное существование, а в первую очередь страдания формируют подлинно человеческие качества.

2. Причина страданий -- в наших необузданных страстях и желаниях. Когда эти страсти и желания по какой-либо причине не могут быть удовлетворены, человек испытывает страдания, в основе которых лежит несоответствие желаемого и реального. И эта неудовлетворённость толкает его порой на безнравственные поступки, а то и на преступление.

3. Уменьшить страдания можно лишь путём сознательного ограничения желаний. Разумеется, речь идёт не о любых желаниях, а только о тех, осуществление которых может нанести вред другим людям или самому этому человеку. Однако отказаться от каких-либо своих желаний нелегко.

4. Чтобы ограничить желания, нужно научиться властвовать над собой. То есть путём самосозерцания и изучения собственной души добиться такого состояния духа, когда сам процесс ограничения желаний приносит высшее удовольствие. Власть над другими чрезвычайно заманчива, но и опасна. Она притягивает, завораживает и деформирует личность. Однако власть над собой, учит Будда, выше власти над другими, хоть и даётся гораздо труднее. Тот, кто поставил цель добиться власти над собой, должен знать, что это требует значительных усилий, требует воли духа над телом; на это уходят годы. Но делившийся успеха переходит в новое качественное состояние: перед ним открываются истины, недоступные другим людям; он начинает ощущать себя слитым с Космосом, а каждая вещь -- живая или неживая -- открывается внутреннему взору совершенно неожиданными, удивительными сторонами.

Древнекитайская философия тоже не сильна в познании природы. Например, происхождение мира она объясняла скорее мифологично, чем философски. Вначале был Хаос; затем в нём возникли два начала -- мужское ("Ян" -- небо) и женское ("Инь" -- земля). Их взаимодействие (оплодотворение посредством дождя, который играл роль "мужского семени") привело к рождению видимых вещей. В древнекитайских философских учениях даже нет понятия "бытие", или его аналога. Китайцев больше интересовала не природа вещей, а их ценностные аспекты, полезность для человека. Преуспели же китайские философы в разработке теорий государства и гражданина. Каким должно быть совершенное устройство государства? Каким должен быть идеальный гражданин? Как сделать так, чтобы каждому человеку жилось хорошо, и чтобы государство было богатым и могущественным? Эти и подобные им вопросы волновали их в первую очередь.

Наиболее крупным философом Древнего Китая, почитаемым и по сей день, был Конфуций (551-479 до н.э.). Идеальным гражданином, с его точки зрения, является человек, который сначала живёт для государства, затем -- для семьи, и только потом -- для себя. "Не государство для человека, - учил философ, -- а человек для государства". Идеальный гражданин -- это человек, который чтит и выполняет обычаи и традиции предков. Прежде, чем принять решение, посмотри, как поступали в таких случаях предки; и только если не найдёшь ничего подобного, принимай решение сам.

Конфуций ввёл ключевое понятие "Ли", то есть "установленный порядок вещей", нарушение которого чревато отрицательными последствиями как для гражданина, так и для государства. Идеальный гражданин должен руководствоваться принципом: "Сын абсолютно подчиняется отцу, отец -- начальнику, начальник -- императору".

В свою очередь, идеальное государство -- это государство, которое защищает своих граждан и свою территорию; разрабатывает законы и тщательно следит за их соблюдением; чтит обычаи предков и выражает это в своих законах. "Народ -- трава, император -- ветер; куда дует ветер, туда клонится трава". Нарушение этих принципов жестоко каралось. Например, отец за непослушание имел право по закону даже убить сына. Но если он оставил без какого-либо наказания своеволие сына, и об этом становилось известно властям, то по закону отца и сына публично казнили, а их дом сжигали (остальным членам семьи предоставлялись средства и земля в другом месте), Сжигались также два соседних дома, "дабы зараза неповиновения не распространялась", ибо соседи могли видеть неповиновение сына. А на месте пепелища в течение ста лет нельзя было ничего строить, чтобы обугленные головешки напоминали каждому: здесь когда-то сын ослушался отца и не был им наказан.

Большую роль в жизни Китая сыграла идея Конфуция, согласно которой ни одна должность в государстве не могла быть занята без предварительного экзамена, проверяющего уровень культуры и профессиональных качеств соискателя. Система государственных экзаменов на должность, получившая название "кэцзюй", имела три ступени (уездный, губернский и столичный экзамены), и просуществовала в Китае вплоть до 1905 г. Однако в 1989 г. было решено вернуться к ней, так как резко возросли коррупция, взяточничество и некомпетентность чиновников. Экзаменоваться на должность имел право любой китаец независимо от его происхождения и социального положения. Конфуцию пришлось выдер-жать жёсткую борьбу с аристократией, протестовавшей против такого подхода. В конце концов ему удалось убедить правителей в том, что способные граждане из социальных низов должны иметь законную возможность подняться по социальной лестнице, иначе неминуемы восстания и бунты. Позже эту идею хорошо выразил немецкий канцлер Бисмарк, живший в XIX в.: "Способных и честолюбивых плебеев, -- говорил он, -- нужно пропускать в элиту, иначе они становятся революционерами и террористами".

Платон

В истории мировой культуры Платон - великое явление. Он жил в древнегреческом обществе, но как деятель - философ, учёный, писатель - принадлежит всему человечеству. Платон один из учителей философии. Учителем его делает не только то, что в начале IV в. до н. э. он учредил в окрестностях Афин школу, названную потом Академией и просуществовавшую несколько веков. Платоном был создан и разработан один из двух основных типов философского мировоззрения. Платон - создатель философского идеализма. Материализм был развит и осознан как философское воззрение старшим современником Платона Демокритом. Идеализм же, как учение и мировоззрение, принципиально противоположное материализму, был осознан и развит впервые Платоном. С этого времени вся последующая история философии оказывается историей борьбы материализма и идеализма, ‹‹линий Платона и Демокрита››.

Учение Платона - идеализм, согласно его утверждениям, реально существует, не чувственный предмет, а лишь его умопостигаемая, бестелесная, не воспринимаемая чувствами сущность. В то же время это учение - объективный идеализм, т. к., по Платону, ‹‹идея›› существует сама по себе, существует как общее для всех предметов. У Платона слово ‹‹идея›› применяется для обозначения сущности предмета, равно как и для обозначения ‹‹формы››, ‹‹фигуры››, ‹‹облика››, ‹‹вида››. У него ‹‹идея›› (или ‹‹вид››) есть форма, постигаемая не чувствами, а умом - ‹‹…неизменные сущности можно постигнуть только лишь с помощью размышления - они безвидны и незримы.››. Одно из важных положений платоновской онтологии состоит в разделении действительности на два мира: мир идей и мир чувственных вещей. ‹‹Идеи пребывают в природе как бы в виде образцов, прочие же вещи сходны с ними››. Материальный мир, который нас окружает, и который мы познаём посредством чувств, является лишь ‹‹тенью›› и произведён от мира идей, т. е. материальный мир вторичен. Все явления и предметы материального мира преходящи, возникают, гибнут и изменяются (и поэтому не могут быть подлинно сущими), идеи же являются неизменными, неподвижными и вечными. Каждая из них ‹‹единообразная и существующая сама по себе, всегда неизменна и одинакова и никогда, ни при каких условиях не подвержена ни малейшему изменению››. За эти свойства Платон признаёт их ‹‹подлинным, действительным бытием и возводит их в ранг единственного предмета подлинного истинного познания››. Для объяснения многообразия чувственного мира Платон вводит понятие материи. Материя, по Платону, это ‹‹восприемница и как бы кормилица всякого рождения››. Платон считает, что материя может принять любую форму потому, что она совершенно бесформенна, неопределена, т. к. назначение её ‹‹состоит в том, чтобы во всём своём объёме хорошо воспринимать отпечатки всех вечно сущих вещей››, соответственно ‹‹быть по природе своей чуждой каким бы то ни было формам››. По Платону ‹‹идеи›› - истинно сущее бытие, а материя - небытие, и не будь ‹‹идей›› не могла бы существовать и материя.

Между миром идей, как подлинно реальным бытием, и небытием (т. е. материей как таковой) существует по Платону ‹‹кажущееся бытие›› (т. е. мир действительно реальных, чувственно воспринимаемых явлений и вещей), которое отделяет истинное бытие от небытия. Так, как мир чувственных вещей занимает, по Патону, ‹‹срединное›› положение между областью бытия и небытия, будучи порождением обеих этих областей, то он в какой-то мере соединяет в себе противоположности, он - единство противоположностей: бытия и небытия, тождественного и нетождественного, неизменного и изменчивого, неподвижного и движущегося, причастного к единственному и множественному.

Много внимания Платон уделяет вопросу ‹‹иерархизации идей››. Эта иерархизация представляет собой определённую упорядоченную систему объективного идеализма. Асмус А. Ф. выявляет следующую классификацию идей у Платона. Во-первых, ‹‹идеи›› высших ценностей - ‹‹идеи›› блага, истины, прекрасного и справедливого. Во-вторых, ‹‹идеи›› физических явлений и процессов: огонь, покой, движение, цвет, звук и т. д. В третьих, ‹‹идеи›› существуют и для отдельных разрядов существ, таких как животное и человек. В четвёртых, иногда Платон допускает существование ‹‹идей›› для предметов, производимых человеком. В пятых, большое значение в платоновской теории ‹‹идей›› имели ‹‹идеи отношений››. Самая высшая идея идей - это абстрактное благо, тождественное абсолютной красоте. В каждой материальной вещи необходимо отыскивать отблеск идеальной красоты, её сущность. Когда же человек сумеет ‹‹увидеть умом››, по выражению Лосева А. Ф., прекрасную отдельную вещь, ‹‹он познаёт, что такое прекрасное многих вещей››. Таким образом, можно постепенно подняться до самого общего понятия блага. ‹‹Идея блага - вот самое важное знание, - читаем мы в ‹‹Государстве››, - через него становятся пригодным и полезными справедливость и всё остальное››.

В понятии об идее, замечает Болдырев Н. Ф., ‹‹у Платона то, что делает ‹‹идею›› 1) причиной или источником бытия вещей, их свойств, их отношений; 2) образцом, взирая на который демиург творит мир вещей; 3) целью, к которой как к верховному благу стремится всё сущее››.

В своих диалогах Платон давал конкретные опытные образцы построения своего учения об идеях. Учение об идеях объединяется и отождествляется у Платона с мифологией, имеет под собой определённый мистический и социальный опыт.

На мой взгляд, Лосев А. Ф. в своей работе ‹‹Платон›› самым удачным образом кратко резюмирует теорию идей Платона:

1. ‹‹Идея вещи есть смысл вещи››. Ведь для того, чтобы различать вещи, необходимо относительно каждой вещи ответить на вопрос: что собой представляет данная вещь и чем она отличается от всех прочих вещей? Идея вещи как раз и является ответом на вопрос, что такое данная вещь, следовательно, идея вещи в первую очередь есть смысл вещи.

2. Идея вещи представляет собой цельность всех составляющих её частей, неделимую на эти части. ‹‹Одна сторона треугольника не есть весь треугольник. Так же и другая, так же третья сторона. Тем не менее, из-за определённого объединения этих трёх отрезков получается нечто новое, новое качество, а именно треугольник››.

3. ‹‹Идея вещи есть та общность составляющих её особенностей и единичностей, которая является законом для возникновения и получения этих единичных проявлений вещи››. То, что идея вещи есть общий закон, осмысливающий появление и проявление отдельных её единичных особенностей, видно на любых вещах, и чем сложнее вещь, тем более видна её общая идейная закономерность. Асмус А. Ф. рассматривает пример часов, механизм которых свидетельствует о том, что составляющие его колёсики и винтики расположены согласно некоторой ‹‹общей идее››, без которой все эти детали остались бы ‹‹чуждыми друг другу и никакого часового механизма не образовалось бы››.

4. ‹‹Идея вещи невещественна››. Очевидно, Что сама вещь может претерпевать всевозможные изменения, однако идея вещи изменяться не может. Один из самых простых примеров - вода. Вода может быть в твёрдом и жидком состоянии, а также может испаряться. Но идея воды не может изменять своё агрегатное состояние.

5. ‹‹Идея вещи обладает своим собственным и вполне самостоятельным существованием, она тоже есть особого рода идеальная вещь, или субстанция, которая в своём полном и совершенном виде существует только на небе или выше неба››. С этой точки зрения Платон проповедует три разновидности бытия. Во-первых, что небесные идеи, вечные и неподвижные. Они представляют собой ‹‹предельное совершенство всякой отдельной вещи и всего бытия в целом››. Во-вторых, есть наш земной мир, полный неустойчивости, ‹‹несовершенства, хаоса рождения и смертей››. И, в третьих, есть космос в целом, который состоит из вечного круговращения, при этом небесный свод постоянно возвращается к одной и той же устойчивой картине, так, что ‹‹всё небесное круговращение есть наилучшее осуществление высших идей и потому наиболее совершенная красота, то есть необходимый предмет нашего созерцания и постоянного подражания››.

Учение Платона об идее как о принципе осмысления вещей, об их общей целостности, являющейся законом их отдельных проявлений, не может подвергаться сомнению какие бы изменения ни происходили в природе и в обществе.

Аристотель

Греческая философия вырастает на почве замкнутой в себе национальной культуры, она есть чистый продукт греческого духа. Она начинается с обособления потребности к познанию, вращается исключительно около свободного от побочных целей стремления к знанию и оканчивается в лице Аристотеля частью всеобщей теории науки (логикой), частью начертанием развившейся отсюда системы наук. Энергия этого чисто теоретического интереса угасает в последующее время и отчасти сохраняется только в скромных работах по отдельным положительным наукам.

Родился Аристотель в июле-сентябре 384г. до нашей эры. Его родина - греческий город-полис Стагир во Фракии близ Афонской горы. Аристотель происходил из старинной фамилии врачей. Отец его Никомах был лейб-медиком македонского царя АминтыII и даже был близок к нему, поэтому будущий философ в детстве играл с Филиппом, будущим царем Македонии. О юности философа и о его воспитании мы имеем мало сведений. После смерти родителей воспитанием мальчика руководил его опекун, Проксен из Атарнея. Уже на восемнадцатом году своей жизни (367г. до н.э.) Аристотель поступил в Академию философа Платона и находился в ней, насколько мы знаем, вплоть до самой смерти своего учителя, то есть до 37 лет. Вскоре он занял в Академии выдающееся положение, и из ученика сам сделался учителем. В своих блестящих сочинениях, уже и тогда прославивших его, он явился литературным выразителем духа этой школы: он публично выступил с лекциями «о красноречии» против Исократа, к риторике которого, направленной против философии, платоновская школа не могла дружески относиться (несмотря на то, что Платон в Федре оказал ему все же предпочтение).

Важнейшим пунктом аристотелевской философии является его стремление преобразовать сократо-платоновскую философию познания в теорию, объясняющую мир явлений. Он был убежден, что задача науки может быть разрешена только посредством намеченного Сократом пути - посредством познания, состоящего из понятий; это убеждение составляло исходный пункт его философии, в силу которого он и в позднейшее время еще причислял себя к платоновской школе. Преимущество же его перед Платоном состоит в том, что он понял недостаточность учения об идеях для объяснения эмпирической действительности. Хотя под конец Платон и не без торжественности провозгласил идеи, представлявшиеся ему первоначально только, как неизменное бытие, причиною чувственного мира, но ему все-таки не удалось (на что и указывает Аристотель) согласовать эту мысль с прежде установленным понятием о мире идей. Ближайшую причину этой неудачи Аристотель совершенно справедливо видит в том, что Платон с самого начала приписал идеям самостоятельное существование, отдельное от чувственного мира. Эта трансенденция идей, которая в сущности ничто иное, как повторение эмпирического мира, должна быть отброшена; идеи не должны приниматься, как нечто отличное от вещей, доступных восприятию, как нечто существующее отдельно от этих вещей. Напротив того, их следует считать такой сущностью, которая находится в самих вещах их определяющим содержанием. Слабость Платона, как и его величие, заключается именно в его теории двух миров; основная же мысль Аристотеля та, что сверхчувствительный мир идей и мир - тождественны.

Полемика Аристотеля против учения об идеях заслонила для прежних исследователей его зависимость от Платона, имевшую решающее влияние на его деятельность. Сам Аристотель только случайно упоминает об этой зависимости, само собой понятной для его школы и для него самого. Но его полемика направлена исключительно на обособленность, гипостазирование идей в другой высший мир и на вытекающие отсюда затруднения; он указывает на то, что идеи не объясняют нам ни движения, ни познания, и что их отношение к чувственному миру не могло найти себе сколько-нибудь удовлетворительного и свободного от противоречий определения. В остальном же стагирийский философ вполне разделяет основные воззрения аттического: он определяет задачу философии в познании бытия, утверждает невозможность получить это познание посредством восприятия, и именно вследствие того, что все чувственные вещи изменчивы и преходящи. Поэтому и он обозначает общее или понятия, как содержание истинного познания и вместе с тем истинной действительности. Но с этим онтологическим интересом Аристотель связывает также и генетический: он требует от науки объяснений происхождения явлений из бытия. Поэтому он желает, чтобы идеи, будучи истинной сущностью чувственных вещей, в то же время и объясняли их. И если он не вполне разрешил эту задачу, то причину следует искать в его постоянной зависимости от основных определений платоновской философии.

а) наука логика.

Таким образом, основная задача аристотелевской философии, которая тоже ведь стремится познать сущность вещей посредством их родовых понятий, есть определение отношения общего к частному; этот принцип научного мышления, признанный за основной под влиянием гениальной интуиции еще Сократом, Аристотель сделал предметом особого предварительного исследования и создал, таким путем, науку логики. Он предпосылал ее, как общую теорию научных приемов, отдельным фактическим исследованиям. В этом самопознании науки совершенно сознательно закончился исторический процесс развития самостоятельности познания. Как «отец логики», Аристотель представляет собой высший расцвет развития греческой науки.

Хотя Аристотель точнейшим образом разграничил отдельные дисциплины науки и точно определил их взаимоотношение, исходя, с одной стороны, из педагогической точки зрения восхождения от данного к его причинам, с другой, - наоборот, выводя из принципов их следствия, тем не менее дошедшие до нас научные сочинения не представляют общего систематически проведенного подразделения; в них то принимается обычное в Академии разделение на логические, физические и этические исследования, то различаются теоретические, практические и поэтические науки. А в перипатетической школе было употребительно разделение на теоретические и практические науки. Достоверно, по-видимому, только то, что Аристотель предпослал логику (Аналитику и Топику), как всеобщую формальную подготовительную науку (методологию), всем другим дисциплинам, так как он сам не упоминает о ней в числе «теоретических» наук.

Принципом аристотелевской логики является та мысль, что подобно тому, как в природе вещей (natura rerum) общее, то есть выражающаяся в понятии веще ее сущность, является причиной и основанием для определения частного, точно так же и ближайшая задача объясняющей науки состоит в том, чтобы выводить частное из общего и, таким образом, понять необходимость эмпирически действительного мира. Научное же объяснение состоит в том, чтобы то, что известно нам через восприятие, было понятно из его причин, и чтобы процесс познания воспроизводил в отношениях основания к следствию реальное отношение между общей причиной и ее частным действием.

Но всякое познание состоит только в соединении понятий, а следовательно в предложении или в суждении; причем такое соединение выражает (будучи утвердительным суждением) реальную связь, или же (будучи отрицательным суждением) реальную отделимость мысленного содержания понятий - подлежащего и сказуемого. Ввиду всего этого ближайшая задача всякого научного познания состоит в выводе частных суждений из общих. Отсюда центр аристотелевской логики составляет учение об умозаключениях и доказательствах, которое он сам назвал Аналитикой.

Только по недоразумению и вследствие злоупотреблений при школьном изложении в позднейшее время получила аристотелевская Аналитика вид абстрактно-формальной логики. В действительности же она задумана, как методология, тесно связанная с фактическими задачами науки, и потому вполне справедливо в перипатетической школе логические сочинения назывались «органическими». Именно поэтому-то она вся переполнена бесчисленным множеством гносеологических предположений о бытии и отношениях к нему мышления; главное между ними - хотя Аристотель никогда этого точно не формулировал - тождество форм мышления, основанного на понятиях, с формами отношения действительности. Таким образом, этот первый систематический очерк логики заключает в себе внутренне связанными три главные точки зрения, с которых впоследствии излагали эту науку: формальную, методологическую и гносеологическую.

Внешнее различие между Платоном и Аристотелем можно определить таким образом, что первый исходил из понятия, второй из суждения. Истинное и ложное Аристотель ищет только в соединении понятий, поскольку это соединение или утверждается, или отрицается. Если это выдвигало на первый план соображение о качестве суждений, то силлогистика, как наука об основании суждений, требовала также и обсуждения их количества, то есть различения общих и частных суждений. Аристотель был еще далек от того, чтобы рассматривать суждения с точки зрения их относительности и модальности; если он и обозначает содержание суждения, как познание действительного или необходимого, или возможного, то делает это с точки зрения метафизики, и это не имеет ничего общего с новейшим значением слова «модальность». Но все исследования, которые производил Аристотель о различии суждений, определяются их отношением к теории доказательств, то есть они определяются тем значением, какое суждения могут иметь для доказательства. Как посредствующее звено между теми и другими исследованиями он подробно рассмотрел теорию выводов.

б) силлогистика Аристотеля.

Силлогистика Аристотеля есть исследование о том, какие выводы из данных положений могут быть сделаны с полной достоверностью. В ней приводится, в качестве основной формы умозаключений, обоснование частного положения общим и подчинение первого последнему (заключение через субалтернацию). К этой так называемой первой фигуре силлогизма сводятся и две другие его формы, которые характеризуются различной логической постановкой в обеих посылках среднего термина; вследствие этого мы получаем в заключении различные отношения двух главных понятий. По мнению Аристотеля, результатом силлогизма является всегда ответ на вопрос, можно ли одно из этих понятий и в какой мере подчинить другому? насколько общее определение последнего может служить основанием для определения первого?

в) система понятий у Аристотеля.

По мнению Аристотеля, основной вопрос философии - относительно понятия о сущности бытия может быть решен не иначе как только в методической связи, с объяснением фактов. Логическая форма этих решений, к которым, таким образом, стремится вся наука, есть определение понятия - дефиниция, в котором для каждого единичного явления устанавливается его непреходящая сущность, как причина его сменяющихся состояний и деятельности, причем в то же время указывается и зависимость его, как понятия, от другого более общего: таким образом, дефиниция есть определяющее суждение, в котором субъект определяется и посредством своего более общего родового понятия, и посредством своего отличительного признака. Но эти определения понятий, основанные частью на дедукции, частью на индукции, опять-таки предполагают в конце концов существование дефиниций самых высших родовых понятий, причем уже эти дефиниции не выводятся из более высших, а только разъясняются.

Для логического исследования высшими родовыми понятиями, которых уже нельзя свести на еще более высшие, служат роды высказывания, категории. Они представляют те точки зрения, подчиняясь которым различные понятия могут посредством их реального содержания сделаться элементами предложения или суждения. Аристотель дает их 10.

В аристотелевской метафизике и, главным образом, в учении о сущности лежит стремление примирить учение об идеях с эмпирическим миросозерцанием. Уверенность, что только общее, как понятие, может быть предметом истинного познания - т.е. абсолютной действительностью, - не допускает считать сущностью содержание единичного, временного восприятия; с другой же стороны, убеждение, что общему не может быть приписано никакой, отдельной от чувственных вещей, высшей действительности - не допускает гипостазирования родовых понятий, как это делает Платон. Действительно существующее - это единичная вещь, которая мыслится в понятии в противопоставлении своим изменяющимся состояниям и отношениям и притом так, что только в ней одной осуществляется общее определение (вид). Окончательный объект научного познания не есть ни единичный образ восприятия, ни схема абстракции, но вещь, которая в потоке своих чувственных внешних проявлений сохраняет свою, выражаемую в понятии сущность.

Итак, метафизическую реальность надо искать в середине между родовым и чувственным образом, значит - в единичной вещи, определенной через ее понятие. Трудность такого способа представления Аристотель старается разрешить посредством такой общей формы отношения, которая является господствующей во всех его исследованиях. Это - отношение материи к форме или возможности к действительности. Посредствующее звено между общей сущностью вещей, выражающейся в понятии, и их частным воспринимаемым явлением находит он в принципе развития: он смотрит на бывание с той точки зрения, что в нем неизменная первоначальная сущность вещей переходит от состояния чистой возможности к действительности, причем этот процесс совершается тогда, когда материя, содержащая в себе возможности, формируется в принадлежащую ей в виде задатка форму. В основе этой концепции лежат аналогии, заимствованные частью из технической деятельности человека, частью из жизни органических тел. В системе Аристотеля они сделались основными идеями мировоззрения.

В каждой единичной существующей вещи материя и форма находятся в таком соотношении, что не существует ни материи без формы, ни формы без материи. Но именно поэтому-то и на ту и на другую нельзя смотреть, как на отдельные силы, которые, существуя, сперва сами по себе, соединяются только для образования единичной вещи; напротив, одна и та же единая сущность этой вещи есть и материя и форма.

Совершенно иначе, напротив, складывается отношение между различными единичными вещами. В этом случае, когда одна вещь представляет воспринимающую материю, а другая - образующую форму, то хотя обе они находятся в отношении необходимого взаимодействия, но существуют и независимо друг от друга; и, только соединившись, производят нечто новое, причем теперь одна из них есть материя, а другая - форма. Во всех этих случаях отношение материи к форме лишь относительное, так как одно и то же в одном отношении является формой, а в другом - материей для образования высшей формы.

Отсюда получается нечто вроде лестницы вещей, где каждая единичная вещь, будучи формой для низшей вещи, в то же время является материей относительно вещи, стоящей выше ее. Эта система, однако, должна иметь пределы своему развитию как внизу, так и вверху: внизу должна быть материя, которая уже не может быть формой, вверху - форма, которая не может быть материей. Внизу - первая материя, вверху чистая форма или Божество. Понятие чистейшей формы, как абсолютной действительности, исключает все материальное, все, что только возможно, и, таким образом, оно означает совершенное бытие.

Переход из состояния возможности в действительность, обусловливаемый частью сущностью самих единичных вещей, частью же их взаимным соотношением, есть движение, возникновение и бывание. Причиной движения, которую следует искать в бытии, является прежде всего форма, и эта-то действительность, как порождающая процесс осуществления, называется у Аристотеля также энтелехией.

Аристотель при объяснении движения различает два рода причин: причины формальные и материальные. Первые суть теологические, вторые - механические. Целесообразная деятельность и природная необходимость одинаково являются принципами бывания. Платоновское и демокритовское объяснение природы находят теперь примирение в отношениях формы и материи.

Причиной всякого движения есть Божество. Сущность Божества есть имматериальность, полнейшая бестелесность, чистая отвлеченность: ум. Оно есть мышление, которое своим содержанием (своей материей) может иметь только самого себя; Оно - мысль о мысли. И это самосозерцание и есть Его вечная блаженная жизнь. Бог ничего не желает, Бог ничего не творит - Он есть абсолютное самосознание.

Природа для Аристотеля есть живая связь всех единичных субстанций, которые в своем движении осуществляют свою форму и при этом в своей совокупности определяются чистой формой, как высшей целью. Поэтому, по мнению Аристотеля, существует только один мир, который действует с постоянной целесообразностью, как в движениях единичных вещей, так и в их отношениях. Осуществление целей происходит всегда посредством движения материи, а оно состоит или в перемене места, или в изменении свойств.

Исследуя основные понятия механики, Аристотель доходит до воззрения, что мир представляет собой нечто ограниченное в пространстве, во времени же, напротив того, находится в движении без начала и без конца. Он отрицает реальность пустого пространства и действие на расстоянии: движение возможно только через соприкосновение. Ограниченный мир имеет самую совершенную форму - шарообразную. В нем существует два главных вида движения - круговое и прямолинейное. Естественным носителем кругового движения является эфир, из которого образуются небесные тела, а прямолинейное движение принадлежит элементам земного мира.

Поэтому вселенная распадается на две существенно обособленные системы: небо с равномерными круговыми движениями эфира и земля с изменчивыми прямолинейными взаимно-противоположными движениями элементов. Первое - средоточие всего совершенного, соразмерного и неизменного, последняя же - вместилище несовершенства и вечно изменчивого разнообразия.

На этих общих теоретических основаниях зиждется и практическая философия Аристотеля. Целью всякого человеческого поступка является благо, осуществляемое посредством деятельности; само же оно есть всегда только средство для достижения высшей цели - блаженства, ради которого именно желается и все остальное.

Свойство, при помощи которого человек наисовершеннейшим образом отправляет присущую ему деятельность, есть добродетель. Из ее применения вытекает, как необходимое следствие совершенной деятельности, - удовольствие.

Но задача разума двойная; с одной стороны, она состоит в познании, с другой - в управлении желаниями и поступками посредством этого самого познания. Сообразно с этим, Аристотель различает дианоэтические и этические добродетели, первые суть высшие, в них раскрывается разум, как чистая деятельность формы; они доставляют самое благородное и совершенное удовольствие; через них человек получает доступное для него участие в божественном блаженстве.

Этические же добродетели имеют свое начало в воле. Этическая добродетель есть то постоянное свойство воли, благодаря которому практический разум господствует над желаниями. Для выработки ее, кроме задатков к ней и разумного усмотрения, нужно и упражнение, причем направление воли должно утвердиться посредством привычки.

Укрощение страстей разумом состоит только в том, что между крайностями, к которым стремятся необузданные страсти, выбирается правильная середина.

2) Развитие философской мысли в новое время (теория общественного договора, эпоха Просвещения).

Значительные изменения во взаимоотношениях между религией и философией происходят в Новое время, хронологически охватывающее собой период с конца XVI века до середины XIX в. Начинается этот период с того, что философия только-только подготавливает пространство для самостоятельного существования, а заканчивается серьезным ослаблением роли религии и доминированием светских концепций, опирающихся на человеческий разум и опыт социально-политической жизни общества.

Такое изменение ситуации стало возможным главным образом благодаря потребностям экономического развития преимущественно европейских государств. Жизнь, развитие производства настоятельно требовали эмпирических данных, их систематизации и выяснения причинно-следственных связей. Наука Нового времени, и в частности, естествознание стремятся к познанию действительности, опирающейся на чувственные знания, ибо религиозная вера таких знаний не давала. Обращение к чувственному познанию, ведет к небывалому до этого выявлению конкретных фактов в различных областях человеческой деятельности. Однако характер философского мышления определяется не только ориентацией на чувственное восприятие и практические результаты. Не меньшее значение имеет систематизация, классификация открываемых явлений, способствующих развитию теоретического мышления, которое, в свою очередь, стремится не только отыскать причинно-следственные связи, существующие между явлениями, но и создать на основании полученных знаний новую картину мира и показать роль в нем человека и Бога. Подобный подход полностью подрывал монополию богословия на объяснение происхождения мира и характера происходящих событий, открывал перед человеком новые пути его объяснения и познания, в том числе материалистические, совершенно невозможные в предшествующие столетия.

Огромная роль в утверждении позиции философии в качестве познавательной дисциплины в общественной жизни принадлежит французскому мыслителю Рене Декарту (1596--1650). Прежде всего он утвердил в праве на самостоятельное существование человеческое «Я», человеческое мышление, независимое ни от чего, в том числе от Бога. Человеческий ум, разум, по Декарту, -- это независимая ни от кого и ни от чего субстанция. Более того, без Я, человеческого мышления трудно представить что-либо существующим. Отсюда знаменитое декартовское изречение: «Я мыслю, следовательно, я существуют. После Декарта, человеческий ум, человеческое Я, которое в течение столетий боролось с религией за самостоятельное от Бога существование, обрело право на жизнь. С этого момента без учета человеческого разума нельзя было приступать к констатации или анализу любого явления. Разумеется, Декарт не отвергает право Бога, а следовательно, религии на существование, но он отрицает за ними право быть предтечей, началом философствования. Философия Декарта являет собой новый, рационально мыслимый мир, отвечающий соответствующему уровню естествознания и определяющий параметры его будущего развития. Гегель охарактеризовал новую философию так: Декарт направил философию в совершенно новое направление, которым начинается новый период философии-- Он исходил из требования, что мысль должна начинать с самой себя. Все предшествующее философствование, в частности, то, которое исходило из авторитета церкви, было, начиная с этого времени; отвергнуто.

В области познания для Декарта, и это органически вытекает из его основополагающего принципа, исходным выступает мыслящее Я, то есть человеческое сознание. Ни Бог, ни вера, а человек, его мысль является источником и средством постижения знания. Исходя из сказанного, можно полным на то основанием утверждать, что после Декарта философия не только уравнялась с богословием в правах на существование и объяснение мира, но и в определенной степени даже получила кое-какие преимущества в том, что касается роли человеческого ума в познании мира.

Новую страницу во взаимоотношениях философии с религией открыли французские мыслители-просветители XVIII века. Впервые в истории общественно-политической мысли они сделали Бога, религию, церковные ритуалы объектом критики, порой непоследовательной, а иногда даже ставившей под сомнение право религии со всеми ее атрибутами на существование. Более того, богословие, церковный клир обвинялись во всех земных грехах и, в частности, в том, что сдерживали общественный прогрессу развитие человека и выступали средоточием зла на земле. В подтверждение приведем некоторые идеи и высказывания французских мыслителей-просветителей.

У истоков радикальной критики религии и церкви стоял Жан Мелье (1664--1739), французский философ-материалист, большую часть своей жизни проработавший священником в сельской местности. В отличие от своих далеких предшественников -- Лютера и Кальвина, подвергавших критике или сомнению необходимость существования церковного клира или некоторых церковных обрядов, Мелье, по существу, решительно отвергает основные догматы католической веры, само изложение церковной истории. Он критикует само содержание Библии, причем так, как до него никто этого не делал. Прежде всего он показал несостоятельность содержавшихся в ней сведений о явлениях Бога людям. Что же касается божественных деяний, свидетельствующих о могуществе Христа, то Мелье увидел в них различные вариации мифов, существовавших до появления Библии. Не обошел он своим вниманием обещания и пророчества, заявленные в Ветхом и Новом заветах, которые оказались нереализованными. Рассматривая учение церкви о сотворении мира Богом, Мелье показывает, что имеется достаточно доказательств, которые не подтверждают существование Бога. Творцом всего он считает caмy природу. И вообще объяснение мира и всего в нем образующегося через всевозможные комбинации материи Мелье считает более разумным и естественным, чем идею сотворения мира Богом. Еще более резко отзывается Мелье о служителях церковного культа, осуждая их за поддержку грабительской политики правителей по отношению к народу с помощью веры в Бога. Лейтмотивом отношения Мелье к богословию и его служителям выступают слова, высказанные им в его «Завещании», ставшим достоянием общества только после смерти философа. Обращаясь к посещавшим его проповеди крестьянам, он обещает открыть им глаза, хоть и поздно, на те нелепые заблуждения, среди которых мы все, сколько нас есть, имели несчастье родиться и жить, на заблуждения, которые я сам имел неприятную обязанность поддерживать» Мелье не только отрицал христианство, но и право на существование других религий, поскольку «всякий культ и поклонение богам» -- это не только «заблуждение», но также «злоупотребление», «обман и шарлатанство».